После обеда лорд Келшелл подошел к Филиппу и, опустив руку ему на плечо, тихо спросил:
– Что ты думаешь о леди Розамонд?
– Она очень добрая и достойная женщина, милорд, – ответил Филипп.
– Мне она тоже нравится. Думаю, она не стремится к тому, чтобы муж все время занимался только ею. Леди Келшелл была именно такой, да хранит ее Бог.
– Я часто вспоминаю ее с благодарностью, милорд.
– Моя Беатрис такая же, благодарение Господу.
Филипп кивнул:
– Да, я знаю. А как поживает ваша дочь?
– Она здорова и чувствует себя хорошо. Как и ее сын.
– У нее больше не было детей?
– Ее муж – человек немолодой, но, к счастью, она сумела родить ему наследника. А теперь скажи, ты хочешь передохнуть после дороги или готов со мной сразиться?
Филипп усмехнулся:
– Я много лет готовился к этому дню, милорд. – Когда они повернулись к двери, он увидел, что Анна сидит намного ближе к ним, чем ему казалось. Может, она слышала их разговор? И если слышала, то какое могла сделать заключение?
Какое-то время Анна с любопытством наблюдала за учебными боями рыцарей, сидя на скамейке в тени. Было очевидно, что воинское искусство лорда Келшелла вызывало искреннее уважение у его воинов.
Но она не упустила возможности расспросить о дочери лорда Келшелла, которая, по всей видимости, выросла вместе с Филиппом. Анна была почти уверена, что дочь хозяина была женщиной доброй и отзывчивой, поскольку именно таким человеком был сам Келшелл.
Филипп же тем временем восстанавливал дружеские отношения с воинами и рыцарями, он охотно с ними беседовал, вспоминая прошлое, и весело смеялся их шуткам. Но потом, когда учебные бои завершились, а лорд Келшелл отправился заниматься делами своих крестьян, Филипп ушел с площадки в одиночестве. Анна, последовавшая за ним, тотчас же заметила, что Дэвид не упускает ее из виду. Однако здесь, в доме Филиппа, она чувствовала себя в безопасности, и ей оставалось только молиться, чтобы лорд Келшелл не оказался участником заговора (она уже слышала, что он вскоре отправится в Лондон по вызову короля).
К ее удивлению, Филипп остановился у кузницы и заглянул внутрь. Она увидела дым, поднимавшийся клубами из дымовой трубы, и услышала удары молота по металлу. А Филипп словно о чем-то задумался; он стоял, совершенно ее не замечая, и она, собравшись с духом, окликнула его.
Повернувшись к ней, он пробормотал:
– Да, графиня, я вас слушаю.
– Скажи, Филипп, это место… Оно о чем-то напоминает тебе?
Он коротко кивнул:
– Да, конечно. Здесь обычно работал мой отец.
– Он был кузнецом? – удивилась Анна. Она уже знала, что мать Филиппа была швеей, но он никогда не упоминал про своего отца.
– Да, кузнецом.
– И ты не захотел продолжить его дело?
Филипп отвел взгляд.
– Он хотел этого, но у меня имелись собственные планы на будущее.
– Я уверена, что он не разочаровался, когда ты стал воином.
– Отец об этом не узнал. Он умер, когда мне было всего девять лет. Его убили разбойники.
Глаза девушки округлились, и она прошептала:
– Ах, как это ужасно, Филипп. Наверное, вы с матерью очень переживали…
Он внимательно посмотрел на нее.
– Мне надо посмотреть на домик, где я жил до его смерти. Так что тебе следует остаться с…
– А ты не будешь возражать, если я тебя провожу?
Он нахмурился:
– Думаю, тебе лучше не покидать стен замка.
– Но деревня ведь совсем рядом, – возразила Анна. – К тому же сэр Уолтер и другие рыцари могут отправиться вместе с нами. Но если ты не захочешь… – Она в смущении умолкла.
Филипп смотрел на нее все так же пристально.
– Если я не захочу, то им придется охранять тебя скрытно.
Она улыбнулась и спросила:
– Так как же?.. Что ты решил?
