Хоть он и настоял на том, чтобы статьи для "Дейли экспресс" она писать перестала, однако это было необходимой мерой. Проклятые статьи подвергали ее жизнь опасности, и хотя Джеймс надеялся, что рано или поздно преследовавшего ее человека со шрамом схватят, наверняка он был не единственным, кто желал зла Г.В. Кларку. Нет, занятие Мэгги становилось все опаснее, а Джеймс был уверен, что гордость не позволила бы ей расстаться со своим ремеслом до свадьбы, не расставь он сразу все точки над i. Теперь лишь гордыня могла подвигнуть ее к ослушанию. Ранее она призналась ему: чтобы добыть материал для очередной темы, ей приходилось идти на множество ухищрений. Из ее объяснений Джеймс понял, что она вовсе не питает к этому занятию чрезмерной страсти. Она была Г.В. Кларком всего несколько месяцев и занялась этим лишь потому, что ей катастрофически не хватало денег после смерти Джеральда.
Второй причиной плохого настроения Джеймса являлись его усилия по возможности избегать Мэгги, дабы сдерживать в себе навязчивое желание сорвать с нее одежду. Джеймс любил и уважал свою дорогую тетушку Вивиан. Эта женщина вырастила и воспитала его, и теперь он прилагал неимоверные усилия к тому, чтобы соответствовать внушенным ею племяннику принципам поведения истинного джентльмена. Однако оставаться наедине с Мэгги - особенно при том ее поведении, как это было в последний раз в библиотеке, - оказалось просто выше его сил. Почти не прилагая к тому усилий, она сводила на нет всю его сдержанность. О том, что он джентльмен, он забывал почти сразу. Даже и теперь ему не терпелось вновь увидеть ее, вновь войти в нее, вновь прижаться к ее сочным губам, касаться ее округлых грудей и…
Чувствуя, что тело его начинает реагировать на возникающие в голове образы, Джеймс сердито отбросил эти мысли и постарался сконцентрироваться на более насущных вопросах, однако все рассуждения его носили скорее защитный характер. Время, прошедшее с момента их последней близости, уходило у него либо на возрождение ее в памяти, либо на размышления о том, что он сделает с ней в следующий раз. Конечно же, мысли эти не могли не осложнять ему жизнь, пока он следил за ремонтом дома Мэгги и решал, что делать с прислугой.
При мысли о слугах Уэнтуортов Джеймс улыбнулся. С ними он проводил больше времени, чем с самой Мэгги. Большинство ее слуг помогало ремонтировать дом, и Джеймс успел хорошо узнать этих людей. Достаточно хорошо, чтобы понять - та бесконечная привязанность, какую Мэгги испытывала к ним, возвращалась к ней сторицей. Все слуга в доме прекрасно знали, чего стоило Мэгги их содержание, и в благодарность каждый из них целиком и полностью отдавал ей свою преданность и усердие. Джеймс успел уже понять, что без них Мэгги будет несчастлива, а потому принял для себя решение: где бы ни жила его будущая жена, все ее слуги всегда должны находиться рядом, и его задача - позаботиться об этом, чего бы это ни стоило. Не важно, что у него и без того полный штат прислуги. Значит, он еще возрастет, только и всего.
- Милорд!
Джеймс очнулся от своих мыслей и поднял глаза на открывшего ему дверь Микса. На лице лакея при виде хозяина выразилось явное облегчение, что, в свою очередь, встревожило Джеймса.
- Добрый вечер, Микс, - поздоровался он, переступая порог.
- Добрый вечер, милорд. Леди Барлоу ожидает в гостиной. - Слуга принял у него шляпу, плащ и трость, кивнув в сторону вышеназванной комнаты, и чувство тревоги охватило Джеймса уже не на шутку. Не став ни о чем спрашивать Микса, он направился в гостиную.
- Джеймс!
Леди Барлоу с тревогой посмотрела на вошедшего племянника.
Джеймс расширил глаза от удивления, не понимая причины столь взволнованного приветствия, но все же с улыбкой осведомился:
- В чем дело?
- Мэгги пропала.
Ответ упал в тишину комнаты словно камень, брошенный в реку.
Улыбка мигом исчезла с побелевшего как полотно лица Джеймса.
- Что?!
