- Ерунда. Очень многие люди желают тебе счастья, и я уверена, они хорошо относятся к Элпин, - даже мисс Линдсей и ее подружки - торговки. Что может быть важнее счастья?
- Ничего, - согласился он, она была права. Мачеха задумчиво смотрела на замок.
- Я привыкла к мысли, что мне нет здесь места. Твой отец так увлекся ролью графа - землевладельца, что стал чуть ли не частью своей земли. Я провела жизнь при дворе королевы Анны, путешествовала по ее поручениям и не могу представить себе спокойной жизни в Килдалтоне.
То, что она жила в Приграничье, устраивало всех.
- Отец изменил твои взгляды. Она усмехнулась:
- Да уж, здесь не обошлось без помощи Властителя Приграничья.
Немногие знали, что отец Малькольма когда-то действовал под именем этого легендарного героя.
- Я очень рад этому, мама, и хотел бы быть достойным романтических героев прошлого.
И ты достоин, Малькольм. Ты добр, благороден и не боишься обнаружить свои чувства. Только помни, что ты никогда не пожалеешь о времени, потраченном на завоевание любви своей жены. Люди Килдалтона ждут от тебя благополучного брака, и ты в некотором смысле обязан им. Она была права.
- Гармония начинается с семьи, - согласился Малькольм.
- Именно так, и сегодня вечером, пока ты будешь ухаживать за своей женой, я повидаюсь с Комином Мак-Кеем. А завтра я поговорю о достойном приданом для Элпин.
Его невеста была счастлива получить плантацию "Рай". Теперь в придачу к этому она становится наследницей клана Мак-Кеев и получает богатства и влияние, которое приходит с обладанием землей. Его мачеха проследит за этим.
- Когда ты возвращаешься в Италию? - спросил он.
- Через пару дней. Но теперь я хочу принять ванну и поспать в собственной постели. Малькольм, я устала от всех этих событий, изменивших мою жизнь.
Он прекрасно понимал ее.
В тот вечер в малой зале царило дружелюбие. Элпин переполняли противоречивые чувства вины и счастья. Рядом с ней за одним столом сидели муж и дед, а напротив леди Мириам беседовала с Саладином и Иланной.
Весь вечер Элпин не оставляли в покое. Малькольм и его мачеха задавали бесконечные вопросы о ее жизни на Барбадосе. Но их уловки были прозрачны, как оконное стекло. С помощью леди Мириам Малькольм пытался загладить свою вину за то, что он обвинил Элпин в обмане. И почему бы ему не извиняться? Он воображал, что скоро женится на богатой невесте и обретет связи в клане горцев.
Помимо словесного выражения привязанности Малькольм постоянно дотрагивался до Элпин. То он держал ее руку в своей, то обнимал ее за плечи или касался пальцами бедра. Каждое слово сопровождалось легкими поцелуями, подмигиваниями и многозначительными страстными взглядами. За несколько часов он не просто утомил ее своей нежностью: Элпин была в бешенстве.
- Мне хочется чего-нибудь сладенького, - шепнул он ей на ухо.
Она изобразила подобие улыбки и нехотя наклонилась к нему:
- На кухне остался пирог. Принести тебе кусок?
- Нет, мне хочется чего-нибудь маленького-маленького и сладенького.
Элпин почувствовала, что краснеет.
- Сладкого пирога?
- Нет, слишком просто. Я соскучился по сладости на кончике языка.
Понимающие улыбки всех присутствующих еще больше смутили Элпин. И так будет продолжаться весь вечер, он будет все время говорить двусмысленности.
- Может, немного меда?
- О, - вздохнул он. - В качестве приправы? Да, прекрасная мысль.
Ее душил смех.
- Ты невыносим.
- Пока нет. Но собираюсь стать таковым.
- Скажи мне, Иланна, - спросила леди Мириам, - как ты чувствовала себя, будучи свободной темнокожей женщиной на Барбадосе?
Элпин хотела воспользоваться случаем и немного охладить пыл Малькольма, потому что чувствовала: если он не перестанет обнимать ее, она станет всеобщим посмешищем, как легкомысленная девчонка.
