- Это Мэйлер. - Каррик кивнул в сторону рыжеволосого подростка. - Наш родственник, в настоящее время беглец. Нам достанется от его матери, если она когда-нибудь разыщет нас. Кстати, это он виноват в том, что вы без предупреждения попали в наш лагерь.
- Я ведь уже попросил прощения, - обиженным тоном проговорил юноша, прежде чем обратиться к гостье. - Я видел, как вы мчались по этому крутому склону, и совершенно забыл о том, что мне следовало делать. Вы здорово управляетесь с лошадью, мадам.
- Она весьма умело управляет конем, - в один голос поддержали его Каррик и Роберт.
А юноша продолжал, пропустив их слова мимо ушей:
- Можете вы научить меня так управляться с конем, мисс Малдун?
- Она не будет с нами так долго, Мэйлер, - ответил за нее Каррик, удобнее усаживаясь у стены. - На рассвете мы отправимся к Сараид. И если на небе действительно есть милосердный Бог, то Малдун окажется у себя дома уже завтра.
- Кстати, о ваших фантастических путешествиях, - улыбаясь, заговорила Глинис, - просто из любопытства, мистер Сент-Джон… в каком именно месте Ирландии я нахожусь? Мне стыдно будет, если, вернувшись домой, я не смогу рассказать, где побывала.
- Вы находитесь в графстве Вексфорд, - ответил Роберт.
- А это на севере, юге, западе или востоке?
На сей раз ответил Каррик:
- Это на востоке и немного на юге. Вы всерьез думаете, что кто-нибудь поверит вашим рассказам, Малдун?
- Моя тетушка Рия поверит, - сказала Глинис и, заметив удивление на его лице, добавила: - Рия - дочь шамана.
- Кто такой шаман? - очень серьезно спросил Мэйлер.
Она помолчала, подыскивая нужные слова. В мерцающем свете костра скулы ее выделялись, губы казались пухлыми и очень темными. Мысли Каррика вернулись к видению вчерашней ночи.
- Шаман - это святой человек у индейцев, - сказала Глинис. - Он может общаться с духами, от которых зависит жизнь на земле. Может предсказать будущее, что позволяет ему мудро управлять своими соплеменниками. Тетушка Рия унаследовала способности отца.
- Как тетя Аланна и Каррик, - с важным видом кивнул Мэйлер.
- Да, как тетя Аланна, - тихо произнес Каррик, по-новому взглянув на Глинис.
Если эта таинственная тетушка Рия приложила руку к невероятному приключению своей племянницы, то Сараид ничего не сможет сделать. Может быть, Сараид вообще не имеет к этому никакого отношения? Что, если магическая сила находится совсем в другом времени?
Глинис Малдун повернулась и встретилась с ним взглядом. Каррик чувствовал, что она пытается разгадать его мысли. Он улыбнулся, уверенный в непроницаемости той стены, которую в течение всей жизни сооружал вокруг своего сердца. Никто не смог проникнуть сквозь нее и никто не сможет. Только глупцы сыграют на руку предателям. "Ищите в своем сердце, Малдун, - мысленно произнес он, - в моем вы не найдете ничего ценного".
- Мне кажется, это интересно, - раздался голос Роберта.
Глинис вздрогнула, и прежде чем обернулась к нему, Каррик увидел в ее глазах замешательство и боль.
- Простите мою настойчивость, мисс Малдун, - продолжал Роберт, - но я весьма любопытен. Вы говорите, что ваша тетушка принадлежит к тем диким американцам, о которых нам так много рассказывали? И если она ваша тетушка, то в вас течет та же самая кровь?
- Дикости, о которой вы говорите, давным-давно нет, - проговорила Глинис после небольшой паузы. - Взглянув на тетю Рию, вы сразу догадаетесь, что она из племени индейцев, но в остальном она точно такая же, как мы все. - Она взяла себя в руки и спокойно продолжала: - У нас с ней нет кровного родства. Моя мать разошлась с отцом, когда я была еще младенцем, и Рия помогала растить меня.
- Так что на самом деле она не ваша тетушка, - вмешался Мэйлер, - как я не кузен Роберта и Каррика.
