Ожидая тебя - Кейси Майклз 18 стр.


Джек все же сделал попытку прервать Мери, но она не дала ему это сделать.

- Черт возьми, Джек, я осталась здесь из-за тебя. Кому-то надо было остаться. Я не слонялась, не искала приключений. А ты глубоко запрятал свою боль, Джек. Ты лелеял в душе свои прошлые страдания, и, возможно, они помогли тебе выжить и преуспеть. Но ты забыл о мечтах, об обещаниях. Ты ни разу не вспомнил обо мне, вот разве о том, что я видела тебя в минуту унижения, в момент твоего поражения. А такой, какая я сейчас, ты меня не воспринимаешь. Для тебя я все еще ребенок, обуза. Не знаю, смогу ли я тебя когда-нибудь простить за это.

- И это все, Мери? - Джек встал и, обогнув круглый стол, сел на диван рядом с ней. - Давай все расставим по местам и больше никогда к этому не будем возвращаться. Выскажись начистоту - все, что ты хотела мне сказать все эти пять лет, - накричи на меня, если хочешь. А хочешь - поговорим о том последнем дне, дне нашей так называемой свадьбы? - Мысленно он молился, чтобы она отказалась. Потому что не был готов рассказать ей все, сомневаясь, что вообще когда-нибудь будет готов.

- Не думаю. - Мери покачала головой. - И… и как я уже сказала, я понимаю, почему тебе пришлось уехать. Я могла бы тебя просто убить за то, что ты не возвращался так долго, но я понимаю, почему тебе надо было уехать. Правда. Только…

Джек вздохнул с облегчением: ему дарована отсрочка.

- Мне кажется, я начинаю понимать, Мери. Все дело в том, что я ждал, что здесь все останется прежним. Минус Август, конечно. - Джек попытался улыбнуться, чтобы рассеять гнетущую атмосферу. - Я доверял Генри Шерлоку, я доверял Киппу и его матери. Я доверял Клуни и Клэнси, Максвеллам, Алоизиусу. Я верил, что они позаботятся о тебе и не дадут тебя в обиду. И… ты заслуживаешь того, чтобы я сейчас признался - я всегда следил за делами Колтрейн-Хауса издалека. Хочешь - верь, хочешь - нет.

- Правда? - Мери нервно сжимала и разжимала на коленях кулаки. - И как же?

Джек взял ее руки в свои и сжал ей пальцы. Сейчас он скажет ей не всю, но хотя бы часть правды.

- Ладно. Я не собирался тебе этого говорить, но мне хочется, чтобы я тебе снова понравился, ну хотя бы чуть-чуть. Ты ведь читала бухгалтерские книги, Мери. Мне Шерлок сказал. Ты помнишь фамилии Ньюбери и Голд?

Она кивнула, неожиданно заинтересовавшись.

- У них наши закладные. Ньюбери - торговец углем, а мистер Голд - ростовщик из Лондона. А что?

- Потому что Ньюбери - это я, Мери, а Уолтер - Голд. Я говорил тебе, что мы с Уолтером деловые партнеры. На самом деле он владеет половиной городского дома в Лондоне и небольшой частью Колтрейн-Хауса. Это джентльменское соглашение, Мери. Уолтер получает проценты со всего, что принадлежит мне, а я - проценты с того, что принадлежит ему.

- Я не понимаю. То есть я понимаю, что вы деловые партнеры, а остальное - нет. Как вы можете быть Ньюбери и Голдом?

Джек, улыбнулся, начиная понемногу расслабляться.

- На самом деле не мы Ньюбери и Голд, а два джентльмена с этими именами, но деньги, которые они так быстро смогли одолжить моему нуждающемуся в средствах отцу, принадлежали мне и Уолтеру. Благодаря Уолтеру, который получал деньги через Ньюбери и Голда, а также благодаря себе я получил возможность следить за всеми финансовыми операциями Колтрейн-Хауса уже спустя три месяца после моего знакомства с Уолтером. Неужели ты думала, что я позволю увести Колтрейн-Хаус у нас из-под носа? Что я лишу тебя твоего единственного дома?

Над их головами вдруг зажглась люстра, вся до единой свечечки, но в дневном свете этого не было видно. Однако радость привидений была несколько преждевременной.

