- Я встретил… девушку, - предательски дрогнувший голос выдал чувства юноши, которые он так тщательно старался скрыть в своем сердце с того момента, как расстался с Лианной.
В глазах Джека появился неподдельный интерес. Он поставил ведро, взял охапку сена для коровы и внимательно посмотрел на Ранда.
- Неужели стрела Купидона попала в цель? Добро пожаловать на грешную землю, мой господин! - радостно воскликнул он.
- Ее зовут Лианна, - не обращая внимания на эти вопли, тихо сказал Ранд. - Она живет в Буа-Лонге.
- Тоже хорошо, - еще шире улыбнулся Джек. - Я просто уверен, что это знак свыше. Девушка послана вам Богом, мой господин, чтобы восполнить утрату Джастин. Выше голову, возможно, эта красотка сумеет скрасить вашу жизнь.
Ранд покачал головой.
- Брак для меня - святое дело. Кроме того, я не собираюсь бесчестить Лианну.
Джек расхохотался.
- Рыцарский лепет, мой господин! Ваш союз с мадемуазель заключается из чисто политических соображений! Совершенно не обязательно быть для нее золотым.
- Если золото утратит свой блеск, то что же тогда станет с железом? - рассеянно проговорил Ранд и отвернулся.
Джек положил корове сено, поднял ведро, и мужчины неторопливо направились к таверне, думая каждый о своем.
- Что касается меня, - нарушил молчание Джек, - то я вовсе не прочь приударить за одной из работниц Ладжоя. У нее такие…
- Джек! - оборвал его Ранд, не желая поддерживать непристойный разговор.
-…что я готов умереть за них, - закончил-таки Джек.
- Я запретил прелюбодеяние, - напомнил Ранд.
- С теми, кто этого сам не желает, - возразил оруженосец, но заметив, что юноша недовольно поморщился, невозмутимо поинтересовался: - Когда мы отправимся в Буа-Лонг?
- Король Генрих настаивает на соблюдении этикета: сначала нужно отправить послание, подарки невесте. Кроме того, за несколько недель до свадьбы Батсфорд должен зачитать в церкви оглашение о помолвке.
- Значит, у нас уйма времени! - хитро улыбнулся Джек. - Работница Ладжоя будет этому очень рада, - многозначительно проговорил он, входя в таверну.
Ранд решил еще немного побродить по окрестностям. Зачарованный красотой наступающих сумерек, он направился к морю и поднялся на вершину прибрежной скалы. Где-то в зарослях пел соловей, ему вторил кроншнеп. Жалобные трели птиц сливались с печальной мелодией, звучавшей в сердце юноши.
С грустью глядя на разбивающиеся о берег волны, Ранд размышлял над неожиданной встречей с удивительной, необыкновенной девушкой.
Лианна… Он прошептал это имя морскому ветерку, наслаждаясь его звучанием; оно оставляло на губах вкус сладкого вина. Образ Лианны стоял у Ранда перед глазами: прекрасное лицо, обрамленное белокурыми волосами, нежная улыбка, ласковый взгляд, в серебристой глубине которого таилась боль, которую он был еще не в силах понять. Юноша тряхнул головой, отгоняя видение: мысли о Лианне причиняли ему страдание.
Он имел право думать только об одной женщине: мадемуазель де Буа-Лонг…
Господи, ведь совсем скоро им придется жить под одной крышей! Какая же это будет пытка - видеть изящную фигурку Лианны, снующей по замку, слышать переливы ее смеха… Нет, нужно сразу положить конец их отношениям, подсказывал Ранду здравый смысл.
Юноша с трудом перевел свои мысли в другое русло. Герцог Бургундский прибыл в Буа-Лонг с немногочисленной свитой. Ясно, что в его планы не входило длительное пребывание здесь. Да и едва ли он мог позволить себе прохлаждаться в замке с племянницей; когда во владениях герцога, простирающихся от Соммы до Южного моря, было неспокойно.
