– Что ж, рад приветствовать вас в нашем штате. Благодаря вам Техас станет еще прекраснее.
– Вы очень любезны, мистер Ганновер, – пробормотала Виктория и тут же потупилась – казалось, карие глаза Эдварда смотрели прямо ей в душу.
– Почему же ты не навестил меня, Эдвард? – неожиданно спросила Эллис.
– Я очень виноват. – Молодой человек обнял старушку за плечи. – Но обещаю в будущем исправиться.
– Ловлю на слове, – сказала Матушка. – А теперь, молодые люди, я вас покину, если позволите. Хочу пообщаться со старыми подругами.
– Бабушка, не уходи, – взмолилась Виктория.
– Ты не нуждаешься в моем обществе. К тому же я обещала миссис Нельсон, что мы вместе пообедаем. У нее есть новый рецепт мармелада, и я хочу его узнать.
Виктория смотрела на старушку с мольбой в глазах. Высокий красавец Эдвард Ганновер настолько поразил ее воображение, что она утратила душевное равновесие и нуждалась в бабушкиной поддержке.
– Виктория немного волнуется среди незнакомых людей, – сказала Матушка Дэну. – Не присмотришь ли за ней?
Доктор кивнул и взял у старушки корзину с провизией. Затем с улыбкой повернулся к девушке.
– Виктория, пойдем поднимемся на тот холм и посмотрим, что Матушка для нас припасла.
Дэн с девушкой поднялись на холм, и к ним почти тотчас же присоединились Кларисса и Эдвард. Доктор познакомил девушек, и Кларисса сказала:
– Может, пообедаем вместе? У меня тоже кое-что есть. – Она кивнула на свою корзину. – Давайте устроим настоящий пир.
– Как ты к этому относишься? – Дэн посмотрел на Викторию.
– Не возражаю, – ответила девушка.
– Мы с Эдвардом часто сюда приходили, когда были мальчишками, – проговорил Дэн, расстилая на траве скатерть. – Сначала мы отправлялись ловить рыбу, а потом готовили на костре нашу добычу.
– А что вы делали, когда рыбалка была неудачной? – с улыбкой спросила Виктория.
– Тогда мы рано возвращались домой, – пробормотал Эдвард, усаживаясь под своим любимым дубом.
– Верно, – кивнул Дэн. – Иногда на обратном пути мы заходили к Матушке, чтобы совершить налет на ее кладовую.
– О… чуть не забыла!.. – оживилась Виктория. – Дэн, бабушка испекла для тебя яблочный пирог. И еще она велела сказать, что задолжала тебе два куска.
– Истинная правда. – Дэн рассмеялся и, подмигнув Эдварду, уселся с ним рядом. Девушки же принялись разгружать корзины.
– Дэн, почему твое описание так сильно отличается от оригинала? – спросил Эдвард, покосившись на Викторию. – Ты испугался конкуренции?
– Нет-нет, Эдвард. Клянусь. Видишь ли, тогда она и впрямь выглядела… В общем, я ошибся.
– Ошибся? – усмехнулся Эдвард. – Доктор, мне кажется, что вам следовало бы проверить зрение.
– Она очаровательна, – пробормотал Дэн.
Вскоре все четверо, перебрасываясь шутливыми репликами, склонились над тарелками. Виктория расслабилась и обрела привычную уверенность.
– Эдвард, как тебе шоколадный торт? – поинтересовалась Кларисса. – Я сама его испекла.
– Выше всяких похвал, – отозвался Эдвард. Он посмотрел на Викторию. – А вы, мисс Фарради? Вы сами готовили?
Девушка заставила себя улыбнуться и ответила:
– Боюсь, мне нечем похвастаться. Все это приготовила моя бабушка.
– А разве вам не известно, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок?
– Я всегда считала эту фразу… вульгарной. – Виктория пристально взглянула на Эдварда.
Он весело рассмеялся:
– Похоже, меня только что поставили на место.
Виктория предпочла не реагировать на это замечание Ганновера и повернулась к Дэну.
– Ты давно не навещал Дельгадо? – спросила она.
– Давно, – ответил доктор. – С того вечера, как познакомился с тобой.
– Я беспокоюсь за Консуэло, – призналась Виктория. – Мне кажется, она такая хрупкая.
