Из-под сверкающей пелерины волос Беата лукаво поглядывала на неподвижного Водери, не сводящего с нее глаз. Она лениво развязывала тесемки бледно-зеленого платья, освобождая шею. Столь же томно она расшнуровала корсаж, вдохновляемая голубыми огнями, сверкающими в глаза ее супруг наконец платье упало мерцающим омутом к ее ногам, и Беата осталась только в тонкой льняной сорочке, которая доходила до середины бедер и была настолько прозрачной, что соблазнительно открывала столько же, сколько скрывала.
Когда хрупкие руки Беаты маняще протянулись Водери бросился в ее объятия, как в мечту. Чары этой колдуньи в течение нескольких недель заставляли его испытывать сладкие муки. Теперь он получил право отплатить ей за великолепные злодеяния. И это будет плата радостью, радостью для них обоих!
Он обвил руками ее хрупкую фигурку и осторожно притянул ее ближе, боясь повредить это неземное существо.
Беата уже никоим образом не была ребенком, и ей не понравилось столь бережное обращение. Обвив тонкими руками шею Водери, она поднялась на цыпочки и прижалась к его напряженному телу. Она принялась соблазнять его весьма умело, и он не смог совладать с собой. Она победила, и эту победу торжествовали оба.
Глава 17
У отвергнутой Касси, когда она медленно спускалась по лестнице, было чувство, что ноги ее налиты свинцом и она обречена таскать их за собой. Затянутое облаками серое небо тускло освещалось слабым предрассветным мерцанием. Похоже, это была прелюдия к такому же мрачному дню. Всю ночь не находила тропинки к утешительному царству сна. Она лежала на холодном тюфяке, бесконечно обдумывая каждое слово Уилла.
Сначала она согревалась его уверениями в любви признанием ее совершенства как возлюбленной, но потом до нее дошло, что, в сущности, хотя он отвечает на ее любовь, делить с нею постель не намерен. Это привело ее в уныние.
В нижней комнате царила тишина, изредка нарушаемая потрескиванием угольков в камине да храпом многочисленных гостей, все еще отрешенных от мира, с возвращением в который они будут наказаны за пьянство и обжорство.
Ряды гостей значительно поредели, значит, Харвей сумел поднять некоторых и отправиться с ними на задание. Уилла нигде не было видно, и Касси испытала разочарование. Перед ней открывалась перспектива удручающе безрадостного дня.
Размышляя ночью, Касси сумела понять доводы Уилла и принять их, но все-таки ей страстно хотелось, пусть и лишенной его объятий, хотя бы разделить с ним стол. Теперь даже и в этом ей было отказано!
В тишине раннего утра шум шагов по тростниковому полу грозил нарушить покой спящих. Но этот пустяковый шум оказался безобидным шорохом по сравнению с криками, внезапно раздавшиеся на поляне. Не долго думая Касси бросилась к двери и выскочила наружу. Суматоха была вызвана не опасностью, а безумной радостью прибывшего молодого человека.
- Я вернулся, Касси! Я говорил, что вернусь, и вернулся! - Том быстро соскочил с коня, прекрасного боевого коня, которого он недавно приобрел и которым очень гордился.
Невзирая на опасность поскользнуться на оледеневшей земле, он бросился к прелестной французской девушке, удивленно застывшей на верхней ступеньке крыльца.
- Почему ты вернулся, Том? - Холодный голос Уилла прорезал морозный воздух, как сосулька, падающая с крыши в мягкий сугроб.
- Уилл! - Том резко остановился и повернулся к рыцарю с дерзкой, веселой улыбкой. - Я теперь рыцарь и приехал к тебе с поручением графа Гаррика, чтобы сражаться вместе с вами! - Он вынул из-под плаща сложенный пергамент и нетерпеливо протянул его Уиллу.
Тот нахмурился. Поручение графа Гаррика? Неужели знатный дядюшка прислал мальчишку к нему, зная, что у него нет никакого желания видеть здесь Тома?
Уилл развернул послание и еще больше нахмурился.
