- Выброси из головы Виктора, он тебе не пара.
- Это не твое дело, - огрызнулась Диана.
- Виктор, жениться когда-нибудь, и потом, если он будет успешен, то скоро его атакуют множеств девиц, жаждущих денег, - ответила Аманда, - он должен это сделать сейчас.
- Им будут нужны не только его деньги, но и… - Урсула не закончила фразу, она посмотрела на Аманду. Для всех это не былой тайной, но почему-то Диане никто не рассказал об этом.
- Да, и что? – поддела Урсулу Диана.
- Виктор – лорд, - Аманда встала, - Виктор – лорд Хомс, вот он кто. Почему он это скрывал не мне тебе рассказывать, но…
- А я дочь герцога! – вспылила Диана.
- Ну, и что! Ты слишком мала! Он постоянен, и поэтому когда-нибудь жениться! – переходя на крик, говорила Урсула.
- Я вас ненавижу! – она выбежала из библиотеки, распахнув двери в сад. Она плакала от того, что ее никто не понимал. Виктор лорд, и что с того, неужели она его недостойна? Она красива, мила, образована, что еще необходимо Виктору, чтобы он влюбился в нее? Она плакала, пока не услышала чьи-то шаги.
- Эй, - ее кто потрепал по плечу, - ну, что ты плачешь? – это был Артур.
- Почему, он ничего не сказал? – она обратила на него полные глаза слез.
- Кто? – он обнял ее.
- Твой друг, почему он не сказал, что лорд, и что он жениться, - она вспомнила, о своем правиле, никогда не унижаться при мужчинах.
- Виктор? Не знаю. Но жениться!? – он засмеялся, - этот плут жениться не скоро.
- Почему? - тихо спросила она.
- Боится, что еще не встретил ту единственную, - ответил Артур.
- Ты так думаешь?
- Да, он почему-то многое скрывает от всех, - Артур разомкнул объятья, - по объясним мне по причинам.
- Я поеду в Париж, - она вытерла слезы, ощущая легкость.
Через две недели она была уже в Париже.
₪
Август – октябрь 1920.
Три месяца в США прошли, и Виктор считал уже недели до отъезда в Лондон. Артур присылала постоянно письма, которые Виктор почти не читал, он расстроился, что не увидел Диану. Почему мнение этой девчонки его волнует его? Хотя три месяца он почти не думал о Лондоне и его обитателях. За это время он побывал в Чикаго и Денвере, но большего всего его привлек Нью-Йорк, где он и задержался. Виктор поставил себе цель посещать любые заводы, которые его будут принимать. Он хотел понять принцип работы заводов, узнать секреты предпринимателей, чтобы организовать свою работу лучше. Больше всего ему нравились принципы Генри Форда. По приезду он удешевит свой товар, чтобы его могли покупать не только аристократы, но и простые люди. Виктор заказал оборудование, что уже ехало в Лондон. Нашел поставщиков сырья, заключив договоры, и считая их выгодными для своей компании. За семь месяцев у них была не такая уж высокая прибыль, и если бы не решительность партнеров, завод пришлось бы закрыть, но этого не произошло. И возможно скоро все измениться в лучшую сторону.
В Нью-Йорке у него не появились друзей, всех он называл знакомыми, в то время как те ждали от него открытости и честности. Америка того времени, это страна-победительница, в то время, как старушка Европа находилась в упадке и кризисе, ее бывшая колония процветала. Позже со вздохом разочарования американцы будут вспоминать эпоху Просперити. Страна жила на широкую ногу, и это ей будет дорого стоить потом, но сейчас об этом никто не думает, особенно тогда, когда бывшие повелительницы должны баснословные суммы денег ему, государству, что всегда было в стороне, не ковыряясь в грязном белье европейской дипломатии. Это и не нравилось Виктору, американская высокомерность, но нравилось, что кто был никем, мог много добиться, хотя вершин можно добиться и в Европе.
