Она попыталась высвободиться, но тотчас же поняла, что не сумеет с ним справиться; как ни странно, но барон оказался довольно сильным молодым человеком.
– Дэвид! – закричала она в панике. – Дэвид, помогите!
Лорд Эгмантон улыбнулся и, уложив ее на плоский камень, лежавший у ручья, навалился на нее всем телом. "Где же Дэвид?" – в ужасе подумала Анна.
– Он не придет, – произнес барон, словно прочитав ее мысли. – Мои люди получили приказ позаботиться, чтобы нам никто не мешал.
Надеясь привести барона в чувство, Анна тихо сказала.
– Но, милорд, поблизости находятся ваши сестры. Когда они узнают, что вы делаете…
– Они ничего не узнают, поскольку вы будете молчать. А если кому-нибудь скажете, я на вас не женюсь. И в этом случае вы будете посрамлены в глазах двора, так что никто уже на вас не женится.
Если он думал, что этого будет достаточно, чтобы она смирилась, то он ошибся. Изловчившись, Анна с силой ударила барона ногой в колено. Эгмантон поморщился от боли, но тут же снова на нее навалился. Анна отчаянно сопротивлялась, однако не кричала, так как прекрасно понимала: сэр Дэвид уже давно пришел бы ей на помощь, если бы мог. Она чувствовала, как с каждым мгновением слабеет, а Эгмантон и не думал отказываться от своих намерений.
После того как Анна с бароном ушли, Филипп мерил шагами дорожку, не зная, чем заняться. В какой-то момент он попытался отвлечься беседой с сестрами Эгмантона, но они оказались слишком молоды и наивны.
Филиппа все больше одолевало беспокойство – из головы не выходил стражник, который последовал за Эгмантоном. Почему барон решил, что одного Дэвида им для защиты недостаточно? И разве кто-либо осмелился бы напасть на такой многочисленный отряд?
Но, может быть… Может, стражнику поручили расправиться с Дэвидом?
Филипп посмотрел на сэра Уолтера и понял, что тот давно уже наблюдает за ним. После утреннего откровенного разговора оба испытывали неловкость, но сейчас Уолтер, кажется, угадал, что у него на уме. Филипп молча кивнул в ту сторону, куда ушла Анна. Он ждал согласия Уолтера, надеясь, что тот не прикажет ему оставаться на месте и не вынудит его к неповиновению.
Сэр Уолтер довольно долго осматривал поляну, затем, снова повернувшись к молодому рыцарю, едва заметно кивнул.
Тотчас же скользнув за ближайшие деревья, Филипп зашагал по узкой тропинке. Он уже спрашивал сестер о ручье и знал, куда идти. Но не прошел он и половины пути, как вдруг услышал какой-то глухой удар, а затем громкий стон. Резко развернувшись, Филипп увидел Дэвида и стражника; сцепившись, они катались по траве чуть в стороне от – тропинки.
"Боже правый!" – мысленно воскликнул Филипп. Выходит, его подозрения оправдались. Тут же забыв об Анне, он бросился на помощь Дэвиду. И в тот же момент рыцарь Лиги нанес стражнику весьма чувствительный удар ногой, после чего навалился на него всем весом. Заметив Филиппа, Дэвид прокричал:
– Быстрее, они совсем рядом!
Противник Дэвида попытался высвободиться, но рыцарь крепко его держал. Филипп же, стремительно добежав до конца тропинки, выскочил на поляну, прямо к ручью. Он сразу же увидел Анну, лежавшую на плоском камне, к которому ее придавил навалившийся на нее Эгмантон.
Филипп бросился на барона и, обхватив его сзади, швырнул на землю. Разумеется, он понимал: было бы вполне достаточно рассказать всем охотникам о поведении Эгмантона. Но ярость воина требовала выхода, и Филипп, размахнувшись, с силой ударил Эгмантона кулаком в лицо.
– Тебе нравится, когда другие себя не сдерживают?! – прокричал Филипп, глядя барону в глаза.
Эгмантон попытался встать, но Филипп, придавив его к земле, снова размахнулся, собираясь нанести очередной удар.
В этот момент кто-то схватил его за плечо, и тут же раздался голос сэра Дэвида:
– Довольно, Филипп. Она ведь в безопасности.
Отступив от барона, Филипп шумно перевел дыхание. Повернувшись, он увидел стоявшую у скалы Анну. Обнимая себя за плечи, она поеживалась словно от холода.
Филипп направился к ней, но Дэвид, ухватив его за руку, отрицательно покачал головой.
