Финч поспешно вошла следом. Обернувшись, Росс улыбнулся при виде того, как она увлеченно склоняется над расставленными вдоль стен стеклянными витринами. Едва взглянув на один экспонат, Финч тут же устремлялась к другому, но в следующую секунду вновь возвращалась к уже пройденному.
– Боюсь, вам придется сделать выбор. Она нетерпеливо посмотрела на него.
– Нельзя же разглядывать все сразу! А если разглядывать что-то подробней – можно что-то упустить.
Финч засмеялась:
– Вы заглянули мне в душу.
– Нет, нет! Я просто предположил, что вы чувствуете то же, что и я.
Значит, по крайней мере в одном мы схожи. – Она склонилась над витриной, содержавшей небольшую коллекцию навигационных инструментов.
– У вас будет время все как следует рассмотреть, Финч. Вы ведь будете хранительницей всего этого. Другие неотложные дела не дают мне возможности заняться составлением каталога, но вы будете моей помощницей.
– А почему вы раньше не наняли для этого кого-нибудь? Росс медленно подошел к ней. У него было ощущение, что сейчас они оба далеки от реальности, хотя и находятся вдвоем.
– Надо же, это ведь путеводный камень! Он восхищенно улыбнулся:
– И вы еще спрашиваете, почему я выжидал! Многие ли, увидев кусок магнетита, подумали бы о древнем компасе?
– Наверняка многие, Росс. Просто мои предки были моряками, и отцу досталось от них много разных сувениров – в том числе путеводный камень из магнетита. Когда мы с Латимером были детьми, то однажды попытались намагнитить его лошадь. Мы посчитали, что так лошадь станет двигаться строго на север и что это будет очень здорово.
– Несмотря на то что у вашей семьи были лошади, вы не научились ездить верхом?
– Мой отец считал это неуместным. – Она искоса взглянула на него. Как странно, что такое невинное создание столь сильно воздействует на него! – Моя мать любила ездить верхом. Однажды она серьезно пострадала при падении, и с тех пор ее здоровье так и не восстановилось. Она умерла, когда я была еще совсем маленькой.
– Ну... да. – Росс почувствовал себя не в своей тарелке. – Я уверен, что отец просто желал вас защитить.
– Я тоже так считаю. Росс, мы пришли сюда поговорить без свидетелей. Мне много что надо сказать.
Ему не хотелось разрушать установившуюся между ними дружественную атмосферу.
– Может, я сначала покажу, как здесь все устроено? Пожав плечами, она посмотрела на сводчатый проход, ведущий туда, где раньше, очевидно, была отдельная комната.
– Если вам так хочется, я не против.
Как было бы замечательно, если бы она всегда оказывалась такой сговорчивой!
– На этот этаж можно проникнуть только через дверь, в которую мы вошли. Остальные двери в целях безопасности были заделаны, а комнаты соединены между собой.
Они шли по этажу, время от времени останавливаясь, когда Финч хотелось что-либо рассмотреть. Как и ожидал Росс, когда они достигли раздела, посвященного стеклу, она чрезвычайно оживилась и повела себя так, словно Росса здесь вовсе не было.
Он же внимательно следил за ней.
– О Боже! – воскликнула Финч, глядя на витрину, в которой находились конические и цилиндрические медицинские флаконы и несколько кубков из ребристого стекла. – Откуда вы их взяли? Это ведь явно французская работа. Говорят, французы могли заставить всех поверить, будто это сделано римлянами.
– Это римская работа.
– Боже мой! – ахнула Финч. – Как они к вам попали?
– Это длинная история. Собственно, это плата за определенные услуги.
– Потрясающе!
– У меня есть довольно много вещей венецианской работы – раннего периода. Они очень красивы. А еще несколько экземпляров норманнской работы. Из цветного стекла. Думаю, они произведут на вас впечатление.
Финч замерла. Подойдя вплотную, Росс заглянул ей через плечо.
– Вот это... – Она указала на витрину, в которой размещался один-единственный квадратный кусок стекла. – Нет, не может быть – это не Египет. А камень? Неужели рубин?