Мысли Ранда снова вернулись к Лианне. Несмотря на свое решение покончить с этим одним махом, он уже знал, что придет к кресту Святого Катберта, где они условились встретиться. Ранд оправдывался перед собой тем, что должен убедить Лианну оставить опасное увлечение оружием и стрельбой. Но он понимал: дело не в оружии, а в нем самом, в его чувствах к этой девушке. Ранд собирался искать Лианну и завтра, и послезавтра - все дни, пока они не встретятся опять…
* * *
- Уехал! - радостно сообщила Лианна, вбегая в небольшую комнату, расположенную рядом с оружейным складом. - Лазарь уехал.
- Неужели вы думали, что герцог Бургундский позволит ему остаться? - невозмутимо заметил Шионг, не отрывая пристального взгляда раскосых темных глаз от смеси, кипевшей в стоящем на раскаленных углях тигеле .
Лианна чувствовала огромное облегчение, но, стараясь не выдать себя, капризно сказала:
- Мой дядя не имел права приказывать Лазарю отправляться в Париж.
- То, что он не имел права что-то делать, никогда прежде не останавливало герцога Бургундского.
- Почему он послал Лазаря присягнуть на верность королю Карлу? - недоумевала Лианна.
Шионг пожал плечами.
- Разумеется, чтобы держать его подальше от твоей постели.
Девушка чуть не рассмеялась: об этой стороне их брака Лазарь давно позаботился сам. Ее беспокоило другое: теперь она не сможет представить своего мужа английскому барону.
- Герцог Бургундский тоже уехал? - вопрос Шионга вернул Лианну к действительности.
- Да, он заявил, что ему предстоит уладить какие-то очень важные дела, - уныло проговорила девушка. - Дядя не имел права, - опять повторила она, нахмурив брови.
Лианна внимательно наблюдала за Шионгом, восхищаясь его умением сосредоточиться, отрешиться от суеты, с головой уйти в свою работу. На волевом, поистине царственном лице китайца особенно выделялись экзотические глаза, которые, казалось, впитали мудрость веков. Лианне представлялось, что именно такие лица должны быть у императоров Востока.
- Вы прекрасно знаете, что во власти герцога делать почти все, что он захочет. Передайте мне вон тот сосуд, моя леди, - попросил Шионг.
Девушка вручила ему запаянную медную трубочку и покачала головой.
- Это-то меня и беспокоит. К тому же дядя отказался прислать подкрепление, чтобы прогнать английского барона, опасаясь вызвать этим недовольство короля Генриха.
Шионг сосредоточенно собирал из чана выпаренную очищенную соль.
- Англичанин собирается применить силу?
- Не знаю, но мы должны быть готовы к этому.
Лианна присела на корточки, с интересом наблюдая, как короткие коричневые пальцы Ши-онга с точностью и ловкостью хирурга орудуют весами и кронциркулем.
Она испытывала к китайцу самые теплые чувства. Он давно уже стал неотъемлемой частью Буа-Лонга. Правда, никто точно не знал, как Шионг появился в замке. Поговаривали, что его выбросило на нормандский берег после кораблекрушения. Он оказался единственным, кто остался в живых с того таинственного корабля, о котором сам Шионг никогда ничего не рассказывал.
Отец Лианны спас тогда китайца от неминуемой смерти: из-за необычной внешности суеверные французские крестьяне приняли его за дьявола и собирались сжечь его на костре. Шионг оказался непревзойденным мастером оружейного дела и стократно отплатил владельцу Буа-Лонга за свое спасение.
Но и по сей день челядь замка, знающая китайца уже многие годы, считала его странным и распускала слухи о том, что он - колдун. Воины замка выделили ему эту маленькую комнату рядом с арсеналом и, проходя мимо, никогда не забывали осенять себя крестом.
Шионг пристально посмотрел на Лианну широко расставленными непроницаемыми глазами.
- А вы готовы, моя леди?
Лианна опустила голову, помедлив с ответом. За время двухдневного пребывания в замке герцога Бургундского она убедилась в серьезности его намерений выдать ее замуж за английского барона. Правда, Лианна совершенно не представляла, как он собирается это сделать, поэтому на свой страх и риск приняла одно трудное решение…
- Да, - наконец, еле слышно сказала она.
