- Моя мать.
- Вот уже несколько лет короля Генриха нет на свете. Какая опасность могла грозить королеве Элеаноре, если бы после смерти мужа она прислала своих людей за драгоценностями? Значит, королева не писала вашим родителям, освободившись из заточения в Солсбери?
- Нет, но…
- Что "но"?
- Они ездили к ней, когда умер король - когда она освободилась. Они были в Виндзоре.
О Господи! Неужели Элеанора забрала свои драгоценности и забыла про них? Может, престарелая королева, которая повелевала жизнями подданных короля Ричарда, впала в беспамятство и весь этот клубок лжи и интриг - всего лишь результат ее старческого слабоумия? Раймон понизил голос до шепота:
- И отдали ей шкатулку?
Он видел, как она замялась, точно борясь с искушением согласиться.
- Нет, - наконец проговорила Алиса. - Они ее не застали. Вы должны это знать: она уехала во Францию вместе с королем Ричардом смотреть армию, которую собрал ее сын. Мои родители вернулись в Морстон.
- А шкатулка?
Она покачала головой.
- Алиса!
- Не знаю. С тех пор я ее не видела. Хотите, поклянусь?
Судя по ее отчаянному виду, она готова была поклясться, что драгоценности лежат на дне океана, лишь бы положить конец его вопросам. А потом отправиться туда следом за ними, как только представится возможность.
- Нет, - сказал Раймон, - я вам верю.
Он видел, что женщина больше не выдержит, и не собирался опять толкать ее на грань безумия, выполняя волю королевы Элеаноры.
- Что вы будете делать?
- Обыщу Морстон. Если я найду сокровища, королева Элеанора выкупит на них короля Ричарда.
- А если не найдете?
- Ну что ж - тогда ничего не поделаешь.
- Она отберет ваши земли?
Раймон поморщился. Да, именно этого он и боялся. Его жена попала в самую точку. Он встал, увлекая ее за собой.
- Нет, Алиса. Она не отберет у меня земли - во всяком случае, сейчас. Ведь ей придется публично объяснить причину такого поступка. Она оставит мне земли на время… а может, навсегда. Королева Элеанора - женщина, Алиса. Она может забыть о своем недовольстве. А если и не забудет… все равно ей осталось гневаться не так уж много лет.
- Моя мать ее любила, Раймон. Она говорила, что королева никогда не забудет ее преданности.
И та же самая королева бросила верную ей женщину умирать нищей и голодной в лачуге на краю света. Раймон взял жену за руку.
- Алиса, выбросьте из головы эти проклятые драгоценности. Я постараюсь их найти и улажу вопрос с королевой. Это не ваша забота. Не надо волноваться.
Она опустила глаза.
- Вы не знаете… - Алиса оттолкнула его от себя. Он не выпустил ее руки.
- Чего я не знаю, Алиса? Она судорожно вздохнула:
- Вы не знаете… какое бремя на себя взвалили, связавшись со мной.
- Вы моя жена, - Раймон начал гладить малиновый льняной рукав, - и если это бремя, то очень приятное.
"А что касается вас, миледи, то единственным бременем, которое вам придется носить, начиная с этого дня, будут мои сыновья", - мысленно добавил он.
Она покраснела, точно услышала его мысли, но взгляд ее остался тревожным. Раймон потянул ее за собой и открыл дверь. Рольф Неверс и горничные так и стояли в коридоре, с испуганными глазами и бледными щеками. Раймон прошел вперед, увлекая за собой Алису, и встал перед управляющим.
- Милорд, все в… Раймон перебил его:
- Неверс, здесь есть женское седло для моей жены?
- Седло? Седло?
- Отвечай.
- Э… да, милорд. - Неверс облизнул губы. - У леди Констанции, упокой Господь ее душу, было хорошее седло. - Он заглянул Раймону за плечо. - Милорд, что-нибудь случи…
Раймон заслонил свою жену от взгляда управляющего.
- А серая кобыла, которую я видел? Она как, послушная? Неверс шагнул назад.
- В том месяце я сам ездил на ней в Оукхэмптон.
