* * *
Через два часа, минута в минуту, явился Роберт. Элли проворно распахнула перед ним дверь, едва он успел второй раз стукнуть дверным кольцом.
- Здравствуйте, милорд, - весело прощебетала она, и на губах ее заиграла хитрая улыбочка.
И неудивительно: Роберт платил ей по целому фунту каждый раз, когда она соглашалась оставить его с Викторией наедине во время их совместных прогулок. А упрашивать Элли никогда не приходилось, за что Роберт был ей чрезвычайно признателен.
- Добрый день, Элли, - улыбнулся он в ответ. - Ты куда-то уходишь?
- О да, милорд, мы с сестрой идем гулять. Хотите к нам присоединиться?
- Вот плутовка, - пробормотал Роберт. Но сказал он это совершенно беззлобно - ему нравилась младшая сестренка Виктории. Они с ней оба были прагматиками и тщательно, планировали свое будущее. Если бы он был на месте Элеоноры, думал Роберт, то требовал бы не один, а два фунта за каждую прогулку.
- А, ты уже здесь, Роберт. - Виктория поспешно вышла в коридор. - Я и не слышала, как ты пришел.
Он улыбнулся.
- Элеонора открыла мне прежде, чем я успел постучать.
- Да, в этом я не сомневаюсь. - Виктория бросила на сестру укоризненный взгляд. - Стоит тебе появиться на пороге, она бежит к двери со всех ног.
Элли пожала плечами.
- Конечно, ведь от этого зависят мои доходы. Роберт расхохотался. Протянув руку Виктории, он спросил:
- Ну, так мы идем?
- Я только захвачу с собой книгу, - сказала Элли. - А то, боюсь, мне будет скучновато. - С этими словами она юркнула в свою комнату.
Роберт смотрел, как Виктория завязывает ленточки шляпки под подбородком.
- Я люблю тебя, - почти беззвучно проговорил он.
Ее пальцы неуверенно теребили ленты.
- Может, мне сказать это погромче? - шепнул Роберт с лукавой улыбкой.
Виктория отчаянно замотала головой, стрельнув глазами в сторону закрытой двери отцовского кабинета. Отец сказал, что Роберт ее не любит, что он не может ее любить. Он, конечно же, не прав - в этом Виктория была абсолютно уверена. Достаточно взглянуть в смеющиеся голубые глаза Роберта, чтобы в этом убедиться.
- Ромео и Джульетта!
Виктория вздрогнула, услышав голосок сестры:
Она решила, что Элли сказала это в насмешку, сравнивая ее и Роберта с несчастными влюбленными. Но тут заметила в руках сестры маленький томик Шекспира.
- Не очень-то веселенькую книгу ты выбрала для такого прелестного денька, как сегодня, - заметила Виктория.
- А вот и нет, - возразила Элли, - По-моему, в целом это очень романтичная история - но мне не нравится, что в конце все погибают.
- Да, - хмыкнул Роберт. - Я, кажется, догадываюсь, почему концовка пьесы пришлась тебе не по душе.
Виктория засмеялась и шутливо ткнула его локтем в бок.
Веселая троица вышла из дому и направилась на прогулку. Они пересекли широкий луг и углубились в лес. Прошло минут десять, и Элли со вздохом промолвила:
- Пожалуй, здесь я вас покину.
Она разложила покрывало на земле и взглянула на Роберта с хитрой усмешкой.
Он бросил ей монету и заметил:
- Элеонора, у тебя душа банкира,
- Ну да, а что в этом плохого? - пробормотала она. Затем демонстративно села к ним спиной и раскрыла книгу.
Роберт тут же схватил Викторию за руку, и оба скрылись за деревьями.
Вскоре они уже были на заросшем травой берегу пруда, где произошла их первая встреча. Виктория едва успела перевести дух, как Роберт упал в траву, увлекая ее за собой.
- Я люблю тебя, - сказал он, целуя ее в левый уголок рта.
- - Я люблю тебя. - Теперь он поцеловал ее в правый уголок губ.
- Я люблю тебя, - повторил он, сдернув шляпку с ее головы. - Я люб…
- Я знаю, знаю! - расхохоталась Виктория, пытаясь остановить его, пока не потерялись все шпильки из прически.