Шионг отложил свои инструменты и приготовился внимательно выслушать ее.
- Расскажите мне.
Лианна постучала пальчиком по подбородку, она делала так всегда, когда нервничала.
- Я написала в Руан Раулю де Гокуру и попросила прислать в Буа-Лонг пятьдесят воинов.
- Вы посоветовались с Лазарем?
- Конечно же, нет, - передернула плечами девушка. - Он ведь все равно ничего не понимает в политике и дипломатии. Впрочем, теперь это не имеет никакого значения: Лазарь уехал.
Шионг не высказал удивления по поводу ее пренебрежения к мнению супруга, но в его спокойном, неподвижном взгляде читалось явное неодобрение.
Лианна и сама понимала, что, попросив помощи у Гокура, она фактически предала своего дядю. Гокур не выступал на стороне "арманьяков", но все знали, что он явно симпатизирует врагу герцога Бургундского.
- Я поступила неправильно, да, Шионг? - с отчаянием в голосе спросила Лианна.
Он пожал плечами; его темные гладкие волосы отражали голубоватое пламя. От этого лицо Шионга казалось еще более необычным и загадочным.
- Вы показали себя слабым знатоком человеческих душ, но поступили как племянница герцога Бургундского. Помните его лозунг: "Власть приходит к тому, кто достаточно смел, чтобы взять ее".
Ободренная словами Шионга, Лианна улыбнулась.
- Вот и прекрасно. Тогда пойдем испытывать новое оружие?
Очередное изобретение китайца уже имело место для трех зарядов, что увеличивало скорость стрельбы.
Шионг отвел взгляд.
- Я как раз собираюсь это сделать, но один.
- Что?
- Ваш муж запретил мне стрелять вместе с вами.
Лианна резко вскочила на ноги.
- Да как он смеет указывать, что я могу делать, а что - нет?!
- Согласно вашим законам вы должны подчиняться мужу, а в его отсутствие - его сыну. Жерве уже дал мне понять, что заставит выполнить приказ отца.
- Посмотрим, - задыхаясь от гнева, пробормотала Лианна и выбежала из комнатки Шионга, собираясь разыскать Жерве и сказать ему, что она думает относительно распоряжений его отца.
В зале Лианна заметила женщин, сидящих за прялками. На полу валялись клочья шерсти, в умелых руках журчало веретено, которому вторили приглушенные женские голоса - работа шла полным ходом. У камина в одиночестве сидела служанка Эдит и лениво ела пирог с мясом.
- Что с тобой, Эдит? - вкрадчиво спросила Лианна, стараясь сдержать раздражение в голосе. - Почему ты не помогаешь прясть?
Девушка неряшливо вытерла рукавом рот и самодовольно улыбнулась.
- Лазарь освободил меня от этой работы.
От удивления Лианна не могла произнести ни слова. Прялки замолкли, и в зале наступила мертвая тишина: кажется, назревал скандал… Все в замке знали, что Лазарь выбрал Эдит для удовлетворения своей похоти.
Стараясь ничем не выдать своих чувств, Лианна приказала женщинам продолжить работу и снова повернулась к служанке. Между тем Эдит, не торопясь, доела пирог и теперь слизывала с пальцев крошки, не обращая ни на кого внимания. Такая наглость привела Лианну в еще большую ярость.
- Понимаю, - сказала она, с трудом сохраняя самообладание. - Кстати, Эдит, ты не знаешь, куда ушел Лазарь?
- Возможно, на конюшню, - беспечно ответила девушка. - Вы же знаете, он обожает соколиную охоту.
Нет, Лианна не знала этого, но не подала виду. Лазарь ничего не рассказывал о себе, а она никогда не расспрашивала его. Ее не интересовали подробности жизни мужа. Лианна носила его имя, и это все, что ей было сейчас от него нужно. Тем не менее столь откровенная неверность задела ее гордость.