- Она исчезла. Мэгги сказала, что хочет прилечь перед обедом, но мне понадобилось обсудить с ней, что она предпочла бы видеть на свадебном столе, и я пошла посмотреть, не проснулась ли она, и… - Женщина покачала головой: - Ее не было в комнате.
- А где находился Джек? - резко спросил Джеймс. - Он должен был ее охранять.
- Он сидел прямо там. Не отходил от двери ни на секунду. Говорит, что был снаружи с того момента, как она вошла. Должно быть, она выбралась через окно. Иного способа я не вижу. Слуги обыскали весь дом, но она как в воду канула.
- В воду канула? - повторил оторопевший Джеймс.
- Да. Я велела Миксу отправить слуг к тебе и мистеру Джонстону, чтобы они известили вас.
- Меня не было дома. Я только что вернулся с… Я не получил сообщения, - коротко ответил Джеймс.
- Я его получил.
Леди Барлоу и Джеймс одновременно обернулись к двери, и Джонстон с мрачным выражением лица сделал шаг вперед.
- Я уже отправил нескольких человек на ее поиски, - продолжал Джонстон и, переведя взгляд на леди Барлоу, добавил: - Но если бы вы назвали нам несколько возможных мест ее пребывания, продолжать поиски было бы проще. Не говорила ли леди Маргарет кому-либо из прислуги о своем намерении куда-то пойти? Вы всех опросили?
- Да. Никто понятия не имеет, где она может быть.
Какое-то время все молчали, затем Джеймс с горечью произнес:
- Она ведь обещала мне - обещала после того инцидента в клубе, - что одна больше никуда не пойдет.
Джонстон сочувственно поморщился:
- Может, она и не одна. Кто-нибудь еще исчез? Вдруг леди Барлоу воскликнула:
- Бэнкс!
- Бэнкс? - переспросил Джеймс. Его тетя кивнула.
- Микс сказал мне, что не может найти его. А еще я вспомнила, что когда мы с Мэгги возвращались из Рэмзи в Лондон, она рассказывала, что Бэнкс часто сопровождал ее во время ее журналистских расследований.
- Она больше этим не занимается, - отрезал Джеймс. - Г.В. Кларк ушел на покой.
Прежде чем леди Барлоу ему ответила, в дверях гостиной появился Микс с отчетливым выражением тревоги на лице.
- В чем дело, Микс? - спросила она.
- Мальчик, миледи. У двери. Уверяет, что у него послание для его светлости.
Размышлял Джеймс недолго. Думая - вернее, надеясь, - что послание от Мэгги, он поспешил в холл. У парадной двери, нервно переминаясь с ноги на ногу, стоял мальчик лет пяти или, может, шести.
- Кто тебя послал, парень? - почти рявкнул Джеймс, нависнув над ребенком.
Глаза малыша расширились от страха, потом забегали, будто в поисках выхода.
- Ну? Ты что, онемел? От кого послание? - прорычал Джеймс.
- Я… Я…
Испуг отражался на маленьком лице. Затем мальчик захныкал:
- Я не помню.
- Что? Слушай, приятель, у меня нет времени на…
- Возможно, если бы вы не кричали на ребенка, память вернулась бы к нему. - Джонстон вышел из-за спины Джеймса. - Вы его напугали.
Отстранив рукой своего нанимателя, посыльный опустился на корточки перед бродяжкой и тепло ему улыбнулся:
- Не бойся его, приятель. Он просто очень переживает за свою леди. А теперь, если ты вспомнишь, что тебя просили передать, то получишь все это.
Джонстон сунул руку в карман и, достав оттуда блестящую монетку, повертел ею у носа мальчика. Бедняга проследил за движением его руки, затем взгляд его прояснился, и он воскликнул:
- Женщина! Тот человек велел передать вам, что он следовал за ней.
- Кто?
Мальчик нахмурился, наморщил лоб, будто стараясь вспомнить имя человека.
- Я не могу вспомнить. Такой высокий старик.
- Бэнкс? - резко спросил Джеймс.
- Точно, это его имя, сэр! - обрадовался мальчик. - Он сказал, что следил за леди, и велел сбегать за вами, и… - Мальчишка вдруг покраснел и смущенно признался: - Остальное не помню. Что-то про человека со шрамом.