- Тогда приготовь лошадь. - Раймон хмуро оглядел три взволнованных лица в коридоре. - Иди. Все. Подавай еду на стол и седлай кобылу.
Он обернулся к Алисе:
- Сегодня мы с вами объедем границы Кернстоу. Неверс направился к лестнице, толкая перед собой Биду и Мод. Алиса оглянулась через плечо на разбитую шкатулку, которая осталась лежать на полу спальни.
- Я не могу с вами поехать. Здесь много дел…
- Оставьте все дела, - сказал он. - Мы запрем дверь и спустимся вниз завтракать. Я буду сидеть в замке до тех пор, пока вы не согласитесь.
- Тогда я еду, - сказала она.
Повеление ее мужа было как нельзя кстати. Скоро ей придется вернуться в Морстон. Если сегодня она научится управлять кобылой Неверса и увидит, где лежит седло, то потом ей будет проще уехать незамеченной и в одиночку перебраться через болота.
В последние годы Алиса редко ездила верхом, поскольку седло ее матери не налезало на широкие спины двух лошадей, которые остались в Морстоне. Это были спокойные животные, привыкшие к плугу и фургону. Два года назад, летом, когда сильные дожди погубили урожай, Алиса отвезла лошадей в Оукхэмптон и сменяла их на зерно.
Вчера, едва держась на огромной кобыле базенского воина и пытаясь при этом сохранить приличную, скромную посадку в мужском седле, Алиса поняла, что утратила те немногие навыки верховой езды, которыми когда-то владела. А ведь через три дня ей понадобится эта наука и твердая рука, чтобы вовремя добраться до Морстона и извлечь на свет Божий королевскую шкатулку.
Ее муж сильно преуменьшил, когда сказал, что королева Элеанора не будет гневаться, узнав о пропаже драгоценностей. Он просто не хотел ее огорчать. Но Алиса знала, что это грозит большими неприятностями для них обоих. Если королева решит, что Раймон ее обманул, он может распроститься с жизнью.
Но другого выхода Алиса не видела. Она должна была отринуть свой страх и извлечь шкатулку из жуткого тайника.
Изабелла Мирбо трижды доставала шкатулку королевы из тайника и каждый раз разрешала своей дочке заглянуть внутрь. Она описывала каждую вещь и рассказывала о ее происхождении. Сокровищ немного, говорила Изабелла, но все они незаменимы и могут стать опасны, попав в руки врагов королевы. Маленькая Алиса спрашивала, каким образом враги могут причинить вред королеве с помощью этих маленьких штучек, но ее настырные детские вопросы оставались без ответа.
С годами Изабелла сказала больше. Они не могли послать королеве письмо, потому что это было опасно - даже после того, как сиятельная госпожа освободилась из крепости Солсбери: а если ее враги перехватят письмо, нагрянут в Морстон и найдут шкатулку? Уехать из поместья мать Алисы тоже не могла, ведь это означало бросить драгоценности без присмотра - такие незаменимые, такие важные драгоценности, что и не передать словами. Кроме того, Изабелла и ее семья не должны были привлекать внимание к себе и к Морстону, даже если в поместье не хватало зерна после скудного урожая. Тихая, уединенная жизнь - вот единственный способ уберечься самим и уберечь королевские сокровища.
Когда умер король Генрих, Элеанора прислала письмо владельцу Кернстоу, в котором именем своего сына, нового короля, освобождала Морстон от королевской подати в благодарность за верность Изабеллы Мирбо, с которой та служила своей королеве в первые годы ее заточения.
Изабелла и Уильям Морстонский встретили новость де Рансона с радостью, но шли дни, и радость сменилась испуганным недоумением. Королева ни разу не обратилась к Изабелле с просьбой вернуть шкатулку. Может, они сами должны привезти ей драгоценности, ведь она уже на свободе?
Наконец Уильям и Изабелла взяли свой секрет - маленький сундучок, который хранили под каминной полкой в спальне, - и отправились в Виндзор, чтобы отдать его королеве. Разумеется, они не посмели написать ей перед тем, как пуститься в путь, - это было рискованно.
