Она опустила взгляд на подол платья:
– Откуда вы знаете, какие у меня ноги? Их даже не видно из-под юбки.
– Разве? – шутливо приподнял брови Девон. – Когда ты ехала верхом на Громе, твои ноги, как, впрочем, и многое другое, отлично обрисовывались под юбкой.
– Ах, вот оно что, – мгновенно покраснела Кэт.
– Такие ноги, как у тебя, способны обнять мужчину и уже никогда не отпустить его от себя.
Боже, он был слишком смел. И красив. И все же была в нем какая-то тоскливая задумчивость, словно он что-то долго и безуспешно искал.
Она слабо улыбнулась:
– К счастью для нас обоих, я вовсе не собираюсь использовать свои ноги для захвата мужчины в плен.
– Нет?
– Нет! – Она коротко вздохнула, чувствуя неотвратимо нараставшее горячее напряжение между ними. – Мистер Сент-Джон, я…
– Девон.
Это имя проникло в ее мысли и врезалось в память навсегда. Закрыв глаза, она долго не могла вымолвить ни слова. В ней просыпались чувства, о существовании которых она давно уже забыла. Она напоминала себе, что это всего лишь чувство, а чувства бывают ненастоящими. Слава Богу, она была совершенно невосприимчива к сладким мужским речам. Мужчины признаются в любви в понедельник, но уже во вторник понимают, что совершили ошибку. И вот ее обнимает мужчина, который ничего не обещает и поцелуя которого она так ждет! Высвободившись из его объятий, она решительно отошла в сторону и скрестила руки на груди, словно ей стало неожиданно холодно.
– Как поживает Малькольм? – спросила она, переводя разговор на нейтральную тему. – Вы видели его сегодня утром?
Сент-Джон улыбнулся, словно понимая, зачем она задает этот вопрос. Взяв обоих коней за узду, он повел их к водопою.
– С ним все в порядке. Сегодня утром он выглядел вполне благополучным, хотя немного растерянным.
Кэт медленно пошла вслед за ним к берегу ручья.
– Наверное, они с Фионой опять ссорились, – сказала она и, наклонившись, подняла с земли гладкий камешек.
– Да, в замке довольно напряженная обстановка, – повернулся к ней Девон.
– Какова бы ни была причина их ссоры, положение отчаянное, потому что ни один не хочет уступить ни на йоту.
– Значит, я приехал в разгар семейного скандала, – нахмурился Девон.
– Такова вся семейная жизнь Малькольма, – сказала Кэт.
Бурная, неистовая, напоенная страстью. Временами Кэт смертельно хотелось, чтобы они наконец помирились!
– Нет, лично я больше не верю в семью и брак, – тихо сказала она, подбрасывая на ладони камешек.
– Я тоже. – Поймав ее взгляд, он пожал плечами и добавил: – Во всяком случае, эта затея не для меня. Хотя мои братья, да и сестра тоже, вполне довольны своими супругами.
– У вас есть сестра? Бедняжка.
– Не надо ее жалеть, – усмехнулся Девон. – Сара всегда умела постоять за себя. Когда мне было восемь, я подложил ей в постель большую улитку. Ночью я долго ждал, когда она станет кричать от страха, но этого так и не произошло. Зато через два дня я обнаружил в своей постели целый муравейник. Она намочила мои простыни сахарным сиропом, и понадобилась не одна неделя, чтобы полностью избавиться от проклятых муравьев.
– Так вам и надо, – довольно хохотнула Кэт.
– Согласен, хотя тогда я страшно на нее обиделся.
Она улыбнулась и бросила камешек в воду.
– Хотите поехать в город? – повернулась она к Девону.
– А что там интересного?
– Да ничего особенного, просто дорога туда очень красивая.
– Тут тоже красиво, – вопросительно посмотрел на нее Девон.
– Да, но… скоро вы проголодаетесь.
– Вы правы, именно поэтому я взял с собой немного провизии, – улыбнулся он, снимая с Грома большую седельную сумку.