Он со вздохом пробормотал:
– Если ты отправишься со мной, с тобой может произойти что-нибудь скверное.
– Потому что я буду с тобой?
Он отвернулся и бросил через плечо:
– Хорошо, скажи Уолтеру, что мы отправляемся в деревню.
Филипп принялся седлать лошадей, а Анна, разыскав сэра Уолтера, сообщила ему, что они с Филиппом решили отправиться в деревню.
Уолтер нахмурился и проворчал:
– Я соглашаюсь на это только потому, что деревня совсем близко. Но все-таки мы с Дэвидом и Джозефом поедем за вами.
– Только держитесь от нас на расстоянии, – попросила Анна.
Сэр Уолтер уставился на нее в недоумении, и она тут же пожалела о своих словах. Поспешно отвернувшись, Анна направилась к конюшне, где ее уже ожидал Филипп с лошадьми. Увидев девушку, он спросил:
– Уолтер дал разрешение?
– Да, но он поедет следом за нами.
– Уолтер опасается нападения даже здесь, на землях Келшелла. Я полагал, он не разрешит тебе покидать замок.
– Если не хочешь, чтобы я поехала с тобой, так и скажи, – заявила Анна.
– Когда мы с тобой остаемся наедине, мы не знаем, что может произойти между нами, – пробурчал Филипп, отводя глаза.
Тихонько вздохнув, Анна прошептала:
– А разве эта мысль не пьянит тебя, Филипп?
Он промолчал и помог Анне забраться в седло. Вставив ноги в стремена, она лукаво улыбнулась и специально немного помедлила перед тем, как одернуть юбку, чтобы Филипп увидел ее колени.
Молодой рыцарь покраснел и тут же отвел глаза. Повернувшись к своей лошади, он запрыгнул в седло, и оба направились к воротам. Выехав из замка, Анна пустила свою гнедую в галоп – наклонившись к шее лошади, она наслаждалась быстрой скачкой. Когда же Филипп ее догнал, она обернулась и увидела рыцарей Лиги, скакавших далеко позади. "Странно, что они предоставили мне такую свободу", – подумала Анна. Поравнявшись с заброшенным домом, она придержала свою лошадь, затем остановилась. Взглянув на нее с некоторым удивлением, Филипп спросил:
– Неужели догадалась?
Анна с улыбкой кивнула:
– Конечно.
Она спрыгнула на землю раньше, чем Филипп успел прийти ей на помощь. Набросив поводья на ветку дерева, Анна окинула взглядом ветхий домик. Филипп же, шагнув к двери, дернул за ручку – и дверь тут же отделилась от дверного проема. Тяжело вздохнув, он приставил дверь к стенке и переступил порог. Анна последовала за ним.
Дом оказался на удивление маленьким – только две комнаты и чердак. Кроме деревянного ящика в углу, здесь не было никакой мебели.
– Домик можно отремонтировать, если он кому-нибудь понадобится, – сказала Анна. – Возможно, бывший хозяин построил себе дом побольше.
– После смерти отца моя мать не могла позволить себе даже такое жилище. К счастью, леди Келшелл дала нам комнату в замке.
– Очень любезно с ее стороны… – пробормотала Анна. Она хотела спросить, как Филипп жил в этом доме, но тут же вспомнила: он всегда рассказывал ей только то, что хотел рассказать.
Подойдя к открытому окну в задней стене дома, Филипп высунул голову и осмотрелся.
– Отец был очень разочарован, когда я не захотел унаследовать его ремесло.
– Отцы всегда такие, – кивнула Анна.
– Но все-таки я пытался, – сказал Филипп с усмешкой. – Правда, я был так неосторожен, что обжег себе в кузнице колено.
– Должно быть, ты был тогда совсем молодым.
Филипп кивнул и направился во двор. Анна тут же пошла следом за ним. Они обошли небольшой дворик, потом – заросший сорняками огород. У курятника с провалившейся крышей Филипп остановился.
– Я часто прятался здесь, когда отец меня искал, – проговорил он с грустной улыбкой. – А потом, когда отец погиб, пытаясь защитить нас с матерью от разбойников, мне было очень за это стыдно.
