– О, Хельга, какая ты милая, – проворковала она, мысленно благословляя служанку. Наверное, та увидела ее из окна и решила помочь. Медная ванна была такой большой и высокой, что Адриана не могла сама забраться в нее и приходилось подставлять специальную лестничку.
Поспешно сбросив ботинки, амазонку, стащив чулки и белье и оставив все неопрятной грудой прямо на полу, она легла в благоухающую воду. Почему-то Хельга предпочла не слишком разбавлять ее, но какая разница, тем более что и ее собственная горничная Мод тоже делала воду погорячее.
Блаженно расслабившись, Адриана сложила мокрую тряпочку, прикрыла ею глаза от яркого света и погрузилась в воду до подбородка. Хватит мучиться мыслями о том, как поступит Колтон, узнав о помолвке.
Девушка заставила себя вспомнить роман, который читала прошлой ночью. По ее мнению, он оказался ужасно скучным и действовал лучше всякого снотворного. Вот и сейчас она почти погрузилась в дремоту, из которой ее вырвал громкий кашель.
– Спасибо, что приготовила мне ванну, Хельга, – сонно пробормотала она. – Просто божественно!
Но вместо добродушного ответа, который она ожидала услышать, кто-то снова кашлянул. На этот раз Адриана встревожилась и, смахнув с глаз тряпочку, растерянно воззрилась на высокого почти голого мужчину, стоявшего у ванны. Да-да, именно почти, потому что, кроме полотенца, обернутого вокруг бедер, на нем ничего не было. Мало того, ткань красноречиво топорщилась спереди. Адриана в страхе подскочила и, усевшись, обняла руками согнутые колени в тщетной попытке скрыть наготу от нового маркиза Рэндвулфа.
А Колтон, успевший преспокойно рассмотреть красавицу, пока та спала, даже не пытался скрыть веселую самоуверенную усмешку.
– Надеюсь, я не помешал, миледи.
Чуть насмешливый тон незваного гостя мгновенно вывел Адриану из себя.
– Почему вы тут, а не в хозяйских покоях?
Вместо ответа Колтон почтительно поклонился, что казалось по меньшей мере абсурдным, учитывая скудость его одеяния.
– Простите, Адриана, но мне сказали, что ванна приготовлена здесь, – дружелюбно начал он, словно не она только сейчас кричала на него. – Знай я, что нам предстоит купаться вместе, поспешил бы сюда со всех ног, вместо того чтобы гулять с собаками.
– И не мечтайте! – воскликнула она, запустив в него мокрой губкой.
К сожалению, снаряд попал не в лицо, а чуть ниже. В ту самую выпуклость, которая так отчетливо выделялась под полотенцем. Там губка и застряла.
Колтон осторожно подцепил ее большим и указательным пальцами и, укоризненно покачивая головой, положил на бортик ванны.
– Ай-ай-ай! Ну и характер у вас, дорогая! Похоже, он совсем не изменился с тех пор, как я покинул дом. И подумать только, я был готов принять ваше предложение!
– Шут гороховый! – взвизгнула она. – Вы в самом деле вообразили, будто я ждала вас?
Но Колтон только рассмеялся. Адриана в ответ пронзила его злобным взглядом и не отводила глаз, пока его веселье не улеглось, сменившись кривой усмешкой.
– Не можете же вы винить раненого офицера, только что вернувшегося с войны, за то, что он посмел надеяться… пусть и напрасно? К тому же вы самая соблазнительная женщина, которую я видел за… возможно, за всю мою жизнь.
– Сомневаюсь, что ваша мать вознамерилась стать хозяйкой публичного дома, милорд, и будь даже это так, я не согласилась бы стать его главной приманкой, – язвительно отрезала она.
