Но теперь все было в порядке. Алатея, видимо, испытала такое же облегчение, как и он. Габриэль был рад вернуться к их прежним отношениям и привычному поведению, раз уж обстоятельства так сложились. Он прочел это по выражению ее глаз и, значит, мог полностью отдаться решению сложной задачи. Его душа борца требовала действий. Графиня и ее тайна - теперь всю свою энергию он решил отдать им,
Через пять минут оторванная оборка была прикреплена на место. Не желая возвращаться слишком быстро, Алатея попросила стакан воды и пила медленно, маленькими глотками. Обмен колкостями с Габриэлем повлиял на нее гораздо сильнее, чем она рассчитывала и чем была согласна признать.
Как оказалось, ей было ужасно трудно разговаривать с ним с прежней резкостью и колкостью, удерживаясь от ставшего уже привычным мягкого и нежного тона графини.
Десятью минутами позже она вошла в бальный зал вслед за Элис, которая тут же вернулась в круг, состоявший из очень юных леди и джентльменов. Алатея не спеша пошла за ней.
Оглядев толпу, она заметила Габриэля и, стараясь не привлекать к себе внимания, заняла место у стены напротив него.
Тотчас же рядом с ней появился Люцифер.
- Оторвалась оборка?
Алатея кивнула:
- Да. А ты откуда знаешь?
- Близнецы всякий раз пользуются этой уловкой.
- Пользуются?
- Ну да, как предлогом, когда хотят улизнуть. О Господи! Да не важно, что это - оборка, рюшечка или что-нибудь еще, некий действительный, а скорее воображаемый урон, нанесенный их туалету вследствие неуклюжести партнера. Можно подумать, что мужская половина общества отличается редкой неотесанностью.
Алатею это замечание не обрадовало и не рассмешило.
- Но отчего бы близнецам понадобилось скрываться?
- Да потому что они опасаются, оказавшись вне сферы нашего надзора, наткнуться на каких-нибудь невежд.
Алатея подняла на него глаза, но выражение лица Люцифера было до крайности серьезным. Он оглядел толпу, потом его взгляд снова обратился к ней.
- Похоже, ты теперь тоже приглядываешь за Элис…
- Вовсе нет. И она не стала бы специально отрывать оборку - у нее нет в запасе булавок, чтобы должным образом привести платье в порядок. Я просто помогла ей, только и всего.
- Возможно, и так, но уж ты-то знаешь правила и стараешься сделать так, чтобы и она их соблюдала.
Нынче вечером Алатея, пожалуй, даже страдала от излишнего внимания мужской части семейства Кинстеров. Глубоко вздохнув, она помолчала, потом окликнула Аласдейра.
- Ты и твой в равной мере подозрительный братец должны положить конец этому смехотворному наваждению, - сказала она, когда Аласдейр подошел к ним. - Близнецам по восемнадцать. Мне приходилось их встречать. Мне случалось с ними беседовать. Они разумные рассудительные молодые леди, вполне способные распорядиться своей жизнью. Уж по крайней мере в той степени, в какой это необходимо, чтобы общаться с достойными их джентльменами и выбрать себе достойную пару.
Затем Алатея повернулась к Люциферу.
- Сегодня вечером я достаточно времени спорила с Кинстерами, и ты можешь передать своему брату то, что я сказала! - Она бросила на него мрачный взгляд. - Вы оба должны понимать, что постоянный контроль в конце концов сведет ваших кузин с ума. Если вы не предоставите им возможности действовать самим, то они пустятся во все тяжкие, и тогда вам останется только махать кулаками после драки. Интересно знать, что почувствовали бы вы, если бы, едва ступив в бальный зал, оказались под неусыпным надзором.
- Ну, мы - это совсем другое дело. Мы можем сами позаботиться о себе.
Люцифер внимательно вглядывался в лицо Алатеи, будто старался увидеть то, что прежде от него ускользало, потом вздохнул.
