- Де Лонгвиль клянется, что так оно и было. - Граф покачал головой.
- Единственный человек, которому это было бы на руку, - ее двоюродный брат, Альфред. Но именно он предложил мне взять ее в жены, поскольку у смертного ложа ее отца дал ему слово устроить судьбу Элинор. - Немного помолчав, граф продолжил: - Вряд ли мне пришло бы в голову жениться на ней - ведь я уже стар. Элинор я знал еще ребенком, качал ее на коленях… но, любя ее как собственную дочь и в память старинной дружбы, которая связывала меня с ее покойным отцом, я был рад дать ей все, что в моих силах.
- Леди Элинор - красивая женщина и очень предана вам, - услышал вдруг Брендан собственный голос.
- Мы будем вечно благодарны вам, сэр, - торжественно заявил де Лаквиль.
Брендан невольно отвел глаза в сторону.
- Буду рад и впредь служить вам, граф, - неловко пробормотал он.
- Клянусь, что, вернувшись в Англию с леди Элинор, не успокоюсь до тех пор, пока не разыщу того мерзавца, который затаил на нее зло.
- Тогда я спокоен за леди Элинор. Она в надежных руках.
Хотя аудиенция у короля продолжалась всего несколько минут, Элинор сразу поняла, почему его прозвали Филиппом Красивым. Он и вправду был на редкость хорош собой. Филипп принял Элинор в своих личных покоях. Она увидела королеву Иоанну и всех его детей, ее представили юной Изабелле, которой вскоре предстояло стать женой старшего сына и наследника Эдуарда Английского и в один прекрасный день надеть корону Англии. Был там и Людовик Наваррский, которому предстояло наследовать корону после смерти Филиппа, и его младшие братья Филипп и Карл.
Королева Иоанна ласково поманила к себе Элинор. Она давно уже сгорала от желания увидеть нареченную графа де Лаквиля и услышать о ее захватывающих приключениях во время плавания. Любопытство королевы было еще больше подогрето известием о золоте, которое кто-то заплатил за исчезновение Элинор.
- Похоже, Брендан… сэр Брендан уверен, что к этому приложил руку кто-то из моих родственников. Но они на это не способны. Скорее уж, кто-то из шотландцев… возможно, родственник того, кто был убит при Фолкерке, решил расправиться со мной таким образом.
- В общем, это возможно. Но ведь и из рук пирата вас вырвали тоже шотландцы, - напомнила королева.
Ужинали они вдвоем с Аленом, в покоях Элинор. Она, изо всех сил стараясь держаться непринужденно, болтала без умолку.
Ален молча следил за ней.
- Ты с легким сердцем дала согласие на этот брак, дорогая? - спросил он вдруг.
Сердце Элинор ухнуло в пятки.
- Да… конечно.
- У меня вчера был один человек.
- Вот как?
- Да. Брендан. - О!
- Чудесный юноша.
- Возможно. Для врага.
- Ты по-прежнему считаешь его врагом?
- Он шотландец. Они разграбили замок Клэрин. Живьем сожгли моих людей.
- По его приказу? - Нет.
- А ты знаешь, что в таких случаях творили англичане? Под Бериком, в присутствии самого короля, была устроена настоящая резня.
Элинор отложила вилку - слова Алена лишили ее всякого аппетита. Но тот, казалось, ничего не замечал.
- Похоже, он весьма неравнодушен к тебе, - продолжал Ален.
- Он неравнодушен к Шотландии!
- Да, это так. А как насчет тебя, дорогая?
Элинор вдруг почувствовала, как предательски загорелись ее щеки. Интересно, что Брендан наговорил Алену, возмущенно подумала она. И тут же поняла, что Брендан и словом не обмолвился о том, что было между ними. Право решать в этом случае принадлежало Элинор.
- Он - скотт!
- Вот, оказывается, как все просто! - мягко улыбнулся Ален.
Откинувшись на спинку кресла, он посмотрел Элинор в глаза.
- Я уже очень стар, ты знаешь.
- Вы ведь с королем Эдуардом ровесники. А он женился на шестнадцатилетней сестре Филиппа Французского.
Ален улыбнулся.
