- О-о! - протянул он. - Я пришел, когда было с чем прийти, и, мне кажется, успел как раз вовремя.
Он вытащил из внутреннего кармана листок бумаги и швырнул его на стол.
- Теперь у меня есть все, чтобы его повесить!
- Повесить? - отпрянув, испуганно переспросила она.
- Да, повесить, - повторил Ричард и, гордо выпрямившись, указал ей на бумажку: - Читай.
Она почти автоматически взяла листок и некоторое время изучала каракули, которыми было написано послание.
- Это от герцога Монмутского! - испуганно воскликнула она.
Он только рассмеялся.
- Читай же, - еще раз велел он, но Руфь уже начала расшифровывать безобразный почерк и косноязычные обороты речи, которыми славился его милость. Письмо было отправлено из Гааги и адресовано "Моему доброму другу У., в Бриджуотер". Оно начиналось словом "сэр", в нем сообщалось о скором прибытии герцога на запад страны и давались некоторые инструкции насчет сбора оружия и подготовки людей к восстанию. Письмо заканчивалось клятвенными заверениями в дружбе его милости к адресату.
Руфь дважды прочла текст, прежде чем его смысл дошел до нее. Закончив, она с недоумением взглянула на Ричарда, и он, отвечая на ее немой вопрос, рассказал ей, как они с сэром Блейком перехватили курьера в гостинице "Заяц и Гончая" в Тонтоне - не упомянув, правда, откуда им стало известно о его появлении там, - как преследовали, настигли и атаковали его и как затем опустошили его бумажник. Это письмо, по мнению Ричарда, было одним из нескольких посланий, которые Монмут отправил своему другу в Лайм, чтобы тот распространил их среди его главных агентов на западе страны. На письме отсутствовал точный адрес, однако, как заявил Ричард, надписи "Моему доброму другу У." и их с Блейком показаний будет вполне достаточно, чтобы инкриминировать мистеру Уайлдингу участие в заговоре.
- Я благодарю небо, - закончил он, - что ты еще не стала его женой; теперь в моей власти сделать тебя вдовой.
- Неужели ты пойдешь на это? - спросила Руфь, не выпуская письма из рук.
- А как же иначе?
- Этому не бывать, Ричард, - покачала она головой. - Я этого не допущу.
Не ожидавший такого ответа, он изумленно посмотрел на нее и, рассмеявшись, воскликнул:
- Что за чертовщина! Разве ты любишь его? Послушай, а может, ты до сих пор водила нас всех за нос?
- Нет, - твердо ответила она. - Но я не стану соучастницей убийства.
- Какого убийства? Кто об этом говорит?
Она многозначительно посмотрела ему в глаза.
- Откуда ты узнал, что к мистеру Уайлдингу едет курьер? - спросила она, и внезапно изменившееся выражение его лица подсказало ей, что она правильно нащупала болевую точку. - Ты знал о заговоре, - продолжила она, отвечая на свой же вопрос, прежде чем он успел раскрыть рот, - потому что сам был одним из заговорщиков.
- По крайней мере, я больше не являюсь им, - проболтался он.
- И слава Богу, Ричард; ты ведь рисковал жизнью. Но ты не имеешь права пользоваться этой информацией; нельзя поступать как Иуда - ты оставишь это письмо мне.
- Черт возьми, никогда… - начал было он.
- Да, Ричард, - властно прервала она его. - Ты оставишь письмо мне, и, не сомневайся, я непременно воспользуюсь им для своего спасения.
- Для этого мне надо поехать в Экстер и положить его перед лордом Альбемарлем, - ответил он и нехорошо рассмеялся.
- Совершенно необязательно, - возразила она. - Я обращу это письмо в оружие защиты, а не нападения. Поверь мне, я знаю, что делать с ним.
- Но остается Блейк, - возразил он, приходя в ярость, - я поклялся ему…
- Интересы сестры должны быть важнее…
- Цыц! - прервал он ее. - Блейк считает своим долгом доложить о заговоре губернатору, и я полностью согласен с ним.
- Сэр Роланд не поступит наперекор моему желанию, - сказала она.
