- Так я и думал. Хотел произвести на нее впечатление? - Он фыркнул. - Женщины. Они сделают тебя слабым, Кархарт, если позволишь им взять власть над тобой. Будь с ней осторожен.
- А я думал, что ее интересуют лишь модные лавки.
Харкрофт пожал плечами:
- Не забывай, ведь ее имя связано с этим пари. Я думаю, ты слышал. Тот, кто соблазнит ее и предоставит предмет ее нижнего белья в качестве доказательства, получит пять тысяч фунтов.
Нед почувствовал, как весь его юмор испарился.
- Никто не выиграл его.
- Что ж, ты, должно быть, слышал, что нет дыма… - Харкрофт умолк, красноречиво разводя руками.
- Нет дыма без огня. - Нед вцепился руками в перекладину изгороди. - И я еще разберусь с поджигателями. Будь уверен, Харкрофт, несмотря на весь мой юмор и доброту, я не слаб. Просто я не сразу показываю свой гнев. И я не собираюсь сносить оскорбления. Даже от тебя.
Тем более от тебя.
Харкрофт задумчиво замолчал.
- Что ж, только не говори, будто я тебя не предупреждал. А знаешь, есть старая поговорка. Вспомни о дьяволе…
Нед посмотрел в сторону дома. Кейт пробиралась сквозь поросшее густой травой поле. Она могла видеть, что он разговаривает с Харкрофтом, и Нед почувствовал внезапное побуждение оттолкнуть этого человека и сделать вид, что он с ним не знаком. Харкрофт даже не попытался смягчить свой тон - она вполне могла его услышать. Однако выражение ее лица не изменилось ни на секунду, и Нед был в очередной раз потрясен тем, какую тонкую и сложную игру она вела. Привезти сюда леди Харкрофт, когда достаточно одного лишь слуха, одного намека… Это было грандиозно. Не показать своего естественного отвращения - приветствовать Харкрофта в своем доме, почти не выказав по этому поводу никакой реакции… Что ж, она вела себя безупречно.
Очевидно, что за ее хрупкой женственностью скрывалось нечто сильное и неукротимое.
Она приближалась к ним, уверенно шагая по доходящей ей до лодыжек траве. На ней было надето строгое, с высоким воротом, платье фиолетового цвета, столь отливающего в синеву, что ее наряд мог показаться почти траурным. Ткань тускло сияла в лучах послеполуденного солнца. Подол платья был мокрым от уже успевшей выступить росы.
Нед потянулся в свой мешочек и достал оттуда горсть леденцов.
- Мятный леденец, Харкрофт?
Тот уставился на маленький кубик. Сморщив нос, он взял один и положил себе в рот.
- Леди Кэтлин?
Его жена окинула его недоверчивым взглядом, а потом протянула руку и взяла конфету. Кейт несколько раз подбросила ее, перекладывая из одной руки в другую, не снимая перчаток. Сделав небольшую паузу и даже не взглянув на Харкрофта, который шумно хрустел своим леденцом, она сказала:
- Полагаю, Чемпион уже успел облизать и эти конфетки, так?
Хруст прекратился. Харкрофт замер, его лицо перекосилось, как от внезапной боли. Вежливость не позволяла ему выплюнуть конфету, брезгливость - проглотить. Он издал сдавленный звук, готовый подавиться этим угощением, и побагровел.
Нед едва удержался от смеха. Чемпион никогда не подходил к нему на расстояние столь близкое, чтобы слизнуть хоть что-нибудь с его руки, однако ему доставляло такое удовольствие наблюдать за метаморфозами, которые претерпевало лицо графа, что он оставил это замечание при себе.
Кейт бросила свою конфету далеко в траву.
- Прошу прощения, - сдавленно пробормотал Харкрофт. - Я должен… должен… - И он сделал смутный отчаянный жест рукой в сторону дома.
- У лошадей чистые губы, - невинно заметил Нед. - Харкрофт, где же ты… Ах, какая жалость… - Он повернулся к своей жене: - Он уже ушел.