- Да, мы ровесники. Но я… э-э… далеко не в такой хорошей форме.
- Не надо так говорить!
- Просто я хочу, чтобы ты знала, что я не такая уж удача для тебя, милая.
- Перестаньте, Ален! Вы умный, добрый, хороший… Он наклонился к ней.
- Я не смогу тебе дать того, чего ты вправе ожидать. - Элинор оцепенела. Ален снова улыбнулся.
- Через несколько часов мы дадим друг другу клятву у алтаря. И после этого я буду вправе ожидать от тебя безусловной верности.
Поежившись, Элинор глотнула вина.
- Это я вам обещаю.
- Но, дорогая моя, радости брачной ночи не для нас с тобой.
- Я не…
- Не понимаешь? Видишь ли, дело не только в старости, Элинор. Многие годы меня пожирает сифилис, но это тайна, которую ты унесешь с собой в могилу. На людях я стараюсь держаться. Но исполнять супружеские обязанности я не в состоянии.
Он замолчал, пытливо вглядываясь в ее лицо. А Элинор изо всех сил старалась скрыть охватившую ее радость. Конечно, она поклялась стать ему хорошей женой, но при мысли о том, что придется лечь в постель с Аленом, у нее в груди все переворачивалось. И не потому, что она не любила его. Просто она хотела другого мужчину… Того, кто был врагом ее родины.
- В лучшем случае, - продолжал Ален, - я могу прожить еще пару лет. Но пока в моих силах дать тебе все, в чем ты нуждаешься: средства, чтобы восстановить Клэрин, обрести независимость, а со временем выбрать себе мужа по сердцу.
Элинор затрясла головой.
- Но…
- Лекари уверяют, что долго я не проживу.
- Не надо так говорить! - взмолилась Элинор. - Вы очень дороги мне…
- Ты говоришь это от души?
- И от всего сердца!
Подойдя к ней, Ален опустился на одно колено и взял ее руки в свои.
- Каждая минута, которую мне суждено провести с тобой, станет для меня бесценной.
- Клянусь вам, сэр…
- Не надо клятв. Я знаю, что ты любишь его. - К глазам Элинор подступили слезы.
- Я… нет! Я не могу…
- Не надо. Ты можешь, и ты имеешь на это право. Только не теперь. Он уедет с Уоллесом, и одному Богу известно, сколько еще эта глупая молодая голова будет держаться на его сильных плечах. Пусть то, что связывает вас, останется вашей тайной. Что было, то было. Но я гордый человек, и после того, как мы поклянемся в верности, ты обязана хранить ее, пока я жив. Ты поняла меня, Элинор?
Давясь слезами, она коснулась серебряной гривы его волос.
- Я никогда не позволю себе причинить вам боль.
- Знаю. И я тоже, дорогая. Но пока…
- Сэр, клянусь, я делаю это по доброй воле… я буду вашей женой, вашей графиней и хозяйкой в Клэрине.
- Я уверен в этом, Элинор. Ну а теперь помоги старику подняться на ноги. Я бы хотел направиться к себе, миледи.
Не успел он уйти, как в комнату влетела Брайди и снова застрекотала о том, как благороден и добр старый граф и как чудесно, что Элинор наконец в безопасности. За своей болтовней она даже не заметила, что хозяйка ее не слушает.
- Подумать только! - Брайди осенила себя крестом. - А я-то уже не сомневалась, что нашей могилой будет море!
Приготовив для Элинор ночную рубашку, она принялась причесывать ей волосы.
- Еще что-нибудь, миледи?
- Нет, Брайди, спасибо. Я очень устала.
- Тогда доброй ночи, миледи.
Брайди, выскользнув за дверь, неслышно прикрыла ее за собой. Элинор откинула одеяло и забралась в постель.
Она долго лежала с широко раскрытыми глазами. Вдруг ей показалось, что где-то рядом тихонько хлопнула дверь.
Сердце у нее екнуло. Подскочив на постели, Элинор бросила взгляд на дверь своей спальни, но та была плотно закрыта. Выходит, это Брайди…
Брайди…
Скорее всего она отправилась на свидание со своим любовником… этим пиратом.
Элинор со вздохом снова вытянулась на кровати.