Джеймс побледнел, но спросил:
- Можешь отвести нас к нему?
- Конечно, милорд.
- Молодец, парень.
Он вздохнул, потрепал мальчика по плечу и попел к двери. Кликнув своего кучера, всегда сидевшего на кухне, когда Джеймс навещал тетю и Мэгги, Джеймс бросился выручать невесту.
Глава 18
"В твоем духе, Мэгги…"
Слова эти эхом отозвались в сознании Маргарет, когда она поднесла руку к своей гудящей голове и медленно села. В последнее время она часто просыпалась с головной болью; это уже начинало приобретать регулярный характер. Поморщившись, она попыталась разобрать в темноте, где находится, однако в помещении было черным-черно. Ничего не видно.
Подняв руку, она ощупала свое лицо, надеясь, что ей ничего не видно из-за капюшона, - как тогда, в карете Джеймса. Однако это было не так. Руки и ноги ее не были связаны, а лицо не было прикрыто. Просто она находилась в комнате, куда не проникал свет.
"Или же меня ударили так сильно, что я ослепла", - подумала Мэгги. Мысль эта привела ее в такой ужас, что когда открылась дверь и она увидела свет, то почти испытала радость. Почти. Боль, которую свет вызвал в ее глазах, казалась такой безумной, что затмила радость. Мэгги с трудом поднялась на ноги и словно сквозь дымку увидела неясную фигуру вошедшего великана, казавшуюся совершенно черной из-за яркого света за его спиной.
Поначалу Мэгги решила, что ее несчастные глаза играют с ней злую шутку, ибо человека таких размеров в природе быть не могло. Затем великан остановился в нескольких футах от нее, согнулся и сбросил то, что до этого казалось Мэгги его плечами. И тогда она все поняла. Переведя взгляд на ношу, которую только что сбросил с себя мужчина, она испуганно вскрикнула; это был израненный, лишившийся чувств Бэнкс.
Великан отвернулся, и Мэгги, скрестив руки на груди, сделала шаг вперед:
- Кто вы такой? Зачем вы все это делаете?
Мужчина оставил ее вопросы без внимания и двинулся к выходу, а Мэгги беспомощно оглядела свою тюрьму в поисках хоть какого-нибудь оружия.
- К чему все это?! Что я сделала?!
Остановившись в дверях, мужчина повернулся и смерил ее взглядом:
- Вы сами все знаете.
- Нет, не знаю. Понятия не имею, - взмолилась Мэгги.
Несколько секунд мужчина молча смотрел на нее, изучая ее лицо и словно раздумывая, так ли это. Потом вроде бы понял, что говорит она правду, однако это ничего не изменило в его намерении не давать ей никаких объяснений. Пожав плечами, он повернулся к двери.
- Может, она сама объяснит, когда придет, - произнес он и закрыл за собой дверь.
- Она? Кто - она? - Мэгги кинулась к двери и услышала, как в замке повернулся ключ.
- Кто? - со злостью крикнула она, забарабанив кулаками о дерево.
Злость быстро прошла, уступив место отчаянию. Мэгги прижалась головой к холодной дверной поверхности, и из глаз ее хлынули слезы.
- Кто?
Так она стояла, отчаянно рыдая, до тех пор, пока внимание ее не привлек слабый стон Бэнкса. Всхлипнув, Мэгги вытерла слезы тыльной стороной ладони и стала осторожно пробираться к слуге сквозь кромешную тьму. Наткнувшись на Бэнкса ногой, она опустилась на колени и ощупала его, дабы понять, в каком положении он лежит на полу. Затем села рядом и положила его голову себе на колени.
Бормоча слова утешения, она убрала волосы с его лба и стала ждать, когда Бэнкс очнется. Этот человек был частью ее жизни с самого рождения. Он был ее слугой, ее другом, а иногда просто ворчливым старым скрягой. Бывало, после смерти Джеральда он сидел и беседовал с пей до глубокой ночи, помогая скрасить тоскливые часы печали и горести. Она любила его.
С тех пор как в жизни ее появился Джеймс, Мэгги уделяла этой дружбе меньше внимания, нежели раньше, вот и теперь она не знала, как он попал сюда, - разве что втайне следил за ней. Она не винила его за это. Бэнкс поклялся оберегать ее после смерти брата, и теперь он пострадал, выполняя эту клятву.
