И это правда. Он не мог позволить себе слишком много комфорта - любого комфорта, который бы нарушил заведенный им для себя специальный режим. Комфорт был его врагом. Комфорт - это самодовольство. Комфорт убаюкивал его, исподволь внушал, будто ему вовсе и не обязательно беспокоиться о своем будущем.
Кейт обиженно фыркнула:
- Ты не спишь при зажженном камине? Это твое дело, но я-то сплю.
Значение этого утверждения было очевидным. Кейт намеревалась остаться с ним, хотела лежать подле него в кровати и всю ночь соблазнять его прикосновениями своего тела, исходящим от ее кожи ароматом сирени. Было бы так легко поддаться ей, позволить себе окунуться в ее теплоту и негу. Это легко, легко до того самого момента, когда это перестанет быть таковым.
Но было бы слабостью зажечь огонь только потому, что в комнате немного прохладно. Точно такой же слабостью, как и поддаться своему желанию близости лишь потому, что женщина и сама чувствует возбуждение.
Кейт смерила его взглядом:
- Ты мне не ответил. Это означает, что ты хочешь, чтобы я ушла?
- Не совсем.
Кейт запахнулась в свой полупрозрачный наряд.
- Что ж, мне больно это слышать.
Она призналась ему в этой боли легко и непринужденно, словно не заботясь о том, что он мог о ней подумать. Нед почувствовал уколы недостойной его ревности.
Как раз накануне отъезда в Китай он присутствовал на одной из встреч, организованных его поверенным, чтобы нанять управляющего. Нед не имел понятия, какие вопросы следует задавать кандидатам, что требовать от них, помимо рекомендательных писем, в которых и так достаточно подробно описывался их характер и профессиональные качества.
Его поверенному, однако, надо было чем-то заполнить время встречи. Однако тот не задавал потенциальным наемным работникам вопросы относительно агрономии или скотоводства, как то представлялось логичным Неду. Напротив, поверенный сосредоточился на вопросе, который казался ему безнадежно бесполезным.
- В чем, - честно вопрошал его человек каждого кандидата, - состоит ваша самая величайшая слабость?
Глупый вопрос, не что иное, как приглашение к лживым разглагольствованиям. Ни один человек не скажет: "Я напиваюсь до полусмерти и бью своих детишек". Нет, большинство соискателей изобретали ответы, в которых тщательно избегали даже намека на слабость.
"Я настолько рвусь услужить своему хозяину, - заявил один парень, - что мне порой приходится предпринимать особые меры, чтобы заставить себя не работать в день субботний, в нарушение Господних заповедей".
Другой человек признал, что самой большой его слабостью якобы является страсть к леденцовым карамелькам.
И это было совсем неудивительно. Только идиот или очень храбрый человек признается в своих истинных чувствах. Нед хранил свою главную слабость глубоко внутри себя, тщательно скрывая ее от постороннего взора. Это была бездонная, пугающая его пропасть неадекватности, которую он научился прятать за завесой юмора и веселого нрава. Он почти преодолел эту пропасть за последние несколько лет при помощи того, что леди Харкрофт назвала магическими трюками. Холод ночью. Физические упражнения по утрам. Эти трюки, эта "магия" предназначались для того, чтобы всегда держать себя в руках.
Все лгали о своих слабостях. Все, за исключением Кейт. Она говорила о своем страхе или о своей боли, не задумываясь, словно это было для нее абсолютно естественным делом.
И она не просто признавала свою слабость. Кейт сознавала ее, могла совладеть с ней, а не слабость владела Кейт.
Ей не надо было ходить вокруг нее на цыпочках. Не надо было прикладывать неимоверные усилия, чтобы получить над ней контроль и удержать ее. Кейт легко говорила обо всем вслух.
Она внимательно посмотрела на него, и Нед внезапно осознал, что молчал все это время.
Он хотел, чтобы она осталась. Он хотел владеть не только ее телом, но и ее непринужденным самообладанием. Чувствовать, как ее сила вливается в него, ощущать ее подле себя, рядом. И всего-то нужно было для этого - зажечь лучину от свечки или масляной лампы и развести огонек в камине.