Кэт залилась грудным мелодичным смехом:
– Да вы запасливый человек!
Доставая из сумки упакованные для пикника кушанья, Девон тоже смеялся вместе с Кэт.
Они уселись под деревом и принялись за трапезу. Девон старался поддерживать легкую беседу о том о сем, рассказывая разные забавные случаи из жизни своих братьев и сестры, но это было нелегко. Всякий раз, как Кэт открывала рот, чтобы откусить пирожное со взбитыми сливками, взятое из кухни Килкерна, в мозгу Девона вспыхивали сладострастные картины. Он едва мог есть и больше смотрел на то, как ела Кэт.
Он не пытался подавить в себе поднимавшуюся волну страсти. Это было именно то, что должно спасти его от проклятия кольца. С каждой минутой он все больше убеждался в том, что Кэт была именно той женщиной, которая могла спасти его от семейного проклятия.
И все же не стоило торопить события. Хотя она не вздрагивала от его прикосновений, он чувствовал ее внутреннее сомнение и нерешительность. Ему хотелось сделать так, чтобы все ее страхи улетучились. Поэтому он много говорил сам и, что важнее, внимательно слушал каждое ее слово.
Вскоре речь зашла о витражах. Он был поражен сложностью и длительностью процесса их изготовления. Интересно, какими еще умениями обладала эта удивительная женщина? Глядя на ее чувственный рот, он пришел к выводу, что ему будет приятно научить ее кое-чему, если только она уже не знакома с этим кое-чем.
Тени постепенно росли и удлинялись, и незаметно для них обоих день стал клониться к закату.
– Боже мой! Уже поздно, – сказала наконец Кэт, вставая и отряхивая юбку от травы и листьев.
– Вам нужно возвращаться?
– Да. Парни уже волнуются за меня. К тому же у нас срочный заказ, который нужно выполнить к… Впрочем, вам это неинтересно.
К своему удивлению, Девон вдруг почувствовал, что ему действительно интересно знать, что именно Кэт собирается делать вместе со своими работниками.
– Почему же? – возразил Девон. – Прошу вас, продолжайте!
– Нет, – грустно улыбнулась она, – нам действительно пора возвращаться. Они станут искать меня, если я не вернусь в ближайшее время. Они всегда предполагают худшее.
Он почувствовал ее решимость и, поднявшись на ноги, принялся убирать остатки трапезы.
Когда он подошел к Кэт, чтобы помочь ей сесть в седло, ее ясные зеленые глаза оценивающе и испытующе посмотрели на него. Он знал, что она думает об обещанном поцелуе, но не был уверен, было ли это простым любопытством или ожиданием чего-то большего. Улыбнувшись, он взял ее руку в свои ладони.
Прикосновение к ее пальцам заставило его вздрогнуть. Подобрав другой рукой юбки, она приготовилась сесть в седло, и он в который уже раз подумал о том, что же должно было случиться, чтобы она полностью отвернулась от общества и в испуге спряталась в лесном домике, словно спящая красавица в ожидании прекрасного принца.
Ну, он-то на роль принца никак не годился. К тому же в его планы не входило оставаться в Килкерне дольше, чем того требовали обстоятельства. Но за те две недели, что он собирался провести здесь, он надеялся доказать ей, что мужчине можно доверять, не опасаясь болезненных последствий, и оставить ей приятные воспоминания о себе.
С этой мыслью он приподнял ее и поцеловал, прежде чем посадить в седло.
Он не мог помнить всех женщин, которых когда-либо целовал в своей жизни, но было что-то новое и манящее в том, что ему совсем не пришлось наклоняться, целуя высокую Кэт.
Однако одним из лучших этот поцелуй сделала ответная реакция Кэт. В поцелуй она вложила свою душу и сердце. Ее руки обвили его шею, тело прижалось к его телу, рот раскрылся навстречу его горячим губам и дерзкому языку.
Он не мог сказать, сколько длился их поцелуй, но с каждым движением ее губ и языка ему становилось все труднее сдерживать желание повалить ее на землю и тут же заняться любовью.
