Берк почувствовал, как с плеч свалилась огромная тяжесть:
- Где вы обнаружили его?
- В конюшне, около кладовой. Арнольд, естественно, говорит, что ничего не знает, но он же еще не спятил, чтобы добровольно признаться.
- Верно, - кивнул Берк.
- Значит, все кончено, - вздохнула Ариель, протягивая руку Олли, который воззрился на нее, словно на змею, готовую ужалить.
- Большое спасибо. Вы превосходный детектив. сэр.
К полному восторгу Берка Олли вспыхнул:
- Но… то есть, ваша милость, это… верно, я в своем деле неплох. Теперь остается одно: я могу отвезти Арнольда к этому капитану Мортимеру, чтобы тот сделал из него настоящего моряка, но если окажется, что именно он прикончил девушку, что прикажете делать?
Берк несколько минут молчал и наконец решил:
- Нет. У нас нет настоящих доказательств, что именно он убил Мелли, ведь ключ просто находился в конюшне, где каждый мог его увидеть и воспользоваться. Конечно, возможно, Арнольд сбросил Мелли с лестницы, если та угрожала обличить его и рассказать всем, кто ее изнасиловал, но пусть теперь с ним возятся во флоте.
Берк вручил Олли письмо к капитану Мортимеру, самому жестокому и просоленному моряку, когда-либо плававшему под английским флагом, и пожал руку сыщику:
- Примите и мою благодарность.
- Все кончено, - повторила Ариель и, обернувшись к мужу, одарила его застенчивой улыбкой.
- Я уже успела сказать сегодня утром, как ты великолепен? - спросила она.
- Пока еще нет.
- Может, еще успею. - рассмеялась она. - Пора пить чай, сэр, и кроме того, наши гости захотят узнать, что произошло.
Арнольд и его судьба были предметом оживленных обсуждений за чаем и позже, за ужином.
- Жаль, что война между Англией и Америкой почти закончена, - заметил Алек. - Можно было бы попытаться сдать Арнольда в американский флот. Это охладило бы его пыл.
- Бедная девушка, - вздохнула Неста.
- Просто дрянь, никаких понятий о приличии, никаких моральных устоев, - заявила Ленни, - по крайней мере иначе о ней не говорят. А мать Мелли… словом, она была настоящей ведьмой и падшей женщиной. Не смогла удержать ни одного мужчину ни мужа, ни любовника.
- Это неважно, - вмешалась Ариель. - Я знала мужчин, ничем не отличавшихся от шлюх, но никто их не насиловал. И не убивал.
Не успели эти слова сорваться с губ, Ариель подумала, что они, должно быть, произведут на собравшихся впечатление пушечного выстрела.
В комнате на несколько долгих минут, показавшихся Ариель вечностью, воцарилась мертвая тишина. Наконец, Берк нарушил молчание:
- Она права, конечно. Мужчины не только сильнее, но и не могут представить себе, какой ужас несет с собой насилие, попросту не сознают, что в этот момент испытывает женщина.
- Дело не только в этом, - вмешался Найт. - Когда женщины во времена средневековья были волей-неволей возведены на пьедестал и повсюду исповедовался культ Пресвятой Девы и тому подобное, чистота считалась основным и главным качеством в женщине. Те, которые приходили к алтарю, не сохранив девственности, клеймились и отвергались обществом. К несчастью, эти предрассудки сохранились до наших дней. Если у женщины есть любовник, ее считают развратной, но чем больше любовниц у мужчины, тем он привлекательнее и загадочнее для друзей и знакомых.
- Репутация повесы меня не привлекает, - заметил Перси. - Я один из тех людей, которые предпочитают хранить верность жене. По правде говоря, я человек домашний.
Ленни кокетливо улыбнулась ему:
- О небо, а я так хотела получить в мужья романтичного рыцаря, а не смирного покорного человека. Кто вас успел укротить, cэp?
Неста, рассмеявшись, взмахнула вилкой в сторону Ариель:
- Помнишь того маленького мальчика, который не хотел играть с нами? Представляете, - обратилась она к присутствующим, - мы с Ариель заперли его в хлеву. Как оказалось, он не был так уж хорошо вышколен.