- Я этому не верю. - Мери побледнела и так крепко сжала пальцы Джека, что он даже поморщился. - Ты владелец закладных на свое собственное имущество? Я работала день и ночь без продыху с тех пор, как умер Август, чтобы расплатиться… с тобой?

Похоже, он поспешил с правдой, подумал Джек.

- Черт возьми, ты права, Мери. И что же дальше?

- Это вовсе не смешно, Джек. Полагаю, сейчас ты мне признаешься, что этот ужасный Макдугал тоже ты? - сказала она, пытаясь вырвать руки, но Джек был не настолько глуп, чтобы позволить ей это - наброситься с кулаками. Зная, что следующие его слова могут смягчить ее гнев, он быстро произнес:

- Нет, это не я, Мери. К сожалению.

Он видел, как ее гнев постепенно проходит.

- А Генри об этом знает? То есть что вы с Уолтером настоящие владельцы закладных? Он будет рад узнать: получается, долги не такие большие.

- Возможно, он и был бы рад, если бы я ему об этом сказал, - ответил Джек, тщательно подбирая слова. Это была еще одна причина, по которой он пока не хотел говорить Мери всей правды. Одно неверное слово, и она поймет, о чем он думает, а может, и что задумал. - Я взял у него папки со всеми финансовыми документами и отдал их Уолтеру, чтобы он в них разобрался. Но я не вижу причины беспокоить Шерлока нашими делами. Другими словами, мне бы не хотелось выдавать нашего секрета, раскрывать наш обман. Это не значит, что я не благодарен Шерлоку за его верную и добросовестную службу. Я даже намерен попросить его сделать кое-какие инвестиции от моего имени. Учитывая его собственные обстоятельства, голова у него работает неплохо. У него такой прекрасный дом.

- Лжет, - возмутился Клуни и с высоты погрозил Джеку пальцем. - Я тебя знаю, Джек Колтрейн. Ты пытаешься облапошить Мери. Зачем ты это делаешь?

Мери кивнула, но отвела взгляд, и это немного обеспокоило Джека.

- Генри это понравится, Джек. Он счастлив, что ты вернулся, и я верю, что он всем сердцем любит Колтрейн-Хаус и был бы очень огорчен, если почувствовал бы, что здесь ему больше не рады, что его услуги больше не нужны. - Потом она улыбнулась и посмотрела Джеку прямо в глаза. - Даже если он самый большой зануда на свете.

Откинув голову, Джек громко расхохотался и, притянув Мери к себе, обнял ее.

- Господи, Мери! С тобой не соскучишься! - сказал он, целуя ее в макушку. - Мне жаль, что я уехал, не попрощавшись. Прости, что я тебе не писал, что заставил тебя поверить, будто я навсегда вычеркнул тебя из своей памяти и из своей жизни. - Джек посмотрел на стоявший в углу стул, на котором лежала кукла в длинном кружевном платье и с глуповатой улыбкой на фарфоровом личике. - И я прошу прощения за эту куклу, хотя ты вряд ли меня когда-нибудь простишь.

- Никогда. - Она прижалась к нему и потерла пальцем его грудь так, как она делала в детстве, чтобы ощутить его тепло.

Ему показалось, что палец Мери прожег рубашку до самой кожи, оставив след. Он осторожно отодвинул Мери и заглянул ей в глаза. В те самые глаза, которые вытирал платком, когда она плакала, упав и содрав коленку. Ей тогда было шесть лет.

Но воспоминание не помогло. Он видел ту Мери, которая сидела рядом. Его жена, его мучение, его жизнь.

- Настоящим обещаю, - торжественно провозгласил он, - что с этого момента мы с тобой партнеры по Колтрейн-Хаусу. Мы будем вместе объезжать поля, вместе обсуждать, где проводить дренажи и ставить дорожные указатели. - Он запнулся, потому что ему показалось, будто с потолка до него донесся перезвон. - И дом будем ремонтировать вместе. Начнем с того, что составим план, чтобы мастера работали сначала только в западном крыле, а не во всем доме. Не то мы оба через неделю сойдем с ума от шума и беспорядка. Согласна?

- Согласна, - сказала Мери, потом вскрикнула и снова бросилась в объятия Джека. - Черт бы их побрал, - добавила она, когда Джек снял у нее с колен хрустальную подвеску и удивленно посмотрел сначала на нее, а потом - на люстру.

