Остаток ночи девушка так и не смогла уснуть и почти на рассвете спустилась вниз, чтобы позавтракать с матерью. Веки распухли, голова болела от бесплодных размышлений в темноте. Эстелла, наоборот, выглядела отдохнувшей. Сегодня она надела траурное платье цвета маренго с широкой юбкой и облегающим лифом, накинула на плечи кружевной шарф, прикрыла прошитые серебром волосы черным чепцом. Тильди помогла Синаре натянуть серое платье посветлее, откровенно заявив, что никому не следует носить траур по этой "змее" - Феликсу Сеймуру.
Только сейчас Синара заметила, что утро выдалось таким же уныло-серым, как и цвет ее платья. Девушка вошла в комнату, где хозяева обычно завтракали, устроенную рядом со столовой одним из прежних владельцев. В древнем замке сохранилось прежнее расположение помещений, но огромный холл, занимавший раньше почти весь первый этаж, теперь был разделен в конце на несколько столовых, три небольшие гостиные и отделанный панелями кабинет.
Хотя в массивном камине большого холла горел огонь, в замке было холодно и сыро. В уютной же комнате, куда подали завтрак, пламя весело потрескивало за каминной решеткой, и Синара почувствовала, как по телу разливается тепло. Желтые клетчатые гардины заставляли забыть о непогоде, белая скатерть была туго накрахмалена, на салфетках - ни единого пятнышка, фарфор и серебро так и сверкали. По крайней мере экономка миссис Эверелл сделала все, чтобы новая хозяйка не смогла найти недостатков в сервировке.
К раздражению Синары, Мерлин уже сидел во главе стола, одетый в строгую серую куртку для верховой езды с траурной лентой на рукаве. До этого дня он не завтракал с ними.
Синара почувствовала, как заколотилось сердце при воспоминании о том, что произошло сегодняшней ночью. Взгляды их встретились и застыли; в воздухе ощутимо нарастало напряжение.
- Доброе утро, дорогая, - приветствовала Эстелла дочь, и Синара, приложившись губами к прохладной морщинистой щеке, села на другом конце стола, напротив Мерлина, на месте, предназначенном для графини, хозяйки Блек Рейвна. Иногда новое положение устрашало девушку: казалось, столь быстрые перемены не к добру.
- Ты выглядишь усталой, Синара, - заметила миссис Хоторн, искоса посмотрев на Мерлина. Но тот с бесстрастным лицом продолжал разрезать кусок ветчины на тарелке.
- Я прекрасно отдохнула, - солгала Синара, ожидая, пока Брембл нальет кофе. Дворецкий ненавязчиво подвинул блюдо с пирожными, но ей не хотелось есть.
- Собственно говоря, я едва не проспала, - извинилась она, пожалев о столь явном преувеличении, как только слова сорвались с губ.
Мерлин, укоризненно качнув головой, понимающе улыбнулся:
- Рад, что ты хорошо спала в новом доме.
Эстелла перевела взгляд с дочери на зятя, очевидно, почувствовав натянутость их отношений. Синара опустила глаза в тарелку, куда Брембл уже успел положить тонкий ломтик ветчины, и начала машинально жевать.
Эстелла промокнула губы салфеткой:
- Уверена, что в этой древней развалине, именуемой замком, бродят привидения. Я слышала странный шум ночью.
Она деликатно вздрогнула и поднесла к губам чашку.
- Насколько я знаю, ни о каких призраках здесь никогда не слыхали, разве что Феликс решил преследовать нас.
- Не упоминайте этого имени, - охнула Эстелла. - Я определенно ощущаю леденящий холод!
Она плотнее закуталась в черную кружевную шаль:
- Сама атмосфера, кажется, полна вздохов и непонятных движений, словно духи перелетают из комнаты в комнату.
- Мама, ты сегодня удивительно суеверна. С чего бы это?
- Этот дом действует мне на нервы, всегда действовал, - призналась Эстелла и, чуть помолчав, добавила: - Не знаю, стоит ли упоминать об этом, но прошлой ночью я слыхала в коридоре топот ног, одетых в тяжелые сапоги, а потом хлопнула дверь.