Анна молча кивнула, а Филипп, тяжело вздохнув, продолжал:
– Я до сих gор помню, как рыцарь убил этих разбойников.
Приблизившись к нему, Анна положила руку ему на плечо.
– Филипп, ты ведь тогда был маленьким мальчиком. Полагаю, тебе нечего стыдиться. Тебе остается лишь с грустью вспоминать тот день, когда ты лишился и дома, и отца.
– Моим домом стал замок Келшелл, и мне в нем жилось много лучше. Там я мог в любое время видеть упражнения воинов. – Немного помолчав, Филипп продолжал: – Теперь ты, наверное, понимаешь, почему я не очень-то охотно рассказываю о своем детстве.
Анна снова кивнула и тут же подумала о том, что Филипп все-таки добился своего и сумел осуществить свою мечту – стал воином, а затем даже был посвящен в рыцари. И она, Анна, была такой же, как Филипп, хотела сама все за себя решать. "Жаль только, что нам с ним придется расстаться, – подумала она со вздохом. – Но не отказываться же от своей мечты… Тем более что у Филиппа свои собственные планы на будущее".
Стараясь отвлечься от этих мыслей, Анна спросила:
– А дочь лорда Келшелла твоя ровесница? Я слышала, как он говорил с тобой о ней.
– Да, и мы с ней друзья.
Анна взглянула на него с удивлением.
– Друзья? Довольно странно, когда дочь лорда дружит с сыном кузнеца. Должно быть, она необычная женщина.
– Она научила меня читать. Лорд Келшелл не имел сыновей, поэтому решил, что его дочь должна получить такое же образование, какое обычно получают юноши. А Беатрис рассудила, что я тоже должен получить образование, после того, как обнаружила, что я быстро все схватываю на ее уроках. Она заставляла меня сидеть рядом в садике для дам, где она упражнялась в написании букв на восковых табличках.
Это было так удивительно, что Анна невольно воскликнула:
– Как мило с ее стороны!
– А когда мы стали постарше, она начала учить меня танцам, – продолжал Филипп. – Именно Беатрис решила сделать из меня оруженосца, хотя тогда я только смеялся над этой ее идеей. Но в конце концов это произошло словно по волшебству. И вскоре она перестала скрывать от всех, что учит меня. Более того, Беатрис принялась обучать меня хорошим манерам и даже учила беседовать с дамами…
Филипп внезапно умолк, а Анна подумала: "Что ж, неудивительно, что он хочет жениться на знатной даме. Тогда он не мог жениться на леди Беатрис, но сейчас решил найти себе такую же, как она".
Тут Филипп вдруг пристально посмотрел на нее и тихо проговорил:
– Я могу сказать, о чем ты сейчас думаешь, Анна. Ты пытаешься представить, какие у нас с ней были отношения. Нет, Беатрис не была опытной дамой, ради развлечения пожелавшей познакомить молодого слугу с любовными утехами. Она была очень скромной семнадцатилетней девушкой, а ей предложили в мужья старика, понимаешь?
Анна молча кивнула, а Филипп все же пояснил:
– Этого пожелал король, чтобы объединить две старинные фамилии. Сначала ее хотели выдать за сына лорда, но тот скончался во время чумы, поэтому его место занял отец молодого человека.
Филипп окинул взглядом двор и надолго умолк, словно погрузился в воспоминания. Потом вздохнул и вновь заговорил:
– Она пришла ко мне в ночь перед свадьбой и стала просить и умолять, чтобы я овладел ею, говорила, что будет хранить воспоминания обо мне всю свою жизнь. Я не любил ее, но мы были друзьями, и я сдался, пустил ее в свою постель. Мы были совсем молоды, поэтому все получилось… очень неловко и слишком быстро. А на следующий день она вышла замуж за другого.
Глава 15
Как только Филипп произнес эти слова, у него словно гора с плеч свалилась – прошлое больше не тяготило его. А Анна молча смотрела на него, смотрела с искренним сочувствием. "Как странно, – подумал Филипп. – Ведь я же только хотел показать ей места, где я вырос, а вместо этого доверил секрет, который мог стоить Беатрис жизни".