- Глупости! - воскликнул он, все больше горячась. - Дай мне письмо!
- Нет, Ричард, - ответила она, отстраняясь от него.
- Отдай немедленно, - настаивал он. - Зачем только я сказал тебе это. Если бы я только знал, что ты окажешься такой дурой!
- Послушай, Ричард… - умоляла она его, предусмотрительно пряча руку с письмом за спину, но он уже был глух к увещеваниям.
- Отдай письмо! - вскричал он, хватая ее за запястье другой руки.
В этот момент неожиданно отворилась дверь и на пороге появилась Диана.
- Руфь, - объявила она, - приехал мистер Уайлдинг.
Это имя подействовало на Ричарда как раскат грома над головой.
- Уайлдинг?! - воскликнул он, и его хватка ослабла. "Почему он здесь, почему еще не удрал? - спрашивал себя Ричард. - Он что, спятил?"
- Он сейчас войдет сюда, - сказала Диана, и тут же за ее спиной послышались шаги.
- Письмо! - прорычал в бессильной ярости Ричард. - Отдай мне его! Ты слышишь?
- Ш-ш! Ты выдашь себя! Он уже здесь.
С этими словами в дверном проеме возникла высокая фигура мистера Уайлдинга, еще не снявшего свой свадебный камзол. Он был, как всегда, спокоен. Казалось, что ни раскрытие заговора, ни бегство молодой жены к себе домой не нарушили безмятежного состояния его духа. Он поклонился и шагнул к ним, бросив беглый взгляд на запыленные сапоги Ричарда.
- Ты, похоже, далеко ездил, Дик, - улыбаясь, сказал он, и Ричард поежился, уловив насмешливую нотку, прозвучавшую в его словах. - Я видел твоего друга, сэра Роланда, в саду, - добавил он. - Он уже давно ждет тебя.
Затем он резко повернулся к Диане.
- Госпожа Гортон, - сказал он, придерживая дверь, - вы позволите нам побыть вдвоем?
Диана присела в реверансе и вышла из библиотеки, и Ричард, сжав зубы, последовал за ней, хотя в его планы никак не входило оставлять их наедине. Мистер Уайлдинг закрыл за ними дверь, а Руфь в это время успела спрятать письмо за корсаж платья.
- Руфь, вы поступили нехорошо, - укоризненно проговорил он.
- Плохо или хорошо, - ответила она, - но такова была моя воля.
Он поднял брови.
- Значит, я неверно понял случившееся. Лорд Джервейз сказал мне, что ваш брат заставил вас вернуться.
- Он не заставлял меня, сэр, - возразила она.
- Значит, вынудил, - уточнил он. - А теперь мой черед вынудить - или лучше сказать - попросить вас исправить свою ошибку.
- Я решила остаться здесь, - покачала она головой.
- Прошу извинить мой эгоизм, но я предпочитаю Зойланд-Чейз этому дому. И, несмотря на его многочисленные достоинства, я не намерен жить тут.
- Вас и не просят об этом.
- Вот как?!
Как она ненавидела сейчас его улыбку, уверенный вид и непоколебимое хладнокровие! Он играл с ней, как кот с мышкой, не желая применять свою власть, да и зачем - она и так целиком находилась в его власти.
- Поговорим начистоту, - сказала она. - Я считаю, что выполнила свою часть сделки, которую мы заключили. Я обещала выйти за вас замуж, если вы пощадите моего брата, и сдержала свое обещание. Но на этом я намерена остановиться.
- Неужели? - сказал он. - А мне кажется, что мы еще толком не завязали наших супружеских уз.
Он шагнул к ней, взял за руку, и она едва справилась с собой, чтобы не вырвать ее.
- Такой поступок был бы недостоин вас, - серьезно и почтительно проговорил он. - Наша сделка должна быть выполнена по сути, а не только по форме. Не пытайтесь увильнуть от этого, - мягко улыбнувшись, закончил он. - Экипаж ждет нас. Мы возвращаемся в Зойланд-Чейз, где вы отныне станете хозяйкой.
