Ему до сих пор не удалось разыскать Трейси!
И это больше всего удивляло ее.
Впрочем, побег был хорошо спланирован, и она постаралась позаботиться о том, чтобы не оставить ни единой мелочи, способной навести мужа на след. Трейси не взяла ничего, что напоминало бы ей о жизни в доме Бена Кросби - ни белоснежный "линкольн", подарок супруга, ни восхитительные туалеты, ни дорогие безделушки. Только немного денег, ровно столько, чтобы удался задуманный ею план. Трейси ничего не пожелала сохранить из прежней жизни. Ей требовалось лишь одно - поскорее избавиться от всего этого.
Она даже не заехала домой в Филадельфию, чтобы повидаться со старшей сестрой Мэри и ее мужем. Ведь там Бен стал бы искать ее прежде всего. Вместо этого Трейси ограничилась телефонным звонком - причем звонила не из дома Кросби - и попросила у сестры помощи, вкратце обрисовав сложившуюся ситуацию. В результате Пит, муж Мэри, договорился со своим приятелем, служившим капитаном на яхте одного богатого австралийца, и тот взял Трейси на борт помощницей кока. По счастливому совпадению, эта яхта как раз через несколько дней должна была начать обратное путешествие из Бостона в Сидней. В Австралии Трейси устроилась на другую яхту, направлявшуюся в прогулочный круиз к индонезийским островам. Потом Трейси сошла на берег в Майами и уехала в такое место, где, как она считала, Бен никогда не догадался бы искать ее.
Трейси снова глубоко вздохнула и на мгновение прикрыла глаза. Вся сложность для нее заключалась в том, что, хотя ей и удалось удрать от Бена, сердцем она все еще оставалась привязанной к нему. И было совершенно очевидно, что пройдет еще немало времени, прежде чем она сможет вспоминать об обманувшем ее возлюбленном без душевной боли. Кросби находится далеко, но исчезнет ли он навсегда из ее мыслей? Или из памяти ее тела?
Трейси до сих пор продолжала мечтать по ночам о ласках Бена, потому что их невозможно было забыть. Ни одна женщина не смогла бы забыть подобного наслаждения, доставленного ей столь искушенным в этих делах мужчиной, даже если бы это произошло всего один раз в жизни. А уж что говорить о каждой ночи?
Трейси часто видела себя во сне в объятиях Бена, но непременно просыпалась в момент кульминации, влажная от испарины и сотрясаемая дрожью желания, которое была столь же реально, сколь реальными казались события, происходившие во сне.
Она невольно задавалась вопросом, сколько еще времени должно пройти, чтобы погас огонь, разожженный в ее крови Беном Кросби. Как скоро она отвыкнет от того, к чему приучил ее муж? Как скоро перестанет нуждаться в том, чтобы в момент пробуждения видеть его в постели рядом с собой? Его, который умел вызвать в ней желание даже тогда, когда она была спокойна.
Трейси содрогнулась при воспоминании о том, какую слабость проявила в отношениях с Беном уже после шокирующего открытия. Как могла она позволить лживому супругу заняться с ней любовью, прекрасно зная о его истинном отношении к браку и к ней самой? И что хуже всего, Трейси испытала в ту ночь наслаждение!
Она поморщилась от презрения к себе. Ни одна женщина не должна давать мужчине подобную власть над ней!
Трейси вздохнула, подумав о том, что в момент знакомства в Бене Кросби не наблюдалось никакой властности. Когда она впервые увидела его, он больше всего напоминал курортника. На нем были светлые шорты и белая футболка, красиво оттенявшая темные волосы и бронзовый цвет загорелой кожи. Бен с беззаботным видом шагал по пирсу, и небрежный наряд его словно был призван продемонстрировать всем желающим развитую мускулатуру его владельца.
Только после свадьбы Трейси узнала, с каким усердием Бен работал над тем, чтобы поддерживать спортивную форму. Бывало, он часами не выходил из специально оборудованного в доме спортзала.
А вот над лицом ему работать не нужно было. Оно от рождения имело правильные черты и привлекало внимание классической мужской красотой. Особенно нравились Трейси губы мужа и голубые глаза. Ей никогда не забыть судорожного спазма в желудке, случившегося в тот момент, когда она впервые посмотрела в эти глаза…
- Привет, золотце! - крикнул Бен, остановившись прямо напротив небольшого рыбацкого катера, принадлежавшего Питу, мужу Мэри, и неспешно оглядывая находившуюся на палубе Трейси с ног до головы. - Тебя можно снять на пару часов?
Она выронила из рук мокрую мешковину, которой терла дощатый палубный настил, и растерянно уставилась на незнакомца, удивляясь его наглости и чувствуя, что начинает краснеть.
- Я хотел сказать, нельзя ли снять этот катер на некоторое время для небольшой прогулки? - уточнил Бен, глаза которого заблестели при виде румянца смущения, явственно проступившего на щеках Трейси. - Только катер, рыбка! Я имею в виду только его.
- А-а… - протянула Трейси, осознавая, что выглядит довольно глупо. Разумеется, речь шла о катере. И как ей только в голову пришло, что этот красавец намекает на что-то иное! Ведь не мог же он позариться на нее самое, потому что она, должно быть, выглядит со стороны как чучело: на лбу испарина, волосы растрепались и прилипли к лицу, шорты и майка не отличаются особой чистотой, потому что она с утра занимается уборкой. К тому же Трейси понимала, что ее явное смущение ничуть не улучшает общую картину. Странно, что этот на удивление красивый парень продолжает стоять и глазеть на нее.
Правда, взгляд его был направлен отнюдь не на раскрасневшееся лицо Трейси. Проследив за тем, куда смотрит незнакомец, она опустила глаза и… Вот, оказывается, в чем дело! Трейси нечаянно облилась водой и сейчас мокрый трикотаж тонкой белой майки прилип к ее телу, явственно очерчивая округлости груди и особенно выступающие вперед соски.
Трейси поспешно сложила руки на груди, пытаясь прекратить столь откровенную демонстрацию тела.
- Да, вы можете арендовать катер, - ответила она, удивляясь собственному голосу, от волнения прозвучавшему неожиданно пискляво. - Но Пита сейчас нет. Они с Мэри отправились в город за покупками.
- Пит и Мэри?
- Ах да! - спохватилась Трейси, сообразив, что ее собеседник не знает, о ком идет речь. - Это моя старшая сестра и ее муж. Собственно, катер принадлежит Питу. Они с Мэри уехали с утра пораньше…
- А тебя оставили выполнять грязную работу. Что ж, понятно! - перебил ее Бен.
Трейси не понравились критические нотки, прозвучавшие в его замечании. Никто не смеет плохо отзываться о ее любимой старшей сестре!
- Ничего подобного! - сердито возразила она. - Пит и Мэри трудятся с утра до вечера. Разве не могут они позволить себе слегка развеяться? Не спорю, мне не нравится мыть полы - или в данном случае палубу, - но остальными видами уборки я занимаюсь довольно охотно.
- В таком случае я обещаю, что в моем доме ты никогда не будешь заниматься мытьем полов. - Бен широко усмехнулся. В его глазах плясали лукавые искорки.
Трейси вдруг тоже улыбнулась ему, неожиданно для себя самой. Ни один мужчина не производил еще на нее подобного впечатления. Впрочем, такой мужчина и не появлялся никогда на этом пирсе! Обычно летом сюда приезжали на отдых семьи, состоявшие в основном из располневших мамаш, детишек и респектабельных отцов семейств.
Но стоявшего напротив Трейси человека никак нельзя было отнести к подобной категории отдыхающих. Не походил он и на любителей рыбной ловли, которые прибывали небольшими группами и фрахтовали катера на несколько дней. Пит тоже частенько выходил с рыбаками-любителями в море, а по вечерам те разводили костер, варили в котелке уху или запекали пойманную рыбу на вертеле, пили пиво и под потрескивание сухих веток в огне вспоминали тех, кто когда-то сиживал с ними рядом и кого больше нет.
Однако Трейси подозревала, что ее красивый собеседник привык к более утонченным видам отдыха. Его стильная стрижка свидетельствовала о том, что у него водятся денежки, а массивные золотые часы на руке лишний раз подтверждали это. Тогда тем более непонятно было, что делает здесь этот человек и зачем ему нужен катер. Не будет же он ловить рыбу! У него и снаряжения-то никакого нет…
- Вы упомянули о прогулке, - несмело начала Трейси. - Насколько я понимаю, вас интересует рыбалка?
- Нет, рыбная ловля никогда не входила в число моих увлечений. - Бен усмехнулся, снова принимаясь исследовать взглядом ее тело.
Будучи высокой стройной блондинкой, Трейси успела привыкнуть к тому, что мужчины обращают на нее внимание. Обычно она ничего не имела против, если только это не выходило за рамки приличий. Но Мэри ревностно относилась к подобным вещам, потому что после смерти родителей сочла себя обязанной опекать младшую сестренку. При этом она как будто напрочь забыла о том, что в свое время начала спать с Питом еще до свадьбы.
Нечего и говорить, что в свои восемнадцать лет Трейси еще оставалась девственницей. Некоторые из школьных приятелей приглашали ее в кино или на танцы, но на этом все и заканчивалось, потому что Мэри контролировала эти встречи, строго приказав сестре к девяти вечера возвращаться домой.
Однако, несмотря ни на что, Трейси не чувствовала себя каким-либо образом ущемленной. Неопытность в некоторых вопросах жизни ничуть не смущала ее. Ей даже в голову не приходило, что она что-то теряет. По правде сказать, если бы Мэри и не следила за ее отношениями с мальчиками, она сама не продвинулась бы дальше того, чтобы просто подержаться за ручку с кем-нибудь из них или вполне невинно поцеловать друг друга на прощание.
- Что же вам нужно? - прямо спросила Трейси. Ее голос слегка дрожал оттого, что в ней пробудились неведомые прежде чувства.
- Мне всего лишь нужно добраться до Сансет-Бич, где находится вилла моего приятеля. Он устраивает сегодня праздник в честь удачного завершения одного предприятия, и мне захотелось сделать небольшой сюрприз, появившись не с главного въезда на территорию виллы, а со стороны моря, - пояснил Бен, не переставая скользить взглядом по стройной фигурке юной морячки. - Я предпочитаю оставить свой "понтиак" здесь и прокатиться вдоль берега на катере. Мне давно рассказывали о том, как красива эта бухта, но я и не подозревал, что здесь хранятся такие сокровища!
Трейси помнила, что в ту минуту была настолько очарована Беном, что с трудом верила собственным ушам. Неужели этот красивый и элегантный, несмотря на незатейливость его костюма, мужчина с пронзительно-голубыми глазами заинтересовался ею? Она стояла, позабыв о смущении и больше не краснея, обуреваемая соблазнительной мыслью о том, что незнакомец, похоже, испытывает по отношению к ней такие же чувства, как и она к нему.
- Кстати, меня зовут Бен, - сообщил он, быстро поднявшись по трапу на борт катера. - Бен Кросби. - И он протянул ей руку.
- Трейси. - Ее пальцы легли в его ладонь. - Трейси… мм… - Она запнулась, с ужасом осознав, что не может быстро назвать свою фамилию.
- Ну? - с усмешкой поддел ее Бен. - Трейси, а дальше как?
Она снова вспыхнула, опустив взгляд.
- Эванс, - произнесла она наконец, досадуя на то, что выставила себя перед этим человеком полной идиоткой.
- Трейси Эванс… - задумчиво произнес Бен, и на этот раз в его голосе прозвучали теплые интонации. - Звучит неплохо. И очень тебе идет. Но Трейси Кросби подойдет еще больше.
- Кросби?
- Да. Это моя фамилия. Или ты ее уже успела забыть, как и свою собственную? То-то будут смеяться наши дети, когда я расскажу им, что их мать в момент знакомства с отцом позабыла, как ее зовут!