– Лучше займись бароном, – проворчал Филипп. – А я успокою леди Розамонд.
Дэвид отпустил его с явной неохотой. Когда Филипп приблизился к девушке, она насмотрела ему прямо в глаза, и он с удивлением отметил, что она казалась совершенно спокойной. "Что ж, наверное, этого и следовало ожидать, – подумал Филипп. – Так и положено вести себя женщине, вознамерившейся вступить в Лигу".
Какое-то время он молчал, не зная, что сказать. Наконец произнес:
– С тобой все в порядке?
Она кивнула:
– Ты пришел очень вовремя.
Он на мгновение прикрыл глаза и с огромным облегчением выдохнул. Потом спросил:
– Он просто… просто потерял над собой контроль?
– Нет, он заранее все обдумал, – ответила Анна, глядя куда-то в сторону.
Повернувшись, Филипп увидел хромавшего стражника, направлявшегося к своему господину. Дэвид же помогал барону подняться с земли. Филипп внимательно наблюдал за всеми, опасаясь, что стражник с бароном могут напасть на Дэвида.
– Обдумал заранее? – Он бросил взгляд на свои окровавленные кулаки.
– Да, он решил, что если я забеременею, то непременно выйду за него замуж. – Она вздохнула и с горечью в голосе добавила: – А я-то думала, что подобное может произойти только с женщинами, которые не имеют титула, с теми, которые не способны возражать.
Филипп нахмурился и внимательно посмотрел на Анну – ему вдруг показалось, что в ее словах был скрыт какой-то намек. Он уже собрался спросить ее об этом, но тут за спиной у него раздался голос Эгмантона. Обернувшись, Филипп увидел на лице барона огромный синяк, к которому тот осторожно прикасался пальцами. Через несколько секунд лорд Эгмантон и его стражник стремительно пересекли поляну и исчезли за стволами деревьев.
Сэр Дэвид подошел к скале и, взглянув на Анну, спросил:
– Каков урон, миледи?
Анна невольно улыбнулась:
– Почти никакого, сэр.
– Прошу простить меня, – пробормотал рыцарь. – Этот стражник помешал мне вовремя прийти вам на выручку.
– Но ты убрал его с моей дороги, – заметил Филипп.
– Я очень благодарна вам обоим, – сказала Анна. – Но боюсь, что лорд Эгмантон воспримет все это…
– Возможно, он прикажет схватить нас, – перебил Дэвид. Тяжело вздохнув, он добавил: – К сожалению, мы находимся среди его людей.
Анна сокрушенно покачала головой.
– Ах, это все я виновата. Мне не следовало идти с ним. Но я думала, он не настолько глуп, чтобы набрасываться на меня, когда охотники так близко. – Она невесело рассмеялась. – А я-то полагала, что он совсем молоденький…
– Ты ни в чем не виновата, – возразил Филипп. – Ты ведь должна была вести себя… определенным образом, в соответствии со своей ролью.
– Да, возможно, – согласилась Анна. – Но боюсь, что из-за этого можете пострадать вы с Дэвидом.
Минуту спустя все трое направились к лагерю охотников.
* * *
Когда они вышли на поляну, где находились все участники охоты, веселье уже затихло. Стюард и помощник шерифа внимательно посмотрели на Анну, но ничего ей не сказали. А Эгмантон, забравшись на лошадь, проскакал мимо гостьи и рыцарей, даже на них не взглянув. Оставалось лишь догадываться, какой приказ он отдал своим людям. Однако синяк на его лице, стал еще больше, и Анна втайне этому порадовалась.
Повара и слуги начали убирать посуду и остатки угощения, а сестры Эгмантона, бледные и испуганные, старались держаться подальше от Анны. "Может, им сказали, что все это из-за меня?" – подумала она.
Уолтер и Джозеф уже садились в седла. Дэвид с Филиппом переглянулись, и Филипп спросил:
– Что сказал барон, когда вернулся?
Уолтер пристально посмотрел на молодого рыцаря:
– Он сказал, сэр Филипп, что вы напали на него безо всякой причины.
Анна в изумлении раскрыла рот. Неужели кто-то поверит барону? Говорить подобное так же нелепо, как утверждать, что это она напала на Эгмантона.
Филипп с усмешкой заметил:
– Если бы я напал без всякой причины, то меня, наверное, уже схватили бы его воины.
Дэвид нахмурился и пробурчал:
– Его стражник помешал мне вовремя прийти на помощь леди Розамонд.
Сэр Уолтер молча кивнул, давая понять, что верит своим людям.