- Хорошо, очень хорошо, но немного одиноко, - Иланна с обожанием взглянула на Элпин. - Я единственная свободная темнокожая женщина на Барбадосе. Благодаря своей хозяйке.
Элпин почувствовала, что Малькольм смотрит на нее. Леди Мириам тоже наклонилась к ней, ожидая ее реакции. И она легко ответила то, что думала:
- Ни один мужчина или женщина не имеет права иметь людей в собственности.
- Выпьем же за это, - Саладин поднял свой "бокал с апельсиновым напитком.
Со всех сторон раздался звон бокалов. Комин вышел и взглянул на Элпин:
- Я хочу провозгласить тост за Джона Гордона, который воссоединил меня с моей внучкой! - все вновь сдвинули бокалы. Он продолжил: - Хотя думаю, Джон сам скоро будет здесь.
Малькольм напрягся: Элпин почувствовала это.
- Да? - леди Мириам изобразила спокойное удивление, но глаза ее были прикованы к Комину. - Он собирается приехать в Ки - лдалтон?
- Да. Он сообщил мне, что Элпин здесь, и добавил, что сам присоединится к нам в середине недели, - Комин взглянул на Элпин. - Он, вероятно, прибудет завтра и от души порадуется, увидев тебя.
Сегодня был уже четверг, и значит, Джон Гордон опаздывал. Если Элпин правильно поняла, эта информация встревожила Малькольма и его мать.
Комин опустошил кружку и со стуком поставил ее на стол.
- Скажи, мисс Иланна, все африканские женщины такие же симпатичные, как ты?
Она гордо распрямила плечи и вытянула длинную шею.
- Думаю, да.
Элпин не могла удержаться, чтобы не поддразнить ее:
- Что, даже экуафо, которые едят комаров?
- Ну-ка, - подхватил Саладин, - скажи мне, что ты действительно думаешь обо всех этих людях с костями в носах?
Иланна поджала губы и манерно уставилась в потолок. Потом медленно, на прекрасном английском она изрекла:
- Принцесса ашанти должна быть терпимой по отношению к народам с примитивной культурой.
Только Элпин и Саладин засмеялись.
- Ты принцесса? - спросил Комин, побледнев от изумления.
- Да, она принцесса, и вы можете закрыть рот, милорд, - сказала леди Мириам. Потом она обратилась к Элпин: - Расскажи нам о том, как ты училась на острове.
- Не стесняйся, Элпин, - поддержал Малькольм. - Расскажи.
Не желая портить дружелюбную атмосферу, Элпин просто ответила:
- Когда я была маленькой, меня учила Адриенна. Потом мы взяли в дом грамотного слугу, который стал моим учителем и одновременно управляющим, - позже, когда Чарльз пристрастился к вину, Генри Фенвик стал ее опекуном.
- Он англичанин? - спросил Малькольм. Генри был скрытным человеком, и Элпин понадобилось пять лет, чтобы выведать у него, почему он уехал из Нортхемптона. Из привычного уважения к нему она не хотела обсуждать обстоятельства его личной жизни. Она взяла кувшин:
- Да, он был англичанином. Кто-нибудь хочет еще пива?
Малькольм протянул свою кружку. Пока она наполняла ее, он наклонился к ней и шепнул:
- Только не очень много, дорогая. Я не хочу испортить себе аппетит в предвкушении сладкого.
Привычный трепет пробежал по ней при воспоминании о том, какой он прекрасный любовник. Но она не могла забыть его гнев и простить презрение к ребенку, которого она носит.
Леди Мириам, к счастью, избавила Элпин от тяжкой необходимости отвечать.
- Я хотела бы пожить на Барбадосе несколько лет. Мне было бы интересно встретиться с тем парнем, который использует женщин в качестве лошадей.
- Наверное, вы попытаетесь наставить его на путь истинный, - предположил Саладин.
- Я сделаю все, что смогу. Теперь, когда Элпин поселилась в Килдалтоне, мне нет необходимости находиться здесь. Что скажешь, Элпин? Продашь мне свою плантацию "Рай"?
