Она хотела снова почувствовать его пальцы внутри себя. Или…ее всегда интересовало, почему женщины жаждали, чтобы жесткая, тяжелая мужская плоть проникала в них, какое безумие охватывало их, что они принимали это в себя…теперь она знала.
Минерва знала, хотела ощутить, но никогда не думала, что это произойдет.
Задыхаясь, больше не контролируя себя, она пыталась найти способ донести до него, что она горит от настойчивого желания. Ройс выпустил ее измученный сосок, поднял голову и скользнул вниз по ее телу. Она ахнула, когда почувствовала, как его горячие губы прикасаются к ее животу.
Девушка почувствовала, как его язык ласкает ее кожу. Вздрогнув, Минерва закрыла глаза, запустила одну руку ему в волосы, чувствуя, как его пальцы гладили ее плоть между бедер, задавая ритм.
Она попала в паутину горячего восторга, огненного удовольствия, которое он заставлять бежать по ее венам. Она смутно осознавала, что он раздвинул ее бедра пошире.
Прорвавшись сквозь дымку, она почувствовала его взгляд. Открыв глаза, Минерва из-под ресниц наблюдала за тем, как Ройс изучает и исследует пальцами ее влажную, припухшую плоть.
Посмотрев на его лицо, девушка увидела в суровых чертах всепоглощающее намерение обладать ею, отметить, что она принадлежит ему.
Это заставило ее задыхаться, украв дыхание.
- Готова ли ты закричать?
Он не смотрел на ее лицо, не встречался с ней взглядом. Минерва нахмурилась; она еще не кричала, если только мысленно.
Взглянув вверх, Ройс мимолетно встретился с ней глазами, опустил голову. И заменил свои пальцы губами.
Минерва задохнулась, выгнулась, попробовала отстраниться, но он ее крепко держал, чтобы на коленях лизать и смаковать ее плоть.
Ощущать ее вкус. Осознание этого заставило ее стонать. Закрыв глаза, Минерва откинула голову назад, пытаясь справиться, не имея другого выбора, кроме как, сжав в кулаке его волосы, отдаться волне острого наслаждения, пронзившей ее.
Мастерски он создал волну страсти, которая окунала ее в бурю наслаждения.
Девушка попыталась сдержать крик, когда кончик его языка погладил ее тугой бутон желания. Ее бедра стали подрагивать, а его язык продолжил ее ласкать…
Ее спина выгнулась, когда его язык проник в ее лоно.
Минерва вскрикнула, когда он глубже погрузился в нее.
Вздрогнув, она распалась на тысячи осколков, пока его рот ласкал ее.
Будто огненный шторм прошел через нее, оставив измученной и удовлетворенной. Стоя на коленях, Ройс продолжал пить ее нектар, наслаждаясь постепенным расслаблением ее мышц, после огненной волны, которая прокатилась по ней.
Наконец, он отодвинулся, посмотрел ей в лицо и улыбнулся.
Аккуратно застегнул ее корсаж. Движением руки опустил ее юбки, закрыв длинные стройные ноги. Не было никакого смысла мучить себя; это не его кровать.
В войне тактика и стратегия - превыше всего.
Встав, Ройс открыл северную дверь, и только после того, как убедился, что ее юбки одернуты, распахнул южную дверь. Заходящее солнце проникло в мельницу; не обращая внимания на боль в паху, посмотрел на замок. Он знал, что балконы закрыты для гостей, но обследовал нижние окна и деревья. Возвращаясь в замок, они будут в безопасности от любого заинтересованного взгляда, пока они не дойдут до стены.
Учитывая тот факт, что он хотел, чтобы она согласилась на свадьбу только потому, что хотела его так же сильно, как желал ее он сам, необходимо было сохранить их связь в тайне; Ройс решил, что никакое давление со стороны общества не должно вмешиваться в их отношения. Успокоившись, он вернулся к ней.
