Сиднейский фестиваль геев и лесбиянок Марди-Грас - самое большое в мире мероприятие гомосексуалистов. На него собирается около миллиона человек. А несколько миллионов наблюдают за ходом фестиваля по телевизору. Сообщества геев и лесбиянок гордятся таким вниманием к своему празднику.
"Однако в реальности, - считают А. и Б. Пиз, - многие миллионы гетеросексуалов, наблюдающие за праздником, просто глазеют на шоу или смеются над парадом чокнутых. Если бы публика прониклась тем, что, по строгим научным данным, большинство, если не все гомосексуалисты, имеют к этому врожденные наклонности, то их сборища привлекали бы не больше внимания, чем собрания, скажем, рыжих или веснушчатых - генетическое сочетание, встречающееся столь же часто, как и наклонность к гомосексуализму. Общество относилось бы к ним терпимее, а геи и лесбиянки не страдали бы от проблем, связанных с самооценкой, не подвергались бы осмеянию и не отвергались бы людьми. Невежество и той и другой стороны разделяет людей".
Здоровью и физическому совершенству гомосексуалисты в целом уделяют гораздо больше внимания, чем натуралы, в среде геев существует настоящий культ красоты мужского тела. Возможно, именно на этой откровенной демонстрации своей сексуальной ориентации и произрастает неприятие гомосексуалистов в обществе.
Д. Еникеева считает, "что если бы гомосексуалы не были столь агрессивны в своем стремлении получить то отношение, которого им хочется, то общество в целом было бы к ним гораздо лояльнее. Чрезмерная активность в этом вопросе многих людей раздражает - у россиян есть проблемы поважнее, чем проблема симпатии-антипатии к сексуальным меньшинствам. Одно время активно муссировался вопрос о возможности принятия закона о разрешении однополых браков. В самой проблеме нет ничего из ряда вон выходящего - если уж такие браки существуют де-факто, то их можно узаконить и де-юре. Но неужели у высшего законодательного органа страны нет других, более актуальных проблем, чем эта?!"
Д. Асламова на вопрос о запрещении гей-парада в Москве ответила:
"Есть вещи, которые не выносят на улицу. Сексуальная ориентация - личное дело каждого и не должна становиться предметом политики. Тем более в стране, где большая часть населения - верующие люди. Гей-парад - оскорбление их религиозных чувств, а значит, в конечном счете, ущемление их прав".
Для большинства людей сама мысль о сексе с партнером одного пола вызывает отвращение, а для 5–6 % населения планеты неприемлемы занятия сексом с противоположным полом. Мы - просто разные, и законы страны должны защищать права всех граждан.
За что боролись
Отличается ли, по-вашему, российская семья от зарубежной?
Ж., 34 года, в/о, педагог, не замужем:
Всем известно, что в России дефицит непьющих дееспособных мужчин. Это, как мне кажется, очень осложняет жизнь российским женщинам. Понимая, что может остаться одна, женщина цепляется за убогое подобие брака, семьи. Мучается сама, детей мучает…
М., 35 лет, в/о, сервис-инженер, женат:
В последние годы российская семья все больше пытается походить на западную. Женщина рвется делать карьеру, дети оставлены на бабушек или нянь; мужчина привыкает, что супруга зарабатывает больше, его это устраивает. Так недолго и совсем ролями поменяться!..
Ж., 48 лет, в/о, врач, замужем:
Конечно, у нас разные традиции, мировоззрение. Но я думаю, что в чем-то главном каждая настоящая семья в любом уголке мира живет примерно одними и теми же интересами. Прежде всего это здоровье и благополучие детей, мир, порядок и уют в доме, взаимопонимание между супругами - это ведь все понятия, близкие и русскому, и грузину, и американцу.
М., 29 лет, юрист, не женат:
Думаю, что если отличается, то только по социальным причинам. Когда каждая молодая семья получит возможность начинать свою жизнь не с родителями, не в коммуналке, а сможет рассчитывать на собственные силы, когда люди перестанут терпеть друг друга только потому, что им некуда деваться, тогда российская семья станет походить на западную.
Европа
Вопрос о том, следует или не следует жениться, долгое время оставался одним из [постоянных] предметов дискуссий и рассуждений о [надлежащем] образе жизни. Преимущества и недостатки брака, выгоды, проистекающие от наличия законной супруги, благодаря чему появляется возможность обзавестись достойным потомством, и в то же время заботы и хлопоты, связанные с необходимостью содержать жену, воспитывать детей, удовлетворять их потребности, а порой даже переживать их болезнь или смерть, - темы эти служили неистощимым источником споров, иногда серьезных, иногда иронических, всегда повторяющихся и несколько однообразных. Отголоски такого рода рассуждений не стихали на протяжении всей античности. Но брак также входит в качестве составного элемента в совокупность задач и обязательств, от исполнения которых человек не вправе уклоняться с того момента, как признает себя членом общества и частью рода людского: супружеский долг - одна из тех обязанностей, благодаря которым частное существование приобретает всеобщее значение.
