- Расскажи принцу все, что он хочет знать, - попросил ее Малик.
- Я ничего не знаю, - солгала Эйприл. - Как я могу знать, что ей снится? Почему он сам ее не спросит?
- Она не желает делиться со мной своими мыслями, - признался Халид.
- Тогда оставь ее в покое, - выпалила Эйприл. Она расхрабрилась, чувствуя, как Малик ласково поглаживает ее руку. - Ее сны тебя не касаются.
- Но она мешает мне спать, - объяснил Халид миролюбиво.
Он уже понял, что некоторая доля упрямства передалась от его пленницы к ее кузине и от белокурой гурии угрозами мало чего добьешься.
- Если б я знал причину ее страхов, то смог бы ей помочь обрести покой по ночам.
- Если ты желаешь даровать ей покой, отправь ее на родину.
- Вот этого я сделать не могу.
- Не можешь или не хочешь? - спросила Эйприл.
- Она взывает к своему мертвому отцу, - сказал Халид, проигнорировав дерзкое высказывание Эйприл. - Что тебе известно о нем? Почему его призрак преследует ее?
Задетая тем, что Халид приоткрыл покров мрачной тайны, Эйприл, однако, постаралась напустить на себя равнодушный вид. Она молча пожала плечами.
- Расскажи принцу все, что знаешь, - приказал Малик.
В широко распахнутых глазах Эйприл отражалось полное непонимание того, что хотят выведать у нее мужчины.
- Но я не посвящена в семейные тайны, - упорствовала Эйприл.
- Маленькая лгунья! - пожурил Малик нежно, но решительно заключив ее подбородок в свою широкую ладонь и приподняв девичью головку так, чтобы она не могла отвести ее в сторону. - Разве не ты говорила, что на корабле Форжера бодрствовала целый месяц из-за кошмаров и криков по ночам твоей кузины?
- Когда Эстер волнуется, ей всегда снится ее покойный отец, - неохотно призналась Эйприл. - Но когда с ним случилось несчастье, я была еще ребенком.
- А что произошло? - спросил Халид.
- Он погиб на глазах у Эстер. Больше я ничего не знаю, кроме…
- Кроме чего? - Малик поймал ее на слове.
- Мы всегда играли вместе, но после того случая Эстер долго была не в себе и ее отдалили от меня. Опасались даже за ее жизнь, потому что она отказывалась от еды и питья и все время плакала и корчилась в судорогах. Иногда ее приходилось связывать, чтобы она не поранила себя.
Халид ощутил запоздалое раскаяние. "Не привязывай меня! Я этого не вынесу… Я не могу!" - захлебывалась она в рыданиях, а он ее не слушал.
Какие же звери эти англичане, если так обращались с несчастным, испуганным ребенком?
- А как погиб ее отец?
- Я не знаю подробностей. Я была слишком мала. Малик с участием посмотрел на встревоженную Эйприл.
- Твоя кузина страдает, а принц хочет облегчить ее душевную боль. Мы все будем только рады, если она излечится от кошмаров и будет мирно спать по ночам. Я препровожу тебя в шатер принца. Твоя кузина посвятит тебя в свои секреты, а ты поделишься ими с принцем.
"Какое дело этому проклятому турку до кошмаров Эстер?" - подумала Эйприл, но все же согласно кивнула. Она мечтала о свидании с кузиной.
- Отправимся немедленно, - сказал Халид. Малик улыбнулся.
- Я понимаю твое нетерпение, но ведь солнце едва взошло. Предлагаю тебе подкрепиться, пока моя птичка будет чистить свои перышки.
Халид не возражал. Малик обратился к Эйприл:
- Я пришлю тебе в помощь рабынь. Будь готова через час.
Однако только через два часа, - ибо трапеза и туалет Эйприл несколько затянулись, - Меч Аллаха и Зуб Акулы проследовали в лагерь, ступая бодро и решительно. Между ними семенила Эйприл, закутанная поверх одежды с головы до ног в черную паранджу. Таким образом, собственность Малика была скрыта от посторонних глаз.