Колтон невольно задался вопросом, уж не притворяется ли девица? Может, ее негодование – просто тактический ход? Ему не раз приходилось наблюдать уловки одиноких женщин и просто шлюх, следовавших за их лагерем. Многие пытались таким вот образом пробраться в постель Колтона, и, нужно признать, временами он почти поддавался искушению, но опасение стать жертвой болезни, которая, вероятно, будет терзать его до конца жизни, немедленно отрезвляло бравого офицера. Однако в случае с Адрианой ничего подобного ему не грозило: Саттоны, разумеется, всячески оберегали свою дочь. И все же, как он ни стремился стать первым в ее постели, сначала нужно поразмыслить, какую цену придется платить и что потребуют от него. Быть почти помолвленным – далеко не то, что быть помолвленным официально, и соблазн отдаться на волю желания был слишком велик, чтобы легко с ним справиться. Даже перспектива оказаться женатым на Адриане сейчас не пугала его. На какой-то момент он был готов отбросить всякое благоразумие и познать ее прелести, ибо такое совершенство встречается не часто. Его прошлые победы казались просто жалкими в сравнении с той, что ему предстоит одержать.
Войдя в ванную, Колтон сначала не заметил девушку. Только сбросив одежду и подойдя ближе, он увидел спящую нимфу и получил шанс без помех восхищаться ее женственными изгибами: округлыми розовыми грудями, гладким плоским животом, стройными бедрами и длинными ногами. Нужно признаться, ему не хотелось ее будить, и, если бы не угроза появления горничной, он с радостью наслаждался бы изумительным зрелищем до самого рассвета.
– Неужели в вас нет ни капельки сочувствия к моим мукам?
– Ни капельки, – спокойно подтвердила Адриана. – Но поскольку вы, кажется, склонны преувеличивать перенесенные испытания, с тем чтобы пробудить сострадание в окружающих, я сдаюсь и уступаю ванну вам.
Она оглянулась в поисках полотенца, но тут же сообразила, что именно оно сейчас скрывает чресла Колтона, позволяя соблюсти необходимый минимум приличий.
– Отвернитесь, олух вы этакий, а еще лучше закройте глаза, прежде чем они выскочат из орбит! Из-за вас мне даже нечем прикрыться!
Колтон тихо хмыкнул. Знай леди, сколько времени он простоял здесь, сразу поняла бы, что уже поздно думать о скромности.
– Это все равно что закрывать ворота после того, как всех лошадей украли. Заверяю, ничто не сотрет из моей памяти той прелестной сцены, которую я наблюдал несколько минут назад.
Несмотря на его неотступный взгляд, Адриана вцепилась в бортик ванны и глухо зарычала. Круглые груди на миг показались из воды, и теперь уже настала очередь Колтона стонать от неудовлетворенного желания. По опыту зная, какие муки его ждут, он почти пожалел о том, что успел увидеть, ибо теперь на всю жизнь запомнит ту, что предстала перед ним в костюме Евы.
Гадая, что за внезапная болезнь постигла наглеца, Адриана подняла голову, столкнулась с жадным взглядом серых глаз, буквально пожирающих ее наготу, и повелительно подняла руку.
– Посторонитесь, негодяй, и дайте мне пройти, – скомандовала она. – И не споткнитесь о свой болтающийся язык. У меня не хватает рук, чтобы прикрыться и одновременно переступить через борт этой проклятой ванны. Стараясь сохранить приличия, я скорее всего просто сломаю шею.
– Помощь вам не нужна? – осведомился Колтон, с надеждой протягивая руку. В этот момент он даже пошел бы на то, чтобы взять ее, и черт с ними, с последствиями! Иначе ему не залить пожара, бушующего в крови. И какого пожара! Вряд ли он когда-либо испытывал столь блаженную муку. И не будь истинным джентльменом, наверняка не оставил бы этому воплощению Венеры ни малейшей возможности сопротивляться. – Я охотно готов засвидетельствовать, что вижу перед собой смертную красавицу, а не божественное существо, которое пригрезилось мне во сне. Только коснувшись вас, я уверюсь, что это не игра моего вообра…
– Хорошая пощечина тоже послужит идеальным доказательством, – перебила Адриана. – Только попробуйте шевельнуться, Колтон Уиндем, и заработаете оплеуху.
Ответом ей был разочарованный вздох. Девушка величественно вышла из ванны, и у Колтона подогнулись колени при виде стройных бедер, длинных ног и темного гнездышка внизу живота. А соблазнительные округлости с розовыми вершинками! У него руки чесались ощутить их шелковистую тяжесть.