Кейт не понимала, что значит для него этот ничтожный огонек. Она видела в огне лишь свет и тепло, а не предательство самоконтроля. Ей не узнать того, что он так страшился, ей не нужно было сражаться с подступающей исподволь тьмой.
- Хорошо. - Кейт встала и закуталась в свои невесомые одежды. Даже в этих полупрозрачных шелках она выглядела как королева. - Что ж, тогда, я полагаю, мне следует удалиться.
Она направилась к двери.
Нед в три шага пересек комнату и взял ее за руку.
Кейт взглянула на него, ее глаза сурово сверкнули в тусклом свете.
- Что вам угодно, милорд?
Он не мог объяснить ей, что имел в виду, поэтому просто обнял и прижал к себе. Она была нежная и красивая, от нее исходил неуловимый аромат сирени.
- Это не ты, - прошептал он, спрятав лицо в ее волосах. - Это камин.
Кейт отстранилась от него и приподняла одну бровь.
- Это утешает, - заметила она тоном, в котором звучало все, кроме утешения. И прежде чем Нед успел, проклиная себя, пробормотать жалкие объяснения, она покинула комнату.
Глава 13
Утро было серым и туманным, восход только брезжил, когда Нед поднялся, чтобы проводить Харкрофта. Мужчины оделись и позавтракали к тому времени, когда Нед стоял, переминаясь с ноги на ногу, на гравиевой дорожке перед домом. Экипаж Харкрофта ожидал неподалеку, слуги уже успели загрузить туда его багаж.
Нед протянул руку.
- Желаю тебе удачи, - произнес он. - Счастливого пути. - Последнее было ближе к истине. Нед не мог дождаться того момента, когда многие мили будут отделять Харкрофта от Кейт. Первое же пожелание прозвучало настолько лицемерно и неискренне, насколько он мог это себе позволить.
Граф быстро пожал ему руку и оглянулся.
- Подумай о том, что я сказал тебе прошлым вечером. Обдумай все хорошенько. Потому что, если ты и в самом деле найдешь здесь Луизу, должен будешь действовать от моего имени.
Господи сохрани. Нед покачал головой.
- Благодарю тебя за беспокойство. Однако тебе действительно пора. Предстоит долгое путешествие, и пригодится каждый час светлого времени суток.
Он оглянулся.
- Высматриваешь свою супругу? - сухо поинтересовался Харкрофт. - Все еще нервничаешь, а? Все еще каждый раз спрашиваешь дозволения, чтобы ее коснуться, и униженно склоняешься, если она ответит "нет"?
- Не совсем так. - Нед был не расположен посвящать в детали своей непростой личной жизни человека, который полагал, будто супружеские отношения следует поддерживать кулаками и ударами. Он гневно отвернулся.
Однако Харкрофт прочел согласие в его опущенном взгляде и покровительственно похлопал Неда по плечу:
- Так-то. Если и это тебя не убеждает, то ничего не поможет. Поверь мне. Настоящие мужчины не спрашивают. Они берут.
По мнению Неда, настоящие мужчины не устраивают гневных сцен, если их капризы не всегда выполнимы.
- Совершенно верно, - пробормотал он. - Ох, ты только посмотри на часы! Ты уже давно должен быть в пути.
- Да ладно, Кархарт. Пообещай же мне, что будешь держать женушку в узде.
- Она - моя жена. - Нед посмотрел на Харкрофта свысока. И это совсем не твое дело. - К чему столько беспокойства?
Харкрофт закусил губу, а потом наклонился к нему поближе, чтобы сообщить по секрету нечто важное.
- Потому что мне кажется, что она причина того, что произошло с Луизой. Я долго думал над этим и пришел к выводу, что Луиза начала всерьез сомневаться в моем авторитете с того времени, как сдружилась с твоей женой. Более того, я уверен в этом. Твоя жена настроила ее против меня какими-то своими женскими бреднями. И хотя я не могу пока доказать свою уверенность, у меня нет сомнений… Знаешь, в общении с женщинами следует полагаться на свои инстинкты.