Виктор пил вино в ресторане, звучала мелодичная музыка. Американцы не любили негров, но их музыка завоевывала публику. После войны люди ощутили острую потребность в танцах, и с каждым годом новые танцы будут завоевывать сердца миллионов. Он заметил рыжеволосую даму, ужинающую с мужчиной. Сердце екнуло, он внимательно изучал ее, она была немолода, но так похожа на его деда и его отца. Их взгляды встретились, и он положил руку на сердце, при этом кивнув ей и стуча пальцами, как это делали всегда Хомсы, она тоже машинально положила руку на сердце и кивнула. Виктора охватило непонятное чувство, откуда она могла знать об этом? Хотя так могли делать многие. Он не выдержал и подошел к паре.
- Простите за беспокойство, - начал он, их взгляды встретились, и в ее глаза была холодная ирландская сдержанность, - тетя Кристина?
- Простите, что? – спросил мужчина, похоже, ее муж.
- Вы родом из Антрима, поместье Хомсбери, а ваши родители Дезмонд и Фелисите Хомс, и ваш брат Эдвард Хомс, а его жена Каролина. У вашего отца льняная компания и еще фарфор.
- Вы, начитались газет, - ответила она.
- Нет, что вы. Насколько я знаю, вы вышли замуж, и были на свадьбе моего отца, с тех пор вас забыли, как и других, такая у нас традиция, как и передавать персидские бриллианты женам наследников, - на ее лице появилось смущение. Несмотря на возраст, она выглядела молодо, одета по последней моде, сияющие украшения, шли к ее образу, - но все это в прошлом.
- Эдвард умер? – заикаясь, спросила она.
- Живет и здравствует, вместе со своей женой и двумя очаровательными детишками, которые уже достаточно выросли, чтобы стать головной болью родителей, - в голосе Виктора скользил сарказм, - только вот он не помнит, что у него есть еще двое детей.
- Ты сын Эдварда? – робко произнесла она.
- К несчастью да, - он сел за их столик.
- Почему к несчастью?
- Потому что я бежал из дому, как вор, прихватив бумаги и фамильные бриллианты.
- Ты живешь в Нью-Йорке?
- Нет, в Лондоне, здесь у меня дела, а там я врач, у меня компания гомеопатическая вместе с Артуром Йорком, - они пили вино, Виктор смотрел на ее мужа, он знал только одно, что он дипломат, что он работал в Аргентине, что звали его Даниэль Ленце. Но он был намного старше его тети, лицо в морщинах, радужка поблекла, но от него исходила сила духа, - кстати, я Виктор. У отца нас было четверо. Я, моя сестра Мария, она сейчас в Париже, ее муж работает в посольстве, Руфус и Анна, младшие дети.
- Значит вас два сына? – Кристина беспокойно глядела на мужа.
- Да, но мне все равно, что там, и как там. Все вышло так, как хотела Каролина, - Виктор заказал десерт, - но, а вы как оказались здесь?
- Отдых, - пробормотал Даниэль, - я давно не работают в Аргентине, но у нас там поместье. Дочь живет с нами. Сын живет в Нью-Йорке, занимается строительством дорог.
- Рад за вас, - они еще немного поговорили, и Виктор стал собираться. Кристина сунула ему адрес их виллы в Аргентине, прося еще раз навестить их.
Следующая встреча прошла в расспросах, Кристины воспитывали так, что выйдя замуж, она – оторванный ломать, она не нужна своей старой семье. Кристина описывала свою жизнь, и он понял, что его отец не прав, он откажется от этой традиции. Его тетя оказалась милой женщиной, она угощала его аргентинскими винами и сладостями. Она объяснила, почему не захотела вернуться в Лондон, особенно после того, как они купили поместье "Приют мечты". После этого вечера они виделись еще раз, но потом Ленце уехали в Аргентину, а Виктор еще на пять недель остался в Нью-Йорке, мечтая вернуться в Лондон. Он нашел родного человека, но пришлось расстаться, лишь на короткий миг их пути пересеклись, но кто знает какое кружево, сплетет жизнь.
