Джеймс механически кивал, не слушая ее болтовню. Все оказалось почти так же плохо, как в тот раз, когда они с Ротом выслеживали двух французских лейтенантов, а в комнату вошли их жены и проболтали битый час. Лейтенанты через пять минут улизнули, а Джеймс и Рот были вынуждены сидеть в своих укрытиях, пока жены не ушли; хорошо еще, одна их этих дурех вспомнила о каком-то развлечении.
Как большинство женщин, и эти две вцепились в какую-то тему и раздраконили ее, а их спутник не обращал на них внимания и мысленно просматривал закон о зерне. На прошлой неделе в парламенте разгорелся ожесточенный спор. Если бы ему удалось переубедить этих трех графов...
Сара выжидательно посмотрела на него, и он кивнул. Удовлетворенная, она опять зашевелила губами, и Джеймс продолжил свой обзор. Надо будет послать Финна собрать информацию об оппозиционерах, выяснить, пойдут ли они на создание коалиции.
Теперь на него выжидательно смотрели обе, Сара и Люсинда. Он снова кивнул, и они подняли брови. Он восстановил в памяти разговор – Сара спрашивала, какое он любит мороженое.
– Лимонное.
Девушка с улыбкой положила руку ему на рукав. Видимо, тема мисс Стаффорд была исчерпана.
Кажется, у них против нее нечто большее, чем мелкая месть, и вовсе не в связи с его репликой. Джеймс делал мисс Стаффорд выговоры посуровее тех, которыми обменивались между собой эти двое.
Странно, что пользующиеся успехом дебютантки чувствуют себя ниже ее. Маргарет Стаффорд – всего лишь компаньонка. По сравнению с этой парочкой она неофит; между ними не может быть и сравнения по внешнему виду и происхождению. Она едва ли заслуживает того, чтобы взглянуть на нее во второй раз. У Джеймса было такое впечатление, что для большинства людей Маргарет Стаффорд сливается с декором.
Но он не большинство. Он пытался стряхнуть с себя ее чары с того момента, как услышал, как она обрезала Сесилию Дорт, когда та унизила скромную дебютантку; тогда, встретившись глазами с мисс Стаффорд, он ощутил покалывание в спине. Это чувство теперь появлялось всякий раз, когда она оказывалась рядом, он его не понимал, и оно ему не нравилось.
С самого начала Джеймс увидел в ее глазах ум, гордость и независимость, которые она старательно скрывала. А когда сегодня в бальном зале он заглянул ей в глаза, они сверкали страстью. Под ровной гладью закипал глубокий колодец, и это было так зримо, что он почти обжегся.
Джеймс испытал сильнейший порыв отвести ее в сторону и потребовать ответа: о чем она думала? Мисс Стаффорд его очень интересовала. Он нарочно при каждой встрече ее раздражал, а она бывала на всех сборищах, которые он посещал в последнее время.
Внезапно внимание Джеймса привлек легкий шелест, он уловил запах лаванды и чего-то еще. Этот ускользающий аромат заставил его насторожиться, и он невольно улыбнулся. Так часто бывает: стоит подумать о человеке, как этот человек появляется.
– О, сюда идет лорд Петтигрю, я обещала ему вальс. – Сара взмахнула ресницами. – Но последний вальс у меня свободен.
Джеймс издал невнятный звук, и Сара нахмурилась. Она не успела ничего сказать – лорд Петтигрю и мистер Терренс подошли и пригласили дам на танец.
– Кстати, Энджелфорд, вы нашли тот египетский свиток, о котором я вам говорил? Чертовская удача – Смит вовремя мне сообщил, что вы просматриваете новый груз, – сказал лорд Петтигрю.
Джеймс взглянул на Терренса Смита; он не припоминал, чтобы разговаривал с ним.
– Откуда вы узнали про груз?
Терренс шаркнул ногой и прокашлялся.
– Всем известно, что вы любите антику, милорд. Кто-то при мне обмолвился про груз., и я просто сообщил об этом лорду Петтигрю, когда он поинтересовался.
Джеймс посмотрел, как капли пота стекают по лицу молодого человека, слегка наклонил голову и повернулся к Петтигрю:
– Завтра я буду знать.
