- Тогда я воспользуюсь стулом. Пожалуйста, не волнуйтесь. Вы слишком себя утруждаете.
- Ты говоришь со мной… точно с чужим человеком.
Керсти хотела напомнить ему, что они и впрямь стали чужими, но промолчала.
Неожиданно Макса шагнул к девушке и подхватил ее на руки. Ошеломленная, она машинально прильнула к его груди.
В следующее мгновение Макс осторожно опустил се на постель.
- Вот так, - сказал он.
Керсти приподнялась на локте и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы унять сердцебиение.
- Спокойной ночи. - Макс отступил от кровати.
- Спокойной ночи, - отстала Керсти.
Наконец он повернулся и вышел из спальни. Затем хлопнула дверь, и вскоре шаги его затихли в глубине коридора.
Глава 6
Ночь казалась ужасно душной. Макс задыхался; его льняная рубашка прилипла к спине.
Господи, чти он затеял?
Превратил свою жизнь в пытку.
Макс остановился у двери, ведущей в его покои. Он сказал Керсти, что чутко спит, что ей нужно только позвать - и он сразу же придет.
Только лучше бы она его не позвала. Если он пойдет ее успокаивать, то уже не сможет уйти. Еще удивительно, что он сдержался сегодня вечером и все-таки покинул ее спальню.
Он чутко спит? Сможет ли он вообще заснуть, если постоянно видит перед собой ее стройную фигурку в полупрозрачной, по-детски скромной ночной рубашке? О Боже, как она невинна! Макс невольно застонал. Его влекло к Керсти Мерсер, и он проклинал себя за нерешительность. Ведь он мог бы устроить все по-своему, но для этого пришлось бы отвернуться от человека, даровавшего ему достойную жизнь.
Сегодня вечером, когда Керсти решила бросить свою семью и уйти к нему, она проявила больше мужества, чем он.
Отец велел ему держаться от нее подальше, и Макс не посмел его ослушаться.
- Ты сын джентльмена, сын виконта, - сказал отец. - Керсти - хорошая девушка, но она дочь простого фермера.
Вы с ней совершенно разные люди. Я всегда заботился о тебе, Макс, и сейчас говорю: забудь о ней, гак будет лучше для тебя. Пожалуйста, постарайся меня понять. Все, разговор окончен, и больше не будем к нему возвращаться.
Он мог пойти к Аррану и попросить у него совета. Грейс была в Корнуолле, и маркиз до глубокой ночи засиживался в своей музыкальной комнате, где сочинял музыку. Арран понимал Макса, но держал свое мнение при себе, не желая спорить с братом. Однако Макс заметил, как дядя покачал головой, когда отец сказал, что его сыну следует найти себе "подходящую жену". Арран поддержал идею Макса назначить Керсти секретарем - беспрецедентную идею, которую отец, вернувшись, наверняка не одобрит.
При желании Арран мог бы ему помочь. Правда, дядя был не в восторге, когда племянник сообщил, что задумал поселить Керсти в замке, однако препятствовать не стал.
А что, если уехать отсюда навсегда? Поедет ли она с ним?
Средств на жизнь им хватит. К тому же он скопил приличную сумму и удачно вложил деньги. Да и отец неплохо его обеспечил.
Но как она будет жить вдали от родных мест? Увезти ее отсюда - все равно что выдернуть с корнем прелестный цветок. Здесь Керсти выросла, здесь живут ее родители и брат, которых она любит всей душой. И они, конечно же, со временем ее простят. А вдали от родительского дома она будет страдать, хотя и безропотно, и в конце концов они оба пожалеют о своем бегстве.
Поселив ее в замке, он совершил ошибку, но пути к отступлению не было.
Макс вошел в свои покои и едва сдержался, чтобы не хлопнуть дверью. В душе его закипал гнев, но он боялся давать ему волю. По дороге в замок он кричал на Керсти и вел себя ужасно.
- О Господи, что со мной творится? - пробормотал Макс. - Какой позор - взрослый сильный мужчина срывает злость на слабой, хрупкой девушке!
"Признайся, что ты намерен сделать ее своей любовницей. Признайся в этом хотя бы перед самим собой".
