ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
- Июнь - месяц любви. Месяц, когда сам воздух пропитан любовью, он переполняет мои легкие и согревает чресла. - Вдыхая послеполуденный ветерок, от которого светлые волосы разлетелись ему на лоб, Уильям дернул поводья, переводя коня на рысь.
- Отец! - крикнул Кимбалл, связанный поводом с отцом и отброшенный рывком лошади в сторону от лесной тропинки. - Ты так наедешь на меня.
- Ну, так ты погоняй своего пони, - резко ответил отец, хлопнув по кобыле сына своей дубовой тростью. Тихий протест сына не мог прервать хода его мыслей, и он продолжил: - В июне появляются на свет ягнята, жизнь с новой силой устремляется вперед. Вдохните аромат цветов! Вдохните запах свежей травы! Даже трава преображается в ковер любви, щедро предлагая себя возлюбленным, несмотря на то, что их объятия оставят на ней свой след.
- Ура, ура, конец июня, и скоро всех на волю зов плоти позовет! - продекламировал Клэр.
- Клэр! - В голосе Соры звучали удивление и смущение. - Кто научил тебя этим стихам?
- Лорд Питер научил, - спокойно ответил мальчик, придерживая повод, на котором вел лошадь сестры.
- Ты хоть знаешь, что это означает?
- Да. Это означает, что слуги теперь будут отправляться в амбар вместо того, чтобы не давать мне спать по ночам.
Уильям взорвался смехом.
- Ура, ура, - повторил он.
Сора вздохнула.
- Ну ладно, - ободрил он ее. - Совокупление плебеев нас сегодня не касается. Наслаждайтесь восприятием прекрасного английского дня. Глубоко вдыхайте арома ты цветов и трав. Чувствуйте, как лошадь движется у вас меж бедер. Слушайте, как любовно воркуют в ветвях деревьев, спариваясь птицы!
- Уильям!
- Попробуйте представить, что мальчишек с нами нет.
- У меня не столь богатое воображение, ответила Сора.
Уильям подумал и спросил:
- Кимбалл, где мы?
Кимбалл с видом знатока огляделся вокруг.
- У южного угла наших земель, поблизости от ручья Фингр-Брук.
- Я так и думал, - с удовлетворением промолвил Уильям. - Почему бы вам, парни, не устроить Сору и меня у воды, а самим посостязаться в скачках на лугу к востоку отсюда.
- Есть, сэр! - хором откликнулись они и пустили лошадей по лесной тропке быстрее.
- Мы много проехали сегодня, мадам, - объяснил Уильям Соре. - Мне бы хотелось вытянуть ноги на траве. Слишком много времени прошло, с тех пор как я последний раз бывал в лесной тиши.
Сора ничего не сказала. Умиротворенная, она и не знала, что сказать. Эта глупая идея нашла в ней отклик своей глубокой тоской. Езда верхом вместе с Уильямом и мальчиками зажгла в ней в эти весенние дни страстное желание нормальной жизни. Практичная женщина, какой она была, прежде чем попала в Беркский замок, отступила перед этой жаждой жизни. Не могла она даже в мыслях своих уже больше покоряться печальной судьбе, где не было место ни мужу, ни детям. Мечтания, как облака, проплывали в ее сознании: мечтания об Уильяме и его жаркой страсти, об их детях, цепляющихся ей за юбку, о долгой жизни, которая зажжет свечи в окружавшей их темноте так, что свет их чувства станет всем заметен.
- И что ты скажешь, милый, добрый друг? - спросил Уильям с нежностью в голосе.
Отбросив прочь остатки своих несбыточных мечтаний, она откликнулась:
- Мне тоже так хочется погрузить свои ноги в прохладную воду английского ручья. Ведите нас, мои храбрые юноши.
- Вам придется оставить лошадей здесь, - распорядился Кимбалл. - Дальше тропинка для них слишком узкая и заросшая.
Мальчики устроили Уильяма и Сору на берегу у высоких валунов и оставили их.
