Виктория обулась и осмотрелась вокруг. В конюшнях вполне можно укрыться, а вот еще несколько магазинчиков, в которых тоже наверняка найдутся укромные уголки. А вот…
- Так-так, и кто это здесь у нас?
У Виктории сердце тут же ушло в пятки, а ноги сделались ватными. К ней приближались двое грязных подвыпивших громил. Она испуганно попятилась назад - к гостинице.
- У нас есть несколько пенни, - продолжал один из гуляк. - Назначь цену, красотка.
- Боюсь, вы ошиблись, - пролепетала Виктория.
- Брось ломаться, милашка, - вмешался тут второй и грубо схватил ее за руку. - Мы хотим немного поразвлечься. Будь с нами поласковее.
Виктория вскрикнула от неожиданности - его пальцы больно впились в ее тело.
- Нет-нет, - заплетающимся языком проговорила она, чувствуя, как ее охватывает паника. - Я вовсе не… - Она испуганно умолкла: они все равно ее не слушали. - Я замужняя женщина, - солгала она, повысив голос.
Один из громил оторвал мутный взгляд от ее груди и уставился на нее в полном недоумении. Затем моргнул глазом и затряс головой.
У Виктории перехватило дыхание. По-видимому, святые узы брака их не остановят. Вконец отчаявшись, она выкрикнула:
- Мой супруг - граф Макклсфилд! Если вы хоть пальцем меня тронете, он вас прикончит. Клянусь, вам несдобровать!
Это подействовало - они замешкались в нерешительности. Затем один из них спросил:
- А что жена сият… ик!….. ного графа делает на дворе среди ночи?
- Это очень долгая история, уверяю вас, - принялась на ходу сочинять Виктория, продолжая отступать к гостинице.
- А по-моему, она все врет, - заметил тот, что держал ее за руку. Он внезапно резко дернул ее, чего она никак не ожидала, учитывая, что он еле держался на ногах. Он смрадно дыхнул на нее, и Викторию чуть не стошнило. Правда, мысленно она тут же пожелала, чтобы ее именно стошнило - может, хоть это охладило бы его пыл.
- Веселенькая у нас будет сегодня ночка, - просипел он. - Ты, и я, и…
- На вашем месте я бы не строил планов, - протянул у Виктории за спиной хорошо знакомый голос. - Не терплю, когда пристают к моей жене.
Виктория стремительно обернулась. Роберт стоял рядом - он что, из-под земли вырос? - приставив пистолет к виску пьяного гуляки, который все еще не отпускал ее руку. На нем не было ни рубашки, ни сапог, а второй пистолет был заткнут у него за пояс панталон. Роберт взглянул на пьянчугу с мрачной усмешкой и промолвил:
- Она толкает меня на безрассудные поступки.
- Роберт, - дрожащим голосом выговорила Виктория. На этот раз его появление ее несказанно обрадовало.
Он мотнул головой, указывая ей на дверь гостиницы. Она бросилась туда со всех ног.
- Начинаю считать, - угрожающе процедил Роберт. - Если вы двое не уберетесь с глаз моих, прежде чем я досчитаю до десяти, я буду стрелять. И учтите, в ноги я целиться не собираюсь.
Злодеи припустили во весь дух по улице, не успел Роберт досчитать и до двух. Но он тем не менее досчитал до десяти, как и обещал. Виктория наблюдала за ним, стоя на крыльце и мечтая только об одном - броситься наверх в свою комнату и запереть дверь, пока он не закончил счет. Но ноги отказывались ей повиноваться - она словно приросла к полу, глядя на Роберта, как зачарованная.
Роберт опустил пистолет и обернулся к ней.
- Надеюсь, сегодня ты больше не будешь испытывать мое терпение? - поинтересовался он.
Она кивнула.
- Не буду. Я пойду спать. Мы поговорим утром, если хочешь.
Он ничего не сказал, только пробормотал что-то неразборчивое, пока они поднимались в свои комнаты. Полуголый Роберт с пистолетами мог испугать кого угодно, а не только пьяных громил.