– Хорошо, хорошо. А теперь, дорогая, не пора ли нам присоединиться к танцующим? – Петтигрю мясистой лапой схватил Сару Джонс за руку.
Она посмотрела на Джеймса, ее глаза умоляли, ресницы трепетали – убогое подобие флирта, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Если он позволит себе проявить свои чувства, вряд ли девушке это понравится.
Джеймс слегка поклонился и затем еще некоторое время смотрел, как четверка прошествовала в бальный зал. Смит расточал любезности крошке Фредерикс, а та холодно отвергала его претензии:
– Я это делаю не по своей воле, опекун заставляет меня танцевать с вами.
Джеймс покачал головой. Не хотел бы он взваливать на себя такой багаж. Эти девицы любого доведут до психушки.
Большинство гостей вернулись в зал. Джеймс, оглядев террасу, улыбнулся при мысли о незавидном положении девушки, сидевшей по другую сторону выступа. Теперь ей не удастся уйти незамеченной. Она и не подозревает, что он ее обнаружил.
Джеймс вынул из кармана сигару и закурил.
– Мисс Стаффорд, вы за мной шпионите? – Он легко обошел выступ.
Увидев, как округлились ее глаза, он искренне порадовался, что застал девушку врасплох.
Каллиопа быстро собралась и напружинилась.
– Не я, а вы подкрадываетесь к людям. Очень дурная манера!
– В самом деле. К тому же ничуть не лучше, чем подслушивать.
Она одарила его высокомерным взглядом:
– Подслушивание – действие преднамеренное, а я просто сидела и дышала свежим воздухом, когда ваша троица вторглась сюда, как муравьи на пикник.
Он понял, что, как всегда, наслаждается колким ответом.
– Разве не лучше заявить о своем присутствии, чем прятаться в тени?
– Не удивлюсь, если вас уже ловили на том, что вы прятались в тени, лорд Энджелфорд. – Ее глаза сверкнули.
Она не лезет за словом в карман. Ее недавнее выступление было необычно по своей страстности, хотя вообще-то у нее вошло в привычку делать выпады против него, когда поблизости никого не было.
– Мисс Стаффорд, если бы я не знал вас лучше, я бы подумал, что вы по мне соскучились.
– Соскучилась? Милорд, я и не заметила вашего отсутствия. Я даже не уверена, что нас должным образом представили друг другу.
Джеймс внимательно разглядывал ее поверх своей сигары. На первый взгляд она была не слишком красива, но какая-то искра пряталась в тяжелых складках черного бомбазина. Девушка была полной противоположностью тем женщинам, за которыми он обычно ухаживал, и все же что-то в ней его притягивало.
В темноте было трудно разглядеть черты лица, но в зале он видел, что из-под головного убора выглядывают волосы медового оттенка. Никаких локонов вокруг лица, поскольку волосы безжалостно стянуты на затылке, но силуэт великолепен. Высокие скулы, губы, зовущие к поцелую. Отвратительные очки не могут скрыть яркие глаза, в которых светится ум.
Он вспомнил ее недавний наскок – потом в ее глазах он увидел обиду, а потом отвращение. Его кольнуло чувство вины.
Он наклонился и сорвал с лианы, обвивавшей выступ террасы, сине-пурпурный цветок.
– Мисс Стаффорд, я рад познакомиться с вами. – Он подал ей цветок, но она с подозрением посмотрела в его сторону и не приняла дар. А жаль – и цветок очень подходил к ее глазам.
– А вот я не рада знакомству с вами, милорд.
Он улыбнулся:
– Это заметно.
Из-за угла вынырнула горничная с подносом. Не ожидая встретить кого-либо на пути, она споткнулась и вскрикнула, но Джеймс успел подхватить ее вместе с подносом и не дал ей упасть.
– Господи! Простите, милорд. Я собираю пустые бокалы, и вот...
Отдав ей поднос, Джеймс ободряюще улыбнулся, и она убежала.
Мисс Стаффорд хмуро посмотрела на него.
– Хотите лимонаду? Или лучше заказать вам "Маргариту"?