₪
Сын работал много, но кроме удовольствия не получал ничего. Питер Сван был доволен этому, но его жена испытывала недовольство. Одно ее радовало, что Марии Трейндж не было в Лондоне, так же, как и Дианы. Лидия думала о судьбе сына и своей подопечной. Фредерику было уже двадцать четыре, он, следуя примеру Виктора, имел постоянную любовницу, совсем не обращая внимания на расцветшую Веру. Вера, восемнадцатилетняя девушка, кружила многим головы. Часами она смотрела на себя в зеркало прежде, чем выйти из дому. Подражая моде, не смотря на возгласы протеста, она отрезала свои тонкие русые волосы, и стала ярко подводить голубые глаза, что тоже выводило Лидию из себя. Вера могла удачно выйти замуж, но из-за дефицита мужчин ее шансы уменьшались, и это Вера понимала. Она решила, она будет благосклонна к мужчинам, но будет ждать, когда Фредерик созреет для брака, чтобы его женить на себе. Ее считали пустышкой, и она подыгрывала всем, хотя в этой головке рождалось много коварных планов. Вера иногда подумывала соблазнить Виктора, но тот вряд ли поддастся ее чарам.
Вера пришла домой, когда Фредерик пил вино в гостиной. Она хотела тихо пройти мимо него, но он схватил ее за руку, с вызовом смотря в ее глаза. Она выдернула руку, но он снова задержал ее. Его пальцы до боли впивались в ее запястье, Вера должна была радоваться, но почему ее трясло от страха, как колосок на ветру. Она сжалась, как мышь, забившаяся в угол, ожидая удара кошки. Вера думала, лишь о том, что он ее ненавидит, считая потенциальной невестой Виктора. Он испытывал ее взглядом, словно выкрикивая все самые худшие слова. Вера опустила глаза, и он отпустил ее.
- Знаешь, ты ведешь себя, как шлюха, - вдруг сказал он.
- Что? – ее ротик сложился в букву "о", она должна была дать ему пощечину, но не могла, словно цепи сдерживали ее.
- Виктор скоро вернется, и если ты еще мечтаешь выйти за него замуж, то придется расстаться со всеми своими поклонниками, - от него исходил особый аромат трав, что кружил ей голову.
- Он мне не нужен! – выпалила она, чуть не сказав, что ей нужен он.
- Ну, что я прощаюсь, переезжаю от вас всех, мне пора вести свою жизнь, - он дожидался ее, за ужином он все сказал родителям.
Лидия видела в этом влияние Виктора. Она винила его во всех их бедах. Хотя у нее не было повода жаловаться на жизнь. Муж печатался, и им хватало денег на жизнь, он всегда говорил, что в России они могли бы жить и хуже. В Англии стабильный доход давал им возможность приобретать вещи в квартиру, одеваться, и содержать гардероб Веры. Фредерик тоже работал, и после возвращения Виктора дела пошли лучше, но Англия вступала в полосу послевоенного кризиса, и это означало только одно, не все устоят в этом новом шторме. Она относилась к тому типу женщин, которым нужно все контролировать. Такие женщины кладут себя на алтарь своих амбиций, делая все, чтобы из детей и мужья добились высот, при этом эти женщины оставались тенями, считая себя серыми кардиналами. Но почему-то ее планы спались, как мука при просеивании. Она вышла замуж за человека, у которого не было ничего кроме образования, но ее желание доказать всем, что из Питера может что-то получится, сделало его уважаемым человеком, только вот революция испортила все. Для сына Лидия добилась всего самого лучшего, но сейчас, как ей казалось, он избирал для себя неверный путь. Лидия пыталась уговорить сына на нормальную работу, но он упорно отказывался, они даже поругались, поэтому поводу.
- Ты упрям!
- Есть в кого! – парировал он, - я ни за что не уйду оттуда!
- Это он лорд, у которого есть деньги, а кто ты? – Лидия недолюбливала Виктора, и Фредерик это знал.
- Я занимаюсь тем, что мне нравится, - ответил он. Ему нравилась работа у Виктора, его друг давал полную свободу, и он стал главным фармацевтом на молодой компании.
- Я потеряла тебя, - прошептала она.
- Я просто вырос, мама.
₪
Февраль – апрель 1921.
