* * *
Фицроджер был спокоен, но почему-то при виде его у Имоджин заныло сердце. Это была боль от осознания своей вины.
Девушка быстро прочла молитву и подошла к мужу.
Он услышал ее шаги и резко повернулся. В его руке блеснул кинжал, остановившийся в нескольких дюймах от ее тела.
Тайрон резко выдохнул и сказал:
- Никогда так не подкрадывайся ко мне, Имоджин.
- Извини, - дрожащим голосом стала оправдываться она, - я не думала…
- А пора начинать думать, - резко парировал ее слова муж.
Имоджин прикусила губу. Ей хотелось о многом с ним поговорить, но сейчас он был чересчур зол, к тому же часовой мог слышать каждое их слово.
Наверно, Ублюдок перехватил ее тревожный взгляд, поэтому, видимо, собрался вернуться обратно в их комнату.
Имоджин схватила его за руку - она пока была не готова туда пойти. Потом она отдернула свою руку, словно бы обожглась.
Муж остановился и посмотрел на нее, а затем обнял Имоджин за талию. Его рука была теплой. Имоджин не сопротивлялась, и он нежно притянул ее к себе.
Имоджин даже не подозревала, как ей были желанны его объятия. У нее покатились слезы, и девушка поняла, что ей просто необходимо выплакаться у мужа на груди. Потом она подумала, что слезы могут его обидеть, ведь она уже много раз делала это.
Только тогда он тихо произнес:
- У нас в комнате есть хорошая кровать. В тот момент она очнулась и поняла, что задремала, а может быть, уже спала у него на руках.
- Тебе тоже нужно поспать.
Только потом Имоджин поняла, что ее фразу можно расценить как приглашение.
* * *
Имоджин не могла понять, что у него было на уме. Хотя исчезла прежняя напряженность в их взаимоотношениях, он все равно был настороже.
Все в замке наконец стихло.
Фицроджер продолжал молчать, поэтому девушке пришлось первой заговорить.
- Извини, я плохо себя вела.
Фицроджер спокойно стоял посреди комнаты.
- Дело не только в этом. Извини, что я не смог сделать все так, чтобы это произошло как можно легче.
Его равнодушный тон обидел девушку.
- Я уверена, что в следующий раз все будет гораздо лучше.
- Ложись в постель, - сказал Фицроджер и направился к двери.
- Куда ты идешь? - заволновалась Имоджин.
- Все в порядке. Ты почти ничего не ела во время пиршества, а я забыл, что ты перед этим постилась. Тебе станет лучше, если ты немного поешь.
- А ты разве не постился?
- Нет.
Имоджин чувствовала, что он из последних сил старается быть терпеливым.
- Имоджин, я клянусь, что на коленях поползу в Иерусалим, если у тебя родится кролик.
- Не говори так!
- Имоджин, женщины не рожают кроликов.
- Господь Бог может творить любые чудеса.
- Сомневаюсь. Я уверен, что всесильный Господь занят более важными делами.
Имоджин прикусила губу. Его доводы показались ей правдивыми, но в то же самое время были явным богохульством.
- А как же монстры? - спросила она.
- Да, иногда у женщин рождаются странные дети - уроды, или без рук, или без ног. Но я не верю, что это сделал Господь, чтобы наказать родителей за полученное половое удовольствие или за адюльтер. Я видел таких же изуродованных и среди животных. Интересно, они тоже были наказаны за грех?
Имоджин не могла придумать, что сказать ему в ответ. Ведь она и сама как-то видела ягненка с шестью ногами.
Фицроджер ласково погладил ее по щеке, и она могла поклясться, что он улыбается.
- Мой самый большой грех в том, что я забыл, как ты молода и наивна. Иногда ты бываешь такой смелой и сильной. Иди ложись в постель, я скоро вернусь.
Глава 11
"Молода и наивна". Хотя это и была сущая правда, эти слова были ей неприятны. Но Тай сказал, что иногда она бывает смелой и сильной, и это ее успокаивало.