Взяв лицо девушки в ладони, Филипп посмотрел ей в глаза и тихо сказал:
– Ты никогда не должна рассказывать ни одной живой душе о том, что я тебе говорил.
– Не буду, – прошептала она. – Даю клятву.
Заметив слезы у нее в глазах, Филипп нежно поцеловал ее – он не хотел, чтобы она расстраивалась из-за его рассказа.
Судорожно сглотнув, Анна продолжала:
– Я слышала, как лорд Келшелл сказал, что его дочь подарила своему мужу сына, но этот сын оказался единственным.
Филипп кивнул и хриплым голосом проговорил:
– Ребенок родился через девять месяцев после свадьбы.
– Он похож на тебя?
Филипп закрыл глаза. Боль, которую он всегда старался загнать как можно глубже, вышла наружу.
– Я был во Франции с Келшеллом, когда узнал, что она беременна. А потом Келшелл получил сообщение о том, что его дочь родила. Ребенок был очень похож на нее, и старый лорд ужасно обрадовался. Наверное, она специально написала ему, чтобы я все знал. Я думал, что, возможно, ребенок не мой, но когда сегодня Келшелл сказал, что у нее нет других детей… В общем, теперь все стало ясно.
– Ты видел ее после этого? – спросила Анна.
Филипп отрицательно покачал головой и прижал девушку к груди:
– Не видел… и не хочу. Но я нисколько не сожалею о том, что между нами произошло. Ведь я сделал ее матерью и подарил ей радость в жизни.
Обернувшись, Филипп посмотрел на свой старый дом, и Анна тут же прижалась к нему покрепче, словно боялась, что он уйдет от нее.
– Я раньше стыдился того, что мой отец был кузнецом, а не воином или рыцарем. А теперь меня ждет кара за это. Если мой сын узнает, кем я был, он будет меня стыдиться.
– Но, Филипп…
– Нет, ничего не говори по поводу моей глупости. – Его руки скользнули по ее шее и опустились ей на плечи.
– Ты был слишком молод, чтобы все правильно понимать, – не удержавшись, сказала Анна.
– Да, конечно. Прошло много времени, пока я не начал разбираться в жизни. Но потом понял: пусть мой отец и не был рыцарем, зато он был настоящим мужчиной, способным оказать сопротивление разбойникам. К сожалению, он погиб, поскольку был один против них. А я не смог ему помочь…
Ее пальцы скользнули по его щекам, и она приподнялась на цыпочки. Филипп наклонился к ней и нежно поцеловал в губы, чуть солоноватые от слез. Но этот поцелуй давал еще и ощущение сладости, и Филиппу захотелось забыться, думая только о ее губах. Следующий их поцелуй был уже более страстным, более продолжительным. Когда же он наконец прервался, Филипп подхватил девушку на руки и уложил на высокую мягкую траву под деревом. Анна тотчас же протянула к нему руки, и он осторожно опустился на нее. Губы их снова слились в поцелуе, и руки девушки обвили шею Филиппа. Он накрыл ладонями ее груди, и соски почти мгновенно отвердели. Внезапно она со стоном выскользнула из-под него и, чуть приподнявшись, взялась за ремень на его штанах. Но Филипп тут же перехватил ее руки.
– Анна помни, где мы, – прошептал он с сожалением в голосе. – Я не хочу, чтобы твой первый раз был именно таким.
Она наклонилась над ним и, глядя прямо ему в глаза, хриплым шепотом проговорила:
– Хочу, чтобы мой первый раз был именно сейчас, с тобой.
– Но ты же девственница, Анна.
– У меня никогда не будет мужа. Так для кого я должна хранить свою девственность?
Это прозвучало совсем не печально, что весьма раззадорило Филиппа. Он со стоном привлек девушку к себе, и тут вдруг послышался крик:
– Леди Розамонд!..
Кричали со стороны домика, и Филипп сразу же узнал голос сэра Уолтера. Заглянув в пылавшие страстью глаза Анны, он снова застонал, на сей раз от разочарования. "А может, они сейчас уйдут? Может, увидят, что нас в доме нет, и уйдут?" – подумал Филипп.