Мисс Стаффорд тут же возмутилась:
– Нет, не лучше. До свидания, милорд!
Она быстро поднялась и, высоко подняв голову, изящной походкой прошествовала по террасе в зал. Джеймс посмотрел ей вслед, загасил сигару и поднял цветок, которым пожертвовал ради спасения горничной и ее подноса.
Покрутив в пальцах цветок, он поднял тросточку, которую забыла Маргарет Стаффорд, не зная, смеяться ему или сердиться.
Каллиопа вошла в бальный зал и двинулась к буфету. Как ее раздражает этот человек! Она протянула руку за стаканом, но ее оттеснила массивная фигура леди Симпсон.
– Мисс Стаффорд, где вы были?
Что за глупый вопрос! Разумеется, она была на террасе, ждала, когда уйдут эти бездельники. Каллиопа собралась с мыслями.
– Извините, леди Симпсон. Мне стало жарко, и я подумала, что холодный воздух меня успокоит.
– Вы одна гуляли по саду? Ну, знаете, надо все же соблюдать приличия.
По прежнему опыту Каллиопа знала, что, когда леди Симпсон начинает тираду, лучше не обращать на нее внимания.
– Да, миледи. Вот ваш лимонад.
Леди Симпсон фыркнула:
– Когда вы не вернулись, лорд Фландерс любезно принес мне стакан. Я от жажды чуть не потеряла сознание.
Каллиопа с покаянным видом кивнула и поставила стакан.
– Вы собираетесь уходить?
Леди Симпсон холодно посмотрела в ее сторону и повысила голос:
– Нет. Однако я считаю, что вам пора уйти. Да, именно так. Мне оказывают внимание другие, а вы – нет. Вы не подходите на эту должность. Ваше поведение под вопросом, а ваше присутствие приносит одни неприятности. Поищите другого нанимателя. К сожалению, я не смогу дать вам хорошую рекомендацию, так что не дам никакой, чтобы спасти себя от беды.
Услышав шушуканье и смешки, Каллиопа окинула взглядом собравшихся. Одни гости наслаждались зрелищем, другие смотрели на нее с жалостью и чувствовали себя неловко. Взгляд ее упал на Энджелфорда, стоящего в дверях. Она пыталась разобрать выражение его лица, но он был слишком далеко. Без сомнения, он тоже наслаждался представлением, которое давалось в бальном зале.
Каллиопа выпрямилась.
– Очень вовремя, Джорджина. – Она назвала хозяйку по имени. – Ваша рекомендация означала бы, что у меня возникнет искушение искать работу у ваших друзей, таких как леди Тервилл. Вы говорили, что ее бакенбарды всякий раз отбивают вам аппетит. То же будет и со мной. Или я могла бы обратиться к миссис Данливи – помнится, вы называли ее заурядной рыбной торговкой. Не забудем также леди Фландерс: вы заявляли, что она одевается и ведет себя как вульгарная шлюха. Я бы уставала до смерти, открывая потертые двери каждому ее любовнику.
Леди Симпсон что-то бессвязно залопотала, дергая веером, не в силах изобразить легкое обмахивание.
Каллиопа продолжала без запинки; долго сдерживаемые обвинения так и рвались из нее.
– Как любезно с вашей стороны не рекомендовать меня своим друзьям! Мне было бы крайне неприятно разыскивать чудо-крем, который бы ужал нос леди Киллрой – ведь вы говорили, что он у нее похож на свиной пятачок? – Она вскинула голову. – Нет, ваша рекомендация точно не принесла бы мне ничего хорошего. – Она пошла к выходу, но обернулась и добавила: – Кстати, из вас получится неплохая горничная. Имейте это в виду на случай непредвиденного поворота судьбы.
Каллиопа с достоинством выплыла из комнаты; люди расступались перед ней, радуясь предстоящим пересудам. Она подошла к витой лестнице и посмотрела на слуг в зелено-золотых ливреях – они пожирали ее глазами, но не шелохнулись, и она сама забрала свой плащ.