- Наши дети?! - изумленно переспросила Трейси.
- Ты ведь хочешь иметь детей, верно? - поинтересовался Бен вполне серьезно.
- Я…
На губах Кросби вновь появилась лукавая улыбка.
- Что же, видно, все серьезные решения в нашей семье придется принимать мне. - Он поднял ее руку и медленно поцеловал каждый пальчик в отдельности. - Но я ничего не имею против, потому что всегда считал, что делами в семье должен управлять мужчина, являясь, если можно так выразиться, королем положения.
Трейси поспешно выдернула руку из его ладони.
- Вы с ума сошли!
- Ничуть. - Он пожал плечами. - Мой рассудок находится в полном порядке. Разумеется, я отдаю себе отчет в том, что слишком тороплю тебя, но обещаю немного сбавить темп, если ты в свою очередь пообещаешь завтра поужинать со мной. К тому времени я вернусь из Сансет-Бич, и мы сможем отправиться в какой-нибудь ресторан. А вот и твоя сестра с мужем, если не ошибаюсь! - добавил Бен, заметив приближающихся к трапу молодую женщину и рослого крепкого мужчину.
Трейси кивнула, потому что это действительно были Мэри и Пит. Затем ей осталось только наблюдать за тем, как Кросби очаровывает ее старшую сестру и здоровяка Пита. Сделал он это с такой же легкостью, как и в случае с самой Трейси.
После непродолжительных переговоров, во время которых Бен объяснил, для какой цели ему требуется снять катер, Пит согласился отвезти его в Сансет-Бич, а на следующий день забрать оттуда. Мэри отправилась с ними, велев Трейси идти домой и к их возвращению приготовить обед.
На другой день Пит привез Бена обратно, и, когда тот галантно попросил у Мэри позволения пригласить Трейси на ужин, она ответила согласием, что было совсем не похоже на нее. Мэри даже не сделала ни единого предупреждения Трейси, а такого вообще еще не случалось!
Впрочем, позже выяснилось, что Бен и не нуждался ни в каких предупреждениях, потому что ни во время ужина в ресторане, ни после него он ни разу не прикоснулся к Трейси. Только легонько поцеловал ее на прощание, привезя к порогу родного дома.
Но даже это короткое прикосновение его губ на всю ночь оставило Трейси без сна, и она не сомкнула глаз до самого рассвета, размышляя о своем новом чудесном знакомстве…
Так начался их головокружительный роман, длившийся всего два месяца, а затем Бен Кросби повел Трейси под венец.
Когда наступила брачная ночь, Трейси легла в постель мужа, все еще пребывая в состоянии девственности. Но так получилось вовсе не из-за того, что у нее были какие-то особые принципы. С первой минуты, как только она встретилась глазами с Беном, тот пробудил в ней чувственность, о которой она даже не подозревала. Однако Кросби не торопился вступать с ней в близкие отношения, поэтому Трейси поневоле пришлось ждать.
Тогда выдержка Бена казалась ей проявлением благородства. Сейчас Трейси переменила мнение на этот счет и пришла к заключению, что Кросби просто сделал ловкий ход, ведя с ней своеобразную игру. А на самом деле у него наверняка имелась другая женщина, сполна удовлетворявшая все его мужские желания. По замыслу Бена, юная невеста должна была созреть для первого интимного опыта, чтобы острота новых ощущений заставила ее восхищаться умелым супругом и боготворить его. Кросби хотел сделать жену своей рабыней, готовой выполнить малейшую его прихоть в любое время дня и ночи. Какая холодная расчетливость!
Трейси частенько задумывалась о том, как развивались бы их отношения, если бы она не вышла в сад в тот роковой вечер и не услыхала разговор, совершенно не предназначавшийся для ее ушей. Скорее всего, все продолжалось бы по-старому, она довольствовалась бы положением миссис Кросби и была бы по-своему счастлива.
Впрочем, еще до того ужасного дня Трейси начинала тяготиться своим образом жизни. Разумеется, она не могла бы предъявить какие-либо претензии мужу. Бен обеспечивал ее всем, чего она только могла пожелать.