- Миледи?
Голос его казался старческим и больным как никогда. Мэгги встрепенулась, услышав его, и взяла в ладони лицо старика:
- Бэнкс! Вы пришли в себя?
- Да.
Ответ скорее походил на стон. Очевидно, Бэнкс очнулся, но радости ему это не доставило. Тем самым он ответил на вопрос, который Мэгги только хотела задать: и без того было понятно, что и у него голова просто раскалывается.
- Где… - начал он надломленным голосом.
Мэгги улыбнулась, стараясь своей любовью подбодрить несчастного старика.
- Я не знаю. Думаю, в каком-нибудь старом, пустующем здании.
Она снова повертела головой, надеясь хоть что-то разглядеть в кромешной тьме.
- Старый, заброшенный дом у доков, - с болью в голосе заключил Бэнкс, и Мэгги посмотрела вниз, напрочь забыв, что увидеть Бэнкса она не сможет.
- Мы в нем находимся? Как вы узнали?
- Я… - Он приподнял голову с ее колен. Затем прямо возле ее уха послышалось протяжное кряхтенье, и Мэгги поняла, что Бэнкс сел рядом с ней. Наконец он выговорил: - Я следил за вами.
- Следили?
- Да. Я видел, как вы выскользнули из дома леди Барлоу. Я крался за вами до самого заведения мадам Дюбарри, а потом пошел следом, когда вы возвращались. Тут на вас напали и затолкали в карету.
- Так это вы стали кричать, когда меня схватили! - догадалась Мэгги.
- Да. Я пытался догнать вас, но не смог бежать быстро. Старею.
Произнесено это было с грустью, и Мэгги, нащупав в темноте ладонь слуги, нежно сжала холодные, высохшие пальцы. Старик снова вздохнул и продолжал:
- Я не мог бежать быстро. Поэтому нанял экипаж. Но мы здорово от вас отстали. Увидев здание, в которое вас занесли, я сначала хотел бежать за помощью, однако боялся, что, когда мы вернемся, будет уже поздно. Я заплатил мальчику, чтобы он привел лорда Рэмзи, а сам решил оглядеться, подумав, что, если бы мне удалось выяснить, где они держат вас, я мог бы…
Голос его надломился, и несколько мгновений он молчал.
- Полагаю, я попросту забыл, сколько мне лет. Вместо того чтобы освободить вас, я наткнулся на этого негодяя со шрамом. Дальше я помню лишь, что видел огни. Простите меня!
- За что? - спросила Мэгги. - Я рада, что вы рядом со мной, и знаю, что скоро придет подмога.
- Да. Но, боюсь, обнаружив меня, это животное сообразило, что помощь вот-вот подоспеет. Это может все осложнить.
Мэгги уже открыла рот, чтобы разубедить его, по тут дверь внезапно снова открылась. Комнату залил яркий, резкий свет. Мэгги прикрыла глаза рукой, моргая и надеясь, что они скоро привыкнут к освещению. Шаги и тень, затем яркий свет - все это позволило ей понять, что кто-то вошел в комнату и принес с собой фонарь.
Похоже, их время вышло.
Решив, что не дело встречать врага, сидя на полу, Мэгги, пошатываясь, поднялась на ноги. Желая поскорее заглянуть в лица вошедших, она заставила себя открыть глаза.
- Ты уверен, что это то самое место? - спросил Джеймс, хмуро глядя на заброшенные здания.
Робби - они успели выяснить, что так звали мальчика, - торжественно кивнул:
- Да, милорд. Я живу прямо вон там, и я играл со своими приятелями, когда меня подозвал тот старик.
Оглядывая улицу, Джеймс невольно поморщился. Ему с трудом верилось, что кто-то может жить в этих обветшалых и заброшенных строениях. Джеймс решил: когда он спасет Мэгги, непременно навестит родителей паренька и посмотрит, нельзя ли найти им работу.
Возможно, в Рэмзи. Мальчик был худеньким и очень бледным; провинция пошла бы ему на пользу. Впрочем, сначала надо спасти Мэгги, а до этого он не имеет права думать ни о чем другом.