- Думаю, что да, - согласилась она.
- Вы хотите сказать, что ваша мать покинула вас, мисс Малдун? - печальным тоном спросил Роберт.
Она весело улыбнулась ему:
- Нет, она не оставила меня у дверей приюта с запиской, приколотой к одеялу. Она просто уехала на восток к своим родным и больше не вернулась. Думаю, не могла смириться с изолированностью нашей жизни. К этому надо привыкнуть с рождения. Мой отец редко говорил о ней. А через некоторое время он погиб в авиакатастрофе.
- А вы сами не спросили ее?
- Она умерла, когда мне было пять лет. - Глинис пожала плечами. - Я никогда не встречалась с ней, не разговаривала.
- А как она умерла? - взволнованно спросил Мэйлер.
Роберт укоризненно взглянул на юношу.
- Не беспокойтесь, все в порядке, мне не тяжело говорить об этом, она погибла от рук грабителей. Они избили ее до смерти и отобрали деньги.
- А вы не тосковали без матери? - спросил Мэйлер. Она покачала головой.
- У меня была тетушка Рия.
- Случись со мной нечто подобное, я бы, наверное, вечно плакал, - прошептал Мэйлер.
Роберт положил руку на плечо юноши.
- Вечность - это очень долго, парень, - сказал он, стараясь утешить Мэйлера.
- Это примерно столько же, сколько вам потребовалось, чтобы приготовить нам это жаркое, - проворчал Каррик, желая сменить тему разговора на более спокойную и наконец утолить голод.
- Оно из кролика, - гордо заявил Мэйлер, предлагая Каррику отведать приготовленную еду. - Я все сделал сам.
- А картошку и морковку, которую я там вижу, - Каррик наклонился поближе, с удовольствием вдыхая аппетитный аромат, - ты тоже сам вырастил?
- Роберт встретил эту леди… Каррик лукаво усмехнулся.
- Что, кузен, еще одна интересная история?
- Это была пожилая женщина, - ответил Роберт, тоже усмехнувшись.
Каррик моментально включился в игру.
- По твоим меркам, ей, вероятно, было больше шестнадцати. И как тебе удалось познакомиться с таким очаровательным созданием?
Это по твоим меркам, а ей было примерно девяносто пять, - объяснил Роберт, держа в руках две деревянные миски, куда Каррик пытался положить солидные порции жаркого. Передав миски Глинис и Каррику, он продолжил: - Она направлялась из своего коттеджа с полной корзиной на рынок. Мы остановили и предложили облегчить ее груз и сократить дорогу.
- Что еще вы предложили бедной, ничего не подозревавшей женщине?
- Мисс Малдун, - произнес Роберт, прижав руку к сердцу и усмехаясь, - уверяю вас, я обычно веду себя, как и полагается истинному джентльмену. Поверьте, ничего, на что намекает этот разбойник, не произошло.
Каррик выпучил глаза и громко рассмеялся.
- Он просто волк в овечьей шкуре, Малдун. Смотрите не попадитесь в его ловушку, хотя он и называет себя истинным джентльменом. Он использует этот метод со всеми дамами.
- И всегда удачно, - добавил Мэйлер, решительно кивнув.
- Прекратите! Я протестую! - с притворным возмущением заявил Роберт.
- Тебе не кажется, что ты слишком бурно реагируешь? - спросил Каррик.
- По-моему, Роберт использует вполне нормальные средства самозащиты.
- Я потрясен, Малдун, - промолвил Каррик. - Никогда бы не подумал, что вы относитесь к тому типу женщин, которых легко обмануть красивыми словами и мольбой о сочувствии.
Она посмотрела на него с видом превосходства, и он понял, что она играет, что она не только понимает их иронию, но вполне может участвовать в добродушном мужском поддразнивании друг друга. Его заинтриговала такая возможность.
- А кто тут волк, я хорошо знаю, - сказала Глинис.
- Да? И кто же он? - спросил Каррик.
- Мэйлер, - уверенно ответила молодая женщина.
Парень взвизгнул от удовольствия. Глинис, прищурившись, смотрела на рыжеволосого юношу и нарочито медленно продолжала:
- Он покоритель женских сердец, это написано на его невинной физиономии.