Наконец он разжал свои объятия, прерывисто дыша и едва справляясь с собственными недвусмысленными чувствами.
Она посмотрела ему в глаза и взволнованно сказала:
– Это было… незабываемо.
– Вот именно, незабываемо, – улыбнулся он.
На ее лице появилась неожиданно ласковая улыбка. Всю обратную дорогу Девон думал о том, что она означала.
Правда заключалась в том, что Кэт Макдоналд совершенно очаровала его. Бесхитростная дружба с привкусом необузданной страстности заставляла его постоянно думать о Кэт. Разумеется, он был уверен в том, что забудет о ней, как только отведает ее ласк, как забывал о прочих любовницах, но пока что флирт с ней обещал свежие и необычные впечатления – как раз то, что ему было нужно именно теперь в качестве защиты от предательской магии талисмана.
Когда они показались на поляне перед домом, работники гурьбой высыпали из мастерской, но всех опередил Саймон. Встав перед Девоном, он требовательно спросил:
– Где вы были все это время?
– Катались, – спокойно ответил Девон, хотя его раздражала подобная манера задавать вопросы. Показав рукой на Грома и Верного, он добавил: – На лошадях.
Саймон побагровел.
– Я знаю, что на лошадях…
– Саймон! – предостерегающе сказала Кэт, сурово глядя на него из-под ресниц.
Громадный шотландец сжал губы и больше ничего не говорил, посылая в сторону Девона испепеляющие взгляды.
– Мы волновались за вас, мисс Кэт, – недовольно пробормотал один из работников.
– С какой это стати? – холодно отозвалась она, спешившись с Грома без посторонней помощи. – Вы думаете, я не способна позаботиться о себе?
Ответом ей было полное молчание и неловкие взгляды.
Девон притворно чихнул, чтобы скрыть свое изумление. Холодный взгляд и спокойное поведение Кэт сбили запал рассерженных мужчин, превратив их в пристыженных юнцов.
Откашлявшись, Саймон наконец сказал:
– Мисс Кэт, мы вовсе не хотели сказать, что вы не можете позаботиться о себе. Мы просто волновались из-за того, что этот сассенах мог…. Ну, вы меня понимаете…
– Нет, не понимаю, – сказала Кэт, – Что именно мог этот сассенах?
Смутившийся Саймон растерянно потер шею, бормоча:
– Зачем вы так… Вы же сами знаете, что я имею в виду…
Сложив руки на груди, Кэт печально произнесла:
– Саймон, ты меня очень расстроил. Как ты можешь говорить о такой ерунде?
Саймон потупился и так сильно покраснел, что Девону казалось, сейчас он вспыхнет открытым пламенем.
– Мисс Кэт, я вовсе не хотел сказать… Просто этот человек – сассенах, а вы уехали с ним так надолго… Потом Хэмиш сказал, что сассенах, возможно…
– Я сказал? – удивился один из работников. – Я этого не говорил!
– Значит, это был Нил, – отмахнулся от него Саймон.
– Ничего подобного, – басом возразил другой работник.
– Не знаю, кто из вас, но кто-то точно сказал! – раздраженно вздохнул Саймон.
Все замолчали.
– Это не имеет никакого значения, – сделала нетерпеливый жест Кэт. – Саймон, ты должен извиниться перед мистером Сент-Джоном.
– Что я должен? – недоуменно затряс головой Саймон.
– Извиниться, – прищурилась она. – И передо мной тоже.
– За что?
– За неприличные мысли и предположения.
– Кто же извиняется за мысли? Извиняются за поступки, – возразил Саймон.
Девон был с ним согласен. И правда, если бы он был вынужден извиняться за каждую неприличную мысль, посетившую его за время общения с Кэт, он бы говорил неделю без перерыва.
Саймон вздохнул, потом пробормотал слова извинения, бросая на Девона гневные взгляды. Сент-Джон учтиво кивнул. Лучше бы Саймону поскорее привыкнуть к присутствию Девона, поскольку он собирался еще неоднократно появляться на этой поляне перед домиком Кэт.