Он пожал плечами.
- Что поделать, если это действительно так. Но слова отца вдруг всплыли в ее памяти: "Он попользуется тобой, а потом бросит".
- А это правда? - спросила она, пристально глядя ему в глаза. - Ты правда любишь меня?
Он с силой взял ее за подбородок, так что пальцы впились в кожу.
- Почему ты спрашиваешь об этом? - Не знаю, - прошептала Виктория, нежно коснувшись его руки, отчего он сразу же ослабил хватку. - Прости меня, я не должна была так говорить. Я знаю, ты любишь меня. И я тебя тоже люблю.
- Так докажи мне это, - еле слышно промолвил он.
Виктория нервно облизала губы и потянулась к нему.
Их губы соприкоснулись, и Роберта охватил огонь страсти. Всё стало словно в тумане, ясно он видел только Викторию, ее глаза, ее губы, ее волосы…
- О Господи, Тори, - хрипло шептал он, - Я обожаю тебя - твои ласки, твой аромат…
Она крепче прильнула к нему и снова поцеловала, проводя кончиком языка по его губам, как когда-то он сам.
Роберт вздрогнул, в тот же момент ощутив, как внутри него проснулся вулкан желания. Ему хотелось погрузиться в нее и не отпускать ни за что на свете. Пальцы его нащупали пуговки ее лифа, и он принялся торопливо их расстегивать.
- Роберт? - Виктория резко отпрянула.
- Ш-ш-ш, милая, - произнес он, и желание сделало его голос хриплым. - Я просто хочу дотронуться до тебя. Вот уже несколько недель я ни о чем другом так не мечтаю. - Он накрыл ее грудь ладонью и сжал сквозь тонкую ткань летнего платья.
У Виктории вырвался приглушенный стон удовольствия - она откинулась назад и позволила ему довершить начатое.
Пальцы Роберта дрожали от нетерпения, но все же ему как-то удалось расстегнуть маленькие пуговки и открыть лиф ее платья. Виктория тут же прижала руки к груди, прикрывая свою наготу, но он мягко отвёл их.
- Нет, - прошептал он. - Они прекрасны. Ты прекрасна.
И затем, в подтверждение своих слов, он протянул руку и накрыл ладонью ее грудь. Едва касаясь, Роберт нежно поглаживал сосок, чувствуя, как он набухает, превращаясь в тугой бутон.
- Тебе холодно? - шепнул он. Она кивнула, потом помотала головой, потом снова кивнула, прошептав:
- Не знаю.
- Я тебя согрею. - Он сомкнул пальцы вокруг ее груди, обжигая своим прикосновением, - Я хочу тебя поцеловать, ты позволишь?
У Виктории внезапно пересохло в горле. Он уже целовал ее сотни, если не тысячи раз. Почему вдруг теперь он спрашивает у нее на это позволения?
И тут, когда его язык медленно обвел ее сосок, она догадалась, что он имел в виду.
- О мой Бог! - воскликнула она, толком не понимая, что он делает. - Роберт!
- Я хочу тебя, Тори. - Голос его звучал глухо. - Ты не понимаешь, как я хочу тебя.
- Я д-думаю, нам пора остановиться, - запинаясь, пробормотала она. - Я не могу… Мы не должны… - У нее никак не получалось облечь свои мысли в слова. Зловещая фраза, сказанная отцом, непрерывно стучала в ее мозгу: "Он попользуется тобой, а потом бросит".
Она увидела голову Роберта у своей груди.
- Роберт, нет, не надо!
Роберт прерывисто вздохнул и прикрыл ее грудь половинками лифа. Он попытался застегнуть пуговицы, но пальцы его дрожали.
- Позволь, я сама, - быстро сказала Виктория, отвернувшись так, чтобы он не видел, как щеки ее залила краска стыда. Ее руки тоже тряслись, но ей в конце концов удалось привести себя в порядок.
Роберт видел, как вспыхнуло ее лицо, и его сердце защемило.
- Тори, - мягко позвал он ее.
Она молчала, отвернувшись, и тогда он взял ее за плечи и осторожно повернул к себе лицом.
