Трэйнор внезапно появился из темноты – словно призрак, обретший плоть. Марси бросилась в сторону, но тут же приказала себе остановиться. Он подошел.
– Вы что, хотите напугать меня до полусмерти?
Трэйнор смотрел на нее тем долгим и пристальным взглядом, который начинал все больше раздражать Марси. И в то же время она невольно обрадовалась его возвращению: сердце забилось чаще, теплая волна захлестнула щеки, в душе зажглась искра радости.
– Вы же сказали, что проголодались.
Он протянул к ней руки.
Марси взглянула в его ладони, они были плотно сомкнуты и полны крупных ягод черной смородины.
Через два часа Марси и Трэйнор огибали мыс Таскамбия, резкий изгиб реки чуть выше Виксбурга. Трэйнор смертельно устал, но заставлял себя идти. Тело ломило. Страх, поселившийся в душе после того, как он получил письмо от матери, все усиливался и сейчас, похоже, победил его.
То, что им пришлось раньше времени покинуть "Королеву Байю", привело к потере драгоценного времени. Не было в запасе тех нескольких часов, которые нужны для спасения Трэкстона. Что, если он не успеет? Что, если Виксбург уже сдался? Что, если его люди не добрались до городской ратуши, а убиты или взяты в плен? Сможет ли он без них освободить Трэкстона? И что делать с Марси? Не таскать же ее за собой!
Он провел рукой по лицу и глубоко вздохнул, пытаясь хоть немного взбодриться. Выйдя из зарослей на открытый склон, Трэйнор остановился и посмотрел на лежащую перед ним долину. На горизонте не было огней – тех зыбко мерцающих точек, которые символизируют жизнь. Но Трэйнор знал, что город в миле или двух отсюда.
Они ни разу не наткнулись на патруль или часовых. А это было нелегко! Казалось, янки повсюду! Избегая встречи с ними, он держался как можно ближе к реке. И вот добрались до Таскамбия. Любой неверный шаг мог привести к гибели.
Они подошли очень близко к союзному лагерю, Трэйнору удалось удержать Марси от криков о помощи. Он убедил ее, что это лагерь мародеров или налетчиков. На сей раз его хитрость удалась. Девушка молчала.
Один раз она споткнулась о сухую ветку. Упала на колени и вскрикнула. Трэйнор бросился к ней, пытаясь ладонью зажать ей рот.
Он и не предполагал, что сердце его способно биться так сильно, как в эти минуты, когда они лежали на земле и ждали появления патруля.
Когда опасность миновала, Трэйнор убрал руку и помог своей спутнице встать, не забыв на всякий случай напомнить ей, что при желании он вполне может убить ее брата. Казалось, эта угроза, совершенно неосуществимая, действует на Марси сильнее, чем угроза ее собственной жизни.
Трэйнор посмотрел на юг, словно хотел найти что-то, подтверждающее существование Виксбурга, доказывающее, что город еще стоит на земле, а он сам не попал в ловушку.
Темнота – без единого огонька – все больше и больше пугала его. Что-то было неладно. Почему такая тьма? Он находил одно объяснение: город пал и разрушен.
Но все в нем противилось такому предположению. Это невозможно! Только не Виксбург! Он позарез нужен южанам. Но даже если город захватили в эти два последних дня, он не может быть таким темным. Ведь если в нем янки, то хотя бы должны быть костры. И эта проклятая пушечная стрельба должна тогда прекратиться.
Янки пообещали, что повесят Трэкстона, как только возьмут Виксбург.
Слова из письма матери неожиданно всплыли в его памяти. Они леденили кровь, не давали думать и рассуждать.
Время все-таки есть. Канонада ясно различима, битва продолжается, а значит, не все еще потеряно.
Обойти врага стороной – это одно, а идти прямиком в его логово – это совсем другое. Если его поймают, то ни ему, ни Трэкстону не станет лучше. Просто вместо одного Брэгета юнионисты повесят двоих. Трэйнор, не задумываясь, взял Марси за руку. Она вздрогнула от неожиданности, почувствовав крепкую мужскую ладонь, которая была большой и сильной. Его тепло легко прогнало страх и ночной холод, пробиравший до костей.
