- Я предлагаю вам перемирие, мадемуазель! Если вы примете мои условия, то ваше пребывание в Элнвике окажется весьма и весьма приятным. Сознайтесь, ведь вы желаете меня ни чуть не меньше, чем я желаю вас!
Взглянув на эту руку, всю ночь ласкавшую ее тело, Мэри отпрянула и едва слышно произнесла:
- Да, это правда. Я желаю вас. Но это не мешает мне ненавидеть вас всей душой. - Голос ее окреп, и она крикнула, тряхнув головой:
- Ублюдок! Норманнский ублюдок!
Стивен через силу улыбнулся и с деланным спокойствием заметил:
- Мне гораздо больше нравилось, когда вы страстным шепотом называли меня по имени.
- А мадемуазель Бофор тоже называла вас по имени? - неожиданно для самой себя запальчиво спросила Мэри. - И это было вам еще приятнее? Или вас гораздо больше привлекает новизна?
От удивления брови Стивена поползли вверх, но он тут же справился с минутным замешательством и с нарочитой торжественностью ответил:
- Нет. Ей пока еще не выпадала такая возможность.
- Ах вот как! Значит, ее невинность вы пощадили? По-вашему, английские леди все же заслуживают некоторого уважения?! - Мэри побледнела от гнева, руки и губы ее дрожали. - Вы посмели надругаться надо мной только потому, что я шотландка!
- Я не насиловал вас, мадемуазель! - возвысил голос Стивен. - И я укротил бы мою страсть, которую вы столь охотно разделили, не прояви вы безмерного упрямства в сокрытии своего имени. Я не жалею о содеянном и готов сполна ответить за свои поступки. Вашей родне не в чем будет меня упрекнуть. Если то, что между нами произошло, возымеет последствия, я щедро обеспечу вас и пристрою замуж за вполне достаточного человека.
Мэри отшатнулась, словно он ударил ее, и сквозь душившие ее слезы произнесла:
- Выходит, я должна радоваться, что вы хоть в этом случае не вышвырнете меня прочь без гроша? О, какое благородство! Какой возвышенной душой надо обладать, чтобы сказать мне такое!
- Я вынужден снова напомнить вам, что вы не молили меня пощадить вашу честь, а напротив, с готовностью вверили ее мне, - нахмурившись, выдавил из себя Стивен.
- Я по горло сыта вашими упреками в том, что свершилось между нами по вашей же вине, - величественно произнесла Мэри, - и, пожалуй, поднимусь наверх. - Слова Стивена ранили ее, словно острые кинжалы. Она не могла опровергнуть их и вынуждена была спасаться бегством. - С вашего позволения…
- Ступайте на женскую половину, - хмуро бросил ей Стивен. - Я велю подать вам туда обильный завтрак. И помните, что я, несмотря на ваше глупое упрямство, по-прежнему желаю мира между нами.
Глава 6
Мэри поднялась наверх, вошла в просторную комнату на женской половине и, притворив за собой тяжелую дубовую дверь, без сил прислонилась к ней спиной. Лишь теперь она полностью осознала, какие тяжкие последствия может повлечь за собой ее поступок. Что если этот негодяй сделал ее беременной? Как посмеет она снова взглянуть в глаза Дуга? Что скажет мать, узнав о ее позоре? Она настойчиво гнала от себя мысль об отце, ибо просто не могла вообразить себе, какую чудовищную бурю гнева вызовет в нем известие о скандальном поведении дочери. Ее больше не радовало то, что норманн не сумел вырвать ни слова правды из ее уст. Ведь не пройдет и нескольких часов, как его шпион Уилл доставит в Элнвик весть о том, что дочь короля Малькольма бесследно исчезла минувшим днем, и тайна ее будет раскрыта. Выходит, жертва ее не имела никакого смысла. Если… если только она не сумеет в самые ближайшие часы спастись отсюда бегством и вернуться домой, к своим родным…
В дверь тихонько постучали, и Мэри, вспомнив, что Стивен обещал прислать ей завтрак, впустил молоденькую служанку с подносом. Вслед за ней в комнату прошмыгнула Изабель, Когда служанка вышла, девочка с сочувствием взглянула на Мэри и тихо спросила:
- Вы разрешите мне побыть с вами?