- Какой покой, не правда ли? - Уильям прислонился спиной к нагретому солнцем камню. - Это одно из моих любимых мест. В мыслях я все еще способен видеть эти огромные дубы, широко раскинувшие свои ветви. Течение ручья несет гальку. Ива опускает ветви в воду, давая им напиться. И все зелено, как зелено быть может только в Англии весной. - Приподнявшись на локте, он спросил. - Прав я? Так сейчас это все выглядит?
- Да, - вздохнула она от удовольствия. - Именно так все сейчас и выглядит. Как счастливы вы, что в сознании вашем видите этот уголок.
Он воспринял ее слова с серьезностью.
- Да, я думаю, я счастлив.
- А я счастлива тем, что вы воспели для меня его красу.
- Мадам, я ведь известен тем, что на пирах слагаю самые прекрасные стихи. Дамы падают в обморок от моего красноречия.
- И от вашей скромности, - со смехом согласилась Сора.
- И от этого тоже. - Он снова прилег на камень. - Снимите обувь, как хотели, и побродите по ручью.
Сора развязала свои сандалии и задумалась: а надо ли ей это делать?
Словно прочитав ее мысли, он поддержал ее в этом желании.
- Ручей чистый, а камни на дне круглые и ровные, приятные для босых ног.
- Как пожелаете, милорд! - сказала она и съехала по камням в воду. Чистейшая вода ласкала ей пальцы и доходила всего до щиколоток. - О Уильям. - Она вздохнула. - Все так, как вы сказали, и даже еще лучше.
- Доверьтесь мне, Сора. Я никогда не обману вас. Прозвучавший в его словах глубокий смысл встревожил ее. Каким бы ни был демон, ввергнувший Уильяма в ту ночь в депрессию, он был изгнан, и Соре лестно было думать, что именно ее здравый смысл снял это наваждение. И все же в глубине ее сознания теплилось смутное сомнение. Ей почти казалось, что новый взлет его духа связан с тем, что она призналась в своей уловке. Словно он возрадовался тому, что освободил ее от этой монашеской маски, а теперь, предвкушая следующий шаг, ожидал, когда она окончательно раскроет лицо. Ей даже показалось, что в ходе того разговора, неделю назад, она совсем перестала контролировать развитие их отношений, словно они поменялись ролями: теперь учителем был он, а учеником - она.
Осторожно переступая, чуть-чуть выдвигая одну ногу перед другой, Сора изучала дно. Нога ее соскользнула в ямку, она ударилась пальцами о камень и вскрикнула.
- Что случилось? - спросил он. - Вы увидели змею? Она встала на месте, как вкопанная.
- Змею?
- Змеи кишат в этом благодатном крае. Сколько раз ловил я здесь рыбу и на мою лесу цеплялась змея, огромная, почти как…
- В воде? - вскричала Сора и бросилась прямо перед собой. От ужаса она потеряла ориентацию, но была уверена, что все равно выберется на берег.
- Ну да, но есть и змеи, гнездящиеся на суше.
Она снова закричала, на этот раз громче, спотыкаясь на скользких камнях, и Уильям уже больше не мог сохранить серьезность. Он взорвался хохотом и катался с боку на бок от переполнившего его веселья.
- Да никаких змей, - выдохнул он. - Нет здесь змей, но я бы отдал все на свете, лишь бы взглянуть сейчас на ваше лицо.
- Вы снова меня дразните? - вскричала она.
- Нет здесь змей. - Он снова засмеялся и вытер лицо плащом.
- Обещаете?
- Обещаю.
- Вы глупый осел. - Она подошла ближе на звук его смеха. - Как вы осмелились насмехаться надо мной? Кретин.
- Но-но, леди! - Уильям сел. - Я поступил с вами не хуже, чем вы со мной.
- Что вы хотите сказать?
- А монашка? Вы сказали мне, что вы монашка. И были, - он провел рукой дугу, - сотни других мелких уловок. Разве вы так не сказали?
Она не ответила, потому что не знала, что и ответить.
- Это такой страшный обман, как мне и кажется? - тихо спросил он,
- О, гораздо страшнее.
