* * *
Потом пришло письмо от адвокатов, которые приняли дела моего отца. До них дошло печальное известие, и они напоминали мне, что ввиду смерти обоих родителей и единственного брата я должна унаследовать Кадор и войти во владение значительным состоянием, как движимым, так и недвижимым, вследствие чего должны быть обсуждены многие вопросы. Они считали, что мне следовало покинуть Австралию при первой же возможности. Кроме того, я должна решить, как поступить с австралийскими владениями. Отец писал им о своем желании их продать, и они знали, что имеется подходящий покупатель Они оставались моими покорными слугами: Йорк, Тамблин и компания. Письмо выпало из моих рук.
Вместе с ним в мою жизнь ворвалась реальность. Я должна покинуть свой выдуманный мир, где могла обманывать себя, что мне снится кошмарный сон, который закончится, когда в мою комнату войдут родители. Надо было посмотреть в лицо правде: они ушли навсегда. Я была несчастна, одинока, но на мне лежала ответственность.
Когда ко мне вошла Елена, я сказала:
- Мы должны вернуться домой.
Она кивнула:
- Когда ты окрепнешь после болезни. Сейчас поездка будет для тебя слишком тяжелым испытанием.
- Я получила письмо от наших адвокатов. Мне нужно вернуться в Кадор.
- Я поеду с тобой, мы никогда не разлучимся.
- Да, мы пострадали… обе, но надо жить дальше.
Значит, ты поедешь в Кадор со мной?
- Я поеду туда, куда ты.
- Мне кажется, я не смогу его опять увидеть: там гораздо больше воспоминаний, чем здесь. Дома будет казаться, что они присутствуют во всем…
- Может быть, тогда лучше не ехать в Кадор?
- Куда же еще? В Лондон?
Елена вздрогнула.
- Мы поедем в Кадор, - продолжала я. - Ты знаешь, Елена, Кадор теперь мой отец. - Голос дрогнул, и я сделала усилие, чтобы продолжить:
- Он был не стар… и, кроме того, был Джекко…
О, Елена, это невыносимо.
- Тогда давай немного подождем. Ты можешь оставаться здесь, сколько хочешь. Это твоя собственность, не так ли, хотя здесь всем заправляет Грегори Доннелли.
- Я хочу остаться, я не готова еще ехать домой Нужно написать адвокатам, что приеду, как только почувствую себя способной.
Она кивнула, а потом сказала:
- Это лучше для нас обеих - укрыться от всего, что напоминает нам…
- Странно, - сказала я. - Мне так хотелось вернуться домой.
Я почувствовала, что по моим щекам потекли слезы, и с удивлением заметила, что плачу в первый раз с тех пор, как это случилось.
* * *
Теперь стало уже не так жарко: была зима, очень похожая на нашу весну. Я едва заметила перемену, я вообще ничего не замечала. Для меня существовал только рассвет, а потом закат. Я продолжала жить в изоляции.
- Время лечит, - говорила Мод.
Я догадывалась, что ее расхожая истина справедлива. Время действительно лечило, и постепенно я чувствовала себя менее несчастной, чем в тот день, когда я узнала о их гибели.
* * *
Как-то в мою дверь постучали.
- Войдите, - сказала я, думая, что это Елена.
Вошел Грегори Доннелли.
Я не ощутила ни тревожного предчувствия, ни беспокойства, как раньше: я была безразлична.
- Я пришел поговорить с тобой, - сказал он. - Можно войти?
Такая просьба совершенно не соответствовала его обычной манере, но, в конце концов, все изменилось, даже он. Я устало кивнула. Он придвинул стул и сел.
- Ты выглядишь лучше, - сказал он.
Я не ответила.
- Мы скоро поставим тебя на ноги. Мод говорит, что ты поправляешься.
Я молчала.
- Я хочу, чтобы ты знала, что и я буду о тебе заботиться.
Я спокойно ответила:
- Спасибо, но я сама могу о себе позаботиться.
- Нет, - мягко сказал Грегори. - Я скажу, что тебе нужно: тебе нужна новая жизнь, это освежит тебя.
- Да, мне нужна новая жизнь.
- Я могу создать ее для тебя. Я сделаю все, что ты захочешь. Мы уедем на некоторое время.
- Я поеду домой.
- Позже да. Я поеду с тобой. Тебе нужна поддержка. Тяжелое бремя свалилось на тебя. Тебе нужно, чтобы кто-то был рядом с тобой, заботился о тебе. Тебе нужен муж. Не откладывай дольше, Аннора.
В первый раз после трагедии я улыбнулась: Грегори старался угодить мне. Он даже назвал меня "Аннора", не рискуя раздражать меня своим "Анни".
