Хелен напряженно уставилась в свою тарелку, однако успела заметить, как Джордж в своей обычной манере возвел глаза к небу, словно призывая невидимого ангела спасти их всех от необходимости выслушивать умиленную болтовню его матери. В действительности Уильяму лишь пару раз удалось обойти старшего брата по очкам, да и то, когда Джордж был сильно простужен. Обычно даже Хелен прокатывала мяч через воротца удачнее Уильяма, хоть и делала это намеренно неуклюже, чтобы дать мальчугану возможность выиграть. Миссис Гринвуд ценила такое поведение гувернантки, в то время как мистер Гринвуд отчитывал Хелен каждый раз, когда замечал, что она играет вполсилы.
– Мальчик должен усвоить, что жизнь не любит слабаков! – строго говорил он. – Сначала он должен научиться проигрывать. Потому что лишь тот, кто умеет проигрывать, в будущем может победить!
Хелен очень сомневалась, что Уильям когда-нибудь в чем-то победит, однако ее сочувствие к бедному мальчику мгновенно улетучивалось, как только он открывал рот.
Вот и сейчас Уилли капризно произнес:
– Ах, мама, мисс Дэвенпорт совсем не разрешала нам играть, и мы целый день сидели в доме! Только и делали, что учились…
Услышав это, миссис Гринвуд тотчас же наградила Хелен неодобрительным взглядом.
– Это правда, мисс Дэвенпорт? Вы ведь прекрасно знаете, что детям необходим свежий воздух! В таком возрасте они не могут весь день корпеть над учебниками!
Внутри Хелен кипела буря, но она не посмела обвинить любимца Люсинды во лжи. К счастью, в разговор вмешался Джордж.
– Чушь все это! – заявил юноша. – Уильяму, как всегда, разрешили погулять после обеда. Но на улице моросило, и он сам не захотел выходить из дома. И все же няне удалось ненадолго вытащить его в парк. Однако в крокет мы поиграть не успели.
– Зато Уильям порисовал, – попыталась разрядить обстановку Хелен. Она надеялась, что миссис Дэвенпорт начнет восхищаться рисунком сына и забудет о неудавшейся прогулке.
Однако Люсинда не поддалась на эту уловку.
– И все же, мисс Дэвенпорт, учтите: если в обед погода оставляет желать лучшего, нужно делать перерыв в послеобеденных занятиях. В тех кругах, где однажды будет вращаться Уилли, физическое развитие не менее важно, чем духовное!
Похоже, Уильям наслаждался тем, как мать отчитывает его учительницу, и Хелен снова вспомнила об объявлении в церковной газете…
Казалось, Джордж читал мысли Хелен. Игнорируя мать и младшего брата, он вернулся к последнему замечанию отца. Хелен часто замечала, что мистер Гринвуд и его старший сын понимают друг друга с полуслова, и не раз восхищалась их умением увести разговор в сторону. Однако сегодня замечание Джорджа заставило ее густо покраснеть.
– Кстати, мисс Дэвенпорт интересуется Новой Зеландией, папа.
Хелен судорожно сглотнула, когда взгляды всех присутствующих за столом обратились к ней.
– Вот как? – невозмутимо спросил Роберт Гринвуд. – Вы хотите уехать отсюда? – Он улыбнулся. – В таком случае должен заметить, что Новая Зеландия – это довольно неплохой выбор. Там не слишком жарко и нет малярийных комаров, как, например, в Индии. Никаких кровожадных туземцев, как в Америке. Никаких потомков выселенных преступников, как в Австралии…
– Действительно? – спросила Хелен, радуясь тому, что снова может перевести разговор на нейтральную тему. – Разве в Новую Зеландию не ссылали каторжников?