- Вы ошибаетесь, - сказала она и решительно вырвала свою руку. - Вы сказали, что я поступила недостойно. Возможно. Но с моей стороны это был всего лишь ответный шаг. Неужели вы считаете, что одни вы обошлись со мной благородно?
- Я постараюсь загладить свой проступок, когда вы приедете домой.
- Мой дом здесь. И вам не удастся заставить меня покинуть его.
- Мне будет жаль, если меня к этому вынудят, но, видимо, придется, - вздохнул он.
- У вас ничего не выйдет, - не уступала она.
- Ну как же так? - настаивал он. - Ведь существует закон…
- По закону вас и повесят, если вы рискнете обратиться к нему за помощью, - решительно перебила она его. - Это я вам могу обещать.
Ей не потребовалось разъяснять, что именно она имеет в виду. Мистер Уайлдинг всегда схватывал с полуслова то, для чего другому потребовалась бы целая фраза. И теперь, когда его губы сжались плотнее, а глаза посуровели, она догадалась, что он понял ее.
- Вы предлагаете еще одну сделку? Я начинаю подозревать, что в жилах Уэстмакоттов течет кровь торговцев. Будем откровенны: у вас есть средство уничтожить меня, и вы им воспользуетесь, если я стану настаивать на своих супружеских правах. Так или нет?
Она молча кивнула головой, удивляясь его проницательности.
- Что ж, тогда я попал между молотом и наковальней, - согласился он и отрывисто рассмеялся. - Но все-таки поясните мне: верно ли я понял, что, если оставлю вас в покое - то есть не стану требовать от вас ничего иного, кроме как носить мое имя, - тогда вы не воспользуетесь своим оружием?
- Именно так, - ответила она.
Он задумчиво прошелся по комнате. Сейчас он беспокоился не о себе - о герцоге Монмутском. Сегодня утром Тренчард справедливо упрекнул его, что он в любовном угаре чуть не погубил их движение в самом зачатке. Если это письмо - неважно, что в нем написано, - попадет в Уайтхолл, то все погибло. Он понял, что проиграл, но он умел проигрывать.
- Письмо у вас? - неожиданно повернувшись к ней, поинтересовался он.
- Да, - ответила она.
- Можно взглянуть на него? - спросил он.
Не решаясь обнаружить его местонахождение, чтобы он, в свою очередь, не попытался применить силу, она просто покачала головой.
- Теперь вы знаете, чем я занимаюсь, - после секундной паузы проговорил он. - Но давайте договоримся, что, если я избавлю вас от своего присутствия, вы сохраните в тайне сведения, которые стали вам известны обо мне и об этом деле.
- Именно такую сделку я и предлагаю, - сказала она. Секунду он жадно глядел на нее, и она едва смогла вынести этот взгляд - столь сильное желание сквозило в нем.
- Руфь, - наконец сказал он, - может статься, что все вскоре сложится по-вашему и после этого восстания вы окажетесь вдовой, но я хотя бы буду знать, что не рука жены подтолкнула мою голову под топор. И за это я вам неизмеримо благодарен.
Он подошел к ней, взял ее безжизненную руку и, низко склонившись, прижал ее к губам. Затем выпрямился, повернулся на каблуках и элегантной походкой вышел из библиотеки.
Глава IX
МИСТЕР ТРЕНЧАРД НАНОСИТ ОТВЕТНЫЙ УДАР
Но, как бы ни полагался мистер Уайлдинг на слово Руфи, мистер Тренчард был совсем другого мнения.
- Ты понимаешь, - воскликнул он, - что тебя ждет, если это письмо окажется в Уайтхолле?
- Конечно. Но я спокоен на этот счет. Она дала мне слово.
- Слово женщины! - фыркнул Тренчард и принялся обстоятельно проклинать всех на свете обладательниц юбок.
- Ты напрасно беспокоишься, - заверил его мистер Уайлдинг. - Она человек слова.
- А ее братец? - спросил мистер Тренчард. - Ты подумал об этой птичке? Он наверняка разнюхает, где это письмо, и сейчас у него есть причины опасаться тебя более, чем когда-либо. Ты уверен, что он не захочет расквитаться с тобой?