Они прибыли ко двору слишком поздно и не застали королеву: она отправилась во Францию, не ведая об их приезде. Уильям и Изабелла, усталые и разочарованные, привезли свою ношу обратно в Морстон.
В ту зиму в рыночных городках бушевала лихорадка. Когда Уильям привез свою жену домой, на лице его уже выступил роковой пот. Ослабевший и беспомощный, он смотрел, как Изабелла и Алиса сами уложили шкатулку в тайник перед камином, а потом с трудом задвинули на место тяжелую каменную плиту. Несколько недель спустя слегла Изабелла и отправилась в могилу вслед за своим мужем. Алиса осталась одна. Она не знала, как найти королеву, да и не смела прервать долгое молчание Морстона.
Могла ли она предположить в то последнее лето своей невинности, что уже слишком поздно принимать меры предосторожности?
Глава 7
Де Базен вел жену вниз по лестнице в зал, держа в руке кожаный ремень. Каменные ступеньки были почти одинаковой высоты, однако любому, кто попадал в этот дом впервые, приходилось сбавлять шаг из-за их неровности. Раймон с одобрением заметил, что пятая ступенька над залом выше остальных - первая ловушка для неприятеля, которому удастся проникнуть в крепость.
Он обернулся к леди Алисе и протянул ей руку. Она взглянула на меч, который он держал в другой руке.
- Вы что же, будете каждое утро выходить к столу при оружии?
- До тех пор, пока не узнаю, что на уме у жителей Кернстоу.
Она чуть заметно кивнула и взяла его за руку.
- А что вы им скажете? Про мое… ну, про то, что случилось?
- Ничего.
В другом конце зала молодая кухарка поставила на стол блюдо с хлебом и устремилась обратно в кухню. Воины сидели за столом и тихо переговаривались, ожидая своего хозяина-молодожена.
- И вы тоже будете молчать, миледи. Если вы начнете отвечать на вопросы, то скажете больше, чем следует. Пусть служанки думают что хотят. Ведь им кажется, что это я заставил вас так кричать. - Он улыбнулся. - Этим шлюшкам давно пора проявить к вам должное уважение.
На лице Алисы промелькнула и тут же пропала легкая улыбка.
- Они будут уважать меня за то, что мой муж - зверь? - Голос жены был твердым, но ее рука дрожала на его ладони.
Раймон сжал ее пальцы.
- Нет, за это они не должны вас уважать. Но когда они увидят, что вы сидите за столом рядом со зверем и бесстрашно делите с ним хлеб, они больше не будут украдкой переглядываться между собой.
Алиса опять улыбнулась.
У Раймона захватило дух. Улыбка делала ее лицо таким красивым, что в его жилах вскипала кровь. Жаль, что нельзя прямо сейчас увести жену обратно в спальню и подарить ей несколько минут восторга! Даже если он повернется спиной к своим воинам и уйдет наверх вместе с леди Алисой, вид щепок от проклятой шкатулки и подарка старой королевы охладит его желание.
Он опять обернулся к столу.
- Пойдемте. Сядьте ко мне поближе и забудьте про королеву Элеанору и ее подарок. Мои люди смотрят на вас. Вы же не хотите, чтобы они думали, будто я с самого утра расстроил свою жену?
Рольф Неверс вышел к столу позже всех и сел рядом с воинами.
- Лошадь готова, милорд. Седло вымыто и лежит у дверей конюшни.
- Далеко отсюда до Данхевета?
- По южной дороге - полдня езды, милорд. Вы и леди Алиса хотите…
- Нет, мы с леди Алисой будем объезжать границы Кернстоу. А в Данхевет поедет Эрик. - Молодой рыцарь хотел что-то сказать, но Раймон слегка махнул рукой, предупреждая его вопросы. - Ты отправишься в Данхевет сегодня утром, Эрик. Я дам тебе поручение.
- К судейским? - Неверс осушил свой кубок с элем. - Вы хотите связаться с судейскими, милорд?
Раймон посмотрел на управляющего.
- У меня поручение личного характера. А что, в Данхевете сейчас заседает выездная сессия суда?
- Нет, милорд.