– Возможно, я был слишком груб с ним, – проговорил Филипп, – но когда я появился, он был уже почти на ней.
Взгляд Уолтера смягчился.
– Миледи, как вы себя чувствуете? – спросил он; повернувшись к Анне.
Она попыталась улыбнуться:
– Неплохо. Но мне срочно нужна горячая ванна.
– Ты вся дрожишь, – сказал Филипп, обнимая ее за плечи.
Девушка замерла, а рыцари Лиги нахмурились, Филипп со вздохом убрал руку.
Какое-то мгновение Анна еще чувствовала тепло его ладони, но потом ее снова охватила дрожь, которую она никак не могла сдержать. "Что же со мной происходит? – думала Анна. – Ведь сегодня теплый летний день. Неужели я такая слабая?.."
– Просто вы все еще переживаете из-за этого нападения, – сказал девушке Джозеф. – Но это скоро пройдет.
Она тихонько вздохнула:
– Да, я знаю.
Дэвид подвел к ней лошадь и помог забраться в седло. Минуту спустя все пятеро покинули поляну. Когда же они выехали из леса и впереди показался замок Маркем, Анна заявила:
– Думаю, мы не должны туда возвращаться.
Уолтер кивнул:
– Я тоже так считаю. Но все же придется заехать ненадолго. Обещаю, что мы задержимся там только для того, чтобы собрать вещи. Ньюарк совсем недалеко, и мы сможем добраться туда до наступления темноты.
Анна с облегчением вздохнула:
– Спасибо вам всем.
Вскоре они проехали замковые ворота, и их тотчас же окружил отряд вооруженных воинов.
Анна натянула поводья, останавливая свою лошадь.
– Что это значит?! – выкрикнула она. Один из воинов сделал шаг вперед:
– Я сэр Мартин, миледи. У меня есть приказ отвести сэра Филиппа в темницу.
– Ты этого не сделаешь, – решительно заявила Анна. – Сэр Филипп спас меня.
– Я буду выполнять приказ, пока его не отменят.
Анна собиралась еще что-то сказать, но Уолтер, пристально посмотрев на нее, покачал головой:
– Миледи, мы можем разрешить это дело мирным путем. Не стоит устраивать сражение здесь, во дворе.
Она перевела взгляд на Филиппа, но тот, улыбнувшись, проговорил:
– Не волнуйтесь за меня, миледи.
Филипп спешился и, расстегнув пояс, протянул кинжал и меч сэру Уолтеру.
К молодому рыцарю тотчас же шагнули двое воинов.
– Куда вы его уводите? – спросила Анна.
– В темницу, миледи, – ответил Мартин. – Там все пленники ожидают слушания своих дел. Обещаю, что к нему не будут плохо относиться.
Если леди Розамонд следовало проявить свой характер, то теперь было самое время.
– Если с ним что-нибудь случится, я обращусь с жалобой к королю, – заявила Анна. – И я уверена, что он решит это дело в мою сторону.
Сэр Мартин поклонился ей:
– Да, я понимаю, миледи… Вскоре все воины разошлись, а лошадей конюхи увели в стойла.
– Что же теперь, сэр Уолтер? – спросила Анна.
– Пойдем поговорим с лордом Эгмантоном. Думаю, вы сумеете изобразить разгневанную графиню.
– Разумеется, – кивнула Анна. – Я непременно выскажу барону все, что думаю о его поведении.
Но когда они вошли в замок, она принялась мысленно себя отчитывать. Ведь Филипп предупреждал, что ее кокетство могут неправильно понять. И он оказался прав. Теперь его бросили в темницу, и это ее вина.
Глава 13
Поднявшись в свою комнату, Анна обнаружила, что Маргарет прекрасно о ней позаботилась. Служанка уже приготовила для нее теплую воду, и Анна тотчас же погрузилась в бочку, чтобы избавиться от дрожи. Но она не могла долго наслаждаться теплой водой – надо было спасать Филиппа из заточения. Маргарет помогла ей облачиться в самый изысканный из ее нарядов. В этом платье, украшенном жемчугами и золотым шитьем, можно было появиться даже при дворе короля. Спускаясь в Большой зал, Анна знала, как чудесно будет сверкать ее платье в отблесках свечей.