Мишель Фуко. Забота о себе
Европейская культура имеет в своей основе античную. Поэтому взгляды на любовь и брак европейцев опираются во многом на представления мудрецов античности. Классические тексты великих античных авторов - "Домострой" Ксенофонта, "Государство" и "Законы" Платона, "Политика" и "Никомахова этика" Аристотеля - интересны тем, что практически все наставления супругам, содержащиеся в размышлениях о брачных отношениях, были направлены на достижение идеальных отношений в браке. Брак и семья были значимы не только сами по себе, но и в контексте отношений внутри общества.
Как писал М. Фуко, "привилегии, положенные супруге, справедливость, которую следовало к ней проявлять, забота о ее воспитании и обучении - все это предполагало тип отношений, определенно не исчерпывающихся одной только функцией воспроизводства. Но брак порождал совершенно особый стиль поведения в первую очередь еще и потому, что женатый мужчина, будучи главой семьи и уважаемым гражданином, мог претендовать на политическую и моральную власть над другими, и именно вследствие этого искусство супружества, или необходимость владеть собой, приобретало специфическую форму мудрого, умеренного и справедливого поведения".
Аристотель придавал большое значение отношениям между супругами, но не признавал равенства мужчины и женщины на том основании, что мужское и женское начало принципиально различны по своему предназначению. Женское отождествляется с телесным, с бесформенной материей, мужское - с духовным, с идеей.
В трактате "О рождении животных" Аристотель приходит к выводу: женский организм холоднее мужского, поскольку женщины имеют меньше души и живут гораздо меньше, чем мужчины, поэтому в момент зачатия мужское духовное начало придает форму женскому материальному, вносит в него душу. Так что мужское начало играет главную роль в создании новой жизни, а женщина по сравнению с мужчиной - незавершенное творение.
По Аристотелю, "природа мужчины отличается большей завершенностью, поэтому все качества в нем совершеннее. Женщины менее духовны, чем мужчины, менее простодушны, но более мстительны, злонамеренны, несдержанны. Женщина легче подвергается слезам, ревности, ворчливости, более склонна к брани и дракам, к потере присутствия духа, в ней меньше стыда, она больше обманывает".
В многочисленных рассуждениях о браке античных авторов можно найти объяснение того, как на протяжении времени вырабатывалась определенная модель супружеских отношений. В одном латинском тексте, который считается третьей книгой "Экономики" Аристотеля, говорится о том, что муж должен относиться к жене "с уважением", "с большой воздержанностью и скромностью", обращаться к ней "с дружественными словами, свойственными благорасположенному человеку, держащемуся в пределах дозволенного и почтительного", выказывая "сдержанность и доверчивость".
Кстати, следует заметить, что представления мудрецов Востока о браке, идеальной жене не особо отличались от взглядов их европейских коллег. Фарид Алекперли в книге "Тысяча и один секрет Востока" приводит изречение, которое приписывается пророку Мухаммеду: "Сказать вам, каково самое большое счастье, которое мужчина должен беречь, как сокровище? Это хорошая жена, на которую приятно было бы смотреть, которая ждала бы мужчину в его отсутствие и подчинялась бы его распоряжениям". Средневековый Восток предписывал идеальной жене быть матерью, другом и служанкой своему мужу.
Фарид Алекперли цитирует азербайджанского ученого Насиреддина Туси, который в книге "Мораль Насира" писал следующее:
Жена-мать. Достойную супругу уподобляли матери потому, что она желает, чтобы муж был рядом с ней, скучает, когда его нет поблизости, готова переносить все трудности и мучения, выполняя его просьбы и пожелания: точно так же мать относится к своему ребенку.
Жена-друг. Ее уподобляли другу потому, что она довольна всем, чем наделит ее муж, а если чего-то не получит, то посчитает это простительным. Такая жена не пожалеет для мужа своего добра и ни при каких обстоятельствах не будет действовать против него.
Жена-служанка. Служанке ее уподобляли потому, что, заботясь о своем муже, ухаживая за ним, она не поступится ничем - будет выслушивать наказы мужа, всячески покрывать его недостатки, хвалить его, знать цену хлебу, который ест, не будет совершать дел, которые мужу не по нраву.