- Роберт передал ему свой опыт, - заверил ее Каррик.
- Этого опыта не хватит, чтобы наполнить даже наперсток, - пошутил Роберт. - Если Мэйлеру удается пускать пыль в глаза женщинам, то этому он научился у Каррика.
Мальчик вскочил.
- Вы не собираетесь возражать? - обратился он к Каррику.
Каррик прикинулся, будто взвешивает все "за" и "против" этого предложения, и наконец уверенно заявил:
- Нет, я потратил слишком много времени и усилий на то, чтобы создать себе плохую репутацию, и в настоящий момент согласен купаться в совершенно незаслуженной славе.
- Кто бы говорил о вынужденном сочувствии, - промолвила Глинис.
Роберт положил руку ей на плечо и заговорщически прошептал:
- Подумать только, мисс Малдун, в глубине души я опасался, что вы падете жертвой обаяния Каррика, когда останетесь с ним наедине. Прошу прощения за то, что недооценил вас. Теперь я вижу, что вы женщина, обладающая острым умом и тонкой проницательностью.
- И это, без сомнения, позволит вам понять, что мой кузен - пустомеля и хвастун, - с усмешкой проговорил Каррик.
Он поднял комок земли и бросил кузену, заставив того снять руку с плеча Глинис, чтобы поймать летевшую в него грязь.
- Совсем наоборот, де Марсо, - ответила Глинис, усмехнувшись. - Ваш кузен кажется мне очень остроумным и весьма занимательным.
Роберт подмигнул ей и взял кастрюлю.
- Могу я предложить вам, мисс Малдун, еще немного жаркого?
- Благодарю вас, мистер Сент-Джон, - сказала она, протягивая ему свою почти пустую миску. - Очень любезно с вашей стороны предложить мне еще одну порцию.
Каррик протянул свою миску.
- Можно и мне добавки?
Роберт, даже не обернувшись, улыбнулся Глинис и ответил:
- Возьми себе сам, кузен, я занят.
Сделав вид, будто не заметил невежливого ответа Роберта, Каррик достал из кастрюли жаркое.
- А где Ихан, Шин и Патрик?
- Они отправились общаться с девицами, - ответил двенадцатилетний Мэйлер, лукаво усмехнувшись.
- Кузина Шина живет в соседней деревне, - объяснил Роберт. - Он поехал ее навестить, а двое других отправились посмотреть, чем все это кончится.
- Вы считаете, что это разумно? - спросила Глинис, переводя взгляд с одного кузена на другого.
Роберт пожал плечами:
- Поскольку ни у одного из них нет царя в голове, думаю, что это не очень разумно. Но их нельзя было остановить, все мои усилия оказались напрасными.
- Роберт преувеличивает, - возразил Каррик. - Все трое хорошо соображают и могут вполне трезво оценивать обстановку.
- Я помню, как Шин оценил обстановку две недели назад, - с мрачной иронией произнес он.
Каррик отправил в рот ложку жаркого и ответил с улыбкой:
- Она утверждала, что она вдова, и он поверил ей на слово. Нельзя же винить его за доверчивость.
- Не будешь ли ты так любезен объяснить мне, зачем в таком случае он велел Патрику и Ихану стоять в эту ночь на страже?
- Благоразумие и осторожность, - стараясь говорить серьезно, произнес Каррик, - еще одно свидетельство их здравого смысла. Представь, что случилось бы, не поставь он их караулить, а муж неожиданно возвратился бы с того света?
- Мисс Малдун, я должен попросить у вас прощения, - обратился Роберт к Глинис. - Разговор, невольной свидетельницей которого вы стали, не предназначен для ушей леди. В качестве оправдания разрешите мне заверить вас, что долгое время я старался быть голосом совести среди этих бандитов, но жизнь показала, что их грехи значительно сильнее моих добрых порывов. Я делаю все возможное, чтобы держать их в рамках приличия, но мои усилия тщетны.
Каррик фыркнул.
- Не верьте, все это высокопарная болтовня.
- Не беспокойтесь, мистер Сент-Джон, - проговорила Глинис, похлопав его по руке. - Я слышала и не такие разговоры. Не думаю, что мужчины девятнадцатого века так уж сильно отличаются от мужчин двадцатого, когда речь заходит о девицах.