Несчастная, она размышляла: признаться ли в правде или продолжать лгать? И как много может она ему сказать? Ужасная трусость, нахмурив лицо, подумала она. Ей хотелось бы находиться где-то в другом, более безопасном месте, когда придется раскрыть свою уловку. Только не с глазу на глаз в лесу, где легко ее бросить. И еще лучше, если бы рядом был кто-то, способный остановить его, если он захочет отплатить ей затрещиной. Может быть, в присутствии лорда Питера, который признает свою роль в этом обмане. Решение было принято, и Сора прошептала тихо и, как она надеялась, естественно:
- Ой, я намочила себе рукава.
Уильям после некоторых колебаний принял эту перемену разговора, хотя голос его был полон отчаяния.
- Для вас просто беда не сохранить одежду сухой, правда?
Выжимая юбку, она согласилась:
- Да, я… - и замолчала, сбитая его словами с толку. - Что вы имеете в виду?
- Шшш, - резко оборвал ее он.
- Что еще?
- Тихо! - снова произнес он настойчиво. Сора напрягла слух, повернулась к окружавшему их лесу и поняла, что насторожило его.
- Уильям, вокруг нас повсюду кони и люди.
- Да. Идите сюда. - Он нащупал свою массивную трость и оторвался от камня, осторожно вошел в ручей неподалеку от нее. Она скользнула к нему, а он вскинул голову. - Забирайтесь на камни и не путайтесь под нога ми. - Он подождал, пока она сделала, как он хотел, потом спросил: - Что вы видите?
Ошеломленно она повторила: Видите?
- Сколько людей? Как они близко?
- Ох, Уильям, - начала она горько, но хруст сучьев и топот многочисленных ног не дали ей договорить.
- Мы нашли их, Бронни, - произнес грубый мужской голос. - Как и приказал Его Светлость.
- А ты уверен, что это они, Морт? - спросил Другой голос.
- Да, парочка уток у воды, которая только ждет, чтобы ее сунули в мешок, - откликнулся первый.
- А этот здоровяк слеп, ты говоришь? - снова спросил второй. - Если не так, то я не стал бы с ним и связываться.
- А девку я схвачу в любой момент, - усмехнулся первый голос.
- Что они говорят? - с возмущением спросила Сора. Она не понимала их быстрого отрывистого английского, но тон прозвучавших фраз ей не нравился.
Уильям подошел ближе, прижался спиной к большому камню, сжал руками трость.
- Они говорят, что желают искупаться. Сжавшись на камне, Сора одновременно жалела, что мальчиков здесь нет, чтобы помочь, и радовалась, что они вдали и в безопасности.
- Хватит болтать, мерзавец, возьми их, - приказал новый голос на английском, потом перешел на нормандский французский: - Лорд Уильям? Вас окружили двенадцать человек. Выходите из воды и сдавайтесь.
- А я насчитал не более чем семь, - спокойно ответил Уильям.
Никто не сказал ни слова, только Бронни запротестовал:
- А вы говорили, что он слепой!
- Нас восемь, - бросил старший.
- Значит, он не умеет считать, - хныкал Бронни.
- Разрази тебя гром! Он слеп, слава Господу, разве не ясно? Он слышит, но не видит. Давайте, возьмите их аккуратно. Милорд хочет сам проявить в отношении них свою нежность.
- Пригнись-ка, девочка, - пророкотал Уильям, подбираясь и готовясь отразить нападение.
Донесся плеск ног в ручье, а Бронни заныл:
- Постойте, я еще не снял обувку. Послышался удар, он отскочил и со стоном ступил в воду.
- Ну ладно, ладно, но я испортил свою новую обувь. Трость в руке Уильяма начала ритмично выписывать восьмерки, тихо и угрожающе посвистывая.
- Я беру его, - крикнул один из нападающих и бросился на слепого рыцаря.
Последовал резкий звук удара и крик боли, а Бронни произнес:
- Челюсть у него сломана.
Уильям засмеялся, громогласно, торжествующе и радостно.
Еще один нападающий бросился вперед, и Сора услышала, как воздух вышел из его легких, когда конец трости погрузился ему в живот.
- Давайте, негодяи, давайте, подлецы, - взывал к ним Уильям, как будто это были собравшиеся вокруг него коты. Он отразил еще одну атаку, отбив ее середи ной огромной дубовой трости.