– Она вполне здоровая, – возразил Дэн. – Не нужно волноваться.
– Но я действительно за них беспокоюсь, – продолжала Виктория. – Боюсь, что им придется вернуться в Мексику.
– Ты с ними подружилась? – Доктор внимательно посмотрел на девушку.
– Да, и я никогда не забуду, с какой добротой они отнеслись к Бодайну и ко мне.
– О ком вы говорите? – осведомилась Кларисса.
– О Мануэле и Консуэло Дельгадо, – пояснила Виктория.
– О, я о них слышала, – кивнула Кларисса. – Это мексиканская семья, что живет на границе с Рио-дель-Лобо, верно?
– Верно, – подтвердила Виктория.
– Бабушка не позволяет вам с ними общаться, не так ли?
Виктория с негодованием взглянула на собеседницу.
– Вы ошибаетесь, – заявила она. – Бабушка тоже считает их своими друзьями.
– Странно… – пробормотала Кларисса. – Я уверена, что моя матушка не разрешила бы мне к ним наведываться.
– Очень жаль, – тихо сказала Виктория.
Эдвард прислушивался к разговору, однако не принимал в нем участия. Он наблюдал за прелестной Викторией, и этого ему было достаточно. Он пытался найти в ней хоть какой-нибудь изъян, но не находил, и его интерес к этой девушке с каждым мгновением усиливался.
– Ты знаешь, – Виктория снова повернулась к Дэну, – что Дельгадо будут вынуждены вернуться в Мексику, если Мануэль не найдет покупателя на свои кожевенные изделия?
– Знаю. – Доктор кивнул. – Но я не в силах им помочь. Боюсь, что этого не избежать.
– Ясно. – Виктория вздохнула.
– Уверена, что мы с матушкой, покопавшись на чердаке, могли бы найти для них что-нибудь из одежды, – проговорила Кларисса. – Мама всегда помогает неимущим.
– Надеюсь, что вы не сделаете этого. – Виктория пристально взглянула на девушку. – Они очень гордые и не нуждаются в благотворительности. Они хотят сами зарабатывать себе на жизнь.
– Когда ты беден, не следует зазнаваться, – возразила Кларисса.
– Я не согласна. Быть бедным не значит утратить гордость.
Кларисса нахмурилась и в поисках поддержки покосилась на Эдварда. Но тот по-прежнему молчал.
– Консуэло учит меня испанскому языку, – продолжала Виктория, обращаясь к Дэну. – Я езжу к ним каждый четверг. Должна признаться, что дело вовсе не в испанском. Я без ума от маленького Роберто. Я все готова для него сделать, когда он смотрит на меня своими огромными шоколадными глазами.
– Да, славный малыш, – согласился доктор. Взглянув на Эдварда, он вдруг спросил: – Дружище, почему ты сегодня такой молчаливый?
Эдвард пожал плечами:
– Я слушаю. Кто слушает, тот многое узнает.
– Эдвард, когда ты пригласишь меня в гости? – спросила Кларисса. – Я уже забыла, когда навещала тебя в последний раз.
– Тебе не требуется приглашение. Мои двери для тебя всегда открыты.
– Да, конечно. – Девушка просияла. – Мама тоже приедет. Ты не против?
– Добро пожаловать, – ответил Эдвард.
Улучив момент, Виктория принялась разглядывать Ганновера. Глядя на его чувственные губы, она вдруг подумала: "Интересно, что бы я ощутила, если бы он поцеловал меня?" Тут он повернул голову и улыбнулся ей – оказалось, что он все это время наблюдал за ней краем глаза.
Виктория залилась краской и поспешно отвернулась. Она не понимала, что с ней происходит. Этот смуглолицый красавец, с которым она едва успела познакомиться, притягивал ее взор как магнитом. Девушка вспомнила про Пола и почувствовала себя виноватой, словно совершила по отношению к нему предательство.
– Эдвард, – снова заговорила Кларисса, – я слышала, ты получил новую партию коров из Англии. Ты собираешься держать отдельное стадо?
– Конечно, я буду держать их отдельно. Их пасут на западном пастбище. Если они здесь акклиматизируются, у меня будут прекрасные мясные коровы.
– А если не акклиматизируются? – осведомилась Кларисса.
