Нет, с этого дня она станет запирать Луизу в спальне! Больше, кажется, нет другого способа ее удержать. Марианна подумала, что прежде была несправедлива к золовке. Не следовало осуждать Каролину за то, что она не справляется с племянницей. Разве кто-то сумел бы держать в узде эту испорченную, сумасшедшую девчонку?
Танцевал маркиз из рук вон плохо. Марианна с удовлетворением подумала, что это послужит Луизе уроком. Несмотря на то что фигуры танца были просты, он сумел несколько раз их перепутать. Но, как видно, это нисколько не обескуражило девушку. Она сама ловко развернула кавалера в нужном направлении. Почему он не знает таких простых танцев? Может, он просто сражен Луизиной красотой? Покорен ее чарами?
Марианна поморщилась. Если так, то можно только догадываться, какие проблемы ждут ее впереди.
Наблюдая за танцующей парой, она воспользовалась возможностью получше рассмотреть лицо маркиза. Да, на его лице можно было увидеть несколько отметин от оспы, но в целом они не делали его таким уж безобразным, как она представляла. Оспины сгладились со временем, а между тем у него был решительный подбородок, крупный, правильной формы нос и глаза темно-карие, очень даже выразительные…
Но вот волосы, каштановые, с золотистым отливом, были слишком длинны и неровно подстрижены. А одежда – сплошной позор! Сюртук сидел дурно, галстук, правда, был чистый, но завязан каким-то нелепым кривым узлом. В довершение всего манеры у него явно были не лучше, чем у Луизы. Подумать только! Сделал вид, что неприятное происшествие в галантерейной лавке – достаточный повод для знакомства! Или ему так сильно хотелось заговорить с Луизой? Ну что же, они друг друга стоят.
Но нет! Она обещала Каролине. И сама Марианна совсем не хотела, чтобы Луиза заводила опрометчивые знакомства, стремясь отомстить покинувшему ее поклоннику. Кстати, куда подевался этот молодой Лукас?
Марианна оглядела танцевальный круг, по которому двигались, приседали, кланялись в такт музыке дамы и джентльмены. Почти сразу же она увидела молодого человека. Все с той же дамой, он, казалось, абсолютно не замечал Луизу с ее кавалером. Он настолько старательно не замечал ее, что Марианна тут же подумала, что это притворство. На самом деле баронет прекрасно видел и Луизу, и ее титулованного кавалера.
О Боже, ну и сезон ей предстоит!
Стиснув зубы, Джон изо всех сил пытался вспомнить фигуры танца. Они не были сложными. Он разучивал этот танец в детстве и хорошо это помнил. Но память подводила его. Ему улыбалось прелестное белокурое создание с блестящими голубыми глазами, и ее красота кружила голову посильнее шампанского, ведь он все-таки был мужчиной. Уж очень давно женщины не смотрели на него без отвращения и страха. Он даже не находил слов от удивления. Видимо, его умственные способности тоже дали сбой, иначе он нашел бы предлог уклониться от танцев.
И вот он старается не замечать изумленные взгляды других пар, наблюдающих его неловкое топтание. У него даже лоб покрылся испариной – Джон мучительно пытался вспомнить, с какой ноги следует начинать движение. Только бы не выглядеть полным идиотом перед этим ангелом, который по какой-то неведомой причине пожелал потанцевать с ним.
А вот очаровательная компаньонка сурово сдвинула брови над серо-голубыми глазами, явно не одобряя то, что он дерзнул принять приглашение ее подопечной. Впрочем, Джон не винил ее, ведь совсем нелегко надзирать за такой жизнерадостной красавицей, к тому же сама миссис Хьюз ненамного старше племянницы.
Наконец музыка уступила его страстным мольбам и смолкла. Джон последний раз поклонился и предложил мисс Крукшенк руку, чтобы отвести ее на место.
Она захлопала ресницами.
– Благодарю… Но разве вы не хотите сделать еще тур? Но теперь он был начеку и покачал головой.