- О ком ты, Мери? - спросил Джек, решив, что рабочим, возможно, следует сначала заняться не западным крылом, а центральной частью дома, в первую очередь - люстрой.

- Клуни и Клэнси, разумеется. - Она погрозила люстре кулаком. - Я же сказала вам, что сама за себя отвечаю.

Он не знал, сердиться ему или смеяться, но гнев все же взял верх.

- Наверху стучат молотками, Мери, слышишь? Вот подвеска и отлетела. Нет никаких привидений, Мери. Ты требуешь, чтобы я не воспринимал тебя как маленькую девочку. А как прикажешь это делать, если ты настаиваешь на том, что в доме разгуливают привидения?

- Они не просто разгуливают, Джек. Они обо мне заботятся. Защищают меня.

Джек понимал, что ему надо отодвинуться от Мери, встать и выйти из комнаты. Но знал, что никуда не уйдет.

- Ты действительно во все это веришь?

- Да, Джек. Я действительно во все это верю. Клуни и Клэнси умерли, но они все еще здесь. Наблюдают за нами. Я раньше думала, что они не уйдут, пока ты не вернешься домой, а теперь верю, что они не исчезнут, пока все не уладится. Или до тех пор, пока ты не поверишь в них, и тогда они смогут с нами попрощаться. Разве тебе не хочется с ними попрощаться, Джек?

Джек не знал, что сказать - такое случалось с ним все чаще. Если он скажет Мери, что она все выдумывает, она возненавидит его. А если скажет, что верит в эти привидения, она сразу поймет, что он лжет.

- Мне очень жаль, что ты чувствовала себя такой одинокой, когда они умерли, - наконец сказал он и погладил ее по щеке тыльной стороной ладони. - Я прошу прощения за каждый день, что тебе пришлось бороться в одиночку, за все те дни, что ты считала себя забытой и брошенной.

Мери схватила руку, гладившую ее щеку, и посмотрела на Джека глазами, полными любви.

- Мери, не делай этого, - просипел Джек - отчего-то садился голос, - чувствуя, что погружается в эти огромные доверчивые голубые глаза. - Пожалуйста, дорогая, не делай этого. Нам обоим нужно время подумать, поговорить… вытащить на свет Божий все, что наболело, все те проблемы, которые повисли нерешенными.

Это же смешно. Ведь не она наклонилась к нему, а он - к ней. Не она держит его так, что он не может сдвинуться с места. Все, что ему надо сделать, - это встать и уйти.

- Ты помнишь, Джек, - спросила она, все еще глядя на него снизу вверх и удерживая его невидимыми нитями, прочными, как стальные канаты, - ты помнишь тот день у ручья, когда ты учил меня кидать камни так, чтобы они по нескольку раз подпрыгивали на воде?

Что это с ним? Его мозг отказывался слушаться, а памяти как будто и вовсе не существовало. Он не мог представить себе Мери ребенком. Во всяком случае, не сейчас, когда он смотрит на Мери - женщину. "Боже, - взмолился он, - помоги мне забыть, что я когда-то знал ее другой".

- Я назвала тебя ворчуном, и ты меня обрызгал, - тихо напомнила она, так как он молчал. Она его куда-то вела, но он не был уверен, что хочет идти за ней.

- Кажется, ты называла меня так не один раз, - почти машинально ответил он, понимая, что каким-то образом оказался совсем близко к Мери и обнимает ее за тонкую талию. - Мери…

- Я так тебя называла, потому что настроение у тебя часто бывало мрачным, и я старалась вывести тебя из него, пока ты не наделал глупостей. В общем, ты тогда меня обрызгал, а потом велел прикрыться. А после побежал домой и поколотил одного из гостей Августа. Да ты помнишь этот день: тогда ты в первый раз сбежал из Колтрейн-Хауса. После этого я тебя не видела целый год.

Джек почувствовал, как у него задергался угол рта. Она определенно его куда-то ведет. А он - тоже определенно - не желает туда идти.

- Я помню. Я думал, мы покончили с разговорами о том, почему я тогда сбежал из дома.

- Не совсем, Джек. Я должна тебе кое в чем сознаться. Я всегда была убеждена, что ты избил того человека, потому что не мог ударить меня. Я думаю, ты хотел тогда уехать на год, потому что тебе было невыносимо смотреть на меня.