– Время покажет, – ответил Эдвард. – Но в случае удачи я получу неплохую прибыль.
В этот момент к ним подошла девочка лет десяти; она держала в руках большой букет луговых цветов. Малышка робко подошла к Эдварду и протянула ему букет.
– С днем рождением, мистер Ганновер, – пролепетала она.
Эдвард принял букет и вопросительно взглянул на Дэна.
– Это Мелисса Деннисон, – представил доктор малышку.
– Большое спасибо за цветы, Мелисса, – улыбнулся Эдвард. – Они почти такие же красивые, как ты.
Девочка смотрела на него сияющими глазами.
– Я считаю вас самым красивым мужчиной на свете, мистер Ганновер.
Эдвард вытащил из букета один цветок и воткнул его девочке в волосы.
– Я рад, Мелисса, что ты так думаешь. – Он поцеловал девочку в щечку.
Малышка отвернулась и, прижав ладошку к щеке, стала спускаться с холма.
– Еще одна победа, Эдвард? – Дэн улыбнулся.
Эдвард тоже улыбнулся и протянул цветы Клариссе.
– У меня, похоже, появилась соперница, – проговорила девушка, разглядывая букет.
Эдвард промолчал и снова посмотрел на Викторию.
– С днем рождения, мистер Ганновер, – сказала она.
– Спасибо, мисс Фарради. – Эдвард пристально смотрел ей в глаза.
Виктория покраснела и потупилась.
– Почему вы приехали в Техас, Виктория? – неожиданно спросила Кларисса.
– Потому что у меня здесь бабушка.
– И все-таки – почему? – не унималась Кларисса.
– В Джорджии меня ничто не удерживало, – пробормотала Виктория.
– Не удерживало? А ваш дом? А родители?
– Мой дом сгорел, а отец погиб. Не было смысла оставаться. – Виктория закрыла глаза и отвернулась.
– Ваш дом сожгли янки? – допытывалась Кларисса. – Мы слышали ужасные истории о том, что они вытворяли в Джорджии.
– Дом сгорел из-за них, – ответила Виктория, снова поворачиваясь к собеседнице.
– У вас в Джорджии кто-нибудь остался? Может быть, возлюбленный?
Виктория с трудом сдерживала слезы. Воспоминания заставили ее заново пережить весь кошмар войны. Конечно же, Кларисса нарочно ее мучила, – но почему?
– Да, остался, – прошептала девушка. – Его зовут Пол О’Брайен. Он отправился на войну, и с тех пор я о нем ничего не слышала.
– А если он вернется и обнаружит, что вас нет, то он приедет за вами сюда?
– Приедет, – кивнула Виктория. – Вы не против, если мы побеседуем о чем-нибудь другом? Я не желаю говорить на эту тему.
Эдвард по-прежнему наблюдал за девушкой. Было очевидно: она что-то скрывает.
– Оставь ее в покое, Кларисса, – проговорил он наконец. – Виктория же сказала, что не хочет вспоминать об этом.
– Еще один вопрос. – Кларисса снова взглянула на девушку. – Неужели янки действительно пришли к вам на плантацию? Вы видели их?
Виктория почувствовала, что теряет самообладание. Глаза ее наполнились слезами, и она прошептала:
– Да, видела. О, это было ужасно. Они пришли и убили Бесс, нашу рабыню. Она была мне… как мать. – Виктория не хотела плакать, но не могла сдержаться. – Я ненавижу янки. Но больше всего я ненавижу генерала Шермана.
Дэн привлек девушку к себе и, пытаясь успокоить ее, проговорил:
– Виктория, пожалуйста, не расстраивайся, не надо об этом вспоминать.
Виктория кивнула и сказала:
– Дэн, я хочу посмотреть речку.
– Да-да, конечно. Пойдем. – Доктор помог девушке подняться на ноги.
– Какая ты безжалостная, Кларисса, – проговорил Эдвард, когда Виктория с Дэном отошли на почтительное расстояние.
– Мне кажется, она что-то скрывает, – сказала Кларисса.
Эдвард придерживался того же мнения, однако промолчал. Кларисса пристально посмотрела на него и прошептала:
– Эдвард, я ради тебя на все готова.
– На все? – Он взглянул на нее с удивлением.