Шли часы. Она долго лежала без сна.
Глава 11
Шотландцам отвели дом неподалеку от дворца. Туда и приехал Джон Баллиол повидаться с Уоллесом.
Уильям мужественно, ничего не утаивая, поведал низложенному королю о том, что произошло за это время в Шотландии.
- Все потеряно, - вздохнул Баллиол. Это был худощавый человек, с узким, еще нестарым лицом, на котором перенесенные им испытания оставили глубокий след.
- Ничего еще не потеряно! - рассердился Уоллес. Брендан стиснул зубы. Как только Уоллес не видит, что они сейчас ведут борьбу, которая заранее обречена на поражение, куда более тяжелое, чем битва при Фолкерке?! Он втиснулся между Уоллесом и Баллиолом.
- Сир, вы не учитываете силу духа ваших подданных…
- Зато я знаю жадность и продажность предводителей кланов и не сомневаюсь, что многие из робости или потому, что свыклись с этой мыслью, уже готовы преклонить колени перед Эдуардом, - буркнул Баллиол. - Я виделся и с Брюсом, и с Коммином - оба готовы перегрызть друг другу глотку, лишь бы завладеть троном! Я знаю тех, кто клялся в верности Шотландии, а через минуту уже сражался по другую сторону в надежде получить жирный кусок, который так охотно швыряет предателям Эдуард!
- Иисус, Мария и Иосиф! - возмутился Уоллес. - Великие битвы требуют великих жертв!
- Может быть., . - пробормотал Баллиол. - Сэр Уильям, у вас остались еще преданные люди, но они не в состоянии забыть горечь поражения при Фолкерке. А бароны не намерены идти за вами…
- Вы не правы. Я знаю многих знатных людей, кто готов отдать всю свою кровь до последней капли, чтобы прогнать англичан с нашей земли! Надо просто иметь мужество, Джон, и тогда…
Баллиол опустил голову.
- Я принял присягу на верность Эдуарду. И отрекся от трона. Теперь я не смогу смотреть своим соотечественникам в глаза…
Уоллес пристально посмотрел на Баллиола.
- Еще не поздно, сир! Вернитесь в Шотландию!
Баллиол молчал. Угрюмо разглядывая его, Брендан не мог не заметить, как изящно и богато он одет. Когда-то его, униженного, со свистом и улюлюканьем гнали по улицам. Судя по всему, здесь, во Франции, он ни в чем не нуждался и не думал возвращаться в Шотландию.
- Я не могу, - пробормотал он наконец. Схватив Уоллеса за плечи, Брендан не сводил с короля глаз. - Когда Шотландия станет свободной, я охотно вернусь. Да и что проку от короля, если ему отрубят голову?
Вместо них Баллиолу ответил Эрик, до сих пор молча сидевший в кресле у камина:
- А мученический венец, сир? Люди охотнее пойдут в бой, чтобы отомстить за короля-мученика!
Смерив его яростным взглядом, Баллиол круто повернулся и вышел, хлопнув дверью. Руки Уоллеса сжались в кулаки.
- Если я умру, идите служить Брюсу! - прорычал он.
- А я вчера слышал, что Брюс женился и поклялся в вечной верности Эдуарду.
- Этот мир не продлится долго.
- Брюс - изменник! - напомнил Брендан.
- Да, это так. Но по крайней мере не трус! - с гневом и презрением бросил Уоллес и вышел из комнаты.
Брендан уже собрался последовать за ним, но Эрик задержал его.
- Оставь его. Он прав.
- Кто прав? Баллиол? Или Уоллес? - с горечью спросил Брендан.
- Оба. Но Джон Баллиол - малодушный трус. А Брюс хоть и изменник, но, клянусь Богом, в мужестве ему не откажешь.
- Что-то сейчас умерло в этой комнате, - стиснув зубы, пробормотал Брендан.
Эрик покачал головой.
- Умер король Баллиол, но не мечта. Она по-прежнему жива, Брендан.
- Да, мечта, стремление к свободе, любовь к Шотландии! - Брендан сам удивился, с какой горечью это было сказано.