В глазах ее блестели готовые вот-вот пролиться слезы.
- О Тори, - сказал он, отчаянно борясь с желанием заключить ее в объятия. Он ограничился тем, что ласково коснулся ее щеки. - Пожалуйста, перестань себя казнить.
- Мне не следовало тебе этого позволять. Он улыбнулся.
- Да, возможно, и не следовало. И мне, наверное, тоже не следовало вести себя так. Но я влюблен. Это, конечно, не оправдание, но я ничего не могу с собой поделать.
- Я понимаю, - прошептала она. - Но я не должна была этим наслаждаться.
Услышав это, Роберт так громко расхохотался, что Виктория испугалась, как бы сюда не примчалась Элли - узнать, что случилось.
- Ах Тори, Тори, - еле вымолвил он, задыхаясь от смеха. - Прошу тебя, никогда не извиняйся за то, что тебе нравятся мои ласки,
Виктория попыталась бросить на него грозный взгляд, но выражение ее глаз было слишком нежным. Забыв о притворной суровости, она лукаво заметила:
- Хорошо, но тогда и ты обещай мне то же самое.
Он в мгновение ока притянул ее к себе за руку и крепко обнял. Затем вкрадчиво шепнул на ухо:
- Уж об этом-то, дорогая моя, можешь не беспокоиться.
Виктория негромко рассмеялась, страх и сковывавшее ее напряжение постепенно стали проходить. Она чувствовала себя очень уютно, прильнув к его груди. Он рассеянно играл ее локонами, и она была на седьмом небе.
- Мы скоро поженимся, - неожиданно прошептал он. - Мы скоро поженимся, и тогда ты увидишь, как сильно я тебя люблю,
Виктория вздрогнула. Он говорил, почти касаясь губами ее кожи, и она чувствовала его дыхание на своей шее.
- Мы поженимся, - повторил он. - Как только будет возможно. Но до тех пор я бы не хотел, чтобы ты стыдилась чего-либо в наших отношениях. Мы любим друг друга, а ведь нет ничего прекраснее любви. - Он повернул ее лицом к себе, и глаза их встретились. - Я не знал этого, пока не повстречал тебя. Я… - он запнулся. - У меня были женщины, но до тебя я не испытывал ничего подобного.
Почувствовав его неуверенность, Виктория ласково коснулась его щеки.
- Никто не посмеет упрекнуть нас за то, что мы любим друг друга до свадьбы, - добавил он.
Виктория не совсем поняла, что именно подразумевает он под словом "любим" - плотские или духовные отношения, и потому не нашла ничего другого, как сказать:
- Никто, кроме моего отца.
Роберт нахмурился.
- Что он сказал тебе?
- Он сказал, что я больше не должна с тобой встречаться.
Роберт тихонько выругался и посмотрел на Викторию.
- Почему? - спросил он, и голос его прозвучал чуть более хрипло, чем он ожидал.
Виктория мысленно перебрала в уме возможные варианты ответов и поняла, что лучше всего сказать правду.
- Он утверждает, что ты на мне не женишься.
- Но откуда ему знать? - взорвался Роберт.
Виктория отпрянула от него в испуге.
- Роберт!
- Прости. Я не хотел повышать голос - у меня вырвалось случайно. Но… но как твой отец может знать, что у меня на уме?
Она накрыла его руку ладонью.
- Он и не знает этого. Но он думает, что знает, и, боюсь, только это сейчас имеет для нас значение. Ты граф, а я дочка деревенского священника. Согласись, такой союз был бы весьма необычен.
- Да, необычен, - яростно подхватил он. - Но возможен, Виктория, возможен.
- Для моего отца он именно невозможен, - возразила она. - Он никогда не поверит, что у тебя честные намерения.
- А если я поговорю с ним и попрошу у него твоей руки?
- Пожалуй, это бы его убедило и успокоило. Я говорила ему, что ты собираешься жениться на мне, но он считает все это моими выдумками.
Роберт встал, помог ей подняться и галантно поцеловал руку.
- Итак, решено, завтра я пойду к нему официально просить твоей руки.
- А почему не сегодня? - не без лукавства спросила Виктория.
