- Я устал от городской жизни. А кроме того, Слэйд ни за что не поселился бы в Сент-Луисе, так что пришлось мне перебраться поближе к нему.
- Он живет в Ньюкомбе?
- Слэйд никогда не задерживается на одном месте подолгу, но время от времени он заезжает в Ньюкомб. И мне тогда удается повидать его.
Она задумалась.
- Должно быть, вы его очень любите, раз принесли такую жертву.
Лукас засмеялся:
- Голубушка, я не считаю это жертвой. Мне нравится здесь.
- Извините. Я не имела в виду… Ну, в общем, я рада, что вы нашли своего брата и снова сблизились с ним. Эти годы разлуки, наверное, были ужасны.
- Почему вы решили, что мы сблизились? Он насмешливо взглянул на нее.
- Ну, я подумала…
- Со Слайдом сблизиться невозможно. Это не удалось даже Билли, который знал его в те годы, когда он жил в пустыне. Мы не так дружны, как положено братьям-близнецам.
- Вы хотите сказать, что вы близнецы?
- Верно.
- Боже мой, у нас в школе была пара близнецов, они даже одевались одинаково, никто не мог их различить. Вы с братом такие же?
- Ну, положим, мы не одеваемся одинаково, но, если нас раздеть, вам вряд ли удастся отличить одного от другого.
- Боже, - воскликнула Шерис, - мне следует поблагодарить судьбу, что он не живет здесь! Не хватало еще беспокоиться о том, чтобы не перепутать вас.
Его лицо приняло непроницаемое выражение.
- Не думаю, что вас это слишком затруднило бы. Мы похожи, но в то же время отличаемся, как день от ночи.
- Но чем?..
- Если вы познакомитесь с ним, голубушка, то поймете, что я имею в виду, - загадочно ответил Лукас, закрывая эту тему. - В чем еще я могу удовлетворить ваше любопытство?
- На сегодня достаточно, - благодарно улыбнулась Шерис, затем потянулась. - После столь долгого дня я уже больше ничего не хочу, кроме хорошей теплой ванны перед сном.
- Ведра там, - кивнул он в сторону раковины.
- Но… - Она пришла в ужас. - Вы хотите сказать, что я сама должна принести воды?
- Если хотите принять ванну.
- Но вчера…
- Я пожалел вас, потому что вы были измучены после долгой дороги. Но не ждите, что я все время буду носить воду. Это женская работа.
Ее плечи поникли.
- Да, конечно.
- Может быть, придвинуть лохань сюда, - предложил он. - Тогда будет ближе.
- Купание уже не кажется мне таким привлекательным, - сказала Шерис чуть слышно.
Лукас с трудом сохранил невозмутимое выражение лица. Она выглядела такой несчастной, что он чуть не сжалился над ней снова, но запретил себе баловать ее, как бы ему этого ни хотелось.
- Пожалуй, я нагрею немного воды в тазу и пойду спать, - вздохнула Шерис. - Вам тоже нагреть?
- Я помылся в конюшне. Но не отказался бы от горячей воды утром, если вы рано встанете.
Еще одна ее обязанность? Она покорно кивнула, затем поднялась и побрела к плите. Лукас прикончил очередную порцию виски, задумчиво провожая ее взглядом.
- Знаете, Шерис, милях в четырех отсюда, в горах, есть пруд. Вода, наверное, еще теплая. Сегодня полнолуние. Не хотите отправиться на прогулку при лунном свете? Как соблазнительно это звучит! Но жестоко с его стороны предлагать ей такое.
- Я ведь уже говорила вам, что не езжу верхом.
- Даже вдвоем?
- Никак. Я никогда в жизни не сидела на лошади.
- Что ж, это всего лишь предложение. В конце концов, у нас еще есть время. Но знаете ли, вам все-таки со временем придется научиться. Только верхом вы сможете выбраться с ранчо.
- Вы могли бы приобрести коляску. Нотка надежды в ее голосе тронула его сердце. Но Лукас остался тверд.
- Все знают, что я не трачу денег впустую. А покупать коляску, когда у меня есть полдюжины достаточно спокойных кобыл, - пустая трата денег.
- Наверное, вы правы.
