Рэйвен мотнула головой, решительно прошествовала мимо уничтоженного Роджерса и спустилась в каюту. Дэнни суетилась, пакуя последние мелочи и весело напевая что-то. Она была счастлива, что они наконец приехали.
– А, вот и вы! Еще парочка последних ящиков, и все готово! – Дэнни даже не заметила пылавших щек юной хозяйки.
– Господи, когда же мы наконец покинем корабль! – с чувством произнесла Рэйвен.
– И верно, – поддакнула ничего не подозревающая Дэнни.
Испорченный развратник, все еще негодовала Рэйвен, но про себя. Слава небесам, что до сих пор он не пытался навязать ей своих объятий! Трудно сказать, как бы она отреагировала на признания этого слюнявого идиота! Эти мужчины – сущее наказание! Просто пытка какая-то! Как же она ненавидела их! Что они себе воображают? Что могут вот так наброситься на всякую приглянувшуюся им женщину? А какая самонадеянность, уверенность в собственной неотразимости! Как же, осчастливил! Ни малейшей попытки добиться взаимности! Она рассвирепела даже куда больше, чем когда-то из-за красавца контрабандиста. Тот, конечно, допек её тем, что от души забавлялся ее реакцией на свои поцелуи! Как он небось повеселил свою команду подробным описанием почти удавшегося соблазнения деревенской простушки!
Рэйвен усмехнулась, что до сих пор бурно негодует при воспоминании о капитане. Все! Выбросить из головы и забыть! Она рьяно принялась помогать Дэнни. Хорошо, что есть чем заняться. Остается надеяться, что Натаниэль Роджерс последует ее совету и оставит ее в покое.
Когда все было упаковано, "Индийское облако" бросило якорь в огромной гавани. Началась неизбежная в таких случаях суматоха, и Рэйвен едва успела попрощаться с попутчиками, как уже спустили сходной трап. Вокруг возвышался целый лес голых мачт, торчащих в безоблачном небе. Ветер, дувший в лицо, заметно потеплел, донося тысячи новых экзотических запахов с берега.
Вдоль пирса тянулись огромные сооружения складов, каждый свободный метр на причале использовался для складирования груза. Толпы людей двигались по неровно уложенным доскам, лавируя в густой толпе. Рэйвен зачарованно смотрела на индусов в европейском платье, с огромными портфелями, набитыми накладными на грузы, снующих в толпе в надежде первыми попасть к старшему помощнику, чтобы заключить выгодную сделку.
Модно одетые женщины в белых перчатках и с пестрыми шелковыми зонтиками прохаживались чуть поодаль, встречая пассажиров с двух битком набитых только что прибывших пассажирских кораблей, вставших рядом с "Индийским облаком". Среди толпы выделялись смуглокожие аборигены – мужчины в белых дхоти и чалмах или в длинных пиджаках и широченных шароварах, женщины живописно задрапированы в яркие сари и богато вышитые чоли. Толпа пестрела всеми цветами радуги – зеленым, оранжевым, пурпурным и желтым всех оттенков. Хотя головы женщин были покрыты, Рэйвен заметила, что они втирают в волосы масло, чтобы придать им блеск. Бросались в глаза и их украшения – браслеты, кольца, ожерелья, кулоны и всевозможные бусы. Все это блестело, позвякивало, притягивало взгляд. Мистер Мерроу заметил, что индийские женщины стремятся свое богатство выставить напоказ, и чем богаче были их украшения, тем больше уважения оказывали им их соотечественники. Рэйвен не терпелось поскорее очутиться на берегу и поближе познакомиться с этим причудливым, своеобразным миром!
Наконец и пассажирам "Индийского облака" позволили сойти на берег. Рэйвен с облегчением увидела, как первым сошел со всеми своими вещами Натаниэль Роджерс. Капитан Винтерc попросил ее задержаться, пока он не узнает, встречает ли ее кто-нибудь. Она беспокойно бродила от одного борта к другому, разглядывая все, что попадалось ей на глаза. Дэнни не выказывала особого любопытства, а лишний раз проверяла, все ли вещи доставлены из каюты на палубу, не забыто ли что-нибудь.
– Мисс Бэрренкорт?
