Мэгги кивнула, довольная, конечно, этой новостью, однако гораздо больше ее волновало то, о чем Роберт сказал ей прежде.
- Вы сказали, я говорила Джеймсу, что люблю его?
- Да, - рассеянно ответил ей Маллин, заканчивая возиться с бинтами. Затем улыбнулся ей: - Вы быстро идете на поправку. А это значит, что через день или два мы сможем перевезти вас к леди Барлоу. Доставим радость нашему Джеймсу. Хотя, думаю, слуги хотели бы, чтобы вы вернулись как можно раньше. Они наверняка уже с ума сходят от того, как он бродит туда-сюда и рычит на всех подряд, словно раненый волк. Так что чем скорее вы снова окажетесь у леди Барлоу, тем лучше. Хотя компания ваша мне очень приятна. Не поймите превратно.
- Он вернулся, милорд!
Мэгги и Роберт оглянулись на дверь. Там стояла служанка, нервно сжимая руки.
- Уже?
Лорд Маллин сдвинул брови и поднялся.
- Да. Миллз послал меня предупредить вас, когда увидел его карету.
- Отлично. - Роберт вздохнул, потом посмотрел на Мэгги и устало улыбнулся: - Похоже, лорд Рэмзи уже отдохнул. Будем надеяться, что и настроение его хоть немного улучшилось.
Глава 20
- Хочешь ли ты, леди Маргарет Уэнтуорт, взять в законные мужья…
Остальные слова духовного лини поблекли в сознании Мэгги. Все будто поплыло перед ее глазами.
Что она делает? Как может выходить за Джеймса? Неужели она хочет провести остаток жизни с человеком, которого безумно любит, но который не испытывает к ней взаимных чувств? А если и испытывает, то не в силах разобраться в них.
Повернувшись, она посмотрела на гостей, присутствовавших на церемонии, и взгляд ее упал на лорда Маллина. Этот человек спас и ее жизнь, и способность здраво мыслить - по крайней мере до этого момента. Его спокойные слова, его уверенность и невозмутимость - во многом благодаря им она стояла теперь здесь. Воспоминание об их разговоре - о его заверении, что Джеймс любит ее, - останавливало ее каждый раз, когда она хотела отменить венчание, наблюдая за поведением Джеймса, который, казалось, беспокоился лишь о соблюдении приличий и сохранении чести. А мысли об этом возникали у нее много раз. Джеймс едва говорил с ней с тех пор, как она поправилась.
Конечно, он не кричал на нее и не топал ногами, но вот как раз это она еще могла бы вынести. Нет - он был холоден и сдержан. Создавалось впечатление, что он больше не испытывает к ней влечения - по крайней мере физического, - и это волновало Мэгги больше чем что бы то ни было. Она уже побывала в плену страсти, и теперь чувствовать ее отсутствие… Пребывая в этом плену, она тешила себя надеждой, что, возможно, небезразлична Джеймсу. Но в последний раз он прикасался к ней еще до того, как ее ранили. Создавалось впечатление, что он нарочно ее избегает.
Нет, пожалуй, заверениям лорда Маллина она больше не верит. Она не верит, что Джеймс ее любит; не похоже даже, чтобы она ему нравилась. Его холодная сдержанность в последние две недели позволила ей понять это достаточно ясно. Если сейчас он и испытывал к ней вообще хоть что-то, то скорее это была ненависть.
Почему? Может, потому, что она призналась ему в любви? Может, его услаждала лишь физическая близость, и ему вовсе не были нужны ее эмоции? Возможно, он просто пытался дать ей понять, что чувства ее останутся без ответа? "Неужели он намерен всю жизнь продолжать в том же духе?" - с тоской думала Мэгги. А главное сможет ли она это вынести?
- Леди Уэнтуорт?
Мэгги посмотрела на священника, осознав вдруг, что настала ее очередь говорить.
- Ты должна сказать "да", - напомнил Джеймс.
Мэгги повернула голову и посмотрела на его невозмутимое лицо. Он вовсе не походил на счастливого жениха. Скорее казался холодным и равнодушным, будто хотел сейчас находиться где угодно, но только не здесь, с ней. Если сейчас она скажет "да", то приговорит его тем самым к пожизненной пытке. И себя вместе с ним.