- У меня другие инстинкты, - осторожно возразил Нед.
Харкрофт выпрямился, отряхивая полы сюртука.
- Если ты не обуздаешь свою жену, я это сделаю за тебя.
Нед с трудом удержался от того, чтобы сжать руки в кулаки. Он сделал шаг вперед, расправил плечи.
- Чем именно ты угрожаешь моей жене? - гневно спросил он.
Харкрофт взглянул на широкие плечи Неда и неловко усмехнулся:
- О, только не надо мелодрам. Когда отыщу Луизу, я должен быть уверен, что она больше не попадет под дурное влияние. И мне очень не хочется счесть тебя способным на это.
Насколько Нед его помнил, Харкрофт всегда был прекрасным фехтовальщиком. Он хорошо владел шпагой, его движения были быстры и легки. И все эти годы, пока они были знакомы, уверенность в этом заставляла Неда думать, что приятель выше его ростом. Однако стоя плечом к плечу с графом, Нед впервые осознал, что тот ниже его. А за долгие месяцы, проведенные на борту корабля, где он занимался физическим трудом наравне с матросами, Нед стал еще и сильнее.
Никакой опыт владения шпагой не спасет Харкрофта от человека мощнее его почти на два стоуна. Это быстро помогло Неду справиться с некоторыми своими опасениями.
- Не беспокойся, - ответил Нед так же осмотрительно, как и Харкрофт. - Я вовсе не собираюсь ввязываться ни во что предосудительное, и ты можешь полагаться на мое обещание освободить мою супругу от любых недопустимых влияний. - Таких, как ты.
- Добрый друг, - улыбнулся Харкрофт. - Я знал, что могу на тебя положиться. - Он сделал паузу, словно ожидая от Неда ответного комплимента.
Нед должен был сделать это. Эта небольшая ложь оградит его жену от Харкрофта. Однако слова словно застряли у него в глотке, шершавые и обжигающие, как тлеющие угольки.
- Я обо всем здесь позабочусь, - наконец выдавил из себя он.
Харкрофт снова улыбнулся. И хотя Нед умылся всего лишь десять минут назад и почистил зубы зубным порошком, от этой улыбки у него появилось омерзительное ощущение во рту. Ему следовало бы воспротивиться. Он должен был сказать этому человеку, чтобы тот не ждал от него ничего хорошего и поскорее убирался из его дома. Однако если он это сделает, подозрения Харкрофта только усилятся. Они почти уже договорились, и если Нед сейчас разобьет Харкрофту лицо, то этим он, конечно, доставит себе моральное удовлетворение, но этот поступок нельзя будет назвать умным. Его собственные желания уступили холодному голосу разума.
- Я уверен, ты скоро посмотришь на все моими глазами, - ухмыльнувшись, заметил Харкрофт. - Ты поймешь, какова твоя жена, очень скоро, попомни мои слова. И возможно, именно я докажу тебе это.
Это самодовольное выражение лица невозможно было вынести. Нед отбросил рассудочные доводы и наклонился поближе к своему гостю:
- Я буду заниматься этими поисками ради тебя. Я обязательно расскажу тебе, что мне удалось обнаружить. Как только ты отбудешь отсюда, я готов буду исколесить в поисках графини всю страну. Но, Харкрофт, ты должен уяснить одну вещь.
Харкрофт насмешливо поджал губы.
- Ты никогда больше не будешь угрожать моей жене. - Сказав это, Нед выпрямился и расправил плечи. Харкрофт взглянул на него, словно впервые осознав, насколько Нед был крупнее его. - Она - моя, и позволь мне самому с ней разобраться.
Она моя. Это было не самое определенное утверждение, но после сегодняшней ночи оно постепенно становилось правдой. Кейт поступила именно так, как и сказала, - она проникла за строгие и прочные рамки его контроля. Возможно, она была его, но и он уступил ей часть самого себя. И это пугало его больше, чем все эти дурацкие усмешки на лице Харкрофта.