Мерлин исподтишка взглянул на Синару, и та мгновенно залилась краской. Неужели до матери донесся стук двери ее спальни?
- Возможно, один из слуг, - поспешила вставить Синара. - Совершенно нечего бояться.
ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ, ВОЗМОЖНО, ЧЕЛОВЕКА, СИДЯЩЕГО НА ПРОТИВОПОЛОЖНОМ КОНЦЕ СТОЛА.
Губы Мерлина едва заметно дернулись, но в словах, обращенных к Эстелле, нельзя было различить ни единой нотки сарказма:
- Вам действительно не стоит пугаться никого и ничего.
Швырнув на стол салфетку, он поднялся:
- Прошу извинить меня, у меня дела.
Он уже направился к двери, когда в комнату влетела запыхавшаяся миссис Эверелл: чепец сбился, седые пряди волос падали на лоб.
- Ваше лордство, вы должны немедленно пойти в сад. В цветнике кто-то вырыл огромную яму… в виде могилы.
Глава 7
Потрясенно охнув, Синара выбежала из гостиной вслед за Мерлином и матерью. Могила?! Миссис Эверелл, должно быть, ошиблась.
- Говорила же тебе, здесь творится нечто странное, - потихоньку заметила Эстелла дочери.
- Кто-то был в замке прошлой ночью, и этот кто-то вполне мог нас всех убить, пока мы спали.
- Просто смехотворно, мама! У тебя разыгралось воображение. Кому понадобится убивать нас?
Синара сделала гримаску, заметив, как испуганно смотрит мать в грозное лицо Мерлина:
- Мама, насколько мне известно, он мирно почивал в собственной постели.
- Я не верю, что Мерлин способен на преступление, но, как все люди, могу и ошибаться, - пробормотала мать и вцепилась в руку Синары: - Я так боюсь…
По спине девушки прошел ледяной озноб, но она упрямо обняла мать за хрупкие плечи.
С моря дул порывистый ветер, приносивший с собой влажную дымку. Клочья тумана плавали над синевато-зелеными водами Ла-Манша, оседали на камнях у основания замка. Синара нервно стянула края шали. До цветника с бордюрами из роз оставалось всего несколько шагов.
Они завернули за угол поросшей мхом восточной стены, возведенной много лет назад, чтобы защищать нежные бутоны от неукротимых штормов и бурь. По одну сторону расположились розовые кусты, по другую - кто-то посадил нечто вроде огорода, где росли различные травы. Пучки зелени поднимались ровными рядами.
На фоне изящного кружева молодой листвы гнусным святотатством выглядела яма, вырытая в самом центре сада. Птичья поилка валялась на земле, мраморный пьедестал солнечных часов треснул. По краям канавы-могилы кусты изломаны и истоптаны.
- Кто мог решиться на такую мерзость? - пролепетала Эстелла, еще крепче сжав руку дочери, словно боялась упасть.
Синара мрачно уставилась на яму, слишком мелкую для настоящей могилы, хотя не менее зловещую:
- Вот именно, кто? Неужели в Блек Рейвне и без того мало смертей и несчастий?
Мерлин встал на колени у длинной узкой впадины и заглянул туда. Потом поднял лопату, брошенную среди кустов, и вонзил в рыхлую почву, но на свет не появилось ничего, кроме мелких камешков. Через минуту острие уперлось в скальное основание.
- Не представляю, что тут произошло, - пожал он плечами, изучая лица собравшихся слуг. Трое лакеев, дворецкий, экономка и Гидеон Свифт, молча посмотрев на хозяина, обменялись смущенными взглядами.
- Возможно, - подумала Синара, - гадают, кого из них Мерлин захочет обвинить в случившемся.
- Не знаю, кто может быть заинтересован в подобном деле, - начал Мерлин после долгого молчания, - но мне кажется, главный вопрос - ПОЧЕМУ. Почему ему понадобилось это? Что он ожидал найти.
Мерлин вновь обвел глазами каждое лицо, не пропустив даже Эстеллы и Синары.