Мимолетное удовлетворенное выражение, промелькнувшее в изгибе ее губ, было единственным свидетельством того, что она намеренно прогнала этого джентльмена. Настолько тонкое, что едва бы кто-либо еще мог его заметить.
- Ты… - Неда душил смех, - ты…
- Это ведь он заговорил о дьяволе, - ответила на незаданный вопрос Кейт, - немного дьявольщины, полагаю, ему не помешает.
- А, да. Я понял. "Вспомни о дьяволе, и он оближет твои мятные леденцы".
Кейт сдавленно хихикнула:
- Что-то вроде этого.
- В любом случае спасибо.
- За то, что я прогнала твоего друга? - удивленно спросила она.
- Нет. Чем больше я узнаю о том, что произошло в мое отсутствие, тем больше понимаю, какую ты приняла на себя ответственность. Я полагал, что Гарет займется всем этим, - такова была наша договоренность, когда я уезжал, ты об этом знаешь. Но каким бы ответственным и обязательным он ни был, Гарет никогда бы не заметил всех этих мелочей. Человеческих чувств и страданий. Как в случае с миссис Элкот.
И как это было с Луизой Пэкстон, леди Харкрофт.
Кейт царственно кивнула и снова протянула руку. На мгновение ему отчаянно захотелось взять эти тончайшие пальчики в свою ладонь. Стянуть с нее перчатки, открывая нежную кожу вечернему солнцу и своим прикосновениям.
Однако она вовсе не просила о назойливости. Вместо этого он положил в ее ладошку еще один мятный леденец. Кейт не выбросила его, как предыдущий, напротив, она бережно перекладывала его из одной руки в другую, как будто это был слиток металла, ценность которого ей еще предстояло узнать.
Наконец Кейт взглянула на него.
- Что значит для тебя Харкрофт? - Ее глаза были почти серебряными, освещенные последними лучами заходящего солнца. Казалось, она видит Неда насквозь.
Он чувствовал к ней такую симпатию, что обо всем позабыл. Она не доверяет ему. Она не знает, что он знает. Этот вопрос не был праздным. Она хотела удостовериться, не предаст ли он ее.
Нед сглотнул.
Кейт никогда не доверяла ему настолько, чтобы раскрыть перед ним все свои способности. Он очень хотел, чтобы она сказала ему правду, чтобы впустила в свою жизнь. Он желал, чтобы она сочла его достойным знать ее - знать настоящую Кейт, ту, которую она тщательно скрывала.
- Харкрофт мой отдаленный кузен, - осторожно произнес Нед. - Мы были друзьями, но очень давно, в далекой юности. Я думаю, мы стали настолько разными сейчас, что нас едва ли может связывать между собой нечто большее, чем простое знакомство.
- Но он относится к твоей семье.
- Половина лондонского света - моя семья, если заняться подсчетом родственных связей, - сухо заметил Нед. - Как тебе, должно быть, известно, я чувствую себя обязанным Харкрофту потому, что он помог людям, которых я считаю своей настоящей семьей. Когда Дженни и Гарет поженились, Харкрофт и его супруга ввели Дженни - леди Блейкли - в светское общество. До той поры было неясно, примут ли ее там. С его помощью ей это удалось. Я не забываю своих перед ним обязательств. Но и не считаю, что он принадлежит к моей настоящей семье.
- Настоящая семья, - задумчиво прошептала Кейт. - Те люди, которые попросят тебя и по одному только их слову ты ринешься на край света? Например, лорд Блейкли?
Она не отводила от него взгляда.
- Это как кислород, - согласился Нед, - без него невозможно дышать, невозможно жить. Семья состоит из жизненно необходимых тебе людей, даже если иногда они и причиняют боль. Но если ты беспокоишься, что испытываемые мной по отношению к Харкрофту обязательства заставят меня открыть ему ту маленькую шутку, которую ты сыграла с леденцом, или… гм… еще что-нибудь, то уверяю тебя - твои переживания напрасны.
Кейт еще раз взглянула на него и отвернулась.
- А кого тогда ты причисляешь к настоящей семье?