- Я и забыл, что ты редко бываешь в Лондоне.
Он сверкнул улыбкой, в которой было столько же чувства превосходства, сколько и братской снисходительности.
- В светском обществе встречаются такие хамы и наглецы, что мы никак не можем оставить близнецов без присмотра. Так что ты напрасно сердишься. Это все равно что выпустить погулять двух ягнят, а потом стоять в стороне и смотреть, как на них набросились волки. Вот потому-то мы и присматриваем за ними. Ты можешь предоставить Элис и Мэри нам - наблюдать за четверыми ничуть не труднее, чем за двумя. - Тон Люцифера был вполне серьезен.
Алатея едва не застонала.
- Неужели вам никогда не приходило в голову, что ваши сестры вполне могут обойтись без опеки?
- Это здесь-то, на балу? - Люцифер решительно покачал головой. - Это невозможно! Ты должна согласиться с тем, что по части умения вскружить голову леди мы с братом непревзойденные эксперты.
Алатея с трудом удержалась от презрительной гримасы, но тут ей на глаза попался Джерард Деббингтон, направлявшийся навстречу Габриэлю.
Наблюдая за ними, Алатея внезапно почувствовала преувеличенное внимание Габриэля к молодому человеку.
- Видишь ли, - продолжал Люцифер, склоняясь к ней ближе, - возьмем хотя бы лорда Чантри, постоянно обнюхивающего юбки Эмилии.
- Чантри?
Взгляд Алатеи остановился на упомянутом джентльмене, находившемся достаточно далеко от них, рядом с Габриэлем, Внезапно Габриэль прервал беседу и остался один на один с Джерардом, который повернулся так, что она не могла больше видеть выражение его лица.
- Гм-м… Кажется, у него недурное поместье в Дорсете, и он обаятельный малый, во всяком случае, с точки зрения дам.
- Вот как?
По выражению лица Габриэля Алатея могла судить о том, что разговор, который он вел с Джерардом, был для него чрезвычайно важен.
- Однако в Чантри есть кое-что еще,
Ей пришлось напрячь слух, чтобы расслышать, о чем говорят Джерард и Габриэль. Судя по всему, они обсуждали нечто жизненно важное.
- Его со всех сторон теснят кредиторы, от которых он с трудом отбивается. Он весь в долгах. - Вдруг донеслись до Алатеи слова Люцифера.
- Он в таком положении, что для него единственный выход - поскорее найти подходящую невесту, мешок с деньгами, привязанный к подвенечному букету.
- О ком ты?
- О лорде Чантри, разумеется. - Люцифер хмуро посмотрел на нее. - Я рассказал тебе о нем, чтобы ты поняла, почему мы так усердно следим за близнецами. Ты что, не слушала меня?
Алатея заморгала. Скользнув мимо Люцифера, она поспешила через весь зал и очутилась недалеко от Габриэля, чтобы попытаться подслушать разговор, но это оказалось невозможным, так как Люцифер следовал за ней по пятам.
- Гм-м… Да, я слушаю. Расскажи мне что-нибудь еще.
Она заняла удобную позицию, чтобы видеть лицо Габриэля.
- Итак, мы говорили о Чантри. Видишь ли, Эмилия расточает ему умильные улыбки, особенно в последнюю неделю. Глупый котенок. Я пытался ввести ее в курс дела, да разве это глупое создание станет слушать? Конечно, нет - она только задирает нос до небес и утверждает, что Чантри забавный малый.
Алатея хотела сказать, что, возможно, Эмилия поощряет Чантри, чтобы подразнить его и брата, но тут Габриэль поднял голову. Будто приняв вызов, Дьявол, на которого смотрел Габриэль, оторвался от Онории и сделал шаг к нему.
Определенно они готовились принять какое-то важное решение.
- Еще один убедительный пример хама - это Хендрикс; вон он, вьется вокруг Аманды, Этот еще хуже Чантри.