Ночь была холодная, Урсула съежилась. Только было холодно не только дома, но и в ее душе. Она подозревала Артура в измене, Аманда говорила, что это временно, и нужно расслабиться, отец утешал, повторяя, что Артур человек чести. Спрашивать у Виктора об этом было совсем неудобно, Джейсон молчал, а Фредерик загадочно улыбался на ее вопросы, словно что-то скрывал. Она отодвинулась от мужа. Они были женаты почти два года, им было хорошо вместе, но иногда ей казалось, что он отталкивает ее от себя, позволяя быть страстной любовницей, но не другом. Ощутив пустоту, он притянул ее к себе, Урсула резко скинула его руку с бедра.
- Объясни, что происходит? – Артур сел, зажигая лампу, чтобы лучше видеть ее лицо.
- У тебя есть любовница, - без обиняков ответила она, стараясь скрыть волнение.
- Кто сказал тебе эту глупость? – возмутился он, - Вера, да? – она молчала, и это молчание было красноречивее любых слов. Вера не нравилась их кампании. Она плела интриги, как паучиха, увивая сетями лжи многих. Она мечтала пленить Виктора, но он оказался не преступным замком, Джейсон сразу раскусил ее натуру, и Артур знал все о ее характере, как и Фредерик. Артуру не нравилось, то, что его жена часто проводит время с Верой, тем более что после Вашингтонской конференции Ллойд Джордж вызвал Трейнджов в Лондон, и можно было общаться с Марией.
- Даже, если и она. Она видела тебя с одной девицей! – выпалила Урсула.
- Я разочарован, - он встал с постели, - наверное, мне все-таки стоит уехать на месяц в Швейцарию.
- Зачем? – она прикрылась простыней, словно все еще стесняясь его.
- У меня дела, и потом, значит, я не нужен тебе, - он набил трубку табаком, - может нам пожить раздельно, раз ты предпочитаешь мне Веру, - она хлопала ресницами, смотря на него сквозь слезы, - хотя, я знаю причину всего этого. Ты беременна…
- Ты…
- Я же врач, и потом я понимаю в этих вещах, - он чуть не сделал ошибку, сказав это бы с пренебрежением, он сел рядом с ней, - забудь все, что я говорил тебе до этого.
- Артур, ты рад? – она плакала, он обнял ее, как маленькую девочку, целуя в мягкое сплетение шеи и плеч. Его теплые ладони успокаивающее ласкали ее.
- Конечно, дорогая. Не общайся с Верой, она сплетница, - он поцеловал ее, нежно укладывая на постель. Сегодня ему было просто необходимо развеять ее сомненья. Его рот коснулся ее плотно сжатых уст, заставляя им открыться ему, его язык жадно сплетался с ее языком, ей казалось, что не хватает воздуха, - милая моя…
Урсула трепетала от его прикосновений и поцелуев, как и он от накатившего вожделения. На ухо он шептал самые бесстыдные слова, приходившие ему в голову, отчего она еще больше обмякала, позволяя сильнее целовать себя с неистовой силой. У нее кружилась голова, но она пришла в себя, когда он бережно положил руку на пока еще плоский живот, а потом целуя его. Артур тоже плакал, от нахлынувшей нежности и горечи. Его отец умер, когда он был юношей, а матери он совсем не знал, и от этого каждый день он ощущал себя одиноким. Он отстранился от нее, сползая на край постели, закрывая душу от нее. Урсула не понимала, что происходит, она обняла его сзади, покрывая поцелуями, словно лелеющий дождь, услаждая его, как самая опытная куртизанка.
- Что с тобой, любимый? – прохрипела она от страсти.
- Я боюсь, - проронил он.
- Чего? – она прижалась к нему всем телом, не видя его глаз.
- Что я потеряю тебя, а потом женюсь на богатой дуре, что останусь один с ребенком. Я не хочу повторения своей судьбы, - его боль, словно передалась и ей. Урсула спрыгнула с кровати, вставая перед ним на колени и смотря в его глаза. Он никогда не говорил ей об этом, мало, что рассказывая о себе.
- Не бойся, я такая же одиночка, как и ты. Ну, же? – ее зеленые глаза загадочно сияли, - мы сделаем все, чтобы наш ребенок жил счастливым.
- Ты так думаешь?