- Я должен сначала уведомить о своих планах отца, - ответил Роберт. - Я обязан предоставить ему честь первым узнать об этом.
Роберт еще не говорил отцу о существовании Виктории. И дело было вовсе не в том, что маркиз наверняка не одобрил бы его выбор: в свои двадцать четыре года Роберт имел право на самостоятельные решения. Но он прекрасно понимал; отец приложит все усилия, чтобы заставить его "одуматься". Он все уши прожужжал о необходимости выгодного брака, и Роберт сомневался, что отец запрыгает от радости, когда узнает, что сын решил жениться на дочке сельского священника.
* * *
Отогнав от себя эти тревожные мысли, Роберт решительно, хотя и не без внутреннего трепета, постучал в дверь отцовского кабинета.
- Войдите. - Хыо Кембл, маркиз Каслфорд, сидел за письменным столом. - А, это ты, Роберт. Что случилось?
- У вас найдется для меня несколько минут, сэр? Мне надо с вами поговорить.
Каслфорд посмотрел на сьвда, в глазах его ясно читалось нетерпение.
- Я очень занят, Роберт. Твое дело может подождать?
- Это дело чрезвычайной важности, сэр.
Каслфорд вздохнул и раздраженно отложил перо. Роберт молчал. Маркиз подождал немного. Молчание затягивалось.
- Ну?
Роберт улыбнулся и произнес как можно более беззаботно:
- Я решил жениться.
Маркиз подпрыгнул на стуле. На лице его расцвела улыбка. Роберт не помнил, когда он видел отца таким счастливым. Каслфорд вскочил на ноги и заключил сына в объятия.
- Но это же просто замечательно! Это прекрасно, мой мальчик! Ты же знаешь, я хотел этого…
- Да, я знаю.
- Конечно, ты молод, но на тебе лежит большая ответственность. Меня пугает мысль о том, что титул не перейдет к продолжателю нашего рода - я этого не переживу. А если у тебя не будет наследника…
Роберт благоразумно решил воздержаться от замечания, что даже если титул маркиза и не перейдет к наследнику из рода Каслфордов, его батюшка к тому времени будет уже в земле, и весть об этой трагедии никак не сможет его опечалить.
- Да, я все понимаю, сэр.
Каслфорд наконец отпустил сына и, скрестив руки на груди, добродушно сказал:
- Ну, рассказывай. Кто же она? Нет, дай-ка я сам угадаю. Это дочка Биллингтона - неприступная блондинка, холодная как сосулька.
- Сэр, я…
- Не угадал? Ну, тогда это, должно быть, леди Леони. А ты, оказывается, ловкач. - Маркиз шутливо ткнул сына в бок. - Она единственная дочка старого герцога. Лакомый кусочек - за ней дадут богатое приданое.
- Нет, сэр, - промолвил Роберт, стараясь не замечать хищного блеска в отцовских глазах. - Вы ее не знаете.
Глаза маркиза округлились от удивления.
- Не знаю? Но, черт возьми, кто же она в таком случае?
- Мисс Виктория Линдон, сэр.
Каслфорд растерянно заморгал.
- Где-то я слышал это имя.
- Ее отец - новый священник в Белфилде.
Ошеломленный, маркиз вначале только открывал и закрывал рот. Внезапно он расхохотался. Утирая выступившие слезы, он с трудом вымолвил:
- Боже милостивый, ну и насмешил же ты меня, сынок! А я чуть было тебе не поверил. Дочка священника! Придет же такое в голову!
- Я говорю совершенно серьезно, сэр, - твердо проговорил Роберт.
- Дочка… дочка… священника… хе-хе… Что ты сказал?!
- Я сказал, что все это очень серьезно. - Он помедлил, потом добавил:
- Сэр.
Каслфорд кинул на сына подозрительный взгляд, надеясь прочесть по его лицу, что все сказанное им шутка. Но как только он удостоверился в обратном, то взревел, не помня себя от ярости:
- - Да ты что, спятил?!
Роберт спокойно скрестил руки на груди.
- Ошибаетесь, я в здравом уме.
- Я не позволю, я запрещаю тебе жениться на ней!