– Это Египет, а камень – совершенно точно рубин. – Латимер говорил об этой вещи в ее присутствии. Вероятно, в то время она была слишком занята своими мыслями.
– Я никогда не надеялась увидеть подобные вещи, – сказала Финч. – Я знала, что египтяне были очень искусны – для того времени, – но не представляла, что они могли делать такие элегантные изразцы. Черное с золотом. Неужели это использовалось по назначению?
– Нет, я думаю, что это служило лишь для украшения, – сказал он.
– А вы не боитесь за сохранность такой вещи?
Он пристально взглянул на нее, отметив напряженные плечи и сжатые кулаки.
– Я единственный, кто знает, что она здесь, – сказал Росс. Он мог бы, однако, добавить, что раз экспонат доставлен в Англию фирмой "Мор и Мор", то о нем знает и Латимер.
– Я теперь тоже знаю, – сказала она.
– Да, но вы ведь не станете сообщать об этом другим?
– Нет-нет, конечно, не стану. – Она попыталась рассмотреть экспонат повнимательнее. – Вы можете положиться на меня.
Какая у нее нежная шея! Рыжие локоны только подчеркивают белизну кожи.
– Надеюсь, на вас можно положиться, – сказал он. – Хотите увидеть экспонат?
– Иными словами – дотронуться до него?
– Конечно. Если я собираюсь вам все это доверить, вы будете часто дотрагиваться до экспонатов.
– Наверное... – На шее у нее билась жилка. Словно во сне, она отложила в сторону ридикюль, затем сняла шляпку.
Росс взял крышку Священной шкатулки Рантуса и положил ей на ладонь. Финч взяла ее с благоговением эксперта, хотя Росс был уверен, что экспертом она пока не является. Тем не менее он не сомневался, что она им станет. Он будет считать ее своей протеже.
– Ничего красивее я не держала в руках, – призналась Финч. – Какой сочный оттенок! А рубин, – она коснулась центрального камня, – такой большой! А какая странная форма стекла! Желтые нити, которые в него впрессованы, не переплетены, как это обычно бывает. Собственно, они даже не желтые, а золотисто-оранжевые. Какие-то изогнутые полосы.
Сзади покрыто золотом, – сказала Финч, перевернув пластинку, – а это явно петля. Половина петли. Значит, она соединяется с чем-то еще. Это не изразец.
– Возможно. Давайте я положу ее на место. Вы потом сможете взглянуть на нее снова. – Как только прибудет остальное из того, о чем говорила сама же Финч, придется подыскать убежище понадежнее.
Вернув пластинку Россу, Финч отошла в сторону.
– Теперь мы можем поговорить, – положив драгоценность на место, сказал он. – У меня тоже есть несколько вопросов.
Росс почувствовал, как к ней вернулась настороженность.
– Садитесь, – сказал он, проведя Финч в помещение, где стояла удобная мебель.
Неожиданно стемнело – словно надвигалась буря. Росс зажег свечи, а также камин, для которого лично припас угли.
Когда в камине заиграло пламя, он потер руки и вдруг заметил, что Финч осталась стоять.
– Пожалуйста, садитесь! – настойчиво предложил он. – Я хочу точно знать, что говорили те бандиты в Уайтчепеле.
Она расставила ноги пошире, словно приготовившись к конфронтации.
– Сначала я хочу, чтобы вы ответили на один вопрос, Росс. А она неплохо смотрится в свете пламени. Росс никогда не думал, что будет очарован девушкой с мальчишеским лицом и фигурой и с такими огненно-рыжими волосами, копна которых кажется слишком тяжелой для ее нежной шеи.
– Можно, сначала я спрошу? – снова повторила она.
– К чему спешка? Давайте просто посидим, поговорим, узнаем больше друг о друге.
– Я бы хотела узнать о вас побольше, но я честная женщина. И я не такая дура, чтобы не понимать, что подвергаю себя серьезной опасности из-за того, что нахожусь здесь с вами одна и никто не знает, где я.