Моргнув, Минерва пришла в себя. Он взял ее за руку и поставил на ноги, придерживая, пока она не сможет идти рядом с ним.
Герцог вывел ее на солнце, направляясь обратно к замку по тропинке, которая шла вдоль берега.
Минерва чувствовала себя…странно. Свет округ нее переливался и светился. Ее ноги были довольно слабыми.
Девушка теперь знала, что Ройс был экспертом в этой игре. Интересно, почему он не воспользовался ее молчаливым согласием и не достиг своего освобождения.
Все сводилось к ласкам ее тела, которые заставляли ее покраснеть.
На ее щеках появился румянец. Она мысленно нахмурилась; она была еще слишком слаба, чтобы контролировать выражение своего лица.
- Потому что я хочу, чтобы ты лежала обнаженная в моей постели, - ответил он, идя рядом с ней и не отрывая взгляда от замка. - Там я собираюсь впервые погрузиться в тебя, наполнить собой.
Всплеск раздражения придал ей достаточно сил, повернуть голову и, сузив глаза, посмотреть на ее профиль. Ройс легко усмехнувшись, покосился на нее.
Минерва посмотрела в его темные, как грех, глаза, и обнаружила, что ей нечего сказать ему. Они достигли моста через реку. Освободив свою руку, девушка потянулась к перилам. Ей нужно расстояние между ними.
- Рискую показаться самодовольным, но у меня сложилось впечатление, что ты не привыкла в жизни…к маленьким тонкостям.
Его тон ясно давал понять, что он имеет в виду; маленькие жизненные тонкости, в самом деле!
- Конечно, нет. Я была компаньонкой твоей матери и кастеляном твоего отца последние одиннадцать лет. Зачем мне знать такие вещи?
Девушка взглянула на него, и заметила слегка озадаченный, немного насмешливый взгляд.
Это же отразилось и в его голосе, когда он сказал:
- Странно, что это обстоятельство и вызвало мной вопрос.
Минерва смотрела прямо перед собой, чувствуя его пристальный взгляд.
- Я так понимаю, что ваши бывшие любовники были…скажем так, лишены воображения?
Ее бывших любовников не существовало, но девушка не собиралась говорить об этом кому-то, кто знал столько женщин, что не мог их сосчитать. Буквально.
То, что он эксперт в области отношений между мужчиной и женщиной не смог определить ее неопытность, вызывало смутное чувство радости. Она мысленно перебирала в уме подходящие кандидатуры. Когда они сошли с моста и направились вниз по тропинке, приближаясь с каждым шагом к замку, взяв себя в руку, Минерва склонила голову.
- Я думаю, что немногие мужчины столь талантливы, как ты.
Она не сказала ни слова неправды, и если она дала лишний повод ему покрасоваться, тем лучше.
После е фиаско днем, Минерва не даст ему более серьезную пищу для размышлений. Он думал, что у нее были любовники.
Опять же, Вариси были подлыми, коварными и абсолютно не заслуживали доверия, когда заходила речь о чем-то, чего они хотели; Ройс вполне был способе сделать ей комплимент в надежде, что она смягчится.
Там, где он прикоснулся, она была уже достаточно мягкой.
Поздно ночью, когда луна уже освещала мягким светом каждое дерево и камень, Минерва стояла у окна своей спальни и, скрестив руки на груди, устремила невидящий взгляд на открывающийся пейзаж.
Дверь была заперта; девушка подозревала, что Ройс может открывать замки, так что она оставила ключ в замке, просто чтобы быть уверенной.
Весь вечер девушка общалась с дамами, в переносном смысле цепляясь за их юбки. Хотя ее спальня находилась напротив утренней гостиной герцогини и не так далеко от апартаментов Ройса и его кровати, она следовала за другими по пятам, остановившись у двери своей комнаты только тогда, когда другие дамы направились к своим комнатам в восточном крыле.
Ройс заметил ее уловку, но сделал вид, что ничего не произошло.
Ей явно придется пойти против него.