- Возможно, это дело рук кого-то из мужчин, живущих в поместье, поскольку вряд ли можно поверить, что женщина осмелится выйти из дома среди ночи и начать рыть могилу.
Гидеон Свифт откашлялся:
- Никто здесь не может быть таким сильным… или ловким.
Мерлин пригвоздил его к месту уничтожающим взглядом и обратился к остальным слугам:
- Если вы видели или слышали что-то странное прошлой ночью, не бойтесь рассказать.
Вход в кухню - каменное здание с островерхой крышей, пристроенное к замку еще до того, как Сидни Сеймур вступил во владение, - находился в конце огорода, и теперь повариха Мойра Блек, приземистая корнуолка, наблюдала всю сцену через узенькое окно рядом с дверью. Мерлин сделал ей знак. Повариха, выйдя на кирпичную дорожку, отделявшую зелень от розовых кустов, миновала крутую лестницу, ведущую в подвал, и взмахнула половником:
- Милорд, у меня нет времени торчать здесь и глазеть на землю, - злобно объявила она. - Мне нужно успеть приготовить обед!
Черные глаза с бешенством уставились на Мерлина. Седые волосы, едва видневшиеся под необъятных размеров чепцом, были свернуты в тугой узел.
- Но надеюсь, вы сможете уделить нам несколько минут, - вежливо заметил Мерлин. - Вы что-нибудь видели прошлой ночью? Не появлялся ли у дверей кухни какой-нибудь нищий или бродячий торговец?
- Они за сто верст объезжают это место с тех пор, как мистер Макс не оставил ничего, кроме кучи долгов, - фыркнула кухарка. - Я месяцами не вижу поставщиков - кому охота давать товары в кредит?
- Все скоро изменится, - процедил Мерлин. - Как только я оплачу счета, можете заказывать для кухни, что угодно. Вы уверены, что никого не видели в саду?
Мойра Блек скрестила пухлые руки на белоснежном накрахмаленном фартуке:
- Уверена. Правда, Маггинс, как обычно, зашел выпить кружку эля и поболтать, но он время от времени так делает, ничего тут странного не вижу.
Плечи Мерлина, казалось, на мгновение опустились, но он тут же вскинул голову:
- Вы все должны быть начеку и немедленно известить меня, если кто-то из фермеров странно себя поведет или если встретятся незнакомые люди. Не допущу, чтобы цветники Блек Рейвна уродовали и уничтожали. Собственно говоря, я намереваюсь восстановить поместье и сад во всем прежнем блеске и величии. Надеюсь, вам понятно?
Слуги закивали, по-прежнему с подозрением оглядывая хозяина.
- Кроме того, мне понадобится ваша помощь. Я на вас рассчитываю.
Мерлин вручил лопату Гидеону Свифту, который немедленно начал закидывать яму землей:
- Постараюсь поймать негодяя и примерно наказать его. Подобные проделки никому не должны сходить с рук.
Не сказав больше ни слова, Мерлин вернулся в дом и заперся в кабинете.
- А он храбрый человек, твой муж, - заметила Эстелла дочери, беря ее под руку. Обе направились следом за Мерлином. Очутившись в холодном сумраке большого холла, Синара, вздрогнув, спросила себя, неужели ей никогда не удастся освободиться от неприятного чувства, поселившегося в душе с тех пор, как пришлось переступить порог замка.
Мать повела ее в малую гостиную, где с гордостью показала, как много успела вышить за вечер.
Синара терпеть не могла шитье, но поскольку каждая леди должна была уметь обращаться с иглой, работала над экраном для каминной решетки, изображающим котенка, спящего в корзине, в виньетке из осенних листьев. Сегодня она была слишком возбуждена, чтобы заниматься вышиванием, однако послушно уселась у камина с пяльцами на коленях. Огонь почти погас, но в комнате было уютно и тепло.
- Мама, ты знала трех братьев Сеймур, отца и дядьев Мерлина. Какими они были? Эстелла подняла глаза:
- Насколько я понимаю, ты хочешь узнать о прошлом семьи Мерлина? Синара кивнула.