- Но после шести часов заключения он стал покорным как овечка! Ах, бедняжка! Сколько же лет прошло? Я совсем о нем забыла!
- А что, если вы навсегда разрушили его жизнь? - поинтересовался Берк.
- Просто страшно при мысли о том, как это повлияло на его дальнейшую судьбу, - поддержал его Найт.
- А О каком муже мечтали вы, Ариель? - спросила Ленни. - Берк вам подходит?
"Собственно говоря, дорогая Ленни, последнее, в чем я нуждалась, был именно муж", - подумала Ариель, но вслух ответила:
- Думаю, при определенном воспитании и обучении он вполне сойдет, - заявила она, заметив, что Берк ей улыбается. - Вполне.
- Я. - заметил Берк. - положив себе еще несколько ломтиков лососины, - как и Перси, верный муж. Дом, очаг, любящая жена, что еще нужно?
- Алек терпеть не может ни дома, ни очага, - вмешалась Неста. - Ему по душе приключения, путешествия и перемены.
- Судя по твоим словам, муж из меня никудышный, - вздохнул Алек. - Но, конечно, я совсем не такой. Вот уже почти пять лет я стал таким домашним, как ты только могла пожелать.
- Но мы никогда подолгу не останавливались на одном месте! Только семь месяцев назад мы были в Макао.
- Собственно говоря, Алек, - засмеялась Ариель, - ты скорее производишь впечатление бродячей собаки. Очень интересной, но тем не менее бродячей собаки…
- Вы, трое, где ваша мужская солидарность?! Помогите же! - с шутливым отчаянием возопил Алек.
- Только не я, - отказался Найт - я вообще не женат. И не намеревался бросаться в подобную… прошу прощения у дам.
Но тут Ариель громко выпалила:
- Но зачем просить у нас прощения? Я, например, тоже не собиралась выходить замуж, и не просила у джентльменов извинения…
- Пока не встретила меня, - весело заявил Берк, - и не начала умолять повести ее к алтарю. Утверждала, что умрет без этого, увянет, засохнет, как нежный цветок. У меня просто не было иного выбора.
Ариель предпочла поднести ко рту кусочек тушеного мяса.
- Во всяком случае, - продолжал Найт. - позвольте сказать, что, если когда-нибудь женщине удастся загнать меня в ловушку, я немедленно превращусь в буйного неуправляемого дикаря.
- Вот пример высокомерного, самовлюбленного типа, - провозгласила Ленни. - Ариель совершенно права. Вы, мужчины, вечно считаете, что все вертится вокруг вас, включая и нас, несчастных женщин.
- Возможно, я слишком поспешно высказался, - признал Найт, одарив ее вызывающей улыбкой, - но мне всего двадцать шесть, и я женюсь не раньше сорока. И только ради наследника. Именно так советовал мне отец, и я намереваюсь идти по его стопам. Отец заверил меня, что я не должен обращать внимания на все. что он говорил и делал, кроме этого завета. А я послушный сын, только и всего.
- Советую, не высказывать своих намерений перед лондонским обществом, - усмехнулся Берк. - Каждая незамужняя дама сочтет долгом избрать тебя своей добычей.
- Или просто прикончит его за невыносимое высокомерие. - добавила Ленни.
- Только не женщины! - заверил Найт, салютуя ей бокалом.
- О, Найт Уинтроп, вы просто святого из себе способны вывести, - пожаловалась Ленни.
Через полчаса леди перешли в гостиную, и Ариель спросила Несту, когда та ждет ребенка.
- Не раньше, чем через пять месяцев. Целая вечность!
- Ты такая красивая! По-прежнему хочешь мальчика? Или это желание Алека?
- О, мне все равно. Конечно, я уже говорила, Алек ждет наследника. Как все мужчины. Словно женщина может определить пол ребенка, - добавила она со вздохом.
- А Берк не из таких, - возразила Ариель. Но Ленни наградила ее всезнающей улыбкой.
- Это речи новобрачной, а не жены. К тому же новобрачной, не желавшей выходить замуж, пока не встретила Берка Драммонда, Ариель поняла, что угодила в вырытую ей же самой яму.
- Верно, - подтвердила она, упрямо выдвинув подбородок.