Но видимо, сегодня ему этого не суждено. И скоро он начнет испытывать адские терзания, когда проклятие долгого воздержания начнет раздирать его чресла. Он предпочел бы не испытывать ничего подобного… если леди согласится.
Колтон протянул руку и льстиво улыбнулся, пытаясь сразить ее своим обаянием. Он покорил немало женщин неотразимой улыбкой и ямочками на щеках.
– Так вы не сдадитесь, Адриана?
Вскинув брови, Адриана долго рассматривала загорелую руку, прежде чем вызывающе уставилась на него. Глаза ее вдруг загорелись ответным огнем. Волшебство его улыбки подействовало и на нее… но только на миг. Воспоминания о той сцене и его уничтожающих словах по-прежнему жгли ее и не позволяли смягчиться.
Поэтому в лицо Колтону полетел яростный шепот:
– Только дотроньтесь до меня, Колтон Уиндем, и я буду визжать, пока не прибежит ваша матушка. Это удовольствие я вам твердо обещаю.
– В таком случае, дорогая, я готов подчиниться, – сообщил он с неизменной ухмылкой и даже сумел изобразить нечто вроде поклона. – Не хотелось бы шокировать матушку видом наготы, особенно вашей, которую вы так изящно и грациозно демонстрируете.
– Демонстрирую! – задохнулась от злости Адриана. – Развратник! Можно подумать, вы не понимаете, что не дали мне иного выхода, когда случайно или намеренно вторглись сюда, пока я спала! Истинный джентльмен на вашем месте немедленно ретировался бы!
– Что? Ретироваться? И проигнорировать то, что искренне посчитал приглашением? – недоверчиво ухмыльнулся он. – Дорогая, столь соблазнительная женщина могла бы искусить и святого, не говоря уже о мужчине, который успел стать вашим пылким рабом.
– Интересно, сколько женщин вам удалось завлечь подобными излияниями, милорд? – съехидничала Адриана. – Должно быть, вам встречались одни простушки, легко попадавшиеся на удочку дешевых комплиментов.
Колтон воздержался от достойного ответа. Не стоит хвастаться своими победами! Если девица не склонна поддаваться на лесть, значит, действительно не похожа на тех женщин, с которыми ему приходилось иметь дело. Недаром то, что достается легко, не слишком ценится! Ее равнодушие к знакам его внимания еще больше подогревало интерес Колтона, и без того полыхавший лесным пожаром.
Пожав плечами, он отступил, и Адриана только сейчас заметила фиолетовый сморщенный шрам, тянувшийся к внутренней стороне бедра. Но взгляд ее был прикован к выпуклости под полотенцем. Иногда ей из окна своей спальни удавалось увидеть, как Улисс обслуживает кобыл в полях за домом. Разумеется, никто не знал об этом. Страшно подумать, как была бы шокирована мать, стань ей известны занятия дочери!
Тогда дерзкое копье казалось Адриане необходимой прелюдией к соединению двух разнополых существ. Даже скрытое полотенцем, оно представляло немалую угрозу, лишавшую ее спокойствия… и в то же время пробуждавшую странное приятное возбуждение в самой сердцевине ее естества.
Сегодня она впервые увидела почти голого мужчину. После свадьбы ее девичье любопытство будет удовлетворено, и все же нельзя отрицать, что иногда она гадала, какое зрелище ждет ее в брачную ночь.
Внезапно осознав, что Колтон откровенно ухмыляется, как завзятый распутник, девушка смущенно покраснела и обвила себя руками.
– Неужели у вас нет ни малейшего стыда, сэр?
– Почему? Потому что я не скрываю своей мужской уязвимости и желания к самой прекрасной и совершенной на свете женщине?
– Скажите мне одно, – потребовала она. – Сколько вы проторчали здесь, пожирая меня глазами, прежде чем решили разбудить?
Потребовалось поистине геркулесово усилие, чтобы Колтон отвел взгляд от точеных ножек и упругой попки.