Но мистер Уайлдинг только рассмеялся над горячностью мистера Тренчарда.
- Она обещала, - сказал он с уверенностью, еще больше рассердившей мистера Тренчарда, - и я полностью доверяю ей.
- А я нет, - огрызнулся тот.
- Меня куда больше интересует содержание письма, - сказал мистер Уайлдинг, игнорируя замечание своего друга. - Я не сомневаюсь, что оно успокоило бы нас насчет этих идиотских слухов.
- Ну да, или подтвердило бы их, - пессимистично отозвался мистер Тренчард и покачал головой. - Говорят, герцог уже вышел в море.
- Глупости! - возразил мистер Уайлдинг.
- Уайтхолл иного мнения. Почему тогда войска в Тонтоне?
- Глупости в квадрате!
- Эх, если бы у нас было письмо.
- По крайней мере, по словам Шенке, в нем не упоминалось мое имя, - сказал мистер Уайлдинг.
- Едва ли это поправит дело, - заметил мистер Тренчард и глубоко задумался; у него в голове возник неожиданный план, и через два дня ему удалось осуществить его.
Как-то раз вечером, в начале недели, Ричард Уэстмакотт в одиночестве вышел из дома и пешком направился в кабак "Голова Сарацина", в котором он провел немало ночей за картами и вином с сэром Роландом - к немалой выгоде последнего, научившегося в городе не только щегольству, но и плутовству.
Проходя по Хай-стрит, Ричард вплотную столкнулся с мистером Тренчардом, который только что вышел, пошатываясь, из дверей гостиницы "Колокол". Ричарду было невдомек, что мистер Тренчард, зная о его привычках, уже два вечера дежурил в гостинице. И, уж конечно, он ничего не подозревал о его выдающихся актерских способностях, о которых высоко отзывался такой видный авторитет театрального искусства, как мистер Пепис, и которые в свое время покоряли и придворных, и простой люд.
Мистер Тренчард с трудом выпрямился, попутно проклиная всех и вся, и высокомерно потребовал:
- Дорогу, сэр!
Ричард поспешил назвать себя, и мистер Тренчард, позабыв свои печали, дружески схватил мистера Уэстмакотта за руку и рассыпался в извинениях. После этого Тренчард - разыгрывая из себя в стельку пьяного - принялся со слезами на глазах объясняться в любви Ричарду и настаивал на том, чтобы вернуться вместе с ним в гостиницу, где он мог бы выпить за его здоровье.
Ричард с удовольствием отделался бы от этого не в меру назойливого выпивохи - тем более что его поджидал сэр Блейк, - но вдруг вспомнил, что мистер Тренчард был самым близким другом мистера Уайлдинга и, следовательно, мог знать кое-что о его планах насчет письма. Намереваясь выудить из Тренчарда эти сведения, он позволил увести себя в просторную общую комнату гостиницы, где находилось с десяток посетителей, и усадить за свободный столик у окна.
Мистер Тренчард потребовал вина и бренди, и вскоре Ричард позабыл и о сэре Блейке, ждущем его в "Голове Сарацина", и о письме герцога Монмутского.
- Я хочу поговорить с тобой, Ричард, - где-то через час сказал мистер Тренчард, и в его голосе, хриплом от алкоголя, появилась заботливая нотка, отсутствовавшая ранее. - Ходят слухи… - Он шумно закашлялся, наклонился через стол и, взяв своего собутыльника за локоть, хриплым шепотом начал снова: - Ходят слухи, мой милый, что тобой недовольны.
Ричард вздрогнул и, словно птица, запутавшаяся в сетях, постарался найти точку опоры в клубившемся у него в голове винном тумане, чтобы защититься от столь опасного обвинения.
- Это ложь! - выпалил он.
Мистер Тренчард прикрыл один глаз и по-совиному взглянул на него.
- Говорят, - добавил он, - что ты изменил герцогу.
- Вранье! - запротестовал Ричард. - Я перережу глотку всякому, кто говорит так.