- Отец Мерлина, Росс, - начала Эстелла, - был самым младшим и добрым из братьев Сеймур. Порядочный человек, в чьем сердце было так много сострадания. За исключением твоего отца, Росс был лучшим из всех, кого я знала… правда, возможно, немного слабовольным. - Немного поколебавшись, она добавила: - Когда-то я даже надеялась выйти за него.
- Ты влюбилась в Росса Сеймура?! - охнула Синара.
Поджав губы, Эстелла оборвала болтавшуюся нитку:
- Трудно сказать. Я была так молода и совсем не понимала, что такое настоящая любовь, а твой отец казался неотразимым - как и Росс Сеймур. Я приехала в Англию в мае 1789 года, спасаясь от революции. Все произошло так быстро. - Безысходная печаль звучала в голосе пожилой женщины: - Знаешь, лишь мне одной из всей семьи удалось избежать гильотины. Отец отослал меня, надеясь, что сумеет приехать позже. Я всего боялась и была ужасно одинока. Вокруг чужие, совсем непонятные люди, все такое БРИТАНСКОЕ. Я смертельно тосковала по родным, а твой отец и… Росс искренне сочувствовали мне, заботились… Все это было так романтично! Да, думаю, что когда-то любила Росса, - уже чуть веселее добавила Эстелла. - Однако он женился на матери Мерлина, и всему настал конец Они были страстно влюблены друг в друга.
Синара, размышляя над услышанным, изучала мать, отмечая изящные черты увядшего лица, грациозные движения рук, по которым можно было всегда и безошибочно узнать француженку. Только сейчас она поняла, сколько страданий пришлось перенести матери.
- Ты никогда раньше не говорила мне об этом…
- Mon Dieu, это было так давно. Все изменилось. Твой отец дал мне настоящее счастье. Он боготворил меня, заботился и любил, как и я его.
- Расскажи о других братьях.
- Сидни, старший, был напыщенным крикливым человеком. Ни капли доброты. По-моему, даже безжалостным и бессердечным. Ходили слухи…
- Слухи?
- Что он плохо обращался со слугами. Думаю, что настоящий упадок поместья начался с того времени, как Сидни стал графом, хотя сначала казалось, что он сможет вытащить поместье из долгов. Но потом он совсем перестал заниматься делами, а после смерти жены начал пить. Благодарение Господу, Макс редко приезжал сюда и не видел этих омерзительных оргий. Скорее всего одиночество стало ужасным бременем для Сидни. Он любил веселые компании, разгул, вечеринки, но все равно в Блек Рейвне ему было совсем одиноко, а средств содержать дом и слуг в Лондоне не осталось. Пьянство разрушило его здоровье, и в конце концов Сидни превратился в мрачного озлобленного человека.
- А Джордж?
- Я его плохо знала, но судя по характеру Феликса, яблочко от яблоньки недалеко падает, Джордж был самым жадным из Сеймуров. Как среднему брату, ему предстояло стать либо священником, либо военным, а поскольку Джордж не желал ни того, ни другого, то и эмигрировал в Америку, где женился на дочери владельца табачной плантации, единственной наследнице. Правда, я ни разу в жизни не встречала его американских родственников. Жена ненавидела климат Англии и не хотела даже приехать погостить.
- Значит, родители Феликса умерли?
- Да, вскоре после того, как Феликс окончил Оксфорд. Джордж настаивал, чтобы сын получил британское образование. Для сына аристократа годится лишь все самое лучшее.
- Кто стал опекуном Феликса после смерти родителей? - не отставала Синара.
- Росс Сеймур.
В комнате воцарилось молчание, пока Синара раздумывала над только что услышанным.
- Они ладили друг с другом? - спросила она наконец.
- Понятия не имею. Феликс уехал в Америку и вернулся лишь несколько месяцев назад.
Эстелла проницательно взглянула на Синару:
- Очевидно, решил увезти с собой за океан жену. Синара вздрогнула:
- Я благодарна Мерлину за то, что он не допустил свадьбы. Правда, Брендон… Мне пришлось бы отправиться в Америку, но Брендон, возможно, был бы на свободе.