- Конечно! - отозвалась Мэри. Она села за стол и предложила Изабель разделить с ней трапезу.
- Спасибо, я сыта. Ведь мы все поднялись ни свет ни заря, чтобы поспеть в храм к началу мессы, и завтракать пришлось при свечах, когда было еще совсем темно. Мне просто хочется поболтать с вами, Маири. Вы мне нравитесь.
- Чем же это я вам нравлюсь? - удивилась Мэри.
- О, вы такая красивая!
- Спасибо. Вы тоже очень хороши собой. Хотя, как говорит моя мама, истинно красив лишь тот, кто непритворно добродетелен, у кого отважное сердце, чистые помыслы… - Она вздохнула и потупилась. Есть ей совсем рас хотелось.
- А кто ваша мама? Вы не можете сказать мне об этом, Маири? Ну что ж, нет так нет. Она очень благочестива, да? - с любопытством спросила девочка.
Мэри поторопилась перевести разговор на другое.
- - Сколько вам лет, Изабель?
- Почти столько же, сколько и вам. Десять. Мэри уже привыкла к тому, что благодаря невысокому росту и хрупкому сложению ее часто принимали за ребенка, и не обиделась на эти слова.
- Мне скоро исполнится семнадцать.
- Зато мы с вами почти одного роста! - не сдавалась Изабель.
Мэри не ответила ей. Слова девочки внезапно навели ее на мысль о возможности спасения. В голове ее начал зреть план бегства из Элнвика. В самом деле, грешно было бы не воспользоваться тем, что издали слуги и воины гарнизона вполне могут принять ее за Изабель. Но удастся ли ей пробраться во двор?
- Леди, в чем дело? - с тревогой спросила Изабель.
- Что? Что вы сказали? - Мэри взглянула на девочку заблестевшими от волнения глазами. Вопроса ее она не слыхала.
- Вам нехорошо?
- Признаться… Я плохо спала ночью, - с трудом выдавила из себя Мэри. Мысль ее лихорадочно работала. Ей необходимо было раздобыть какую-нибудь одежду Изабель и, нарядившись в нее, выскользнуть на замковый двор. А там уж - будь что будет. Если удача окажется на ее стороне, она сумеет как-нибудь выбраться и за ворота крепости.
- Ну а теперь-то вы, надеюсь, изменил свое отношение к Стивену? - с надеждой спросила Изабель.
- Нет. Нисколько. - Мэри густо покраснела. "Похоже, - с негодованием подумала она, - в Элнвике не принято скрывать свои амурные приключения ни от кого, включая даже малых детей".
Изабель удивленно приподняла брови и тоном многоопытной матроны изрекла:
- Право же, это очень странно! Все до одной девушки, которых я знаю, только и меч тают провести с ним ночь! И всегда норовят лишний раз попасться ему на глаза, чтобы он не забыл снова позвать их к себе…
- И ваш брат охотно идет навстречу желаниям этих леди, - предположила Мэри, пытливо взглянув на девочку.
- Очень даже! - улыбнулась Изабель'. - Но я говорила вовсе не о леди, а о служанках, которые работают у нас в доме, в мастерских и на кухне.
Мэри подошла к окну и, приподнявшись на цыпочки, выглянула во двор. Слова Изабель больно ранили ее и без того уязвленное самолюбие. В хорошую же компанию она угодила! Стивен де Уоренн, оказывается, поставил ее на одну доску с элнвикскими служанками. Немного помолчав, она с надеждой обратилась к Изабель:
- Могу я попросить вас об одолжении?
Поскольку мы с вами почти одного роста, не могли бы вы на время дать мне что-нибудь из своей одежды? Это грубое и испачканное за время пути крестьянское тряпье, в которое мне пришлось нарядиться, просто выводит меня из себя!
Изабель засмеялась и захлопала в ладоши.
- Еще бы! С удовольствием! Как же я сама не догадалась предложить вам свое платье! Идемте, мы выберем вам что-нибудь очень красивое! Я с удовольствием покажу вам все свои наряды, а вы наденете то, что вам понравится больше всего.