И залпом осушив оловянную кружку, он изо всех сил стукнул ею по столу, подчеркивая серьезность своих намерений.
Мистер Тренчард поспешил наполнить ее, откинулся на спинку стула и неторопливо раскурил очередную трубочку.
- "В твоих глазах, - процитировал он, - я вижу честь и смелость". И все же, будь это правдой, я разделался бы с тобой, не сходя с этого места. - Он коснулся заостренным концом своей трубки жилета Ричарда.
Вдруг его лицо потемнело и глаза яростно засверкали.
- А ты уверен, что ты не предатель? - неожиданно спросил он. - Если не уверен, то…
- Клянусь, нет! - вскричал он. - Клянусь чем угодно, что нет.
- Клянешься? - ухмыльнулся мистер Тренчард, и лицо его еще больше потемнело. - А если ты лжешь? Мне нужны доказательства твоей лояльности. Докажи - иначе тебе несдобровать, - закончил он зловещим шепотом.
- К-как доказать? - запинаясь от страха, произнес Ричард.
Мистер Тренчард глубоко затянулся, размышляя.
- Тост за здоровье герцога, - наконец решил он. - Истина в вине. Тост за герцога, и проклятье этому попугаю - его величеству.
Ричард потянулся к кружке, радуясь легкости испытания.
- Встань, - проворчал мистер Тренчард, - встань, и пусть в твоих словах звучит правда.
Ричард с трудом поднялся на ноги. Его стул с грохотом упал на пол, привлекая всеобщее внимание, но Ричард, сконцентрировавшийся на выполнении своего задания, не обратил на это ни малейшего внимания.
- Смерть папизму! Боже, спаси протестантского герцога! - во весь голос вскричал он. - Смерть папизму!
Сзади него, в комнате, послышался приглушенный гомон голосов, но Ричард, словно ничего не слыша, глядел на мистера Тренчарда, ожидая одобрения. Однако в том, совершенно неожиданно, произошла разительная перемена. Мистер Тренчард, казалось, в одно мгновение протрезвел и теперь смотрел на Ричарда с нескрываемым удивлением. Затем он, неловко ворочая свое грузное тело, с такой яростью хватил своей трубкой по столу, что ее мелкие осколки усеяли весь пол вокруг.
- Проклятье! - взревел он. - Я сижу за одним столом с предателем!
Он легонько - поскольку особой силы тут не требовалось - толкнул Ричарда рукой, и тот растянулся на посыпанном песком полу. Зрители повскакали со своих мест и приблизились к ним. Додли, владелец заведения, поспешил к Ричарду и помог ему подняться.
- Мистер Уэстмакотт, - зашептал он ему на ухо, - вам лучше уйти отсюда.
Ричард, опираясь на его руку, огляделся, не понимая, что с ним случилось и почему все стояли и глазели на него. Словно издалека он услышал голос мистера Тренчарда.
- Джентльмены, - проговорил тот, - я думаю, никто из вас не заподозрит, что я разделяю те же чувства, что и мистер Уэстмакотт, и в этих ножнах находятся веские аргументы, чтобы убедить всякого, кто усомнится в правдивости моих слов.
Он ударил кулаком по рукоятке своей шпаги, нахлобучил шляпу на свой золотоволосый парик, схватил хлыст и с ленивым достоинством направился к выходу. У дверей он, сардонически улыбаясь, оглянулся, чтобы насладиться картиной смятения, произведенного им, и вышел вон. Через десять минут он уже скакал во весь опор по дороге к Тонтону. Он прибыл туда поздно вечером и, заглянув предварительно в гостиницу "Заяц и Гончая", нанес визит сэру Эдварду Филипсу и полковнику Латтреллу.
Результатом столь необычного поведения мистера Тренчарда было появление на другой день, рано утром, у ворот Люптон-хауса констебля и трех стражников, имевших на руках приказ за подписью губернатора об аресте мистера Уэстмакотта по обвинению в государственной измене. Ричард был еще в постели; пока он одевался, сыщики перевернули все вверх дном и в потайном ящичке секретера в библиотеке нашли письмо за подписью герцога Монмутского.