Марси боялась не Трэйнора. Сама не зная почему, она считала, что он ей не страшен. Ее пугала обстановка, в которой они оказались. Он не признавал себя мятежником, но и не отрицал этого. Что будет с ними, если они наткнутся на союзные войска? Или встретят Джеральда?
Сильные пальцы Трэйнора сжали ее ладонь. Марси ощутила не только его силу, но и нежность. Он потянул девушку за руку, молча увлекая за собой, и начал пробираться сквозь заросли. Марси так же молча подчинилась, углубившись в свои мысли и заботы. Она пыталась в который раз понять, кто же такой этот Трэйнор Брэгет.
Взгляд ее скользнул по его широким плечам. В отличие от ее брата Джеральда, который уверенно себя чувствовал в роли капитана, но был беспомощен на суше, Трэйнор, похоже, и там и тут был в своей стихии.
Марси юбкой зацепила сучок небольшого сухого дерева, и оно упало, преградив им путь. Девушка пыталась освободиться, не заботясь, порвется ли платье. Оно все равно никуда не годилось.
Трэйнор приостановился и обернулся.
– Что случилось?
Она смотрела на него. От этого простого вопроса почему-то на душе потеплело. Но Марси отогнала это чувство, напомнив себе, что он не друг и даже не союзник.
– Ничего, ваша заложница прекрасно себя чувствует, генерал Брэгет, если это именно то, что вы хотели узнать.
Он бросил на нее быстрый вопросительный взгляд, снова схватил за руку и пошел вперед, чуть ли не волоча девушку за собой.
– Нам надо спешить? – вопросительно фыркнула она, вприпрыжку поспевая за ним.
– Да.
Слово сорвалось с его губ, словно удар хлыста.
Марси смотрела ему в спину и думала о том, что нужно остановить его, заставить изменить маршрут. Что, если он выполняет задание, которое принесет страшный ущерб союзникам? Наверно, так оно и есть. Ведь невозможно поверить в его сказку о том, что он – секретный агент, посланный ее кузеном, президентом. Ха! Если бы это было правдой, зачем реквизировать лодку Джеральда и оставлять капитана и его команду на берегу?
То, что Брэгет покинул канонерку, поджег ее, узнав что Джеральд преследует его, указывает на принадлежность к вражескому стану. Так не ее ли это долг – помешать ему осуществить свой опасный замысел? Все, что она должна сделать – это узнать его планы и придумать, как их сорвать.
Целый час они пробирались по холмистому берегу, заросшему густым кустарником.
Марси нарочно споткнулась о ветку, лежавшую на земле. Трэйнору пришлось ждать, пока она якобы придет в себя.
Марси упала, наступив на камень, и якобы подвернула ногу.
Трэйнор помог ей встать, и они снова тронулись в путь.
Ее юбка зацепилась за куст.
Трэйнор рывком освободил ее на ходу.
Марси тяжело вздохнула и застонала:
– Я не могу больше сделать ни шага!
Он мрачно взглянул на нее с выражением нетерпения:
– У нас нет времени останавливаться!
Наклонившись, он обхватил руками ее ноги. Марси отскочила, отталкивая его:
– Что вы делаете?
Трэйнор выпрямился:
– Собирался нести вас.
– Как мешок с картошкой?
Он пожал плечами.
– Но вы же устали…
– Я пойду сама, – отрезала девушка, передернув плечами.
Обычно она не обманывалась в своей оценке мужчин, но с Брэгетом интуиция явно подвела ее: если он получил благородное воспитание, то в таком случае она, очевидно, воспитывалась в свинарнике.
– Прекрасно! Тогда идите.
Трэйнор снова взял ее за руку и потащил за собой.
Под ногами у них шуршали листья, и в ночной тишине этот звук казался невероятно громким. Доносились далекие пушечные выстрелы. И чем дальше они шли, тем слышней становилась канонада. С каждым выстрелом и взрывом сердце Марси сжималось и норовило остановиться от страха.
Канонада не прекращалась несколько долгих минут. Каждый взрыв сопровождался вспышкой огня и клубами дыма, поднимавшегося к небу. Марси ощущала, как дрожит у нее под ногами земля, словно протестуя против насилия, творимого на ней.