Сквозь сетчатую ткань чадры Эйприл с дрожью посматривала на вооруженных охранников. Эти суровые воины выглядели столь же устрашающе, как и их грозный вождь. Но они не могли разглядеть ее как следует под бесформенным темным облачением, и это обстоятельство придавало ей мужества.
- Мы подождем тебя здесь, - сказал Халид, откидывая полог, прикрывающий вход в шатер. - Ты найдешь свою кузину внутри.
- Ты уверен? - не удержался от насмешки Малик, подталкивая Эйприл в черную пасть шатра.
- Она там! - твердо заявил Халид, но, поколебавшись, неслышными шагами последовал за
Эйприл.
Малик пожал плечами, но присоединился к приятелю. Они вместе осторожно прокрадывались в сумраке вслед за почти невидимой, облаченной в черное фигурой.
Эйприл нащупала занавес, отделяющий спальню, и проникла внутрь.
То, что открылось ее взгляду при свете тусклой свечи, произвело на нее странное впечатление. Обстановка в доме Малика отличалась от убранства шатра. Здесь не было ни стульев, ни скамеек, а только огромные подушки для сидения, окружавшие украшенный резьбой низкий стол. Пол прикрывал роскошный шатер.
Она отыскала взглядом ложе, на котором спала Эстер. Скинув с ног мягкие чувяки, чтобы, не дай бог, не попортить ковер, Эйприл приблизилась к ложу.
- Эстер! - шепотом позвала она. Изумрудные глаза распахнулись, и Эстер увидела склоненную над ней черную фигуру.
- О нет! Нет! - Эстер вжалась в подушки от надвигающейся на нее угрозы.
Эйприл, не ожидавшая такой встречи, отшатнулась.
- Кто ты? - в ужасе спросила Эстер.
- Тихо, это же я! - Эйприл отвела покров с лица.
- Эйприл! - Эстер обняла кузину, вцепилась в ее одежду, словно опасалась, что та сейчас исчезнет.
- Ты в порядке? - уже нормальным голосом задала вопрос Эстер.
- Я чувствую себя похожей на ходячий рулон черной кисеи, - пожаловалась Эйприл.
- Почему ты так оделась?
- По их правилам женщины должны полностью закутывать себя, если выходят из дому, - объяснила Эйприл.
- Что за странные у них обычаи. Как я жалею, что накликала на наши головы эти дурацкие приключения.
- Вряд ли ты больше раскаиваешься, чем я, - с горечью возразила Эйприл.
- Я не ожидала, что ты меня навестишь. Вчера это чудовище заявило, что мне запрещено видеться с тобой. Из-за моей попытки бежать и освободить тебя. А теперь…
- Неужели ты пыталась убежать? - прервала ее Эйприл.
- А почему бы и нет? Я думала, что ты еще томишься у варваров на корабле, и чуть не утонула, пытаясь туда добраться. Вернее, это он, чертов язычник, едва не утопил меня.
- Но как ты выбралась из лагеря? Эти люди снаружи… - Эйприл содрогнулась при воспоминании о свирепых на вид охранниках принца.
- Это получилось на удивление легко, - без всякого хвастовства сообщила Эстер. - Эти турки до смешного простодушны, чтоб ты знала.
- Принц никак не показался мне простодушным, - возразила Эйприл.
- Внешность обманчива, - сказала Эстер, а потом обратила внимание кузины на золотую цепочку, прикрепленную к ножке кровати. - Посмотри, он посадил меня на цепь - как собаку! Он глуп и жесток, - со злобой добавила она.
- Принц беспокоится о тебе. - Эйприл решила поменять тему, надеясь умиротворить кузину.
- Беспокоится обо мне? - удивилась Эстер. - Ни за что не поверю.
- Принц сказал, что ты кричишь во сне. - Эйприл испытующе поглядела на кузину.
- Мне снился папа прошлой ночью, - неохотно подтвердила Эстер и погрузилась в молчание.
Чувствуя себя предательницей, Эйприл приступила к выполнению поручения принца и Малика. Она сражалась сама с собой, со своими сомнениями. Беседа с Эстер о причинах ее ночных кошмаров, возможно, и поможет подруге, но не воспользуется ли принц переданным ему знанием для того, чтобы нанести вред зависимой от него пленнице, усугубить ее душевные муки?