Она неловко повернулась и поспешно направилась в свою спальню.
- Спокойной ночи, Лукас.
- Всего лишь спокойной ночи? - Он насмешливо вздернул бровь. - А как насчет обязательного поцелуя на ночь? - И добавил с усмешкой:
- Вам следует привыкнуть к атому. Я люблю целоваться.
- Догадываюсь, - сухо ответила она и, уступая, вздохнула:
- Ну хорошо.
Она наклонилась, намереваясь наградить его поцелуем. каким обычно целовала отца. Но в то мгновение, когда ее губы коснулись его щеки, сильные руки обхватили ее, не давая вырваться, Он целовал ее с невероятной нежностью, и Шерис охватила восхитительная слабость. Она ощутила себя удивительно слабой! Странно, но ей вовсе не хотелось вырваться. Она наслаждалась его ласковыми прикосновениями. Даже исходивший от него аромат виски волновал ее.
Его руки нежно поглаживали ее спину, вызывая покалывание в позвоночнике, затем рука медленно двинулась вниз. Сердце ее бешено забилось. Она понимала, что должна остановить его, но не могла собрать всю свою силу воли и сделать это. Когда его рука коснулась ее груди, ей показалось, что она вот-вот потеряет сознание.
Какое-то безумие! Она понимала, что не должна позволить ему продолжать, но незнакомые чувства, которые он возбудил в ней, овладели ею полностью. Наконец она обрела способность говорить.
- Лукас!
Это прозвучало ласково, хотя она намеревалась произнести его имя строго. По-прежнему не было сил оттолкнуть его. Губы касались мочки ее уха, и возбуждение возросло настолько, что его едва можно было вынести. Она подумала, что сейчас лишится чувств.
- Я хочу тебя, Шери. И ты знаешь это… Позволь мне любить тебя. - Голос его прозвучал хрипло. - Если бы мы были уже женаты, то занимались бы этим весь вечер. Чтобы любить тебя, потребуется немало времени, а я намерен этим заняться.
Его слова опьяняли. Она должна его оттолкнуть! Даже то, как он произносил ее имя на французский манер - cherie, вызывало у нее дрожь.
- Вы не можете… мы не должны… Лукас! Пожалуйста! - взмолилась она, утратив способность сопротивляться.
Он отодвинулся и посмотрел ей в глаза, но его руки по-прежнему крепко сжимали ее. Огонь, пылающий в его глазах, проникал прямо ей в душу.
- Ты ведь уже не девушка. Почему ты отказываешься? Ты же знаешь, будет хорошо. Раньше или позже - какая разница? Даже если мы не поженимся, кому это повредит? Не отказывайся, Шери.
Он сказал что-то не то. Лукас немедленно понял это, когда увидел, какими глубокими, темно-лиловыми стали ее аметистовые глаза.
- Только мужчина может так утверждать. Для вас это всего лишь минутное удовольствие. Но для женщины - нечто большее.
- Ты рассуждаешь как девственница, - обвиняюще бросил он. - Кому помешает, если мы займемся любовью?
Шерис затаила дыхание. Что ей сказать? Ведь любые ее слова будут ответом девственницы. Допустимо ли для вдовы быть столь разборчивой в связях? Откуда ей знать?
- Не знаю, почему вообще я обсуждаю это с вами, - защищаясь, сказала она. - До свадьбы ни о чем не может быть и речи.
- Ты принуждаешь меня привезти священника только для того, чтобы облегчить боль?
Она почувствовала, как внутри ее что-то сжалось.
- Какую боль? Он нахмурился.
- Не шути со мной, Шерис. Ты была замужем и не можешь ничего не знать о мужчинах. Ты чувствуешь это? - Он крепко прижался к ней, и она задохнулась. - Ты думаешь, не больно, если ничего нельзя поделать с этим?
- Я… я… - Лицо ее раскраснелось, и она изо всех сил пыталась оттолкнуть его. - Извините, я…
- Хорошо. - Он резко отпустил ее. Увидев страх в ее глазах, он мысленно обругал себя. - Это я должен извиниться, Шерис. Знаю, я слишком тороплю тебя. Но ты такая чертовски желанная!