- Лазаря нет в Буа-Лонге, Эдит. Он уехал в Париж, - в голосе Лианны чувствовалось удовлетворение.
Девушка удивленно вытаращила глаза, ее лицо выражало явную растерянность.
Хозяйка замка пожала плечами.
- Лазарь освободил тебя от прядения. Что ж, я согласна с ним. - Эдит облегченно вздохнула и заулыбалась, но тут Лианна, как бы невзначай, бросила: - Вместо этого ты будешь вышивать. Нашему капеллану нужен новый стихарь .
Эдит недовольно поморщилась.
- Но я такая неловкая в работе с иглой, - капризно сказала она.
- Совершать благодеяния для церкви - полезно для души, - отчеканила Лианна и твердым шагом покинула зал.
Поднимаясь по лестнице в верхние комнаты, она думала о том, что сказать Жерве, чтобы это было достаточно убедительно. Надо же такое придумать! Запретить ей заниматься стрельбой!
Когда Лпанна добралась наконец до комнаты, которую занимали Жерве и Маси, ее возмущение достигло предела. Она подняла руку, собираясь постучать, но звук, доносившийся изнутри, остановил девушку. Это было похоже на стон, словно кто-то подвергался мучительной пытке. "Боже мой, - ужаснулась Лианна. - Неужели Жерве бьет свою жену?" Однако следом раздался расслабленный клокочущий смех, сопровождаемый весьма непристойным замечанием. Едва понимая, о чем идет речь, девушка все же уловила смысл и усмехнулась. Щеки Лианны полыхали от смущения; опасаясь быть застигнутой врасплох, она поспешно удалилась.
Ее ярость переросла в незнакомое чувство беспомощного отчаяния. Стыдясь закипающих внутри слез, Лианна прибежала на конюшню и велела немедленно седлать свою белую верховую лошадь, а уже через несколько минут бешеным галопом уносилась на ней прочь от замка.
"Пожалуйста, будь там, - молила она, глядя на зеленеющие вокруг луга и леса. - Пожалуйста, будь там!"
За время пребывания в Буа-Лонге герцога Бургундского Лианне дважды удавалось незаметно ускользнуть из замка и побывать у креста Святого Катберта, но в рощице было пусто. Правда, не совсем пусто. В первый раз она обнаружила на кресте один-единственный подснежник, нежные лепестки которого были еще свежими. Во второй раз - отливающее изумрудом перышко вальдшнепа. И цветок, и перо Лианна хранила в кармане своего передника. Пальцы девушки часто украдкой нащупывали свидетельство того, что Ранд искал ее, что золотоволосый великан - не плод воображения, и она для него желанна.
Но сегодня простого знака внимания будет уже недостаточно. Охваченная отчаянием от предательства мужа и смущенная тем, что услышала под дверью Жерве, Лианна жаждала найти у Ранда утешение. Ей необходимо увидеть его нежную улыбку, услышать бархатный тембр его голоса, взглянуть в его бездонные зеленые глаза!
Он был там…
Спрыгнув с лошади, Лианна привязала ее рядом с Шарбу, который мирно пощипывал нежную травку. Ранд сидел, прислонившись спиной к кресту, на его лице сияла обаятельная улыбка.
Сердце Лианны забилось в радостном ожидании, немного поколебавшись, девушка медленно двинулась навстречу юноше. Ее взору предстала великолепная картина, которую даже не хотелось нарушать своим присутствием. Ранд сидел, скрестив ноги, на нежно-зеленой траве, которую слегка шевелил весенний ветерок; солнечные лучи проникали сквозь ветви деревьев с набухшими почками и золотили его светлые волосы. Одной рукой он лениво перебирал струны арфы, а другой ласково гладил зайчонка. "Я ведь чуть не убила его маму", - с запоздалым раскаянием подумала Лианна.
Ранд по-прежнему улыбался, не сводя с нее глаз. Наконец, обращаясь к зайчонку, сказал:
- Достаточно с тебя, малыш.