Я подумала: "Он предлагает мне выйти за него замуж. Почему? Ему нужно мое состояние, ведь я теперь богата. Вероятно, его амбиции возросли".
Да, я чувствовала себя лучше Я дала полную волю своей неприязни, своему недоверию к Грегори, что отвлекло в какой-то степени меня от горя.
Он продолжал:
- Ты молода, и тебе нужен мужчина, чтобы заботиться о тебе. Я нужен тебе.
Тогда я сказала с легкой издевкой:
- Не думаю, что вы представляете себе размеры моей ответственности. Я обладаю состоянием в Корнуолле…
Я следила за выражением его лица: он знал. Он видел письмо адвокатов? Или он догадывался? Он знал, что мой отец обладал обширным состоянием в Корнуолле, но было очевидно, что Джекко будет наследником. Но их больше нет, а я, беспомощная дочь, осталась.
Я почувствовала, что моя беспомощность вмиг улетучилась. Я даже испытывала нечто такое, что, я думала, уже никогда не почувствую наслаждение понукать им, этим честолюбивым человеком, который был предназначен для Розы. Но ему ничего не стоит отклонить это предложение - я была в этом убеждена - этому человеку, который в один и тот же день мог сделать предложение мне и потом развлекаться в постели акушерки. Его опьянили честолюбивые мечты, они лишили его обычной ловкости.
Грегори увлеченно продолжал:
- Мы поедем в Англию, будем жить там. Я найду подходящего человека, который сможет присматривать за имением. Все будет так, как ты хочешь. Это счастье, что здесь есть я. Моя бедная маленькая девочка, я понимаю твое горе. Ты так много пережила. Я знаю, как вы любили друг друга. То, что я хочу сделать, самое лучшее для тебя. Я бы заговорил об этом раньше, но я чувствовал, что ты хочешь побыть одна Но ты же не можешь предаваться горю всю жизнь. Предоставь все мне, я все устрою: всего лишь маленькая церемония.
Я внезапно села в кровати, почувствовав, как мои нервы напряжены. Я ожила от гнева:
- Не сомневаюсь, что у вас превосходные планы.
- Ты можешь мне верить.
- Верить вам, да? Немедленно решать? Но я не могу вам верить. Вы должны понять, что я не такая сумасшедшая, как вам кажется. Я прекрасно знаю, что у вас на уме. Вы хотите получить мое наследство. С тех пор как мы здесь, вы много слышали о Кадоре.
По сравнению с ним здешние владения слишком малы и незначительны, хотя вы давно положили на них глаз. Большое богатство теперь лежит перед вами, и вы хотите добиться его, женившись на беспомощной девушке. Вам и в голову не могло прийти, что здесь могут возникнуть какие-то затруднения. Ваше очарование и показная мужественность действуют только на бедных глупых женщин. Пожалуйста, поймите, мистер Доннелли, я не собираюсь выходить за вас замуж. Вы просили меня об этом раньше, и я думала, что объяснила все достаточно ясно. Я знаю, что ночь вы провели в комнате акушерки.
Он изумленно посмотрел на меня, потом улыбнулся:
- У тебя нет никаких оснований для ревности.
Какие пустяки: это была просто женщина… на одну ночь. Это не имеет никакого значения.
- Вы правы, это не имеет значения, потому что вы мне безразличны. Если бы я хоть на мгновение серьезно задумалась о вашем предложении, это имело бы немаловажное значение. Пожалуйста, уясните себе: у меня никогда не было намерения выходить за вас замуж и никогда не будет. А теперь, я прошу вас, покиньте комнату.
Грегори встал, глядя на меня, потом рассмеялся:
- А ты ожила.
- Уйдите, - сказала я.
Он поклонился и пошел к двери. Там он остановился и посмотрел на меня.
- Ты должна признать, что все-таки я кое-что для тебя сделал: я вдохнул в тебя новую жизнь… даже если ты действительно меня ненавидишь. Неважно.
Ненависть часто оборачивается любовью.
Потом он вышел. Я взглянула на себя в зеркало: щеки утратили привычную бледность, глаза сверкали.
Грегори был прав: я наконец, ожила.
* * *
В небольших домах немного ускользнет от внимания слуг. Такова была и Мод, особенно в отношении того, что касалось Грегори Доннелли. Должно быть, она видела, как он выходил из моей комнаты, и немного спустя она явилась ко мне.
Она была смущена, и я чувствовала, что она хочет меня о чем-то спросить.
Мод начала с расспросов о моем здоровье, и я сказала, что чувствую себя немного лучше. Потом она поинтересовалась моими планами.