- Если ты поделишься со мной своими тревогами, не станет ли тебе легче? - робко предположила Эйприл.
- Может быть.
Эстер вздохнула, и ее взгляд затуманился, словно мыслями она унеслась в прошлое.
- Мне постоянно вспоминается тот самый день, тот день моего рождения, когда мне исполнилось десять лет. Папа осчастливил меня подарком - серым в яблоках пони, и, забыв об опасности, я без охраны умчалась прочь от стен Бэзилдона. Разумеется, папа поспешил за мной вдогонку. А эти люди… эти разбойники… они были неподалеку. Папа крикнул мне, чтобы я скакала за помощью, но я застыла в ужасе, не могла двинуться с места. И кровь…
Горячие слезы брызнули из глаз Эстер, потекли по побелевшим щекам, руки ее задрожали.
Эйприл пожалела, что затеяла этот разговор.
- Один из бродяг, смертельно раненный, свалился прямо к моим ногам, - продолжала Эстер. - Если б я схватила его кинжал и вступилась за отца или до этого послушалась бы его и позвала на помощь, отец мог бы уцелеть, а так…
- В этом не было твоей вины, - утешала кузину Эйприл.
- Моя вина в том, что я без эскорта покинула замок.
- Земли Девернье хорошо охранялись, как ты могла знать заранее, что такое может случиться?
- Я должна была взять кинжал и искромсать злодеев. Я должна была…
Горестные слова Эстер терзали Эйприл. Было выше ее сил наблюдать подобное самобичевание.
- Пожалуйста, перестань! - взмолилась Эйприл. - Давай поговорим о чем-нибудь другом. Расскажи мне о принце. У него есть гарем?
Эстер утерла заплаканные глаза тыльной стороной ладони и с удивлением посмотрела на кузину.
- Что?
- Гарем.
- Не знаю. А что это такое?
- Гарем - это место, где мужчина держит своих женщин. Они живут там.
- Каких женщин?
- В обычаях этой страны мужчине положено жить не с одной женщиной. - Эйприл очень нравилось делиться своими знаниями с менее просвещенной кузиной.
Эстер была поражена.
- Мужчина вправе иметь четырех жен и бесчисленное множество наложниц.
- О, мы должны как можно скорее бежать от этих поганых язычников! - воскликнула Эстер.
- А куда мы денемся? - возразила Эйприл. - Ни один мужчина теперь не женится на нас.
- Почему это?
- Неужели ты надеешься, что граф де Белью возьмет тебя в жены после того, как ты пожила у принца?
- Чертов Хорек! Это его вина, что мы здесь, - сердито произнесла Эстер.
- О чем ты говоришь? - спросила Эйприл.
- Принц держит нас у себя, чтобы насолить Форжеру де Белью.
- А что ему сделал граф?
- Не знаю точно, но шрам, который украшает лицо принца, - дело рук графа.
Эйприл искоса глянула на кузину и произнесла со значением:
- Все же, несмотря на этот шрам, принц очень красивый мужчина.
- Ты так считаешь?
- А как тебе с ним? Какие у тебя ощущения? - шепотом поинтересовалась Эйприл.
- Про какие ощущения ты спрашиваешь? Не пойму толком.
- Ты знаешь сама, - почему-то смутилась Эйприл.
- Если б я знала, то разве бы спрашивала?
- Ну про те ощущения, когда ты с ним была в постели?
Эстер не знала, что ответить подруге. Если Малик клал с собой в постель Эйприл и добивался чего хотел, почему же принц не старается проделать то же самое с нею?
- Ну а ты что ощущала? - спросила Эстер, решив не выдавать своей неосведомленности в этом вопросе.
- Сначала я испугалась, - призналась Эйприл, - но мой господин был очень нежен. Да-да. Он вел себя так романтично, как рыцари в тех историях, которые любила читать твоя сестрица.
Эстер насмешливо откликнулась:
- Бригитта всегда восторгалась разной чепухой. Она глупа как гусыня.
- Во всяком случае, когда это произошло, - продолжала Эйприл, - мне стало так жарко, что я покрылась мурашками.
- Мурашки бывают от холода, - наставительно произнесла Эстер. - Не от жары.