Разговоры собравшихся после ужина дам, прежде чем мужчины присоединились к ним, напомнили ей о том, что она должна держаться от него подальше; все гадали, ожидая, кого же герцог выбрал в качестве своей невесты.
Они ожидали услышать об этом со дня на день.
И где она окажется потом?
- Черт бы побрал всех Вариси! - пробормотала она, выпуская часть своей ярости.
Она знала, что он, как и все; чего она не знала и о чем не подозревала, так это то, что взяв ее идиотское увлечение - одержимость, а так же несколько похотливых поцелуев и запретных ласк, и превратил в откровенное желание.
Пламенное желание, вроде тех, которые заставляли гореть.
Минерва чувствовала себя так, будто постоянно тлеет, и достаточно лишь маленькой искры, чтобы ее зажечь. Если он поцелует ее или прикоснется к ней, она знает к чему это приведет. Он даже сказал ей об этом: герцогская кровать.
- Хм!
Несмотря на желание - теперь, благодаря его опыту, еще более отчаянному - плоти, осуществление всех причудливых фантазий, о которых она когда-либо мечтала, несмотря на ее желание лежать под ним, была одна вещь, заслужившая внимания и заставляющая ее придерживаться первоначального плана держаться от нее, как можно дальше.
Если бы она превратила…любовь-одержимость-тлеющее желание в нечто большее?
Если бы он превратил…
Если она когда-нибудь совершит что-нибудь настолько глупое, как влюбиться в Вариси, и в герцога в частности, она заслуживает каждой доли страданий, что гарантировано последуют потом.
Вариси не любят. Весь высший свет знает об этом.
В случае с Ройсом было широко известно, что его любовные отношения не длились долго, что он неизбежно меняет дам, не испытывая ни к одной какой-либо привязанности. Он был Вариси до кончиков пальцев, и никогда не утверждал обратного.
Влюбиться бы в такого человека было бы глупо. Минерва подозревала, что для нее это было бы равносильно самоубийству.
Поэтому она не собиралась - не могла себе позволить поддаться его соблазнению, если, конечно, так можно назвать его игру.
И тогда, как она могла скрестить мечи в поединке с мастером, у нее была отличная идея, как избежать соблазнения. Сказать по правде, он сам подсказал ей эту идею.
Нахмурившись, она рассматривала пути отступления и средства достижения этого. Она не догадывалась, когда остановилась на нем, что он сработает не так, как она рассчитывала.
Глава 10.
На следующее утро Минерва начала осуществлять план по защите своего сердца от соблазна влюбиться в Ройса Вариси.
Ее план был прост: она должна держаться как можно дальше от герцогской кровати.
Минерва знала Ройса; он упрям, как мул. Учитывая, что он заявил, что хочет увидеть ее в своей постели, то пока она находится вдали от герцогских апартаментов и постели, ей ничего не угрожает.
После того, как позавтракала с другими гостями, девушка по своему обыкновению направилась не в утреннюю гостиную герцогини, а, направив сообщение в конюшню, отправилась в кухню, где наполнила корзину печеньем и вареньем, приготовленном из фруктов, растущих в герцогском саду. Затем она направилась на конюшню.
Пока она ожидала, когда приготовят коляску, перед ней остановился Меч, на котором сидел Ройс.
Успокоив коня, герцог посмотрел на нее пронзительным взглядом.
- В деревню?
- Некоторые фермерские семьи нужно навестить.
- Где?
- По пути в Блайндбурм.
Ройс посмотрел на Меча. Он уже долго катался на нем, и потребуется еще одна лошадь, если он собирается последовать за ней; жеребец не сможет везти на себе двух всадников и корзину.
Мужчина взглянул на девушку.
- Если ты подождешь, пока запрягут двуколку, то я отвезу тебя туда. Мне нужно встретиться с этими фермерами.
Минерва подумала, потом кивнула.
- Хорошо.
Герцог спешился, отдал несколько распоряжений Генри и грумам, чтобы они подготовили его двуколку и распрягли Меча.