Неверс опять побледнел. Неужели он боялся, что Раймон привлечет его к суду за те маленькие вольности, которые он позволял себе в отсутствие хозяина?
Сидевший напротив Ален начал рассказывать, что узнал вчера вечером про Данхевет: говорят, там есть симпатичные шлюшки, сестры-близнецы, их дом рядом с рынком. Эрик виновато взглянул на Виду и стал слушать Алена.
Жена Раймона уронила нож на стол.
- Милорд, - проговорила она, - вы посылаете своего человека в Данхевет за шлюхами?
Раймон улыбнулся. Судя по сдержанному негодованию в ее тихом голосе, Алиса явно не одобряла его возможного интереса к жрицам любви. Он перегнулся через стол.
- Эрик, Ален! Ваш разговор про шлюх оскорбляет мою жену. Ты, Эрик, поедешь в Данхевет с моим поручением. Один ты доскачешь быстро и успеешь к вечеру вернуться обратно, если не будешь заходить к шлюхам. А ты, Ален, останешься здесь, поучишься держать язык за зубами.
Раймон поднял маленький столовый нож жены и положил его ей на тарелку. Когда Эрик узнает, что ему предстоит иметь дело с торговцами тканями, с его лица сойдет эта глупая ухмылка. Если парень сумеет подобрать ткани, достойные леди Алисы, только тогда Раймон откроет своейзаинтригованной жене цель его поездки.
Данхевет. Укрепленный городок, в котором держат осужденных преступников, проводят выездные сессии суда и вершат королевское правосудие над виновными. Базарная площадь расположена вблизи стен замка, и торговый день на ней иногда заканчивается повешением вора. Или убийцы.
Не может быть, что поручение де Базена как-то связано с выездной сессией суда! Он отвел молодого Эрика в дальний угол зала и о чем-то тихо с ним посовещался. Один раз он прервался и, слегка сдвинув брови, взглянул на Алису. Нет-нет, с какой стати он будет подозревать ее в…
Если она подумает это слово, то оно проявится на ее лице и подозрения Раймона усилятся.
Алиса встала из-за стола и пошла на кухню. За последние два года она поняла, что праздность - ее враг. Когда она переставала двигаться, молча садилась и задумывалась освоем, морстонцы начинали беспокоиться: им казалось, что у их госпожи случилось какое-то страшное несчастье. Поэтому она постоянно находила себе дела, чтобы люди не задавали ей лишних вопросов, не сплетничали и не давали повода для подозрений королевским уполномоченным в Данхевете.
В кухне кипела работа. Здесь было людно и шумно. Алиса стояла в дверях и смотрела на длинные столы, на которых было больше хлеба и сыра, чем в Морстоне съедали за целый летний месяц. От главного помещения к кладовым тянулся коридор. В нем висело копченое мясо, которого морстонцам хватило бы на всю зиму.
Мод первая увидела госпожу и подошла. На лице девушки не было прежней насмешки. Она проследила за взглядом Алисы.
- Вы хотите пересчитать окорока, миледи?
- Э… да, - ответила Алиса. Если она сразу же не вступит в роль хозяйки, то утратит свое превосходство. - Покажи мне кладовые, в которых вы храните копченое мясо.
Мод оглянулась через плечо.
- Все мясо здесь, миледи. Остальное лорд Раймон отправил вчера в Морстои. Двенадцать окороков, три мешка пшеничной муки, - она озабоченно загибала пальцы, - три бочонка с элем, две корзины с яблоками, вино для двоих воинов лорда Раймона, оставшихся в Морстоне…
Алиса утратила дар речи.
- Не волнуйтесь, миледи, мы внакладе не будем. Прошлой осенью у нас уродилось больше поросят, чем мы ожидали, да и зерна мы собрали больше… - Мод посмотрела за плечо Алисы и скромно сложила ручки у груди. - Милорд, - пролепетала она.
Де Базен тронул жену за руку.
- Пойдемте, Алиса, - сказал он, - нам надо ехать.