- А я дрожала от внутреннего жара, - настаивала Эйприл. - Сначала было больно и появилась кровь! Из тебя вытекло много крови?
- Достаточно, - уклонилась от прямого ответа Эстер.
- А вот поцелуи мне понравились больше. А тебе?
Эстер вспомнился Халид. Она вновь ощутила, как он прижимал ее к своему сильному мускулистому телу, и его запах, возбуждающий запах мужчины.
- Вижу, что и тебе было это приятно. Не отрицай, - произнесла Эйприл.
- Довольно об этом! - За решительностью тона Эстер скрывала охватившее ее смятение. - Не будем терять время и составим план побега. Когда все на вилле уснут, ты удерешь оттуда ко мне.
- Я не смогу, - отказалась Эйприл твердо.
- Но как же иначе? Я не смогу прийти за тобой. Чудовище приковывает меня к своей кровати и…
Неожиданно ковровый полог откинулся, обнаружив присутствие за ним Халида и Малика. У последнего по лицу блуждала усмешка, зато Халид был настроен не столь легкомысленно.
- Никуда вам от меня не убежать, - отчеканил он, обращаясь к кузинам. - Только простак позволит одурачить себя дважды.
- Как ты смел подслушивать наш разговор? - вскинулась Эстер и, спрыгнув с кушетки, устремилась навстречу своему тюремщику.
Эйприл безуспешно пыталась удержать ее. Столкнувшись с Халидом лицом к лицу, Эстер прошипела нечто, по ее мнению, очень оскорбительное.
- Ты мерзкая подслушивающая и подглядывающая свинья! А ты, - Эстер обернулась к кузине: - А ты, ты предала меня, свою родственницу и подругу.
- Нет-нет, - захныкала Эйприл. - Я не знала, что они нас слышат. Честное слово, я и понятия не имела. Тут Эйприл разрыдалась.
- Эйприл ничего не знала, - заявил Малик и подошел ближе, чтобы ободрить и утешить свою маленькую птичку. Он погладил ее по белокурой головке.
- Рабы не должны иметь никаких секретов, - повысил голос Халид. - То, что они говорят, должно быть известно господину. Ну а то, что замышляет твоя пустая головка, значения не имеет.
Эстер отреагировала на столь обидную речь по-своему. Она распрямилась, как туго скрученная пружина, и вложила в удар все свои силы. Халид-бек мгновение пребывал в неподвижности, ошеломленный этим броском. Затем он протянул руки, чтобы схватить и хорошенько встряхнуть взбунтовавшуюся рабыню.
- Нет! Не трогай ее! - крикнула Эйприл, отвлекая его внимание на себя и давая Эстер шанс избежать его железной хватки.
Оттолкнув Малика, Эйприл напала на принца с фланга и нанесла ему несколько точно рассчитанных пинков. К сожалению, она была босая, так что ущерб, полученный принцем, был минимален.
Малик быстро перехватил ее и умиротворил, заключив в объятия.
Халид обратил всю свою ярость на Эстер. Наступая, он загнал ее в глубь шатра и прижал к матерчатой стене.
- Я не свинья и не простак, каким ты меня считаешь. Дважды тебе меня не обмануть, - издевался он над девушкой. - Хотя временами ты проявляешь лисью хитрость, но мозгов тебе не хватает даже для того, чтобы понять, в какое положение ты попала и где находишься. Даже для черной работы ты мало пригодна, и как рабыне грош тебе цена!
Оскорбления его попали в цель.
- Подонок! - завопила Эстер и с невероятной ловкостью проскользнула мимо Халида.
Не обращая внимания на присутствующих, Эстер обрушила свою ярость на ни в чем не повинные предметы, принадлежавшие принцу. Она сорвала покрывало с кровати, скинула с ложа многочисленные подушки, а потом перевернула и саму кровать. Мечась по шатру, словно злобная фурия, она попутно опрокинула столик и растоптала на ковре собственный завтрак.
С ледяным выражением лица Халид наблюдал за тем, как очаровательная, но слишком воинственная пленница устраивает погром в его уютном жилище. Только когда она протянула руку за ятаганом, он медленно, но решительно направился к ней.
