От столь явного поощрения вся его мужественность моментально воспряла. Она все еще била его, несколько вяло пыталась встать и от этого терлась об него бедрами. Ее кулаки колотили его по плечам, когда он притянул ее к себе, повернул немного вбок и посадил на колени. Голова ее легла ему на сгиб локтя, а коса перебросилась через руку. Со смехом Уильям поймал ее мелькающий перед его лицом кулачок и покрепче сжал ей шею. Теперь она была достаточно неподвижна, чтобы он мог найти ее губы своими.
Но всего через мгновение его оценка ее опытности изменилась. Уста ее уступили и легко раскрылись его настойчивому языку. Но, лишь тот оказался внутри, она не знала, что с ним делать. Она не откликалась на его прикосновения, не отвечала на его игру. Однако она не была безучастна. Эти уста были милыми и истосковавшимися, удивленными и жаждущими. Он стал ласкать ее нежнее, направляя ее и подсказывая ей.
Он чуть ослабил руку, сжимавшую ей голову, а на спину ей, поддерживая, легла его огромная ладонь. Потом рука его двинулась вверх и вниз по ее боку, лаская, успокаивая ее. Он отпустил ее руку и положил себе на грудь, на раскрасневшуюся кожу у себя над сердцем. Она отдернула руку, но он терпеливо поймал и вернул ее на то же место, гася вспышки ее невинности своими губами. На этот раз она не отдернула руку. Пальцы ее сжали вьющиеся на его груди волосы, задрожали, потом снова сжали их. Стон прервал его поцелуй.
- Милая, - прошептал он ей на ухо, проведя по нему кончиком языка. Ее ответный стон коснулся его щеки.
Его другая рука продолжала ее изучать. Он положил руку ей на грудь, обвел пальцами сосок, сжавшийся от холода и нервного напряжения. Он мял эту возвышенность своей ладонью, тепло, старательно, нежно, пока возлежавшая у него на коленях женщина не растаяла, не стала мягкой и податливой. Вознагражденный за свои усилия, Уильям еще раз нежно коснулся ее и двинулся дальше. Округлость ее талии говорила о правильности его первого и поспешного суждения, а твердый живот дрогнул, когда по нему скользнули его пальцы. Мокрая материя юбки собралась у колена, и рука его нетерпеливо коснулась ее икр. Как только пальцы прикоснулись к коже, дыхание его перехватило, она вздрогнула, дернулась, вырываясь из летаргического сна. Словно волшебник, Уильям это почувствовал и снова овладел ее устами, возвращая ей радость прикосновения его губ, а рука его тем временем скользнула вверх по шелковой глади ее ног. По дороге в рай.
А рай был так близок, так близок.
Ледяная вода окатила ему спину и внезапно вернула его на землю. Две сильные руки отпихнули его, схватили девушку под мышки, выдернули из его объятий и оттащили туда, где он не смог бы ее достать.
Уильям вскочил на ноги в гневе. Только слепота сдерживала его от того, чтобы броситься в ответную атаку.
Его негодующий рев мог бы напугать слабых женщин, но Мод не была такой.
- Вы что, с ума сошли, лорд Уильям? Да как вы могли наброситься на даму на глазах у служанок?
Он снова взревел, онемев от ярости. Потом его разум вернулся к нему, и он прокричал:
- Наброситься? Наброситься? Все, что ей требовалось сказать, так это "нет", и я отпустил бы ее. Хвала нашей милой Святой Спасительнице, леди Сора, это благодаря вам на меня излилась холодная вода?
Сора, вымокшая и дрожащая у огня, откликнулась:
- Можно и так сказать.
Высвобожденный из оков молчания, ее голос дрожал, его гнев тоже постепенно затихал.
- Верните девку, и я все забуду. - Сидевшие у окна служанки разом хихикнули, и он окунулся в воду. - Верните девку и отошлите этих служанок вон.
Выкручивая обеими трясущимися руками свой насквозь промокший рукав, Сора откинула волосы со лба и откликнулась:
- Я не могу этого сделать, милорд. Эту девушку вызвали.
- Что значит вызвали! Она крепостная. Я ее господин.