- А ты когда-нибудь спрашивала об этом Берка? - спросила Неста. - Насчет детей. И кого ему хочется - мальчика или девочку?
- Нет, но я знаю Берка, - возразила Ариель. - Он добрый, хороший и умный…
- Господи, - охнула Ленни, весело смеясь. - Это всего-навсего, мой зять, а не что-то вроде греческого бога или почтенного патриарха! Ты заставляешь его выглядеть дряхлым седобородым старцем, проповедующим в пещере.
- Уж этого от него не дождешься, - возразила Ариель, смеясь. - Правда, теперь я буду представлять его с длинной бородой и в черной мантии.
- О, дорогая, - охнула Ленни, - пожалуй, сыграю-ка я на пианино. И, умоляю, не говорите Берку, как его тут расхваливала Ариель, иначе самым высокомерным и самонадеянным мужчиной здесь будет вовсе не Найт. Берегитесь!
Неста, улыбнувшись сестре, похлопала по диванной подушке:
- Посиди со мной, малышка.
- Какое у тебя красивое ожерелье, Неста. Неста дотронулась до прекрасных опаловых бус:
- Спасибо. Алек подарил мне его на день рождения.
Ленни начала бойко калечить нежную сонату фа-мажор Моцарта, но сестры все-таки смогли спокойно поговорить.
- Ты замужем уже почти пять лет, Неста. Я помню, ты была тогда без ума от Алека.
- Да. Больше, чем без ума. Я бы сразила дракона ради него. Помнишь, как он тогда был красив? И, кажется, становится с каждым годом еще интереснее. Иногда это крайне неприятно.
Неста на секунду опустила глаза.
- Я боюсь, Ариель, - прошептала она.
- Чего? - поразилась девушка.
- Я превращаюсь в неуклюжего медвежонка. Месяца через два Алек не сможет…ну, ты понимаешь, что. И я ему ужасно надоем.
- Но это глупо. Алек любит тебя.
- Он также очень чувственный мужчина. И нуждается в близости с женщиной. Не представляю, как он сможет обходиться без этого…
- Близости? - ошеломленно повторила Ариель.
- Да. Просто не выдержит. Возможно, мне не стоило говорить с тобой об этом, но, что ни говори, ты замужняя женщина. Господи, да ведь Берк твой второй муж. Странно сознавать, что тебе всего восемнадцать, - вздохнула Неста. - Но ничего не поделаешь.
- Знаю, - кивнула Ариель.
- Даже сейчас дамы просто падают к ногам Алека, надеясь привлечь внимание. Это происходило повсюду, где мы появлялись, даже в Макао! И знаешь, Ариель, он просто не замечает всех этих дурочек. То, что он может быть безразличен к этим жгучим взглядам и бьющимся сердечкам, служит для меня источником постоянного изумления.
- Ну что же, тем легче удержать его от соблазнов в деревне, где почти нет общества.
- Мы отправимся в его поместье, в Нортамберленд. Надеюсь, ему не будет там слишком тоскливо.
- Тоскливо? Но почему? Он не был там несколько лет. И сможет найти себе много занятий. Ну а ты? Именно о тебе я тревожусь.
- О, со мной все в порядке. Я только желала бы, чтобы все поскорее кончилось и ребенок родился здоровым.
- Неста, могу я спросить у тебя кое-что?
- Ты моя сестра. Мы можем говорить обо всем на свете.
- Алек когда-нибудь… причинил тебе боль? Обидел?
- Боль? Что ты хочешь сказать? Он бьет тебя? Вынуждает стать на колени и подвергает немыслимым унижениям?
- Я… неважно. Ленни прекрасно играет, не так ли?
- Да, - согласилась Неста, задумчиво хмурясь, - да, конечно. Насколько я помню, ты тоже любила играть, Ариель.
- Ты такая печальная, Неста. Алек - благородный человек. Я имею в виду. он не бросит тебя. Неста вымученно улыбнулась.
- Да, конечно. Я солгала тебе. Алек устал от меня через три месяца после свадьбы. Я смогла удержать его только… о, дорогая, я становлюсь с каждой минутой все более нескромной. Забудь все это, любовь моя.