Но тут снова раздался голос сэра Уолтера, и Анна, поднявшись на ноги, пригладила юбки, затем принялась приводить в порядок прическу. Филипп тоже встал и взглянул на нее вопросительно.
– Как я понимаю, нас хотят препроводить обратно в замок, – сказала она, пожав плечами.
Филипп мог только восхищаться ее самообладанием: она держалась так, словно несколько минут назад между ними ничего особенного не происходило.
Анна с трудом дождалась окончания ужина. Сидя за столом, ей приходилось то и дело улыбаться и смеяться низким голосом, столь характерным для леди Розамонд. Но сейчас, изображая графиню, она оставалась прежней Анной, раздумывавшей над тем, что недавно поведал ей Филипп, – его рассказ произвел на нее огромное впечатление.
А после ужина сэр Роберт Ладлоу, светловолосый и улыбчивый рыцарь, отвлек Анну песней, которую исполнил в ее честь. Затем Хангерфорд и Келшелл пригласили ее на тур танца, после чего к ней подошел сэр Роберт и предложил пройтись по дому. Краем глаза Анна заметила, что Филипп разговаривал с каким-то мужчиной, которого она не знала. Анна очень надеялась, что этот разговор отвлечет Филиппа от грустных воспоминаний, навеянных возвращением в родные места.
– Так как же, леди Розамонд?
Она вздрогнула, сообразив, что сэр Роберт произнес ее имя уже несколько раз.
– Простите, сэр…
Он улыбнулся и похлопал ее по локтю.
– Я спрашивал, не хотите ли вы развлечься игрой в шашки?
Он подвел ее к столу, где лежала доска для игры, на которой были расставлены шашки. Анна в смущении улыбнулась:
– Боюсь, я не умею играть, сэр Роберт.
Он посмотрел на нее с удивлением:
– Неужели? Я полагал, что все благородные дамы обучены этой занимательной игре.
Элизабет пыталась ее учить, но Анна тогда была служанкой и считала эту игру пустой тратой времени. Все вечера она посвящала шитью или приводила в порядок наряды своей госпожи.
И сейчас, не зная, что ответить, она лишь улыбалась и пожимала плечами.
– Сэр Роберт, я сыграю с вами, – раздался голос Филиппа, подошедшего к ним откуда-то сзади. Взглянув на Анну, он добавил: – А леди Розамонд сможет поучиться, наблюдая за нами.
Когда рыцари сели за стол, к ним подошел Келшелл. Посмотрев на доску, он с улыбкой сказал:
– Моя дочь Беатрис когда-то учила Филиппа играть в шашки. Она была очень терпелива. – Он хлопнул молодого рыцаря по спине. – Возможно, теперь она научит и своего сына, верно?
Анна покосилась на Филиппа. Но тот лишь вежливо улыбнулся и кивнул.
"Он никогда не сможет узнать наверняка, действительно ли это его ребенок, – подумала Анна. – И вообще ему не следует терзаться… Леди Беатрис попросила его о жертве, и он принес жертву ради их дружбы, вот и все". Однако Анна не могла не осуждать эту женщину. Ведь по ее вине Филипп предал лорда Келшелла, человека, заменившего ему отца. Именно из-за этого Анна не могла ее простить.
Поднявшись в свою комнату, Анна никак не могла уснуть; ее очень беспокоила мысль о том, что лорд Келшелл, возможно, являлся участником заговора. Все считали, что он не мог быть изменником просто потому, что он воспитал Филиппа. Но ведь Келшелл уже пожилой человек… А вдруг он сохранил верность прежнему королю, вдруг остался преданным другом короля Ричарда? И очень может быть, что он жаждет мести… Наверное, следует попросить Филиппа подумать над этим. Хотя Филиппу, конечно же, не понравится такая просьба…
Немного поразмыслив, Анна пригласила в комнату Джозефа, дежурившего у ее двери, и поделилась своими опасениями.
– И что же мы в таком случае должны сделать? – спросил Джозеф.
– Ты ведь стоял внизу у лестницы дольше всех нас, верно?
Джозеф кивнул.
– Выходит, у тебя была какая-то причина следить за людьми в зале?
Рыцарь отвел взгляд и пробурчал: