Все саксы одобрительным гулом поддержали эти проклятия - и призрак смерти замаячил перед глазами девушки. А норманнские воины в ответ плотным кольцом окружили пленников, угрожая расправой.
Презрительно скривив губы, Максен повернулся к узнице:
- Грех ляжет на вашу совесть. Кто из них?
- Я не знаю.
- Вы лжете. - Взяв ее за руку, Пендери подвел девушку ближе, заставляя ее страдать от ненависти, источаемой саксами. - Последняя возможность, - тихо проговорил он.
В отчаянии Райна оглядела пленных. Кого же выбрать, кого принести в жертву и спасти остальных? Но разве решится она на такое?
- Я не могу.
Опустив глаза, саксонка увидела, что Максен сжал кулаки.
- Ваш выбор сделан. Теперь мой черед.
Оглянувшись, он подозвал стоявшего неподалеку рыцаря и подтолкнул к нему девушку:
- Отведите ее обратно в башню.
А сам он опять повернулся к пленникам.
- Ну, теперь берегитесь.
Уходя, Райна слышала его слова. Саксов приказано было разделить: молодых и нераненых - в подвальные темницы; остальных, то есть женщин, стариков и тех, кто ранен, - в хижины в нижнем внутреннем дворе. Там к утру люди Максена поставят виселицу.
Даже очутившись в одиночестве, Райна не дала выхода тому, что накипело. Усевшись в углу, подтянув колени к груди, она закрыла глаза и стала молиться о спасении несчастных заложников.
Отдав распоряжения, Максен сказал сэру Гаю:
- Есть для тебя поручение.
- Слушаю.
- Среди саксов есть один, раненный в плечо.
- Там много раненых, - заметил рыцарь, - и у нескольких именно плечо задето.
- Так, но у него старое ранение. Он примерно моего телосложения.
Эти уточнения облегчили ему задачу, и сэр Гай поклонился своему господину:
- Если он среди пленных, я сам приведу его к вам.
Максен говорил про того человека, который сбежал от него, когда Дора расправлялась с Райной. Сейчас, возможно, он остался среди убитых в лагере Эдвина или же сбежал вместе со своим предводителем. Если же этот человек здесь, он умрет первым и не будет повешен.
Глава 7
Будь проклята Райна и ее молчащие уста! Будь она проклята за упорно хранимую тайну! Только упрямица виновата в том, что приходится исполнять угрозу, чего он не хотел. Но пуще всего он проклинает ее за то, что она заставила его плоть мучиться от желания.
Впрочем, не одна только страсть сжигала его душу, когда Максен, совершенно обнаженный, лежал на скромной, кровати, сбросив одеяло на пол. Не только хрупкая девушка и ее белокурые волосы… Что-то и другое не давало ему покоя. Рыцарь вспоминал Райну с протянутыми к нему руками, улыбающуюся… слезы. Слезы? Странно… Она звала его, звала лечь рядом с ней…
Пендери сел на постели, стряхнув остатки сна. Что с ним происходит? Перед глазами - какие-то танцующие тени. Покачнувшись, норманн протянул руку, восстанавливая равновесие, и коснулся постели - простыня была влажной. Что такое? Поднеся другую руку, рыцарь провел ею по горячей воспаленной груди. Это жар тела или жар души? Скорее всего случилось то, чего боялся Кристоф - рана воспалилась.
Дрожа, он попытался найти повязки, наложенные братом два дня назад. Все это время Максен был занят другим и о ране не думал. Неужели придется расплачиваться за это, за дьявольское наваждение? Неужели Райна и саксы дождутся его смерти и будут плясать на его могиле?
Все это разозлило Пендери. Он опустил ноги на пол и встал. Он должен… Пошатнувшись, рыцарь ухватился за спинку кровати и удержался на ногах, громко проклиная недуг и зовя Кристофа.
За ширмой что-то зашуршало. Он услышал недовольное бормотание, шум отодвигаемой скамьи и быстрые приближающиеся шаги.
- Слушаю, милорд! - из-за ширмы шагнул заспанный сэр Гай, держа в руке факел.
- Где Кристоф?