- Дядя пишет, что ты так долго и упорно просил его, что он больше не выдержал. Это далеко не то, что быть посланным с поручением, не так ли?
Том робко улыбнулся, но он явно ни в чем не раскаивался.
- Неважно. Я здесь, и если ты не позволишь мне остаться, я уйду и присоединюсь к силам короля где-нибудь в другом месте! Не всякий сеньор с такой не охотой примет нового воина, когда их и так мало.
Теперь, когда Том стал рыцарем, спорить с ним стало труднее, и Уилл нехотя признал, что попал в затруднительное положение.
Здесь, в Уилде, горячий Том все-таки будет под его присмотром! Да, конечно, лучше, если мальчик останется здесь, чем убежит навстречу еще большей опасности, не понимая по-настоящему, в какую скверную войну он ввязывается. Увы, Том знал лишь турниры и поединки - веселые рыцарские игры - да героические истории, слагаемые менестрелями, далекие от реальной крови и боли, от которых Уиллу хотелось его оградить.
- Ты говоришь, что стал рыцарем, но тебе еще предстоит научиться сдерживать свой пыл. Мои люди еще отдыхают, а ты появляешься и орешь так, что мертвый может проснуться. Сомневаюсь, что такой шумный воин придется по душе его новым соратникам!
Эти слова напомнили и еще об одной проблеме: постоянном конфликте Тома с Клайдом. Но у него не было ни времени, ни терпения разбирать пустячные ссоры между людьми, которые ради собственного выживания, конечно, должны поладить.
Том прикусил губу. Опять он ошибся! Возбуждение возобладало над разумом и осторожностью, соблюдать которую он пообещал графу Гаррику.
- Прошу прощения, милорд! - Том официально извинился и низко поклонился с просительной улыбкой, ожидая получить прощение за этот, безусловно, пустяковый проступок.
- Ну, это зависит от них! - Уилл, пожав плечами, кивнул в сторону людей, постепенно просачивающихся из дома. Некоторые были изрядно раздражены, другие еще не очнулись с похмелья, но все неприязненно смотрели на Тома.
- Вряд ли разумно сейчас навязывать им свое общество! Лучше входи и присоединяйся к нашему завтраку! - Не отрывая взгляда от пристыженного Тома, Уилл взмахом руки пригласил его в дом и добавил: - Несомненно, у тебя есть новости о Тэрренте.
Уилл намеревался увести разговор подальше от беспокоящей его темы, пока не поговорит с глазу на глаз с молодоженом, который, похоже, все еще нежился в постели со своей возлюбленной.
Следуя за Томом, Уилл увидел, что Касси остановилась на пороге комнаты и наблюдает за ними. Она стояла в дверях как хозяйка дома, и Уилл имел основание надеяться, что она останется здесь навсегда.
Прошлой ночью, втолкнув Касси в дом, Уилл удалился в хижину, где когда-то нашли приют Касси и Водери. Он провел ночь, изучая странные условия, содержавшиеся в доставленном Бевайсом послании, и гадая, какая же предательская цель кроется за ними.
Ему в голову пришел план решения проблемы и достижения своей цели. Но все зависело от Водери.
Покинутый в одиночестве Кенуорд, стоя на одной ноге, пытался разжечь в камине огонь. Услышав звук открывающейся двери, он выжидательно обернулся. Он безошибочно узнал голос брата.
- Том! - Кенуорд мужественно попытался проковылять навстречу, но, если бы Том не поймал его, он непременно бы упал.
- Кенуорд, что ты с собой сделал? - спросил Том, широко улыбнувшись. - Гонялся за хорошенькими девушками, да?
Кенуорд покраснел, крепко держась за плечи брата, и шутливо ткнул его в ребро:
- Я отправился на важное дело и нашел добычу!
- Добычу, которая переломала тебе ногу! - весело усмехнулся Том.
Пока братья поддразнивали друг друга, Касси тихо скользнула к камину и занялась немудреным завтраком.
От этого занятия ее оторвал посторонний звук.
- Да, - раздался голос сверху лестницы, - это была отважная борьба, и честь находки принадлежит Кенуорду!