Фицроджер считал, что причиной ее духовного смятения были угрызения совести на религиозной почве, но Имоджин понимала, что это совсем не так. Причиной всего был необъяснимый страх, который усилился после проповеди Фульфгана.
Ей нечего было бояться, но она ничего не могла с собой поделать. Когда у нее была, как сейчас, ясная голова, она прекрасно понимала, что Фицроджер не Ворбрик, что он не собирается ее насиловать и что она сама хочет быть с ним.
Но иногда все напоминало боязнь крыс. Сколько бы она ни размышляла о том, что глупо так панически бояться их, она всегда станет опасаться крыс и никогда по доброй воле к ним не прикоснется. Девушка была уверена, что страх только обострял боль. Неужели она никогда не сможет преодолеть его и позволить мужу совершить все до конца? Имоджин в отчаянии прикрыла лицо руками. Она должна была решиться и выдержать все.
Девушка набралась храбрости, разделась и улеглась под прохладные простыни. Уж на этот раз она постарается прилично себя вести.
Она стала вспоминать жития святых мучениц. Святая Екатерина выдержала колесование, а святой Агате отрезали груди…
Потом ей пришло в голову, что эти рассказы лишь подтверждали проповеди Фульфгана, потому что этих мучениц казнили, а потом возвели в ранг святых за то, что те отказывались иметь дело с мужчинами.
Вместо этого ей следовало вспомнить, какой мучительно трудной была дорога в Клив. Но ее нужно было преодолеть, и девушка сделала это.
Фицроджер вернулся с едой, кувшином вина и двумя кубками. Все благородные помыслы заглушило обыденное чувство голода. У нее заурчало в животе. Тай поставил перед ней еду. Имоджин схватила кусок холодной курятины и чуть ли не урча вгрызлась в него. Потом она быстро расправилась с медовым кексом с миндалем и даже облизала крошки на пальцах. Неожиданно ей стало стыдно за свою жадность, и она посмотрела на Тая. Он наблюдал за ней как кот за мышкой, но кажется, ему это нравилось, и Тайрон предложил ей вина.
Имоджин попыталась улыбнуться, когда она протянула руку за кубком.
- Спасибо, милорд, - поблагодарила она. Он задержал в руках кубок.
- Тайрон, - поправил он ее, - или Тай, или, если хочешь, Ублюдок.
Имоджин попыталась поддразнить его.
- Ублюдок.
Он улыбнулся и подал ей вино.
- Ты не против, если я буду тебя так называть? - спросила Имоджин, прихлебывая вино и глядя на него поверх края кубка.
- За спиной меня так называли всю жизнь, но я убивал каждого, кто произносил это при мне.
- Что ты сделаешь со мной, если я стану так называть тебя при посторонних?
- Я сам разрешил тебе это делать. И если тебе понадобится кто-то, кто постарается отправить тебя на тот свет, я уверен, что Фульфган тебе не откажет. Но, жена моя, если ты станешь так называть меня при людях, тебе придется каждому рассказывать историю взаимоотношений моей матери с Роджером Кливским.
- Какова же эта история? - спросила Имоджин.
- Моя мать была замужем за Роджером из Клива, и у меня имеются на то документы, хотя он пытался их уничтожить. Когда этот брак перестал удовлетворять его, он его аннулировал на основании того, что я будто бы родился не от него. Я появился на свет восьмимесячным, а ему удалось доказать, что за девять месяцев до этого он был в Англии.
- Ты был недоношенным? - изумилась Имоджин.
- Конечно, но это его не волновало, и даже церковь не приняла данный факт во внимание. Епископ посчитал, что ему лучше получить за это побольше денег.
- Но теперь законность твоего рождения доказана.
- Да, деньги и власть теперь на другой чаше весов, - сказал Фицроджер и продолжал:
- Конечно, со временем все стало проще, ведь у сэра Роджера не было еще одного наследника.
- Ну да, твой сводный брат Хью так вовремя скончался.
