- Вот видите, мадам, я знаю, как заставить вас плавиться подобно маслу под лаской моего языка и биться в судорогах экстаза. - Подцепив большим пальцем лиф, он спустил его, обнажив второй сосок. - У вас такие очаровательные груди - высокие и твердые… И белые, как свежие сливки. Вы знаете, что я намерен делать с этими милыми штучками, леди Симмз? - Улыбнувшись, он накрыл ладонью грудь, а затем окончательно освободил ее от бархатного лифа. - Вы ведь знаете, что будете стонать и извиваться подо мной, когда я возьму эту маленькую тугую ягодку в рот? Как ваша очаровательная головка будет метаться по подушке, как раздвинутся ваши ножки и как смешаются ваши мысли, когда мои губы, зубы и язык станут ее ласкать?
Огонь исходил из ее соска и сосредоточивался между бедер.
- Вы… презренный тип, - сказала она, произнося это так, будто ей в рот заползла крыса.
- Презренный? Лишь потому, что заставляю ваше тело краснеть и полыхать от желания, маленькая ведьма?
- Потому что вы… - "Господи, помоги мне заставить его остановиться". - Потому что вы живете на судне и не желаете видеть страданий этих несчастных.
- Ага, мы снова возвращаемся к этой теме, - пробормотал Морнингхолл, наклоняясь, чтобы наблюдать за действиями своих пальцев. Волосы его спустились до бровей, длинные ресницы скрыли демонический блеск в глазах. - Забудьте об этом сейчас, леди Симмз, и обратите внимание на то, что я делаю с вами. Ваша реакция на мои действия достойна внимания. Понаблюдайте за тем, как ваше тело просит, умоляет меня продолжать, несмотря на ваши попытки вызвать в себе гнев.
Гвинет не удержалась и посмотрела вниз. Большой палец Морнингхолла очерчивал круги вокруг розовой ареолы, в центре которой возвышался тугой, набухший сосок. Грудь полыхала от жара.
Гвинет застонала и снова попыталась освободиться.
- Отпустите меня, Морнингхолл. Игра окончена.
Он насмешливо улыбнулся, схватил сосок большим и указательным пальцами и легонько его ущипнул, затем удовлетворенно, торжествующе стал наблюдать за тем, как у Гвинет зашлось дыхание.
- Я сказала, отпустите меня. Немедленно.
Глядя на нее из-под ресниц, Морнингхолл наклонил черноволосую голову к ее груди.
Первое же прикосновение рта к поверхности груди послало сильнейший импульс во все уголки тела Гвинет. Она дернулась и вскрикнула, сделав отчаянную попытку освободиться от его тисков либо ударить его коленом в пах. Но все было напрасно. Он тихо засмеялся и вытянул ее руки еще выше над головой, тут же снова крепко сжав их. Теперь обе груди оказались полностью открыты его беспощадному взору. Матрас просел, принимая его вес, а Гвинет закусила губу, когда Морнингхолл легонько провел подбородком по чувствительной внутренней стороне ее руки, от чего у нее выступила гусиная кожа. Он прикоснулся губами к ее запястью, лизнул языком ее ладонь. У Гвинет перехватило дыхание от этих едва уловимых поцелуев, она отчаянно задергалась, еще больше ненавидя этого человека. А он продолжал целовать ее, опускаясь все ниже, пока не достиг груди.
- Признайтесь, что вы хотите меня, леди Симмз, - пробормотал Морнингхолл, дыша в розовые ареолы. - Ваше тело уже призналось в этом.
- Проклятие, Морнингхолл! Я хочу лишь одного: чтобы вы сделали что-то полезное для ваших заключенных!
- Вы лжете, мадам! - Он приподнял рукой грудь и поднес ее маковку ко рту. - Вы сейчас вовсе не думаете об этих заключенных. Вы думаете о том, чего бы вам хотелось, чтобы я сделал. - Он гладил ее грудь, сжимал сосок и пытался медленно зажать его губами. - Вы хотите, чтобы я содрал с вас этот клочок бархата, который только мешает, и приложился языком к этой сладкой, аппетитной ягодке.
- Я хочу одного, чтобы вы занялись заключенными. Немедленно.