– Да, на все. – Она сунула руку ему под рубашку и провела ладонью по его груди.
– Не надо со мной шутить, Кларисса. – Эдвард отстранил руку девушки.
– Я не шучу. – Она заглянула ему в глаза. – Разве мы хотим не одного и того же?
– Не думаю, Кларисса. – Эдвард поднялся на ноги и добавил: – Между прочим, мне не очень понравилось, как ты говорила с мисс Фарради. Вы, женщины, меня удивляете. Порой вы более жестокие и бессердечные, чем мужчины.
– Эдвард, я не хотела обидеть Викторию. Просто мне захотелось узнать о ней побольше.
– И что же ты узнала?
– Я тебе уже говорила… мне кажется, она что-то скрывает. Но давай не будем из-за нее ссориться. Может, уйдем куда-нибудь потихоньку и побудем наедине?
– Нет, Кларисса. – Эдвард покачал головой. – Когда мне нужна женщина, я сам ей об этом говорю.
Девушка отступила на шаг. В глазах ее блеснули слезы.
– Если я тороплю события, то только потому, что люблю тебя, Эдвард.
– Кларисса, ты напрасно теряешь время. У меня было много женщин. Сомневаюсь, что ты захочешь стать одной из многих.
– Ты ведешь себя вызывающе. – Глаза девушки округлились. – Разве ты не понимаешь, что оскорбляешь меня?! – воскликнула она. – Зачем только я обратила на тебя внимание?! Надеюсь, что в один прекрасный день кто-нибудь уязвит тебя так же, как ты уязвил меня сегодня.
– Этого никогда не случится, Кларисса. Я же сказал, что у меня нет сердца.
Спускаясь с холма, Эдвард думал о Виктории. Он надеялся, что ему в этот день еще удастся поговорить с ней.
Тем временем Виктория с Дэном гуляли у реки.
– Я очень сожалею, если Кларисса тебя обидела, – проговорил доктор.
– Я сама во всем виновата. Я повела себя неправильно. Прошу меня простить.
Дэн взял девушку за руку.
– Надеюсь, Виктория, ты позволишь мне быть твоим другом, – пробормотал он.
– Я и так считаю тебя другом, Дэн.
– Если Пол О’Брайен приедет за тобой, ты выйдешь за него замуж?
– Да, – ответила Виктория.
"Что ж, во всяком случае, своей дружбы она меня не лишает", – подумал Дэн.
После прогулки доктор отвел девушку к бабушке – Эллис хотела представить внучку своим соседям. Многие из тех, кто знал Мэри Элизабет, поражались сходству дочери с матерью. Дружелюбные техасцы понравились Виктории; теперь уже девушка не сомневалась: здесь, в Техасе, она не будет чувствовать себя чужой.
Солнце клонилось к западу, и из танцевального павильона доносились звуки музыки. На тускло освещенной площадке уже кружили несколько пар. Люди постарше сидели у стен и негромко переговаривались, не желая мешать молодым. Дети же, утомленные играми, устроились на расстеленных одеялах.
Виктория то и дело озиралась, пытаясь отыскать в толпе Эдварда Ганновера и Клариссу. Она стыдилась своей несдержанности и хотела извиниться перед ними обоими.
– Может, потанцуем, Виктория? – спросил подошедший к ней Дэн.
– С удовольствием, – ответила девушка.
Доктор вывел ее на середину зала, и Виктория повеселела – она вновь почувствовала себя юной и беззаботной и на время забыла о Джорджии и о войне.
Потом Виктория танцевала со многими молодыми людьми, но после каждого танца ее приводили обратно к Дэну. Внезапно к доктору подбежала взволнованная женщина.
– Томми Нельсон упал с дерева, доктор. Думаю, вам надо срочно подойти к нему.
Извинившись, Дэн последовал за женщиной. Виктория уже хотела вернуться к бабушке, когда вдруг увидела Эдварда Ганновера. Он приблизился к ней и спросил:
– Могу я пригласить вас на танец, мисс Фарради?
– Как вам будет угодно, мистер Ганновер.
Тут зазвучала музыка, и Эдвард вывел девушку на танцевальную площадку. Они закружились в танце и, казалось, слились воедино в ритме вальса. Он смотрел прямо ей в глаза, и Виктория чувствовала, что у нее подкашиваются ноги.