Опустив зверька на траву, он слегка подтолкнул его пальцем. Зайчонок стремглав бросился прочь, а Ранд отложил в сторону арфу и поднялся.
Ноги Лианны словно вросли в землю. Незнакомое прежде чувство билось в ней, как крылья жаворонка, одновременно волнуя и пугая девушку. Глядя на прекрасное безмятежное лицо Ранда, Лианна подумала, что не должна находиться здесь. Вероломство Лазаря и интриги дяди, герцога Бургундского, запятнали ее. Ранд - божество из дивного сада, в котором ей нет места.
"Но то ведь Беллиан", - напомнил внутренний голос. Для Ранда она была Лианной, храброй и чистой.
Словно прочитав эти мысли, Ранд шагнул к девушке и погладил пальцами ее холодные щеки.
Его нежное прикосновение растопило лед в душе Лианны. На глаза навернулись слезы, а одна, самая крупная слеза повисла на реснице и скатилась по щеке. Ранд провел по ее следу пальцем, а вторую поймал губами. В ту же секунду целый поток горячих слез полился из глаз девушки, обильно орошая тунику на его широкой груди.
Глава 4
Немало озадаченный горем Лианны и не понимая его причины, Ранд осторожно прижал к себе хрупкую, вздрагивающую от плача девушку. Он ожидал всего - робкого взгляда, смущенного приветствия, - но только не слез.
Какое-то время Ранд лишь молча гладил напряженную спину, вздрагивающие плечи, касался губами прохладного шелка волос Лианны.
- Успокойся, милая, - наконец прошептал он. - Пожалуйста, не нужно больше плакать.
Ранд понимал, что ему нельзя было приходить сюда, нельзя было поддаваться своим чувствам. Ведь он предназначен для покровительницы Лианны и скоро сам станет ее господином. Всю дорогу его мучили сомнения в правильности совершаемых им поступков. Но сейчас, обнимая рыдающую девушку, Ранд чувствовал, что она нуждается в его участии, и не мог удержаться, чтобы не утешить ее.
Он стиснул зубы, боясь проронить еще хоть слово, опасаясь выдать свои чувства, которые не имел права испытывать. Ранд молча прижимал Лианну к себе, пытаясь подавить горячую волну внезапно охватившего его желания.
Постепенно слезы девушки иссякли, но она по-прежнему не отрывала лица от туники юноши. Несмотря на сопротивление Лианны, он настойчиво приподнял ее подбородок и теперь внимательно всматривался в удивительные серебристые глаза.
В их глубине была такая боль, что Ранду показалось, будто ледяная рука сжала его сердце.
- Расскажи мне все, Лианна, - умоляюще прошептал он.
- Я не могу, - сокрушенно покачала она головой.
Кончиком пальца Ранд снял с ее щеки сверкающую слезинку и поднес к своим губам; от нее остался солоноватый привкус горя.
- Я готов сломать в сражении сотню копий, если только это поможет стереть с твоих глаз печаль.
Лианна слабо улыбнулась.
- Я вряд ли похожа на девушку из рыцарских баллад и не нуждаюсь, чтобы ради меня сражались с драконами.
- Чего же тебе не хватает, Лианна?
- Мне нужен друг, - едва слышно ответила она, как бы стыдясь признаться в такой простой человеческой потребности.
Ранд осторожно прикоснулся губами к виску девушки, с наслаждением вдыхая ее легкий аромат. Сохранятся ли между ними такие же доверчивые отношения, когда она узнает его настоящее имя и поймет, зачем он здесь?
- Я буду твоим другом, милая девушка.
Лианна высвободилась из объятий Ранда и, показав на арфу, попросила:
- Спой мне.
Он улыбнулся.
- А я только приготовился ломать для тебя копья!
Ранд подвел Лианну к кресту и, усадив на траву, взял арфу. Девушка, словно завороженпая, смотрела, как осторожно держат его сильные крепкие руки отполированную изогнутую рамку из ясеневого дерева, а длинные пальцы нежно поглаживают туго натянутые струны.