* * *
Сидя на веранде дома по Кинг-стрит в Сан-Антонио, Джилли держала на руках, осторожно прижимая к груди, маленькую племянницу. Звонкий, как журчание ручейка, смех девочки приводил ее в восторг. Какая красивая малышка! Она очень похожа на Тори: такой же цвет лица, голубые глаза и золотистые волосики, вьющиеся мелкими кудряшками. Маленькая Шарлотта Виктория Фицджеральд Бьюкенен обладала уже весьма решительным характером.
Джилли поцеловала девочку в головку и крепко прижала к себе. Приехав только сегодня утром в Сан-Антонио, она чувствовала себя усталой, но счастливой, инстинктивно понимая, что приняла верное, единственно правильное решение.
Мимо дома проходили люди и приветливо махали Джилли. Все это так непривычно! Девушка наблюдала за прогуливающейся влюбленной парочкой, видела, как молодой деревенский парнишка поднимает свою любимую и усаживает на качели. Она громко хохочет, и смех звучит чудесной музыкой. Как просто и незатейливо живут здесь люди!
Шарлотта не засыпала, и Джилли принялась тихонько петь колыбельную и укачивать племянницу, а затем осторожно уложила ее в красивую резную колыбельку. Ей хотелось иметь своего ребенка. От Рейфа.
Стройная темноволосая молодая женщина поставила на низенький столик серебряный поднос с большим кувшином лимонада и бокалом.
– Вам наверняка захочется чего-нибудь холодненького, – с улыбкой сказала Анита Рамирес.
Джилли наполнила бокал и с удовольствием выпила прохладный и очень приятный на вкус лимонад.
– Девочка уснула? – спросила Анита, склоняясь над колыбелью. Она была няней Шарлотты.
– Да, только что, – ответила Джиллиан и налила еще лимонада. – А когда вернутся брат с женой?
Анита выпрямилась.
– Скоро должны приехать. Один из соседей пригласил их на обед. Отказ обязательно бы его обидел, да и ждали вас только завтра.
Джилли осушила бокал.
– Понимаю, – улыбнулась она. – А сейчас я, пожалуй, приму ванну и немного отдохну перед ужином.
Когда девушка приехала, Рис и Тори уже собрались уходить, но невестка успела все объяснить, и Джилли настояла на том, чтобы они не откладывали визита, пообещав заняться с маленькой племянницей. К своему удивлению, она не обнаружила в доме ни Трависа, ни очаровательных близнецов Сэмюэля и Себастьяна, оставшихся в Энкантадоре. Зато малышка буквально очаровала ее.
– Какая она хорошенькая, – восхищенно воскликнула девушка и, протянув руку, осторожно коснулась крошечных пальчиков.
– Да, – согласилась Анита, опускаясь в кресло-качалку. – Господь одарил мою хозяйку счастливой семьей. Он не забывает ни ее, ни мистера Риса.
Джилли вспомнила эти слова, сидя в теплой, приятно пахнущей ванне. А как, интересно, относится Господь к ней?
Что скажут Тори и Рис о ее сюрпризе для Рейфа? Близился день его рождения, и Джилли хотела подарить ему нечто особенное, надеясь, что он не откажется. Девушка быстро вытерлась полотенцем, набросила белый халат и прошла в спальню, где Нэн уже расстелила постель. Джилли сбросила халат и, обнаженная, легла под одеяло.
Последняя мысль, пришедшая в голову, была о том, спит ли Рейф обнаженным? Трудно представить его в длинной ночной рубашке.
Свернувшись калачиком под мягким и теплым одеялом, Джилли уснула. Ей снился любимый.
* * *
Покормив дочь, Тори подошла к мужу. Его нежные сильные руки обвили ее талию и притянули к себе.
– Господи, как сильно я тебя люблю, моя дорогая, – прошептал мужчина с акцентом, выдающим уроженца Британских островов, хотя он прожил в Техасе вот уже одиннадцать лет. Почувствовав прикосновение мужа, Тори сладко вздохнула.
– Порой не верится, что ты родила мне четверых детей, – возбужденно произнес Рис, начиная расстегивать платье жены, но та остановила его. – В чем дело? – разочарованно спросил он.