Сэр Гай нахмурился:
- Скорее всего лечит раненых саксов. Максен, что случилось? Вы больны?
Слова о Кристофе разозлили Пендери еще больше. Будь проклято доброе сердце брата, для которого нет различия между другом и врагом!
- Пошлите за ним! - крикнул Максен.
Гай, переминаясь с ноги на ногу, явно желал что-то спросить, но хозяин замка вовсе не собирался ничего объяснять. Он повернулся к воинам, которые поднялись со своих постелей и окружили его, с любопытством глядя на своего разгневанного господина.
Не надо было ему так расходиться и показывать воинам свою слабость.
- Убирайтесь отсюда!
Рыцарей как ветром сдуло.
- А ты погоди, - остановил он Гая.
Тот подошел к стене и закрепил там факел. Максен тяжело опустился на кровать и сидел, ожидая брата.
Кристоф, должно быть, бросил все дела и так спешил, что появился раньше, чем его ожидали. С ним были два запыхавшихся рыцаря: сэр Ансель и еще один, имени которого Максен не помнил. Из-за их спин выглядывала Сета.
- Максен? - тревожно спросил юноша, вглядываясь в бледное лицо брата.
- Рана загноилась.
Кристоф коснулся горячей руки брата:
- Боже мой, ты весь горишь.
- Сними жар.
- Я… - юноша покачал головой. - Я попытаюсь.
- Давай же!
Кристоф размотал повязки, оглядел распухшую рану:
- Да, загноилась, - озабоченно проговорил он на языке саксов. - Швы разошлись, и там много.
- Что с ним? - нетерпеливо перебил его сэр Ансель.
- Он умирает? - спросил второй рыцарь.
- Это…
- Не переводи им, - Максен повернулся к рыцарям: - Убирайтесь!
Один из них тут же ушел. Сэр Ансель еще долго стоял не двигаясь, глядя в лицо Максену. Это был вызов, на который Пендери предстояло ответить, но, конечно, после выздоровления.
- Милорд, - склонив голову, сказал сэр Ансель.
Понимающе-насмешливая улыбка заиграла на его губах. Он ловко и молодцевато повернулся на пятках и, не торопясь, удалился.
- Вероятно, мне придется его убить, - произнес твердо Максен.
- Сета, - попросил Кристоф, - дай сумку.
Девушка нехотя оторвала жадный взгляд от обнаженного мускулистого тела. Покачивая бедрами, она подошла к кровати и положила на нее сумку.
- Гай, - позвал Максен.
Обойдя постель, чтобы не мешать Кристофу, рыцарь склонился возле изголовья:
- Да, милорд?
- Ты нашел его?
Гай смущенно нахмурился:
- Того человека, которого вы ищете, среди пленных нет.
Так, стало быть, подручный ведьмы либо убит, либо сбежал вместе с Эдвином. Может, в другой раз…
Закрыв глаза, он на мгновение потерял сознание, но тут же опять пришел в себя.
- Гай!
- Слушаю, милорд!
- Пришлите ко мне Райну.
Кристоф поднял голову:
- Зачем?
- И цепь, - продолжал Максен, не слушая брата, - с железными наручниками.
- Ты что задумал? - спросил Кристоф.
- Выполняй, и немедленно.
Гай кивнул:
- Я приведу ее.
- Максен, что ты делаешь? - опять спросил Кристоф.
Брат провел трясущейся рукой по влажным от пота волосам, вытер мокрый лоб:
- Жарко, - пробормотал он, закрывая глаза. - Чертовски жарко.
Кристоф склонился над ним:
- Ты не хочешь мне ответить?
Раненый приоткрыл глаза:
- Увидишь сам.
- Что с тобой? Если ты причинишь ей вред…
Максен резко поднялся, сел на постели, заставив брата отступить, иначе бы они столкнулись лбами.
- И что ты сделаешь? Поможешь мне умереть?
Юноша изумленно раскрыл глаза, беззвучно шевеля губами. Потом хрипло проговорил:
- Нет, Максен! Ты мой брат. Но я не знаю, чего ты хочешь.