Каррик расхохотался.
- Должен признаться, вы весьма быстро адаптировались к перемещениям во времени, мисс Малдун.
Тень набежала ей на лицо, но она тут же улыбнулась и ответила ему. Каррику показалось, что улыбка была вымученной.
- Не думаю, что я адаптировалась к сложившимся условиям, но я хозяйка ранчо, мистер Сент-Джон. И первым условием успешной деятельности на ранчо является умение приспосабливаться к изменяющимся обстоятельствам. Вторым условием - способность выбирать главную проблему из тех, что свалились на тебя. Сейчас у меня нет возможности вернуться в свой мир, так стоит ли тратить силы и биться головой о стену?
Она старается сохранить хорошую мину при плохой игре, подумал Каррик.
- Это вполне разумная точка зрения, - промолвил Роберт, - я потрясен вашим самообладанием.
- Чем? - спросил Мэйлер у Каррика.
- Ее хладнокровием, - объяснил Каррик, - умением держать себя в руках, но он не видел ее после нескольких глотков виски, - добавил он.
- Уверяю вас, мистер Сент-Джон, только для медицинских целей, - попыталась объяснить Глинис. - Прошлой ночью ваш кузен настаивал на том, что необходимо перебинтовать мою рану. И, чтобы заглушить боль, я вынуждена была использовать единственное болеутоляющее средство, которое было в моем распоряжении. Боюсь, из-за усталости и шока, который я испытала перед этим, я недооценила силу воздействия виски, которое был о у вашего кузена.
- Я вел себя вполне прилично, - с достоинством ответил Каррик.
- Не сомневаюсь в этом, - сухо заметил Роберт. Каррик вспыхнул, но не успел ответить, снаружи донесся топот лошадиных копыт.
- Тревога, - проговорил он, вскочил на ноги и выхватил из кобуры пистолет. - Погаси огонь, Мэйлер. Малдун, оставайтесь с ним. Роб, следуй за мной.
Глава 8
Какое-то мгновение Глинис стояла в темноте, слыша лишь биение собственного сердца и учащенное дыхание Мэйлера. Пронизывающий тишину ритмичный стук копыт вытеснил из ее сознания боль и усталость. Куда ушли Каррик и Роберт? Она старалась справиться с охватившей ее паникой.
- Послушай, Мэйлер, - сказала она тихо, подняв с пола шляпу и напялив ее на голову, - не знаю, как обычно ведут себя члены вашего отряда, но думаю, нам следует приготовить лошадей. Как ты считаешь?
- Согласен, - тихо ответил мальчик. - Вот только соберу посуду.
- Оставь это, - сказала она, с трудом натягивая пальто, - если только на ней нет монограмм, которые могут навести на ваш след. Потом можно будет вернуться за ней или найти другую.
- Возможно, вы правы, - с сомнением проговорил юноша.
- Если Каррик будет сердиться, скажи ему, что это была моя идея, - сказала она, направляясь к занавешенной одеялом двери в конюшню.
- Вы знаете, что нравитесь ему, - заметил Мэйлер, следуя за ней.
Глинис улыбнулась, приводя в порядок амуницию Берта.
- Ты просто спутал его с Робертом, - спокойно возразила она, проходя к лошади Каррика.
Мэйлер подтянул подпругу на одной из лошадей.
- Роберту вы действительно нравитесь, но совсем не так, как Каррику.
- Да? В чем же разница?
- Роберт поцелует вам руку и глубоко вздохнет, прежде чем отдаст за вас свою жизнь. А Каррик кого угодно убьет ради вас, а потом увезет вас на своем коне.
- Знаешь, Мэйлер, - сказала Глинис, влезая на лошадь, - мне кажется, ты слишком молод для таких романтических историй.
- Мне все это говорят, - подтвердил юноша.
- Возможно, так оно и есть?
- Наверное. Но мне нравится смотреть на мир собственными глазами, - ответил он, усаживаясь в седло. - Мои картинки всегда выглядят более счастливыми, чем у других. А вам бы не хотелось, чтобы Каррик вас похитил?