- Да, - он не мог себе представить, что она решиться на такие смелые ласки. Он робел, а она смелела. Он таял, она становилась сильнее. Не отрываясь, смотря в ее глаза, ему становилось не по себе, в них он видел безумие, в них он прочитал жгучее желание наслаждаться его любовью.
- Иди сюда, - он ласково посадил ее к себе на колени, покрывая ее грудь россыпью поцелуев. Она улыбнулась ему, когда он полностью завладел ее душой и телом. Ее крик счастья согрел его.
Утром Урсула проснулась от пустоты, Артура рядом не было. Все, то, что ночью показалось ей блаженным сном. Впервые за два года он открылся ей, после сладостного забытья, он много рассказывал ей о своем детстве и юности, как провел годы в закрытом пансионе, как его отец часто уезжал в Лондон, и как он страдал по его матери, что рано ушла из жизни. Но больше ее поразила причина, почему он решился на побег. Он страдал, что отец предал свою любовь, хотя понимал, что жизнь продолжается, и Тревор имел право на любовь.
Урсула встала, заворачиваясь в простыню, Артур был на кухне. Пахло травами, хотя от него пахло ими всегда. Три дня в неделю он работал в госпитале, остальное время был с Виктором, наверное, это и выводило ее из себя, он доверял ему больше, чем собственной жене. Она села за стол, он что-то напевал по-ирландски, совсем не слыша ее. Она кашлянула, чтобы он обратил на нее свое внимание.
- Встала, - прошептал он радостно, - а то, я думал, что замучил тебя своими откровениями.
- Все хорошо, - ответила Урсула, - я не могу завтракать.
- Знаю, - обронил он, она засмеялась, удивляясь его проницательности, - тебя мутит.
- И это ты во всем виноват, Йорк, черт бы тебя побрал, - он тоже засмеялся.
- Тебя же никто не просил отказываться от чая, я тут не причем, а то, что я похотливый самец, ты знала это всегда, - она встала, просовывая руки подмышками, обхватывая ладонями его грудь.
- Знала, конечно. Я люблю тебя, - она поцеловала его обнаженное плечо.
- Я тоже, люблю тебя. Я не рассказывал тебе свою теорию о половинках? – спросил он.
- Ты мало, чем делишься со мной, - просто сказала она, снова садясь за стол, - ты только спишь со мной, и не более того. Я мало знаю о твоем прошлом, мало знаю о твоей работе. Ты не говоришь о госпитале, не говоришь о компании.
- Это упрек? – он разлил чаю с мятой, - меня воспитали, так что, жена не лезет в дела мужчины.
- Не знала, что ты такой. Виктор другой, - она отхлебнула чаю, смотря поверх чашки на него.
- Кто Виктор? Ты не знаешь настоящего Виктора, - Артур замолчал, а потом добавил, - Виктор, не скрывает ничего только от Марии.
- Все вы такие мужчины, - она тяжело вздохнула, - я думала после этой ночи, ты меня впустишь в свое сердце.
- Я и так много открыл тебе, - это был как выпад шпаги, почти ранивший ее.
- Даже ребенок, ничего не изменит? Сколько еще ты будешь от меня бегать? – Урсула укуталась в простыню.
- Ты ничего не понимаешь, - она поднялась, в ее глазах плескался гнев, как во время сильного шторма, зеленые радужки потемнели, кажется, она была готова хлопнуть дверью, не сказав ничего.
- Я поеду к Аманде, - вдруг произнесла она.
- Хорошо, - согласился он, молча смотря, как она одевается. Урсула собралась быстро, она последний раз посмотрелась в зеркало, - когда ты приедешь?
- Не знаю, может завтра, - она пожала плечами, кладя в сумочку ключи от квартиры, - мне надо время, чтобы подумать, как нам жить дальше.
Она приехала на Оксфорд-стрит, где находился магазинчик Аманды. Всю дорогу она думала нал поведением мужа. Может он просто ее не любит, и поэтому скрывается за маской холодного человека? Хотя кто поймет этих надменных ирландцев, они скрытные, и предпочитают все держать в себе, таким и был ее Артур. Он был не прав, Виктор был открытым человеком, он многим делился со многими, особенно с ней. Только она знала причину разлада в его семье, знала, почему он не женится. Но Артур остановил свой выбор на пути секретности.