- Дженни, - немедленно ответил Нед, - Гарет. Моя мать. Лаура - сводная сестра Гарета. Мы с ней фактически выросли вместе. Совсем не большой круг, Кейт.
Она ничего не ответила, а лишь крепко сжала побелевшие губы.
Он хотел, чтобы она осознала, что людей, которым он искренне предан, совсем немного, что она может на него положиться. Совершенно очевидно, однако, что это не сработало.
Кейт по-прежнему смотрела на него. Ее лицо ничуть не изменилось, и тем не менее он заметил, что блеск в ее глазах вовсе не был продиктован ненавистью или недоверием. Он абсолютно неправильно ее понял. Это не имело никакого отношения к Харкрофту. Он никогда не научится понимать женщин. Судя по скорбным морщинкам, появившимся у нее на переносице, он догадался, что сказал нечто ужасное. Он неправильно расценил этот серебристый блеск. Она не была на него сердита. Она страдала.
- Проклятье, - смущенно пробормотал он. - Что я сказал? Я вовсе не хотел оскорбить твои чувства.
Она покачала головой.
- Неправильный вопрос. Важно, что ты не сказал.
- Замечательно. Что я не сказал?
- Ничего такого, чтобы не было мне уже известно. - В ее словах звучала горечь, она опустила глаза. - И ничего для меня неожиданного. Это не имеет значения.
Солнечный луч высветил каплю влаги в уголке ее глаза. Кейт прикладывала неимоверные усилия, чтобы не разрыдаться. Ее ноздри слегка расширились. Она сделала глубокий вдох, несомненно пытаясь успокоиться.
- Имеет, Кейт. Я совсем не хотел причинить тебе боль. Если бы ты просто сказала мне…
- Дженни, - мягко начала перечислять она, - Гарет. Лаура. Твоя мать. Я вовсе не ставлю под сомнение твою преданность им или искренность твоей привязанности. Это было бы глупо с моей стороны. Мы вовсе не такие муж и жена, чтобы задавать вопросы… Но, Нед, ты же женился на мне.
Кислород? Казалось, его внезапно стало слишком много, и каждый вдох давался ему теперь в два раза сложнее. Нед почувствовал, что задыхается, словно он был рыбой, выброшенной на берег.
- Это совсем не то, что я имел в виду.
- Это всегда было чем-то не тем. У алтаря ты клялся заботиться обо мне, - тихо произнесла Кейт, - любить меня и почитать. Когда я произносила свои обеты, я имела в виду именно это. Я хотела быть с тобой, "пока смерть не разлучит нас", а ты исчез на годы. Для тебя эта церемония была лишь словами, - горько проговорила Кейт. Она подняла свою изящную ручку, выставив вперед указательный палец, и коснулась его груди - так, будто хотела пересчитать его ошибки по ребрам. Ее палец показался ему ударом хлыста, обрушившимся на него.
Неду было нечего сказать ей в ответ.
- Все, что ты дал мне в жизни, - только слова.
- Нет. Ты можешь доверять мне.
Она сжала руки и посмотрела ему в глаза:
- Кто я, по твоему мнению?
Кейт была потрясающе привлекательная женщина, на которой он женился, и если до сегодняшнего дня он желал ее, то сейчас буквально вожделел.
Она гордо задрала подбородок:
- Я ждала дома, пока ты скитался по свету. Я выдержала все эти вопросы. Я вынесла это позорное пари. Я сохранила тебе верность все эти долгие годы.
- Я… я, возможно, повел себя не так хорошо, как следовало по отношению к тебе, Кейт. Все уже изменилось. Послушай…
- Если бы ты и вправду хотел остаться - если бы действительно желал сблизиться со своей молодой женой, то ты нашел бы какого-нибудь верного человека - управляющего, поверенного, не важно, которого бы и отправил в Китай. Мне кажется, ты просто хотел уехать. Я думаю, - продолжала она, - думаю, что, подобно всем молодым мужчинам, тебе нужно было просто погулять вволю. И, не успев это сделать в Англии, упустив свой шанс, заключив этот злосчастный брак, ты решил заняться этим за границей.