Голос девушки прервался; охваченная внезапной тоской, она поднялась и бесцельно заметалась по комнате.
- Я должна найти способ помочь брату, - почти заплакала она.
Эстелла уронила руки на колени, и Синаре показалось, что мать на глазах состарилась и одряхлела.
- У меня такое чувство, словно я больше никогда не увижу сына.
- Вздор! Нужно лишь сообразить, что предпринять. Уверена, что он не украл колье, и если узнать, кто это сделал, мы сумеем освободить его.
Эстелла поглядела на дочь поверх очков в проволочной оправе, которые надевала за вышиванием:
- И что ты предлагаешь?
- Возможно, удастся найти кого-нибудь из друзей Бренда, - решительно объявила Синара, - и они помогут открыть тайну.
- Настоящие друзья уже давно попытались бы защитить Бренда, - устало заметила мать.
- Не знаю. Будь у меня хоть какие-то средства… Унылое молчание, казалось, длилось вечность. Тишину нарушали только тяжелые вздохи Эстеллы.
- Ты всегда можешь попросить помощи у Мерлина, - наконец решилась произнести она.
- Я просила его много раз. Но он не спешит действовать.
И в этот момент ужасная мысль осенила Синару:
- Кроме того, если он действительно собирался помочь, уж наверняка придумал бы что-то.
- Не обязательно. Возможно, просто боится ворошить все это дело, считает, что… с такой репутацией, как у него, только уничтожит шансы Брендона на освобождение. Но, Синара, другой возможности нам не представится.
- Не знаю, сумею ли заставить себя еще раз обратиться к нему. Он может подумать, что я надоедлива, и попросту отделается пустыми обещаниями. Мне хотелось бы что-то самой сделать для Брендона, и не быть обязанной Мерлину.
- Но ты так или иначе зависишь от Мерлина с тех пор, как вышла за него! - раздосадовано воскликнула Эстелла. - У Хоторнов ничего нет, и мы существуем только благодаря щедрости Мерлина. Не могу поверить, что он настолько безрассуден! Думаю, Мерлин поступит с тобой также порядочно, как отнесся ко мне!
Что-то теплое дрогнуло в душе Синары при этих неожиданно добрых словах матери. Эстелла верила в зятя.
- Я поговорю с ним.
- Только не медли: Брендон, возможно, в эту минуту умирает от горячки.
Но Синаре удалось застать Мерлина лишь перед сном. Оба оказались на лестничной площадке, ведущей к хозяйским покоям.
- Сумел ли ты узнать что-нибудь насчет этой ямы в саду? - вежливо осведомилась девушка.
- Нет… ничего.
Мерлин рассеянно взглянул на жену, та мгновенно почувствовала, насколько он расстроен и встревожен. Черные глаза странно блестели.
- Слуги, кажется, в самом деле терпеть меня не могут, верно? - неожиданно спросил он.
- Ты должен заслужить их доверие.
Они остановились у двери комнаты Синары, и ей почему-то захотелось пригласить его к себе хотя бы затем чтобы избавиться от назойливого любопытства слуг.
- Зайди, - попросила она. - Мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз.
Мерлин поколебался, но все же последовал за ней, скептически улыбаясь:
- Не желаю выглядеть таким дураком, как прошлой ночью, - пробормотал он, ставя подсвечник на туалетный столик.
- Я только собиралась кое-что сказать тебе.
Синара, радуясь, что Тильди ушла, показала на кресло у окна. Мерлин сел, разглядывая жену из-под тяжелых век. Он выглядел таким красивым и желанным, что по телу Синары разлилась странная сладостная боль. Пришлось судорожно сжать кулаки и спрятать их в складках юбки, чтобы хоть как-то держать в узде бушующие чувства:
- Я считаю тебя сильным, отзывчивым человеком, - начала она, нервно вышагивая по комнате, боясь, что если остановится, может не выдержать и расплакаться перед ним, а этого ни за что нельзя было допустить.
Мерлин язвительно скривил губы:
- Звучит так, словно ты вынуждаешь себя просить об одолжении.
Синара остановилась перед мужем, взбешенная снисходительным тоном.