- Нет.
Мэгги даже не осознала, какое слово сорвалось с ее губ, до тех пор, пока на лице Джеймса не появилось выражение шока. Он выглядел так, будто она ударила его промеж глаз.
Что?! - выдавил он из себя, не веря своим ушам. Возглас его гулким эхом повторился в устах его тетки и всех слуг Мэгги.
- Я говорю "нет", - повторила Маргарет. Спокойная решимость пришла на смену страху и растерянности, переполнявшим ее секунду назад. Она поступала правильно. Мэгги это знала. - Я не выйду за тебя, Джеймс. Я не хочу, чтобы ты был несчастлив.
Повернувшись, она двинулась по проходу к выходу из церкви без оглядки на шокированных гостей, поднимавшихся со своих мест.
- Миледи! - Бэнкс оказался первым, кто оправился от шока и кинулся следом за ней. - Ах, умоляю вас, миледи, измените свое решение! Вы уверены? Подумайте о будущем!
- Я о нем и думаю, - с сожалением ответила она. Слуга заботился лишь об их финансовом положении, но сейчас на карту было поставлено куда большее. В данном случае ей следовало оглядываться еще и на себя - не только на слуг. - Купим дом поменьше. Ничего, места хватит всем, просто это будет что-нибудь подешевле дома, оставленного Джеральдом. Все уладится.
- Сядьте! - внезапно проревел Джеймс.
Мэгги остановилась и удивленно оглянулась на него. И лишь увидев, как он смотрит на гостей, поняла, что обращался он к ним.
- Вы все! Сядьте на места! Венчание не окончено! - рявкнул он.
Как только все вновь заняли свои места на церковных скамьях, Джеймс ринулся по проходу к Мэгги с искаженным от бешенства лицом: Подойдя к ней, он взял себя в руки и, немного успокоившись, спросил:
- Мэгги, что ты делаешь? Ты же не можешь взять и отказаться…
- Но я тем не менее отказалась, - тихо перебила она.
- Да, она отказалась, - заметил один из сидевших поблизости приглашенных, и в тишине храма это прозвучало довольно громко.
По толпе собравшихся пробежал согласный ропот.
Джеймс окинул приглашенных таким огненным взглядом, что те снова замолкли; затем, вновь заставив себя выглядеть и рассуждать спокойно, он опять обратился к Мэгги.
- Подумай о скандале, - взмолился он.
Мэгги подумала. Быстро. И, приняв решение, едва заметила, что при этом легонько топнула ногой. Ответ напрашивался сам собой. Да, пойдут разговоры, слухи и пересуды. Однако если она уедет в провинцию - а именно так она собиралась поступить, - забудут ее достаточно быстро. Ну, может, не очень быстро, но, наверное, все-таки еще до ее смерти. А гораздо хуже было бы жить и страдать рядом с человеком, который не любит ее. Вздернув подбородок, она с наигранной иронией ответила:
- В конце концов, одним скандалом больше, одним меньше. Что в этом такого? Да через какие-нибудь десять - пятнадцать лет здесь даже забудут мое имя.
Комментарий ее привел к очередной волне ропота. Кто-то из собравшихся был согласен, что десять или пятнадцать лет - это достаточный срок, чтобы забыть о скандале. Кто-то придерживался иного мнения. В результате мнения разделились примерно пополам. Так показалось Мэгги, прежде чем Джеймс в отчаянии воскликнул:
- Но ведь мы были вместе! Возможно, ты носишь ребенка!
- Вот теперь ты и правда сделал величайшее открытие для публики, - заметила Мэгги. Нет, не похоже, что кто-нибудь забудет об этом через десять лет. Вся церковь уже заметно оживилась.
- Мэгги…
- Нет! - отрезала она. Публика притихла. Всем не терпелось узнать, что за всем этим воспоследует. - Я сказала "нет" и имела в виду именно это. - Повернувшись, она снова направилась к выходу.
Бэнкс семенил рядом, а остальные ее слуги дружно поднялись со скамьи и все вместе двинулись к заднему выходу. Все это напоминало небольшой парад. Моральная поддержка слуг выглядела очень трогательно, и Мэгги в эти секунды была готова крепко обнять каждого из них. Она не видела, как леди Барлоу вышла из сковавшего ее оцепенения и, вскочив с места на передней скамье, поспешила к Джеймсу, однако услышала, как дама прикрикнула на племянника:
- Сделай же что-нибудь, Джеймс! Она уходит!