– Достаточно долго, чтобы никогда не забыть виденное сегодня вечером. Поймите, было просто невозможно не пожирать вас глазами. Даю слово, что никогда не встречал женщину, которая была бы прекраснее без одежды, чем в нарядном платье! Вид Венеры, спящей в моей ванне, пробудил дремлющего дракона, который не успокоится, пока прелестная дева не склонится к моим мольбам! Ах, если бы вы пожалели меня и смягчились, я бы наконец почувствовал, что меня здесь действительно ждали!
– Пожалуйста, простите за то, что когда-то считала вас джентльменом, – отрезала Адриана. – Вы с успехом показали себя законченным ловеласом. Мало вам было глазеть на меня спящую и склонять к разврату, вы еще умудрились схватить единственное в ванной полотенце. Еще одно доказательство того, что вам следовало подольше оставаться под крышей родного дома и выучиться приличным манерам, вместо того чтобы вести разгульную жизнь.
– Прошу прощения, Адриана, но я посчитал, что вас оскорбит вид мужской наготы, и старался пощадить вашу девственную скромность. Примите мои искренние извинения за то, что прежде всего не подумал о ваших нуждах. – И, снова поклонившись, сорвал с бедер полотенце и протянул ей. – По крайней мере теперь оно нагрелось.
Адриана тихо ахнула, в ужасе глядя на неоспоримое доказательство его страсти. Немного опомнившись, она резко отвернулась. Щеки бедняжки горели огнем.
Колтон, подойдя сзади, заглянул через ее плечо. Темно-розовые, гордо торчащие соски показались ему такими соблазнительными, что он едва удержался, чтобы не провести по ним пальцем. Благоговейно. Нежно.
– Неужели после таких гневных речей, дорогая, – прошептал он, – вы заставите меня поверить, будто полотенце вам вовсе не нужно?
– Прошу вас оставить меня в покое, – раздраженно прошипела она, но, обернувшись, обнаружила, что его лицо совсем рядом, и невозможно не посмотреть в его сияющие теплом глаза. Они заворожили ее еще до того, как его взгляд упал на ее губы, а рука легла на талию. На какое-то безумное мгновение Адриане показалось, что он ее поцелует, ибо его голова клонилась все ниже.
Собрав всю силу воли, она вырвалась и с достоинством заявила:
– Если не возражаете, милорд, я пойду одеваться, пока мы еще не опоздали к ужину.
– Колтон, – настаивал он. – Для вас я Колтон. Это цена, которую я требую за вашу свободу.
– А что вы сделаете, если я закричу? – осведомилась она, задирая изящный носик.
– Буду восхищаться чудесным зрелищем, пока не набегут посторонние.
Адриана закатила глаза при мысли об унижении, которое ждет ее, если сюда ворвется кто-то еще. Тяжкий вздох возвестил о капитуляции.
– Если вы так хотите… Колтон.
Он с тихим смешком ретировался, снова восторгаясь ее округлой попкой.
– Ну что же, как бы мне ни хотелось держать вас в плену, все же вы правы. Пора. Мне еще нужно успеть искупаться, и, поскольку вы заняли ванну, а у слуг нет времени приготовить другую, я воспользуюсь тем, что осталось.
Он был ужасно разочарован, когда она завернулась в полотенце. Но стоило ей обернуться, как он решил, что Пандора Мейс и вполовину не была столь привлекательна, как эта девушка, заткнувшая кончик полотенца в ложбинку между грудями.
– Может, вам помочь приготовиться к ужину дорогая? Хельга хлопочет на кухне – одна из судомоек сегодня заболела. Подозреваю, всему виной избыток французского бренди: Гаррисон сказал, что нашел осколки хрустального графина на полу в гостиной. Так что сегодня Хельга никак не сумеет застегнуть вам платье, и я к вашим услугам. И хотя искушение будет почти что невыносимым, обещаю не рассматривать вас слишком пристально.
Адриана, раздраженно скрипнув зубами, с силой ударила его кулаком в живот, но только ушибла пальцы и вскрикнула от неожиданности, чем несказанно развеселила противника. Вне себя от ярости, она потерла ноющую руку и прошествовала в соседнюю комнату. На пороге она обернулась, желая убедиться, что Колтон не пойдет следом, но он уже направлялся к ванне. Взгляд Адрианы притянуло небольшое родимое пятно в виде летящей чайки, выделявшееся на правой ягодице.