- Неужели ты так думала? Господи, Мери, ты ведь говоришь неправду? Ты взрослела, Мери, а я не мог этого пережить, да и не хотел. Не знал, что с этим делать. Наверное, поэтому я избил того негодяя - он тоже видел, что ты повзрослела.

- А теперь мы подошли к самой сути. Я больше не ребенок, Джек. Я теперь твоя жена. Ты вчера чуть было не поцеловал меня. Нам помешал Кипп, но с тех пор ты меня избегаешь: то объезжаешь поля, то сидишь с Уолтером и копаешься в бухгалтерских книгах. Сколько еще времени ты будешь убегать от меня, Джек? И от самого себя?

- Вокруг слишком много народу, Мери, - отрезал Джек, глядя на человека, маячившего за стеклянными дверями комнаты и время от времени бросающего на них любопытные взгляды. - Мы поговорим потом, - добавил он и закрыл глаза, чтобы не видеть, как в глазах Мери мелькнула боль.

- Конечно, Джек. Мы поговорим позже.

- Ты поедешь со мной в поле сегодня?

- Если ты этого хочешь, - без всякого выражения ответила она. - А вечером, после обеда, наметим план ремонта, хорошо?

Джек молча кивнул, понимая, что получил отсрочку для своей трусости.

- Мы все будем делать вместе, Мери. Так, как хочешь ты, как давно должно было быть. Я больше не стану убегать, обещаю. - Он встал и направился к двери, но перед тем, как выйти, он обернулся и сказал: - Я люблю тебя, Мери.

Мери сидела, время от времени вздыхая, и никак не могла взяться за лежавшую у нее на коленях книгу. Клуни тоже вздыхал, глядя вниз на печальную Мери. Все же вид у него был довольный.

- Если посмотреть на вещи трезво, - сказал он, усаживаясь рядом с Клэнси, - все прошло не так уж плохо. Они решили пару проблем, и она заставила его пообещать держаться с ней рядом. Так она узнает, не он ли новый Рыцарь Ночи. Еще она взяла с него обещание не мешать ей делать то, что она любит больше всего, - объезжать поля. Позже поговорят еще.

- И ты называешь это победой? - проворчал Клэнси. - Тупоголовый, пузатый мамонт! Ты разве не понял? Он ее любит, но все еще борется с дьяволом, которого мы не знаем. Я в этом уверен. Здесь что-то не так, Клуни, поверь моему слову.

Глава 21

Мери смотрела на себя в зеркало в большой гостиной и вспоминала, как давным-давно Хильда говорила, что чистое личико и приятная улыбка - это уже хорошо, но нет никакого вреда в том, чтобы немного повозиться с тем, что дал тебе Боженька, и чуть-чуть подправить - и там и тут - если это необходимо.

Хильда научила Хани усмирять ее буйные волосы, накручивая их на папильотки, и даже как обращаться с румянами, хотя Мери и в голову не приходило румяниться или подкрашивать губы. Склонив голову набок, Мери изучала свое отражение. Может, все же чуть-чуть. Только губы.

- Нет, - наконец вслух провозгласила она, отворачиваясь от зеркала. - Я больше не стану гоняться за этим человеком. Не буду, вот и все.

- Вы что-то сказали, миссис Колтрейн?

Мери покачала головой и вернулась на диван, где Уолтер и Алоизиус горячо обсуждали свое за лимонадом, ожидая, когда Джек и Кипп подойдут к обеду.

- Нет, Уолтер, - сказала Мери. - Я просто думала вслух. И пожалуйста, зовите меня Мери. Никто не называет меня миссис Колтрейн.

- А должны были бы, потому что вы миссис Колтрейн. Разве я не прав, Алоизиус?

Старик взглянул на Мери и улыбнулся:

- В данный момент я вижу не жену, а маленькую девочку. Сконфуженную и несчастную маленькую девочку. Подозреваю, что у нее в головке полно вопросов и парочка каких-нибудь безумных планов, помоги нам Боже! Я прав, Мередит?

Мери села на диван рядом с Алоизиусом - прямо-таки плюхнулась, - нимало не заботясь о том, что Хани потратила много времени и труда на то, чтобы причесать ее и приготовить платье. Она взглянула на Уолтера и попросила:

- Расскажите мне, пожалуйста, как вы познакомились с Джеком и стали партнерами. Джек мне кое-что рассказал, но мало. Хочется знать все, Уолтер. Как Джек жил после того, как уехал из дома и покинул Англию?