Простолюдины тревожно зароптали и попятились, а предводитель их взревел:
- Взять его!
- Какой прекрасный командир, - презрительно про молвил Уильям. - А сам-то ты боишься взять меня?
В тяжелом и хриплом дыхании окружавших их мужчин чувствовалась свирепая безжалостность.
- Ладно! - Предводитель ступил в воду и распорядился: - Я схвачу за трость, а вы - вы все - наваливайтесь на него.
План предопределил поражение и удачу. Все больше нападавших бросались по ручью вперед под грозную трость Уильяма, пока он с громким всплеском не свалился в воду. Перепуганная Сора слышала их торжествующие крики, а могучий воин слабел под их ударами. Она вцепилась в огромный валун, на котором сидела, и вдруг под пальцами ее качнулся гладкий круглый камень. Он был довольно велик и достаточно тяжел - поднимать его пришлось двумя руками - но и мал ровно настолько, чтобы обхватить его ладонями.
- Я возьму женщину! - крикнул Бронни. И прежде чем в ее сознании созрел четкий план действий, Сора повернулась и обрушила камень Бронни на голову.
Удачный удар отбросил Бронни вниз, в самую гущу дерущихся, где ему еще перепало от его рассерженных напарников. Охваченная воодушевлением, Сора наклонилась и опустила свое оружие еще на несколько возникших перед ней голов, прежде чем камень вырвали у нее из рук и отбросили.
- Забери вас дьявол! - выругался главарь, стаскивая ее в воду.
- А говорили, будет легкая прогулка, - посетовал один холоп.
- А почему ж, ты думаешь, Его Светлость отправил восемь крепких мужиков схватить одного слепого и женщину? - простонал в ответ Бронни.
Эта логика в словах, прозвучавших из уст их столь бестолкового товарища, прекратила сетования нападавших. Уильяма и Сору вывели из ручья и посадили одного за другим на широкую конскую спину.
- Свяжите ему руки у нее на талии, - приказал предводитель. Голос его дрожал от ярости. - Он не станет спрыгивать, если этим свалит с коня и ее. И побыстрее, мы и так уж слишком задержались на землях Берков.
- А женщину нам связать тоже?
- Нет, - укоризненно отозвался главарь. - Вы что, не видите, что с ней? Она безвредна.
- Ха! - фыркнул Бронни. - Моя голова с этим не согласна.
Уильям, не знавший о ее участии в битве, спросил:
- Что вы сделали с нашим другом Бронни?
- Врезала ему камнем.
Уильям тихо засмеялся.
- Моя воинственная королева. Когда-нибудь я научу вас защищать себя так, как если бы вы были рыцарем. - Он застонал, когда затянули узлы на его связанных руках и перебросили их вокруг ее талии.
- Вы ранены?
- Только несколько ссадин, - ответил он с презрением. - Большей частью пострадала моя гордость.
- Не многие рыцари выстоят с палкой против восьмерых, - заметила она.
- Раньше я смог бы. - Голос его звучал ровно и непримиримо, и она ему поверила.
Ведомая на поводу, их лошадь двинулась шагом, потом перешла на рысь.
- Не можешь ты поторопить эту клячу? - прорычал предводитель.
- Нет, - ответил один из людей. - Пока на ней сидит лорд Уильям. Лорд Уильям и женщина.
Главарь подъехал к ним поближе и предупредил:
- Слушайте внимательно. Мы - отряд наемников…
- Отряд? Громкое название для одного наемника, командующего стадом необученных крепостных.
- …из восьми крепких мужчин…
- Восьми? - насмешливо спросил Уильям.
- По меньшей мере шести, - мрачно признал главарь. - Вы там никого не убили, только сломали пару костей. Вы мокрый, слепой человек, но когда-то вы были воином, поэтому я предупреждаю вас сейчас. Его светлость желает получить вас живыми, но мое терпение уже дошло до предела. Если вы не желаете ехать связанным по рукам и ногам и переброшенным через седло, как подстреленная дичь, не пытайтесь бежать.
- Я сделаю все, чтобы последовать этому мудрому совету, - с иронией ответил Уильям.