Ариель ничего не ответила, хотя слова сестры огнем пылали в мозгу. Она отнюдь не была глупа и поняла, что утаила Неста. Постель - вот единственное, чем удавалось Несте удерживать мужа. Но это просто невозможно представить!
Когда в гостиную вошли джентльмены, Ариель невольно взглянула на мужа. Тот смеялся чему-то, сказанному Перси. "Это он прекрасен", - подумала она. И он был добрым, хорошим и умным, несмотря на то, что не мог похвастаться длинной спутанной бородой и грязной мантией. И никогда не сделает ей зла.
Ариель поднялась и подошла к мужу. Улыбнувшись ей, Берк сжал маленькую ладошку и снова рассмеялся, когда Перси досказал свой анекдот.
- Вижу, - сказал тот, - что я здесь лишний. Пойду переворачивать страницы для Ленни.
- Удивительно проницательный человек, - заметил Берк, стискивая ее пальцы чуть сильнее. - Привет, дорогая.
- Неста сказала, что дамы теряют голову из-за Алека. Это правда?
Берк насмешливо поднял брови при этом бесхитростном замечании:
- Что до меня, я ожидаю твоей полной капитуляции к концу недели. По крайней мере один обморок не помешает.
Звонкий смех согрел его сердце. Новая надежда зажглась в душе.
Час спустя, когда Ариель легла в постель рядом с Берком, он почувствовал прилив такого безумного желания, что едва не согнулся от сладкой боли.
Но тут его словно оглушили.
- Что ты сказала? - переспросил Берк.
Глава 17
Голос его звучал так неверяще, что на мгновение Ариель почувствовала себя слишком маленькой и ничтожной, чтобы без страха повторить вопрос.
- Ну же, Ариель! Повтори, что ты хотела спросить.
Теперь он говорил почти как обычно, но в тоне по-прежнему звучали недоуменные нотки.
- Ну, - протянула она, радуясь, что сейчас темно И Берк не видит ее лица, - я просто поинтересовалась, хочешь ли ты детей.
- Понимаю, - протянул он, не имея ни малейшего понятия, в чем дело, - но, по-моему, я как-то уже говорил тебе, что хочу.
- Но ты стал бы требовать, чтобы первым был мальчик?
- Я мог бы с таким же успехом требовать, чтобы коровы переплывали Атлантический океан, но толку от этого было бы столько же.
- Но ты очень разочаровался бы, родись первой девочка?
Чувственное томление становилось с каждой секундой все более нестерпимым. Имеет ли она хоть малейшее представление о том, что делает с ним? Вероятна, нет.
Берк вздохнул.
- Нет, не огорчусь и не разочаруюсь. Разве я не сказал тебе как-то, что хочу маленькую девочку, которая была бы как две капли воды похожа на тебя?
- Это простая вежливость.
- Я вообще очень милый и вежливый. Рад, что ты наконец заметила. Конечно, я хотел бы, чтобы один из детей был мальчиком. К сожалению, девочки не могут унаследовать графский титул и, к несчастью, рано или поздно примут фамилию мужа. Наши дочери не смогут оставаться Драммондами вечно.
- Да, верно. Ленни как-то упоминала, что Монроуз не разговаривал с ней две недели после того, как родилась Поппет.
- Монроуз был дураком, - Я начинаю думать, что Ленни не особенно любила его.
- Многие женщины довольно равнодушны к мужьям. И наоборот, должен добавить. Ариель никак не ответила на столь мудрое высказывание. Она услышала, как Берк повернулся, и поняла, что он лежит сейчас на боку, наблюдая за ней, но не пошевелилась.
- Берк!
- М-м-м?
- Ты не попросил поцеловать тебя на ночь. Берк с шумом втянул в себя воздух. Глаза блеснули в темноте.
- Ариель, ты смеешься надо мной?
- Не понимаю, о чем ты.
- Прекрасно понимаешь. Я слышу это по твоему голосу. - Ну, хорошо. Берк, ты дашь мне своего ребенка?
"Один удар за другим", - тупо подумал он. Хорошо, что он не стоит, иначе наверняка упал бы. Но и сейчас у него кружилась голова, он едва не терял сознание. Но тут Берк услыхал собственный на удивление спокойный голос:
- Мы говорим на эту тему потому, что Неста беременна?