С взъерошенными после сна волосами, Водери спустился сверху под любопытным, испытующим взглядом молодого человека, которого раньше не видел.
Том осторожно посадил младшего брата на стул и повернулся к голубоглазому незнакомцу.
- Это, Том, твой дядя Водери! - Черные глаза Уилла сверкнули от смеха при виде озадаченного Тома.
В полном замешательстве Том медленно потряс головой, словно освобождаясь от наваждения. У него есть родной дядя, брат его матери Карл, и приемный дядя Уилл. Теперь, когда не стало Джонни, мужа Беаты, других у него нет.
Касси молчаливо, с интересом следила за развитием событий. Тревожась о возможных последствиях возвращения памяти Беаты, она не подумала об осложнениях, которые, возможно, возникнут, когда придется объяснять причины этого брака тем, кто живет за пределами Уилда. К тому же Водери не Может представить Беату своей семье как жену, представить тем двоим, виновным в нападении на нее!
- Сочту за честь познакомиться еще с одним родственником моей жены! - Водери подыграл Уиллу протянув руку смущенному молодому человеку.
Не раздумывая, Том пожал руку незнакомца, но, встретившись с лазурными глазами, озадачился.
- Жены? - Это вырвалось досадным писком, похожим на мальчишеский дискант, с которым он давно расстался.
- Беата с Водери только вчера обвенчались! - Уилл, понимая, как забавляется Кенуорд, видя замешательство старшего брата, сжалился над Томом, вовсе не заслуживающим быть одураченным из-за своего неожиданного появления.
- Но ведь Беата… - Голос Тома замер. Он неуклюжими жестами пытался указать на ее состояние.
- Она не помнит ни одного события с детства до нападения, но в остальном она вполне разумна! - быстро заверил Тома Водери, чтобы тот не считал его способным на такую низость, как воспользоваться состоянием так страшно покалеченной женщины.
- Он говорит правду, Том! - подтвердил Уилл, увидев недоверие на лице молодого человека.
- Но кто вы? И как случилось, что вы, посторонний нам всем человек, решили жениться на моей тетушке Беате? - Том безоговорочно верил Уиллу, но столь поспешный брак все-таки вызывал у него подозрения.
- Он и есть тот самый "блестящий рыцарь", который спас меня, и я люблю его! - Беата стояла, наполовину скрытая в темноте, на верхней ступеньке лестницы. Она медленно спустилась и остановилась в шаге от разинувшего рот Тома. - Добро побаловать! А Мэг тоже вернулась с тобой?
- Ты меня помнишь? - Том неуверенно отступил.
Взглянув на Кенуорда, он увидел, что тот с трудом сдерживает смех.
Беата мило улыбнулась и сердечно пожала его руку:
- Ну конечно! Ты и Мэг привезли меня сюда. Многое я забыла, но все помню с того момента, когда проснулась в лесу рядом с Водери. Мне сказали, что вы с Кенуордом - сыновья Мэг, а значит, мои племянники!
По ее спокойному и совершенно ясному взгляду Том понял, что Уилл и Водери не обманывают его. Она действительно вернулась из тьмы безумия. Быть может, это благословение Божие, что память вернулась к ней лишь частично и она не помнит зла. Но все-таки, как же Водери вошел в ее жизнь?
Несмотря на любопытство, Том решил проявить осторожность и выждать подходящий момент для выяснения этого вопроса.
- Проходите к столу! - вежливо пригласила Касси, нарушив напряженное молчание и отвлекая внимание. - Том, вы можете поделиться новостями с Уиллом во время еды.
Предложение Касси всеми было принято с радостью. Как всегда, она попыталась всем облегчить жизнь.
На утреннем столе не было скатерти: все были испачканы предыдущей ночью. Это никого не смутило. Вскоре стараниями Касси и Беаты на столе появились овсяная каша, сыр и хлеб.
- А у вас праздники прошли весело? - спросил брата Кенуорд. Он уже смирился с тем, что не побывал в Тэрренте, а был вынужден наслаждаться праздниками в Кеншеме, чему изрядно вредила сломанная нога.