– Я хочу поговорить с Джилли, но если ты продолжишь в том же духе, мы долго не покинем спальню.
Мужчина засмеялся.
– Прекрасная идея, дорогая.
– Повернувшись к мужу, Тори нашла его губы.
– Подожди немного, – прошептала она, взъерошивая густые черные волосы мужа.
У него на губах играла насмешливая улыбка.
– Мое ожидание дорого тебе обойдется.
– Посмотрим, – ответила женщина, и, так же лукаво улыбаясь, вышла из комнаты.
Закрыв дверь, Тори сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться. В ушах все еще стоял мягкий, дразнящий смех мужа. Как хотелось вернуться в спальню и сделать все, чтобы улыбка Риса стала еще радостнее! Но всему свое время. Сначала нужно поговорить с Джилли и выяснить причину столь внезапного приезда. Телеграмма золовки показалась Тори тревожной, но когда девушка приехала, она выглядела такой же спокойной и жизнерадостной, как обычно. Единственное, чего прибавилось в ее облике, это выражения решимости, а в серо-голубых глазах пряталось беспокойство.
Спеша по коридору к комнате Джилли, женщина гадала, что же случилось? Рейф вернулся из Англии темнее ночи, а потом еще это письмо, в котором девушка расспрашивала о якобы готовящейся женитьбе парня.
Тори всегда казалось, что Рейф и Джилли прекрасно подходят друг другу, но она никогда не говорила об этом, считая, что будет лучше дать им возможность самостоятельно, без подсказок и давления, обрести любовь. Но теперь, наверное, настало время дать совет молодым людям, которые были ей очень дороги.
Подняв руку, женщина негромко постучала. Джилли распахнула дверь и крепко обняла невестку.
– Входи, – сказала она. – Я ждала тебя. Тори сразу перешла к главному, решив обойтись без светской болтовни.
– Что случилось, Джилли? Твой приезд был полной неожиданностью для нас. – Женщина присела на мягкий стул в углу комнаты. – Ты знаешь, как мы любим, когда ты гостишь у нас, и очень приятно, что тебе хорошо в Энкантодоре, но к чему вся эта секретность?
Свернувшись клубочком в постели, девушка улыбалась.
– Обещай, что будешь держать в секрете все, что сейчас узнаешь.
– В секрете от кого?
– От Рейфа и Риса.
– Но почему?
– Это очень важно для меня, – упрямо повторила Джилли, наматывая на палец прядь черных волос и явно нервничая.
– Я никогда ничего не скрываю от Риса, – запротестовала Тори.
– Я тоже, но, пожалуйста, сделай это для меня. – Джилли с беспокойством смотрела на невестку.
Встретившись взглядом с девушкой, Тори задумалась и несколько секунд сидела молча.
– Хорошо, – сказала она, наконец. – А теперь рассказывай о своих тревогах.
Джилли начала несколько неуверенно, с трудом подбирая слова.
– Я полюбила Рейфа с первого взгляда, с того самого дня, когда мы впервые встретились. – Закрыв глаза, девушка представила себе четырнадцатилетнего мальчика-подростка, с которым познакомилась много лет назад, накануне Рождества. – Тогда мне казалось, что моя любовь нужна ему, может чем-то помочь. Знаю, поначалу это была лишь детская влюбленность. – Джилли нежно прикоснулась к своему кольцу с гранатом.
– А когда появились более серьезные чувства? – осторожно спросила Тори.
– Когда мне исполнилось тринадцать. Я видела, как сильно вы с братом любите друг друга, стараетесь использовать любую возможность, чтобы поцеловаться, и поэтому стала задумываться, какие чувства испытала бы, дотронься до меня Рейф с той же страстью. Понравились бы мне его поцелуи, как тебе поцелуи Риса, возбуждалась бы я от его прикосновений, как ты от прикосновений Риса.
Щеки Тори слегка порозовели. Джилли права – стоило мужу дотронуться до нее, как он воспламенял в ней жаркую страсть, и это случалось всегда, как только супруги оставались вместе. Если чувство, которое испытывает Джилли к Рейфу, так же глубоко, как их любовь, то оно истинное и будет длиться вечно.