Предоставив Люциферу возможность продолжать сввой монолог, Алатея со все большим волнением наблюдала за таинственным совещанием. Вот уже к братьям будто случайно подошел Вейн, до того прогуливавшийся по залу. Он тоже присоединился к дискуссии. О чем они так жарко спорили? У них появились какие-то идеи? Они собирались что-то организовать?
Все четверо что-то обсуждали, отвергали, снова возвращались к уже найденному решению…
Наконец, как видно, решение было принято, оно явно затрагивало какие-то общие интересы Джерарда Деббингтона и Габриэля.
Алатее захотелось узнать, в чем состоит план. Что до близнецов, то им предстоит самим бороться за свои права.
Она потянула Люцифера за рукав.
- Начинается вальс. Пойдем потанцуем. Мне надо отвлечься.
- Не могу. Я стою на страже.
- Габриэль свободен. Подай ему сигнал. Пусть он сменит тебя.
К тому времени когда Алатея, сидя в экипаже, катила домой по пустынным улицам Лондона, она уже приняла к сведению тот факт, что ей придется снова увидеться со своим рыцарем.
Но как придумать безопасный для графини способ встретиться с ним в таком месте, которое сделает невозможным его дальнейшие посягательства на ее добродетель? По ее мнению, он и так уже был вознагражден в достаточной степени.
Алатея не могла позволить Габриэлю претендовать на большее даже в случае, если ему удастся раздобыть какие-нибудь новые важные факты, - он и так уже добился от нее чересчур многого и обращался с ней слишком свободно, чтобы не сказать фамильярно.
Но как предотвратить его притязания на большее? Этот вопрос ей еще предстояло решить.
Глава 7
- Доброе утро, мистер Кинстер.
Габриэль остановился и, обернувшись, замер: ему навстречу по Брук-стрит при ярком свете дня шла графиня.
Как и обычно, она была окутана непроницаемо плотным плащом и вуалью. Бровь Габриэля изумленно поднялась. Инстинкт охотника немедленно подсказал ему, в чем заключался ее расчет, но, если она намеревается лишить его вознаграждения, ей придется расплатиться с ним иначе. При дневном свете вуаль не может быть такой непроницаемой и не скроет от него ее лица.
Графиня остановилась, глядя прямо на него, и Габриэль заметил, что ее лицо под вуалью было скрыто черной маской.
Он подумал, уж не умеет ли она угадывать мысли.
- Доброе утро… - Габриэль не закончил своего приветствия - он не знал ее, поэтому сказал только: - Мадам… - и произнес это обращение так резко, будто выстрелил из лука.
Неожиданно он почувствовал ее улыбку под вуалью и маской. Потом она сделала жест, приглашая его продолжать свой путь.
- Не могу ли я присоединиться к вам?
- Буду счастлив. - Он тут же не колеблясь предложил ей руку.
- Я полагаю, - сказала его спутница как всегда мягким и тихим голосом, - вам удалось продвинуться в расследовании дела Восточно-Африканской золотодобывающей компании…
- Вы правы. - Габриэль с минуту помолчал, обдумывая ответ. - Первым делом мы должны заполучить свидетелей и улики, а именно бумаги, где излагались бы точные детали предложений представителей компании предполагаемым инвесторам. Мой человек навел кое-какие справки, разумеется, стараясь не привлекать к себе внимания, но никто из богатых и опытных инвесторов не имел дел с компанией и не получал от нее никаких деловых предложений. При таких обстоятельствах нам остается только одно средство - направить им потенциального инвестора.
Алатея опустила глаза. Они успели перейти через Саут-Молтон-стрит, прежде чем она спросила:
- И кого вы присмотрели на эту роль?
- Своего молодого друга по имени Джерард Деббингтон. Ему вполне можно дать двадцать один год, хотя на самом деле он много моложе. Это предоставляет ему законное основание не подписывать никаких обязательств.