Девушка пожалела, что не сдержалась. Говорили, что Хью подавился за столом, но ходили и другие слухи…
Внезапно глаза Тая заблестели, и Имоджин поняла, что во время еды и сейчас, пока они разговаривали, сидела на постели совершенно голая. Она закудахтала, словно курица, и собралась было нырнуть под покрывало, но он с быстротой молнии выхватил его у нее из рук.
Имоджин вспомнила о своих намерениях и замерла. Сердце у нее бешено забилось, и она почувствовала, что щеки заливает румянец.
- Ты прелестна, - сказал Тай, - и тебе не стоит стесняться меня.
- Нужно быть скромной, - возразила девушка и прикусила губу.
- Ты можешь спокойно оставаться обнаженной в присутствии мужа.
Тай прикрыл ее простыней, и она поняла, что опять проиграла. Что же ей теперь делать? Несмотря на благие намерения, она боялась, что, если он снова попытается овладеть ею, опять все будет по-прежнему.
Но если они не станут фактическими мужем и женой, их брак будет считаться недействительным.
- Мне бы хотелось, чтобы ты лег в постель, - прошептала Имоджин. - Пожалуйста.
Она решила, что он откажется, но Тайрон разделся и лег рядом. Он перевернулся на бок и поигрывал с прядкой ее волос.
- Интересно, что ты станешь делать, если я снова начну?
Имоджин с трудом проглотила слюну.
- Подчинюсь, - храбро заявила она.
- Так я и думал. Спи, Рыжик. Нам нужно как следует выспаться.
* * *
Когда Имоджин проснулась, был уже день и она лежала на постели одна.
Она услышала звуки голосов и ржание лошадей во дворе. Он уезжает, было первое, что пришло ей в голову.
Имоджин хотела было подняться, как вдруг открылась дверь и вошел Фицроджер. Он поднял с полу ее платье и кинул его ей. Когда она его надела, он широко открыл дверь и впустил двух прислужников. Они постелили на стол скатерть, разложили мясо и хлеб, а затем поставили кувшин в элем.
Когда они ушли, Фицроджер сказал ей:
- Доброе утро. Видно, что ты хорошо отдохнула.
- Да, я прекрасно выспалась.
Потом Имоджин подумала, следовало ли ей так отвечать. Может, ей следовало бы не спать всю ночь?
Девушка соскочила с кровати и села рядом с мужем за стол. Свежий теплый хлеб напомнил ей тот, который она ела в Кливе. Если бы она не добралась туда, что бы с нею стало?
Если бы она попала в лапы Ворбрика, то в любом случае она была бы сейчас уже мертва, потому что непременно покончила бы с собой. В это чудесное солнечное утро, когда так звонко пели птицы и в воздухе стоял запах прогретой земли, она была рада тому, что жива-здорова.
Она, конечно, может, смогла бы добраться и до короля, и ее оттуда сразу же отправили бы к Фицроджеру; тогда бы ей не пришлось диктовать ему свои условия.
Но может, она смогла бы выйти замуж за Ланкастера. Имоджин представила себе Ланкастера в постели. У него были мясистые и влажные руки, и он постоянно облизывал губы, поэтому они постоянно мокры. У него из-за гнилых зубов изо рта дурно пахло. И она точно знала - ори не ори, Ланкастер, не задумываясь, овладел бы ею в первую же брачную ночь!
- Что такое? - поинтересовался Фицроджер.
- Ничего. Все уже встали?
- У всех слуг с похмелья трещит голова, даже у тех, кто ночью стоял на вахте. Мне кажется, что почти все прекрасно провели время, - ответил Фицроджер.
Все, кроме нас, подумала Имоджин.
- Хэл уже встал и собирается на охоту. Имоджин решила, что Фицроджер начинает, слишком сильно опекать ее.
- Я тоже хочу поехать, - заявила она.
- Сегодня ты не можешь это сделать.
- Я что, должна сидеть в комнате, да?