- Вспомни тех, кто отдал свою жизнь, веря в это. Брендан закрыл глаза. Свежий зимний воздух обжигал лицо. Пахло только что испеченным хлебом. Откуда-то доносился звонкий детский смех.
Нужно поскорее уезжать из этого города. В Париже он задыхался.
Перед его глазами вдруг снова ясно встало ее лицо.
Король Филипп устроил великолепный пир.
Как и говорила Элен, двор поразил Элинор своим великолепием. Зажаренный целиком дикий кабан, державший в зубах яблоко и украшенный бумажными фестонами, красовался в самом центре огромного стола. Фазаны в оперении выглядели так, словно в любую минуту собирались взлететь. Вина разносили в драгоценных кувшинах, выполненных в виде зверей и птиц.
Сидевших за столом гостей развлекали жонглеры. Из-под спускавшейся до самого пола скатерти то и дело раздавался яростный лай и рычание собак, когда кто-то из приглашенных кидал им кость. За главным столом, окруженные самыми знатными баронами королевства, сидели король с королевой, внизу устроились менее знатные рыцари, еще дальше - менестрели, поэты, придворные врачи, школяры и челядь. Изысканные блюда то и дело сменяли друг друга, играла музыка, визжали и хохотали шуты, кувыркались акробаты.
Элинор так и не поняла, что она ест. Она рассеянно ковыряла в тарелке, крошила хлеб, чувствуя себя неловко под взглядом Брендана, которому, как и остальным шотландцам, было отведено место за дальним столом. Стараясь стряхнуть с себя наваждение, она отпила глоток вина и ответила шуткой на чью-то обращенную к ней фразу.
Циркачи разбежались по углам, освободив место, и тогда король, взяв королеву за руку, вывел ее на середину зала, собираясь танцевать и взглядом приглашая остальных последовать его примеру. Сидевший рядом с Элинор Бреслу попросил у Алена разрешения пригласить ее на танец. Партнеры то и дело менялись местами. Вдруг Элинор застыла как вкопанная - перед ней стоял Брендан. Руки их встретились.
- Миледи, - мрачно пробормотал он.
И тут же двинулся дальше. Элинор не видела его до тех пор, пока причудливый танец не свел их снова.
- Все в порядке? - осведомился он.
- Все хорошо. А у вас, сэр?
- Собираюсь вернуться домой.
- Я тоже.
- А мне казалось, скоро ваша свадьба.
- Да.
Лицо его потемнело. Он был мрачен как туча и все же дьявольски красив: черные как вороново крыло волосы в ярком сиянии свечей отливали синевой, глаза были как море в шторм. Сегодня он был одет в тунику цветов клана Грэмов. С трудом отведя от Элинор глаза, Брендан с поклоном передал ее следующему партнеру. И почти сразу же его рукой завладела хорошенькая, кокетливая темноволосая девушка - скорее всего младшая дочь кого-то из сидевших за столом баронов. Брендан улыбнулся ей, и Элинор почувствовала болезненный укол ревности. И тут же возненавидела себя за это. Разве она имеет право ревновать? Брендан - свободный человек, он принадлежит другой стране, и какое ей дело до него? К тому же ему суждена недолгая жизнь, и с Божьей помощью она скоро забудет его навсегда.
И вот танец снова свел их лицом к лицу.
- Вы выглядите очаровательно, миледи, - пробормотал он.
- Вы тоже, сэр.
Бровь его насмешливо изогнулась.
- Я? Надо будет сказать Уоллесу. - Элинор вспыхнула.
- Вы скоро уезжаете? - спросила она. Брендан кивнул.
- И снова в бой? - Да.
- Я стану молиться за вас, - прошептала она. Губы Брендана скривились в улыбке.
- Ах да, конечно. Непременно. Как вы думаете, Господь прислушается к вашим мольбам?
- Я сознаюсь в своем грехе и, когда он простит меня, думаю, он услышит.
- Тогда я тоже стану молиться за вас, - сказал Брендан. - Господь милостив к тем, кто сражается.
Фигуры танца заставили их разойтись. На этот раз партнером Элинор оказался король.
- А он просто красавец, ваш спаситель, а, миледи?