Но вот взрывы прекратились – так же неожиданно, как и начались. И тишина была страшнее, чем канонада. Воцарилось такое мертвое безмолвие, что даже чириканье маленькой птички было слышно бы на несколько миль вокруг – если бы тут были птицы. Но увы! Все живое, наверное, покинуло этот лес, испуганное грохотом сражения.
Снова заговорила пушка. Рука Трэйнора крепче сжала ладонь девушки, словно он чувствовал ее страх и хотел успокоить и защитить ее. Марси доверчиво прильнула к нему. Она смотрела на него и вспоминала, как он целовал ее. Этот поцелуй вовсе не был первым в ее жизни. Но ни разу она не испытывала того упоительного восторга, который почувствовала, когда губы Трэйнора слились с ее губами. "Как бы сложились наши отношения, – внезапно спросила она себя, – сведи нас судьба в другое время и при других обстоятельствах?" Боже, о чем она думает? Здесь, на войне, держит за руку врага и вспоминает его поцелуй! Неужели она совсем сошла с ума?
Они шли молча. Трэйнор, видимо, не собирался считаться со своей спутницей и сбавлять шаг. А Марси тоже не пыталась замедлить движение: все равно это бесполезно. Но она оглядывала местность, надеясь на внезапное появление патруля юнионистов, который спасет ее, но и вздрагивала от малейшего шороха и молила судьбу, чтобы это был не патруль, а что-нибудь другое.
Война напоминала о себе. Марси не сомневалась, что утром, при свете солнца, все окажется еще страшнее. Деревья стояли с поломанными ветвями. Земля выглядела так, словно ее недавно перепахали.
Трэйнор остановился. Марси насторожилась, стараясь угадать, что он услышал. Но генерал снова пошел вперед, и девушка решила, что все в порядке. Но она заметила, что походка его стала осторожнее, а шаг замедлился.
Они шли по краю обрыва, и луна ярко освещала все вокруг. Значит, их самих видно очень хорошо. Неужели Трэйнор заметил то, чего не видела и не слышала Марси? Или же он просто-напросто в случае опасности спрыгнет с обрыва?
Эта мысль заставила девушку похолодеть. Она озиралась по сторонам, подавленная страхом и неуверенностью. Она не хотела, чтобы Трэйнор это узнал, но еще больше не хотела признаваться себе, что его судьба хоть самую малость волнует ее. Да ну его! Пусть прыгает! Но только сперва выпустит ее руку из своей!
"Ложь!" – прошептал внутренний голос.
Вскоре они взобрались на вершину холма, и Трэйнор остановился. Марси видела, что он озабочен и встревожен. Она взглянула туда, куда внимательно смотрел Трэйнор.
Были видны крыши Виксбурга. Они темнели на фоне бледнеющего утреннего неба.
Высокий звук, похожий на свист, прорезал тишину. Трэйнор и Марси увидели, как в городе разорвалось пушечное ядро, сея вокруг искры. Костром заполыхала какая-то деревянная постройка.
ГЛАВА 13
Трэйнор всматривался в лежащий перед ним город, отыскивая глазами высокую ротонду ратуши. Это было единственное здание в Виксбурге, которое он знал. Он однажды был там, – несколько лет назад – когда вместе с Трэйсом плыли вверх по реке. Он уже готов был примириться с тем, что с этого места ничего не увидит, но вот заметил то, что искал. Дай Бог, чтобы и его спутники нашли здание!
Марси стояла рядом. Он почувствовал, как она вздрогнула, когда очередное ядро просвистело и взорвалось совсем рядом с горящим домом. Трэйнор сжал ладонь девушки и хотел взглянуть ей в лицо, но Марси отвела взгляд и выдернула руку.
Он не обиделся. В эти последние часы он вел себя как последний мерзавец: не делал остановок, не обращал внимания на ее усталость. Правда, ему казалось, что она намеренно замедляет движение, а уж этого допустить он никак не мог. Конечно, не стоило тащить ее за собой. Проще было оставить на берегу около "Королевы" и позволить брату подобрать сестричку. Да и вообще, с самого начала план был неверным. Глупо отбирать канонерку у янки. Северяне могли легко угадать, что он будет делать дальше. Если они известили Шермана, то почетная встреча может ожидать его за ближайшим холмом.