- Имоджин, Каррисфорд - твой, и ты можешь делать все что угодно и идти куда угодно. Если хочешь, поезжай на охоту. Я уверен, что моя репутация от этого не пострадает, а тебе, видимо, на свою наплевать!
Теперь она все поняла и покраснела. Если она проведет в седле весь день, все будут знать, что брак не был физически завершен или того пуще - решат, что она не была девственницей.
- Ладно, я не поеду на охоту, - наконец смирилась она.
- Как пожелаешь.
Девушка грустно покачала головой. Ей хотелось рассказать ему о демонах и извиниться за свою глупость. Но она не могла подобрать подходящие слова.
- Тебе необходимо женское общество. У тебя есть родственницы, которые могли бы приехать и жить здесь? - спросил Фицроджер.
Имоджин отрицательно покачала головой.
- Была моя.., тетка. У моего отца есть родственники во Фландрии, но я их не знаю…
- Я что-нибудь придумаю. А пока я попрошу, чтобы несколько монашек из Хилсборо пожили у нас. Мне кажется, что тебе будет веселей в их компании.
- Хорошо, - согласилась Имоджин.
- Не смотри на меня так, - резко сказал Фицроджер. - Я не собираюсь на тебя набрасываться.
Он вышел из-за стола, открыл сундук и вытащил из него пару перчаток для соколиной охоты и плетку, а потом направился к двери.
- Отдыхай! - бросил он ей на ходу. Имоджин хотела пошутить и сказала:
- Что это - приказ?
Тайрон уже стоял в дверях.
- Делай что хочешь. Каррисфорд твой, и ты его заслужила.
* * *
Имоджин из окна видела, как мужчины отправлялись на охоту. Наверно, король прекрасно чувствовал себя после попойки, потому что только он и Фицроджер, казалось, с удовольствием сидели в седле. Остальные рыцари еле взобрались на коней, видимо, у них трещали с похмелья головы.
Имоджин захихикала, когда один из рыцарей с неимоверным усилием взобрался на лошадь, но тут же упал на землю.
Фицроджер почувствовал, что Имоджин смотрит на них. У него появилось радостное выражение на лице, и он послал ей воздушный поцелуй. Имоджин улыбнулась и скромно помахала рукой.
Король что-то ему сказал. Она поняла, что он предложил Тайрону остаться дома, но тот отказался.
Подошли сокольничьи с птицами, и некоторые рыцари посадили их на руковицы. Ее муж посадил на руку прекрасного сокола. Его голова, закрытая чехлом, повернулась на зов Тайрона, и птица изогнула шею под его ласковым прикосновением.
Интересно, сохранились ли клетки с ее птицами и жив ли ее кречет? Ею овладело предчувствие самого плохого. Гончие рвались с поводков, таща псарей к воротам. Среди них девушка не увидела ни одной собаки своего отца. Их, видимо, украли или убили.
Король подал сигнал, и все двинулись к воротам.
А где лошади? - подумала Имоджин и вздохнула. Она уже не надеялась, что ее кобылка, белоснежная Изольда, смогла уцелеть после нашествия Ворбрика.
Сейчас настало время отправиться в сокровищницу и начать по-настоящему вести дела в Каррисфорде. Ей до сих пор не хотелось подпускать Фицроджера к своим сокровищам.
Как может быть так, что она одновременно и доверяет, и не доверяет ему?
Да, в какой-то мере она доверяла ему, но она не верила, что он ради нее может принести в жертву свои интересы и интересы короля. Генрих и Фицроджер были, как говорится, "новыми людьми" и жаждали неограниченной власти. Ее муж желал прославить Клив, а королю необходима надежная база в этой части страны.
Имоджин опять проклинала израненные ноги. Не могла же она босиком отправиться в сокровищницу.
Где Марта? Хотя она и не была хорошей горничной, но другой у нее не было. Имоджин решила, что ей придется обойтись без услуг и в первый раз в жизни одеться самой.