– Нет, конечно. – Мистер Гринвуд покачал головой. – Практически все местные общины были основаны добропорядочными британскими христианами, и с тех пор ничего не изменилось. Разумеется, я не хочу сказать, что там совсем нет подозрительных личностей. В поселениях китобоев на западном побережье можно встретить всяких проходимцев, да и местные овцеводы не все как один честные люди, однако Новую Зеландию никак нельзя назвать сборищем отбросов общества. К тому же это очень молодая колония. Она стала самостоятельной всего несколько лет тому назад…
– Но тамошние аборигены опасны! – вмешался Джордж. Очевидно, юноша хотел блеснуть своими знаниями – особую слабость, как успела заметить Хелен, он питал к сражениям и отлично помнил подробности всех битв, о которых читал или слышал. – Ведь там какое-то время тому назад было несколько вооруженных конфликтов, разве нет, па? Разве не ты рассказывал, что у одного из твоих партнеров сожгли всю шерсть?
Мистер Гринвуд с одобрительной улыбкой кивнул сыну.
– Правильно, Джордж. Но это уже в прошлом, по сути, все закончилось еще десять лет назад, хотя небольшие стычки возникают и сегодня. К тому же речь шла не о самом присутствии колонистов. Что касается последних, то новозеландские туземцы всегда были уступчивыми. Недоразумения были связаны скорее с продажей земли – не исключено, что при этом наши колонизаторы и вправду обвели вокруг пальца вождя какого-то племени. Но с тех пор как королева назначила губернатором Новой Зеландии нашего славного капитана Гобсона, сражения между местным населением и колонистами прекратились. Гобсон – гениальный стратег. В 1840 году ему удалось уговорить сорок шесть вождей подписать договор, в котором они признали себя подданными королевы. С того времени британцы имеют право преимущественной покупки во всех сделках, касающихся продажи земли. К сожалению, не все обрадовались такому повороту событий, да и поселенцы, вероятно, не всегда ведут себя мирно. Поэтому небольшие стычки все еще имеют место. Но в целом там довольно безопасно… так что не стоит бояться, мисс Дэвенпорт! – добавил мистер Гринвуд и подмигнул Хелен.
Миссис Гринвуд наморщила лоб.
– Покинуть Англию? Вы ведь это не всерьез, мисс Дэвенпорт? – недовольно спросила она. – Неужели вы и вправду собираетесь откликнуться на это невообразимое объявление, которое священник опубликовал в приходской газете? Несмотря на настойчивую рекомендацию женского комитета не делать этого!
Хелен почувствовала, что снова заливается краской.
– Что за объявление? – спросил Роберт, повернувшись к гувернантке.
Однако та сидела, опустив глаза, и не спешила отвечать.
– Я… я не знаю, что именно там имеется в виду, – после паузы произнесла она. – В газете была лишь небольшая заметка…
– Одна из общин Новой Зеландии ищет девушек, которые хотели бы выйти замуж за местных колонистов, – объяснил отцу Джордж. – Судя по всему, в этом жарком раю не хватает женщин.
– Джордж! – возмущенно воскликнула миссис Гринвуд.
Мистер Гринвуд расхохотался.
– Жаркий рай? Нет, климат там не слишком отличается от английского, – поправил он сына. – Однако ни для кого не секрет, что в заокеанских колониях мужчин действительно намного больше, чем женщин. За исключением разве что Австралии, где оказалась почти вся женская половина отбросов английского общества: мошенницы, воровки и про… хм… девушки легкого поведения. Что же касается добровольного переселения, наши дамы оказались гораздо менее авантюрными созданиями, чем мужчины. Они переезжают туда только в одном случае: если приходится следовать за мужьями. Типичная черта слабого пола!
– Именно! – согласилась с супругом миссис Гринвуд.
Хелен предпочла промолчать. Она вовсе не была уверена в безусловном превосходстве мужчин. Достаточно было взглянуть на Уильяма или вспомнить о затянувшемся обучении ее братьев, чтобы убедиться в обратном. У Хелен даже была книга феминистки Мэри Уолстонкрафт, которую она тщательно прятала в своей комнате, – заметь ее миссис Гринвуд, она тотчас же уволила бы гувернантку.