Боже, левое плечо невероятно сильно болело. Самое большее, что она могла сделать левой рукой, - это удержать поводья Молана. Она подвела Берта поближе к выходу.
- Честно говоря, Мэйлер, мне совсем не хочется, чтобы меня кто-нибудь привязал к седлу и увез на закате. Я предпочитаю сама управляться с лошадью.
Снаружи, когда лошади остановились, они услышали приглушенные мужские голоса. Издалека доносился лошадиный топот.
- Всем девицам нравится Каррик, - продолжал мальчик.
Не сомневаюсь в этом, - с усмешкой согласилась Глинис, прислушиваясь к доносившимся из темноты голосам. По сердитому тону Каррика она поняла, что он взбешен.
- Куда бы мы ни приезжали, все женщины улыбаются ему, приносят подарки, приглашают в гости. - Увлеченный разговором, юноша не замечал, что происходит вокруг.
- И он это проглатывает?
- Что вы сказали? - переспросил юноша.
- Я спросила, нравится ли ему их внимание? Глинис продолжала прислушиваться к голосам, но ничего не могла понять.
- Каррик говорит на кельтском языке? - спросила она. Парень кивнул и продолжал рассуждать на интересующую его тему:
- Он не выглядит раздраженным, когда его окружают леди, но после этого у него портится настроение, и он говорит, что все женщины ограниченные и безвкусные.
- А ты знаешь, что значит безвкусные? - Глинис сердито приподняла бровь.
- Нет, но Каррик очень часто так говорит.
- Да он просто женоненавистник.
- Что вы хотите сказать?
- Все женоненавистники считают женщин ограниченными и безвкусными.
В темноте она увидела, как сверкнули его белые зубы, когда он усмехнулся.
- Думаю, именно поэтому вы нравитесь Каррику.
- Если ты не собираешься меня обидеть, Мэйлер, тебе придется объяснить, что ты имеешь в виду.
- Вы никогда не сдаетесь, не пасуете перед трудностями. Каррик и сам такой, вы это знаете.
До них донесся топот копыт.
- Если быть до конца честной с тобой, Мэйлер, я лишь заметила, что по утрам у него плохое настроение, а в остальное время дня он держится высокомерно. Не признает ничьей независимости, кроме своей собственной. - Она улыбнулась. - Поэтому сомневаюсь, чтобы я была в его вкусе.
- Может быть, вам стоит попробовать. Я слышал, он здорово целуется.
Глинис почувствовала, что краснеет.
Доносившиеся из темноты голоса неожиданно смолкли. Слышен был только топот копыт вдалеке. Затем раздалась ругань, приказы Каррика на кельтском диалекте и ржание лошадей поблизости.
- Это, вероятно, сигнал для нас, - сказала Глинис, двигаясь к выходу и ведя за собой Молана. Миновав покосившуюся дверь, она поторопилась освободить выход для Мэйлера и лошади Роберта. В этот момент к ней подбежал Каррик и схватил поводья. Примчался Роберт, разыскивая своего коня. Еще трое всадников исчезли среди деревьев.
- Британцы обшаривают окрестности, - сообщил Каррик, вскочив в седло. - Если они обнаружат нас…
- Мы погибнем, - договорила за него Глинис, развернув коня так, что топот копыт раздавался сзади. - Куда мы направляемся? - спросила она в то время, как Роберт и Мэйлер двинулись в сторону деревьев, росших позади коттеджа.
- Держитесь за одного из нас, - быстро проговорил Каррик, прислушиваясь к приближающемуся топоту преследователей. - У нас нет времени объяснять.
- Поняла. - Глинис отпустила поводья, давая возможность Берту идти по следу Роберта и Мэйлера.
Поколебавшись долю секунды, Каррик отправился вслед за ней.
Она прижалась к шее лошади, стараясь избежать столкновения с низко растущими ветвями, прислушиваясь к биению собственного сердца.
Предоставив свободу лошади, Глинис погрузилась в невеселые думы. Куда, черт возьми, она попала? За что ей такое наказание? Где сейчас Каррик? Если она видит скачущих впереди, то, вероятно, британцы тоже смогут их обнаружить?