"С меня довольно!" - читалось на его суровом лице.
Эстер выронила тяжелый ятаган и устремилась к выходу. Когда, пробившись через ковровый полог, она уже почти достигла внешнего мира, а с ним и вожделенной свободы, нечто непоколебимое и непробиваемое преградило ей путь.
Абдулла, решив выяснить, что за переполох произошел в шатре, приблизился к внутреннему покою принца. Эстер на бегу со всей силой ударилась головой о поистине железную грудь воина, отлетела назад и растянулась на ковре.
Все произошло так быстро, что все опешили. Первым вышел из оцепенения Халид. Он тотчас опустился на колено рядом с бунтовщицей и удостоверился, что она не поранилась. После этого он довольно грубо поставил ее на ноги. Такого бурного изъявления гнева он не ожидал от пленницы, да и не предполагал, что подобная женщина существует в природе.
Эстер еще отбивалась, но недолго. Она поняла, что сил ее не хватает, чтобы справиться с мужчиной.
- Я узнал то, что хотел, - обратился Халид к гостям и к слуге. - Вы можете идти.
Абдулла с поклоном удалился сразу же, Малик взял Эйприл за руку и тоже направился к выходу, но Халид задержал его.
- Пожалуйста, возвращайся к ужину. Я тебя приглашаю. А вот она, - принц указал на Эйприл, - должна быть примерно наказана за нападение на меня. У этой маленькой птички манеры никуда не годятся. Если это птичка, то уж, конечно, ястреб.
Малик попытался спрятать улыбку.
- Наверное, это у них семейное. Заверяю тебя, что она избавится от своих недостатков и впредь будет вести себя прилично. Такое больше не повторится. До вечера, друг мой.
С этими словами Малик увел Эйприл из шатра. Халид и его пленница остались наедине.
- Убери за собой, - приказал он.
- Нет! - резко отозвалась Эстер.
- Начни с кровати, чтобы я мог сидя наблюдать за твоей работой.
- Нет! - Эстер вздернула подбородок, и личико ее приобрело выражение, какое бывает у заупрямившегося мула. Перчатка была брошена, и она не позволит ему проигнорировать ее вызов.
Халид возвышался над ней, словно крепостная башня. Ей казалось? что от него так и веет угрозой. А он желал страстно, но не мог сказать ей: "Подчинись, иначе я сорву с тебя одежду и покрою поцелуями все твое тело, все самые укромные и соблазнительные места и местечки. Я зароюсь лицом в сладостную ложбинку меж твоих великолепных грудей и буду брать в рот поочередно нежно-розовые соски и сжимать их губами"..
И вдруг он неосознанно почти повторил изречение Эйприл:
- Я заставлю тебя дрожать от внутреннего жара. Эстер и вправду бросило в жар, но от стыда.
- Я все уберу за собой! - воскликнула она. Девушка подошла к кровати и попыталась вернуть ее в прежнее положение. Снова и снова она тянула ее на себя, но добилась только того, что пот выступил на ее лбу. Однако Эстер продолжала бороться с непокорной кроватью.
Халид, скрестив руки на груди, следил за ее усилиями. Улыбка играла в уголках его рта.
- Помоги мне, - попросила Эстер, не оборачиваясь.
- Ты и впрямь рассчитываешь, что господин будет исполнять обязанности раба?
Эстер повернулась к нему. Уперев руки в бока, она с нагловатым видом заявила:
- Не говорил ли ты, что желаешь с кушетки наблюдать, как трудится твоя рабыня?
В одно мгновение Халид оказался рядом и с легкостью поставил опрокинутую софу на прежнее место.
- Ты не так уж сильна, какой себя считаешь, Дикий Цветок! - с усмешкой сказал он.
У Эстер на языке вертелся достойный ответ, но она сдержалась.
- Боюсь, что если ты вновь накинешься на мою бедную кровать, то превратишь ее в обломки, - продолжал насмехаться Халид.
- И тебе тогда придется спать на полу?
- Да. Рядом с тобой, моя рабыня.
Эти слова возымели неожиданный результат. Эстер поспешно собрала разбросанные ею покрывала и подушки и принялась старательно застилать постель.