Элпин в замешательстве смотрела на мачеху Малькольма, пытаясь понять, шутит та или нет. Принять ее предложение означало бы облагодетельствовать всех рабов. Но если Элпин порвет последнюю нить, связывающую ее с Барбадосом, ей некуда будет деться.
Прежний страх вновь охватил ее.
Малькольм будет уверен, что она никуда не денется из Шотландии, и спокойно будет плести свои политические интриги. Интересно, это тоже заговор Малькольма и его мачехи, как и их общий интерес к ее прошлому? Она не знала, что ответить.
- Нотариус может хоть сейчас оформить сделку.
- Дела подождут, - сказал Малькольм, вставая и протягивая руку Элпин. - Мне не хочется оставлять такую хорошую компанию, поэтому я возьму с собой мою Элпин. Всем спокойной ночи.
Вставая со скамьи, Элпин отметила про себя эти лестные слова. Может быть, она слишком строго судит Малькольма и он достоин лучшего?
В это мгновение она увидела человека, который стоял возле двери, ведущей в подземный ход.
Охранник. Еще один сидел на скамье возле главного входа, у ног его, свернувшись клубком, лежала собака-ищейка. Взглянув наверх, она увидела на площадке лестницы еще одного наблюдателя. Они были на своих постах с полудня. На каждом входе также стояли часовые, и вовсе не потому, что в замке было полно горцев. Люди Малькольма следили за ней весь день, даже когда она отлучалась покормить крольчиху.
Эта слежка в течение всего дня утомила ее.
Интересно, часовые на входе все еще на посту?
- Подожди здесь, - попросила она, ускользая. - Я скоро вернусь.
Он удержал ее:
- Куда ты собралась?
"Убедиться, держишь ли ты меня здесь как пленницу", - хотелось ответить Элпин. Вместо этого она подмигнула, подражая ему:
- Кажется, в замке есть кое-кто маленький-маленький.
Глаза его засияли.
- Ты хочешь покормить кролика?
Что ей еще оставалось делать? Выбора, как всегда, не было. Она принужденно улыбнулась:
- Если я не сделаю этого, она на меня обидится.
- Она может, это правда.
- Я приду к тебе наверх.
Он приподнял ее подбородок и притянул к себе:
- Я зажгу огонь и разберу постель, - тут он многообещающе поцеловал ее. - Приходи побыстрее.
На кухне она обнаружила Рэбби Армстронга, стоявшего возле боковой двери. Он смущенно улыбнулся:
- Хороший ужин, госпожа. Все Мак-Кеи говорят то же самое. Мы сказали им, что лорд выбрал хорошую невесту.
Она внутренне содрогнулась, но преданность солдата Малькольму ее тронула: может быть, она должна попробовать понять его? Но она тоже имеет право на счастье и собственное мнение, так же как и он.
Элпин вдруг разозлилась.
- Как твоя мать? - спросила она.
- Ходит лучше с тех пор, как вы принесли ей ту припарку для ноги.
- Передай ей привет, Рэбби, - Элпин положила на блюдо кусок пирога и зажала под мышкой кувшин с медом.
На выходе она отдала тарелку солдату. Он смущенно опустил глаза и потрепал собаку.
- Благодарю вас, госпожа.
Она поднялась по ступенькам и решила не обращать внимания на стража, который стоял у дверей их с Малькольмом спальни. Войдя, она остановилась.
Муж, скинув обувь, возлежал на кровати и улыбался, как король в день коронации. Она улыбнулась ему в ответ. Какой женщине не захотелось бы разделить ложе с таким красивым, сильным мужчиной? Нога его была согнута в колене, и килт собрался складками. За этими складками пульсировала его плоть. Любопытство заставило Элпин подойти ближе, и она полностью увидела его бедра.
Она попыталась унять сладострастные помыслы, но ее рассудок словно издевался над ней, представляя соблазнительные картины ночи с этим мужчиной. Элпин обеими руками обхватила кувшин с медом.
Хотя его плоть была в возбужденном состоянии, Малькольма это, казалось, ничуть не смущало.