Они подошли к его двери, которую он в спешке распахнул настежь. Роберт чуть ли не волоком втащил Викторию в комнату и с грохотом захлопнул дверь. Он отпустил ее лишь на мгновение, чтобы повернуть ключ в замке, и Виктория тут же воспользовалась этим и кинулась к смежной двери в свою комнату.
- Я пойду спать.
- Не так быстро. - Роберт ухватил ее за руку выше локтя и рванул к себе, так что она закружилась, как волчок. - Ты что думаешь, я позволю тебе провести остаток ночи в твоей комнате?
Она растерянно заморгала.
- Да.
Он улыбнулся, но улыбка эта не предвещала ничего хорошего.
- Ты ошибаешься.
У Виктории подкосились ноги.
- Ошибаюсь?
Прежде чем она успела что-то сообразить, он сгреб ее в охапку и швырнул на постель.
- Ты, моя неутомимая искательница приключений, проведешь ночь здесь. В моей кровати.
Глава 15
- Ты сошел с ума! - воскликнула Виктория, вскочив с постели как ужаленная.
Он приблизился к ней медленными угрожающими шагами.
- Если я еще не спятил, то чертовски близок к этому.
Нельзя сказать, чтобы это замечание ее успокоило. Она попятилась назад и с ужасом обнаружила, что уперлась спиной в стену. Так, улизнуть ей не удастся.
- Говорил я тебе, как приятно мне было услышать, что ты выдаешь меня за своего супруга? - спросил он обманчиво-небрежным тоном.
Виктории было прекрасно известно, что означает это напускное спокойствие: он в ярости, но держит себя в руках. Пока. Если бы сейчас она была в состоянии рассуждать здраво, то, наверное, закрыла бы рот на замок и не пыталась ему перечить. Но, к несчастью, в данный момент ее больше всего заботила собственная добродетель, и поэтому она огрызнулась:
- Ты это слышал в первый и последний раз.
- Жаль.
- Роберт, - промолвила она почти нежно, надеясь, что это поможет его смягчить. - Ты имеешь полное право сердиться на меня…
Услышав это, он рассмеялся. Рассмеялся! Виктории все происходящее вовсе не казалось забавным.
- Сердиться? Это не то слово, которое может выразить мое теперешнее состояние, - заметил он. - Позволь, я расскажу тебе кое-что.
- Прекрати свои шутки.
Он оставил ее реплику без внимания и продолжал:
- Я спал и видел сон - и все в нем было почти так же ярко и живо, как наяву… И мне снилась ты.
Виктория вспыхнула. Он мрачно усмехнулся.
- Кажется, одну руку я запустил в твои роскошные волосы, а твои губы… М-м, как бы это сказать?
- Роберт, довольно! - Викторию начало трясти.
Роберт был не из тех, кто позволил бы себе смутить леди подобными выражениями. Должно быть, он и в самом деле разозлился гораздо сильнее, чем она предполагала.
- Так о чем это я? - задумчиво продолжал он. - Ах да. Мой сон. Вообрази же мое разочарование, когда меня разбудили чьи-то крики. - Он склонился к ней, и глаза его сверкали. - Это были твои крики.
Виктория не знала, что и сказать на это. Впрочем, нет, конечно, знала. Мысленно она перебрала более дюжины вариантов ответа, но половина из них была неуместна, а оставшаяся половина - просто опасна, учитывая данную ситуацию.
- А тебе известно, что раньше мне никогда не приходилось натягивать панталоны с такой сумасшедшей скоростью?
- - Наверное, у тебя к этому врожденный талант, - сострила она.
- И я занозил себе ступни, - добавил он. - Полы здесь не предназначены для того, чтобы ходить по ним босиком.
Она попыталась улыбнуться, но обнаружила, что напускная бравада улетучилась, как дым.
- Я буду счастлива, если ты позволишь мне осмотреть твои раны.
Не успела она и глазом моргнуть, как руки его тяжело опустились ей на плечи.
- Я не шел, Виктория, я бежал. Я бежал так, как если бы от этого зависела моя жизнь, которой, кстати, ничто в тот момент не угрожало. - Он наклонился к ней, пронизывая ее взглядом. - Я спешил к тебе на помощь.