Рэйвен оглянулась на незнакомый голос. К ней обратился высокий джентльмен с животиком – блестящие пуговки его пиджака едва сходились в центре. Сначала Рэйвен приняла его за своего кузена, но потом решила, что ошиблась, ведь мужчине было около шестидесяти, и его волосы покрывала заметная седина. От веселых глаз разбегалась сеть морщинок. Нет, решительно подумала она, в нем нет абсолютно ничего от Бэрренкортов.
– Вы мисс Рэйвен Бэрренкорт? – почтительно спросил он.
– Да, сэр.
– Меня послал сюда капитан Винтерc. Мое имя Джон Трентхэм, я деловой партнер Филиппа Бэрренкорта.
– Как мило, что вы встретили меня, мистер Трентхэм, – радостно воскликнула Рэйвен. – Полагаю, мой кузен заболел?
Джон Трентхэм рассмеялся, и его животик заколыхался.
– Можно и так выразиться. Его нет в Бомбее, мисс Бэрренкорт, он в Лахоре, в горах. Там у него летний домик.
Глаза Рэйвен растерянно посмотрели на пожилого джентльмена.
– Так его нет в Бомбее? – удрученно повторила она. Заметив, что его известие расстроило девушку, Джон Трентхэм поспешил успокоить ее:
– В этом нет ничего необычного. Правда, к этому времени года он уже возвращается, но, видимо, его задержали дела. Поэтому я и встретил вас. В его отсутствие я просматриваю всю корреспонденцию, получил и письмо сэра Хадриана о вашем приезде. Я позабочусь о том, чтобы вы смогли добраться до вашего кузена в Лахор. Пока же прошу вас быть гостьей в моем доме в Бомбее.
Рэйвен расстроило, что до Филиппа еще придется добираться, но была благодарна Джону Трентхэму за заботу о ней.
– Вы очень добры, сэр, – пробормотала она.
Понимая, что девушка ожидала увидеть среди встречающих на причале своего кузена, Джон Трентхэм ласково похлопал ее по руке.
– Ну же, мисс Бэрренкорт, не стоит расстраиваться. Я очень люблю Филиппа и сделаю для вас все, что в моих силах, раз уж вы добрались до самой Индии ради встречи с ним.
Он с любопытством взглянул на нее, и Рэйвен подумала, догадался ли он, ради чего она приехала. Сэр Хадриан не сказал ей, что именно написал в своем письме. Она знала только, что все подробности содержались в послании, которое она везла с собой, чтобы лично вручить кузену.
– Моя коляска стоит за складами, – продолжил Джон Трентхэм. – Я сейчас найду кули, чтобы он отнес ваш багаж.
– А я попрощаюсь с капитаном Винтерсом, – сказала Рэйвен, махнув рукой в сторону знакомой фигуры, Дэнни, очарованная дружелюбием и прекрасными манерами Джона Трентхэма, безропотно восприняла новость, что им опять предстоит долгий путь.
– Только бы не вновь пять месяцев на корабле! – воскликнула она. Джон Трентхэм взял ее под руку, помогая спуститься по шаткому трапу.
– Поверьте мне, эта поездка будет намного короче! – рассмеялся он.
– Вы случайно не знаете, почему кузен Филипп задержался в Лахоре? – полюбопытствовала Рэйвен, когда мистер Трентхэм подсаживал ее в коляску, доверху набитую багажом.
– Не знаю, что и сказать, – пожал он плечами. – По делам. Ваш кузен очень занятой человек, он заведует многими складами в Пенджабе.
– Вы полагаете, что сможете обеспечить нам каюту на судне, идущем на север?
– Будьте спокойны, я разыщу для вас места, может быть, даже на завтрашний рейс. Как только отвезу вас к себе, так сразу же вернусь в порт и все разузнаю.
У Рэйвен отлегло от сердца. Они проезжали по запруженной людьми улице, и она с удовольствием разглядывала экзотическое окружение. Ее очаровали бесчисленные воловьи упряжки, паланкины, рикши и тысячи спешащих пешеходов. Индусы были одеты так же, как и в порту, но каждый, казалось, говорил на каком-то своем диалекте, когда громко приветствовали друг друга через улицу или останавливались на перекрестке.