- Видишь, что ты со мной делаешь? Даже находясь на расстоянии в пятьдесят шагов, она не могла не заметить его возбуждение.
- Но я даже не дотронулась до тебя.
- Нет, но ты так обнимаешь эту банку, что это распаляет мое воображение и мне в голову приходят разные чудесные вещи, которыми мы можем заняться. Мне кажется, ночь слишком коротка, чтобы насладиться всем.
Эти откровенные слова были сказаны таким чарующим тоном, что возбудили в ней ответные желания, хотя она ясно понимала, что именно в ней ему больше всего нравилось.
- Теперь я особенно привлекательна для тебя: ведь через меня ты связан с кланом горцев.
- Забудь все эти связи, Элпин. Важен только этот момент, и я обещаю тебе, что твоя преданность своему клану не разлучит нас.
Если бы это было правдой! Но он как всегда говорил о своих обязанностях и игнорировал ее. Что ж, она тоже имеет свои обязательства перед кланом.
- Элпин, поставь, наконец, кувшин. Словно под тяжестью многочисленных проблем, которые имели только одно решение, она наклонилась и поставила кувшин на пол. Когда Элпин выпрямилась, ей вдруг стало легко: она почувствовала знакомое томление в животе и рациональные мысли оставили ее. Он прошептал:
- Разденься передо мной.
Она негнущимися пальцами расстегивала пуговицы на платье и, спускаясь все ниже, смотрела, как он наблюдает за ней. Его глаза загорелись желанием, на лбу и верхней губе выступили капельки пота. Грудь поднималась и опускалась в такт пульсирующей плоти. Она очень хорошо знала это движение, которое отзывалось в потаенных уголках ее тела.
Уже захваченная волнующими мечтами, она вдруг услышала пение трубы.
Он отвлекся, но всего на минуту.
- Покажи мне свою прекрасную грудь. Ее губы увлажнились от желания. Элпин вытащила руки из рукавов платья и спустила бретельки сорочки с плеч. Потом она медленно спустила платье до пояса.
Его дыхание участилось.
Она почувствовала, как затвердели ее соски.
Малькольм заложил руки за голову и протянул ноги, скрестив их в лодыжках.
Она слишком хорошо помнила его в этой позе. Но не таким: вольно раскинувшимся на элегантной кровати, страстным. Она помнила, как он лежал на узкой койке в каюте корабля, затаив злобу в сердце.
Элпин содрогнулась от неприятного воспоминания.
Он нахмурил темные брови:
- Не останавливайся. Я очень хочу смотреть на тебя, чувствовать твое тело рядом.
Несмотря на его мягкий тон, она не могла избавиться от воспоминания о том холодном деспоте, ей чудилось эхо его суровых слов.
- Господин мой! - Александр сильно постучал в дверь.
- Убирайся! - крикнул Малькольм.
- Но…
- Уходи, Александр, - Малькольм протянул руку. Ноги Элпин, казалось, окончательно перестали повиноваться рассудку. Ведь любить этого человека - значит, страдать и мучиться. Но, оставив его она вновь стала бы одинокой и несчастной. Она сможет залечить душевные раны на родной земле, среди своих друзей.
Она кивнула головой на дверь:
- Может, это что-то важное.
- Ничего, - прошептал он, - не может быть важнее, чем ты.
Эти слова словно разрушали все барьеры между ними, призывали ее принять любовь, которую он предлагал. Она уже носит его ребенка. Если она проведет еще одну восхитительную ночь в этой комнате, разве это может навредить ей?
- О чем ты думаешь? - спросил он. "Мы не в раю", - хотела ответить она. Эта комната, этот замок стали ее тюрьмой, а отец ее ребенка - ее тюремщик.
- Элпин, - сказал он, - обещаю тебе, нам никто не помешает, - он ухмыльнулся и добавил: - Ты же знаешь, я здесь хозяин.
Его самонадеянность лишь распалила ее независимые помыслы. Он может командовать людьми, но она будет повелевать его желанием. Она едко улыбнулась:
- По-моему, на сегодня я закончила раздеваться.
Он медленно смерил ее взглядом с макушки до пят. Его переполняла энергия.