Губы Морнингхолла сомкнулись вокруг затвердевшего соска, и Гвинет, вскрикнув, невольно подалась вперед, заполнив его жадный, горячий рот нежной плотью. Она чувствовала, как теплое дыхание овевает ее грудь, но могла лишь извиваться от сладостных мучений, когда его язык ласкал горошину ее соска.
- Пожалуйста… Морнингхолл приподнял голову.
- Пожалуйста - что, мадам?
- Пожалуйста, перестаньте. Я прошу вас.
- Ваше тело вовсе не просит, чтобы я перестал, миледи. Ваше тело жаждет моих прикосновений. Ведь вы не хотите, чтобы я остановился.
- Я не… Я…
- Нет?
Он снова взял в рот сосок и, втягивая щеки, стал энергично его сосать. Гвинет испытала нечто вроде взрыва, ее плоть между ног заполыхала, а затем стала увлажняться. Гвинет снова сделала попытку освободить руки, которые Морнингхолл продолжал удерживать над головой, но попытка снова оказалась тщетной. Она слышала тихое чмоканье. Губы сжимали ее сосок, теплый влажный язык лизал и ласкал возбужденную горошину.
"О Господи, кажется, я сейчас умру", - подумала Гвинет, выгибаясь. Из ее уст вырвался беззвучный крик, она заерзала ногами, ладони сжались в кулаки.
- Вам это нравится, не правда ли, моя очаровательная врагиня? Вы так сладки на вкус. Готов спорить, что и все остальные части вашего тела столь же сладки.
Морнингхолл тихонько укусил сосок, и Гвинет показалось, что ее поразил удар молнии. Поразил в грудь, однако на это тут же откликнулась и без того ноющая плоть между ног. Гвинет застонала. Приоткрыв глаза, она увидела, что его голова переместилась к другой груди. Пощекотав и покрутив воспрянувший сосок, Морнингхолл взял его в рот, посасывая и лаская языком.
- Сейчас же отпустите меня! - не выдержала сладостной пытки Гвинет и задергалась, пытаясь вырвать руки. - Я убью вас за это!..
Он засмеялся, его рука оставила в покое грудь, заскользила к ногам, отыскала край юбки.
Ее щиколотки ощутили прохладный поток воздуха. Пальцы Морнингхолла двинулись вверх, увлекая за собой край юбки.
- Морнингхолл, пожалуйста!..
Он лишь хмыкнул, обдав жарким дыханием ее грудь, а его пальцы продолжали медленное движение вверх. Они погладили внутреннюю часть голени, приласкали колено и заскользили по бедру выше, туда, где ныла и пылала от желания ее плоть. Ладонь коснулась ее подвязок, дотронулась до чувствительной внутренней части бедер и продолжила свой путь дальше.
Гвинет застонала и попыталась сжать ноги, но между ними оказалась его нога. И тут его пальцы достигли самого сокровенного ее уголка. Морнингхолл навалился на нее всем своим горячим телом, вдавив в матрас. Его ладонь легла на внезапно повлажневшие волосы между ног, а пальцы стали сжимать и массировать трепещущую плоть.
- Так как, мадам? Велите мне остановиться? Что же вы?
- Я не могу, - простонала она, не в силах более сопротивляться все нарастающему желанию. - Прошу вас…
- Просите о чем, миледи? Потрогать вас в этом месте?
Палец Морнингхолла проник в горячую влажную расщелину, отыскал некий чувствительный узелок и нажал на него. Гвинет задохнулась от остроты ощущения и вскрикнула.
- Вы заставляете меня полыхать огнем, - сердито сказал Морнингхолл, приблизив к ней лицо. - Я заставлю вас испытать то же. Вы будете гореть и полыхать. Полыхать до тех пор, пока не задохнетесь от сладострастия.