– Боюсь, я не самый умелый танцор, – сказал он, надеясь, что она не расхохочется ему прямо в лицо, услышав такое мягкое определение. – Пожалуй, я отойду в сторонку и дам вам возможность найти другого, более ловкого кавалера.
– Ах нет, – сразу же сказала она, обмахиваясь веером. – Мне что-то стало жарко. Наверное, я ужасно красная.
Светский человек усмотрел бы в ее словах прекрасный повод для тонкого комплимента. Джон же почувствовал себя неотесанной деревенщиной.
– Ну что вы, что вы… – только и промямлил он.
Но несмотря на неуклюжий ответ, улыбка его дамы не утратила своего сияния.
– Сейчас мне, пожалуй, хочется немного передохнуть. Его удивило то, что она не позволила ему ретироваться.
Такая красавица, без сомнения, тут же нашла бы кавалера полюбезнее.
– Может быть, желаете выпить бокал лимонада? – неожиданно для себя спросил он.
– Я с радостью выпью лимонад, если вы посидите со мной и расскажете мне о Кенте. Я слышала, что это самое живописное графство. Какие ваши любимые места?
Она и впрямь хотела пообщаться с ним еще? Невероятно! Но Джон не собирался отказываться от такого подарка судьбы. Он подвел девушку к столу у стены и подозвал официанта, чтобы заказать напитки, но тут же подумал, что, видимо, и компаньонке мисс Крукшенк тоже следует предложить лимонаду. Он огляделся, полагая, что миссис Хьюз не могла уйти далеко, разве что танцует сейчас вместе со своим мужем?
Оказалось, она стояла немного поодаль и пристально наблюдала за ними. Перехватив взгляд Джона, она слегка наклонила голову, но не улыбнулась, потом отвернулась и продолжила разговор с какой-то дамой.
Джон вдруг поймал себя на мысли, что ему очень хотелось вызвать на ее лице улыбку. И еще убедить ее, что он надежен, что ему можно доверить чистую, неискушенную девушку. Но прежде ему хотелось убедить в этом себя самого. А он подозревал, что вторая задача окажется более трудной.
Вздохнув, он вдруг вспомнил, что мисс Крукшенк с нетерпением ожидает его рассказов о прелестях Кента. Почему-то свободно повязанный галстук неожиданно показался ему страшно тугим. В искусстве светской беседы Джон был сведущ не больше, чем в искусстве танца. Он напрягся и припомнил свое любимое место для рыбалки.
– Кент? Представьте себе толстый зеленый ковер травы. Поля спускаются в низины, а дальше начинается море; вверху кричат чайки, волны бьются о берег. Идеальное место для раздумий в одиночестве.
Она взглянула на него с неподдельным простодушием.
– И часто вы остаетесь в одиночестве, милорд?
Он замешкался, не зная, как ответить. Она была слишком невинной, чтобы подозревать ее в лукавстве.
– Мне нравится бродить по поместью вдвоем с собакой. Так легче сосредоточиться на всяких неотложных задачах, особенно если ты склонен к меланхолии.
Зачем он это сказал? Наверное, общество юной барышни расслабляюще подействовало на его мозг. Мисс Крукшенк широко распахнула голубые глаза.
– Неужели вы в самом деле склонны к меланхолии, милорд? Ведь у вас есть все, что вы только можете пожелать. Или нет?
Он удивленно заморгал ресницами, а она покраснела.
– Простите, я сказала не подумав. Это мой главный порок. Ведь вы недавно потеряли отца. Конечно, вы испытываете моменты печали.
Джон хотел было сказать, что с отцом он не был особенно близок, но это могло быть воспринято как бесчувственность, однако девушка вдруг сказала:
– Я сама год назад потеряла отца и ужасно тоскую о нем. И ее глаза стали влажными.
– Мне очень жаль, – пробормотал он.
– Вы так добры!
Она быстро прикоснулась к его руке, но, вспомнив о приличиях, тут же отдернула затянутую в перчатку руку. От этого прикосновения по руке Джона пробежали легкие холодные паучки. Не будь она столь юной и простодушной, он принял бы это за самый откровенный флирт. Похоже, она и не подозревает, что такое вот мимолетное прикосновение способно разжечь в мужчине страсть. Но рядом с невинной юностью не подобает думать о страстях, хотя, с другой стороны, разве он не в поисках чего-то подобного приехал в такую даль из Кента?