Пендери-старший взглянул на него и упал на подушки:
- Узнаешь, скоро узнаешь!
Когда дверь открылась, Райна не обернулась и продолжала смотреть в темное небо. Приход Максена не был для нее неожиданностью. Она слышала шум во внутреннем дворе, разговоры под стенами, шепот на лестнице и бряцание металла.
Он опять будет добиваться ответа на вопрос, которого девушка боялась больше всего. По телу пробежала дрожь, когда он вошел в каморку, но Райна по каким-то непонятным признакам поняла, что это не Максен. Он послал за ней другого.
- Милорд приказал вам прийти к нему.
Лицо рыцаря было расцвечено желто-оранжевыми отблесками от пламени факела, что держал слуга, стоявший за его спиной. Это был сэр Гай, без доспехов, в одной рубашке. При Томасе рыцарь не был к ней дружески расположен, но и не проявлял жестокости.
- Что он хочет от меня?
Рыцарь недовольно насупился:
- Милорд сам скажет.
Отказывать бесполезно - это она знала, поэтому шагнула к двери:
- Иду.
- Вас поведут, - поправил ее сэр Гай и взял за руку.
"Можно подумать, что я убегу", - мысленно усмехнулась девушка.
Слуга загремел железной цепью. Сердце Райны гулко застучало в груди, но она не сбилась с шага и ни о чем не спросила.
Молча дошли до зала, где собрались рыцари, поднявшиеся со своих постелей. Одни сидели, другие стояли и переговаривались. Увидя узницу, они тут же замолчали. Она в растерянности остановилась, но сэр Гай потянул ее за собой к изголовью кровати, у которой хлопотали Кристоф и Сета, обрабатывая рану Максена.
Увидев прекрасную саксонку, юноша вздрогнул и набросил простыню на обнаженное тело брата. Однако Райна ничего не видела, кроме покрасневшей и нагноившейся раны в боку, которую он получил, спасая ее от неминуемой гибели. Выходит, подарив ей жизнь, он отдавал свою. Жалость клещами сжала ей сердце. Максен открыл глаза:
- Вон! - зарычал он, приподнимаясь и пытаясь сбросить простыню.
- Милорд, - поспешно заговорил сэр Гай, - как вы и просили, я привел саксонку.
Пендери скомкал простыню, но не сбросил ее. Посмотрев на Райну, он перевел взгляд на сэра Гая:
- А где цепь?
- У меня.
Закрыв глаза, рыцарь кивнул:
- Хорошо.
Он молчал. Долго молчал. Сэр Гай наконец растерянно спросил:
- Что я должен еще делать, милорд?
Максен пробормотал:
- Один наручник мне, другой - ей.
Райна удивленно взглянула на Кристофа, у которого рука повисла в воздухе. Он переспросил:
- Что ты сказал, Максен? Ты хочешь приковать Райну к себе?
- Вот теперь ты все знаешь.
Максен не открыл глаз. Все, кто стоял вокруг кровати, застыв в изумлении, смотрели на него.
- Приступай к делу, Гай!
Рыцарь сделал знак оруженосцу, поднял цепь и намеревался надеть железное кольцо на руку Райны, но она, неожиданно для Гая повернувшись, кинулась бежать. Увы! Оруженосец, быстрый и ловкий воин, схватил ее. И, невзирая на крики, бросил девушку на постель, навалился на нее сверху, а сэр Гай надел на нее наручник. Запястье Райны оказалось слишком тонким, и кольцо свалилось с руки. Цедя бранные слова сквозь зубы, Гай опустил цепь ниже и надел наручник на лодыжку.
Изумленный Кристоф, наконец, обрел дар речи:
- Зачем?
- Затем, чтобы она была рядом, когда я выздоровею, - ответил Максен, который, похоже, не видел возни, хотя она была около его кровати.
- Она никуда не убежит из башни.
Раненый сухо рассмеялся:
- А кто будет за ней смотреть? Ты, Кристоф?
Стиснув зубы, юноша взял полоску ткани из рук Сеты и начал обвязывать ею туловище брата.
- Мое запястье, - пробормотал раненый, подняв руку.