- Вы… вы не поедете за священником, правда? - нерешительно спросила она. Так вот что пугает ее!
- Откуда мне знать? - Он снова повысил голос. - Черт побери, ты выводишь меня из себя, женщина!
Он повернулся и вышел из дома. Шерис бросилась в свою комнату и захлопнула за собой дверь.
Что ей делать? Она не сможет пройти через такое еще раз. Что же ей делать?
Глава 9
Лукас привязал лошадь и неторопливо вошел в салун. Только несколько человек подняли на него глаза и с любопытством посмотрели, как он подошел к длинной стойке бара и заказал виски. Не часто Лукас Холт приезжал в город, еще реже - ночью.
Он выпил стакан виски и, когда Бен предложил ему еще, ни слова не говоря, схватил бутылку и направился к свободному столику. Он сел и медленно обвел глазами зал - здесь собралась привычная для заведения Уискерса публика. Редким гостем был разве что Лайон Вагонер, играющий сейчас в карты. Лукас наблюдал за управляющим ранчо Ньюкомба и пил.
Ему никогда не нравился Лайон. Честно говоря, парень действовал ему на нервы. К тому же Сэм Ньюкомб считался королем названного в его честь городка, и потому ко всем, кто работал на Ньюкомба, жители относились почти с таким же благоговением, как к хозяину. Это Лайон усвоил сразу. У него была репутация городского головореза, и его вес и сложение вполне соответствовали этому образу. Никто не связывался с Лайоном. "Жаль, что он ни разу не попался на глаза Слэйду", - цинично подумал Лукас.
Лайон не чувствовал холодного взгляда зеленых глаз, буравящих его спину. Ему везло, он выигрывал, его партнеры за карточным столом вовсе не были от этого в восторге, но не осмеливались протестовать. Они знали его нрав и боялись рассердить. Лайон находился сейчас в хорошем расположении духа, но стоит одному из них попытаться прекратить игру, как его настроение резко ухудшится. Это случалось и прежде. Уилл Дэйз, к примеру, ходил со сломанным носом после того, как однажды так поступил.
Генри Фостер, сидевший напротив Лайона, постепенно впадал в отчаяние.
Он уже проиграл больше, чем мог себе позволить. Еще одна-две партии - и ему придется брать деньги под заклад, тогда жена убьет его. Им принадлежала единственная в городе оружейная лавка, но городок небольшой, и их дело отнюдь не процветало. Они все глубже и глубже залезали в долги и не надеялись, что им удастся когда-нибудь из них выбраться. И вот теперь Генри проигрывал. Если бы только Лайон решил сам прекратить игру!
Генри видел, как в салун вошел Лукас Холт. Генри всегда пугали люди типа Холта. Они казались ему еще опаснее, чем такие хвастуны, как Лайон. Он лично не знал Лукаса, да и не хотел с ним знакомиться. Достаточно того, что ему однажды пришлось продавать патроны его брату: пот лил с него градом, пока парень не покинул магазин. От такого типа лучше держаться подальше. Кто может поручиться, что Лукас лучше? Его определенно не назовешь дружелюбным.
Внезапно Генри пришла в голову мысль, как, не проявляя явной инициативы, прекратить игру.
- Знаешь, Лайон, - начал Генри, прокашлявшись, - мистер Холт, с тех пор как пришел сюда, проявляет к тебе большой интерес.
- Который из Холтов? - Лайон развернулся, окинул взглядом салун и встретился глазами с Лукасом. Затем с видимым облегчением снова повернулся к столу. - Ах, этот.
Он сгреб деньги в кучу.
Генри настаивал:
- Не могу понять, почему он все время пялится на тебя?
- Может, ему нравится покрой моей одежды, - проворчал Лайон. - Заткнись и сдавай.
Идея не сработала. Генри сглотнул. Он просто не мог больше играть. Придется ему откланяться, рискнув вызвать гнев Лайона. Лучше сейчас, чем когда он совершенно разорится.
- Ты обчистил меня, Лайон, - сказал он и встал, надеясь на лучший исход. - Я должен выйти из игры.
Прежде чем Лайон успел ответить, двое других поспешно встали с теми же словами.