"Жена должна быть целомудренной, честной, верующей, хозяйственной, любящей мужа, совестливой, чистоплотной, скромной, сговорчивой, умножающей богатство семьи. Сказано, что хорошая жена является украшением жизни", - резюмирует ученый все вышесказанное. Причем такие качества невесты, как красота, благородное происхождение и богатство ее семьи уступали по значимости целомудрию, уму и честности будущей жены.
Насиреддин Туси предлагал "удовлетвориться женой средней красоты", так как "красивая женщина обращает на себя излишнее внимание и, по причине слабости разума, часто сходит с праведной стези. Красота и рассудок редко следуют рука об руку. Жениться на красивой, но глупой и непутевой женщине - значит жить в бесчестии и умереть в позоре, служа посмешищем для окружающих".
Богатство семьи невесты тоже считалось нежелательным мотивом для вступления в брак, потому что являлось "причиной ее высокомерия, чувства собственного превосходства, притязания на главенство в семье. Снабжая деньгами своего мужа, она будет смотреть на него как на раба, прислугу, подчиненного и не будет с ним считаться".
В своих взглядах на отношения мужчины и женщины в браке средневековые ученые равнялись на античных авторов. Древнегреческий историк Плутарх рассказывал о законе, изданном афинским законодателем Солоном, согласно которому приданое невесты состояло из трех платьев и дешевой мебели. По мнению Солона, отношения должны строиться на любви и наслаждении, а не на материальной выгоде, превращающей брак в торговую сделку. Женитьба на девственнице была предпочтительнее, так как считалось, что невинная девушка "лучше поддается воспитанию со стороны мужа, привыкает к его характеру, принимает семейные традиции". Семья, из которой на Востоке брали невесту, должна была быть "с благородными традициями", чтобы девушка имела представление о разумном ведении хозяйства.
Существовало мнение, что строгость в супружеских отношениях оправдана двумя великими и естественными целями, стоящими перед браком. "Прежде всего, это, разумеется, продолжение рода. Нельзя удовольствие почитать конечной целью акта, который самой природой предназначен в основном для произведения потомства, - подчеркивает Сенека (и в этом с ним соглашаются многие врачи), - и если природа наделила людей любовным влечением, то вовсе не затем, чтоб они предавались сладострастным наслаждениям блуда, но дабы продолжали свой род… Плотская связь и законна и справедлива в том и только том случае, если она направлена на продолжение рода; если же ее цель - одно лишь удовольствие, то она нечестива и противна закону, пусть даже и осуществляется в браке".
"Вторая важнейшая цель брака - обустройство совместной жизни - составляет еще один принцип, требующий строгости в супружеских отношениях", - пишет М. Фуко. Еще одно наставление супругам применено для различения трех типов брака, потому что брак подобно слиянию вина и воды, образующих при смешивании новую жидкость, каждый раз образует один из трех союзов. Это понятие встречается у Плутарха в тридцать четвертом Наставлении супругам: "Супружеские союзы, в которые вступают затем лишь, чтобы "вместе спать", соотносятся с категорией смесей, составленных из "частей обособленных", сохраняющих свою "индивидуальность". Браки по расчету, заключенные "ради приданого или продолжения рода", подобны сочетаниям "сопряженных частей", элементы которых образуют прочную общность, но всегда могут быть разобраны вновь, как "дом или корабль", сработанные плотником. Что же касается полного "растворения друг в друге без остатка", - "красиса", создающего "единое, сросшееся целое", которое уже ничто не в силах разъединить, - то оно свойственно только бракам, основанным на взаимной любви".
Античные авторы считали супружеские узы наиболее важными из всех возможных человеческих отношений. Супружеская жизнь характеризовалась распределением обязанностей и единством в достижении цели: мужчина должен делать то, что не может исполнить женщина, она берет на себя дела, находящиеся вне сферы компетенции мужа, но процветание дома объединяет в одно целое различные по определению деятельность и образ жизни каждого из них. Супруги объединены общей целью, при этом каждый из супругов свою жизнь проживает как жизнь вдвоем. Такое единение супругов и является искусством состоять в браке.
Распад Римской империи продолжался довольно длительное время, в течение которого лик Европы постоянно изменялся из-за значительной миграции населения. Христианская церковь, выжившая в этот трудный для Европы период, нашла возможность объединить "наследие вавилонского реализма, иудейского абсолютизма, греческого платонизма и римского материализма" и стала преемницей Римской империи, что продемонстрировали походы крестоносцев.