Гай надел на нее наручник, повертел в руках ключ:
- А это?
Если бы не оруженосец, по-прежнему державший ее, Райна выхватила бы ключ, не думая, что это ей даст. Теперь же она только вожделенно смотрела на кусок металла.
- Я доверяю его тебе, - буркнул Максен.
Сэр Гай встал с постели и, развязав сумку, висевшую на поясе, опустил в нее ключ.
Протянув руку, Максен приподнял подбородок Райны.
- Свобода длинной в цепь, - проговорил он, стараясь удержать тяжелые веки, - это все, что я могу вам дать.
- Пусть встанет, - приказал он оруженосцу.
Когда тот поднялся, Райна вскочила и тут же упала. С грохотом и лязгом цепь рухнула на пол, больно ударив ее по бедрам. Девушка сбросила ее и, поднявшись, отошла на то расстояние, на какое позволяла это сделать цепь - на расстояние вытянутой руки.
Даже сэр Ансель, держа ее в темнице, никогда не позволял себе подобного. Девушка попыталась отойти еще дальше, но Максен не позволил ей. Нога болела от напряжения. Зачем добавлять себе лишние страдания?
Кристоф смотрел на нее глазами, полными сочувствия, но Райна отвернулась. Защитник или предатель по воле случая, он не заслуживал доверия, но отметать его напрочь тоже не имело смысла - в темнице томились пленные саксы. Она слышала его вздох, полный горечи и сожаления, больно кольнувший ее сердце, но подняла глаза, когда тот сказал брату:
- Тебе нельзя двигаться. Швы разойдутся, и нагноение пойдет выше, а края раны никогда не стянутся.
- Слышу.
- Хорошо. Теперь я дам тебе снадобье, которое облегчит боль и снимет жар. Подними голову.
Тот повиновался и, проглотив лекарство, поморщился.
- А теперь спи.
Кристоф знаком велел Сете следовать за ним.
- Я посмотрю за милордом, - тихо произнес сэр Гай.
В разговор вмешался Максен:
- Мне не нужна нянька. Оставьте меня.
- Но Райна…
- Просто женщина.
Не желая спорить, сэр Гай покорно склонил голову:
- Конечно.
Бросив на девушку многозначительный взгляд, он вышел. Райна в нерешительности долго стояла возле постели. Тусклый свет факела бросал пляшущие тени на раненого. Спит он или не спит? Качнувшись, она поморщилась от громкого лязга цепи и со страхом взглянула на Пендери. Тот не шевелился, и девушка успокоилась. Хотя Райна и сопротивлялась, Максен притянул ее к себе - силы в нем оставалось еще предостаточно. Миг, другой - и девушка уже лежала на постели. Закричать? Позвать кого-нибудь на помощь? Глупо. Это вызовет только смех. Лучше молчать. Райна оказалась рядом с Пендери, чье обнаженное тело жгло ее и через одежду. Господи, он весь горит…
Силы между тем покинули Максена. Райна лежала рядом с ним. Отпустить он ее не хотел, несмотря на жар и полубессознательное состояние. Сквозь опущенные веки ощущал он игру света, пытался собраться с мыслями. Если ему суждено умереть, а именно этого, по его мнению, желала саксонка, пусть она увидит это собственными глазами. Подтянув цепь, рыцарь вгляделся в лежащую рядом тень:
- Моя смерть не спасет ваших соплеменников. Только я и тот, чью жизнь так оберегаете, способны сделать это.
Верно, что может она? Бросать в лицо гневные слова? Но это только слова, и больше ничего. У нее нет власти и могущества привести их в исполнение. Она ведь не Дора. Если Пендери умрет, грех ляжет на ее душу, но не потому, что девушка желала его смерти, а потому, что, спасая ее, рыцарь получил удар кинжалом. Угрызения совести начали мучить Райну, причинив неимоверную душевную боль, и она положила ему руку на плечо:
- Спите, Максен.