- Что за дерьмо куриное? - возмутился Лайон. - Только потому, что я выиграл несколько партий… Ну и убирайтесь, - с раздражением закончил он, набивая карманы выигранными деньгами.
Проигравшие быстро покинули салун.
Была хорошая ночь. Лайон Вагонер радовался, что решил сегодня прийти в город, а не стал ждать субботнего вечера. Он собирался, провести эту ночь в отеле. Можно даже прихватить с собой одну из девочек Розы. Они должны быть не слишком заняты в будний день и, безусловно, оценят роскошь гостиничных апартаментов Сэма по сравнению с публичным домом.
Он встал, чтобы уйти, но опять поймал на себе взгляд Лукаса Холта. Какого черта? Полгорода смотрит на него косо из-за его брата, но для Лайона Лукас всего лишь зеленый юнец с востока. Наплевать, что у него какие-то дела с Сэмом. Тем более что и Сэм ему больше не доверяет из-за флирта с Фионой.
Он все еще глазеет, этот чертов парень, Лайон небрежно подошел к его столу, поставил ногу на пустой стул и наклонился вперед.
- Я слышал, ты женишься, Холт. По слухам, она настоящая красотка.
- Ну и что?
Лайон мерзко хихикнул:
- Ты обычно не приезжаешь в город по ночам. Что произошло? Слегка побранились с невестой?
Лукас отставил в сторону полупустую бутылку. Лайон ниже его ростом, но шире его в плечах и мускулистый - следует это учесть, подумал Лукас.
- Мне не нравится, что ты обсуждаешь мою невесту, Лайон, - тихо, но угрожающе сказал Лукас.
- Да все ее обсуждают, - невозмутимо заявил Лайон. - Новая девчонка в городе - всегда событие. Особенно если она приехала сюда, чтобы выйти замуж. Скажи, она правда такая красотка, как говорят?
- Может, ты не понял, что я сказал?
- О, я прекрасно понял тебя, Холт, - криво ухмыльнулся Лайон. - Но мне плевать, что тебе нравится, а что нет. У тебя, конечно, есть брат, который ловко обращается оружием, но ты ведь не он. Я и сам парень не промах, разве ты не слышал? Не советую тебе тягаться со мной.
Лукас насмешливо улыбнулся. - Ты так думаешь, Лайон? По счастливой случайности я кое-чему научился у Слайда. Вряд ли ты захочешь узнать все то, чему он меня научил. Ну давай, начинай, и я докажу что не позволю тебе обсуждать мою невесту. Лайон злобно прищурился:
- Черт, ты пришел сюда для того, чтобы затеять драку, не так ли, ублюдок? Что ж, я готов. Если хочешь вернуться к своей драгоценной невесте с разбитой рожей, я к твоим услугам.
Лайон стал отстегивать свой ремень с кобурой, Лукас встал, но прежде чем он взялся за кобуру, ремень Лайона просвистел над его головой и на него обрушился сокрушительный удар. Из уха Лукаса потекла кровь. Он зарычал и бросился на Лайона, оба с грохотом рухнули на пол салуна.
Несколько часов спустя Лукас, весело насвистывая, ехал по направлению к дому. Челюсть ныла, суставы распухли, ребра болели, но он не жалел о происшедшем. Теперь он, возможно, сумеет хоть ненадолго уснуть, не думая о ней.
Глава 10
Лукас очень удивился, обнаружив, что завтрак уже на столе, зато его нисколько не удивило суровое лицо Шерис. Она не подняла глаз, даже когда села рядом. На протяжении всего завтрака она молчала.
Лукаса это забавляло, но в то же время и тревожило. Интересно, это результат его вчерашнего наступления? Или она слышала, как он проскользнул к ней в комнату прошлой ночью, вернувшись из города? Но он готов поклясться, что она тогда спала. Ему только хотелось удостовериться, что с ней все в порядке, что она не впала в панику и не убежала. Да он и не увидел ничего особенного: она спала, укрывшись простыней до шеи. Даже волосы были по-прежнему собраны в узел, так что он не смог удовлетворить свое любопытство и выяснить, какой они длины.