Вступив в зал, она осмотрелась. Леди Эгмантон сидела в кресле, установленном на высоком помосте, а рядом с ней, держась за руки, стояли ее дочери. Девушки поглядывали на гостью с явным смущением, а во взглядах некоторых служанок Анна уловила сочувствие – очевидно, их молодой господин не привык себя сдерживать. Перед камином же стоял сам барон, беседовавший со стюардом. Когда он повернулся к Анне, она чуть не вскрикнула – один его глаз весь заплыл, так что он, наверное, почти им не видел. Эгмантон пристально смотрел на нее, но она решила не обращать на него внимания и направилась к хозяйке замка.
Хотя ей, как гостье, было положено остановиться перед помостом, она решительно ступила на него, и баронесса побагровела от гнева.
– Ваш сын напал на меня, – проговорила Анна громким властным голосом, так что по залу прокатилось гулкое эхо. – Он пытался взять у меня то, что я могу отдать только мужчине, который вступит со мной в брак.
Глаза леди Эгмантон округлились. Она явно не ожидала, что гостья будет говорить столь откровенно.
– Но ваши люди напали на моего сына и…
– Он заслужил это, – перебила Анна. – За свое поведение ваш сын заслуживает не только синяка под глазом. – Анна подняла руки, чтобы баронесса увидела ссадины на ее локтях. – Вот что он сделал со мной, и если бы сэр Филипп не вмешался, ваш сын сделал бы и другое.
Леди Эгмантон посмотрела на молодого барона – в его глазах промелькнуло беспокойство, – затем снова повернулась к. гостье. И тут Анне вдруг показалось, что хозяйка замка улыбнулась. Да-да, сомнений быть не могло – баронесса действительно улыбнулась, вероятно, сообразив, что уж теперь-то леди Розамонд ни за что не выйдет замуж за ее сына. "Какая отвратительная семейка!" – мысленно воскликнула Анна.
– Я не хочу иметь никаких дела ни с вами, ни с вашим сыном, – проговорила Анна, поворачиваясь спиной к баронессе. – Вы должны немедленно освободить моего рыцаря, и мы сразу же покинем ваш замок.
Никто не произнес ни слова, когда Анна спускалась с помоста. Но, взглянув на сэра Уолтера, она увидела, что он смотрит на нее с восхищением.
Темница, вырытая под замком Маркем, была такой же холодной и сырой, как французская темница, в которой когда-то сидел Филипп, и как темница в Олдерли, где они с Джоном провели ночь, когда пытались спасти леди Элизабет. Хорошо, что ему дали свечу. Кромешная тьма могла бы через какое-то время довести заключенного до безумия.
В темнице имелись деревянный настил для сна и одеяло, к которому он так и не притронулся, а также два ведра. Филипп полагал, что в одном из ведер находилась солоноватая вода, но он решил, что не будет пить эту воду до тех пор, пока его положение не станет совершенно безнадежным. Дверь же была из дерева, однако он не стал проверять ее на прочность, потому что верил: Анна непременно добьется его освобождения. В конце концов, она леди Розамонд, вдова графа и дочь герцога. А Эгмантон всего лишь барон.
Но прошел, должно быть, целый час, прежде чем он услышал, как где-то в отдалении скрипнула дверь. Через щель в своей двери он вскоре увидел неровное пламя факела. Потом звякнули ключи, заскрежетал замок, и дверь распахнулась. Но вместо того чтобы освободить пленника, стражник приказал Филиппу отойти от двери. После этого в темницу вошел сэр Уолтер, и дверь за ним закрылась.
Окинув взглядом каменные стены, Уолтер пробурчал:
– Уютное местечко.
– Да, необычайно уютное. – Филипп криво усмехнулся. – Долго мне еще здесь сидеть? Неужели меня не освободят?
– Непременно освободят, – заверил пленника сэр Уолтер; – Просто хозяева стараются оттянуть этот момент. – Рыцарь кратко рассказал о беседе с баронессой и ее сыном.
Филипп в ярости скрипнул зубами.
– Его слова – наглая ложь!
– Разумеется, – кивнул Уолтер. – А сейчас, пока ты не покинул это место, я хотел бы поговорить с тобой наедине.
Филипп внимательно посмотрел на рыцаря, однако промолчал.
– Ты неправильно вел себя в этой ситуации, – продолжал Уолтер.
– Ты не видел того, что видел я, – возразил Филипп. – Он навалился на нее и уже раздвинул ее ноги, а она отчаянно сопротивлялась. Я боялся, что он…
– Поверь мне, я прекрасно понимаю, – перебил Уолтер. – Но достаточно было освободить леди Розамонд. Не следовало бить барона. Ты не должен позволять сердцу управлять тобой.
– При чем здесь мое сердце? – спросил Филипп.
Уолтер тихо вздохнул: