Что делать дальше, Хелен не знала - то ли ей расплакаться, то ли рассмеяться. В конце концов она предпочла последнее и, сложив ладони поверх простыни, весело улыбнулась Стивену, словно сидела с ним за чаем.
- Полагаю, мы могли бы поиграть в старинную игру "Вы показываете мне, я показываю вам", - игриво сказала она. - Или просто оставить это.
После этих слов оба испытали явное облегчение.
- Вижу, мне понадобится еще попрактиковаться, прежде чем я смогу заставить мужчину остаться в моей постели. - Хелен медленно провела рукой по волосам. - • Должна вам признаться, я считаю, что одержала над собой настоящую победу, соблазнив вас прийти ко мне в комнату.
Натянув ей на грудь простыню, Стивен заботливо подоткнул ее, словно укладывая ребенка в постель.
- А теперь объясните мне, зачем вам понадобился весь этот спектакль. Ваш муж на этом вечере не присутствовал, а значит…
Хелен судорожно сглотнула.
- Ничего не значит. Просто вы мне очень нравитесь, - призналась она, глядя ему в глаза, - вот я и подумала, почему бы нам не попробовать завязать отношения, может, что и получится. Теперь я вижу, что ошиблась: в постельных делах слишком много такого, чего я не понимаю.
Стивен легонько притянул ее к себе:
- У нас еще есть время.
Хелен не могла не улыбнуться. Кто бы мог подумать, что она может лежать полунагая в постели, прильнув к голому мужчине! Если бы только Эсме ее сейчас увидела, а еще лучше Рис!
- Во всем виновата моя самоуверенность. - Она была рада хотя бы тому, что острое чувство унижения покинуло ее. - Мне хотелось отомстить. Рис рассмеялся, когда я попросила его о разводе. Он сказал, что я фригидна и ни один мужчина не захочет меня. - Теперь в ее голосе звучала горечь, которую она не смогла скрыть.
Рука Стивена напряглась.
- Это явная чушь, - сухо произнес он.
Некоторое время они молчали. Хелен, завернутая в простыню, уютно прильнула к его плечу, и в это время Стивен подумал, что готов разорвать Риса на мелкие кусочки.
- Вы точно уверены, что у нас ничего не получится? - осторожно осведомилась она.
Стивен скосил на нее глаза:
- А вы трепещете от желания, когда моя рука обнимает вас? Вы мечтаете про себя, чтобы я откинул простыню и взял вашу грудь?
- Нет, не мечтаю, - уныло отозвалась Хелен и плотнее завернулась в покрывало. - А это значит, у нас ничего не выйдет. Мне очень жаль, потому что вы само совершенство, а я не уверена, что у меня хватит… хватит храбрости, чтобы еще раз пройти через все это.
- Если вы на самом деле будете испытывать влечение к мужчине, от вас не потребуется так уж много храбрости.
- Да, но среди гостей нет ни одного, кого я могла бы пригласить к себе в спальню. Придется ждать до возвращения в Лондон, а это случится еще не очень скоро. Вот если бы Рис уже сейчас знал, где я нахожусь!
- А вы пригласите его, - подсказал Стивен, и в его голосе прозвучала озорная нотка.
- Пригласить куда?
- Сюда, в этот дом. А мы устроим так, что он увидит вас в пикантной ситуации…
Хелен ахнула:
- С вами?
- Точно.
Она истерично хихикнула:
- Но вдруг ничего не получится?
- Не вижу причин для сомнений. Я не знаком с вашим мужем, но мне не нравится то, что вы мне о нем рассказали. Так почему бы нам вместе не проучить человека?
- Это было бы просто замечательно. - Хелен даже вздохнула, представляя столь заманчивую картину.
Отомстить, не подвергая себя неприятным моментам, - может ли быть что-нибудь лучше?
- Конечно, не хотелось бы приводить его в неистовство… - Невольно Стивен вспомнил ужасные истории с участием взбешенных мужей, о которых читал в последнее время.
- Рис и ухом не поведет. Он живет с оперной певичкой, и это его вполне устраивает.
- Да-да, я тоже что-то слышал об этом… Хелен схватила его за руку:
- Стивен, вы и вправду не шутите? Вы сделаете это для меня? Я буду вам благодарна, не могу даже выразить как!
Он внимательно посмотрел на нее и тут же рассмеялся, его радость Исходила от чистого сердца.
- Хотите знать, на что я трачу свои дни? Пытаюсь набрать голоса. Считаю их, торгуюсь за них, умоляю голосовать…
- Это ведь очень важная работа.
- Не такая уж важная. То, о чем мы говорим сейчас, мне представляется куда важнее. Так что зовите вашего неверного мужа, и мы разыграем перед ним настоящий спектакль! Мне всегда хотелось поучаствовать в романтической комедии, вот и настал мой черед!
Хелен искренне рассмеялась, и Стивен охотно присоединился к ней.
Глава 14
ОЧЕВИДНАЯ ПОЛЬЗА БИБЛИОТЕК
Беата тихо кралась по коридору, когда за дверью раздался взрыв смеха. Она не знала второго такого человека в Лондоне, который обладал бы столь красивым, глубоким голосом, как мистер Пуританин, и поэтому невольно остановилась.
Ну и что с того, что Хелен и мистер Фэрфакс-Лейси приятно проводят время? Разве не она сыграла в этом главную роль, сводя их вместе?
Решительно шагая к лестнице, Беата постаралась не думать о том, что могло послужить причиной такой радости Пуританина. Что сделала Хелен? Неужели она в самом деле владела искусством ублажать мужчину? Беате это представлялось маловероятным. Но возможно, так смеются люди, которые еще не все познали и совершают вместе открытия новых удовольствий? Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь смеялась, находясь в постели с мужчиной.
Очутившись в библиотеке, Беата обошла полки, высоко держа над головой свечу, чтобы видеть названия книг, но это не помогло; мысль о том, что ей придется вернуться в холодную постель, повергала ее в уныние, и теперь она старалась понять, на каком этапе все в ее жизни пошло вкривь и вкось.
В обществе без колебания сказали бы, что это произошло в тот момент, когда леди Дитчер вошла в гостиную и застыла словно парализованная при виде одной из дочерей герцога Уинтерзолла в объятиях мужчины, но на самом деле проблемы начались гораздо раньше, когда в возрасте пятнадцати лет она влюбилась в старшего лакея. Не важно, что Неду было уже тридцать; Беата обожала его и даже не пыталась это скрывать. Уже на другой день вся ее семья знала о ее сердечных переживаниях. В конце концов отцу пришлось отослать красавца лакея в одно из удаленных поместий; и все же по-настоящему он рассердился лишь тогда, когда узнал, что дочь пишет Неду письма, по одному в день.
Вот тут-то она и оступилась, потому что Нед ее отверг. Она предложила ему юное девичье целомудрие, а он сказал "нет", и не потому, что боялся потерять место, а просто не проявил к ней интереса. Она видела это по его лицу. После того как отец перевел Неда в деревню, он не ответил ни на одно ее письмо.
С тех пор Беата как с цепи сорвалась. Она преследовала одного Неда за другим, все эти попадавшиеся в ее сети Неды проявляли ненасытное желание и поэтому бесконечно утомляли ее.
Усевшись на кушетку и обняв себя за плечи, Беата некоторое время безмолвно раскачивалась взад-вперед. Она была уверена, что вовсе не является такой уж похотливой потаскушкой, за которую ее принимали. Ей искренне хотелось иметь все то, чего хотят другие женщины: мужа, детей и любви. Любви настоящей, а не той, основанной на высокой груди, подбитой ватными подкладками.
- К черту все, - неожиданно выругалась Беата во весь голос и потерла нос, чтобы не расплакаться. - К черту! И Нед пусть тоже туда катится!
Легкий шум заставил ее поднять взгляд. В дверях стоял мистер Смеющийся Любовник собственной персоной, высокий, широкоплечий и невероятно аристократичный. Это тебе не лакей Нед: тот никогда не смотрел на нее с таким холодным неодобрением, с таким благовоспитанным презрением. Но самое главное, этот Нед выглядел вполне удовлетворенным своим полночным визитом. Одного этого было достаточно, чтобы сделать его невосприимчивым к ее прелестям при всей их неотразимости.
- Нед? - произнес он, насмешливо поднимая бровь. - Смею предположить, что некий джентльмен не почтил нас своим обществом, но остался в ваших мыслях…
- Так оно и есть, - бросила она, изо всех сил делая вид, будто ее не волнует тот факт, что он недурно провел время с Хелен. - А вы, мистер Фэрфакс-Лейси? Никак не можете уснуть?
- Вы угадали, но только отчасти, - согласился он, имея при этом вид ледяного изваяния.
Какого черта он притащился в библиотеку, вместо того чтобы нежиться в постели рядом со своей костлявой любовницей?
- Ну и что вы собирались найти в библиотеке? - чопорно осведомилась она. - Я думала, у вас есть дела поинтереснее.
- По правде говоря, я пришел, чтобы найти книжку стихов, которую вы подсунули леди Годуин.
- Зачем? Хотите наедине насладиться чтением?
- А зачем вы дали леди Годуин для декламации именно это стихотворение?
- Разве оно вам не понравилось?
- Где вы его нашли? - Стивен неторопливо направился к книжным полкам.
- Привезла с собой.
Он так же не торопясь обернулся.
- Вы ездите в деревню с собранием сладострастной поэзии?
- Я только сейчас открыла для себя мистера Барнфилда, и мне очень нравятся его стихотворения. То, что читала Хелен, - одно из самых чувственных. И оно сработало, верно?
- Что ж, возможно. - Стивен подошел к ней и сел рядом.
- Если вам угодно прочитать эти стихи, то, полагаю, леди Годуин оставила книжку на столе.
Стивен потянулся за книгой; в его густых ресницах играли блики огня.
- Если позволите, я возьму ее на время, - сказал он, листая страницы.
Внезапно у Беаты возникло странное чувство: ей казалось, что крошечные языки пламени лижут ее ноги, ее руки, толкая в его объятия.
Склонив голову, она из-под ресниц посмотрела на Стивена, который к этому моменту уже углубился в чтение поэтического сборника. Кто бы мог подумать - Пуританину, безупречному английскому джентльмену с твердой челюстью, нравятся стихи!
- А где ваш галстук? - неожиданно для себя поинтересовалась Беата. - Неужели вы оставили его на полу комнаты Хелен?
Стивен нахмурился и, пошарив в кармане, извлек оттуда свой галстук.
- Вот он! - Его лицо выглядело довольно глупо, но все же он сумел сохранить самообладание.
Беата прикусила губу. Может, ей просто вернуться к себе в комнату? Но сможет ли она? Внутренний голос ей подсказывал, что она скорее перестанет дышать, чем покинет общество Пуританина по собственной воле, пока остается хоть один шанс, что он может передумать поцеловать ее и даже…
"О пожалуйста, пусть стихи возбудят его, раз уж я потерпела неудачу", - помолилась Беата языческой богине, которая могла, по ее предположениям, услышать эту мольбу.
"Греховно ли любить юнца с прекрасным ликом", - медленно прочитал Стивен.
Беата почти не могла дышать. Ей хотелось пить этот голос; а еще она хотела, чтобы он сказал ей…
- Вы изменили строчку, - пробормотала она. - Там написано: "О, если это грех - любить юнца с прекрасным ликом".
- Не пойму, при чем здесь какие-то "юнцы".
Он больше не мог сдерживать желание и, закрыв книгу, отложил ее в сторону, а затем посмотрел на Беату. Она сидела, свернувшись, как котенок, странно беззащитная среди окружавших ее мудрых книг.
Сквозь пелену сладострастия Стивен заметил, что его пальцы, двинувшиеся в ее сторону, чуточку подрагивают. Он приподнял ее голову, потерся губами о ее губы, и Беата вздохнула, а потом ее руки обвились вокруг его шеи.
К счастью, ее губы не отдавали вкусом тех светских улыбок, которые она столь щедро раздавала; сладкие и неистовые, они открылись ему навстречу в стоне упоения.
От нее исходил вкус цитруса, сладкий и терпкий; возможно, поэтому Стивену вдруг захотелось облизать все ее тело и убедиться, что у нее такие же сладкие и терпкие колени, живот и место, сокрытое между ног… Да-да, и там тоже. Она позволит ему все, он знал это наверняка.
Но Боже, что он делает?
Стивен оторвался от нее. Беата приникла к нему; ее глаза были закрыты, губы покраснели. Он наклонился над ней, чтобы еще раз ощутить ее вкус, а она открылась ему навстречу, и ее губы втянули в рот его язык. Его руки застыли на ее плечах, в то время как нижняя часть тела непроизвольно дернулась к ней. В тот самый момент, когда его пах взорвался сладострастием, в его глазах потемнело от гнева.
- Где ты научилась этому фокусу? - Он резко выпрямился.
Беата открыла глаза, и Стивен на мгновение пришел в недоумение; ее глаза, бархатисто-мягкие, казались совершенно невинными. Впрочем, такой она наверняка представлялась многим мужчинам.
- Какому фокусу? - Беата попыталась наклониться вперед, затем вздохнула. Судя по всему, пылкий любовник вновь превратился в Пуританина. Она закатила глаза:- Дорогой мистер Фэрфакс-Лейси, мне всего лишь двадцать три. Задайте этот же вопрос, когда мне будет пятьдесят. Что касается вас, то меня весьма впечатлил ваш запас жизненных сил: в конце концов, не каждый мужчина после сорока способен весело порезвиться с графиней и при этом сохранить столько… впечатляющего радушия еще и для меня. - Мило улыбнувшись, Беата вышла из комнаты, оставив Стивена Фэрфакса-Лейси в библиотеке одного, в полной растерянности и с томиком сладострастных стихов.
Глава 15
ЛЮБОВЬ И ДОЛГ
Сердце Эсме все еще яростно колотилось от пережитого ужаса. Когда Дженни направилась к окнам, она плотнее завернулась в полотенце, но, к счастью, на этот раз все обошлось, и теперь ее беспокоили совсем другие проблемы.
- Это глупая идея. Ребенок может появиться на свет со дня на день.
- О, я знаю это, - подхватил Себастьян не без удовольствия. - Видишь ли, я умею считать, как любой другой. С прошлого июля, когда мы с тобой встретились в гостиной леди Трубридж, прошло ровно восемь с половиной месяцев.
- Это ребенок Майлза, - упрямо повторила она. Для Эсме было исключительно важно, чтобы ребенок родился от Майлза, ведь он так мечтал об этом!
- Мы с Майлзом примирились следующей же ночью, - торопливо заверила его Эсме, хотя сознавала, что это бессмысленно.
- С таким же успехом это может быть и мой ребенок. Твой и мой. На самом деле, выражаясь фигурально, мы с Майлзом идем нос в нос, учитывая тот факт, что каждый из нас довольствовался радостью всего одной ночи.
- Нет, Майлза. Он очень хотел ребенка!
- К счастью, желания никак не влияют на отцовство. На этот раз Эсме не могла не признать правдивости его утверждения.
- Я люблю тебя, ты это знаешь? - спросил он.
- Ты только думаешь, что любишь меня, Себастьян, - ответила она, тщательно подбирая слова. - И еще тебя мучает чувство вины в связи со смертью Майлза. Но поверь, тебе нет нужды расплачиваться со мной за то, что произошло.
- Расплата не имеет никакого отношения к тому, что я чувствую к тебе.
- Не имеет?
- Нет, потому что, когда я полюбил тебя, Майлз еще был жив и развлекался со своей любовницей. - Себастьян не сводил с нее глаз. - Я любил тебя все то время, пока был обручен с твоей подругой Джиной. Я наблюдал, как ты танцуешь и как ты флиртуешь, видел, как ты замышляла связь с этим отвратительным идиотом Берни Бердеттом.