Выйдя из особняка Киллроев, девушка остановилась на подъездной дорожке, потирая руки. Она понятия не имела, как попадет домой. Даже тросточку забыла на террасе из-за этого чертова Энджелфорда! Тросточка была нужна скорее для маскировки – Каллиопа без труда ходила на дальние расстояния. Хотя вряд ли она выдержала бы долгий путь до своего дома.
– Мисс Стаффорд! Мисс Стаффорд!
Из дверей выскочил Терренс и с перекошенным лицом сбежал по ступеням.
– Куда вы пойдете? На кого будете работать?
Плечи Каллиопы поникли. Легко появляться и исчезать в свете под разными псевдонимами, когда не привлекаешь к себе лишнего внимания, но после сегодняшней выходки она еще не скоро сможет выйти в свет под новой личиной.
– Не знаю, мистер Смит. Я подумаю об этом позже. Сейчас мне надо как-нибудь добраться до дому.
Терренс беспокойно сверкнул глазами на дверь особняка – в любую минуту оттуда могла высыпать толпа, чтобы посмотреть на продолжение спектакля.
– Возьмите мою карету. Кучер доставит вас до места. – Он объяснил ей, как найти карету, и вынул из кармана две карточки – одну, украшенную красной сургучной печатью, – видимо, символ баронетства его отца, другую – свою собственную – ее-то он и вручил Каллиопе.
– Дайте кучеру и назовите пункт назначения.
Каллиопа благодарно пожала ему руку:
– Спасибо, Терренс.
Он вздрогнул, когда она назвала его по имени, и тут же дружески похлопал ее по руке.
– Черкните мне, как у вас сложатся дела.
Она кивнула и быстро пошла вдоль ряда карет. Гул голосов внутри дома усиливался, так что она старалась держаться в тени. Найдя карету Терренса, девушка дала сонному кучеру карточку и сказала, куда ехать. К счастью, он не стал задавать вопросы.
В карете Каллиопа села на потертое сиденье, а когда экипаж тронулся, прислонилась головой к двери. Полное фиаско! И хотя внутренний голос жестоко язвил ее за несдержанный язык, она возложила ответственность за происшедшее на маркиза Энджелфорда. Конечно, это он посоветовал леди Симпсон ее уволить!
"Титулованных особ – по одной за раз", – печально прозвучало в ее голове.
Поглощенная своими мыслями, Каллиопа не заметила человека, задумчиво стоящего в дверях, поигрывая ее тросточкой.
Глава 2
– Калли, тебе не кажется, что ты несколько увлеклась маркизом Энджелфордом? – поинтересовался Роберт Крукшенк, ее наставник и выдающийся карикатурист.
Каллиопа раздраженно взглянула на него и упала в мягкое кожаное кресло.
– Он дает столько материала! Как можно этого не видеть?
Роберт покачал головой и пригладил модный чуб.
– Три рисунка на ту же тему – "Похождения маркиза". Сосредоточиться на одном человеке – плохая идея. Тем более он член палаты лордов и слишком высоко ценит свою неприкосновенность.
– Пожалуй, ты прав. Но, согласись, иллюстрации хорошие.
Роберт еще раз поглядел на рисунок.
– Более чем хорошие – они вдохновенные. Но будь осторожна. Энджелфорд всемогущ, и он не привык к такого рода вниманию. Никто из художников не рисовал его в столь нелестной манере. – Роберт подтолкнул к ней лист и развалился в кресле, закинув ноги в блестящих ботинках на край ее огромного стола.
– На данном этапе твоей карьеры гораздо легче и безопаснее изображать тех, кто рассчитывает на знать и поощряет ее.
Каллиопа чуть не застонала.
– Это уже столько раз было!
Роберт покачал головой – он явно начинал сердиться.
– Калли, уясни одну вещь. Новизна вовсе не обязательна. Одно из величайших испытаний мастерства художника – создать нечто выдающееся из обыденного.
– Да, я понимаю. Просто Энджелфорд – интересный объект. – И заслуживает взбучки, мысленно добавила она и посмотрела на рисунок. Маркиз припустился за дюжиной полуодетых куртизанок, ловко избегая капканов, расставленных мамашами и дебютантками. Некоторое время Каллиопа разглядывала карикатуру со смешанным чувством удовлетворения, злости, грусти и сожаления, затем поставила справа внизу размашистую подпись "Томас Ландерс" и толкнула лист обратно к Роберту.