- Пожалуйста, прошу вас…
Он схватил ее за бедра и подтянул к себе. Гвинет распласталась на матрасе, разведя ноги и согнув колени, между которыми расположился Морнингхолл. Она почувствовала, как его палец вновь дотронулся до крохотного влажного узелка и стал описывать вокруг него круги, покачивать и щекотать его, и это длилось до тех пор, пока каюта не наполнилась ее стонами, всхлипами и вскриками. Стоны затем перешли в рыдания, и Гвинет попыталась сесть, но тут же почувствовала себя в тисках объятий, губы Морнингхолла прижались к ее губам, его язык проник внутрь ее рта. Она застучала кулаками по его плечам, но вдруг поняла, что делает это по причине желания и нетерпения. Он продолжал игру с ее пылающей плотью и трепещущим бугорком. Гвинет беспомощно отдалась этим ласкам, чувствуя, что задыхается. Ее рот приоткрылся в страстном стоне, и тело забилось в конвульсиях.
- Вот так-то, дорогая. Плачь и рыдай по мне, содрогайся от экстаза, истекай любовным соком под моей рукой, кричи от восторга.
"Скотина, я убью тебя за это!"
Он снова поцеловал Гвинет - крепко и страстно.
"Боже, только не останавливайся на этом!"
Его губы отпустили губы Гвинет и двинулись ниже. Его руки оглаживали ее тело, словно драгоценную скульптуру, произведение искусства. Они касались ее ребер, талии, бедер, ног, лишь на мгновение прикоснулись к кипе юбок, лежавших на ее животе. Гвинет смотрела на него, полная чувственной истомы. В ответном взгляде Морнингхолла светилось торжество. А затем он начал исчезать из ее поля зрения. Гвинет слегка приподнялась и увидела, что он опустил голову к ее ногам и поглядывает на ее лицо поверх вороха верхних и кружевных нижних юбок.
Он положил крепкие горячие ладони ей на бедрами, несмотря на ее сопротивление, легко их раздвинул. Глаза его возбужденно поблескивали, и Гвинет стало ясно, что он намерен предпринять. Она понимала, куда именно сейчас устремятся его губы.
- Нет!
Морнингхолл засмеялся и нагнул голову к ее лобку. От его жаркого дыхания щекотливо шевельнулись завитки волос. Затем Гвинет почувствовала, как его язык проник между влажных лепестков и кончиком коснулся того самого узелка, который до этого он ласкал пальцем.
Он стал неистово лизать, покусывать и ласкать трепещущий бугорок. Изнемогая от избытка сладострастных ощущений, Гвинет попыталась сомкнуть бедра, однако из этой попытки у нее ничего не вышло.
- Ах, мадам, вы такая сладкая… даже слаще меда, который я сейчас пью… Боже мой, я хочу вас… хочу всю… сейчас.
Он снова жадно припал ртом к этой влажной расщелине, сжал губами тугой пульсирующий узелок - средоточие всех ее ощущений и желаний - и принялся ласкать его языком.
Гвинет стонала, извивалась и била кулаком по матрасу.
На мгновение прервавшись, он большими пальцами раздвинул влажные складки ее плоти и стал с новой силой атаковать языком узелок сладострастия.
- Проклятие, Морнингхолл!
Гвинет вновь почувствовала приближение оргазма - все усиливающееся ощущение того, что сейчас произойдет взрыв - и она потеряет сознание. Она обхватила затылок Морнингхолла, притянула к себе и прижалась лобком к его лицу. Волны сладострастия накатывали на нее, она кричала и билась в сладостных мучениях.
Приникнув ртом к пульсирующему гроту, Морнингхолл выпил сладостный нектар до последней кайли.
- А теперь, - прохрипел он, - признайтесь, что хотите мне окончательно отдаться.
- Никогда!
- Скажите же!
- К черту, Морнингхолл! Нет!
Взревев от злости, он вскочил на ноги, одернул ее юбку, прикрыв колени, и отскочил в сторону. Гвинет успела мельком увидеть, как оттопырились у него брюки в определенном месте: Грудь его часто вздымалась, глаза метали молнии, лицо потемнело от ярости.
Гвинет смотрела на него, чувствуя, как затихают в ней последние волны оргазма. Он обольстил ее, заставил кричать и стонать - как и обещал, однако она не пустила его к себе. Не позволила ему излить семя в свое лоно.
И это было причиной его ярости.
