* * *
Был пасмурный и ветреный ноябрьский день, который вряд ли мог хоть чем-то порадовать душу. Две тепло укутанные фигуры медленно двигались по дороге, ведущей из Рирдон-Парка; женщина тяжело опиралась на руку мужчины.
- Как славно выйти снова на воздух, Перри, - сказала Грейс, подставляя лицо резкому и холодному ветру.
- Мы скоро должны повернуть назад, - строго заметил Перри. - Тебе нельзя переутомляться и, не дай Бог, простужаться.
- Как чудесно просто быть живым, верно, Перри? Неужели ты этого не чувствуешь?
- Чертовски чудесно видеть свою жену живой. Я едва не потерял тебя, Грейс.
Он накрыл ладонью ее руку в перчатке.
- Ничего подобного, - возразила Грейс. - Ты заставил меня выжить, Перри. Мне было так легко умереть, но ты не дал мне уйти.
Он крепко сжал ее руку.
- Перри, - спросила Грейс задумчиво, - ты очень огорчен тем, что я не подарила тебе наследника?
Он остановился и посмотрел на жену в полном недоумении.
- Как ты можешь задавать подобные вопросы, Грейс? Жить без Розы? Я не променял бы дочь на два десятка сыновей.
- Если бы я была на пятнадцать лет моложе… или даже на десять, я родила бы тебе нескольких детей, и тогда было бы не важно, что первой родилась девочка. Но боюсь, что могу подарить тебе только ее. Я была почти два года замужем, прежде чем зачала ее.
- Какая ты странная иногда, - проворчал Перри. - Тебя это по-прежнему волнует, Грейс? То, что ты старше меня? Сколько раз тебе повторять, что для меня это ничего не значит? Я не сделал бы тебя ни единым днем моложе, если бы мог. Потому что в таком случае я изменил бы тебя, а этого мне не надо и за тысячу миров. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Просто вот такой. И подаренная тобой дочь наполнила мою жизнь огромным счастьем и, боюсь, не оставила у меня в сердце места для полудюжины сыновей. Или даже для одного. Я не хочу, чтобы у тебя были еще дети, Грейс. Я больше не могу рисковать тобой.
- Ты счастлив? В самом деле счастлив? И ты любишь меня, Перри?
Он коснулся ее раскрасневшейся щеки кончиками холодных пальцев.
- Я ни разу не признался тебе в своем настоящем чувстве, Грейс, верно? Почему это самые трудновыговариваемые слова? Да, я люблю тебя, Грейс. Конечно же, люблю. Очень люблю тебя. Ты мне веришь или завтра снова начнешь сомневаться?
На глазах у Грейс заблестели слезы.
- Я совершила столько ошибок в жизни, дорогой Перри. Я не заслуживаю такого счастья. Я не заслуживаю тебя.
- Ты не раскаиваешься? - спросил он. - Ведь ты уже ждала Розу, когда… - Он криво усмехнулся.
- О, Перри, мой давний побег из дома обернулся великой удачей. Ведь я могла выйти замуж за Гарета. И была бы настолько же несчастна, насколько я счастлива с тобой. В молодости я подчинилась обаянию Сандерсфорда. И была напугана им после того, как мы с тобой поженились. Некоторое время я боялась, что не заслуживаю ничего лучшего, а ты заслуживаешь гораздо лучшего, чем я, - красивую и полную жизни девушку.
- Абсурд! - отрезал Перри.
- Я люблю тебя. О, как сильно я люблю тебя, Перри! И мы вместе в любви дали жизнь Розе. Жизнь поистине полна чудес.
- Она уже узнаёт меня.
- Разумеется. Все женщины тебя узнают. Стоит тебе улыбнуться, и все они капитулируют. Почему наша дочь должна быть исключением? Вынуждена признать, что она сразу перестает плакать, как только ты берешь ее на руки.
- Роза понимает, что я питаю слабость к женскому полу. Особенно к ее маменьке. - Перри наклонился и поцеловал жену в губы, прежде чем они повернули назад, к дому.
Грейс положила голову ему на плечо.
- Все так добры ко мне, - улыбнулась она. - Навещают и присылают чудесные пожелания. Ты знал, что Александра в положении, Перри?
- Нет. Стало быть, мне придется ответить любезностью на любезность и шагать из угла в угол вместе с Эдмундом? - Перри поежился. - Какой ужасный день! Обрати свой поэтический взор на эту картину, Грейс, и сотвори из нее красоту. Это задача как раз для тебя.
- Нет ничего легче! Ты только посмотри вокруг, Перри, и вообрази, как все попрятавшиеся в земле семена ждут своего часа. И взгляни на темные и низкие тучи. Почему же вокруг нас все-таки светло? Да потому, что за облаками голубое небо и солнечные лучи. Тучи не в силах окончательно лишить нас тепла и сияния солнца. А ветер? Такой холодный и порывистый, но он сама жизнь. В нем нет холода смерти, а есть возбуждающее дыхание жизни. Ветер сделал розовыми твои щеки и нос. И мои тоже, это само собой. День прекрасен, Перри! Новый день.
- Ты права, - согласился Перри, смеясь и расправляя плечи. - Что бы я делал без тебя, Грейс? Смотрел бы вокруг себя в глубокой тоске, кутался да считал дни до наступления весны. И так как день прекрасен - ведь ты только что доказала мне это! - остановись у входа в наш дом, и я поцелую тебя, любовь моя.
Грейс, радостная и счастливая, повернулась к мужу.
- Ты, конечно, ждешь, что я стану ворчать, жаловаться и умолять тебя подождать с поцелуем до тех пор, пока мы не войдем и не закроем за собой двери? - Грейс улыбнулась, поднимаясь на цыпочки и обнимая Перри за шею. - Я жажду крепкого и долгого поцелуя прямо сейчас, сэр! И мне все равно, что нас увидят слуги!
Грейс и Перри, крепко обнявшись, целовались на ступеньках под порывами студеного ноябрьского ветра. И тучи не расступились, и, хотя бы на мгновение, не показалось голубое небо, и не блеснул солнечный луч. Но Грейс и Перри это было безразлично. В объятиях друг друга они обрели тепло и радость, какие не мог принести им самый ясный солнечный день.
И потому в их сердцах звучало вечное обещание весны.