Когда коляска была готова, он взял у нее корзину и устроил под сиденьем, затем подал девушке руку; устроившись на сиденье, она посмотрела на дьявольских лошадей. Наблюдая за ними, он не сможет уделить ей внимания.
Соблазнить ее.
Ройс устроился рядом с ней и взмахом руки заставил серых тронуться с места. Двуколка покатила со двора.
Через двадцать минут они подъехали к группе коттеджей, которые стояли на склоне холма. Ройс был рад, что его пара поднялась сюда без каких-либо травм.
Герцог направил лошадей на площадку между тремя коттеджами. Из дверей каждого дома появились дети, некоторые буквально выскочили из окон. Все они широко раскрыли глаза от удивления. Мальчишки обступили серых, с любопытством рассматривая их.
- У-у! - выдохнул один мальчишка. - Могу поспорить, они очень резво идут.
Минерва спустилась вниз и взяла корзину. Поймала взгляд Ройса.
- Я долго не задержусь.
Внезапно на него обрушилось чувство, которое очень походило на панику, из-за "остаться на растерзание парочке детей в течение нескольких детей".
- Как долго это "не слишком долго"?
- Полчаса, не больше.
С легкой улыбкой на губах, Минерва отправилась к коттеджам. Все дети дружно приветствовали ее:
- Доброе утро, мисс Честертон.
Девушка ответила им, и их внимание снова переключилось на него, точнее на его лошадей.
Ройс изучил пеструю компанию, которая подбиралась к нему все ближе. Возраст детей был разным: от маленьких до тех, кто уже мог работать. Он имел мало опыта в общении с детьми разного возраста; он не знал, что им сказать.
Их нетерпеливые взгляды переместились с лошадей на него, но заметив, что за ними наблюдают, снова вернулись к лошадям. Ройс пересмотрел вывод, сделанный им ранее; он интересовал их, но разглядывать лошадей было проще.
Он был их герцогом, они - его будущие работники.
Мысленно подпоясавшись, медленно двигаясь, Ройс затянул пояса, выбрался из двуколки и направился к мордам лошадей. Некоторые дети были совсем маленькими и загоревшими. Несмотря на то, что стояла тишина, это обнадеживало.
Толпа отступила на шаг или два, юноши и девушки поклонились ему. Младшие не знали что им делать и почему. Одна из девушек прошипела недоумевающему младшему брату:
- Он новый герцог, бестолочь.
Ройс сделал вид, что не слышал этого. Приветливо всем кивнув, положил руку на морду серого и погладил его.
Спустя мгновение случилось…
- Вы на них ездите верхом, ваша светлость? Или их запрягают только в двуколку?
- Вы участвовали на них в гонках, ваша светлость?
- Это парная двухколесная двуколка или фаэтон, ваша светлость?
- Как быстро они идут, ваша светлость?
Герцог почти уже скал им, чтобы оставили обращаться к нему "ваша светлость", но вовремя остановился, поняв, что это прозвучит, как выговор. Вместо этого стал отвечать на их вопросы спокойно и терпеливо.
К его удивлению, тот подход, который он использовал при общении с лошадями, сработал и с детьми. Они расслабились, и Ройс воспользовался шансом расспросить их об этом маленьком поселении. Минерва рассказала ему о семьях, живущих в коттеджах. Мальчишки подтвердили, что дома только пожилые женщины, все остальные - взрослые и молодежь - работают в поле или в кузнеце, которая расположена дальше по дороге. Сами они не учились в школе, так как поблизости не было ни одной; читать и считать их учили пожилые женщины.
После нескольких минут такого разговора лед тронулся, и дети осмелились спрашивать о нем самом.
- Мы слышали, - сказала парень, который считал себя старшим, - что вы в Лондоне работали на правительство, были шпионом!
Это герцога удивило; он думал, что отец причину, по которой его не было, сделал страшной тайной.