Он замер, прислушался. И вдруг услышал тихий шорох. В его покои кто-то вошел!
По спине пробежал холодок - Макс увидел тусклый свет, сочившийся из его кабинета. Он осторожно подошел к открытой двери и остановился у порога. С губ его сорвался возглас невольного удивления.
- Ты сердишься. Макс? - Леди Гермиона, сидевшая за его письменным столом, поднялась с кресла, но не сделала попытки к нему подойти. - Пожалуйста, скажи мне, что не сердишься, что ты рад меня видеть. Знаю, я тебя напугала, но будь со мной ласков. Я в отчаянном положении, и мне нужна твоя помощь. - Она накручивала на палец свой медово-золотистый локон и покачивала пышными юбками.
- Моя помощь?
Он не мог заставить себя приблизиться к этой женщине.
После их первой встречи, которую, совершенно очевидно, устроили его родители и графиня, он безуспешно пытался вызвать в своей душе хотя какие-то чувства к леди Гермионе.
Она опустила густые ресницы и провела кончиками пальцев по столешнице. Бледно-лиловое платье с глубоким декольте облегало ее изящную фигуру.
- Ну… не совсем помощь. О, я так смущаюсь! Я знаю, ты ко мне равнодушен, но надеюсь, что со временем это изменится в ты меня полюбишь.
- Как ты сюда попала?
Она пожала обнаженными плечами.
- Очень просто. - Ее пышная грудь вздымалась. - Буду с тобой откровенна, Макс. Я подкупила кучера графини, и он привез меня обратно. Потом я спряталась в саду и дождалась, когда выйдет дворецкий, после чего пробралась в дом. Дворецкий не запирает двери, когда выходит на прогулку. Я знала, что твои покои находятся где-то здесь, в башне, и занялась поисками. А когда я попала в эти комнаты, то сразу поняла, что они - твои.
Максу очень хотелось ей нагрубить, но он сдержался.
- Шанкс ушел на прогулку?
- Да, он гуляет каждый вечер. Иногда вместе с экономкой. Они берут книжку и уходят в сад. "'"
- Странно… - проговорил Макс. - Я сейчас же провожу тебя домой.
- Нет! - Гермиона обошла стол и, бросившись к Максу, обняла его и прижалась к его широкой груди. - Не прогоняй меня? Я в отчаянии.
Эта женщина была ему совершенно чужая.
- Тебе не следовало сюда приходить, - сказал Макс, пытаясь отстраниться.
- Скоро я стану твоей женой - как т&лько наши родственники все подготовят. Но у меня такое чувство, что я совсем тебя не знаю. Мне страшно. - Она дрожала и все крепче к нему прижималась. - Прогони мои страхи. Макс. Сделай меня своей, сделай сегодня же. Докажи, что я тебе небезразлична.
Видимо он не правильно ее понял…
- Ты не в себе. Это тяжелое время для молодой женщины - во всяком случае, так я слышал.
- Ты имеешь в виду то время, когда женщина помолвлена и предвкушает счастливые перемены, ожидающие ее в браке?
Макс и сам не знал, что имел в виду. И даже не знал, хотел ли он жениться на этой женщине.
- Я повторяю: тебе не следовало сюда приходить. Если тебя увидят, твоя репутация будет погублена.
- Меня никто не видел, - сказала она, не поднимая глаз. - Пожалуйста, не гони меня! Позволь мне остаться с тобой. Если хочешь, я буду сидеть у твоей постели. Но только не гони. Рядом с тобой я успокаиваюсь.
- Ты меня почти не знаешь. - "И никогда не узнаешь", - добавил он мысленно.
- Зато я чувствую… Чувствую, что ты очень добрый и отзывчивый. Я чувствую это вот здесь. - Она прижала ладонь к своей полуобнаженной груди, подняла голову и с мольбой в глазах посмотрела ему в лицо.
Макс невольно обратил внимание на ее груди, видневшиеся в вырезе платья. Эти налитые, пышные груди могли бы возбудить любого мужчину.
- Ты неравнодушен ко мне, - прошептала она, - я чувствую.
- Я хочу, чтобы ты ушла, - пробормотал Макс, но в его голосе слышались нотки неуверенности.