- Вы ведь не хотите здесь остаться, насколько я знаю? Не собираетесь ли поселиться здесь?
- Нет, действительно не собираюсь.
- Я хотела узнать… насчет вас… и Грега.
Я опять почувствовала прилив негодования, который вывел меня из состояния депрессии.
- Что именно могло бы вас заинтересовать в отношении меня и мистера Доннелли?
- Ну, я только хотела сказать, что мне показалось… когда я его увидела, я подумала, что между вами и ним что-то решено. - Она украдкой оглядела комнату, словно подозревая, что нас кто-то подслушивает. - Если вы хотите знать мое мнение, я не думаю, что из этого что-то получится.
Я уже собиралась сказать, что Мод может не сомневаться в том, что у меня нет никаких намерений выходить замуж за Грегори Доннелли, но я решила, что она будет более разговорчива, пока не узнает этого. Мне хотелось знать, что она думает о нем.
- Это не жизнь для леди, которая была воспитана, как вы. Конечно, Грег располагает к себе…
"Так ли? - подумала я. - Этот человек только настраивает меня против себя".
- Он всегда будет командовать женой, а я думаю, что вы из тех, кто этому воспротивится.
- И все-таки, - сказала я, - вы избрали его для Розы?
Она покраснела:
- Кто вам сказал?
- Роза. Кажется, она думает, что все почти решено?
Мод была совершенно смущена. Я сказала:
- Это вполне естественно, и Роза считает его чудесным человеком. Я уверена, что и Грегу она понравится.
- Он очень любит Розу, - сказала она почти вызывающе.
- Я не сомневаюсь: она очаровательная девочка.
- Это уже как бы само собой разумеется…
- Вы имеете в виду, что помолвка уже состоялась?
- Мы не говорили об этом, но ясно без слов. Роза отличается от здешних женщин. Я научила ее, чему могла. Грегу нужна такая, которая была бы не похожа на других.
- Да, если Роза восхищается им и ему нравится ее восхищение, я думаю, все устроится отлично.
- Так думала и я, но теперь.
Мод замолчала.
- Я сейчас обладаю состоянием в Англии, так что я лакомый кусочек для честолюбивого человека. - Она опустила глаза, а я продолжала:
- Грег достанется Розе, если она хочет. У меня нет никакого намерения выходить за него замуж.
Мод быстро подняла глаза:
- Это решительный человек. Он добивается того, чего хочет.
- Мод, единственное, чего я не понимаю, почему вы хотите, чтобы Грег был мужем Розы? Она такая спокойная и наивная девочка. Неужели вы хотите отдать ее такому человеку?
- Это будет хорошо для нее, если она будет ему хорошей женой. А она будет, я об этом позабочусь.
- Вам следует получше узнать человека, которому вы собираетесь отдать свою дочь в жены. Он уже предлагал мне выйти за него замуж. Еще до того… - Я остановилась и несколько мгновений не могла продолжать:
- Я отказалась, и ту ночь он провел с акушеркой.
- Он - мужчина, - сказала она спокойно. - Если бы у него была жена, все было бы по-другому.
- Я сомневаюсь. Такие люди не меняются.
- Моя Роза - чудесная девочка. Я не хочу, чтобы ее мужем был один из этих пастухов или наемных рабочих, а Грег здесь видный человек, и через несколько лет он многого достигнет.
- Вы очень искренни со мной, Мод, и я тоже буду откровенна с вами. Скоро я уеду домой и сомневаюсь, что приеду сюда когда-нибудь еще. Я не собираюсь выходить замуж за Грегори Доннелли, мне отвратительна сама мысль об этом. Так что будьте спокойны.
Я думаю, Розу ждет нелегкая жизнь, но я не представляю себе легкой жизни с таким человеком.
- Я знаю мужчин, - сказала Мод, - и я знаю Грега.
Он честолюбив. Может быть, это самая главная его черта, но это именно то, что мне нравится Я хочу, чтобы Роза была госпожой в имении. Мы с ее отцом много натерпелись, и я не хочу, чтобы такая же жизнь была у Розы.
- Я понимаю, Мод, поэтому будьте спокойны. Скоро я уеду. Я не буду мешать Розе.
- Вы слишком сурово судите о Грегори.
- Я не могу восхищаться человеком, который так любит землю, что готов на все, чтобы ее заполучить.
- Вы никогда не жили в местах, где слишком мало женщин Мужчина везде мужчина…
- Я остаюсь при своем мнении, и мне надо думать об отъезде.
- Грег не допустит этого. Он всегда добивается того, чего хочет.
- Как раз тот случай, когда ему это не удастся.