Одетая в светло-голубое платье с серебристым поясом и пурпурный плащ, отороченный беличьим мехом, Мэри в сопровождении Изабель спускалась по лестнице в большой зал. При мысли о том, что она навлекает беду на эту ласковую, доверчивую, добродушную девочку, ее начинала мучить совесть. За это утро они успели о многом переговорить друг с другом. Оказалось, что в их характерах, привычках и воспитании было много общего. Изабель, как и Мэри, росла среди ватаги братьев, почти не имея подруг-ровесниц. Строгие, но любящие родители не чаяли в ней души. Некоторыми своими повадками сестра Стивена напоминала скорее сорванца-мальчишку, чем юную леди, и это также роднило ее с Мэри.
Если бы между их семьями не царила столь лютая вражда, со временем они могли бы стать близкими подругами. При мысли об этом Мери печально вздохнула и украдкой взглянула на светившееся радостью и неподдельным весельем лукаво-простодушное личико Изабель. Девочка ни о чем не подозревала, предвкушая интересную прогулку с новой подружкой.
Снизу донесся знакомый голос - глубокий, звучный, с легкой хрипотцой. Стивен обсуждал со своим казначеем возможность предоставления займа, о котором почтительнейше просил кто-то из арендаторов. Похоже, старший из де Уореннов склонялся к тому, чтобы удовлетворить это прошение. В совете принимали участие также и Джеффри с Брендом.
Позволят ли они ей выйти из замка в сопровождении одной лишь Изабель?
Волнение Мэри не ускользнуло от зоркого взгляда девочки.
- Не бойтесь его! Вот увидите, он не сделает вам ничего дурного. Он вовсе не такой сердитый, каким кажется! - ободрила она пленницу.
Мэри слабо улыбнулась.
- Я вовсе не боюсь вашего брата, Изабель. Но я ведь его пленница и, по-моему, он ни за что не разрешит мне взглянуть на вашего пони.
- Разрешит, если я его как следует попрошу. Спустившись в холл, Изабель со всех ног бросилась к братьям. Джеффри протянул руки ей навстречу, Стивен же лишь машинально кивнул сестре и быстро взглянул в сторону Мэри. Взгляд его выражал восхищение и гордую радость обладателя. Разгадав значение этого пламенного взора темных глаз норманна, Мэри вспыхнула, нахмурилась и закусила губу. Стивен де Уоренн без слов лишний раз напомнил ей о ее позоре. Как же она ненавидела его в эту минуту!
- Вы великолепны, мадемуазель, - пробормотал он.
Опасаясь, что голос выдаст ее волнение, Мэри не ответила ему и предоставила Изабель вести переговоры с братьями.
- Я хочу показать Маири Короля Руфуса, Стив. Ведь ты позволишь? - Изабель подбежала к Стивену и потянула его за рукав. - Ну, пожалуйста! Мне так хочется, чтобы она его увидела!
- Едва взглянув на девочку, он качнул голо вой и обратился к Мэри:
- Вы что же, и в самом деле интересуетесь лошадьми? Вот уж чего не ожидал!
- Я обожаю их! - Мэри с трудом узнала свой голос. Сердце ее неистово стучало, по спине стекали струйки пота. О, только бы он ни о чем не догадался!
- Можете идти, - он ласково потрепал Изабель по голове и вновь обратился к Мэри:
- Но предупреждаю: не пытайтесь сбежать, мадемуазель. Вам это не удастся! Так что лучше не тратьте своих усилий понапрасну.
Она молча повернулась к нему спиной и на негнущихся ногах побрела к выходу из зала. Неужто он распорядился о том, чтобы во дворе за ней следили? Изабель торопливо семенила рядом, весело болтая, но Мэри не слышала ни слова из того, что она говорила.
Изабель не терпелось показать Мэри своего любимца Короля Руфуса - красавца-пони, привезенного специально для нее аж с Гебридских островов. Она стремительно продвигалась по огромному замковому двору к просторному зданию конюшен. Мэри притворялась усталой и шагала неторопливо, зорко оглядываясь по сторонам и все больше отставая от девочки.