Она снова подняла руку, чтобы бросить второе хлесткое обвинение ему в лицо. Нед потянулся и поймал ее пальцы.
- Нет, - сказал он изменившимся голосом. - Нет, это не то. Совсем не потому.
- Сколько же женщин? Тебя не было три года. Скольких же женщин поцеловал ты за все это время?
- Одну, - ответил он. - И это была ты.
Она замолчала. Последовавшая тишина показалась холодной от ее недоверия.
- Я был юным, Кейт. Юным и желающим доказать, что я вовсе не ничтожный бездельник. Я наделал много ошибок в свое время. Я хотел показать всем, что это были всего лишь ошибки, что я не такой. Что я разумный. Воздержанный. Что на меня можно положиться.
- А что ты хотел доказать мне?
- Тебе?
Нед взглянул на нее и внутренне осознал, почему уехал. Она смущала его. Даже теперь, смотря в ее серые глаза, он чувствовал, как растут его страсть и желание. У него был миллион причин, чтобы уехать. Однако, прежде всего, он покинул Англию потому, что, когда он был рядом со своей женой, трезвая, рассудительная, рациональная, внушающая доверие сторона его натуры превращалась в ничто. Ее заслоняло нечто темное, животное, страстное. Когда она стояла рядом с ним, он, черт бы его побрал, вовсе не желал почитать ее. Он не хотел соблюдать все эти нежные клятвы, требуемые англиканской церемонией. Нет, находясь настолько близко к ней, он жаждал лишь обладать ею. Он хотел сжимать этот гибкий стан в своих руках, стремился безраздельно владеть ею. И он не мог подавить это желание, как бы яростно ни пытался. Нед надеялся, что, если ему удастся доказать себе, что он надежный и устойчивый, это смягчит его почти животное влечение.
- Я уехал, чтобы обрести контроль, а не для того, чтобы его потерять. Я вовсе не вел разгульную жизнь, Кейт. Это погубило бы все мои планы.
Он управляет своими желаниями. Он - их господин, а не его инстинкты, не его похоть и не его темные, глубокие страсти.
К сожалению, три года сожительства со своей рукой лишь усилили его страстное влечение к Кейт. Когда дело касалось его жены, он более не был умеренным и трезвым. Он становился лишь менее…
Однако она этого не понимала. Кейт стояла рядом с ним, совсем не беспокоясь о своей судьбе. Он по-прежнему сжимал ее пальцы в своей руке, и она смотрела на него, не подозревая об опасности, в которой находилась.
Напротив, она лишь вздохнула.
- А я думаю, нет, - медленно произнесла она, - я думаю, что, когда ты уехал, ты совсем не думал обо мне.
- Я думал о тебе. - Эти слова прозвучали хрипло и немного гортанно для его собственных ушей. - Я думал о тебе… часто.
Она скривила губы, но по-прежнему продолжала смотреть на него, склонив голову к плечу.
- Ты размышляешь о том, можете ли мне доверять, - произнес Нед. - Да, можешь. - Она и не подозревает, что ему известна ее тайна. А он хотел добиться ее доверия, не ставя ее перед фактом своей осведомленности о произошедшем. Он ждал.
- Я доверяю тебе, - ответила она спокойно. - Я доверяла тебе настолько, чтобы выйти за тебя замуж. Я верю, что ты не скроешься с частью моего состояния, которым можно свободно распоряжаться. Я верю, что ты никогда не ударишь меня. - При этих словах ее голос дрогнул. - Я доверяю тебе достаточно для того, чтобы исполнить свои супружеские обязанности, если ты снова того потребуешь. Я доверяю тебе и готова, прежде всего, думать о твоем комфорте. Но ты сам сказал мне, что наш брак заключен по расчету. Почему же я должна доверять тебе в чем-то большем?
- Потому что… - начал фразу Нед, а потом на него внезапно обрушилась вся горькая правда.
У него не было никаких для этого оснований. Она права. Он покинул ее, эгоистично думая только о себе, о том, что он должен доказать. Если он и вспоминал о ней, то лишь мечтал о том, что она могла бы сделать для него. Ему.