Эсме плотнее укуталась в простыню, стараясь не разрыдаться и гордо держать голову.
- Похоть не есть любовь, и я не уверена, что ты различаешь разницу.
Вместо ответа он внезапно толкнул ее на кровать. Поначалу Эсме сопротивлялась, но потом растаяла под нажимом его сильных рук. Она чувствовала себя неопытной девочкой, лежащей на спине под возвышающимся над ней Себастьяном.
- Не могу больше ждать. - Ее голос стал предательски хриплым.
Он начал целовать ее, и она, словно опьянев, утратила связь с настоящим.
- Ты ведь помнишь, - спросил он некоторое время спустя, и лукавая улыбка заиграла на его лице, - что я девственник?
Она не могла не рассмеяться:
- Уже нет.
- А ту ночь, когда ты лишила меня девственности? - Его рука легла ей на живот. - Этот ребенок может вполне быть моим.
- А если, когда мы поженимся, выяснится, что отец ребенка - Майлз? Ты ведь не можешь знать этого наверняка.
- Я буду любить его, как своего, обещаю. Иначе и быть не может.
Наконец Эсме затихла в его объятиях, уверенная, что он защитит ее от всех невзгод, которые могла уготовить ей жизнь, и они уснули, а когда через несколько часов она проснулась, огонь в камине догорел и комната погрузилась в призрачный полумрак. Себастьян спал, и его густые волосы отливали золотом. В этот момент все ее страхи, казалось, улетучились навсегда.
- Себастьян, - позвала она, и его глаза тотчас распахнулись. - Ты не помассируешь мне спину - сегодня с утра она у меня болит сильнее, чем обычно. Как ты думаешь, мы не могли причинить ему какой-нибудь вред?
Себастьян провел рукой по спине Эсме, потом перевернул ее и посмотрел на возвышающийся огромный живот.
- Ни в коем случае. - Он ласково погладил кожу живота, словно хотел поздороваться с ребенком.
- Полагаю, тебе пора исчезнуть, - напомнила Эсме; она выглядела не на шутку взволнованной. - Куда ты собираешься податься?
- Меня всегда привлекала Франция, - ответил он уклончиво.
Что ж, раз он не желает говорить ей о своих планах, она не будет настаивать.
- Выпей за меня шампанского, ладно? - попросила Эсме.
- Ну, если ты просишь… Себастьян не спеша натянул брюки, потом рубаху и не сразу заметил, что по ее лицу текут слезы.
- Любимая. - Он притянул Эсме к себе. - Пожалуйста, не плачь.
- Я ничего не могу с собой поделать. ч- Эсме всхлипнула. - И все равно я знаю, что ты должен уйти, понимаешь, должен! Конечно, я дура, слабая, глупая дура, но…
- Я люблю тебя, Эсме. Если я тебе понадоблюсь, тебе нужно только позвать, и я всегда к тебе приду.
- Может, когда-нибудь потом… А сейчас мне нужно, чтобы ты ушел! Я не могу допустить, чтобы граф скрывался в моем имении под видом садовника. Стоит хоть кому-то об этом узнать, и моя репутация погибнет навсегда.
Он наклонился и поцеловал ее в губы.
- До свидания. И тебе, малыш, тоже.
- О Боже, я этого не вынесу! - От с трудом сдерживаемых рыданий у Эсме сжалось горло. - Ты должен поторопиться, иначе я потеряю всю свою решимость…
Себастьян выскользнул за дверь и остановился, чтобы окинуть взглядом коридор.
В этот момент за его плечом кто-то вежливо кашлянул.
- Могу ли я чем-нибудь помочь, милорд?
Резко обернувшись, Себастьян обнаружил уважительно склонившегося перед ним дворецкого Эсме.
- Слоуп, верно?
- Да, милорд.
- Я знаю, что госпожа вам доверяет. Надеюсь, вы ее не подведете.
- Будьте покойны. - Слоуп сдержанно поклонился. - Вы позволите проводить вас?
- Себастьян кивнул и уже через несколько минут оказался за пределами уютного жилища своей возлюбленной.