Раймон приладил седло покойной Констанции де Рансон на кобылу Неверса и подсадил Алису на изящное сиденье из инкрустированного дерева. Солнце припекало в окружении высоких крепостных стен. Алиса взяла в руки поводья и стала ждать, когда ее муж выведет из конюшни своего высокого вороного скакуна.
- Его зовут Шайтан. - Де Базен разгладил малиновую попону на широкой лоснящейся спине и взялся за высокую луку седла.
- Уот сказал мне, что вы назвали его в честь сарацинского дьявола.
- Я назвал его так, чтобы напугать моих врагов, - объяснил де Базен. - И еще для того, чтобы маленькие мальчики держались подальше от его копыт.
И от его огромной головы, понадеялась Алиса. Она прижала руки к бокам, моля Бога, чтобы этот зверь не повернул к ней морду.
- Вы привезли его из Палестины? Де Базен горько усмехнулся:
- Когда я отплывал из Акры, у меня не было лошади. Мне едва хватило серебра, чтобы оплатить дорогу домой. Нет, Шайтан - нормандский конь, из имения моего отца. Жербре и остальные воины привели его мне перед нашим отъездом в Англию.
116
Он запрыгнул на спину Шайтану и натянул свои латные рукавицы.
- Вы без перчаток, - бросил он, - замерзнете. Алиса улыбнулась:
- Здесь тепло. Даже в Морстоне, где с моря дует холодный ветер, я их не носила.
Серая кобыла прошла следом за вороным мерином де Базена в ворота крепости. Сидевший на сторожевой вышке молодой рыцарь Ален помахал своей госпоже.
Де Базен поехал между полями к узкой дороге, которая вела на юг.
- После Палестины у меня разжижилась кровь, я часто мерзну, - сказал он. - Это холодный край, а ваш Морстон хуже всего.
Алиса вспомнила подсвеченное факелами золотое тело де Базена в холодной ночной реке и, не подумав, выпалила:
- Вчера вечером… Он засмеялся:
- Бочонок вина и предстоящая ночь с красивой женщиной согревают кровь, как ничто другое.
Они добрались до края полей. С запада тянулись серые болота, с севера - темный лес. На всем обширном пространстве вокруг Алисы не было ни души. Только ее муж, который рассуждал о вине, желании и крови. Дорога была далеко внизу, под массивными копытами лошади. Алиса вцепилась в седельную луку и уставилась на свои руки, не смея поднять глаза и взглянуть на открытую местность.
- Алиса!
Она крепко зажмурилась, пытаясь справиться с головокружением.
- Алиса. - Он подвел вороного мерина ближе и тронул ее за рукав. - Может, поедем в деревню?
Она осторожно подняла голову. Ее муж и его большой черный конь были стеной, которая отгораживала ее от пугающего пространства.
- Да, - кивнула Алиса, - в деревню.
Она взялась за поводья. Де Базен не спешил отъезжать от жены.
- Это не засада, Алиса.
- Что, милорд?
- Я привез вас сюда не для того, чтобы овладеть вами против вашей воли, - Он указал на пустошь, поросшую вереском. - Вчера на болоте я пошутил.
- Знаю, милорд.
Он накрыл рукой ее стиснутые пальцы.
- Тогда не надо душить кобылу. Это нежное животное и очень пугливое.
Он поскакал рядом с ней по краю ячменного поля. Она постепенно припоминала навыки верховой езды, которые усвоила, катаясь на маминой лошади. Это было давно, в те богатые времена, когда в Морстоне были две скаковые лошади и вдоволь зерна, чтобы их кормить.
Деревня располагалась к югу от крепости, между рекой и зерновыми полями.
- Поля, которые мы проехали, принадлежат вам, милорд. Жители Кернстоу должны работать здесь один день в неделю. Урожай полностью ваш. - Алиса указала на юг, на ряды длинных, узких делянок, тянувшихся от реки к дороге на Данхевет. - А там поля местных крестьян.
- Сколько здесь живет семей? Алиса покачала головой:
- Я не знаю. Спросите у Рольфа. Раймон удивленно взглянул на нее:
- Морстон всего в четырех милях отсюда. Почему же вы почти ничего не знаете про Кернстоу?