- Я смотрю на тебя, ты так соблазнительна…
- Малькольм, ты должен выйти, - раздался голос леди Мириам.
- Проклятие! - Он закрыл глаза и вцепился в бархатное стеганое покрывало. Элпин молча смотрела, как он борется с желанием.
Малькольм уныло схватил свою одежду и начал одеваться и застегиваться.
- Вероятно, прибыл "некто". Он обнял ее:
- Я скоро вернусь, даю слово.
- Конечно, - Элпин верила ему, но прекрасно понимала действительное положение вещей. И это тяготило ее. Она и ее интересы всегда будут на втором месте. Прежде всего - политика Шотландии.
- Грей постель, - он нежно и страстно поцеловал ее.
Потом, надев сапоги, Малькольм схватил сумку и вышел, Элпин осталась стоять на месте, размышляя о своей несчастливой судьбе, которая обрекала ее на новые переезды.
Любопытство возобладало. Она открыла дверь. Стражник отступил в тень. Ее тюремщик. Разозлившись, Элпин бросилась наверх и распахнула занавески.
Взглянув вниз, она обомлела.
Глава 21
Внизу, в полутемном дворе, Элпин увидела Малькольма, леди Мириам, Саладина, Сальвадора и Александра. Они направлялись к открытым воротам. Близнецы несли фонари.
Недалеко от стены, во внутреннем дворе, она увидела двух всадников, которые скакали к крепостному валу с зажженными фонарями в руках. На всадниках были береты и пледы цветов клана Гордонов. За ними следом ехал их рыжеволосый вождь и более полудюжины воинов. Один из них привлек ее внимание. Его волосы выбивались из-под шапочки с яркой кокардой. Он был одет как все остальные, но явно выделялся среди них.
Элпин перевела взгляд на встречающих и удивилась, увидев, что леди Мириам выслушивает гневные упреки Малькольма. Он возвышался над ней, лицо его пылало. Рыжие волосы леди Мириам сияли в свете фонарей, она умоляюще глядела на своего приемного сына, положив руку на его руки, словно пытаясь сдержать его гнев. Она отпустила его, как только всадники Гордона миновали ворота и подъехали к замку.
Элпин открыла окно, то топот лошадиных копыт заглушил звуки голоса Малькольма. Всадники спешились. Малькольм и остальные выступили вперед. Подойдя к парню в шапочке с плюмажем, Малькольм дружески кивнул ему, и вслед за ним Александр. Леди Мириам вышла вперед, взяла за руку молодого джентльмена и повела его в замок.
Еще больше заинтригованная, Элпин бросилась вниз по ступенькам. Она услышала, что леди Мириам говорит по-французски, но слишком тихо, так, что Элпин не могла разобрать слов. Потом послышался звук шагов, и Элпин определила, что они направились в комнату Малькольма.
Возвращаясь в свою комнату, Элпин увидела деда, который вышел из комнаты и стал спускаться вниз. Охранник, стоявший возле двери в ее комнату, не обращал на нее внимания. Нахмурившись, Элпин направилась к себе и заперла дверь.
Затем она открыла панель на задней стенке гардероба и вошла в туннель. Сырой и затхлый воздух обжег щеки, впереди была полная темнота. Придерживаясь рукой за стену, она осторожно пошла по коридору к винтовой лестнице, которая вела на первый этаж. Сегодня она видела там охранника. Он все еще был на месте.
Элпин повернулась и пошла обратно. Уже в своей комнате она в гневе принялась расхаживать взад и вперед. Ведь ее дед рассказал о приезде Джона Гордона, почему же это так разозлило Малькольма? Она и мысли не допускала, что раздражение было вызвано тем, что его оторвали от нее. В чем же тогда причина? И почему ее дед решил вмешаться?
Она еще целый час старалась найти решение этой загадки, вспоминая прошедшие события, но головоломка не собиралась в картину. Она вспомнила, что в разговоре упоминалась государственная измена, но тонкости шотландской политики были ей незнакомы, и она не могла сделать выводы.
Впрочем, какое ей дело? Просто еще одно не выполненное обещание, еще одно предательство мужа.