Крукшенк вздохнул и аккуратно положил лист поверх двух других карикатур на маркиза.
– Издатели очень довольны твоей работой. Продажи возросли. Они желают, чтобы загадочный мистер Ландерс и дальше подкармливал прессу. Ты заметишь, что компенсация увеличилась.
Он вручил ей пачку денег; она видела, что он с трудом скрывает гордость.
– Спасибо, Роберт. Ты хороший друг, не знаю, что бы я без тебя делала. На следующей неделе у меня будет для тебя новая подборка, и я обязательно сменю тему. – За спиной она скрестила пальцы и пообещала себе, что в самом деле постарается.
Роберт посерьезнел.
– Смотри за тем, что делаешь, Калли. У меня неприятное чувство по поводу направления, которое ты выбрала с маркизом. Скорее всего эти три скетча станут печатать два раза в месяц, чтобы насытить аппетит публики. Твои прежние картинки были совсем другими. – Он покачал головой. – А после этих трех языки развяжутся, так что приготовься к возможным последствиям в течение нескольких месяцев. И еще... – Роберт небрежно пожал плечами. – Твоя работа хорошо оплачивается, так что ты, видимо, не примешь мой совет.
Каллиопа засмеялась, но ей не удалось скрыть нервозность, и Роберт, вопросительно посмотрев на нее, поднял брови:
– Кончай-ка ты с этим.
– Не волнуйся, леди Симпсон уже прекратила мою службу. Придется и мне уволить "Маргарет Стаффорд".
– Да, я знаю. Даже в клубах говорят про "киллройский инцидент". Ты сделала бал у Киллроев событием сезона. И все же эта дама отчистила перышки от всеобщего внимания, несмотря на то что ее назвали свиньей.
На этот раз Каллиопе не удалось скрыть смущение, и Роберт, потянувшись через стол, похлопал ее по руке.
– Такой поворот событий должен тебя только радовать. Если я не ошибаюсь, ты во всеуслышание назвала леди Симпсон чем-то вроде чертовой бабушки. Безотносительно к чувствам, которые ты испытываешь к этой женщине, и к тому, что должность при ней давала доступ в высший свет, ты, по собственному признанию, вышибла из нее мозги.
Он придвинул к ней чистый лист.
– Теперь ты просто обязана отразить это событие с позиции Маргарет Стаффорд. Другие художники постесняются наживаться на чужом сюжете, а ты должна представить себя в наилучшем свете.
Каллиопа кивнула, выдвинула верхний ящик стола и выложила готовые и подписанные карикатуры. Роберт взял верхнюю и разразился хохотом.
На картинке был изображен воробей с перевязанной лапой – он измазал в смоле и перьях гарпию, застывшую с разинутым ртом. На заднем плане птицы в нарядном оперении таращили на них глаза и подбирали с полу разлетевшиеся крошки.
– Вот еще одна. – Каллиопа подала вторую карикатуру, посвященную леди Симпсон: та большим ножом резала жареную свинью, в морде которой угадывалось сходство следи Киллрой.
– Баснословно! Публике понравится.
Каллиопа позволила себе слегка улыбнуться. Она неплохо с ней разделалась. По одной титулованной особе за раз.
– Однако после этого ты остаешься в довольно стесненном положении, – сказал Роберт, засовывая рисунки в кожаную папку. – Теперь никто не возьмет тебя компаньонкой. Способов выступать в убогой одежде и не быть узнанной не так уж много, а ты не раз подчеркивала, что желаешь сохранить инкогнито.
Да, анонимность для нее теперь становилась проблемой. Каллиопа знала свет. У леди Солсбери широкий круг друзей, они держат ее в курсе того, кто сейчас в изгоях. И поскольку Маргарет Стаффорд определенно попала в категорию изгоев, Каллиопа могла только вздохнуть с облегчением и поблагодарить себя за то, что она в свое время основательно замаскировалась.
Скрестив руки на груди, Роберт терпеливо ждал ответа, и Каллиопа тяжело вздохнула.