Поскольку церковь была очень заинтересована в социальной стабильности, обеспечивающей ей постоянный доход, недостатки в светском законодательстве были заменены христианскими предписаниями. Всего за несколько столетий в европейском обществе христианская мораль слилась с социальной, а религиозная власть - со светской. Положение папства еще более усилилось, когда папа Григорий VII установил принцип целибата (безбрачия) для священников. Церковь вплотную подошла к своей подлинной цели - целомудрию, которое являлось главным идеалом христианской морали. Раньше, до провозглашения целибата, многие мужчины становились священниками только потому, что это был единственный путь к построению профессиональной карьеры в юридической, административной и научной областях, а с XIII века священник мог сделать карьеру, лишь продвинувшись по церковной иерархической лестнице.
Говоря о целомудрии вступающих в брак, социолог Энтони Гидденс сообщает:
"Сексуальные отношения до и вне брака в средневековой Европе были весьма распространенным явлением как среди бедных, так и среди зажиточных слоев населения. В некоторых районах мужчине считалось позволительным до женитьбы проверить способность своей будущей жены к деторождению. Если беременность наступала, браку ничто не препятствовало, в противном случае невеста могла так и не выйти замуж. Количество незаконнорожденных детей во многих частях Европы (особенно в Центральной) было, по современным нормам, исключительно большим. Законности появления ребенка на свет придавалось сравнительно малое значение, и дети от внебрачных союзов часто принимались в семью и воспитывались наравне с законным потомством".
В целом христианская церковь рассматривала брак как ряд уступок человеческим слабостям, утверждая, что первый брак обеспечивает мужчине все необходимое; второй брак является супружеской изменой, третий - просто "свинство".
Если в эпоху античности брак был практически обязательным, то в Средние века брак был отмечен печатью греха, хотя и воспринимался как меньшее зло: в отличие от прелюбодеяния и распутства грех этот был простительный.
Появление потомства церковь рассматривала как порождение верующих, что, безусловно, является полезным для распространения христианской веры, однако церковь не считала бездетность основанием для развода, хотя это было социальной практикой всех древних сообществ.
"При наличии достаточно широкого спектра брачных моделей и обычаев в Европе, повсюду неизменным оставался ряд ключевых характеристик брака: во все времена большинство мужчин и женщин вступали в брак хотя бы однажды и само общество понималось как совокупность домохозяйств, которые преимущественно формировались вокруг брачной пары или же вокруг ее овдовевшей половины. Сами же западноевропейские брачные модели варьировались в зависимости от региона (северо-западная и южная модели), социального слоя ("аристократическая" модель брака отличалась от "простонародной") и, в меньшей степени, от конфессиональной принадлежности", - пишет Л. П. Репина в книге "Женщина и мужчина в истории: новая картина европейского прошлого".
Добиваясь идеального целомудрия в браке, в XIII веке христианская церковь объявила брак таинством, в результате чего он не мог быть расторгнут ни при каких обстоятельствах. При этом официальный и социальный статус женщины в браке практически не изменился, ранняя христианская церковь взяла за основу гражданские законы и обычаи Древнего Рима, итогом чего явилось заявление Климента Александрийского, что женщина равна мужчине во всем, но мужчины всегда и во всем были лучше женщин.
Кстати, церковь нередко посылала христианок-аристократок в варварские страны - для вступления в брак с вождями франков или саксонцев. Часто жены обращали варваров в свою веру. А поскольку папа Григорий VII запретил браки до седьмой степени родства, это привело к тому, что принцессы крови, особенно принадлежавшие к династиям Меровингов и Каролингов, расширили "брачную географию" от Ирландии до Иерусалима и от Кастилии до Новгорода.
Период с начала XII века до конца XVI века был весьма примечательным для истории Европы, поскольку отношение к женщине в это время поразительно быстро сменилось в сторону уважения и даже обожания. Возникла концепция куртуазной любви (от франц. amour courtois; courtois - "учтивый, рыцарский"), при которой отношения между влюбленным и его Дамой сердца были подобны отношениям между вассалом и его господином.
"По существу, мужчина сделал такую же ошибку, какую некогда совершила женщина эпохи неолита, забыв установить контроль над ростом самоуважения мужчины. На этот раз мужчина, сосредоточившись на своем духовном восхождении, снисходительно отнесся к росту самоуважения женщины, поскольку считал, что это совершенно неважно. По неким весьма специфическим причинам он превратил Даму в символ добродетели, не задумываясь о том, что может прийти время, когда этот новый статус придется рассматривать в весьма практическом смысле", - считают специалисты по гендерным исследованиям.