Гермиона приподнялась на цыпочки, обвила руками его шею и поцеловала.
Макс в изумлении отшатнулся и, чтобы не упасть, машинально обхватил ее за талию. И тотчас же язык Гермионы проник ему в рот, и она прижалась к нему всем телом. В следующее мгновение Макс почувствовал, как она взяла его за руку и сунула ее себе за лиф. Потом тихонько застонала и, еще крепче прижавшись к Максу, положила ладонь ему на пах. Из груди Макса вырвался прерывистый стон, и он почувствовал, как твердеет его мужская плоть. Одновременно Гермиона пыталась приподнять свои юбки. Наконец ей это удалось, и она прижалась к нему бедрами.
Макс был ошеломлен. Пот струился по его лбу и заливал глаза. Подобного ему еще не доводилось переживать. Гермиона оказалась слишком уж смелой дамой…
Да ведь она самая настоящая шлюха!
Нет, этого не может быть!
- Прекрати! - Он схватил ее за руки и, преодолевая сопротивление, завел их ей за спину. - Ты сама не понимаешь, что делаешь!
Глаза ее сверкали, щеки пылали. Было очевидно, что она до крайности возбуждена.
- Я еще никогда не испытывала… такого, - проговорила Гермиона, с трудом переводя дух. - Знаю, что поступаю очень дурно, но я не владею собой Я хочу, чтобы ты сделал меня своей. О… пожалуйста, Макс, пожалуйста!..
Может, и впрямь исполнить ее просьбу? В этом не будет большого греха.
- Успокойся, - сказал он. - Прошу тебя, подумай о том, что ты собираешься совершить. Я уверен, ты пожалеешь о своем опрометчивом поступке, и мой долг - остановить тебя.
- Нет! - От резкого движения ее грудь совершенно обнажилась. - Я вижу, как ты на меня смотришь. Ты тоже желаешь меня. Мы не должны лишать друг друга такого наслаждения.
И нам надо поторопиться с венчанием, Макс. Но я не могу уйти от тебя сегодня вечером, не узнав, что такое близость между мужчиной и женщиной.
А может, и впрямь овладеть ею? Может, забыть на время о том, чего она действительно хочет?
Гермиона повернулась к нему спиной.
- Расстегни мне платье, пожалуйста.
Как легко ею овладеть…
Она взглянула на него через плечо.
- Прошу тебя. Макс, помоги мне.
Он попятился к письменному столу и упал в кресло.
- Зачем ты меня искушаешь?
- Искушаю? Скоро мы обвенчаемся и будем заниматься… этим, когда захотим. Я не должна была тебя искать, но, Макс… ты мне нужен! Ты пробудил во мне женщину, и я хочу, чтобы ты утолил мою жажду.
Макс отрицательно покачал головой, ухватился за подлокотники кресла - и вдруг обнаружил, что выдвижной ящик его стола открыт. А ведь он всегда запирал все свои ящики тщательнейшим образом…
- Гермиона, ты давно сюда пришла?
Она охнула.
- Как ты можешь быть таким спокойным, когда я вся сгораю от страсти? Я же сказала тебе, что пробралась в замок после того, как ушел Шанкс. Это было примерно час назад.
Интересно, знает ли Гермиона о том, что он привел сюда Керсти? Она могла даже видеть их вдвоем. Но почему же тогда она ни о чем не спрашивает?
Макс выдвинул ящик и увидел, что его содержимое сдвинуто со своих мест. Менее аккуратный человек мог бы этого не заметить. Однако как бы тяжело ни было у него на душе, он всегда держал все свои бумаги в идеальном порядке.
Следующий ящик тоже оказался открытым. И следующий.
Повсюду чувствовались следы вторжения постороннего.
- В чем дело? - спросила Гермиона, повернувшись к нему лицом.
Макс промолчал.
- Я спрашиваю тебя: в чем дело? Макс, у тебя какой-то странный вид… Что случилось?
- Как ты открыла мой письменный стол?
Глаза Гермионы округлились.
- Когда я пришел, ты сидела здесь. Я вижу, что кто-то рылся в ящиках моего письменного стола.
- О, как ты можешь обвинять меня? Зачем мне обыскивать твой письменный стол? Что мне там искать?