- Конечно, у нас было самое веселое Рождество! - засмеялся Том. - И мы воспользовались предлогом, чтобы весело отпраздновать выздоровление леди Нэссы.
Уилл присоединился к разговору с целью направить его в иное русло:
- Я провел в замке Дангелд всего лишь несколько месяцев. Тогда Тернан и его недавно найденная матушка собирались на праздниках навестить Тэррент. Они там были?
- Да, леди Сибил и Тернан прибыли на святки, к большой радости Амиции, хотя, кажется, она очень скорбит о том, что ее мать уединилась в аббатстве. Не знаю почему, но все говорят, что они виделись достаточно редко, хотя и жили вместе.
Уилл не ответил Тому, который не был в курсе всех семейных дел. Уилл мало знал Амицию, но был уверен, что та понимает выбор леди Сибил, и не сомневался, что Амиция не откажет своей матери в любом утешении после пережитых ею потрясений. Уилл только сожалел, что упустил возможность сблизиться с этими женщинами.
- О, - продолжал Том, торопясь проглотить еду, чтобы скорее выложить новости. - Этим летом Амиция произведет еще одного наследника Тэррента, если, конечно, это будет мальчик. Если нет, то они с Гейленом вскоре об этом позаботятся! - Том пожал плечами с робкой, но понимающей улыбкой.
Угощений было немного, и завтрак длился недолго. Как только Том выложил все новости, в голове Уилла снова завертелись мысли о плане, позволяющем ему достичь самой важной цели. Рывком встав из-за стола, он нечаянно толкнул его и расплескал молоко из кружки Касси.
- Водери, окажите мне честь вместе со мной совершить верховую прогулку!
Том поднялся, намереваясь просить разрешения присоединиться к ним, но Уилл так сурово посмотрел на него, что тот, застыв, плюхнулся на место.
Черноголовый и белокурый рыцари, одинаковые по росту и силе, не оглядываясь, твердой поступью вышли из дома. По тону Уилла Водери понял, что возникла серьезная проблема, которую нужно обсудить с глазу на глаз. Несомненно, дело именно в том пергаменте - в нем наверняка содержится ответ на требование выкупа.
Мужчины прошли к конюшне, и жеребцы заржали, приветствуя хозяев. Водери вопросительно взглянул на Уилла, и тот, мрачно улыбнувшись, кивнул в ответ. Уилл вывел Найтфолла на поляну, уже пустую, так как люди отправились по своим делам. Водери на своем сером жеребце следовал за ним.
Молчание продолжалось, пока они не заехали в самую чащу, где холодный ветерок слегка пошевеливал белые кристаллики снега.
- Это касается вас, вот почему мне потребовалась эта прогулка наедине!
Водери взял протянутый пергамент, и на его лице мелькнула короткая улыбка при виде фамильной Печати с гербом, точно таким, какой был вышит на плаще.
Они пустили коней медленным шагом, чтобы Водери мог внимательно изучить документ. Наконец, сурово нахмурив золотистые брови, он аккурат. но сложил послание и вернул терпеливо ожидавшему Уиллу.
- Вы блестящий тактик, Уилл! Ни один француз не подумал бы иначе, - спокойно произнес Водери, твердо встретив пронзительный взгляд Уилла. - Цель этого документа не столько в том, чтобы вернуть Касси, а в том, чтобы добраться до вас!
- Конечно, - иронично ответил Уилл, - ее спасут только в том случае, если это поможет вашему дяде убить меня.
- Убить, - бесстрастно согласился Водери, задумчиво глядя в дымчатые тени покрытого туманом подлеска, - или взять в плен и унизить перед всеми, кто называет Уилликина Уилдского героем.
- Касси предупреждала, что Ги, несомненно, из мести постарается убить меня! - Насмешливая улыбка скользнула по холодному лицу Уилла. - Эта перспектива пугает меня не больше, чем угрозы множества врагов, для которых моя смерть вот уже много лет единственная цель в жизни!
Уилл почти смял тонкий листок, несущий смертельную опасность.