Во дворе царила все та же суетливая неразбериха: служанки, слуги, рыцари, мастеровые, воины и пастухи, прачки, кухарки и поварята сновали туда-сюда по делу и без дела, громко переговариваясь между собой.
- Быстрее же, Маири! - весело крикнула Изабель. - Я буду ждать вас у входа в конюшни!
Убедившись, что девочки простыл и след,
Мэри набросила на голову капюшон плаща и снова принялась осторожно осматриваться по сторонам. Внезапно взор ее привлекла телега, с которой двое дюжих молодцов сгружали вязанки хвороста и поленья дров. Возница стоял неподалеку, оживленно беседуя с молочницей, и, судя но всему, вовсе не собирался выпрягать своих волов. Значит, как только повозка опустеет, он снова поедет за дровами! Мэри подходила все ближе и ближе к телеге, стараясь держаться в густой тени, которую отбрасывало на булыжники двора с пробивавшейся между ними чахлой травой высокое здание казарм замкового гарнизона. Улучив момент, когда работники исчезли в казарме с последними вязанками дров на плечах, а возница все еще продолжал приятный разговор, Мэри стремглав бросилась к повозке, перевалилась через ее задний невысокий борт, распласталась на дне и покрыла себя грубой рогожей, наверняка использовавшейся дровосеками для защиты сухой древесины от дождя. Она почти не сомневалась, что кто-нибудь заметил ее отчаянный бросок, что сейчас во дворе раздадутся пронзительные крики челяди, а затем и насмешливый голос де Уоренна, приказывающий ей вылезти из укрытия и вернуться в замок.
Но опасения ее оказались напрасными: голос слуг и мастеровых звучали по-прежнему безмятежно, никто даже и не думал ее преследовать, а через несколько минут возница взобрался на свои козлы, взмахнул кнутом, и повозка медленно покатилась прочь со двора. Мэри перевернулась на спину, сложила руки на груди и принялась беззвучно читать благодарственную молитву.
- Итак, что же тебе удалось выяснить? - хмуро спросил Стивен.
Уилл, переминаясь с ноги на ногу, нерешительно взглянул на своего господина и пробормотал:
- Весь Лидделл со вчерашнего дня гудит, словно растревоженный улей.
- Продолжай.
- И Малькольм Кэнмор вне себя от ярости.
С лица Бренда вмиг исчезла его обычная насмешливая улыбка, сменившись выражением крайней растерянности и испуга. Джеффри поперхнулся элем и закашлялся.
- Малькольм Кэнмор? - переспросил Стивен, словно не веря своим ушам. - Но поз воль, при чем же здесь король Шотландии? И кто она такая, в конце концов?
- По всему выходит, что она и есть дочь Малькольма, принцесса Мэри.
- Дочь Малькольма?! Ты уверен? Уилл молча кивнул.
- Великий Боже, - пробормотал Стивен, сжав ладонями виски и растерянно переводя взгляд с Бренда на Джеффри, - что же я наделал?!
- Не забывай, - мрачно вставил Бренд, - что принцесса была помолвлена с Дугой Маккинноном. Малькольм очень заинтересован в этом союзе, ведь с помощью родни своего будущего зятя он смог бы нейтрализовать то огромное влияние, коим пользуется на Гебридских островах его брат Дональд Бейн. Всем известно, что Малькольм хочет назначить своим преемником одного из сыновей в обход Дональда.
- Да-а-а, любезный братец, что ни говори, а на сей раз ты превзошел самого себя, - качая головой, с сочувствием и укоризной заключил Джеффри.
- Малькольм станет мстить нам. И месть его будет скорой и жестокой, - подхватил Бренд. - Похоже, виновником очередной войны окажешься ты сам, Стивен, а вовсе не один из королей, как мы опасались.
- Надеюсь, нам все же удастся избежать этого, - возразил Стивен. - На лице его блуждала странная улыбка. Он смотрел на братьев невидящим взором, словно в эту минуту сумел увидеть будущее, скрытое от остальных непроницаемой завесой, и будущее это представилось ему светлым и счастливым.