Он может продолжать ждать Розу. Когда, вы думаете, они смогут пожениться?
- Ей только пятнадцать лет. Я думала, когда ей исполнится хотя бы шестнадцать, но она выглядит моложе своих лет. Мне казалось, что лучше всего дождаться ее семнадцатилетия, но, когда вы приехали, я решила, что это слишком долго…
- Не беспокойтесь. Мод, я была совершенно искренна с вами.
- Я не думала, что все так произойдет. Просто хотела узнать…
- Собираюсь ли я принять его предложение? Уверяю вас, мой ответ был совершенно определенным: "Нет".
- Но Грег не может принять такой ответ. Он не позволит, чтобы что-нибудь стояло у него на пути.
- Посмотрим, - сказала я.
Мод встала:
- Спасибо, что поговорили со мной и что вы все понимаете.
Она оставила меня, все еще охваченная беспокойством, не способная понять, что для ее богоподобного существа может быть что-то невозможное.
Я еще раз забыла о своем горе на какое-то время.
Единоборство с Грегори Доннелли определенно придало мне сил, но я дивилась тому, как любящая мать может желать своей дочери такой участи.
* * *
Я получила письмо от адвоката в Сиднее, в котором он сообщал мне, что отец собирался продать свои австралийские владения управляющему Грегори Доннелли. Он также думал, что это оптимальное решение и для меня. Он написал поверенным моего отца в Англии, которые были с ним согласны и считали продажу желательной ввиду происшедшей трагедии.
Неразумно сохранять за собой владения на другом конце света.
Я перечитала письмо несколько раз. Грегори предпочел бы не покупать, а завладеть землей, женившись на мне. Мне показалось, что я более ясно выражу свои чувства, согласившись на продажу и приняв его условия сделки.
В тот день впервые после болезни я выехала верхом, но чувствовала себя очень слабой и не могла долго находиться в седле. Я подумала о длинном пути обратно в Сидней, а затем об утомительном путешествии на корабле, который повезет меня домой Мне показалось, что все были правы, говоря, что мне нужно немного окрепнуть. Я перенесла опасную лихорадку и Бог знает, что еще. Все эти недели, будучи очень слабой, я, тем не менее, сознавала, что желаю смерти, и проклинала судьбу за то, что она воспротивилась тому, чтобы я поехала с родителями и братом.
Мне хотелось вечно оплакивать их, но я не могла не согласиться с тем, что эта трагедия для меня начала понемногу уходить в прошлое. Мысли о Кадоре даже начали доставлять мне некоторое удовольствие. Я знала, что там еще труднее будет бороться с воспоминаниями, но я хотела домой.
Через неделю я буду чувствовать себя еще лучше и тогда смогу готовиться к отъезду. Я предполагала, что нам понадобится помощь Грегори для поездки в Сидней. Я вспомнила ту ночь, когда я лежала в спальном мешке и, проснувшись, увидела его рядом. Он что-то говорил о том, что хочет защитить меня от диких собак. Я представила себя в этой поездке с ним… с Еленой и ее ребенком, но Джонни был еще недостаточно большой для такой поездки. Столько проблем надо решить.
Я отъехала недалеко, потому что чувствовала себя слишком усталой. Когда я вернулась в конюшню, там был Грегори. Он улыбнулся, увидев меня, и заспешил навстречу.
- А, катаешься. Это добрый знак, но не отъезжай далеко. Устала немного?
Он сделал движение, чтобы помочь мне сойти, с лошади.
- Спасибо, я могу и сама.
- С короткими волосами ты похожа на средневекового пажа. Очень необычно, но мне нравится.
Я уже стояла рядом с ним:
- Между прочим, я написала поверенным в Сидней и попросила их поторопиться с бумагами.
Его брови слегка приподнялись, но, кроме этого, ничто не выдало его чувств.
- Значит, - медленно сказал он, - имение будет моим? Приятное известие.
- Я рада, что вы так думаете.
Я повернулась, чтобы идти, но он удержал меня за руку:
- Думала ли ты… о нас?
- О продаже имения, вы хотите сказать? Конечно…
- Нет, о моем предложении.
- Здесь не о чем думать. Я уже ответила, и это не нуждается в дальнейшем обсуждении.
- Ты упрямая женщина. Не будь такой уверенной.
Ты переменишь мнение.
- Всего доброго, - сказала я и почувствовала, что он смотрит мне вслед Но разговор обеспокоил меня. Может быть, из-за уверенности Мод в том, что Грегори добьется своего?
В тот вечер я чувствовала себя очень усталой: болезнь сделала меня более слабой, чем мне казалось. Я сказала, что останусь у себя и не буду ужинать вместе со всеми.