- Что-то не видно здесь вашего Бэнкса, - заметил Джонстон.
Джеймс сдвинул брови. Он ожидал, что лакей вот-вот выйдет из какого-нибудь закутка и поприветствует их.
- Не видно, - подтвердил он. Взгляд его упал на мальчика. - Где он стоял, когда подозвал тебя?
- Вон там.
Ребенок указал на здание, у которого остановилась их карета, и Джеймс стал вглядываться в окна, пока окончательно не убедился, что лакея нигде нет. Оставалось надеяться лишь на то, что преступники не изменили местопребывания и слуга не последовал за ними.
- Скажи, а ты можешь вспомнить, за каким из зданий он наблюдал? - спросил Джеймс.
Робби помялся, затем слез с сиденья и протиснулся между ног сидевших рядом мужчин к окну. Выглянув в окно, он посмотрел на здания, расположенные напротив того, у которого, как он помнил, стоял Бэнкс. Лицо его приняло серьезный, сосредоточенный вид.
- Думаю, он смотрел вон на то, - решил в конце концов мальчонка, и Джеймс с Джонстоном одновременно нагнулись, чтобы посмотреть в указываемую сторону.
- А перед тем как ты заметил старика, ты не видел, чтобы в этот дом привозили женщину? - с надеждой спросил Джонстон.
И разочарованно вздохнул, когда парнишка покачал головой:
- Я только вышел поиграть, тут он меня и подозвал.
- Ладно, Робби. - Джеймс сунул руку в карман. - Возьми это и иди домой. Спасибо тебе за помощь.
Глаза мальчика заблестели при виде монетки; он тут же схватил ее и, сказав радостное "спасибо", выскочил на улицу в открытую Джеймсом дверцу.
- Что собираетесь делать, милорд? - тихо спросил Джонстон.
Джеймс опять захлопнул дверцу.
- Полагаю, нам следует проверить все три здания. То, на которое указал мальчик, и те два, что справа и слева от него.
Джонстон кивнул, затем окинул взглядом троих своих людей, которые были с ним.
- Джек, вы с Бобом идете в дом по левую сторону. Мы с Джимми проверим тот, что посередине, а вы, милорд…
- Нет. В тот, что посередине, войду я сам, - спокойно сказал Джеймс.
Джонстон нерешительно помолчал, но затем кивнул. Посмотрев на младшего из группы, он сказал:
- Джимми! В дом справа сходишь один. Я пойду с его светлостью.
- Нет, - снова произнес Джеймс, посмотрев на явно нервничавшего Джимми. Было видно, что парень молод и неопытен. Если Джеймс ошибался и Мэгги не было в среднем здании, если она как раз находилась в том доме, что стоял справа, он не хотел, чтобы единственным, кто войдет туда, оказался испуганный щенок, из-за неопытности которого Мэгги вполне могла погибнуть. - Вы идете с Джимми. Я справлюсь один.
- О, милорд, мне кажется… - начал было Джонстон, но Джеймс не собирался его слушать.
Открыв дверцу кареты, он вышел и направился к среднему зданию. Сердце его стучало от ярости и страха: от ярости - ибо кто-то посмел поднять руку на принадлежавшее ему одному, а от страха - потому что боялся опоздать.
Мэгги полагала, что увидев "ее", она сразу поймет, кто и почему желает ей зла. Однако при виде женщины, повесившей у двери фонарь, она почувствовала растерянность: та была ей совершенно незнакома.
Мэгги прищурила глаза, уверенная, что она что-то упустила. Взгляд ее медленно прошелся по великолепной фигуре незнакомки, одетой в красное платье. Светлые волосы были заколоты на затылке, и лишь короткие кудри обрамляли прелестное лицо. Но все было напрасно - Мэгги понятия не имела, кто перед ней.
- Кто вы? - тихо спросила она. Блондинка повернулась, взглянула на своих пленников и с иронией приподняла брови:
- Да ладно вам! Уж не думаете ли вы, что я и вправду поверю, будто вы не знаете, кто я?
Мэгги застыла. Кровь в ее жилах словно превратилась в лед.
- Похоже, я вам чем-то очень сильно досадила. Мне кажется, на данный момент скорее у вас есть возможность меня шантажировать, ибо я понятия не имею, кто вы такая.