– Когда Рейф дарил это кольцо и наши руки соприкоснулись, меня охватило какое-то странное, но очень приятное чувство, – призналась девушка. – Ни раньше, ни после этого случая со мной не было ничего подобного. – Джилли встала с постели и накинула халат, погруженная в приятные воспоминания. – Потом мы поцеловались, уже по-настоящему, несколько месяцев назад, и мне открылось, что значит быть женщиной, жаждущей настоящей сильной любви. Я вспоминала, что ты рассказывала о своей любви к Рису, наверное, наши чувства схожи. Если бы Рейф попросил, я отправилась бы за ним хоть на край света! Джилли подняла глаза на Тори. – Мое признание удивило тебя?
Молодая женщина улыбнулась.
– Если бы услышала его от какой-нибудь другой хорошо воспитанной англичанки, пожалуй, сказала бы "да". Но эти слова произнесены тобой, видевшей, как развивался наш роман с Рисом, и, кроме того, я знаю некоторые факты из истории вашего рода, и потому говорю – "нет".
– Потянувшись к Джилли, Тори взяла ее за руку.
– Это тогда Рейф сказал, что скоро женится на другой?
– Да, – ответила девушка и поведала невестке детали их недолгого пребывания в доме леди Алленвуд. – Как ты думаешь, зачем ему понадобилось лгать? И если не существует другой женщины, почему он не принял мою любовь?
Тори полагала, что ей известны ответы на эти вопросы. Джилли была слишком маленькой, чтобы знать, почему Рейф появился в их доме, когда ему исполнилось тринадцать лет, она не подозревала, что жестокий отчим превратил жизнь мальчика в сущий ад. Эту историю Рис с Тори договорились хранить в тайне. Прошлое должно остаться в прошлом, но даже та любовь, которой они щедро окружили Рейфа, не могла стереть из его памяти ужасных воспоминаний.
Сможет ли Джилли любить его так же сильно, когда узнает обо всем?
Тори понимала, что только любовь способна исцелить Рейфа, сжечь в сердце горькие воспоминания, превратить их в пепел и заменить светом и радостью. Ему нужна нежная и ласковая женщина, способная залечить его душевные раны, и в то же время достаточно сильная, чтобы защитить от окружающего зла.
Джилли могла стать такой женщиной, Тори в этом не сомневалась.
– Думаю, у Рейфа были свои причины, – только и сказала она.
– Но это же нечестно, – упрямо твердила Джилли. – Тебе они известны?
Тори пожала плечами.
– К сожалению, я не могу тебе всего рассказать. Рейф – очень сложный человек, – прибавила она. – Мрачный и задумчивый, как герои романов сестер Бронте. В Сан-Антонио живет человек, с которым, мне кажется, тебе следует встретиться.
– Кто это?
– Мать Рейфа.
– Его мать? – Джилли ничего не понимала. За все годы их знакомства Рейф никогда не рассказывал о своей матери. – Я думала, его родители умерли.
– Марта жива. Она может рассказать о сыне. Будь с ней так же откровенна, как и со мной, и, думаю, получишь ответы на все вопросы. Мать очень любит Рейфа, несмотря на то, что видятся они редко.
– Я должна встретиться с его матерью, – решительно заявила Джилли. Она немного помолчала, размышляя, потом неуверенно спросила: – Она больна?
Тори заметила в голубовато-серых глазах золовки выражение испуга.
– Сумасшедшая ли Марта? Это ты хочешь знать?
– Да, – призналась девушка.
– Нет, не беспокойся, – успокоила ее Тори. – Но она нуждается в физическом и душевном покое.
– Наверное, именно в этой женщине и заключается причина отказа Рейфа от моей любви.
– А если бы она в самом деле оказалась психически неполноценной, что тогда?
– Думаю, сумела бы убедить Рейфа, что это никак не отразится на наших отношениях. Я люблю его, Тори. И буду любить несмотря ни на что.
– Верю, и постараюсь, чем смогу, помочь. Завтра мы съездим к матери Рейфа. Скажи ей, что любишь ее сына.