- Прошу прощения, сэр, но вы не можете мне этого запретить. Я давно уже не ребенок. И, - добавил он после некоторого раздумья, втайне надеясь затронуть этим наиболее чувствительные струны отцовского сердца, - я влюблен в нее.
- Черт подери, мальчишка! Я лишу тебя наследства!
Очевидно, в сердце маркиза напрочь отсутствовали чувствительные струны. Роберт вскинул брови, и его глаза из светло-голубых стали серо-стальными.
- Что ж, действуйте! - бросил он с полнейшим безразличием.
- "Действуйте"?! - Каслфорд чуть не захлебнулся от негодования. - Да я сейчас возьму тебя за ухо и вышвырну из моего дома без единого фартинга в кармане! Я оставлю тебя без…
- Вы добьетесь только того, что оставите титул без наследника. - И Роберт улыбнулся холодно и безразлично, чего раньше никогда не замечал за собой. - Как вам не повезло, что матушка не смогла подарить вам еще одного ребенка - хотя бы даже девочку.
- Ты! Ты! - Маркиз побагровел от ярости. Несколько раз глубоко втянув в себя воздух, он продолжал уже более спокойным, тоном:
- Ты, возможно, еще не осознал, насколько это неподходящая партия.
- Я люблю ее, сэр.
- Она не… - Каслфорд, вовремя спохватившись, что снова повысил голос, оборвал себя на полуслове. - Она понятия не имеет, как должна вести себя благовоспитанная леди.
- Виктория быстро этому научится, она очень способная ученица. Уверяю вас, у нее безупречные манеры. Она получила благородное воспитание. Из нее получится потрясающая графиня. - Взгляд его потеплел. - Мы должны почитать за честь, что такая девушка войдет в нашу семью.
- Ты уже разговаривал с ее отцом?
- Нет. Я подумал, что было бы правильнее прежде уведомить о моих планах вас, сэр.
- Слава Богу, - выдохнул Каслфорд с нескрываемым облегчением. - У нас еще есть время.
Руки Роберта непроизвольно сжались в кулаки, но он придержал язык.
- Обещай мне, что не будешь пока просить ее руки.
- - Я не могу этого обещать.
Каслфорд пристально посмотрел в глаза сыну и прочел в них твердую решимость.
- Послушай меня, Роберт, - промолвил он, понизив голос. - Она не любит тебя.
- Интересно, почему вы так решили?
- Черт возьми, Роберт! Ей нужны только твои деньги и титул.
Робертом внезапно овладела бешеная ярость - ему еще никогда не приходилось испытывать гнев такой силы.
- Она любит меня! - выкрикнул он.
- Ты никогда не узнаешь, так ли это на самом деле. - Маркиз для пущей убедительности хлопнул ладонями по крышке стола, - Никогда.
- Я это уже знаю, - возразил Роберт спокойно.
- Что ты нашел в этой девчонке? Почему именно она? Почему твое внимание не привлекла ни одна из тех благородных барышень, с которыми ты познакомился в Лондоне?
Роберт беспомощно пожал плечами.
- Не знаю. Мне кажется, она пробуждает все самое лучшее, что во мне есть. Когда она рядом, для меня нет ничего невозможного.
- Боже правый! - в отчаянии возопил отец. - Никогда не думал, что услышу от собственного сына подобную чепуху! Что за романтические бредни!
- По-моему, продолжать этот разговор бессмысленно, - холодно заметил Роберт и сделал шаг к двери.
Маркиз вздохнул.
- Роберт, постой, не уходи.
Роберт обернулся. Быть может, отец понял, что проиграл и уступил.
- Роберт, выслушай меня, прошу. Ты должен жениться на девушке своего круга. Только в этом случае ты можешь быть уверен, что любят не твои деньги и не твое положение в обществе, а тебя самого.
- Насколько мне подсказывает опыт, именно девушки из высшего общества больше всего интересуется богатством и титулом своего будущего избранника.
- Да, но это совеем другое.
Роберт счел подобный аргумент довольно слабым и высказал свою мысль вслух.
Отец нервно провел рукой по волосам.
- Ну посуди сам, откуда этой девушке знать, что именно она чувствует по отношению к тебе? Она же просто очарована твоим богатством и титулом!