Внезапно мысли его вернулись к настоящему. Только теперь он вспомнил, что разрешил своей пленнице сходить на конюшню в сопровождении одной лишь малышки Изабель. Дочь Малькольма наверняка воспользовалась этим, чтобы попытаться совершить побег. Стивен бросился к выходу из зала. В дверях он столкнулся с Изабель, которая горько рыдала, закрыв лицо ладонями.
Он схватил девочку за плечи:
- Говори, где она?!
- Я не виновата! - всхлипывала Изабель. - Она все время шла следом за мной по двору, а когда у самой конюшни я оглянулась, ее уже и след простыл! Я пыталась найти ее, но у меня ничего не вышло. Маири словно сквозь землю провалилась. А может, она знает волшебное заклинание и умеет делаться невидимой?
- Труби тревогу! - обернувшись к Уиллу, приказал Стивен и бросился во двор. Следом за ним побежали Джеффри и Бренд. Изабель, продолжая всхлипывать, поднялась в свою комнату.
Все расспросы о пленнице не дали никаких результатов, ведь она надела платье Изабель, и слуги принимали ее за дочь хозяев, которая, пользуясь неограниченной свободой, нередко покидала свою комнату и прогуливалась по обширному замковому двору. Стивен восхитился находчивостью и предусмотрительностью Мэри. В который уже раз она сумела оставить его в дураках! Но он не собирался складывать оружие. Кто-то из воинов вспомнил, что около часа назад из ворот Элнвика выехала повозка, возле которой, пока ее разгружали, крутилась мнимая Изабель.
Не медля ни мгновения, Стивен в сопровождении двенадцати рыцарей помчался по подъемному мосту. Настичь повозку, еле тащившуюся по размытой дождем дороге, было для опытных всадников делом нескольких минут. Повинуясь окрику хозяина, возница остановил волов и с ужасом воздел руки к небу.
- Милорд, чем я провинился перед вами?
Не ответив ему, Стивен наклонился и отбросил в сторону широкую рогожу. На дне повозки, как он и ожидал, лежала Мэри. Скрестив руки на груди, она с ненавистью смотрела на него. Ее поза была столь беспомощной, что в душе его снова, как тогда в шатре, шевельнулись жалость и раскаяние. Она была так похожа на обиженного ребенка! Но Стивен не собирался давать волю подобным чувствам. Через мгновение черты лица Стивена вновь обрели прежнюю суровость, в глазах вспыхнула ярость. Он напомнил себе, что за недолгое время их знакомства принцесса Мэри успела выказать себя весьма пылкой возлюбленной и стойким, выносливым, бесстрашным бойцом. Ее обманчивая хрупкость и беззащитность могли ввести в заблуждение кого угодно, но только не его!
- Вы что же это, мадемуазель, рассчитывали развязать войну, ведя себя подобным об разом? - зло спросил он.
Мэри не удостоила его ответом. Он соскочил на землю, поднял ее на руки и подсадил на своего коня. Возница клялся, что непричастен к случившемуся. Стивен приказал ему поворачивать к замку и следовать за кавалькадой, вскочил в седло и дал шпоры коню.
- Что вы скажете в свое оправдание? - спросил он, склонившись к самому уху Мэри.
- Я не могла поступить иначе. И вы на моем месте сделали бы то же самое. Как, впрочем, и любой человек, рожденный свободным.
- Похоже, шотландцы впитывают любовь к свободе и независимости с молоком своих матерей.
- И мстят всем, кто посягает на их свободу.
- Охотно верю вам, принцесса.
Мэри смертельно побледнела и слабым голосом произнесла:
- Возница здесь ни при чем. Пожалуйста, не наказывайте его из-за меня.
- Думайте лучше о себе! - разозлился Стивен. - Вам все это может дорого обойтись, принцесса!
- Это обойдется дорого прежде всего моему отцу, - с горечью ответила Мэри. - И Шотландии. Ведь вы попытаетесь взять выкуп за меня не деньгами, а землей! - по щеке ее поползла слезинка. Стивен с трудом поборол искушение снять эту каплю влаги с ее гладкой прекрасной кожи своими губами. Эта девушка по-прежнему видела в нем своего заклятого врага, и наслаждение, которое она испытала в его объятиях, нисколько не изменило ее отношения к нему. Неужели так будет всегда?