Росс недоверчиво прищурился:
– Вы хотите сказать, что я могу сделать с вами что-то дурное?
– Я хочу сказать, что если вы захотите сделать со мной что-то дурное, то место и время для этого самые подходящие – вряд ли кто-то видел, как мы шли сюда. Я могу отсутствовать много часов, и никто об этом не узнает. А когда начнут искать, то никогда сюда не заглянут. Росс был поражен.
– Вы всерьез утверждаете, что... Нет, я отказываюсь поверить, будто вы боитесь, что я вас убью! Такого абсурда мне ни одна женщина еще не говорила.
Чтобы справиться с волнением, Финч принялась возиться со своей сумочкой и шляпкой. Затем она положила их на медный столик, ножки которого обвивали экзотические драконы, несколько раз переложила с места на место, после чего открыла ридикюль.
– Тогда я удивляюсь вашему спокойствию, мисс. Вы же должны трепетать от страха! И как же, по-вашему, я намерен осуществить это ужасное деяние?
Она отложила ридикюль в сторону и с вызовом посмотрела на Росса.
– Вы, сэр, можете ударить меня по голове. Можете достать пистолет и застрелить меня или достать нож и зарезать. – Щеки Финч покраснели, глаза горели. – Или же вы можете запереть меня в этом сундуке, – оглядевшись по сторонам, продолжала она, – и держать там до тех пор, пока я не задохнусь. Вы можете даже схватить меня за горло и... и удушить! – Голос ее сорвался на крик.
Росс почувствовал приближение головной боли.
– Вы сошли с ума. А может, и нет. Может быть, – я и в самом деле тот сумасшедший убийца, которым вы меня считаете.
– Я думаю, что вы можете им быть, – поправила она его. Он сделал шаг вперед. Финч отпрянула.
– Как вам пришла в голову подобная идея?
– Пока еще не пришла. – Она отступила еще немного. – Но ведь надо исследовать все потенциальные возможности.
Несомненно, ваше настойчивое внимание ко мне требует какого-то объяснения. Я совершенно не понимаю его причин.
Росс был взбешен и одновременно возбужден – весьма опасное сочетание.
– Ну, Финч, я аплодирую вашему умению воспламенить мужчину! Сейчас я настолько воспламенен, что вполне способен на все те низкие поступки, которые вы описали.
– Вы меня спросили – я ответила, – все еще срывающимся голосом сказала она. – Почему вы выбрали фирму "Мор и Мор"? Почему вы проявляете такой интерес ко мне и к Латимеру? Почему вы так отреагировали, когда те ужасные типы напали на меня? Почему вы предложили мне работу с такими ценными вещами? Почему вы принесли мне розы, пригласили на ленч, подарили красивую птицу? Почему... нет, об этом я не могу говорить!
Он засунул руки в карманы – чтобы не дрожали.
– Ради Бога, не останавливайтесь! Расскажите мне все о том, почему я вызываю у вас подозрения.
– Я не понимаю, почему вы сделали вчера то, что вы сделали, – ведь это явно должно было вызвать у вас отвращение. – Она склонила голову. – Теперь все.
Росс перестал сдерживать свой гнев:
– Вот оно что! Ну все, моя дорогая Финч! Пора научить вас сдерживать свой длинный язык – тем более в обществе человека, который намного сильнее и гораздо более склонен к насилию, чем вы!
И он сомкнул руки у нее на горле.
Глава 11
Закрыв глаза, Финч приготовилась к смерти.
Что ж, если она сейчас умрет, то умрет чуть более опытной. Она испытала физическое наслаждение в руках... в тех самых руках, которые вот-вот лишат ее жизни.
– А почему вы не кричите и не деретесь ногами?
"Действительно, – подумала она, – почему я не кричу и не дерусь ногами?" Потому что она не боится этого человека. Но если ей захочется, она закричит.
Финч уже открыла рот, но вдруг передумала.
– Мне всегда не нравились слабые женщины, и я не хочу быть слабой. – Правда заключалась в том, что она оставалась совершенно спокойной.
– А вы не думаете, что легкая истерика вполне уместна в том случае, когда вас душат, мисс?
Она посмотрела ему прямо в глаза. Лорд Килруд прекрасно умеет сдерживать свои страсти и вовсе не намерен ее убивать. Очевидно, он решил преподать ей урок (какими испорченными бывают мужчины!), но его руки едва ее удерживают – она могла бы вырваться, если бы захотела. Но она не хочет отодвигаться. Она хочет, чтобы все его внимание было сосредоточено на ней, а пока он сжимает ее за горло, именно так и происходит.
Надо же, она пытается им манипулировать! До сих пор она не замечала за собой подобных вещей.
– Я задал вопрос, – сказал Росс. "Какие у него синие глаза!"
– Мне никогда не нравились слабые женщины с их истерическими припадками, – коротко вздохнув, ответила Финч. – Я отказываюсь быть такой женщиной.
– Даже если вас душат? Она немного скривилась.
– Это было весьма театрально. Я имею в виду свои предположения. Вы настаивали, и я сказала первое, что пришло в голову.
– Сколько времени вы меня знаете? Месяца два?
– Я вообще вас не знаю.
– Да нет, знаете. Вы понимаете, что я не причиню вам зла, а это означает, что вы уловили некоторые черты моего характера.
Уловила она и то, что играет в опасную игру. Глаза Росса возбужденно блестели, щеки покрылись краской.
– Пожалуй, я была не права, – сказала она. – Я знаю вас... и знаю, что вы не причините мне зла. Сейчас вы просто хотите напугать меня, так как сердитесь на мое предположение о том, что вы способны снисходить до подобных вещей. Мужчины бывают очень мелочными, не правда ли?
– Мелочными, мисс? По-моему, вы уже второй раз употребляете это слово в отношении меня. Нет, это как раз женщины мелочны, девочка моя. Ваше определение вовсе не подходит к мужчинам.
Финч приложила все усилия, чтобы спрятать улыбку.
– Ну, скажем, мужчины легко обижаются. – Нахмурившись, она посмотрела на его губы. Они ей очень нравились. Твердо очерченные, они, однако, могли быть очень нежными. – Я только что поняла нечто весьма важное.
– Ради Бога, не держите меня в неизвестности. Она снова заглянула ему в глаза.
– В вас чересчур много сарказма, милорд. Ну да ладно. Я только что пришла к одному ошеломляющему выводу. Я думаю, он совершит настоящую революцию в мире мыслящих женщин. Мужчины часто говорят женщинам, какие они слабые, только для того, чтобы отвлечь внимание от собственных недостатков. Да, вот в чем тут причина. А если умные, энергичные женщины откажутся играть в эти дурацкие мужские игры, то мужскому полу придется признать свои слабости и как-то с ними бороться. Ну скажите, пожалуйста, какой интерес подчинять себе того, кого Бог создал маленьким и слабым? Разве что этот маленький и слабый обладает сильной волей, которую можно расценить как угрозу себе. Вот тут-то и всплывает идея, которая греет душу интеллигентной женщины вступить с мужчиной в интеллектуальный поединок, чтобы доказать ему, что ты не глупей его.
Пожалуй, сейчас у него угрожающий вид. Или он просто внимательно слушает? Финч почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь. Что за чудесное ощущение!
– Вот еще одна причина того, что мужчины провоцируют ситуации, когда они считают себя вправе применять силу против женщин.
– Я просто дрожу от предвкушения.
– Насилие, даже лишь намек на насилие, волнует мужчин. Это возбуждает их... сексуальность. – Когда она произнесла последнее слово, ее голос упал до шепота.
– Насколько я понимаю, вы сейчас сообщаете мужчине, который держит вас за горло, что он слабое и несовершенное существо. Вы также утверждаете, что там, где речь не идет о физической силе, вы во всех отношениях его превосходите.