- Ты говорила, что любишь меня! - крикнул он.
Остановиться Мэгги заставили не столько слова, произнесенные Джеймсом, сколько его голос - голос человека, которого предали. Перешептывания гостей становились все громче. Закрыв глаза, она сделала глубокий вдох и заставила себя вновь обернуться и посмотреть ему в лицо. Ропот мгновенно стих. В воздухе повисло напряжение.
- Я люблю тебя, - мягко произнесла она, краснея от ахов и вздохов со стороны собравшейся публики.
- Но тогда…
Джеймс сделал шаг вперед, но она подняла руку, тем самым остановив его, и продолжала:
- Поэтому я и не стану твоей женой. Я не хочу выходить замуж за человека, которому сама мысль о женитьбе причиняет муки.
- Какие муки, о чем ты? - изумился Джеймс. - Это вовсе не так!
- О, Джеймс, - подала голос леди Барлоу. - Полагаю, Мэгги решила так из-за того, каким холодным и сварливым ты иногда бываешь.
- Верно подмечено. Зачастую ты просто невыносим, - согласился один из гостей.
- А о последних нескольких неделях и говорить нечего, - поддакнул ему другой.
Поднялся лорд Маллин:
- Однажды ты оттаскал за грудки своего кучера и порвал его ливрею. Прямо около клуба. И прислугу свою ты гоняешь нещадно. Все верно, Джеймс. Ты бываешь отвратителен.
И Роберт виновато поглядел на Мэгги.
- Ах, да заткнись ты! - Джеймс злобно глянул на своего друга и снова перевел взгляд на Мэгги.
- Ну хорошо, может, я и бываю не в духе, - признался он. Среди гостей послышалось фырканье, однако Джеймс это проигнорировал. - Но к свадьбе это никакого отношения не имеет. Как и к тому, что ты любишь меня. Я рад, что ты меня любишь. Мне вовсе не это причиняло страдания.
- Тогда что же?! - в отчаянии воскликнула Мэгги. Она видела ту внутреннюю борьбу, что происходила в нем, отражаясь на лице. Вдруг он стал каким-то удивительно беспомощным, и Мэгги ощутила легкое разочарование. Она снова собралась уходить, но к двери успела сделать лишь один шаг.
- Потому что я тоже люблю тебя! - проговорил он.
- Он вас любит, миледи! - с надеждой повторил Бэнкс вслед вновь остановившейся Мэгги.
- Хм. Неприлично любить свою жену, - заметила дама справа от Мэгги. - Хорошо, что она не выходит за него.
- Ах, да помолчите же и дайте послушать, - зашипел кто-то на недовольную женщину.
Мэгги повернулась к Джеймсу, разумеется, смущенная донельзя.
- Ты страдаешь из-за того, что любишь меня? - спросила она. Слова Роберта только теперь начинали обретать смысл, но многое еще оставалось ей неведомым.
- Нет, - вздохнул Джеймс. Он приблизился к Мэгги, так что теперь они стояли лицом к лицу. - Я страдаю не из-за любви к тебе, а из-за того, какие чувства она во мне вызывает.
Раздосадованная и изумленная одновременно, Мэгги склонила голову набок:
- И какие же чувства она вызывает в тебе?
- Она причиняет мне боль и пугает меня, - нежным голосом признался он. Его тетя и слуги Мэгги подкрались поближе и стали прислушиваться. - Я не могу оберегать или защищать тебя, Мэгги. Ты делаешь, что и когда захочешь. Когда я почти потерял тебя и представил себе, какой пустой и ненужной будет моя жизнь без тебя, я…
- Что это он там нюни распускает? - провозгласил престарелый джентльмен.
Мэгги бросила сердитый взгляд на грубияна и немного удивилась, когда покрасневший Джеймс вдруг взял ее за руку и потащил с выходу. При этом он бросил через плечо:
- Никому не уходить. Мы сейчас вернемся.