Рэйвен ожидала увидеть огромное количество храмов, но их оказалось лишь несколько, правда, сверкающих редким великолепием. Город благоухал, утопая во множестве маленьких садиков и парков с цветущими деревьями и редкостными цветами. Все это делало Бомбей прекрасным и неповторимым, так непохожим на города Англии. Здания казались фантастичными дворцами, их пропорции поражали величиной. Странные конфигурации башен и арочных окон выглядели еще более необычными на фоне домов привычной английской и готической архитектуры, то тут, то там стоящих на чистых широких улицах.
Вдоль дороги стройными колоннами высились пальмы, а величественные кипарисы, манговые деревья и другие, неизвестные Рэйвен, зеленые великаны усиливали впечатление роскоши великолепного города, созданного, видимо, лишь для богатых.
Натаниэль Роджерс говорил о невероятной нищете и болезнях, о трущобах и помойках, но Рэйвен ничего этого не заметила в прекрасно одетой толпе, заполнившей тротуары, вдоль которых выстроились высокие элегантные здания. Интересно, не преувеличил ли он все это специально, чтобы запугать ее и добиться согласия не разлучаться? Ничего, у нее будет уйма времени, чтобы самой увидеть все.
Джон Трентхэм жил в красивом, впечатляющих размеров бунгало, расположенном высоко на склоне горы. Отсюда открывалась великолепная панорама пестрых крыш и шпилей храмов, верхушек пальм и самой гавани с плещущимся лазурным морем. Рэйвен проводили в спальню с таким же романтически-захватывающим видом из окна. Ее так очаровал пейзаж, что она едва обратила внимание на то, что ее окружало. Но когда принесли багаж, она с любопытством осмотрелась вокруг – колоссальных размеров спальня была обставлена простой и приятной мебелью.
Заметив рядом ванную комнату с сидячей ванной, она даже почувствовала слабость в коленях от желания смыть дорожную грязь. Любую цену – за минуту блаженства в горячей воде! Словно услышав её мольбу, двери распахнулись, два кули внесли ведра с горячей водой, которую тут же и вылили в ванну, добавив ароматические соли.
Пока она наслаждалась долгожданной роскошью воды, две служанки распаковали то, что она отложила в сторону для первого обихода и на вечер. Служанки перешептывались и восхищенно разглядывали чудесное шитье и великолепное кружево на ее платьях. Рэйвен заметила, что обе юные девушки так и горели желанием услужить. Они гладили и развешивали одежду намного сноровистее, чем старая Люси Маринер в Корнуолле. А уж она-то была в услужении больше пятидесяти лет. И с неожиданной грустью Рэйвен задумалась, чем сейчас занимаются Люси и остальные верные слуги в Нортхэде? Дай Бог, чтобы сэр Хадриан не превратился в тирана и грубияна, как он обещал ей при расставании. Одеваясь с помощью служанок в муслиновое платье, она все еще хмурилась, но тут же рассмеялась над собственной глупостью. Ведь все равно она бессильна что-либо изменить, ибо находится за полсвета от них. Более того, глупости все это, она абсолютно доверяет своему деду. Не стоит забивать себе голову пустыми тревогами!
Одна из девушек расчесала волосы Рэйвен и заплела ей косы, восхищаясь на ломаном английском языке чудесными волосами. Тут открылась дверь и в комнату заглянула женщина средних лет с доброй улыбкой на лице.
– Здравствуйте! Значит, вы и есть кузина нашего дорогого Филиппа?
Рэйвен встала, а служанки тут же отошли на почтительное расстояние.
– Да. А вы миссис Трентхэм?
– Да, дорогая. Прошу прощения, что не встретила вас в порту, но я была в гостях, а Джон не знал точно, когда прибудет "Индийское облако".
Миссис Трентхэм прошла в комнату и пожала руку Рэйвен. Она была дородной, как и ее супруг, дамой, ее черные глаза весело подмигивали. Платье из прекрасного шелка с золотой нитью облегало её пышную фигуру, а на запястьях красовались браслеты с драгоценными камнями и какими-то подвесками, позвякивающими при каждом движении.
– Боже, да вы просто красотка! – вздохнула она, дружелюбно рассматривая лицо Рэйвен. – Ох, я бы все отдала, чтобы Тия была хоть наполовину так же красива!