- Если бы он угрожал мне одному, я встретился бы с ним лицом к лицу без всяких угрызений совести, но он, кажется, намерен включить в свой план и Касси… - Уилл не закончил фразу, но перекатывающиеся желваки на его скулах сказали все.
Мысль о гнусном ответе Ги де Фо привела Уилла в бешенство, но он был достаточно опытен: даже давволю своему гневу, он не спасет Касси от опасности.
Сейчас перед ним стояла задача, как осуществить свой план и извлечь из него наибольшую пользу.
- Уилл, если вас волнует благополучие Касси, почему вы тратите время на обдумывание ответа? Лучше всего вообще ничего не отвечать!
- Я думаю, ни ваш принц, ни военачальник моего короля - а обоим, конечно, известно о знатной француженке у меня в плену - не склонны так просто выйти из положения.
Водери покачал головой: Уилл прав. Так можно было бы поступить, если бы с самого начала не сообщать о заложнице. Сделай он это, исчезновение Касси было бы незначительной потерей, о которой вскоре бы забыли, как об одной из случайностей войны, как забыли о ее отце, достаточно легкомысленном, чтобы привезти дочь в воюющую страну.
Уилл понял мысли Водери:
- Я сожалел, что послал требование о выкупе, почти с того самого момента, когда выпустил его из рук… - Уилл отвел взгляд, чтобы Водери не увидел в нем боли.
Водери подавил улыбку; однако ради своего друга Касси он хотел получить подтверждение чувств Уилла и помочь ей осуществить свои мечты.
- Чего вы хотите, Уилл? Получить в награду Касси? Или отослать ее в заложницы к вашему королю? Или вы просто хотите потребовать за нее более высокий выкуп?
Уилл негодующе посмотрел на своего спутника и увидел в его голубых глазах странный блеск. Он поморщился и признал, что Водери довольно откровенен.
Будет правильно, решил он, если Водери узнает все, ведь он намерен попросить его кое о чем. Если Водери неприятно, что скромный, незнатный рыцарь навязывается ему в друзья, что ж, пусть будеттак.
- Единственное, чего я хочу достичь этим рискованным предприятием, - удержать при себе Касси!
Настороженные черные глаза долго смотрели в голубые.
- За любовь к вам она заплатит любую цену! - с веселой улыбкой заключил Водери. - Я рад, что вы готовы исполнить желание ее сердца!
- Вы не находите меня недостойным этой женщины, нет - знатной дамы? - нахмурился Уилл.
- Касси никогда не было уютно в той светской жизни, и я не сомневаюсь, что она будет счастлива отказаться от нее ради человеческих радостей в вашем доме. С самого рождения она была подневольным существом и знала не много счастья. Если она вернется домой и свяжет свою жизнь с моим дядей или с кем-то еще, кого ей выберут родные, она будет еще более несчастна. Мы с Касси друзья, и я бы многое сделал, чтобы она избежала этой тюрьмы, и тем более рук моего дяди, о коварности которого я уже предупреждал вас. - Водери внимательно посмотрел на Уилла, чтобы убедиться, что тот понял его слова как предложение помощи.
- Да, я знаю, какую опасность для Касси представляет Ги, и поклялся никогда ее не отдавать ему. Но я же послал требование о выкупе ее брату Анри, и, если он заплатит, честь обязывает меня вернул ему Касси. Вы предупредили меня насчет Ги, а как же Анри? Заплатит он требуемую сумму или будетторговаться?
Ответ Водери сопровождался невеселой улыбкой.
- Никогда. Он, конечно, богат, но не потратит ни единой монетки на столь незначительную особу, если мой дядя не попросит его об этом.
- Так, значит, если ваш дядя предложит рискнуть жизнью Касси, Анри не будет протестовать?
- Анри очень тщеславен и не слишком умен. Более сильному человеку его очень легко уговорить. Он богаче, но у моего дяди Ги власть и положение, которого так страстно добивается Анри. Анри многое бы дал, чтобы заключить с дядей более прочный союз - либо замужеством сестры, либо, возможно, ее смертью.
Слова Водери повисли в морозном воздухе.