– Находиться на грязных эмигрантских судах без мужской защиты, снимать жилье у враждебно настроенного местного населения и, чего доброго, быть вынужденной заниматься мужской работой – все это противоречит женской природе. А посылать порядочных христианских девушек за океан, чтобы выдавать их замуж за неизвестных колонистов… это напоминает мне торговлю живым товаром!
– Ну, они ведь не отправляют девушек в полном неведении, – вставила Хелен. – Это объявление, несомненно, предусматривает предварительную переписку. И в нем было указано, что речь идет о добропорядочных и обеспеченных мужчинах.
– А я-то думал, вы совсем не заметили этого объявления, – сострил Роберт Гринвуд, однако его снисходительная улыбка смягчила остроту этой реплики.
Хелен опять покраснела.
– Я… э-э-э… я только мельком пробежала ее глазами…
Джордж ухмыльнулся.
Миссис Гринвуд, похоже, вовсе не заметила смущения гувернантки. Ее интересовал другой аспект новозеландской жизни.
– Намного более острой, чем так называемая нехватка женщин в колониях, мне кажется проблема с недостатком прислуги, – заявила Люсинда. – У нас в сиротском комитете по этому поводу сегодня состоялась долгая дискуссия. Очевидно, даже лучшие семьи, проживающие в… как называется это место? Крайстчерч? В общем, как бы там оно ни называлось, эти люди не могут найти себе порядочных и расторопных слуг. Особенно тяжело приходится с горничными.
– Что, в свою очередь, является одним из признаков нехватки женщин в целом, – заметил мистер Гринвуд, и Хелен подавила улыбку.
– В любом случае наш комитет решил послать туда нескольких сирот, – продолжала миссис Гринвуд. – У нас есть четыре или пять послушных девочек, которым около двенадцати лет, то есть они достаточно взрослые, чтобы начать самостоятельно заботиться о своем пропитании. Здесь мы вряд ли сможем найти для них место. Английские семьи предпочитают нанимать девушек постарше. А вот в Новой Зеландии они будут нарасхват…
– Это намного больше напоминает мне торговлю людьми, чем банальное посредничество при браке, – сказал Роберт.
Люсинда наградила мужа ядовитым взглядом.
– Мы действуем исключительно в интересах этих девушек! – воскликнула она, сжимая свою салфетку.
Хелен не очень-то верилось в правдивость слов своей хозяйки. Вероятно, в приюте не особенно заботились о том, чтобы обучить сирот хотя бы самым основным умениям горничной. Поэтому бедняжек могли нанять только в качестве помощниц кухарки, а кухарки, конечно же, предпочитали иметь под рукой сильных крестьянских девушек, а не двенадцатилетних заморышей из приюта.
– В Крайстчерче у этих девушек есть все шансы получить хорошее место. И, само собой разумеется, мы отправляем их только в дома добропорядочных семей.
– Ну конечно, – усмехнулся Роберт. – Не сомневаюсь, что вы будете вести с будущими работодателями девушек такую же подробную переписку, как и заинтересованные в замужестве дамы со своими будущими супругами.
Миссис Гринвуд возмущенно нахмурила брови.
– Ты не воспринимаешь меня всерьез, Роберт! – упрекнула она мужа.