Сора разгладила грубую материю своего шерстяного платья и про себя недобрым словом помянула свое усердие. Чувство ответственности требовало, чтобы она сначала справилась с работой, порученной ей лордом Питером, и только потом могла воспользоваться подаренной ей материей. Пришло время шить новую одежду, одежду, в которой она будет похожа на леди, а не на служанку.
- Девушка ушла.
- Ушла! Да никто не выходил из этой комнаты! - Гнев снова заставил его вскочить на ноги. - И я хочу ее сейчас!
Выведенная из себя, потеряв самообладание, Сора прокричала в ответ:
- Я поговорю с вашим отцом! Мы все с ним решим! Она взмахнула мокрыми юбками, повернулась, держась за руку Мод, и вышла через дверь, придерживаемую швеей, которая просто тряслась от веселья и закусила руку, чтобы не рассмеяться.
- Не хотите ли, чтобы я сделала вам ванну погорячее, лорд Уильям? - спросила Линн, одна из служанок его покойной жены. - У меня еще согрелась вода.
- Нет, - медленно ответил Уильям. - Нет, я думаю, ванна уже достаточно нагрета. Холод отступил.
В отгороженном укромном уголке, поблизости от главного зала, лорд Питер вытер лоб рукавом и попытался сосредоточиться на отчете, который разъяснял ему его сенешаль. Лучше бы он был сейчас во дворе замка и учил юных Кимбалла и Клэра обращаться с мечом. Да хоть что угодно, только не эта бесконечная скука. Это всегда было делом Уильяма - следить, каков урожай созрел на землях арендаторов и не обманывают ли их управляющие. У лорда Питера это плохо укладывалось в голове, как бы терпеливо молодой и образованный монах ни объяснял ему все.
- Из-за набегов на Фэрфорд, - говорил брат Седрик, - арендная плата опять упала. - Он прервал свой доклад. Внимание его привлек шум, исходивший из главного зала.
Лорд Питер тоже поднял голову. Его интересовало все, что могло бы отвлечь от сводящих с ума подсчетов.
- Слишком долго мы уже не слышали в замке смеха, - сказал он. - Приезд леди Соры поставил все на свои места. Слуги веселы и послушны, еда как следует приготовлена и, кажется, даже Уильям наконец начал приходить в себя.
Сора, мокрая и сердитая, возникла в сводчатой двери. Одна рука ее лежала на шее дога, вторая на руке Мод. При появлении их слова застыли у лорда Питера на губах.
- Лорд Питер! - обратилась Сора к нему. - Простите мне мой вопрос, но как давно Уильям не имел связи с женщиной?
- Не имел связи? С женщиной? - ошеломленно переспросил лорд Питер.
- Вполне определенно, у него появилось пристрастие кидаться на женщин, - бросила Сора, вытягивая свой рукав и выкручивая его.
Лорд Питер посмотрел на стоявшую перед ним вымокшую Мадонну и воду на полу вокруг нее.
- Вы промокли, - сказал он. - Вы что, упали в лужу?
- Нет, я упала в лохань, в которой мылся ваш сын. Ну и похотлив же он у вас. Как давно он уже не спал с женщиной?
Брат Седрик издал тихий звук, лорд Питер обернулся и увидел, что он смотрит на Сору и давится от смеха. Шерстяное домашнее платье промокло насквозь, и через шнуровку по бокам проступало расшитое золотом нижнее белье. Ее фиалковые глаза сверкали, щеки горели симпатичным розовым румянцем. Губы девушки трепетали, они были полными, красными и чуть припухшими, явный признак того, что ее только что всласть целовали.
Мод откашлялась, и лорд Питер перевел свой взгляд снова на нее. Слова, которые она мысленно передавала ему, были выразительными и яростными, поэтому он поспешно ответил:
- Ох, я думаю, это было еще до того, как он ослеп.
- Это великолепно. Значит, прошел уже не один месяц. Ну что ж, необходимо это поправить. Приведите ему женщину сейчас же. Она должна быть моего роста и сложения, - Сора обмерила свою талию руками, - и у нее должны быть на месте все зубы. Он близко познакомился с моими зубами. Я отдам свою одежду, она сможет надеть ее. И, лорд Питер?