Плеснув в ванну ведро горячей воды, Колтон снова обернулся во всем великолепии своей наготы, и уже знакомая проклятая улыбка искривила его губы.
– Как! Вы еще здесь? А мне казалось, что вы спешите покинуть мое общество!
Не опасайся Адриана чужих глаз, наверняка накричала бы на него, обозвав всеми гадкими прозвищами из ее ограниченного арсенала ругательств. Но вместо этого только сверкнула глазами и так громко хлопнула дверью, что едва не сорвала ее с петель. Увы, от удара она снова распахнулась, и пришлось закрывать ее вторично. На этот раз она ясно услышала щелчок задвижки.
Адриане страшно не хотелось встречаться с Колтоном за ужином, поэтому она до последней минуты медлила в своей комнате, но время шло, и ей ничего не оставалось делать, кроме как спуститься. Остальные уже собрались в гостиной. Колтон стоял у камина с бокалом вина в руке. При виде Адрианы глаза его загорелись. Медленно, с явным удовольствием оглядел он ее от черных шелковых туфелек до нежных округлостей, видневшихся в вырезе платья, и забранных наверх, украшенных черным пером волос. Ощущая, что ее только что раздели догола, Адриана отвернулась и отошла в дальний конец комнаты. Но тут Саманта, оказавшаяся рядом с братом, потянула носом и поморщилась.
– Что это у тебя, Колтон?
Колтон недоуменно оглядел свой костюм, но, не найдя ничего необычного, удивился:
– А что такого? Это лучшее, что у меня имеется, пока не приедет лондонский портной.
– Да нет же, Колтон, – хихикнула Саманта. – Просто я никогда не думала, что тебе нравится душиться женскими духами! Если нос меня не обманывает, это очень похоже на те, что любит Адриана. Кажется, у вас одинаковые вкусы!
Все взгляды обратились к брюнетке, которая с показным спокойствием осушила бокал, прежде чем поставить его на поднос проходящего лакея и тут же взять другой. Старательно отводя глаза, она ждала ответа Колтона, и хотя опасалась, что ему вздумается опозорить ее, все же была слишком храбра, чтобы поджать хвост и сбежать.
– Досадная ошибка, дорогая Саманта, – пробормотал Колтон, – которую я не успел исправить. Служанка налила в ванну душистого масла, а вскипятить воду времени не было. Я слишком долго гулял с собаками и слишком нуждался в ванне, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Мало того, даже не понял, что кто-то уже успел искупаться в ванной рядом с моей старой комнатой.
– Чудо еще, что ты не наткнулся на кое-что, куда более шокирующее, чем флакон масла для ванн. Адриана вот уже несколько лет пользуется этой ванной! Это ее духи! Правда, мне больше нравится, когда аромат исходит от нее!
– Совершенно с тобой согласен. На мой вкус он слишком сладок, хотя от Адрианы исходит божественное благоухание.
– Счастлива слышать это, – парировала сестра, – а то уже я начала волноваться, уж не изменила ли война твои пристрастия!
Заметив подошедшего Стюарта, Колтон протянул руку.
– Хочу присоединиться к пожеланиям ваших друзей, Стюарт, и поздравить вас с днем рождения. Надеюсь, что мы будем еще много-много лет отмечать этот праздник вместе!
Виконт дружески тряхнул протянутую руку.
– Пользуясь случаем, приглашаю вас вместе с небольшой компанией моих приятелей на охоту. Будем очень рады видеть вас в нашем кругу.
Колтон картинно поморщился и покачал головой:
– Как вы понимаете, мне пока еще трудно ездить верхом, но я охотно приму приглашение, как только нога окончательно заживет.
– Не так давно я и сам страдал от невозможности сесть в седло, – признался Стюарт. – Клянусь, что больше в жизни не лягу на живот! Пришлось целые дни проводить в этой недостойной позе!
Мужчины дружно засмеялись.