- Нет, глупенький! - старшая девочка покраснела, когда Ройс и все остальные посмотрели на нее, но храбро продолжила. - Мама сказала, что вы руководили шпионами, и способствовали свержению Бонни.
- Ну…не я сам. Люди, которыми я руководил, выполняли воистину опасные вещи, и, да, они способствовали падению Наполеона. Но Веллингтон, другие генералы и наша армия тоже добивались этой цели.
Естественно, они восприняли это, как приглашение, поговорить о его миссии; заимствуя рассказы о подвигах других, легко удерживал внимание детей. Они были довольны и хотели узнать, шутит ли он, или, на самом деле видел, как вели закованного в цепи Наполеона.
После того, как доставила варенье и познакомилась с новым членом семьи, Минерва с вцепившимся в ее волосы младенцем, воркуя, подошла к окну, чтобы рассмотреть глаза ребенка, выглянула в окно - и напряглась, собираясь выбежать на улицу и спасти сестер и братьев ребенка.
Или Ройса, в зависимости от ситуации…найдя самого влиятельного лорда Англии, который стоял возле лошади и рассказывал детям истории, она расслабилась и, улыбаясь, поворковала еще над ребенком.
Бабушка ребенка подошла к окну. Она тоже посмотрела на то, что происходило снаружи. Приподняла удивленно брови. Спустя мгновение, она сказала:
- Если бы я не видела схожих фамильных черт с последним герцогом, то, глядя на это, решила бы, что кукушка подбросила своего птенца в герцогское гнездо.
Улыбка Минервы стала шире; идея о том, что Ройс - кукушка…
- Он определенно родился и вырос Вариси.
Старуха усмехнулась.
- Да, без сомнения, мы все будем запирать своих дочерей. И еще… - она отвернулась от окна и направилась к прерванной работе. - Если бы на его месте оказался его отец, то своим рыком разогнал всех сорванцов, просто потому, что может это сделать.
Минерва не могла с этим не согласиться, но Генри, отец нынешнего герцога, никогда не вступал с ней в пререкания.
Тем не менее, девушка решила не искушать судьбу. Вручив малыша бабушке, взяв свою корзинку, она начала прощаться с пожилой женщиной, когда дверной проем загородила какая-то тень. Ройсу пришлось сильно пригнуться, чтобы войти в дом.
Три женщины сразу же поприветствовали его реверансами; Минерва быстро представила их, прежде чем он спросил, что они делают.
Легко кивнув женщинам, герцог посмотрел на пустую корзину в руках девушки и забрал ее. Но прежде чем он успел что-то сказать, пожилая женщина вышла вперед, чтобы показать ему своего внука.
Минерва задержала дыхание, почувствовала его желание сделать шаг назад, но он остался стоять на месте. Он кивнул на официальное приветствие пожилой женщин, затем повернулся, чтобы уйти, но не решился.
Ройс протянул руку и коснулся пальцем пухлой щечки ребенка. Малыш пускал пузыри и бил по воздуху крошечными кулачками. На лице женщины появилась широкая улыбка.
Минерва заметила, что поступок Ройса заставил смягчиться и других женщин. Затем мужчина посмотрел на нее.
Девушка показала на корзинку.
- Мы должны идти.
Согласно кивнув, герцог склонил голову перед другими женщинами.
- Дамы.
Повернувшись, он вышел из коттеджа.
Обменявшись впечатлениями с женами фермеров, Минерва последовала за ним. Пока она добиралась до его двуколки, увидела и услышала достаточно, чтобы понять, что дети перестали его бояться. В их глазах светилось даже не благоговение, а поклонение герою.
Его отец не общался с простыми людьми; он общался с ними на расстоянии, посредством Келсо и Фалуэлла, лично встречаясь, только в крайнем случае. Поэтому обычно разговаривал только с главой семьи.
Оказалось, Ройс отличается от него. Он не использовал настойчивость отца в вопросах расстояния между герцогом и простым народом.