- Да? - Ошеломленный лорд Питер пытался вы строить в уме цепочку последовательности событий, которые привели к таким необычным требованиям.
- Вы обещали мне материю из Франции. Я хочу, чтобы швеи немедленно занялись моим новым гардеробом. - Она царственно кивнула и взяла Мод под руку. - В мою комнату, - приказала Сора, уцепившись другой рукой за загривок собаки.
Лорд Питер посмотрел им вслед и повторил с некоторым изумлением:
- Черт побери! Что я вам на это скажу? Леди Сора ставит все на свои места.
- Кш! Ты большая собака, и тебе нечего делать в комнате миледи.
- Пусть он войдет, Мод. Если ты не пустишь его, он будет скрестись под дверью.
Когти собаки выбили короткую дробь на деревянном полу, и дверь спальни закрылась за ней. Мод ворчала:
- Даже все глупые собаки, какие только есть, боготворят вас. Идите к огню и сбросьте эту одежду. Такая холодная весна - не лучшее время принимать ванну.
- Я и не собиралась, - возразила Сора. Ее руки были заняты шнуровкой. - Ох, помоги мне, тут узел затянулся.
Мод бросила одежду, которую доставала из сундука, и поспешила на помощь своей госпоже.
- Да, все промокло, да еще, наверно, лорд Уильям затянул все своими беспокойными пальцами. Если бы мне не было известно, как все обстоит на самом деле, миледи, то я бы сказала, что ваше поведение у лохани выдает в вас опытную женщину.
- А я и есть опытная женщина. - Сора улыбнулась лукаво, но очаровательно. - Сейчас.
- Мне не доводилось видеть такой страсти, с тех пор как ваша мать помогала вашему отцу мыться в ванне. Она тоже была девицей, но не слишком долго.
- Мне было любопытно. - Сора подняла руки и позволила Мод снять с себя одежду.
- Любопытно, да? - задумчиво сказала Мод. - Нет, мне приходилось видеть любопытство, а здесь было совсем не это.
Побуждаемая не вполне понятным ей интересом, Сора спросила:
- А как он выглядит, Мод?
- Вот это любопытство. - Мод отступила и посмотрела на свою обнаженную госпожу. - Ах, леди Сора, вы прекрасны. Вас следовало выдать замуж и уложить в постель к мужчине еще в тринадцать лет, как поступают с другими женщинами.
- И, может быть, в пятнадцать; я бы умерла при родах.
- На все воля Божья, но мне так хочется взять на руки ваших детей. Еще не слишком поздно, вы же знаете. Вам только девятнадцать.
Сора обняла пожилую женщину.
- Только девятнадцать! Ха! Время выйти замуж давно уж прошло. Не надо пробуждать во мне надежды, Мод. Я могу жить дальше, смирившись со своей судьбой, но если вдруг начну мечтать о мужчине, о мужчине, принадлежащем только мне… - Она задрожала. - Я замерзла.
Мод взяла полотенце, растерла ее всю, а потом вручила полотенце в руки и распорядилась:
- Вытирайте волосы. А он огромен.
- Кто?
- Кто! - фыркнула Мод.
- Уильям? Я знаю, что он огромен! Его голос звучит вот здесь. - Сора провела рукой у себя над головой.
Она стянула с головы вуаль и выжала воду из длинной косы, спускавшейся ей на плечо.
- Он великолепный жеребец. Он высок и очень мускулист. У него приятный голос, очень приятный. Я все это знаю. Но как он выглядит?
Мод набросила Соре на голову сухую нижнюю рубашку и стянула ее вниз.
- Лицо его широкое и суровое. Он улыбается, но редко. Но когда он это делает, миледи! Ямочки на щеках видны даже через его клочковатую бороду. Он светловолос, а кожа его такая светлая, что в ванне он кажется золотым. - Мод посмотрела на выражение лица ее госпожи.
В восхищении Сора ловила каждое слово, губы ее чуть приоткрылись, и видны были белые зубы. Руки ее, занятые расплетением косы, застыли в воздухе. Грудь опускалась и вздымалась от глубокого дыхания, глаза блестели.