Харкрофт встретился с ним взглядом. И потом очень медленно кивнул. Так же медленно он забрался в экипаж. Нед утешал себя мыслью, что граф уезжает. Лакей закрыл дверь и вспрыгнул на запятки. Кучер натянул поводья, и лошади рванули вперед.
Нед прислушался к шуршанию по гравию парадной аллеи колес отъезжающей кареты.
Наконец-то они получили передышку от всеобщей назойливой заботы и внимания. И Нед собирался ею воспользоваться.
Пришло время поговорить с женой. После всего того, что произошло прошлой ночью, он не имел ни малейшего понятия, что она о нем думает. Возможным было все - от "превосходно" до "очень плохо". Нед посмотрел по сторонам, словно приглядываясь к этому тоскливому осеннему утру.
Однако разве могут дела обстоять ужасно после отъезда Харкрофта?
И впервые с тех пор, как он проснулся сегодня утром, искренняя улыбка осветила его лицо.
Кейт пробудилась ото сна, услышав скрип приоткрывшейся двери.
Человек, который вошел в спальню, не был ее горничной. Кейт могла с уверенностью заключить это, поскольку в комнате было тепло. Кто-то уже затопил камин поутру. Однако гардины по-прежнему были задернуты, и свет, едва пробивающийся сквозь них, казался слабым.
Другими словами, было еще совсем не время подниматься. Но надо как-то приветствовать мужа, а как это сделать после того конфуза, что случился прошлой ночью, Кейт просто не могла себе представить. Она была слишком сонной, чтобы думать о постигшем ее унижении, так что Кейт поспешила снова закрыть глаза.
К несчастью, шаги смело направлялись в сторону ее кровати. Кейт взглянула из-под полуопущенных ресниц.
Конечно, это был Нед. И естественно, он был тщательно причесан, его волнистые волосы лежали очаровательными волнами. Кейт не желала даже и думать о том, на что похожи ее собственные волосы. После вчерашней ночи она не хотела видеть его, пока не облачится в свое любимое платье. Возможно, в то самое, из аквамаринового шелка, которое, по всеобщему мнению, делает цвет ее глаз голубым.
- О, замечательно, - проговорил он слишком жизнерадостным для столь раннего утра голосом. - Ты уже проснулась.
Нет. Не проснулась. Это дурной сон.
- М-м-м, - протестующе пробормотала она и натянула одеяло до подбородка.
Он прищелкнул языком.
- Разве ты не собираешься просыпаться? А я хотел тебе кое-что показать.
Она взглянула на него в искреннем ужасе.
- Ты хочешь, чтобы я выбралась из кровати? Неужели тебе недостаточно того, что ты спишь в холоде? Почему, силы небесные, ты проснулся в такую рань? Едва-едва рассвело.
Однако Кейт могла видеть по крайней мере одно преимущество - было слишком рано для того, чтобы она успела начать смущаться по поводу того, что они вместе делали прошлой ночью.
- Ты можешь присоединиться ко мне, - добавила Кейт, прежде чем ее чувство стыда принялось работать в правильном направлении.
Нед улыбнулся еще шире и протянул одну руку вперед.
- Прямо сейчас я думаю о том, что просто потеряю голову, если сделаю нечто большее, чем возьму тебя за руку. Я хочу наслаждаться твоим обществом.
То, как он произнес это слово - наслаждаться, - заставило Кейт подумать обо всех его значениях. Приятно проводить время, получать удовольствие, смаковать, вкушать…
- Ты, - заявила Кейт, грозя ему пальцем из-под теплого кокона, который она соорудила себе из своих одеял, - очень, очень злой человек. Особенно если ты собираешься заставить меня подняться с постели.
Нед пожал плечами:
- Моя природная скромность требует, чтобы я отказался от права признать за собой этот эпитет, пока ты еще не поняла, что я собираюсь предпринять. Я не сделал ничего по-настоящему грешного. Я настаиваю на именовании моего поведения вплоть до настоящего момента всего лишь как раздражающего.
Нед подошел к кровати и склонился над Кейт. Он положил руки по обе стороны ее головы, собирая одеяло складками.