Генерал крепко выругался про себя, проклиная тех, кто начал эту войну, главным образом политиков, которые согласны только с тем, что они сами не согласны между собой… а это означало войну. Но он сейчас подвергает опасности эту девушку, и ради чего? Чтобы спасти свою собственную никчемную шкуру?
Он снова взял Марси за руку, длинными сильными пальцами сжав ее пальцы. На этот раз она не пыталась освободиться, и от этого на душе у Трэйнора немного посветлело, хотя он и знал, что этому чувству ни в коем случае нельзя доверять. Он просто предлагает свою защиту – вот и все. Больше ему нечего предложить, да и нет желания.
Трэйнор взглянул на Марси. Она тоже смотрела на него. Но что сияло в глубине этих зеленых глаз? Страх перед ним? Или что-то другое? Что другое? Желание? Губы его изогнулись в презрительной усмешке. Марси Колдрэйн может чувствовать к нему лишь презрение или ненависть. В этом он абсолютно уверен. Именно этих чувств он и заслуживает.
Он перевел взгляд на Виксбург, на загоревшиеся от обстрела дома. Совсем не важно, какие чувства она испытывает к нему, потому что он-то сам к ней равнодушен. Чем быстрее он избавится от нее, тем лучше для них обоих.
И словно опровергая эти мысли, по телу его пробежала искра, напоминая, что разум и чувства существуют отдельно, когда дело касается Марси Колдрэйн. Это решительное и внезапное предупреждение рассердило его.
– Нам пора идти, – скомандовал он и пошел, не дожидаясь ответа.
Они осторожно вышли из-под деревьев, защищающих их от посторонних глаз, и пошли через широкий луг. Трэйнору не нравилось идти по открытой местности, но выбора не было. Примерно через час солнце будет уже над горизонтом. Становилось светлее, и надо было войти в город до того, как ночь покинет его. Иначе они окажутся удобными мишенями между линиями конфедератов и союзников и тогда вряд ли попадут в Виксбург. Трэйнор пошел вдоль кустарника.
И тут в грудь ему уперся ружейный ствол, заставив остановиться. Черт возьми, он угодил в ловушку! Генерал пытался разглядеть лицо солдата. Тот был совсем молод, лет восемнадцати.
– Ваше имя, сэр? – Юноша не опускал винтовку, упиравшуюся в грудь Трэйнора.
В сердце Трэйнора зажглась искра надежды – он уловил в голосе солдата певучие нотки, свойственные жителям земель байю. Неужели ему повезло?
– Трэйнор Брэгет.
– Ваше звание и место службы, сэр?
– Сначала вы, – возразил Трэйнор, желая сперва узнать, кто перед ним.
Быстрым движением пальца солдат взвел курок, но для Трэйнора легкий щелчок прозвучал, как пушечный выстрел.
– Ваше звание и место службы, сэр? – снова повторил парень.
Трэйнор почувствовал, как Марси сжалась за его спиной.
– Вы из краев байю, не так ли, рядовой? – поинтересовался Трэйнор. – Наверное, откуда-то из района Евангелины или Батарии?
Похоже, юноша немного смягчился.
– Батария, – подтвердил он и тут же спохватился, поняв, что ответил на вопрос Трэйнора, не получив ответ на свой. – Кстати, я не рядовой, а капрал, сэр. Получил повышение две недели назад.
Он бросил взгляд на Марси.
– Извините, капрал, и примите мои поздравления. Вы здесь с каким-то из полков Луизианы?
Но капрал не позволил сбить себя с толку.
– Ваше звание и место службы, сэр? – упрямо повторил он, как будто и не слыша вопроса.
Генерал улыбнулся и с облегчением вздохнул. Слава Богу! Он наткнулся на юнионистов.
– Трэйнор Брэгет, – повторил он уже более спокойно, – из Нового Орлеана, Луизиана, капитан "Черной Колдуньи". В настоящее время она стоит в форте Фишер, Северная Каролина.