- Нет! То есть, не совсем. Я, возможно, не так много размышляла бы над этим, не будь Несты, Вирджи и Поппет. Пока вы, джентльмены, пили портвейн после ужина, Неста, Ленни и я беседовали о детях. Как ты думаешь, я могла бы стать хорошей матерью?
В этот момент Берк меньше всего был способен думать на тему материнства.
- Да, великолепной.
- А как по-твоему, ты был бы хорошим отцом? - Превосходным, - твердо заверил Берк. - Самым лучшим.
- Так, значит, ты поразмыслишь над этим?
- Ариель, ты хоть понимаешь, каким образом женщина становится матерью?
- Да, конечно. Я не настолько глупа, Берк.
- И мысль о том, что я прикасаюсь к тебе, ласкаю, вхожу в твое тело, глубоко-глубоко…не отвращает тебя? Не пугает?
- Я не так глупа, - повторила Ариель, но на этот раз Берк расслышал жалобно-умоляющие нотки в ее голосе.
- Прекрасно, мадам Мудрость, знаете ли вы также, что я… нет, забудь. Это требует показа, а не объяснения.
- Что именно?
- Надеюсь, сама узнаешь рано или поздно. Берк так живо представил, что ласкает ее ртом, каждый дюйм обнаженного тела, каждый изгиб, что мускулы едва не свело судорогой.
- Значит, ты сделаешь это? Берк улыбался в темноте мрачной, очень напряженной улыбкой.
- Не вижу, почему бы нет, - пробормотал он наконец и, громко хмыкнув, перевернулся на спину и засмеялся во весь голос. Господи, вот и толкуй о капризах судьбы!
- Что тут смешного? Я считала, что ничего серьезнее на свете быть не может. Мужчины всегда…
Берк придвинулся к ней, и Ариель почувствовала, как Берк легко коснулся кончиком пальца ее губ:
- Ш-ш-ш. Никаких больше "мужчины всегда", хорошо? Ты очень мало знаешь о мужчинах, по крайней мере о порядочных мужчинах.
В этом Берк был, несомненно, прав. Ариель замолчала.
- Что с тобой, Ариель? - спросил он наконец. Струсила?
- По-видимому, так. Не хочу больше мучиться и страдать. Если ты сделаешь это со мной, будет больно, правда?
Неужели ты всегда будешь поворачивать нож в ране?
Ариель не могла знать, конечно, но когда она говорила подобные вещи, Берку хотелось завыть от беспомощной ярости и удушить человека, уже давно лежавшего в могиле.
- Я никогда ничем не оскорблю тебя. По-моему, мы это уже выяснили раз и навсегда. И не причиню боли. Кроме…
Берк неожиданно замолчал. Нет, один раз придется, ведь она девственница.
- Послушай, Ариель, - как можно мягче сказал он, - Кохрейн когда-нибудь… О Боже, это чертовски трудно объяснить.
- Попробую понять.
- Хорошо, он когда-нибудь входил в тебя достаточно далеко или вонзал что-нибудь, отчего у тебя шла кровь… там?
Берк почти физически ощущал, как сбитая с толку, ошеломленная девушка пытается разобраться в хаосе мыслей, приходя к одному неверному заключению за другим.
- Позволь мне пояснить. Лишь однажды, Ариель. Причинил ли он такую боль, чтo у тебя началось кровотечение, которое, впрочем, скоро прошло?
- Нет, - ответила она, подумав. - Несколько раз… ладно, неважно.
"Значит. - подумал Берк, невольно стискивая кулаки, - Кохрейн унизил ее еще и подобным образом".
- Это означает, что твоя девственность по-прежнему не нарушена. Тебе будет больно, совсем немного, в первый раз, как только я войду в тебя, зато потом ни боли, ни страданий никогда, обещаю.
- Хорошо.
- Только и всего? Хорошо, Берк? Начинай поскорее, пожалуйста! И покончим с этим!
- Не стоит язвить, только потому, что сам потерял присутствие духа. Я не хотела обидеть тебя, Берк. Прости. Пожалуйста не сердись на меня. И давай уснем, хорошо? Уже поздно.