Норманн приподнялся, словно что-то хотел сказать, но обессиленный рухнул на постель:
- Ведьма…
Вскоре он заснул, и Райне ничего не оставалось, как лечь рядом. Она повернулась к нему спиной, ощущая жар его тела. Она бы предпочла холод и сырость своей темницы теплой постели вместе с Пендери, хотя давно уже не спала в тепле. Не в силах уснуть, саксонка сложила руки перед лицом, взывая к Богу, прося о том, что он единственный способен дать, - о мире на земле Англии и покое в ее душе.
Максен пошевелился, и у Райны мгновенно развеялся сон. Вспомнив события прошлой ночи, она сочла, что ничего кошмарного не произошло. Повернувшись на спину, она взглянула на мужчину, делившего с ней ложе. Занимавшаяся заря скупо осветила комнату, но ее света было достаточно, чтобы убедиться, что Пендери не стало лучше: у него выступил обильный пот, жар не отпускал его. Став на колени, девушка склонилась над ним, взяв его лицо в руки:
- Максен! Максен!
Не открывая глаз, он крикнул что-то на норманнском языке. Содрогаясь все телом, рыцарь двигал ногами, стараясь сбросить простыню. Райна в отчаянии встала с постели, волоча за собой цепь и, подойдя к ширме, позвала Кристофа.
- Ему хуже, - предупредила она, - он бился в судорогах.
Повернув голову брата, Кристоф поочередно поднял тяжелые веки - глаза покраснели, зрачки сузились.
- Максен, - позвал он.
Не дождавшись ответа, юноша схватил брата за плечи и встряхнул, но Пендери-старший только вскрикнул и перевернулся на живот.
С испуганным лицом, блестя глазами, полными слез, Кристоф попросил Райну:
- Надо перевернуть его на спину. Вы поможете мне?
- Конечно.
- Я это сделаю, - вмешался сэр Гай. Оттолкнув ее, он перешагнул через цепь и помог юноше перевернуть хозяина на спину.
Райна почувствовала себя оскорбленной: ее так бесцеремонно оттолкнули. Правда, после услуги Максен кулаком ткнул в подбородок сэра Гая.
- Черт побери! - выругался тот, мотнув головой и потирая подбородок, на котором потом появился синяк.
- Держите его, - попросил Кристоф, прикрыв простыней тело брата. - Я скоро вернусь со снадобьем.
Уходя, юноша ласково коснулся плеча прекрасной саксонки:
- Это не ваша вина.
И исчез за ширмой.
Райну удивило, что Кристоф по-прежнему считает ее невиновной в смерти Томаса и ранении Максена. Странно, но юноша не выказывает ей никакой ненависти. Для нее было бы гораздо легче, если бы все как один презирали ее. Тогда она бы ожесточилась на Максена, не испытывая никаких других чувств.
- Если это не ваша вина, то чья? - спросил Гай, глядя на нее из-за плеча.
В его словах была доля истины, но девушка не преминула съязвить:
- Обращайтесь к герцогу Вильгельму.
- Королю Вильгельму, - поправил ее Гай.
"Спорный вопрос, однако не стоит пускаться в пререкания", - подумала она. И промолчала, хоть это и нелегко далось ей.
Одержав пусть небольшую, но все же победу, рыцарь горько улыбнулся и взглянул на Максена:
- Не хочу, чтобы вы находились за моей спиной, Райна. Обойдите меня и стойте так, чтобы я вас видел.
- С чего вам меня бояться?
- Немедленно! - голос сэра Гая был непререкаемо тверд. Тяжело вздохнув и гремя цепью, Райна подошла к кровати.
Гай, открыв рот, хотел что-то сказать, но промолчал - его хозяин опять забился в судорогах. Навалившись на Максена всем телом, рыцарь держал его, пока не прошел приступ:
- Борись с болезнью, Максен, борись.
Ласковость, звучавшая в голосе сурового норманна, говорила о том, что тот испытывает к Пендери гораздо более теплые чувства, чем простое почтение вассала к суверену. Способен ли Максен ответить взаимностью?
- Вы друзья? - спросила Райна. Выражение лица рыцаря сказало ей, что она переступила грань дозволенного:
- Ваш презренный голос здесь не к месту. Сделайте одолжение, замолчите.
Райна обиженно замолчала.