Он пристально посмотрел на нее и очень тихо проговорил:
- Прошу тебя, скажи правду. Я допускаю, что твой интерес был вызван простым любопытством, и могу это понять. Но в таком случае мне придется задать следующий вопрос: где ты взяла ключ? Этот стол всегда заперт.
- Я к нему не притрагивалась! - воскликнула Гермиона. - И меня убивает то, что ты считаешь меня способной на такой поступок. Видимо, тебе есть что прятать. Иначе бы ты не обрушил на меня свои чудовищные обвинения. О, я просто вне себя!
Зачем, по-твоему, я стала бы рыться в столе любимого человека?
Макс не собирался объяснять Гермионе, почему запирает свои бумаги.
- Есть только один ключ, и он у меня. Как тебе удалось открыть ящики моего стола?
- О!.. - Грудь Гермионы вздымалась. - Я уважала тебя и надеялась, что это уважение взаимно. Скажи, пожалуйста, что я могла искать у тебя в стопе? И где ключ, которым я его открыла?
Макс нахмурился, однако промолчал.
- Ну, обыщи меня! - Гермиона развела руки в стороны. - Давай, обыщи Если я что-нибудь украла у тебя, то ты это найдешь…
В этом столе не хранилось ничего ценного, но Макс не стал об этом говорить - он боялся показаться смешным.
- Ладно, прекратим этот разговор. Но запомни: я предпочитаю хранить свои личные вещи и бумаги подальше от глаз посторонних.
Не обращая внимания на его слова, Гермиона рванула на себе платье и переступила через упавшие к ее ногам юбки.
- Прекрати! - Макс поднялся с кресла.
Она начала стаскивать с себя нижние юбки. Наконец, оставшись в панталонах, нижней сорочке и корсете, развела руки в стороны.
- Подойди и обыщи меня. Найди то, что я у тебя украла. - Гермиона заплакала. - О, Макс, я сама не своя! - пробормотала она, всхлипывая.
Господи, когда же закончится этот день? Макс внимательно взглянул на стоящую перед ним полураздетую женщину, утверждавшую, что она "сама не своя", - и вдруг расхохотался.
Гермиона тотчас же перестала плакать.
- Не смей надо мной смеяться! Я сейчас позову на помощь. Я позову Шанкса и скажу ему, что ты… что ты пытаешься обесчестить меня.
- Пытаюсь обесчестить? - Макс снова расхохотался. - Ты срываешь с себя одежду, ты ведешь себя самым бесстыдным и, надо заметить, неожиданным образом, а потом утверждаешь, что я хочу тебя обесчестить?
- Жестокий! Как ты можешь так со мной обращаться? Я пришла, чтобы отдаться тебе, а ты меня позоришь.
- Советую тебе одеться и отправиться домой. Я распоряжусь, чтобы подали карету.
- Вот как? Одеться - и домой? О, Макс, мы же скоро поженимся!
Так все считали.
- Думаю, нам надо забыть о том, что здесь произошло, - заявил Макс.
Он прекрасно понимал: Гермиона - очень неглупая женщина и если она действительно залезла в его стол, то, несомненно, замела следы. Так что ему оставалось лишь одно - забыть об этом эпизоде.
Гермиона подхватила с пола нижние юбки. Щеки ее пылали.
- И все-таки - зачем ты ко мне пришла? - спросил Макс.
- Неужели не понятно? Чтобы вскрыть твои ящики и покопаться в твоих бумагах.
Макс вертел в руках серебряную крышку от чернильницы.
- Допустим, это не входило в твои планы. Но объясни. зачем ты сюда явилась? Мы оба понимаем, что ты вела себя довольно странно…
- Сегодня днем, когда я приехала к тебе вместе с графиней и кузеном, ты прогнал нас. Скажу откровенно, твое поведение привело Хораса в замешательство. Он… он сказал, что ты не похож на счастливого жениха, который ждет не дождется свадьбы.
Что ж, этот франт весьма проницателен!
- И поэтому ты тайком проникла в дом моего дяди?