- Поцеловать тебя сейчас, - прошептал он, - было бы нечестивым.
- Да. - Она вдохнула сладостный аромат его дыхания. Губы ее дрожали.
- Ласкать твое нежное тело было бы просто грешно.
- В самом деле. - Она вздохнула, почувствовав, как грешно ее тело отреагировало на эти его слова.
- Доставить тебе наслаждение, полагаю, можно назвать просто безнравственным.
- Это было бы почти так же хорошо, как и чашка горячего чая поутру.
Он нагнулся, их глаза встретились. В них сверкали озорные, грешные искорки, будто бы он задумал нечто действительно дьявольское. Голос его стал низким, и Кейт вздрогнула в предвкушении. Возможно, он не взял ее вчера ночью, потому что собирался сделать это утром. Вспоминая о том удовольствии, что испытала прошлой ночью, что бы ни задумал он сейчас, Кейт сочла бы грешным и притягательным. Она ощущала его тяжелые руки, лежащие совсем близко от ее тела. Он скоро дотронется до нее. Он просто обязан это сделать, иначе она потеряет рассудок.
- Хочешь ли ты знать, что можно назвать настоящим, темным, не знающим прощения злом?
- Да, - быстро воскликнула она хриплым голосом. - О да!
Он широко улыбнулся:
- Это.
Нед схватил за уголки ее уютного "кокона" и мгновенно сорвал его с нее вместе с муслиновыми простынями и толстым шерстяным одеялом.
Холодный утренний воздух ужалил ее полуобнаженное тело, и она взвизгнула, невольно свернувшись калачиком.
- Нед, ты - животное! Ты позволил мне ожидать…
Он улыбнулся:
- Ты же хотела, чтобы я был злым, не так ли? Ну вот. Пока это все зло, что я припас для тебя на этот момент. Я уже позвал твою горничную. Жду тебя внизу через десять минут.
- Десять минут? Ты полагаешь, что я буду готова через десять минут? Ты и вправду обезумел!
Что-то промелькнуло в выражении его лица при этих словах - возможно, легкая обеспокоенность в уголках губ, - но он лишь покачал головой.
- Десять минут, - предупредил Нед. - Поверь мне. Дело стоит того.
Ей удалось собраться через полчаса, позабыв про свои обычные четыре нижние юбки и надев скромное розовое прогулочное платье - то, которое она обычно надевала для посещения крестьянских ферм и домов арендаторов. Не совсем по моде, зато в нем было удобно путешествовать. Горничная убрала ее волосы в простой узел, протянула ей шерстяную шаль, и Кейт сбежала вниз по лестнице. Можно представить, каким злым показался ей муж, раз она не подумала даже о том, чтобы потратить на сборы чуть больше времени.
Следует, однако, заметить, что он был столь же хорош, как и его слова. Встретив ее, спускающуюся по лестнице, он протянул ей изящную фарфоровую чашечку с чаем, предложил поскорее выпить его и следовать за ним к парадным дверям, которые были широко распахнуты. Он обнял ее рукой за талию.
Туман закрывал толстой пеленой осеннюю аллею. Словно на весь окружающий мир накинули шерстяное покрывало, и оно заглушало все звуки. Кейт вздохнула; ее легкие наполнились холодным воздухом.
- Вот. Видишь?
- Это просто туманное утро.
- О, чувствительная Кейт. - Он взял ее под локоть. - Это гораздо, гораздо больше.
Нед медленно шагнул вперед, и она последовала за ним.
- Здесь. - Он показал свободной рукой на дерево, под которым они стояли. Кейт взглянула вверх, в переплетение желтых листьев и веток. Утро было тихое, безветренное, ни одна веточка не шелохнулась. Она видела сквозь них голубое небо. - Смотри сюда. Видишь, где сходятся те высокие ветви? Там гнездо. К этому времени все птенцы уже давно выросли и разлетелись. Их родители, вероятно, по-прежнему где-нибудь поблизости, хотя сейчас уже слишком позднее для них время года.