Мэгги удивилась еще больше, когда, выйдя из церкви, они не остановились, а пошли прямо к его карете. Велев слуге, охранявшему карету, пока Кроуч следил за венчанием, отойти, Джеймс открыл дверцу и помог Мэгги забраться внутрь. Сам он поднялся следом.
- Возможно, это не лучшее место для беседы, но по крайней мере здесь мы одни, - сказал он. Захлопнув дверцу, он сел на сиденье напротив нее.
- Я… - начала Мэгги, но Джеймс поднял руку, призывая ее к молчанию.
- Нет. Начну я, - сказал он. Раздраженно поправив шейный платок, он вдохнул полной грудью и начал: - Мэгги, последние несколько недель я был и правда невыносим. Я люблю тебя. Я осознал это в доме Роберта, когда ты лежала раненая.
- Да, Роберт говорил мне, что сказал тебе об этом.
- Да, сказал. Но это было уже лишнее. Почти, - добавил он, когда во взгляде ее появилось сомнение. Тяжело выдохнув, он продолжал: - Мэгги, я был едва ли не влюблен в тебя еще до нашей встречи. Думаю, что и добряк Роберт тоже.
Мэгги широко раскрыла глаза:
- Письма?
- Да. Твои письма. Джеральд читал нам каждое из них, всякий раз, как только получал. Конечно, он также многое о тебе рассказывал, но через письма мы услышали твой голос. Узнали тебя. Ты помогала нам вырваться из всей этой грязи и крови, вселяла жизнь и свет в наши сердца. Когда я вернулся, мне не терпелось с тобой встретиться. Не терпелось сдержать обещание и заботиться о тебе. Я сделал бы это, даже если бы Джеральд не попросил меня.
Он нахмурил лоб и сказал:
- Понимаешь, тем вечером, когда в тебя стреляли и ты сказала, что любишь меня, я уже открыл рот, чтобы сказать тебе то же самое, но тут Роберт начал обрабатывать твою рану. Ты вскрикнула и потеряла сознание. Я так и не успел тебе признаться. Но если бы и успел, то, возможно, убедил бы себя, что просто пытаюсь облегчить твои страдания. Я не очень-то разбираюсь… в чувствах. Однако мне не пришлось ничего говорить. Роберт не дал мне сорваться с крючка. Он увидел, что творится в моей душе. - Джеймс вздохнул. - Он понял, что я безумно люблю тебя. Но одного он не знает - того, почему я тебя люблю.
- Почему любишь меня? - словно эхо повторила Мэгги, боясь, что все это окажется сном.
- Да, любимая. Он не знает причины. Понимаешь, помимо тех писем, которые оставили такой след в моем сердце, я люблю тебя еще и за ту полноту, с которой ты проживаешь свою жизнь. Люблю за то, что ты заботишься о слугах больше, чем о себе самой. Люблю потому, что делаешь ты то, во что веришь. Идешь туда, куда тебе нужно, и делаешь то, что ты делать должна. Но любить тебя за все это… Пойми, Мэгги, ты не из тех людей, которых любить легко. В тебе есть некая врожденная дикость. Опасно жить так, как это делаешь ты. Когда я увидел тебя на той кровати, когда всерьез полагал, что ты умрешь, я почувствовал такую боль… Я не ощущал ничего подобного с тех пор, как погибли мои родители.
Он поднял глаза, и Мэгги почувствовала, что тонет в них.
- Когда твой брат скончался у меня на руках, я сам чуть не умер от горя. Я уважал и любил его. Но ты, Мэгги, появившись в моей жизни, стала для меня куда большим, чем кто бы то ни было. Я знал, что твоей смерти я не вынесу. Потерять тебя было бы так…
- Но ты не потерял меня, - перебила Мэгги. Она пересела со своего сиденья к Джеймсу и ласково погладила его по ноге. - Я выжила.
- В этот раз, - согласился он. - Но однажды я потеряю тебя. Обязательно. Один из нас однажды умрет, и это терзало меня последние недели.
- Но…
- Нет, дай мне закончить, - попросил он. - Вот поэтому я и был таким гадким. Но, по-видимому, я был просто не в своем уме. - Внезапно он рассмеялся над самим собой. - Скорее всего. Потому что когда ты несколько минут назад сказала, что не выйдешь за меня, я вдруг осознал, что, собственно, наделал. Своим глупым, необдуманным поведением я лишь приблизил тот момент, которого так боялся, и теперь могу расстаться с тобой раньше, чем это станет неизбежным.