Она сама расчесала волосы, но заплести их в косу ей не удалось - они были слишком длинными и густыми.
Как замужней леди ей следовало бы носить покрывало на голове, но сейчас у нее не было под рукой ни одного головного обруча. В сундучке Тайрона их тоже не оказалось. В ее же сокровищнице их более чем достаточно.
Имоджин пришлось спуститься вниз босиком и с распущенными волосами. Если кого-то это шокирует, ну и пусть! Она прекрасно понимала: что бы ни делала жена Ублюдка Фицроджера, никто не посмеет даже высунуть язык, - и гордилась этим.
Когда она увидела народ в зале, то с трудом удержалась от смеха. Вчера повеселились на славу. Рональд де Лисл развалился за столом, положив голову на руки.
Имоджин подошла к нему.
- Доброе утро, сэр Рональд.
Она произнесла это очень тихо, но он дернулся, как будто кто-то закричал ему прямо в ухо. Но потом он вспомнил о хороших манерах и, пошатываясь, привстал перед ней.
- Доброе утро, маленький цветок.
Он пристально посмотрел на нее и добавил:
- Вы прекрасно выглядите. У него затрещало в голове от собственных слов, и он болезненно поморщился.
- Спасибо, у меня все в порядке. И я могу сказать, что я в лучшем состоянии, чем большинство людей в замке. Вы не захотели отправиться на охоту?
- Я остался охранять Каррисфорд. Мне даже противно подумать о том, чтобы сесть в седло, но когда они вернутся после охоты, они будут чувствовать себя гораздо хуже меня.
В зал вошла женщина, натягивая на пышную грудь безвкусный яркий наряд. Она подошла к столу и налила кубок эля, потрепав по плечу рядом сидящего охранника. Так же небрежно этот мужчина обнял женщину и прижал ее к себе.
- Кто это? - возмутилась Имоджин. - Эта женщина не из Каррисфорда.
Ренальд резко встал, потом чертыхнулся и схватился за голову.
- Она нездешняя, я ее сейчас отсюда выпровожу.
- Но кто же она? - спросила Имоджин. Девушка увидела, что в зале было несколько незнакомых женщин, и они не занимались никакой работой.
- Ах, ленивые шлюхи!
Она вскочила на ноги, но Ренальд усадил ее снова в кресло.
- Тихо! Не следует устраивать скандал! Это проститутки из Хирефорда.
Было видно, что ему было крайне не по себе.
Имоджин вначале онемела, а потом возмутилась:
- В моем замке? Это придумал Фицроджер?
- Не кричите! - прошипел Ренальд, изнемогая от боли. - Да, но вы не знаете короля. Он похотливый мужчина, а его приближенные ведут себя так же. Нам пришлось использовать этих шлюх, иначе все женщины Каррисфорда сегодня не смогли бы даже ходить.
Имоджин несколько раз открывала и закрывала рот, но не смогла вымолвить ни слова.
- Хорошо, но, угодно это королю или нет, сделайте, чтобы как можно скорее ноги их не было в моем парадном зале.
- Конечно, я об этом позабочусь, но без лишнего шума. Тай должен был… - де Лисл внимательно посмотрел на Имоджин. - Он что-то не в себе был сегодня утром.
Имоджин, сохраняя внешнее спокойствие и скромненько опустив глазки долу, произнесла она:
- Видимо, требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к положению женатого мужчины.
- Я уверен, что это так. А как вы себя ощущаете в роли замужней женщины? - спросил Ренальд.
Она внимательно посмотрела на него. Что означают его намеки? Ведь даже между друзьями должны существовать какие-то тайны.
- У меня не было иного выбора. В данный момент я больше всего забочусь о том, чтобы оставаться хозяйкой замка Каррисфорд. Сэр Ренальд, немедленно уберите этих женщин и объявите прислуге, что, если в течение часа они не займутся работой, я прикажу их выпороть.
В воспаленных глазах де Лисла появилось явное восхищение.
- Да, миледи!