Теперь уже Виктория испугалась даже сильнее, чем тогда, на улице. Ну и что он хочет от нее услышать в ответ? Она открыла рот и неуверенно пролепетала:
- Благодарю тебя? - Это было произнесено скорее как вопрос, чем утверждение.
Он внезапно отпустил ее и отвернулся - ее слова, по-видимому, не вызвали у него ничего, кроме отвращения.
- О ради всего святого! - буркнул он себе под нос.
Виктория тщетно боролась с рыданиями, подступившими к горлу. И как она дошла до жизни такой? Слезы вот-вот потекут у нее по щекам, но не может же она разреветься в его присутствии! Он дважды разбил ей сердце, изводил ее всю эту неделю, а теперь еще и похитил. Есть же у нее хоть немного гордости в конце-то концов!
Я пойду, - слабым голосом пробормотала она.
Не повернув головы в ее сторону, он заметил:
- Я уже, кажется, говорил, что не позволю тебе вернуться в эту проклятую лондонскую дыру.
- Я имела в виду соседнюю комнату.
Наступила зловещая пауза
- Я хочу, чтобы ты осталась здесь, - наконец произнес он.
- Здесь? - пискнула она.
- По-моему, я достаточно ясно выразил свою мысль.
Виктория решила сменить тактику и воззвать к его благородству и чести джентльмена, которой он так дорожил.
- Роберт, я знаю, ты не станешь принуждать женщину против ее воли.
- Речь не об этом, - промолвил он с отвращением. - Просто я не верю, что ты снова не попытаешься сбежать.
Виктория проглотила язвительное замечание, готовое сорваться с ее губ.
- Обещаю, что сегодня больше не буду пытаться сбежать. Даю тебе честное слово.
- Прости, но я что-то не склонен верить твоим клятвам.
Это неожиданно больно задело ее, и Виктория тут же вспомнила свои язвительные слова, когда он сказал, что он никогда не нарушал слова. Она и не подозревала, как это неприятно, когда тебе не верят.
- Я же не обещала тебе раньше, что не сбегу, - недовольно поморщилась она. - А теперь обещаю.
Он обернулся к ней и окинул ее скептическим взглядом.
- Из вас, миледи, получился бы превосходный политик.
- И что ты хочешь этим сказать?
- Только одно; ты обладаешь потрясающей способностью ходить вокруг да около, старательно уклоняясь от сути дела.
Виктория не выдержала и рассмеялась.
- И в чем же состоит суть дела?
Он решительно шагнул к ней и выпалил:
- А в том, что тебе нужен я.
- О, прошу тебя!
- Не пытайся это отрицать. Ты нуждаешься во мне, как только женщина может нуждаться в мужчине,
- Ни слова больше, Роберт. Не вынуждай меня прибегать к суровым мерам.
Угроза, прозвучавшая в ее словах, заставила его усмехнуться.
- Тебе не хватает любви, дружбы, привязанности - всего, что наполняет жизнь смыслом. Думаешь, почему ты была так несчастна, пока служила гувернанткой? Потому что ты была одинока.
- Я могла бы завести собаку. Уверена, со спаниелем мне было бы гораздо приятнее, чем с тобой. Он снова рассмеялся.
- Вспомни, с какой готовностью ты провозгласила меня своим супругом, когда тебя приперли к стенке эти мерзавцы. Ты ведь могла выдумать имя, но нет - ты почему-то воспользовалась моим.
- - Я использовала тебя, - прошипела она, - Использовала тебя и твое имя, чтобы защитить себя. Вот и все!
- Но ведь этого оказалось недостаточно, не правда ли, лапочка моя?
Виктории совсем не понравилось, каким тоном он произнес "лапочка моя".
- - Тебе потребовалось не только имя - тебе нужен был и сам его обладатель. Эти негодяи ни за что бы тебе не поверили, если бы на сцене не появился я.
- Еще раз огромное тебе за это спасибо, - буркнула она не слишком любезно. - У тебя просто дар вызволять меня из всяких переделок.
Он ухмыльнулся.
- Да, у меня много полезных талантов.