Он стал целовать ее руки. - Умный человек наслаждался бы временем, проводимым с тобой, лелея каждую секунду, а не тратя их на бесполезные страхи перед будущим. Я был глупцом, Мэгги, но здесь и сейчас я клянусь тебе, что если сегодня ты выйдешь за меня замуж, я стану тем умным и рассудительным человеком, которым считал себя до недавнего времени. Я проведу остаток жизни, делая все, чтобы ты была счастлива.
- О, Джеймс, - вздохнула Мэгги, и слезы навернулись ей на глаза. - Я люблю тебя и всегда буду любить.
- Даже когда я буду топать ногами, ворчать и хмуриться?
Вопрос был задан с иронией, но Мэгги успела уловить выражение нешуточного волнения в его глазах.
И неудивительно, ведь именно названные им причины только что спровоцировали се отказ. И все же его уязвимость продолжала изумлять Мэгги. Взяв его лицо ладонями и вложив в свои слова всю искренность своей души, она ответила:
- Да, милорд. Я буду любить вас независимо от того, в каком вы будете настроении… Каждый раз я просто буду напоминать себе, что причиной тому - страх. - Она немного помолчала, затем на губах ее заиграла улыбка, и Мэгги добавила: - И тогда я позволю себе напомнить об этом, дабы поднять вам настроение.
- Уверен, это поможет, - кивнул он ей, улыбнулся и заключил ее в объятия. Крепко прижав ее к себе, он вздохнул, уткнувшись лицом в ее волосы, и произнес: - Я тоже люблю тебя и всегда буду любить.
Мэгги хотела уже поднять голову и поцеловать его, но тут он добавил:
- Невзирая на то, что ты сторонница необдуманных действий и вечно попадаешь в разные неприятности.
Она подняла голову, но не поцеловала его, а возмущенно посмотрела ему в лицо:
- Я не всегда попадаю в неприятности!
- Нет? - На сей раз усмехнулся он. - А кого же похитили из борделя всего несколько недель назад?
- Но похитителем был ты! - горячо возразила Мэгги.
- Ах… да, действительно. Но потом человек со шрамом едва не растоптал тебя лошадьми.
Она сердито смотрела на него, а Джеймс продолжал:
- А кто получил пулю…
- Пытаясь спасти своего будущего мужа, которого могли обнаружить и застрелить? - запальчиво закончила Мэгги.
Джеймс нахмурился.
- Бэнкс говорил мне, что ты пыталась сделать именно это. Я надеялся, что он ошибается.
- Но почему ты надеялся на это? - изумленно спросила Мэгги.
- Ах, Мэгги. Если бы ты умерла, спасая мою жизнь…
На лице Джеймса появилось выражение смертной муки, и Мэгги почувствовала, как на глаза ее наворачиваются слезы, когда он сказал:
- Я, конечно, благодарен тебе за то, что ты сделала, но если ты хоть раз еще посмеешь выкинуть нечто подобное, клянусь Богом, я…
- Милорд?
Джеймс недовольно взглянул на нее.
- Будьте добры, умолкните и поцелуйте меня.
Выражение недовольства тут же покинуло его лицо, он нагнулся и поцеловал ее в губы. Поцелуй начался как нежное касание - символ их любви и взаимной верности. Однако, как это случалось с ними и раньше, вскоре он превратился в страстный, безумный порыв, сопровождаемый крепкими объятиями, в которых они и сами едва не задохнулись.
- О, мне так не хватало тебя! - простонала Мэгги, когда губы его скользнули вниз по ее шее.
Джеймс пробормотал в ответ что-то невнятное, пальцы его нетерпеливо скользнули к воротнику ее свадебного платья, и Мэгги услышала его раздраженный вопрос:
- И зачем они делают эту женскую одежду такой сложной?
- Дабы мужчинам не так просто было делать то, что сейчас делаешь ты! - рассмеялась Мэгги, тяжело дыша, а затем застонав, когда он сумел наконец высвободить из свадебного платья одну из ее грудей…