- Но их обязан будет подписать его опекун.
- Верно. Поэтому Деббингтон не станет упоминать про опекунов до конца разговора с представителем компании.
Алатея насторожилась:
- Какого разговора?
С непроницаемым выражением лица Габриэль вглядывался в яркий блеск ее глаз, заметный даже сквозь вуаль. Он не мог определить их цвета. Единственное, в чем он был уверен - они не были ни голубыми, ни серыми. Карие? Зеленые?
- Джерард провел последние несколько дней, побывав в нужных местах и делая намеки на то, что ему удалось найти нечто лучшее, чтобы вложить свои деньги. Вчера Арчи Дуглас встретился с ним.
- И?..
- Когда Джерард проявил достаточный интерес, они обсудили возможность встречи с представителями компании.
- Когда?
- Арчи должен был обсудить детали со своими друзьями, но Джерард по нашей подсказке предложил встретиться завтра вечером в отеле "Берлингтон".
- Вы думаете, представитель компании, а я полагаю, что это Кроули, согласится на встречу?
- Я совершенно уверен, что согласится. Арчи не завязал бы контакта с Джерардом, если бы Кроули не одобрил этого.
- Но… Я так понимаю, что Джерард Деббингтон - ваш человек, человек Кинстеров. Разумно ли это?
Габриэль нахмурился.
- Разумеется, это так, но наша связь неочевидна, по крайней мере в том смысле, что имеете в виду вы. Арчи Дуглас не особенно популярен у хозяек светских салонов внимание Кроули будет сосредоточено на происхождении и состоянии Джерарда, а он, как известно, весьма богатый молодой джентльмен. Если бы компания основательно изучала подноготную своих будущих жертв, она не стала бы связываться с вашим покойным мужем.
- Гм… - Его спутница явно не была в этом убеждена. - Итак, вы считаете, что Джерард Деббингтон вполне сойдет за доверчивого простака инвестора?
- Я в этом уверен. Я проинструктировал его лично, и он знает только то, что ему следует знать. Он сможет ответить на необходимые вопросы и будет говорить языком, привычным для джентльмена его круга.
- Да, но ведь ему всего восемнадцать.
- Он очень ловко умеет притворяться глупее, чем есть на самом деле. У него всегда невинное выражение лица, а большие глаза широко раскрыты, и улыбке его трудно противостоять, настолько она обаятельна. Джерард производит впечатление открытой книги, которую может читать каждый желающий, но это вовсе не значит, что так оно и есть. Просто он - начинающий художник и потому везде: в обществе, на многолюдных сборищах - обычно разглядывает присутствующих, их фигуры, черты лица, одежду, ее цвет, покрой и так далее. Это происходит даже тогда, когда он кажется глубоко погруженным в беседу.
Алатея посмотрела Габриэлю в лицо, словно стараясь запомнить выражение его глаз. Что ж, это неплохо.
- Итак, завтра вечером Джерард встретится с представителем компании. Я выбрал отель "Берлингтон", потому что люди, подобные Джерарду, всегда останавливаются именно в таких местах. Ему предоставят, целую анфиладу комнат, и, пока он будет беседовать с представителем - кто бы ни явился в качестве такового, - я смогу слушать их разговор, скрываясь в прилегающей к гостиной спальне.
- И вы полагаете, что Кроули появится?
- Нельзя быть безусловно уверенным в этом. Нет причины считать, что ему необходимо присутствовать там лично, но я подозреваю, что он явится. Мне кажется, этот человек испытывает некое удовлетворение, возможно, даже восторг, глядя на того, кого собирается обобрать.
- Мне бы тоже хотелось побывать там и послушать.
Габриэль нахмурился.
- Думаю, это лишнее.
- И все же я хотела бы знать из первых уст, что предложит компания. К тому же таким образом у нас появится лишний свидетель, если дело дойдет до суда.