Не ради любви, конечно. Ни о чем подобном он и не помышлял. Но пусть даже это будет простое влечение, которое позволит терпеть рядом с собой чужую женщину в качестве супруги, стать отцом семейства… Он поклялся себе, что станет обходиться с женой, кем бы она ни была, в высшей степени вежливо и учтиво. Но нужно ведь и что-то большее… Иначе эта зияющая пустота в его душе станет вечно напоминать о себе неотступной болью. И, в конце концов, сделка окажется не так уж и плоха: его жена будет обожать деток, она получит его имя, титул и состояние. А ведь многие женщины получают от брака куда меньше.
Возможно ли, что мисс Крукшенк благосклонно отнесется к его сватовству? А ее родители, то есть опекуны? Видимо, это строгая миссис Хьюз и ее супруг.
Тут Джон заметил неподалеку молодого человека, весьма модно одетого, с невозможно высокими воротничками. Он буквально сверлил их пристальным взглядом.
– Боюсь, я эгоистично завладел вашим вниманием, – сказал Джон девушке. – Вам следует потанцевать с более светским кавалером. Не мог бы я нанести вам визит завтра или послезавтра?
Она широко улыбнулась.
– Это было бы чудесно, милорд. Я буду очень рада снова повидать вас.
Ему понравилось, что она не жеманилась и не изображала стыдливость. Он терпеть не мог эти игры. Они встали. Молодой человек заметно приосанился и подошел к ним.
– М-мисс Крукшенк? Нас н-недавно познакомили, – заикаясь, с трудом выговорил он. – Могу я п-пригласить вас на следующий танец?
– Конечно, мистер Блейтон. Мне очень приятно, – согласилась мисс Крукшенк.
Молодой человек сглотнул и повел ее на середину площадки. Джон отпил вина и огляделся. Он подумал, что, если хочет поддержать это случайное знакомство, ему следовало бы подойти с мирными предложениями к компаньонке юной красавицы, которая, очевидно, не испытывала к нему теплых чувств. Он рыскал взглядом, разглядывая толпу до тех пор, пока не нашел миссис Хьюз, которая все еще беседовала с другой дамой, и стал ждать благоприятного момента. Когда же дама отошла, Джон решительным шагом подошел к миссис Хьюз.
– Надеюсь, вам здесь нравится?
Она пристально посмотрела на него. Джон на секунду даже испугался, что дама встретит его мирные инициативы в штыки, но та медленно произнесла:
– Да, очень. А вам? Вы часто бываете в Лондоне, лорд Гиллингем?
У нее был необычайно приятный голос, мягкий и мелодичный.
– Нет. А в Воксхолле я вообще впервые. Миссис Хьюз кивнула.
– Моя племянница очень хотела здесь побывать, хотя я боялась, что она может столкнуться с не слишком воспитанным обществом. Ведь она в Лондоне в первый раз. Мне доверили заботиться о ней, и вы, вероятно, понимаете, что я очень осторожна в выборе знакомств.
Это было слишком уж откровенное предостережение. В конце концов, он не нищий охотник за богатыми невестами. Богата ли мисс Крукшенк? Для него это не имело значения. Если да, то у него просто будет больше соперников.
– Полагаю, что я в разумных пределах воспитан, – кротко уверил он ее. – Признаю за собой некоторый недостаток столичного лоска, поскольку большую часть времени провожу в загородном имении, но ведь это поправимо. И если мое лицо и не блещет красотой, то имя и состояние вполне привлекательны. Я, несомненно, имею шанс быть принятым в приличном обществе.
Холодное лицо миссис Хьюз на мгновение дрогнуло.