– Обязательно.
– Вот и хорошо, – задумчиво произнесла Тори. – Я очень рада, что ты открылась мне, я всегда считала, что Рейфу нужна именно такая женщина.
– Ты никогда не говорила ничего подобного, – удивилась Джилли.
– Не хотелось вмешиваться в ваши отношения. – Ответила невестка. – Я люблю вас обоих, и без особого труда могла сделать так, как считала нужным, но ничего не предпринимала, надеясь, что рано или поздно вы сами придете к этому. Тори, наклонившись вперед, заговорила очень мягко. – Ты понимаешь, что, завоевав любовь Рейфа, потеряешь все пути к отступлению?
Джилли улыбнулась.
– Я приехала не для того, чтобы отступать. Менять что-либо поздно, мосты сожжены.
Тори встала, поднялась и Джилли. Взявшись за руки, подруги вместе подошли к двери.
– Оказывается, мы обе однолюбки, – произнесла Тори, остановившись на пороге. Они обнялись. – Я горжусь тобой.
– Обещай, что не станешь рассказывать об этом Рису.
– Я дала слово и не нарушу его.
– Спасибо. В свое время я сама все ему расскажу.
– Мудрое решение. Ведь он по-прежнему воспринимает тебя лишь младшей сестренкой. Не знаю, сумеет ли он признать тебя взрослой женщиной, способной любить мужчину и делить с ним супружеское ложе. – Губы Тори расплылись в улыбке. – Увидимся позже, за ужином.
Открывая дверь в спальню, хозяйка дома решила, что следует все хорошенько обдумать. Но как только она увидела обнаженного мужа, лежащего на кровати, все мысли ее спутались.
Тори тихо прикрыла дверь, сбросила шлепанцы и быстро разделась.
Рис с нетерпением ждал жену. Разве можно любить еще сильнее, чем когда они только поженились? Но с каждым годом его чувства становились все глубже, чище, сильнее, жена все больше и больше воспламеняла его, наполняя огнем любви, всегда желанная, всегда любимая. А взаимность Тори наполняла его счастьем.
Женщина тут же оказалась в страстных объятиях мужа. С трудом сдерживая возбуждение, он хотел продлить минуты блаженства.
ГЛАВА 16
Вспоминая события вчерашнего дня. Рис Фицджеральд Бьюкенен, улыбаясь, густо намазывал тост апельсиновым джемом.
Он несказанно обрадовался приезду любимой сестры, по которой постоянно скучал, и, судя по крепким объятиям Джилли при встрече, она испытывала те же чувства. Обед прошел легко и непринужденно. Супруги делились с девушкой последними новостями и сплетнями. Рис с гордостью сообщил сестре, что все три ее племянника овладели искусством верховой езды и, как только их тетушка приедет в Энкантадору, продемонстрируют свое мастерство.
Однако от брата не укрылась перемена, произошедшая в девушке, сделавшая ее более спокойной, мягкой. Джилли и его жена то и дело обменивались взглядами, словно зная нечто такое, что неведомо ему. После разговора жены с Джилли он спросил, не связан ли неожиданный приезд сестры с какими-то неприятностями, но Тори искусно повернула ход его мыслей в другую сторону и, оставив вопрос без ответа, прильнула к нему, после чего Рису хотелось лишь одного – поскорее уложить жену в постель.
Он не придавал особого значения тому, что Тори не пожелала ответить на вопрос, так как знал, что у нее могли быть секреты только в том случае, если пообещала никому не говорить ни слова.
– Доброе утро, Рис, – весело поприветствовала брата Джилли и, прежде чем сесть за стол, поцеловала в гладко выбритую щеку. – Как вкусно пахнет! – воскликнула она, приподняв крышку на блюде с яичницей и поджаренным беконом. Девушка положила себе на тарелку понемногу того и другого, а Рис налил по чашечке ароматного кофе.
– В Англии мне так не хватает крепкого американского кофе, – призналась Джилли.