Предводитель оставил их и занял место впереди кавалькады. Отряд растянулся в одну цепочку, поспешно пробираясь меж ветвей и кустов, чтобы подальше убраться от возмездия лорда Питера Беркского. Они ворчали и плевались, сравнивали свои синяки и спорили.
Уильям и Сора постепенно приспособились к толчкам при езде, и Уильям пошевелил связанными руками.
- Вы можете их освободить? - тихо спросила Сора.
- Я могу отвязать их от вашей талии. Узлы такие тугие, что у меня пальцы свело. - Он продолжал рабо тать, осторожно растягивая веревку, и наконец довольно вздохнул. - Ну вот. - Он провел пальцами по ее плоскому животу. - Так намного лучше.
Сора дрогнула и рванулась в сторону.
- А если они увидят, что у вас руки свободны?
- Им нет до этого дела. Он прав, только глупец попытался бы сейчас сбежать, а я не вхожу в их число. Нет, от боя никто не уходит, но наши маленькие оруженосцы должны были слышать крики и находятся на пути к замку. Давайте наслаждаться поездкой, пока не прибудем к месту назначения, где бы это ни было. - Он снова сжал пальцы и обнял ее за талию. - Вы очень стройны. - Дыхание его коснулось ее шеи, и она снова дернулась. - И очень нервны. Я никогда бы и не предположил, что женщина вашего пожилого возраста, может быть так чувствительна к прикосновению руки. Вы никогда не были замужем?
- Нет. - Ее голос прозвучал ровнее и вдруг снова сорвался на визг.
- Уильям!
Его губы коснулись ее шеи и плеч, кольнули кожу Щетиной бороды. - Мне нравится запах гвоздик.
- Какая гладкая кожа, - он улыбнулся, - для женщины ваших пожилых лет.
- Уильям…
- И такая высокая упругая грудь. - Его руки двинулись выше, изучая, сжимая ее. - Для женщины ваших…
- Пожилых лет. - Ее руки поймали его руки и вернули их на седло. - Как долго вы знаете, сколько мне лет?
- Я вам уже говорил, что я не глупец. Клэру семь. Очень уж большая разница между сорокалетней пожилой женщиной и ее братом.
- Это совсем не невозможно! - запротестовала Сора.
- Но маловероятно. Как только я пришел к такому выводу, то дальше было уже несложно поставить знак равенства между таинственной девой из ванны и неприка саемой монашкой благородного происхождения. Неиз вестная родственница моей матери, наша экономка. Я да вал вам возможность рассказывать мне все.
Она покорно молчала и смогла только кивнуть. Этот кивок побудил его к еще одному вопросу.
- Леди Сора Роджет?
- Да, - прошептала она.
Уильям склонил ее к себе на грудь, чтобы смягчить ей тряску от езды. Его могучие руки нежно обвили ее талию, но в голове его возникал протест. Разве он нашел эту женщину, свою женщину, только для того, чтобы их убил какой-то неизвестный злодей, который боится показать свое лицо? Такого не могло случиться с ним в старые добрые времена, до того как зрение было отнято у него хитростью и обманом. В те времена он сражался бы за эту даму, защищал бы ее своим мечом, своим щитом. Теперь же он вынужден ехать вместе с врагами навстречу какой-то непредсказуемой судьбе. Он выругал бездействие, тяжким камнем висевшее на его душе, и пожалел, что череп не разбили кому-нибудь другому.
Они ехали до вечера, и лошадь под ними выбилась из сил под тяжестью их тел. Когда же птицы угомонились, а ветерок стал прохладным и усилился, они остановились напоить коней. Сора опустилась на землю осторожно, поскольку обувь ее осталась на берегу ручья Фингр-Брук. Ноги под ней подкосились, отказываясь слушаться после многочасовой езды. Уильям потянулся к ней, но Морт выставил ногу, и Уильям споткнулся о нее.
- Ха! Я позабочусь об этой красавице, - хохотнул Морт, подхватывая ее за талию.
Остальные засмеялись. Их злоба на слепого рыцаря еще совсем не утихла. Ободренный их поддержкой, Морт прижал Сору к себе и издал чмокающие звуки у ее уха.