– Тия? – не понимая, повторила Рэйвен.
– Моя дочь Коринтия. Она почти ваша ровесница. Сейчас она переодевается и присоединится к нам за чаем. Вы готовы спуститься вниз?
Рэйвен кивнула. Миссис Грентхэм еще раз вздохнула, бегло окинув стройную фигурку девушки оценивающим взглядом.
– Уверена, вам не приходится слишком долго торчать перед зеркалом, чтобы выглядеть так сногсшибательно! Ну, моя дорогая, идемте. Миссис Дэниэлс уже в гостиной.
Она повернулась, велела служанкам поторопиться и вышла в длинный коридор, устланный богатыми коврами.
Дэнни сидела на диване в гостиной с типично английской мебелью, и лишь цветущая за окном бугенвиллея говорила о том, что чаепитие происходило все же в Индии, а не в одном из модных салонов Лондона. Дэнни выглядела значительно лучше, чем на корабле. Ее пухлые щечки вновь приобрели розовый цвет. Кроме того, она была довольна, что с ней обращались, как с почетной гостьей. Она расправила юбки и улыбнулась.
– Ну, мисс Рэйвен, разве это не чудо снова ходить по твердой земле?
– Не очень-то привыкай к этому, – подмигнула ей Рэйвен. – Вдруг нам придется уехать завтра же?
– О, не волнуйтесь, дорога до Пенджаба вовсе не такая длинная, – заметила миссис Трентхэм, усаживаясь в кресло. Она позвонила в колокольчик. Почти мгновенно появилась служанка в пестром сари с серебряным подносом. На нем стояли чайный сервиз и тарелка с булочками с изюмом, рогаликами и кексами с глазурью. Все прекрасно знакомое – английское.
Умело разливая чай по чашкам, миссис Трентхэм подождала, пока выйдет служанка, и весело продолжила:
– Вам понравится Пенджаб, мисс Бэрренкорт, хотя он, конечно, и более примитивен, чем Бомбей. Больше самих индусов, понимаете, а они могут быть очень… – Она умолкла, потому что дверь снова открылась. – А-а, Тия, радость моя, вот и ты! Мы только что сели!
Да, Коринтия Трентхэм не была красоткой – тщательно завитые волосы имели тусклый каштановый цвет, а фигура уже сейчас была полноватой, как и у родителей. Но она мудро оделась в темно-синее платье, что слегка скрадывало полноту. Девушка тепло и доброжелательно улыбнулась и хотя трещала без умолку, как и ее мамаша, но рассказывала достаточно увлекательно и не без юмора.
– Как жаль, что вы останетесь только на ночь! – воскликнула она, поедая очередной кекс с лимонной глазурью. – В Бомбее так много интересного! А сколько знакомых, которым можно вас представить!
– Я надеялась, что мы выкроим время посмотреть город сегодня вечером, – робко предположила Рэйвен, не желая быть в тягость хозяевам своими капризами.
– Почему бы и нет? – согласилась миссис Трентхэм. – В Бомбее Индия предстает во всей красе. И британцев больше, чем в любом другом городе, если не считать Калькутты. Но у нас тут нет по крайней мере этих жутких набобов – индийских вождей, которые полагают, что могут творить что угодно, будто нас, англичан, вовсе не существует! Боже мой, дошло до того, что я перестала ездить летом в горы, а все из-за этих индусов! И вот терплю невыносимую жару, но зато здесь нет этих безумных национальных шествий и празднеств! Они выходят на улицы тысячами, со слонами и волами, а шум!.. Это просто кошмар!
Рэйвен очень хотелось увидеть индийский праздник на улице, но она мудро промолчала и лишь вежливо кивала.
– Что бы вы хотели посмотреть? – спросила Коринтия.
– О, все! – воскликнула Рэйвен. – Слоновые пещеры, храмы, Ворота Индии, гору Малабар… всё, что вы сочтете интересным.
Миссис Трентхэм недоуменно переглянулась с дочерью, решительно отставила чашку из китайского фарфора на блюдце и покачала головой.
– Моя дорогая мисс Бэрренкорт, никто, ну просто никто из благородных леди не решится осматривать то, что вы назвали. Это…. это… просто неприлично!