Поначалу это было замечательно. Став женой Бена Кросби, она попала в мир, о существовании которого лишь догадывалась, - в элитный мир изысканных туалетов, официальных ужинов и умопомрачительно дорогих ресторанов. Несколько первых месяцев Трейси была в восторге от всего этого. Но постепенно однообразие подобного существования начало приедаться. Ей наскучило целыми днями напролет только тем и заниматься, что примерять наряды да ездить по парикмахерским салонам, преследуя единственную цель - сделать свою внешность безупречной, чтобы вечером блистать на каком-нибудь приеме рядом с мужем.
Едва закончился медовый месяц, как Трейси стала видеться с Беном все реже и реже. Шесть дней в неделю он проводил в офисе. Но и в воскресенье дела обстояли ничуть не лучше, потому что Кросби часами говорил по телефону с деловыми партнерами.
Когда Трейси однажды за завтраком отважилась посетовать на то, что временами ей бывает скучно и одиноко, Бен посоветовал ей записаться на курсы вышивки. А когда она намекнула, что, вместо того чтобы попусту тратить время на курсах, она могла бы родить ребенка, супруг запретил ей даже думать об этом по меньшей мере до следующего года. Он хотел, чтобы Трейси принадлежала ему одному.
А потом наступил день, когда к Трейси пришло прозрение. Как жаль, что у нее не хватило мужества швырнуть Бену в лицо все, что она о нем думала! Вместо этого она до полуночи лежала в постели, размышляя о своих дальнейших действиях и прислушиваясь, не раздадутся ли на лестнице шаги супруга…
Он пришел только к часу ночи.
- Ждешь меня, дорогая? - произнес Бен, едва переступив порог спальни. - Как мило с твоей стороны! - И он начал раздеваться.
Трейси молча наблюдала за ним, чувствуя, что во рту у нее пересохло, а желудок сжимается от страха и отчаяния оттого, что она попала в подобную ситуацию, а также из-за собственной глупости, позволившей Кросби с такой легкостью обвести ее вокруг пальца.
Но как, скажите на милость, могла она догадаться, что он представляет собой на самом деле? Его ни в чем нельзя было упрекнуть. Напротив, он всегда был очень добр к ней и старался претворить в жизнь все ее романтические мечты, особенно в постели. Ни один мужчина не мог быть лучшим любовником, заботливым и внимательным.
Все эти мысли вихрем завертелись в голове Трейси, когда Бен лег в постель рядом с ней. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но муж тут же прильнул к ее губам в нежном поцелуе. Гораздо более нежном, чем обычно. Трейси надеялась, что продолжения не последует, что этот поцелуй означает пожелание спокойной ночи, однако Бен и не думал останавливаться. А вскоре уже и сама Трейси не захотела прерывать его действия.
Потом она лежала без движения, ошеломленная и подавленная. Как могла она позволить Бену сделать то, что он сделал? И как могла испытать от этого удовольствие?
Именно этот эпизод помог Трейси окончательно утвердиться в мысли, что ей необходимо избавиться от физического присутствия мужа. Она должна убежать! Ибо, если она выложит Бену правду, признавшись, что невольно подслушала его беседу с Эриком Прайсом, он непременно постарается уговорить ее. Будет убеждать ее, что она все неправильно поняла и что на самом деле он никогда не испытывал к ней ничего, кроме любви, и сейчас продолжает искренне любить ее.
Кросби был прирожденным торговцем. Он умел толково и убедительно разговаривать с людьми. Неудивительно, что его бизнес процветал! Обладая редким умением доказать собеседнику, что черное - это белое, и наоборот, он не стеснялся вовсю пользоваться этим своим даром, если в том возникала необходимость. И уж, разумеется, Бен не откажется прибегнуть к сексу в качестве одного из главных аргументов. Он постарается обратить интимные супружеские отношения против Трейси, сначала умело обольщая ее, а затем подкупая удовольствием, какое только он один мог ей подарить.