– Я вовсе не утверждала обратное, милорд. То есть…
Смелая атака иногда дает преимущества над неприятелем. В отношении его отца это всегда была лучшая тактика. Чтобы не выдать своего удовольствия по поводу ее маленькой уступки, он осторожно продолжил:
– Я нисколько не упрекаю вас за то, что вы добросовестно относитесь к роли опекунши. Даже наседка нападает на лису, если та угрожает цыплятам. Вы не станете возражать, если я завтра зайду навестить мисс Крукшенк?
Пойманная врасплох, она замялась, явно не в силах придумать подходящее возражение. И кивнула:
– Нет, нисколько.
И с вымученной улыбкой назвала ему адрес. Джон записал адрес и с поклоном отошел, пытаясь не рисковать достигнутым прогрессом, а то еще, чего доброго, суровая миссис Хьюз соберется с мыслями и найдет предлог отказать ему в визите. Он был вполне доволен, что опекунша Луизы позволила поддержать с ним знакомство, и отправился разыскивать свою невестку. Она сидела за столиком и болтала с друзьями, угощаясь ветчиной.
В парке толпилось столько народу, что Джон потерял из виду брата. Впрочем, он явно держался где-то поблизости. После утренней стычки они весь вечер по возможности избегали друг друга.
– Вы уже уходите? – спросила леди Габриель, когда Джон сдержанно поблагодарил ее за приглашение. – Надеюсь, вы хорошо провели вечер?
– Думаю, что провел его с пользой, – ответил он. – Вы были очень добры.
Она задумчиво посмотрела на него и кивнула.
– Я понимаю, это всего лишь ничтожный шаг, но все же уже начало. Вы с Габриелем связаны узами крови и семейными воспоминаниями, ваши отношения еще наладятся.
"Когда рак на горе свистнет", – подумал Джон, но не стал так грубо возражать даме, а только молча поклонился. Подняв голову, он увидел по выражению голубых глаз леди Габриель, что она прочла его мысли. Но по крайней мере она не сердилась.
"Загадочная женщина, – думал он, направляясь к выходу из парка, где рассчитывал нанять экипаж. – Интересно, обретет ли прелестная и энергичная мисс Крукшенк с возрастом силу характера, присущую невестке? Или станет подобием своей взыскательной опекунши?"
Джон почему-то был уверен, что миссис Хьюз было не занимать смелости и присутствия духа. И многих других качеств, которых ждут от породистой лошади, хотя, конечно же, не пристало думать о леди в таких категориях. Но восхитительная фигура и блестящие глаза миссис Хьюз заставляли его, как и любого другого мужчину, радоваться, что она родилась женщиной. И несомненно, женщиной с характером.
Впрочем, для него она была недосягаема. Хотя Джон и был в курсе царящей в высшем свете свободы нравов, сам он никогда не стремился заводить романы с замужними женщинами. Глупо мечтать о прелестях старшей из его новых знакомых. Джон попытался сосредоточиться на приятных воспоминаниях о мисс Крукшенк, ее щедрой улыбке, равнодушии к изъянам его внешности.
Но почему-то по дороге домой в гостиницу ему то и дело вспоминалась не предполагаемая невеста, а ее опекунша, чей образ прочно отпечатался в его памяти.
Несмотря на протесты Луизы, Марианна заявила, что пришло время уходить. К вечеру публика в парке становилась все более разношерстной и непредсказуемой. Простившись со знакомыми, тетя и племянница в наемном экипаже вернулись в лондонский дом Марианны.
После стратегического отступления маркиза Луиза несколько поскучнела, но все равно утверждала, что прекрасно провела вечер.
– Все было как во сне. Спасибо, что показали мне Воксхолл. Мы еще побываем там, правда, милая тетушка? Хотя я знаю, что в Лондоне полным-полно интересных мест, ведь нам предстоит мой первый официальный бал. И еще мы непременно должны достать пригласительный билет в "Олмак". Туда ездят все состоятельные барышни. Я много слышала о знаменитой ярмарке невест. Вы знакомы с кем-нибудь из ее устроительниц, тетя Марианна?
– Я немного знакома с леди Ситон да еще с двумя другими дамами. Посмотрим, что можно сделать, – рассеянно ответила Марианна.