- Вот только в эти передряги я попадаю по твоей вине! - огрызнулась она.
- Неужели? - протянул он голосом, полным едкого сарказма. - Ты хочешь сказать, что я вскочил с постели среди ночи, - не иначе как во сне, заметь! - вытащил тебя из комнаты, поволок вниз по ступенькам и бросил во дворе гостиницы объясняться с парой подвыпивших сифилитиков?
Она чопорно поджала губы и приняла позу оскорбленной невинности.
- Роберт, ты ведешь себя просто неприлично.
- Ага, приветствую возвращение гувернантки.
- Ты меня похитил! - закричала она, потеряв самообладание. - Увез тайком! Если бы ты оставил меня в покое, как я тебя просила, я бы сейчас тихо и мирно спала в своей постели.
Он шагнул к ней и ткнул ее пальцем в плечо.
- Тихо и мирно? - повторил он. - По соседству с этим сбродом? Думается, в твоих словах имеется некоторое противоречие.
- Ах, ну да, и ты великодушно согласился спасти меня от моей же глупости.
- Кому-то ведь надо было это сделать.
Она размахнулась, чтобы ударить его по щеке, но он ловко перехватил ее запястье. Виктория яростно, выдернула руку.
- Как ты смеешь, - прошипела она, словно разъяренная кошка, - как ты смеешь так унижать меня? Ты говоришь, что любишь меня, а сам обращаешься со мной, как с ребенком. Ты…
Он зажал ей рот ладонью.
- Ты сама не понимаешь, что говоришь.
Она наступила ему на ногу. Со всей силы. Опять он пытается указывать ей, как себя вести, и она готова была возненавидеть его за это.
- Ну все, хватит! - рявкнул он. - Я был с тобой терпелив, как Иов! Меня давно пора причислить к лику святых! - И прежде чем Виктория успела возмутиться, Роберт подхватил ее на руки и швырнул на постель, точно мешок.
Виктория остолбенело уставилась на него, ловя ртом воздух. Потом проворно поползла к краю кровати. Роберт поймал ее за лодыжку.
- Пусти меня! - сдавленно промычала Виктория, ухватившись за противоположный край кровати и яростно дергая ногой, пытаясь освободиться. Но все ее старания ни к чему не привели. - Роберт, если ты сию же минуту не отпустишь меня…
Он еще и смеется, грубиян несчастный!
- И что ты тогда сделаешь, Виктория? Ну, поведай же мне.
Пыхтя от злости, Виктория неожиданно перестала дергаться и, изловчившись, ударила его другой ногой его грудь. Роберт охнул от боли и выпустил ее лодыжку, но не успела Виктория соскочить к кровати, как он навалился на нее сверху, вдавив ее в матрас своей тяжестью.
О вот теперь он уже себя не контролирует!
- Роберт, - начала она примирительным тоном.
Он взглянул на нее сверху вниз, и глаза его горели странным огнем - это было не совсем желание, хотя изрядная доля его тоже присутствовала.
- Можешь ли ты представить, что я почувствовал, когда увидел, как тебя лапают эти мерзавцы? - хрипло спросил он.
Она молча затрясла головой.
- Я почувствовал ярость, - сказал он, несколько ослабив хватку, так что его стальные объятия можно было вполне принять за ласку. - Ослепляющую, жестокую, первобытную ярость.
Виктория смотрела на него расширенными от ужаса глазами.
- Я был в ярости, что они посмели дотронуться до тебя, что они испугали тебя.
Во рту у нее пересохло, и она с удивлением обнаружила, что никак не может оторвать взгляд от его губ.
- А знаешь, что я еще почувствовал в тот момент?
- Нет, - еле слышно прошептала Виктория.
- Страх.
Она заставила себя взглянуть ему в глаза.
- Но ты же знал, что я цела и невредима. Он глухо рассмеялся.
- Нет, Тори, я имел в виду совсем другой страх. Страх, что ты решилась на побег, что ты никогда не признаешься в том, что чувствуешь ко мне. Страх, что ты всегда будешь ненавидеть меня и согласишься подвергнуть себя какой угодно опасности, только чтобы сбежать от меня на край света.