– Разумеется, я воспринимаю тебя всерьез, дорогая, – улыбнулся мистер Гринвуд. – Я вполне уверен в чистоте намерений сиротского комитета. Кроме того, вы наверняка не оставите своих воспитанниц без присмотра. Возможно, среди заинтересованных в браке девушек найдется какая-нибудь достойная доверия особа, которая присмотрит за сиротами на корабле, если комитет оплатит ей стоимость путешествия…
Миссис Гринвуд ничего не ответила, а Хелен снова уставилась в свою тарелку. Она почти не притронулась к роскошному жаркому, над которым кухарке, вероятно, пришлось повозиться не меньше половины дня. Однако пытливый и немного насмешливый взгляд, которым мистер Гринвуд сопроводил свою последнюю реплику, Хелен не могла не заметить. Слова хозяина породили в голове гувернантки массу вопросов. К примеру, до этого она даже не задумывалась о том, что переезд в Новую Зеландию нужно кому-то оплачивать. Можно ли без стеснения попросить об этом потенциального супруга? Или это уже обязывало девушку стать его женой, даже если она еще не дала окончательного ответа?
Нет, вся эта история с Новой Зеландией была чистой воды сумасшествием. Хелен нужно выбросить ее из головы. Наверное, ей не суждено иметь семью. Или все же…
Нет, не стоит и думать о такой безумной затее!
Но в действительности несколько последующих дней Хелен Дэвенпорт только об этом и думала…
2
– Хотите сразу посмотреть отару или сперва выпьем по стаканчику?
Лорд Теренс Силкхэм поприветствовал посетителя крепким рукопожатием. Рука Джеральда Уордена оказалась не менее твердой, чем его собственная. До этой встречи лорд Силкхэм даже не мог сказать, как должен выглядеть человек, которого в кардиффском объединении овцеводов назвали "овечьим бароном" из-за океана. Однако представший перед взором Силкхэма мужчина произвел на него неплохое впечатление. Одет он был соответственно уэльской погоде, но при этом очень элегантно. Ладно скроенные бриджи из хорошего сукна, дождевик английского производства… Ясные голубые глаза на крупном, несколько угловатом лице, часть которого скрывалась под широкими полями типичной для этой местности шляпы. Из-под нее выбивались густые каштановые волосы, остриженные не длиннее и не короче, чем было принято носить в Англии.
В общем, ничто во внешности Джеральда Уордена не напоминало лорду ковбоя с обложки одного из дешевых романов, которыми подчас зачитывалась прислуга Силкхэмов и – что приводило супругу лорда в ужас – даже их непутевая дочь Гвинейра! Авторы подобной бульварщины описывали кровавые битвы американских колонистов с ненавистными аборигенами, а на безвкусных иллюстрациях были изображены юнцы с растрепанной копной волос, в ковбойской шляпе, кожаных штанах и странной формы сапогах с закрепленными на них преувеличенно длинными шпорами. Кроме того, эти молодчики ловко обращались со своим кольтом, который всегда носили в свисавшей со слабо затянутого пояса кобуре.
Однако сегодняшний гость лорда Силкхэма не принес на поясе никакого оружия. Вместо этого он достал из кармана фляжку с виски и, отвинтив крышку, протянул ее хозяину дома.
– Думаю, для начала этого будет достаточно, – промолвил Джеральд Уорден приятным низким голосом мужчины, привыкшего отдавать распоряжения. – А продолжить можно будет после того, как я увижу овец, то есть во время переговоров. Ну а сейчас предлагаю отправиться в путь, пока снова не начался дождь. Вот, пожалуйста.
Силкхэм кивнул, поднес фляжку к губам и сделал большой глоток. Первоклассный скотч! Не какое-нибудь дешевое пойло. Это тоже произвело на рослого рыжеволосого лорда определенное впечатление. Он кивнул Джеральду, взял свою шляпу и хлыст и негромко свистнул. Словно ожидая этого сигнала, из углов конюшни, где они прятались от непогоды, выскочили три резвые пастушеские собаки, белые в черных и коричневых пятнах. Очевидно, им не терпелось примкнуть к наездникам.
– Вы не привыкли к дождливой погоде? – спросил лорд Теренс, вскакивая в седло. Слуга привел крепкую охотничью лошадь Силкхэма, пока тот приветствовал Джеральда Уордена. Лошадь гостя на вид казалась довольно бодрой, хотя этим утром ей пришлось преодолеть неблизкий путь из Кардиффа в Поуис. Конечно же, Джеральд взял ее напрокат, но наверняка из лучших конюшен города. Еще одна причина, почему его начали называть "овечьим бароном". Уорден явно происходил не из дворян, но производил впечатление богатого человека.
В ответ на вопрос лорда он засмеялся и так же ловко вскочил на своего гнедого красавца.
– Напротив, Силкхэм, напротив…
Лорд Теренс проглотил ставший в горле ком, однако решил не обижаться на гостя за это фамильярное обращение. Там, откуда приехал этот человек, милордов и миледи, вероятно, не водилось.
– У нас дождь идет примерно триста дней в году. Собственно говоря, погода в Кентербери очень похожа на здешнюю, во всяком случае летом. Зима мягкая, но и ее хватает, чтобы на овцах успела нарасти первоклассная шерсть. А густая трава! Ее у нас навалом, Силкхэм! Гектар за гектаром, куда ни глянь… Равнины Кентербери – это рай для овцевода.
В такое время года в Уэльсе тоже нельзя было пожаловаться на недостаток хорошей травы. Сочная зелень бархатным ковром покрывала холмы до самых гор. Дикие пони тоже радовались этому буйству и больше не спускались в долину, чтобы подкрепиться на выгонах Силкхэма. Его нестриженые овцы наедались вдоволь. Пребывая в прекрасном расположении духа, мужчины осмотрели отару овцематок, которых лорд держал недалеко от дома.
– Роскошные животные! – похвалил их Джеральд Уорден. – Крупнее, чем ромни-марш и шевиот. При этом они должны давать не менее качественную шерсть!
– Уэльская горная, – кивнул Силкхэм. – Зимой они какое-то время свободно бегают в горах. Так что им не страшны никакие холода. А где находится ваш хваленый овечий рай? Простите, но лорд Бейлиф сообщил мне только то, что вы приехали из-за океана.
Лорд Бейлиф был главой объединения овцеводов. Именно он свел Силкхэма с Уорденом. "Овечий барон", как он назвал его в своем письме, намеревался раздобыть пару племенных животных, чтобы облагородить собственное стадо овец, которых он разводил за океаном.
Уорден громко расхохотался.
– Да, это довольно размытое понятие! Дайте-ка угадаю… вы, вероятно, думали, что ваши овечки окажутся на Диком Западе и в скором времени будут продырявлены стрелами индейцев? В таком случае вам не о чем беспокоиться. Как бы там ни было, животные останутся на территории Британской империи. Мои владения расположены в Новой Зеландии, на Южном острове в районе Кентербери. Бескрайние пастбища! Похожи на здешние, только больше, Силкхэм, неизмеримо больше!
– Ну, у нас здесь тоже не какая-нибудь мелкая ферма, – ответил уязвленный лорд Теренс. Что себе возомнил этот выскочка! Отзываться о владениях Силкхэма так, словно это обычное мелкое поместье! – У меня около тридцати гектаров пастбищ.
Джеральд Уорден широко усмехнулся.
– Киворд-Стейшн охватывает около четырех сотен, – хвастливо заявил он. – Правда, там еще не все расчищено под пастбища, так что нам предстоит немного потрудиться. И все же это прекрасные угодья. А если ко всему этому еще и получить потомство от лучших племенных овец, однажды эти владения окажутся золотой жилой. Ромни-марш и шевиот, скрещенные с уэльской горной, – о, поверьте мне, за этим кроется будущее овцеводства!
Здесь Силкхэм не собирался спорить со своим гостем. Он был одним из самых успешных овцеводов Уэльса, если не всей Британии. Несомненно, животные из его стада улучшат любую популяцию. Тем временем лорд уже заметил первых представителей стада, которых он собирался предложить Уордену. Это были молодые, еще не ягнившиеся овцы. И в придачу к ним два молодых барана с прекрасной родословной.