– Участник снятия блокады?
Ружейное дуло отодвинулось от груди Трэйнора.
Он кивнул.
– Да, но, разумеется, не теперь. Я должен встретиться кое с кем из своих подчиненных в здании городской ратуши. Вы не видели здесь кого-нибудь из них?
Юноша покачал головой.
– Нет, сэр. Сегодня вы первый.
Он оглядел Трэйнора и Марси с головы до ног.
– Как вы пробрались сюда?
Он тихонько хмыкнул:
– Янки держат всех в ежовых рукавицах. Вы, должно быть, приплыли по реке с севера.
– Считайте, что так.
Он благодарил судьбу за то, что Марси не проронила ни слова. Ее молчание озадачило его – неужели часовой испугал ее больше, чем он?
– Пришлось поджечь нашу канонерку в нескольких милях отсюда. Нам на хвост сели две юнионистские лодки. Мне надо попасть в город, надеюсь, мы не сбились с пути?
– Нет, сэр. Перейдите окоп, – подсказал капрал, кивнув в сторону длинной канавы, вырытой в нескольких футах от того места, где они стояли. – Примерно в двадцати ярдах увидите дорогу, она приведет вас прямо в город. Но будьте осторожны: город обстреливают.
– Мы слышали.
– Кое-кто из наших ребят стреляет по всему, что движется и что они не могут распознать с первого взгляда, учтите это.
– Отлично! Приятно служить мишенью для своих же!
Трэйнор услышал, как Марси что-то шепчет:
– Я так и знала!
Он улыбнулся.
Солдат слегка поклонился девушке и приложил пальцы к козырьку фуражки:
– Мадам.
Марси держалась сурово, черты ее лица казались непроницаемыми.
– Не обращайте на нее внимания, – Трэйнор покровительственно обнял свою спутницу. – Она немного того…
Он покрутил пальцем у виска:
– Контужена…
Солдат понимающе кивнул и сочувственно посмотрел на Марси. Трэйнор с тревогой ожидал, что сейчас она устроит хорошую взбучку. Но Марси оставалась невозмутимо-спокойной, лишь внимательно смотрела вокруг. Благодарный ей за это, Трэйнор быстро провел ее мимо часового.
Еще одно ядро прочертило след в воздухе, летя в город. За выстрелом на несколько минут установилась напряженная, действующая на нервы тишина. Потом возник звук другой, далекой пушки, и опять послышалось знакомое пугающее жужжание.
Каждый мускул напрягся у Трэйнора. Он успокоился лишь тогда, когда услышал, как ядро разорвалось где-то вдалеке. Но все равно полного покоя не было: в любой миг кто-то может направить на них ружье или вражеское ядро упадет рядом и разорвет на куски.
Крепко держа Марси за руку, он быстрым шагом шел по дороге, стараясь держаться поближе к кустам.
Марси смотрела на Трэйнора:
– Вы не выберетесь из Виксбурга, пока не сдадитесь.
– Возможно.
– Или же умрете.
Он кивнул и взглянул на нее. В ее прищуренных глазах была растерянность:
– Так зачем же вы туда идете? Не понимаю. Это все равно, что самому залезть в ловушку.
– Что-то подобное я и должен сделать.
– Что? – возмутилась девушка. – Задумать самоубийство и прихватить с собой меня?
– Нет, конечно, но если хотите, то можете сделать это сами.
Трэйнор почувствовал, что его спутница онемела от такой грубости. Конечно, это было низко, и он никогда не позволил бы себе так разговаривать с женщиной, но сейчас это было единственное средство заставить Марси замолчать. А заставить молчать было просто необходимо. Он не хотел размышлять о том, что делает. Марси, конечно, была права, это самоубийство, но есть ли у него выбор? Он не сможет сладить со своей совестью. Да и как смотреть в глаза матери и Бэлле, если он не попытается спасти Трэкстона? А отпускать Марси сейчас уже поздно.
– Ах! Вы самый отвратительный, упрямый, непорядочный человек, какого я встречала на свете!
– У каждого из нас свой крест, – пробормотал Трэйнор.