Рэйвен открыла было рот, чтобы возмутиться, но Дэнни вовремя и весьма чувствительно ткнула ее локтем в бок.
– Поня-я-ятно, – протянула Рэйвен и в досаде сжала губы.
Ну разве не обидно, что Трентхэмы считают осмотр достопримечательностей ниже своего достоинства?
– Что же тогда можно посмотреть в Бомбее, что будет приемлемо для леди из общества? – сладко пропела она.
Миссис Трентхэм задумалась.
– Даже не знаю…
– Может быть, базар, мама? – предложила Тия. Миссис Трентхэм просияла:
– И правда! Чудесная идея! Вы не сможете сказать, что погрузились в индийскую культуру, если не повидали их базара, мисс Бэрренкорт!
Рэйвен оживилась:
– Потрясающе!
– Я велю подать коляску, – тут же отреагировала миссис Трентхэм, считая вопрос решенным, и позвонила в колокольчик.
– Вы не обидитесь, если я вместо прогулки немного посплю? – робко спросила Дэнни. – Я не очень люблю походы по магазинам, а после корабельной койки меня словно магнитом тянет к настоящей перине!
– Как я вас понимаю, – согласилась с ней миссис Трентхэм. – Я и сама терпеть не могу морские путешествия. Конечно, экскурсия на базар будет слишком утомительной для вас, миссис Дэниэлс. Там так шумно, и повсюду толпы.
Когда дамы уселись в коляску, кучер-индус поехал вниз по склону горы к Аравийскому морю. По обе стороны петляющей улицы стояли элегантные дома и бунгало, едва не налезавшие друг на друга. Казалось, они выросли сами по себе на каменистых склонах. Миссис Трентхэм без умолку болтала, Коринтия рассеянно слушала мать, а Рэйвен кивала головой и вежливо отвечала, хотя с большим удовольствием впитала бы в себя все увиденное молча. Коляска представляла собой широкое открытое ландо, и ничто не мешало рассматривать все подробно. Рэйвен трудно было скрыть свое возбуждение. Куда ни глянешь, повсюду ухоженные сады с экзотическими кустарниками и цветущими деревьями, посреди которых, подобно драгоценностям, высятся элегантные особняки с неизменно белыми стенами.
Ландо очень скоро остановилось возле базара Колаба, и свежий бриз донес до них насыщенный запах рыбы. Миссис Трентхэм недовольно сморщила нос.
– Вы точно хотите пройтись, а не ехать в коляске, мисс Бэрренкорт?
Рэйвен решительно кивнула. Плевать ей на их предрассудки! Вид священных коров, безмятежно бродящих по площади, и индусов, спокойно обходящих этих животных, и шум отчаянно торгующихся за любую мелочь людей, и товары, выставленные на продажу, – все это завораживало! Она просто обязана рассмотреть все это поближе! И никто ей не помешает! Миссис Трентхэм и Коринтия не обиделись.
Внимание Коринтии тут же привлек кланяющийся и улыбающийся торговец хлопковых и льняных тканей, раскрашенных вручную.
– О, мамочка, посмотри на эту желтую ткань! По-моему, получится отличное платье для прогулок, а?
– Нет, милая, оно будет тебя бледнить, – честно сказала мать, окинув свою некрасивую дочь критическим оком.
Рэйвен отвернулась и с любопытством огляделась. По соседству оглушительно блеяло стадо коз, преданно вперивших свои стеклянные глаза в хозяина, водившего их взад и вперед на длинных веревках и громко расхваливающего свой товар. Рядом с ним торговец кокосами выкрикивал что-то на непонятном певучем диалекте. Все вокруг кипело жизнью: продавцы, покупатели, толпы зевак толкались, кричали, торговались и ругались на узких проходах между прилавками. Воздух звенел от смешения невероятного числа индийских диалектов и воплей детей, сидевших на маленьких циновках, расстеленных прямо на земле. Бездомные собаки лаяли, снуя между ног спешащих людей, рычали друг на друга или рылись в отбросах. Добавьте к этому мириады запахов: кокосов, манго, гнили, сжигаемого мусора, лакомых ароматов с примесью карри от готовящихся на огне блюд – и получите безошибочно узнаваемый запах нищеты, доносимый при каждом порыве ветра. Было от чего закружиться голове!