Выражение лица Соры и ее внезапный интерес возродили у Мод ожидания счастливого будущего своей госпожи. Тая лукавые надежды, Мод принялась описывать Уильяма дальше.
- Он из тех мужчин, на которых женщины взирают, раскрыв рот. Кого бы они ни одели и ни посла ли бы к нему, она этого больше чем захочет, уверяю вас.
- Это успокаивает меня, - сказала, усмехнувшись Сора. Пальцы ее снова занялись косой.
- Да, в этом я уверена, - хохотнула Мод. - Меня это тоже успокаивает.
Когда дверь господской спальни отворилась и Уильям вышел из нее под руку с Линн, лорду Питеру пришлось усилием сдержать нахлынувшие слезы. Сын его вернулся.
Борода Уильяма была коротко подстрижена, был виден сильный и решительный подбородок. Подстриженные волосы золотистой каймой обрамляли лоб и шею, раскачивались в такт с его шагами. Шел он прямо, шаг его был твердым, плечи расправленными.
Он снова был здесь, Уильям вернулся.
- Отец! - Кимбалл поднялся со скамьи во главе стола и соскочил на пол. - Отец. - Он подбежал к отцу и схватил его за руку.
- Да, сын? - Уильям склонил голову вниз, как будто посмотрел на мальчика. - Все уже за столом? Я опоздал?
- Мы ждали тебя. Леди Сора сказала, что купание очень взволновало тебя, и ты, может быть, захочешь прилечь. Но дед ответил, что купание - нелегкий труд, и настоял, чтобы мы ждали. И вот леди Сора заказала суп, и мы сидели и слушали музыку. Она играет на арфе так, что вокруг видятся ангелы. Но сейчас мы уже ужасно голодны!
- Нам этого не нужно. Ты проводишь меня к столу? - Он снял свою руку с руки Линн, наклонился и прошептал: - Ты постараешься, чтобы я ни на что не налетел?
- Да, сэр. - Довольный тем, что отец вернулся, и слишком юный для сантиментов, Кимбалл улыбнулся. - Я не дам тебе споткнуться. Возьми меня за локоть. Ты хочешь, чтобы я сел рядом и резал твое мясо? Вращающаяся мишень сбила меня с коня сегодня только раз, а Клэра - четыре раза - вот скамья, отец, перенеси через нее ногу, - но дед говорит, что Клэр будет великим рыцарем, если продолжит тренировки. Ему семь лет. Я сказал ему, что у меня тоже не так уж все получалось, когда мне было семь. А я был повыше его тогда. Но дед говорит, он хорошо держится в седле. Вот твое блюдо, нашел его? - Он взял руку Уильяма и положил ее на грубую деревянную тарелку.
- Да, спасибо, Кимбалл. - Губы Уильяма растянулись в улыбке. - Ты скучал по мне?
- Ну? - Восьмилетний мальчуган задумался над вопросом. - Ты ведь на самом деле и не уезжал. Но ты не хотел слушать мои рассказы.
- Я знаю. Прости, этого больше не будет. - Он поднял руку, поискал ею лицо мальчика, потом его голову, отвел назад его спутанные волосы. - Но скажи мне, кто такой Клэр?
- Как? Это брат леди Соры, - удивленно проговорил Кимбалл. - Он сидит в конце стола. Обычно мы едим с одного блюда.
- Ее брат?
- Деду пришлось взять его в обучение, иначе она не приехала бы. Он был здесь вместе с леди Сорой всю весну. Она очень хорошая. Она заботится о нас, разговаривает с нами, целует нас, когда желает доброй ночи, втирает целебную мазь в наши синяки. Вот только весной она заставила нас вымыться. Она заставила слуг раздеть тебя и бросить в воду тоже?
От этих слов за столом воцарилась мертвая тишина, все навострили уши, чтобы услышать, что он ответит.
- Нет, сын, - громко произнес Уильям. - Есть мотивы, заставляющие взрослых соглашаться принимать ванну и без принуждения.
Вокруг стола раздался смех, слуги и почитатели Уильяма кивали и перешептывались.
Он вернулся. Их господин вернулся.
- И как тебе понравился твой мотив? - спросил лорд Питер слева от Уильяма.
Уильям приятно улыбнулся.