Увидев, как мужчины переглянулись, она ждала, что Алоизиус кивнет в знак согласия. Он и Клуни были ей почти родными, для Мери было важно мнение наставника. Если Алоизиус решит, что пришло время ей обо всем узнать, он кивнет.

- Хорошо, Мери, - помолчав, сказал Уолтер. - Начать с самого начала?

Мери села прямо и приготовилась слушать. Уолтер, подняв лацкан, понюхал белый бутон и не спеша начал:

- Я прогуливался по докам, рассматривая только что прибывшие из Англии товары, выбирая, что бы купить. Я всегда покупал в доках, потому что в магазинах, как вы понимаете, меня не принимали с распростертыми объятиями. Небольшое неудобство, но я с ним смирился, считая, что мои деньги ничуть не хуже, чем у других.

- Мне жаль, Уолтер, - сказала Мери. - Это так несправедливо.

- Это жизнь, Мери. И не все в ней хорошо и приятно. Так вот. Когда я прохаживался по докам в поисках определенного предмета мебели, принадлежавшего некоему мистеру Уильяму Бейтсу, я приметил молодого человека, сходившего по трапу с одной сумкой в руках. Выражение его лица было одновременно сердитым… и растерянным.

- Это был Джек, - тихо произнесла Мери, подавшись вперед. - Как он выглядел? Худой как палка? Я уверена, что путешествие было не из приятных. Ведь он уехал избитым и больным.

- Погоди, Мередит, - сказал Алоизиус. - Дай Уолтеру рассказать все по порядку.

- Спасибо, Алоизиус. А на ваш вопрос, Мери, отвечу так: он был худым, но выглядел хорошо. Высокий, с аккуратно завязанными в хвост волосами. Он хмурился, потому что не знал, что делать дальше. Я всю жизнь был одинок и знаю, что такое одиночество. Этот незнакомый парень меня заинтриговал, но я отвернулся в надежде, что смогу убедить мистера Бейтса расстаться с тем предметом мебели, который я хотел купить. - Уолтер улыбнулся. - Сделка не состоялась. Одного взгляда на меня было достаточно, чтобы милейший мистер Бейтс повернулся ко мне спиной, отказываясь говорить или хотя бы выслушать меня. В этот момент Джек проходил мимо нас. По его осанке, по покрою платья я понял, что он джентльмен, несмотря на обтрепанные манжеты. Я сделал шаг ему навстречу и сказал, что у меня есть деловое предложение для человека, ищущего возможности заработать немного денег. Джек мог отвернуться, мог обругать меня, даже ударить - хотя я смог бы дать ему отпор. Он был худой, а я не такой уж слабосильный. Но Джек выслушал меня и улыбнулся. А к вечеру в моей гостиной уже стоял прелестный гардероб.

- Вы дали Джеку деньги, указали на гардероб, и Джек купил его для вас у мистера Бейтса, - сказала Мери, быстро сообразив, как было дело. - И это послужило началом вашего с Джеком партнерства в бизнесе. Значит, Джек никогда не был одинок в Филадельфии? Ему не пришлось просить подаяние на улицах города?

- Ты была бы более счастлива, Мередит, если бы Джеку пришлось просить милостыню?

Вопрос Алоизиуса вогнал ее в краску, но она честно призналась:

- Ему не помешало бы немного пострадать.

- Ах, дорогая Мери, - возразил Уолтер, - Джек страдал - да еще как - от того, что был вдали от дома. И он работал не покладая рук. Он учился у меня и вернул все до последнего пенни за свое "обучение". Вечером он падал с ног от усталости, а ночью во сне выкрикивал ваше имя. Признаюсь, Мери, долгое время я презирал вас, думая, что это вы разбили ему сердце, что ему пришлось бежать из Англии, чтобы не видеть вас.

- Он… он выкрикивал во сне мое имя? - У Мери задрожали губы, слезы навернулись на глаза. Хорошо, что она попросила Уолтера все рассказать. Как ей надо было это услышать! - Я этого не знала.

- Всем добрый вечер. Чего ты не знала, Мери? - спросил Кипп, появившись в большой гостиной с надкусанным яблоком в руке. - Ты же не хочешь сказать, что в мире существует что-то, чего бы ты не знала?

Мери обожала Киппа, но временами с радостью послала бы его подальше. Когда он проявлял любопытство.

Назад Дальше