Мысли ее занимал загадочный лорд, который удивил ее, столь стремительно начав ухаживать за Луизой. Следовало все-таки придумать какой-то предлог и уклониться от его визита, но почему-то ее обычная находчивость в этот раз ей изменила. Неужели Луиза в первый же свой выход в свет подцепила на крючок такую большую рыбину? Смешно!
Но что это? Она ревнует? Ох нет! Она никогда бы не созналась в таком унизительном чувстве. Из всех мужчин, старых и молодых, которые сегодня добивались внимания Луизы, ни один не возбудил в ней нескромных желаний. Но вот маркиз…
Она затрясла головой, чтобы мысль осталась незаконченной.
– Вам не кажется, что из всех оттенков больше всего мне идет бледно-розовый? – спросила Луиза, озабоченно глядя на тетушку.
Марианна заметила, что не вслушивается в ее болтовню. Девочка, как всегда, снова обсуждала наряды.
– Да, бледно-розовый тебе очень к лицу, – подтвердила она, – к тому же гармонирует с твоими светлыми волосами и матовым цветом кожи.
Луиза с удовлетворенным вздохом вновь пустилась в рассуждения о заказанных нарядах и о том, на какую из лондонских достопримечательностей стоит посмотреть в следующий раз. И только когда они приехали домой, Марианна решилась заговорить о предмете, который весь вечер ее тревожил.
– Я заметила среди танцующих сэра Лукаса Инглвуда, – начала она, заходя следом за девушкой в ее спальню и присаживаясь на стул, в то время как горничная Луизы принялась расстегивать на хозяйке платье.
– Да? А эта ветчина… какая все-таки необычайно вкусная, правда? – ответила Луиза, снимая перчатки.
– Ты тоже его заметила, – стояла на своем Марианна. – Ведь он твой знакомый по Бату?
Луиза пожала плечами:
– Пустяки, ничего особенного. Детская дружба. – Голосок ее слегка дрогнул.
– Ясно, – сухо проговорила Марианна. Кажется, и в самом деле здесь все ясно. – Значит, тебе все равно, что у него появилось новое увлечение?
– Господи, конечно! – воскликнула Луиза с легким раздражением, но продолжила уже более спокойным тоном: – Я даже рада за него.
Вот упрямица!
– Луиза, – снова заговорила Марианна, – если ты, что вполне естественно, расстроена расставанием со старым другом, тебе следует все же знать: нехорошо поощрять ухаживания другого мужчины только ради того, чтобы показать, что его уход нисколько тебя не задел.
Луиза выпрямилась и усилием воли удержала готовую капризно оттопыриться нижнюю губку.
– Что вы, тетя! Я бы никогда до такого не опустилась.
– Хорошо, не забывай об этом, – серьезно сказала Марианна, – иначе это может плохо кончиться. И для тебя, и для маркиза.
– Как вы могли такое обо мне подумать? – усиленно заморгала Луиза. – Но если я и огорчилась немного, то лишь потому, что сэр Лукас внезапно перестал бывать у нас. Разве это не естественно – искать новых знакомств?
– Полагаю, да, – согласилась Марианна. – Но не бери на себя опрометчивых обязательств, Луиза. Это неразумно. Как твоя временная опекунша, я этого тебе не позволяю. И я уверена, что твой дядя сказал бы то же самое.
Луиза в этот момент снимала платье, и Марианна не могла видеть ее лицо. Горничная унесла платье в гардероб, а Луиза накинула капотик и повернулась к Марианне с самым невинным выражением.
– Разумеется, милая тетя. Я не подведу вас, будьте покойны.
Почему-то эти слова не успокоили Марианну. Она поцеловала Луизу в щеку и пожелала ей спокойной ночи. Что еще могла она сказать? Возможно, ее тревога не стоит и выеденного яйца, но ей уже приходилось видеть этот лихорадочный блеск в глазах Луизы.
Луиза легла в постель в самом ужасном настроении. Сердце ее сильно билось, а мысли беспорядочно метались, словно испуганные белки по чердаку. Уже несколько раз кто-то из слуг рассказывал о беличьем гнезде на чердаке Марианниного дома.