- Это была очень искусная девица, полная желания услужить своему господину. Недурно сложена, и дыхание ее было свежим. Она почти точно походила на девушку, которую я целовал в лохани.
Паж, накладывавший еду, уронил свою деревянную ложку и отпрыгнул от пролившегося на пол супа. Стук деревянной ложки о камни пола, шарканье его ног и бормотанье слов извинения эхом разнеслись под сводами большого зала, а головы тех, кому было все известно, по очереди поворачивались то к Уильяму, то к Соре.
Уильям, конечно же, не знал, на кого еще они все смотрят, однако ему было известно, что к нему приковано всеобщее внимание, и он продолжил:
- Да, отец, я слеп. Но я не глуп. В той девушке, что была в ванной, горел такой огонь невинности, какой не возобновить ни в одной из женщин. Сладость ее уст обожгла меня. Не знаю, кто она и что она, и почему я не могу ею владеть, но то, что было в ванне, я не смогу забыть. И пока я не коснусь ее, на ложе моем не будет никаких подмен.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
- Уильям, прекратите целовать служанок. - Сора хлопнула кожаными перчатками себе по ладони.
Девушка, сидевшая у Уильяма на коленях, хихикая, соскочила вниз, и он похлопал ее по ягодицам.
- Спасибо, дорогая, но ты совсем не та, что нужно. - Звук его голоса отразился от стен отгороженной каморки, где они работали с братом Седриком.
Единственным недостатком Уильяма, как считала Сора, было его пристрастие целовать служанок. Шуршание юбки у его руки вызывало моментальную реакцию. Он сгребал в объятия и целовал неважно кого: старых и молодых, замужних и одиноких, красивых и дурнушек. Женщины хихикали и льнули к нему или хихикали и ускользали, но он, отпуская их, всегда говорил одно и то же:
- Ты совсем не та.
Когда Сора слышала, как Уильям отвергает их, это согревало ей сердце с той же силой, как и обжигало его, когда она слышала, как он их целует.
Виночерпий проскользнул мимо, когда Сора стояла в дверях, а Уильям пожаловался:
- Тебе надо привести новых девушек. Как же я найду мою таинственную женщину, если день за днем буду целовать одних и тех же?
- Не целуйте их! - повторила она, негодующе.
- Но мне хочется этого. Сора всплеснула руками.
- Вы безнадежны.
- Просто любопытен.
- Оделись, чтобы выехать из замка, леди Сора? - Брат Седрик с умыслом повернул разговор в нужное Уильяму русло.
- Вы собираетесь этим прекрасным днем прокатиться верхом? - спросил Уильям.
Инстинктивно оправив свой новый полотняный наряд, Сора ответила:
- Если я найду мальчишек и они захотят присоединиться ко мне. У мельника случилась беда, и Линн приготовила корзину. Вы не хотели бы…
- Да. - Уильям встал. - Хотел бы.
Она засмеялась, покраснела и чуть отступила.
- Мне лестно то, что вы так охотно откликнулись на приглашение, милорд, но, подозреваю, в действительности вас больше привлекает возможность проехаться на лошади. - Она вдруг замолчала. Сора услышала в своем голосе нотки, которых прежде в нем никогда не было. Легкая застенчивость, робкий всплеск смеха: нотки заигрывания.
Уильям врезался ей в спину, чуть не сбив с ног. Он подхватил ее сзади под локти.
- Сора?
- Извините, милорд. - Она попыталась вырваться, руки его на мгновение напряглись, потом выпустили ее. - Я совершенно случайно остановилась прямо перед вами.
- Да. - В голосе его, она заметила это, тоже слышалось напряжение. - А вы стройнее, чем я думал.
- Вы представляли меня раздутой, как тюфяк? - Она чуть двинулась по полу, плохо представляя, где стоит.
- Нет, - просто ответил он, последовав за ней. - Я представлял вас… я был удивлен.
- Это естественно, - заверила она его, стремясь снова принять на себя роль учительницы. - Слепые часто удивляются тому, как выглядят люди вокруг них.
- Все другие лица я хорошо помню. Вы недавно поселились в Беркском замке. Позволите ли мне притронуться к вашему лицу?