– Не совсем так. Я только хочу сказать, что вы никогда не стали бы обращаться с другими мужчинами так, как вы обращаетесь с женщинами. Например, так, как вы обращались со мной. Вы были самонадеянны и высокомерны. Вы ожидали, что я стану вам подчиняться, потому что вы – благодаря случайностям происхождения – считаетесь более важной особой, чем я, а также потому, что Бог дал вам более мощное тело, чем мне.
– Конечно, вы не правы, – внимательно выслушав, сказал Росс. – К тому же вы зря испытываете таким образом мое терпение. Но должен признать, что вы действительно отличаетесь от многих других. Вам нравится опасность. Находясь наедине с мужчиной, довести его до возбуждения, – которое вы так некстати упомянули, – на это нужна совершенно безумная отвага.
– Может быть. Но разве вы не получите особое удовольствие, уничтожив столь неполноценное по сравнению с вами существо?
– Это просто смешно. – Он убрал руки. – Мы оба с вами знаем, что я не собирался ни ранить, ни убивать вас. Был, правда, момент, когда я с удовольствием выслушал бы ваши мольбы о пощаде, но сомневаюсь, что вы бы до этого додумались. Вам нужна защита от самой себя.
Финч улыбнулась. Как легко, оказывается, манипулировать мужчиной!
– А ваша торжествующая улыбка, – с раздражением заметил он, – совершенно неуместна. Вы ничего не выиграли, Финч, кроме того, что я позволил вам выиграть. Если бы я пожелал, то сделал бы с вами все, что угодно.
Нервно сглотнув, она поправила манишку.
– Я вас не боюсь, и вы меня больше не напугаете. Я получила доказательство того, о чем давно уже догадалась, – мужчины неполноценны. О, поймите меня правильно, я нахожу их чрезвычайно полезными, даже приятными. Вы доставили мне удовольствие, которого иначе я никогда бы не испытала, так как я старая дева и должна – в соответствии с понятиями вашего мира – хранить свою девственность.
Он посмотрел на нее так, словно в мире не было никого, кроме них.
– Что касается меня, то ваша девственность не пострадала, Финч.
– Что меня удручает, – сказала она. – Почему эта вещь имеет такое значение, спрашиваю я вас? Если мужчины так легко теряют свою девственность, то почему для женщин установлены другие правила?
– Потому что установлены! – отрезал Росс. Лицо его помрачнело. – Господь не без причины сделал вас слабее.
– Он прекрасно понимал природу мужчин и понимал, что должны существовать высшие существа – женщины, – которых они должны подчинять, дабы раздувать свое эго.
Не торопясь, он снял с себя пиджак и развязал галстук.
– Вы меня забавляете. Вы весьма забавный субъект.
– Субъект?
– Экземпляр.
– Экземпляр?
Он закатал рукава сорочки. Мускулистые руки густо поросли темными волосами.
– Я называю так все свои новые приобретения. – Он действовал так быстро, что совершенно застал ее врасплох. Безо всяких усилий подхватив Финч на руки, он понес ее в соседнюю комнату, где усадил на длинный резной стол из черного дерева – скорее всего он раньше служил алтарем, так как только самый высокий человек мог бы за ним сидеть.
– Немедленно спустите меня отсюда. Это оскорбительно!
– Нисколько. Здесь я обследую все свои новые приобретения. Не сутультесь.
– Нечего меня обследовать – я не ваше приобретение. Будьте добры спустить меня вниз.
Теперь самодовольная улыбка появилась уже на лице Росса.
– Вы наиболее интересный экземпляр из тех, что когда-либо здесь появлялись. Я твердо намерен вас приобрести и ради этого должен предпринять самый тщательный осмотр.
Что значит "намерен приобрести"? Финч попеременно бросало то в жар, то в холод. Не собирается же он... А ведь он может. Прямо здесь.
– Что вы делаете? – Финч охватил настоящий страх и вместе с тем сильное желание вновь испытать то, что ощутила совсем недавно.
Ни слова не говоря, Росс снял с себя жилет, затем галстук и, наконец, сорочку.