Девон повернулся к Кэт:
– Благодарю вас за чудесный день.
Она пожала плечами и, слегка покраснев, сказала:
– Благодарю вас за приятную прогулку и за то, что вы разрешили мне воспользоваться вашим конем.
Она подошла к Грому и ласково погладила его по шее.
– Великолепное животное!
А она была великолепной женщиной как снаружи, так и внутри – факт, который Девон только еще начинал осознавать и ценить. Он взял ее руку и поцеловал тыльную часть, чувствуя, как дрожат ее пальцы под его губами. Не обращая внимания на недовольное бормотание Саймона, Девон задержал ее руку в своей и, улыбаясь, спросил:
– До завтра?
– Нет, завтра мне нужно работать.
– Значит, до послезавтра?
– Хорошо, до послезавтра, – после некоторого колебания согласилась Кэт.
Радостно улыбаясь, Девон сел на Грома и вскоре уже ехал в Килкерн, со страхом думая о предстоявшем обеде с поссорившимися Малькольмом и Фионой, а также с коварной Мюриэн. Может, ему все-таки удастся проскользнуть в замок незамеченным?
Именно с этой целью он решил воспользоваться черным ходом. Поднимаясь в свою комнату, он остановился, чтобы перевести дыхание, и тут из темноты выступила Мюриэн:
– Это вы, мистер Сент-Джон?
Ее комната находилась на другом этаже. Оглядевшись, он учтиво поклонился ей:
– Это я, мисс Сполдинг. Прошу прощения за свой внешний вид, я только что вернулся с верховой прогулки.
Она мило улыбнулась ему – живое воплощение красоты, женственности и хорошего воспитания.
– Должно быть, мисс Макдоналд изрядно утомила вас. Ведь она весьма… весьма крепкая женщина.
При этих словах выражение лица Мюриэн нисколько не изменилось, но Девон услышал в ее голосе явственные нотки презрения. Его губы решительно сжались.
– Она чудесная женщина, – мягко, но настойчиво поправил он ее.
Мюриэн сразу поняла его интонацию, и ее сердце сжалось от досады, и все же гордость не позволила ей замолчать и удалиться.
– Хорошая была прогулка? – поинтересовалась она, стараясь говорить как можно приветливее, хотя это давалось ей с огромным трудом. Она не привыкла так долго добиваться внимания мужчины. Это он должен был сейчас извиняться перед ней за долгое отсутствие и говорить, что хотел бы проводить с ней больше времени, что он вспоминал о ней, наконец!
Все шло не так, как ей хотелось. Как ей завоевать его сердце, если он все время куда-то уезжает из замка?
Раздосадованная и не знающая, что делать дальше, она теребила свой носовой платок – к этому она привыкла после того, как один ее обожатель сказал, что это привлекает внимание к ее красивым рукам.
– Мистер Сент-Джон, вы ведь не из этих мест, – нарочито смущенно начала она. – Я не хочу вмешиваться не в свое дело, но ведь сестра Стратмора… – Она оборвала фразу, словно не решаясь договорить до конца.
– Так что вы хотели сказать о сестре Стратмора? – спросил Сент-Джон.
– Лучше спросите Малькольма о том, что случилось в Эдинбурге. Уверена, он вам все расскажет, хотя в свое время это был большой конфуз для всех.
Прислонившись плечом к стене, Сент-Джон улыбнулся:
– Так вот чего вы хотите? Чтобы я расспрашивал Малькольма о его сестре?
Мюриэн кивнула, тихо добавив с напускным смущением:
– Я не люблю сплетен, и, Бог свидетель, я ни в чем не виню мисс Макдоналд. Но раз уж так вышло, что вы заинтересовались ею, вы имеете право знать о ней все.
Из-под опушенных ресниц она следила за выражением его лица в надежде, что он станет отрицать свою заинтересованность мисс Макдоналд.