Рис молча наблюдал, с каким удовольствием Джилли уплетает завтрак, и только после того, как она справилась с едой, задал вопрос:
– Мы очень рады, что ты снова с нами. – Мужчина ласково коснулся щеки сестры. – Хотя твой приезд был для нас полной неожиданностью.
Джилли подняла глаза на брата.
– Мне захотелось навестить вас.
– Всегда рады, моя маленькая сестренка, ты знаешь это. Можешь приезжать, когда захочешь.
– Я вам очень благодарна.
– Не стоит. Матушка все так же пытается водить тебя на поводу?
– Мама желает нам обоим только хорошего, хотя никак не может понять, что мы давно выросли.
– Хотя ты и выглядишь не старше многих школьниц, – заметил Рис с искоркой лукавства во взгляде.
– И ты туда же!
Он тихо рассмеялся.
– Нет, моя дорогая. Хотя на твоем прелестном личике по-прежнему осталось выражение младенческой невинности, ты далеко не ребенок. – Снова наполнив чашки, мужчина прибавил: – Однако, сомневаюсь, что это остановит матушку, действующую, по ее словам, нам во благо. Она еще пытается отговорить тебя от занятий благотворительностью?
– Вероятно, она никогда не перестанет делать это. Мама считает благотворительность пустой тратой времени, которое гораздо лучше использовать на поиски подходящего мужа.
– Ах, вот оно что, – снисходительно улыбнулся Рис. – Она снова взяла на себя функции свахи.
– Мама никогда с ними не расставалась. Чего стоит утверждение, что ее счастье возможно только тогда, когда я удачно выйду замуж, А это, в свою очередь, означает, что мужа будет выбирать она.
– А ты не согласна?
– Конечно же, нет! – воскликнула девушка.
– Знаешь, сестренка, наша матушка не единственный человек, который считает, что тебе пора замуж.
– И кто придерживается такого же мнения?
– Рейф, – с улыбкой ответил Рис. Ответ застал Джилли врасплох.
– Рейф?
– Да. Вернувшись из Англии, он заявил, что пора устраивать твое будущее. И, по его словам, лучшая партия для тебя – это какой-нибудь достойный англичанин.
– Рейф действительно так сказал? – спросила девушка неожиданно дрогнувшим голосом.
Такая реакция показалась Рису подозрительной. Он внимательно следил за сестрой и заметил, что при упоминании имени Рейфа ее глаза темнели.
Мужчина решил во что бы то ни стало докопаться до истины.
– У тебя есть поклонник, к которому ты испытываешь симпатию?
Не чувствуя себя готовой открыться брату, Джилли ответила уклончиво:
– В Англии я не встречала ни одного, которого хотела бы видеть своим мужем. – Это было чистейшей правдой, поскольку Рейф жил в Техасе.
– Ты считаешь себя готовой к замужеству?
– Думаю, да. – Голос девушки прозвучал серьезно. – Но я хочу, чтобы мой брак был похож на ваш с Тори. Мой избранник должен любить меня так, чтобы на первом месте у него стояла я, а не мое имя, богатство или связи нашей семьи. На меньшее я просто не согласна.
– Приятно, что ты видишь в нас предмет для подражания, – признался Рис. – Но прийти к тому, что мы имеем сейчас, было не так-то просто. Видишь ли, наш брак заключался по расчету. Любовь пришла позже.
Мужчина искренне рассмеялся. Решив быть откровенным, он был вынужден признать, что поступил скорее как американец, чем как англичанин.
– Хотел ли я Тори? Да. Никогда, ни одну женщину не хотел я так сильно, – честно признался Рис. – Сразу же понял, что мы просто созданы друг для друга. Меня постоянно тянуло к ней. Тори должна была стать моей, вот и все.
– А потом ты полюбил ее, да?
– Да, полюбил, – ответил мужчина, думая, что тогда это явилось для него настоящим откровением. Он вовсе не собирался влюбляться в богатую наследницу, на которой женился, но это случилось помимо его воли. – Полюбил и понял, что кроме Тори мне не нужен никто на целом свете.
– А ты когда-нибудь жалел о том, от чего пришлось отказаться ради Тори? Наверное, было нелегко расстаться с Англией, с привычной столичной жизнью?