Габриэль все больше мрачнел.
- А как быть с Джерардом? Если вы стремитесь сохранить свою анонимность, то, разумеется, вряд ли пожелаете, чтобы он узнал о вашем существовании.
Алатея на мгновение задумалась.
- Мистер Деббингтон действительно остановился в отеле "Берлингтон"?
- Нет, но он будет там за полчаса до того, как начнется совещание.
- Тогда я приеду раньше. Полагаю, вы там будете?
Габриэль пожевал губами.
- Да, но…
- В этом случае нет никакой опасности ни для меня лично, ни для моей анонимности. Я лишь тайно проникну в спальню до того, как туда явится мистер Деббингтон, послушаю, о чем они говорят, а потом ускользну, когда все закончится.
Габриэль выдержал устремленный на него из-под вуали взгляд.
- Не понимаю, почему вы так хотите, чтобы вас видели и запомнили, - ведь это просто бессмысленно…
- Я настаиваю.
Напряженная пауза затянулась почти на целую минуту, но в конце концов Габриэль вынужден был согласиться.
Хорошо. Тогда вам придется быть в отеле "Берлинггон" не позже девяти.
Он почти физически ощутил охватившее ее торжество - а вообразила, что выиграла этот раунд. У Габриэля не было ни малейшего сомнения, что графиня улыбается под своей чертовом маской.
- Теперь я оставлю вас. - Она оглядела улицу.
Он проследил за ее взглядом и заметил скромно примостившийся у обочины небольшой черный экипаж, вероятно, тот самый, что доставил его домой из Линкольнс-Инн.
- Я провожу вас до коляски.
Поколебавшись, она неохотно согласилась, чувствуя себя при этом крайне неловко.
Когда они приблизились к экипажу, Габриэль внимательно оглядел его, но не узнал - он был маленький, черный, без всяких украшений, точно такой же, как экипажи в большинстве дворянских хозяйств столицы. Их не украшали гербами и монограммами хозяев, поэтому Габриэль не достиг цели - коляска не содержала ни малейшего намека на имя или положение владелицы.
Лошади тоже не отличались особыми приметами - обычные невзрачные работяги. Он попытался рассмотреть кучера, сгорбившегося на своем месте над вожжами, втянув голову в плечи, - на нем были тяжелый толстый плащ, простые бриджи и никакой ливреи.
Графиня предусмотрительно позаботилась обо всем.
Габриэль открыл дверцу и подал графине руку.
Приостановившись на ступеньке коляски, она долгим взглядом посмотрела на него из-под вуали.
- Расстаемся до завтрашнего вечера. Увидимся в девять.
- Надеюсь.
В течение одного мгновения он удерживал ее взгляд, потом она исчезла внутри коляски.
- Я оставлю послание портье, чтобы он провел вас в апартаменты.
Отступив назад, Габриэль захлопнул дверцу и потом долго стоял, глядя, как отъезжает экипаж. Только когда коляска скрылась за углом, он позволил себе победоносно улыбнуться.
На следующий вечер Габриэль ожидал графиню в лучших апартаментах отеля "Берлингтон". Без пяти девять она постучала в дверь.
Он впустил ее и отступил, делая над собой усилие, чтобы не улыбнуться и не смотреть на нее слишком внимательно, когда она, как обычно, закутанная в плащ и вуаль, проскользнула мимо.
Алатея оглядела комнату: две лампы по обе стороны камина освещали ее мягким светом. Вокруг низкого столика, стоявшего перед камином, уютно расположились несколько кресел и диван. Окна прятались за тяжелыми занавесями, в камине плясал яркий огонь, придавая комнате очарование и уют.
Когда графиня повернулась к Габриэлю, у него возникло ощущение, что она по достоинству оценила подготовленную им сцену.
- Скоро приедет мистер Деббингтон?
Габриэль бросил взгляд на часы, стоявшие на каминной полке:
- Теперь уже скоро.