– Вы такая красивая, – прошептал Эдвард. Теперь он смотрел на губы девушки, и ей вдруг почудилось, что он ее поцеловал.
Виктория не понимала, что с ней происходит, и это ее пугало. Она пыталась думать о Поле, но не могла – мешали нахлынувшие на нее ощущения, мешал проникновенный взгляд карих глаз.
Наконец музыка стихла, и Эдвард, уводя девушку с площадки, прошептал:
– Нам нужно поговорить, мисс Фарради.
– Поговорить?.. – спросила Виктория.
– Да, но не здесь. Приходите на холм, где мы обедали. Не нужно, чтобы люди видели, что мы ушли вместе.
– Нет, я никуда не пойду, – сказала девушка; в висках у нее стучало.
– Пожалуйста, Виктория. Это очень важно. – Он пристально посмотрел ей в глаза.
Виктория вспыхнула. "Неужели он вообразил, что я из тех женщин, что готовы без оглядки бежать ночью на свидание с мужчиной?" – подумала она.
– Мистер Ганновер, кто позволил вам называть меня по имени? Прошу называть меня мисс Фарради.
– Простите, я оговорился. – Эдвард улыбнулся. – Видите ли, мисс Фарради, вы столь прелестны, что я просто-напросто забылся и…
– Прошу вас не продолжать, мистер Ганновер, – перебила Виктория. – Я вас совсем не знаю.
– Ничего страшного, это можно исправить, – ухмыльнулся Эдвард.
– Простите, мистер Ганновер, но я хотела бы найти бабушку, – заявила девушка.
В этот момент к ним подошел мальчик лет двенадцати.
– Мистер Ганновер, Матушка просила, чтобы вы доставили ее внучку домой. Миссис Андерсон поехала с доктором Дэном к Томми Нельсону. Доктор просил, чтобы вы взяли его коляску. Он сказал, что сам заберет ее потом.
– Как Томми? – спросила Виктория.
Мальчик пожал плечами:
– Я видел, как его несли на носилках, мэм.
– Мне бы не хотелось быть вам обузой, но похоже, что у меня нет выбора. – Виктория покосилась на Эдварда.
– Уверяю, вы для меня не обуза, – улыбнулся молодой человек. – Очевидно, наш разговор все же состоится. Вы готовы к отъезду?
Девушка молча кивнула. Эдвард тотчас же взял ее под руку и повел к коляске Дэна. Тут Виктория вдруг сообразила, что ей нечего бояться – ведь бабушка не побоялась оставить ее с этим мужчиной наедине.
Эдвард привязал свою лошадь к коляске, и они тронулись в путь. В небе сияла полная луна, освещавшая окрестности, но Виктория даже не пыталась смотреть по сторонам; она сидела в напряженной позе, глядя прямо перед собой.
Наконец Эдвард нарушил молчание:
– Вы простили меня за фамильярность, мисс Фарради? – Он взглянул на Викторию.
– Не понимаю, что заставило вас предположить, что я способна на столь предосудительный поступок, как встреча с вами на холме.
– Мне придется просить прощения. – Эдвард улыбнулся. – Я был не прав. Приношу мои извинения, мисс Фарради.
Виктория кивнула. Немного помедлив, проговорила:
– Я тоже хотела перед вами извиниться.
– За что? – удивился Эдвард.
– Мне неловко за мое ужасное поведение во время обеда.
Эдвард вопросительно посмотрел на девушку.
– Я уже извинилась перед Дэном, – продолжала Виктория, – и обязательно принесу извинения Клариссе, как только ее увижу.
– Вы ни в чем не виноваты, мисс Фарради. Виновата только Кларисса.
– И все-таки мне следовало вести себя иначе. Я проявила несдержанность. Бесс пришла бы в ужас, случись ей наблюдать эту сцену.
– Вы имеете в виду женщину, о которой упоминали ранее? – спросил Эдвард.
Виктория кивнула.
– Мисс Фарради, я не знаю, что случилось с вами в Джорджии, но мне кажется, что вам не следует думать об этом. Постарайтесь забыть…
– Если бы это было так просто. – Девушка вздохнула.
Эдвард остановил коляску у обочины дороги и, откинувшись на спинку сиденья, уставился на Викторию немигающим взглядом.