- Я не ненавижу тебя. - Эти слова сорвались с ее губ, прежде чем она успела осознать, что они противоречат всему, что она наговорила ему за последние часы.
Он коснулся ее волос, затем крепко обхватил ее лицо ладонями.
- Тогда почему, Виктория? - отчаянно прошептал он. - Почему?
- Я не знаю. Хотела бы знать, но не знаю. Я только одно могу сказать: сейчас я не могу быть с тобой,
Он наклонился к ней, пока они не очутились нос к носу. Затем его губы легко, как перышко, коснулись ее губ - ощущение было удивительно приятным.
- Только сейчас? Или никогда?
Она не ответила. Она и не могла ответить - он впился в нее таким неистовым поцелуем, что она едва могла дышать. Его язык скользнул ей в рот с жадной настойчивостью. Его бедра вдавились в нее, напомнив ей о его желании. Он провел рукой вдоль ее тела и остановился на холмике груди. Он мял и сжимал ее грудь, его прикосновения обжигали ее даже сквозь ткань платья, и кончики ее грудей мгновенно затвердели.
- А знаешь, что я чувствую сейчас? - хрипло прошептал он. Она молчала.
- Желание. - Глаза его мерцали в полутьме. - Я хочу тебя, Виктория. Я хочу, чтобы ты наконец стала моей.
Викторию охватила паника - она поняла, что он оставил окончательное решение за ней. Как это просто - позволить себе поддаться горячему порыву. Как это легко и удобно - сказать себе на следующий день: "Страсть лишила меня рассудка; все было, как в тумане, и я не сознавала, что делаю".
Но Роберт вынуждал ее встретиться лицом к лицу со своими чувствами и уступить желанию, которое захлестнуло ее жаркой волной.
- Ты говоришь, что хочешь сама принимать решения, - прошептал он ей на ухо, водя языком по его краю. - Что ж, решай.
У Виктории вырвался стон отчаяния. Роберт провел рукой по ее телу, чуть помедлив на мягких округлостях ее бедер. Он слегка сжал их, и Виктории казалось, что она кожей чувствует отпечаток каждого его пальца.
Губы его искривила усмешка.
- Возможно, мне следует помочь тебе прояснить этот вопрос, - сказал он, касаясь губами нежной кожи ее шеи. - Ты хочешь меня?
Виктория не ответила, но ее тело выгнулось ему навстречу, бедра приподнялись.
Он просунул руки ей под юбку и, поглаживая и сжимая, двинулся вдоль ее бедер, пока его пальцы не остановились там, где кончался чулок. Зайдя за край чулка, он принялся медленно чертить пальцем круги на ее обнаженной коже.
- Так ты хочешь меня? - повторил он.
- Нет, - шепнула она.
- Нет? - Он вновь приблизил губы к ее уху и мягко ущипнул ее за мочку. - Ты уверена?
- Нет.
- "Нет" - не уверена или "нет" - не хочешь меня?
- Я не знаю, - простонала она.
Он пристально и долго смотрел на нее. По всему было видно, что ему не терпится сжать ее в объятиях. Лицо его дышало страстью, глаза мерцали в свете свечи. Внезапно он отпустил ее и, встав с постели, отошел в угол комнаты.
- Решай сама, - повторил он.
Виктория села на постели и оторопело посмотрела на него. Она дрожала всем телом, и в этот момент почти ненавидела Роберта за то, что он наконец предоставил ей ту свободу, о которой она так долго его просила, - свободу выбора.
Роберт остановился у окна и облокотился о подоконник.
- Тебе выбирать, - тихо сказал он. У Виктории в ответ вырвался только сдавленный стон.
- Решай же!
- Я… я не знаю, - пролепетала она, и ее слова прозвучали так жалко и неубедительно, что ей стало не по себе.
Он резко обернулся к ней.
- Тогда убирайся к черту! Она отпрянула в испуге.
Роберт шагнул к постели и рывком поднял Викторию на ноги.
- Говори "да" или "нет", но не требуй от меня, чтобы я предоставлял тебе право выбора, раз ты не способна сама принять решение.