Шерис начала мыть посуду, надеясь, что Лукас уйдет, когда она закончит. Слова, которые она намеревалась ему сказать, требовали присутствия духа и хладнокровия, которых у нее пока не хватало. Если бы он хотя бы открыл рот, она бы начала говорить. Но он молчал.
Значит, придется начинать первой. Она не намерена подвергать себя риску и терпеть повторение вчерашней оскорбительной сцены. Эта мысль придала ей необходимое мужество.
- Нам нужно поговорить, Лукас.
- О вчерашнем вечере?
- Да.
Шерис снова села, но прежде чем она успела хоть что-нибудь сказать, он взял ее за руку.
- Ты позволишь мне сначала извиниться? - спросил он. Прикосновение и хрипловатый волнующий тембр его голоса лишили Шерис присутствия духа. Она не решалась посмотреть ему в глаза и бросила взгляд на руку, нежно сжимавшую ее ладонь. Ее поразили распухшие, поцарапанные суставы.
- Вас кто-то побил? - Ее глаза остановились на его лице. Левая щека тоже распухла.
- Пустяки, - смущенно ответил Лукас. - Я просто немного повздорил с управляющим ранчо Ньюкомба.
- Здесь? Или на его ранчо?
- В городе.
- О, а я и не знала, что вы уезжали из дома. - Любопытство заставило ее спросить:
- Кто победил?
- Никто. - Лукас застенчиво улыбнулся. - Наверное, я не приложил максимума усилий.
- Почему? - Она быстро поправилась:
- Я хочу сказать, если вас вынудили драться, полагаю, возникает естественное стремление победить.
- У меня не было намерения избить того человека, Шерис. Кроме того, я не пострадал, серьезных ушибов нет. Это пустяки. Но я ценю твою заботу.
Его усмешка вдруг стала дерзкой. Казалось, он вполне доволен собой. Возмущенная, она отвернулась: он принял ее любопытство за нечто большее!
- Что касается вчерашнего вечера, Лукас…
- Знаю, - перебил он. - Ты сердишься на меня, и я не виню тебя за это.
- Более того, - сказала она смущенно, вспоминая не только его дерзость, но и свою реакцию. - То, что вы сделали…
- ..Непростительно, я знаю, - сказал он. Шерис сердито посмотрела на него.
- Может, вы позволите мне сказать? Да, непростительно, - продолжила она. - Вы не имели права набрасываться на меня и не имели права сердиться, когда я оказала сопротивление. Вдобавок ко всему вы пытались заставить меня почувствовать себя виноватой, хотя я абсолютно ничем не поощряла вас.
- Мне кажется, ты кое о чем забыла, - спокойно заметил он.
Она с тревогой посмотрела на него:
- О чем?
- Ты приехала сюда для того, чтобы выйти за Меня замуж. Большинство невест по переписке выходит замуж в первый же день приезда. Единственная причина, по которой этого не случилось, состоит в том, что я решил дать нам время немного узнать друг друга.
- Вы сказали, что хотите посмотреть, подойду ли я, - натянуто напомнила она ему.
- Это тоже. Хотя я мог бы настоять, чтобы мы поженились в первый же день.
Она почувствовала неловкость и решила, пока не поздно, перейти в наступление.
- Хорошо, что вы этого не сделали.
Он нахмурился:
- Почему?
- Потому что я… я передумала выходить за вас замуж, Лукас. Я вынуждена попросить вас отправить меня домой.
- Если ты чем-то недовольна, то распространяешь свое отношение на все вокруг, да?
- Не в этом дело.
- Тогда в чем?
- Вы слишком напористы для меня.
Он рассмеялся:
- Милая, если бы я был таким уж напористым, ты спала бы прошлой ночью в моей постели. Неужели ты не понимаешь этого?
Шерис порывисто встала и подошла к открытому окну.
- Я не привыкла обсуждать подобные вещи. - Он едва расслышал ее слова. - Не знаю, к каким женщина!" привыкли вы, Лукас, но я приехала сюда не для того, чтобы стать вашей любовницей. Бесполезно просить меня об этом В таких условиях я не могу пробыть и дня.
Он ничего не сказал, и Шерис еще больше напряглась Наконец она рискнула посмотреть на него и обнаружила, что он сидит опустив голову. Почему он ничего не говорит?