Внезапно по щекам Гермионы покатились слезы, и она разрыдалась. Она рыдала все громче, и Макс, не выдержав, проговорил:
- Леди Гермиона, пожалуйста, успокойтесь. Вы напрасно так расстраиваетесь.
- Но… мне так стыдно!.. Моя дорогая тетушка уже объявила, что я скоро выйду замуж за сына виконта Хансингора, племянника маркиза Стоунхейвена.
- Нет, - усмехнулся Макс, - за Макса Роесмара, за человека, который живет по своим собственным правилам.
- О… - Она взмахнула рукой. - Я все прекрасно понимаю, но все-таки мне ужасно стыдно.
Макс невольно улыбнулся.
- Любой женщине на твоем месте было бы стыдно.
- Но я оказалась в безвыходном положении. - продолжала Гермиона. - Кому я нужна? Ведь у меня нет ни гроша. Графиня предлагает мне приданое, но я его не приму. Последние недели вселили в меня надежду. Твои родители, похоже, не придают значения тому, что у меня ничего нет. Твой милый папа даже хотел купить мне приданое. Разумеется, я отказалась от ею предложения.
- Да, разумеется, - кивнул Макс и снова улыбнулся.
"Если эта дама постоянно рвет на себе платья - пят минут назад она раздевалась слишком уж энергично, - ее муж разорится, покупая ей новые туалеты".
- Но мой милый кузен Хорас приехал и заявил, что будет счастлив присутствовать на церемонии венчания. - Гермиона внимательно посмотрела на Макса. - Он намерен обеспечить меня приданым л даже слушать не желает мои возражения.
Хорас хотел поговорить с тобой об этом, но я ему запретила, потому что не знаю, как ты ко мне относишься.
- Графиня я мой отец обо всем договорились. - Макс нахмурился, вспомнив о том, что покорно их выслушал, умолчав о своих чувствах. Он столько лет пользовался безграничной добротой виконта и не мог пойти наперекор его воле.
- Тебе меня не понять, но жить в бедности - это ужасно! - воскликнула Гермиона. - Мои родители умерли несколько лет назад, в Греции. Они постоянно путешествовали и тратили деньги без счета. У меня не осталось почти ничего - кроме моей дорогой тетушки и Хораса. Но Хорас и сам постоянно разъезжает по свету. До недавнего времени он не знал о моих затруднениях. А сейчас решил помочь мне во что бы то ни стало.
- Решил помочь? Весьма похвально. - заметил Макс, хотя и не испытывал ни малейшей симпатии к этому напыщенному франту.
- Я чувствую, что вы отнюдь не горите желанием связать свою судьбу с моей, сэр.
Макс снова и снова вспоминал Керсти. Он представлял, как она лежит сейчас без сна, думает о своих близких, думает о том, что они от нее отвернулись. Любит ли она его? Макс был почти уверен, что она любит его так же, как он ее. Эта любовь зародилась много лет назад; Керсти была тогда маленькой худенькой девочкой, а он - зеленым юнцом, изображавшим из себя взрослого мужчину.
- Макс, почему ты молчишь?
Он взглянул на стоявшую перед ним женщину. Гермиона совершенно не походила на Керсти. Керсти никогда не прибегала к женским уловкам. Гермиона же, напротив, была опытной обольстительницей и умело пользовалась своими достоинствами, завлекая мужчину. Макс с улыбкой проговорил:
- Я думаю, нам не стоит торопиться, миледи. В конце концов, к чему такая спешка? Мы же не хотим совершить ошибку, о которой потом жалели бы до конца своих дней?
Гермиона снова заплакала. Держа перед собой нижние юбки, она опустилась на диван.
- Ты ко мне совершенно равнодушен! - воскликнула она, заливаясь слезами. - Да, равнодушен, иначе сейчас сделал бы меня своей…
Макс, поморщившись, проговорил:
- Гермиона, я вовсе не хотел тебя обидеть, просто я забочусь о твоей репутации. Разреши мне проводить тебя домой.
Потом, очень скоро, когда я решу неотложные хозяйственные дела, я встречусь с твоим кузеном Хорасом, .. Хорридом, так, кажется?
- Хорасом Хабблом.
- Да-да, с Хорасом Хабблом. Мы с ним встретимся и все обсудим.