- Да… думаю, вы правы, ваше величество, - пробормотала она, чувствуя себя неуютно под испытующим взглядом короля.
- Мне он по душе. Благородное сердце и твердая рука - большая редкость в наши дни.
- Да, сир.
- Мне было бы крайне неприятно, если бы… видите ли, леди Элинор, в жизни нет ничего важнее, чем долг.
- Я это знаю.
- Вы поклялись выйти замуж за Алена. - Да.
- Тогда я очень рад и благодарю Бога, дитя, что вы лишены всяких глупых фантазий.
- Сир?
Король улыбнулся.
- Чувство долга могло заставить меня уничтожить вас обоих. Уоллес был бы выслан из страны, а ваш замок Клэрин отдан на милость ваших родственников… Да и Эдуард был бы только счастлив заполучить голову мятежного шотландца. Как это было бы ужасно… правда?
- Я предана Алену. Я всегда любила его. Ведь он старый друг нашей семьи.
- Господь да благословит вас, дитя мое. - Поцеловав ее в лоб, король отошел.
И тут Элинор с удивлением увидела перед собой Алена.
- Король без ума от тебя, дорогая, - прошептал он ей на ухо. Дыхание со свистом вырывалось у него из груди.
- Я рада.
- Перед свадьбой он пришлет к тебе своего исповедника.
- Это большая милость со стороны короля. - Элинор с грустью заметила, что грудь старика вздымается, как кузнечные мехи. - Ален, я немного устала. Может, присядем?
Он ответил благодарным взглядом, и они вернулись за стол. Музыка, казалось, стала громче, и у Элинор разболелась голова.
- Ален, нельзя ли нам…
Он не сводил глаз с короля. В этот момент Филипп, склонившись к королеве, махнул рукой, сказав, что желает всем спокойной ночи.
- Да, мы можем удалиться.
Брендан вернулся домой один. Слуга доложил, что его ждет какой-то человек.
К своему удивлению, войдя в комнату, он обнаружил там монаха в плаще из грубой шерсти. Накинув на лицо капюшон, тот в мрачном молчании ожидал его прихода.
- Сэр Брендан Грэм? - осведомился он.
- Да, святой отец.
- Господь да благословит вас, сэр. У меня поручение от нашего короля. Его величество король Франции и Наварры просил передать, что считает вас человеком воспитанным и галантным. Не очень умным, может быть, в связи с чем вас ждет недолгая жизнь, но мужественным и преисполненным долга. Он был бы счастлив, родись вы на земле Франции.
- Это большая честь.
- Да. Согласен с вами. Король также привык считать узы брака священными.
- И я тоже, святой отец.
На губах монаха мелькнула улыбка.
- Нарушить слово, данное перед престолом Всевышнего, - тяжкий грех, сын мой.
- Я бы никогда не позволил себе такого.
- И надеюсь, не позволили бы, чтобы это сделал кто-то другой.
Брендан заколебался. Ему казалось, он догадывается, на что намекает монах.
- Я обесчестил бы свое имя, если бы сделал это.
- Король не сомневался, что вы скажете именно это. Поэтому он и послал меня к вам.
В висках пульсировала боль. Элинор было так плохо, что она мечтала только об одном - умереть.
Ален проводил ее до дверей ее спальни, где хозяйку поджидала Брайди. Увидев Элинор, служанка принялась болтать без умолку, то и дело бросая на нее многозначительные взгляды. Но Элинор было не до ее намеков.
Осторожно сняв с хозяйки роскошное платье, Брайди помогла ей надеть ночную рубашку, но стоило только Элинор увидеть ее, как она тут же очнулась.
- Что это? - удивилась она. Рубашка была прелестна: тончайший шелк был украшен изящной вышивкой, полупрозрачная ткань выглядела на редкость сексуально, но девушка видела ее в первый раз.
- Это подарок от самой королевы!
- К свадьбе?
- Нет! - Глаза Брайди округлились от восторга. - Подождите, еще не то увидите! Сколько подарков, миледи, прислали вам к свадьбе! И эта рубашка - только один из них!
- Как это мило. Надо будет завтра утром первым делом поблагодарить ее.
- Мило… но напрасно, - пробормотала себе под нос Брайди.
- Что?!