Даже сейчас он уже мысленно уложил ее в свою постель.
Хотя зачем же идти так далеко? Темная, эгоистичная сторона его натуры готова была сделать это прямо здесь. Он представлял, как сдергивает это платье с ее плеч. Как прокладывает свой путь, целуя каждое ее ребрышко. Он был на грани того, чтобы позабыть о малейших остатках контроля, к которому столь долго стремился. Он по-прежнему держал ее руку, сжимая ее словно тончайший носовой платок. Пальцы ее дрожали.
И да, он был - он есть - самонадеянный хам. Нед наклонился к ней ближе. Это движение взметнуло ее юбки, и они коснулись его брюк. На одно сладостное мгновение он словно прижал ее к себе - ее тело, ее нежные формы. Он вдыхал легкий аромат ее розового мыла. Еще один дюйм - и он мог бы овладеть ею, как страстно того желал.
Одно волшебное, мимолетнее мгновение он хотел дать волю своим эгоистичным желаниям. Но нет, он по-прежнему контролирует свои эмоции. Когда-нибудь она сможет ему довериться…
Нед медленно отпустил ее руку. Она потрясла пальцами в воздухе, разминая их. Кейт не имела ни малейшего представления о том, насколько близка была к тому, чтобы он взял ее прямо посредь бела дня на этом хорошо просматривавшемся отовсюду пастбище.
- Ты права, - услышал свой голос Нед, - абсолютно права. На твоем месте я бы тоже не доверял мне.
Ее глаза округлились.
Он отвесил ей легкий поклон и развернулся, направляясь к дому. Однако, прежде чем он завершил этот поворот, прежде чем он оказался к ней спиной, последнее эгоистичное желание ударило ему в грудь. Он остановился и шагнул к ней.
- Ты права, - сказал он. - Я никогда не давал веских оснований доверять мне. Но, Кейт… - Нед почти дотронулся до нее указательным пальцем. Она не отшатнулась, даже когда он коснулся им уголка ее губ. - Кейт, - повторил он. - Я сделаю это. Обещаю.
Нед протянул ей мешочек с леденцами и быстро удалился, пока не успел передумать.
Он никогда не задумывался над тем, что значит быть мужем. Его обязанности, полагал он, достаточно четко очерчивались брачными клятвами - "наделять ее всеми своими земными благами" и, когда это станет необходимым, "заботиться о детях". Достаточно было только взглянуть на Харкрофта, чтобы увидеть супруга, который вел себя значительно хуже.
Однако, если лучшее, что может сказать о тебе твоя жена, - это то, что ты не бьешь ее, значит, дела обстоят совсем не блестяще.
Так же как и Кейт, Нед понимал, что покинул Англию слишком быстро после их свадьбы. Он был так же обманут ее изящной, деликатной манерой поведения и блестящими нарядами, как и Харкрофт.
Удивительно, сколько раз он смотрел на нее и не замечал ничего, кроме утонченности ее облика. Однако она таила в себе гораздо больше, чем он мог вообразить.
И второе озарение настигло его, когда он шагал по тропинке, ведущей на конюшню.
Что значит носить маску всю свою жизнь? Скрывать то, что ты можешь совершить под удивительно прочной пеленой шелка и кружев? Делать все это, даже если ты уверена, что никто - ни твой муж, ни твоя семья - никогда не узнают правды о том, кто ты на самом деле?
Кейт была очень сложной натурой. Она была сильной. И очень одинокой. Он должен, он обязан сделать что-нибудь для нее помимо удовлетворения их естественных потребностей. Он хотел значить несколько больше, чем человек, "наделяющий земными благами". Нед же был далек от рыцарского идеала, напротив, его недавнее поведение по отношению к Кейт скорее напоминало о воинственном жеребце.
Он должен стать скалой, о которую она всегда сможет опереться. Он будет той рукой, что подхватит ее, если что. Ей нужны доказательства? Он начнет с того, что даст ей понять, что она значит для него.