Но он всего лишь скрестил на груди руки – при этом сюртук натянулся на его широких плечах – и убрал со лба черную прядь. Мюриэн облизнула губы. Он был чертовски привлекателен, нисколько не уступал ей в красоте. Из них получилась бы блестящая пара, о красоте которой говорили бы повсюду. Их культура и воспитанность вызывали бы всеобщее восхищение, а громадное состояние – всеобщую зависть. Разумеется, это состояние сейчас принадлежало только ему, но может принадлежать и ей, если она сумеет правильно завершить начатую игру.
В сердце Мюриэн зрела решимость не отпускать от себя Девона Сент-Джона. Он идеально подходил ей, именно его она так долго ждала.
– Мистер Сент-Джон, – обратилась она к нему, – не хотите ли завтра отправиться на конную прогулку со мной?
– А вы умеете ездить верхом? – с удивлением спросил он, словно речь шла об умении прыгать с крыши.
– Ну конечно, умею!
– Ах, вот как… И хорошо вы ездите верхом?
– Да, конечно, – недоуменно сдвинула брови Мюриэн, не понимая, к чему он клонит.
Девон прищурился, и ей очень понравилось то, как его густые ресницы сомкнулись во внешних углах глаз. Сочетание синих глаз и черных ресниц показалось ей необычайно привлекательным.
– Когда же вы в последний раз сидели в седле?
Этого она не могла припомнить наверняка. В ее памяти остались только цветистые комплименты кавалеров и даже несколько предложений руки и сердца, которые она получила, еще не сев на это ужасное животное, которое оседлал для нее кто-то из поклонников.
– Думаю, это было два года назад. А может, и три.
Он расхохотался, и его смех заставил ее вздрогнуть.
– Не вижу, что тут смешного! – надменно вскинула она подбородок.
– Не сердитесь, дорогая, – сказал он, проходя мимо нее в свою комнату. – Я смеялся не над вами, а над самим собой за то, что испугался глупой легенды. Судя по всему, кольцо Сент-Джонов не столь всесильно!
С этими загадочными словами он скрылся в своей комнате, закрыв за собой дверь и оставив Мюриэн одну в коридоре.
Глава 10
Я лежала в постели, не в состоянии заснуть, когда мне открылась удивительная истина. Мама, мужчины – это чирьи на заднице мира. Была бы моя воля, я бы взяла нож и вскрыла бы их всех.
Из разговора леди Люсинды с ее изумленной мамой, графиней Бредфорд, когда та пришла к дочери, чтобы выяснить, почему она не появилась к завтраку.
– Его никогда нет в замке!
Фиона прижала ладонь ко лбу, где уже начинала пульсировать боль, и тихо сказала:
– Мюриэн, ты здесь меньше недели. Как ты можешь…
– Не будь дурой, Фиона, – резко повернулась к ней Мюриэн. – Как я могу заставить его влюбиться в меня, если он почти постоянно вне досягаемости? Вот уже три дня подряд он ездит на конные прогулки с сестрой Малькольма. Я его совсем не вижу!
Мюриэн была права, и Фиона это понимала, но у нее так разболелась голова, что она могла лишь тупо кивать. Задуманный ею план не работал. Не только Сент-Джон не поддавался чарам Мюриэн, но и Малькольм становился с каждым днем все холоднее. Странное дело, чем ближе он был к выигрышу, тем злее становился.
У нее задрожали губы, и она поспешно сделала глоток чаю, чтобы не расплакаться. Мюриэн терпеть не могла, когда рядом с нею плакали.
Мюриэн в облаке бледно-голубого муслина и с обиженным выражением на лице опустилась в кресло напротив Фионы.
– Нам нужно что-то придумать, – сказала она, – чтобы удержать Сент-Джона здесь, в замке, хотя бы на один или два вечера. Я уверена, что, если у меня будет возможность проводить с ним больше времени, он сам поймет, насколько мы с ним подходим друг другу.
– Не знаю, что и сказать, – вздохнула Фиона. – Сент-Джон каждый вечер возвращается в замок и сразу идет спать или уединяется с Малькольмом в бильярдной. За все время, что он гостит в замке, он обедал с нами всего дважды.