А затем она увидела, как нахально и презрительно он смотрит на ее обнаженные груди и возбужденные соски, - и почувствовала внезапный приступ гнева. Она вдруг осознала, что, хотя ему не удалось овладеть ею так, как хотелось, он тем не менее унизил ее.
Он низвел ее до уровня уличной шлюхи.
- Вы разыграли впечатляющий спектакль, - насмешливо сказал он, глядя, как она поправляет лиф платья. - Однако, полагаю, я выглядел в нем лучше.
Он совершил ошибку, повернувшись после этой фразы к ней спиной.
Слепая ярость лишила Гвинет способности думать, рассуждать. Она схватила стоявший на столе небольшой латунный телескоп и что было сил запустила его в спину Морнингхоллу.
На мгновение повернувшись, он увидел летящий в него предмет - и успел отклонить голову. Инструмент попал ему углом в висок, и Морнингхолл рухнул на боковину вращающегося стула, отчего тот со страшным грохотом свалился и ударился о стену.
Несколько мгновений Гвинет ошеломленно смотрела на распростертое на полу могучее тело, на лежащий неподалеку телескоп. Если ей повезло, она вышибла из него мозги. А если нет…
Она не стала попусту терять время. Мгновенно спрыгнула с кровати, обошла лежащего на полу маркиза, который зашевелился, и бросилась к двери.
Выбежав из каюты, Гвинет попала из огня да в полымя - на юте она едва не столкнулась с двумя караульными.
Гвинет дрожащей рукой отвела упавшие на лоб волосы и, собрав все свое мужество, прошествовала мимо. Она пребывала в слишком большом смятении, чтобы обратить внимание на похотливые взгляды караульных. К тому же она не подозревала, что оба караульных подслушивали у дверей и были изрядно возбуждены ее страстными стонами и криками.
- Извините, я попросила бы вас помочь мне сойти с судна.
Матрос оперся о приклад мушкета и лениво оглядел ее.
- В чем-то проблема, мэм? Гвинет нервно оглянулась.
- Никаких проблем. Мне нужно уйти. Немедленно. Сердце у нее колотилось с такой силой, что, казалось, даже ожерелье подпрыгивает на груди. Должно быть, со стороны она выглядела несколько странно, но в тот момент она могла думать только о спасении своей жизни, о бегстве - и еще о Морнингхолле. В любой момент разъяренный Князь Тьмы мог вылететь из каюты и затащить ее в свой Аид.
- В таком случае сюда, мэм, - сказал караульный, беря ее под локоть своей ручищей.
Слава Богу, слава Богу. Гвинет испытала чувство облегчения, ей с трудом удалось сдержать слезы, которые наворачивались на глаза. Преисполненная благодарности к караульному, она позволила ему увести ее подальше от каюты. Его напарник шел позади. В полной тишине были слышны только их гулкие шаги. Подол платья при каждом шаге хлопал по ногам Гвинет, напоминая ей о том, как он уцепился рукой за него и задрал ей платье выше бедер. Надо не думать об этом сейчас. Она заставила себя поднять голову вверх. Хотя Гвинет все еще пребывала в полном смятении и сгорала от стыда, она вдруг отчетливо осознала, что Морнингхолл занимался с ней любовью, что он изнасиловал ее языком, ртом и руками и что она фактически потворствовала этому.
О Господи, да ведь она испытывала наслаждение!
Гвинет на мгновение закрыла глаза от ужаса, а когда снова открыла их, увидела, что караульный уже подходит к трапу, по которому можно сойти с судна.
Однако караульный прошел мимо трапа.
Гвинет остановилась, ощутив, как его пальцы впились ей в локоть.
- Простите, но я хотела бы сойти с судна, - запротестовала она, пытаясь освободить локоть;
- Вы сможете уйти, когда его светлость позволит. - Матрос потянул Гвинет вперед, еще крепче сжав ее локоть. - А пока что мы поместим вас в каюту ожидания.
- Да, в каюту ожидания, - проговорил, паясничая, второй караульный, который прижался сзади к Гвинет настолько тесно, что она ощутила его выступающий живот и восставшее мужское естество. И еще запах грязного, давно не мытого тела.
Ее охватила паника. Она огляделась по сторонам, ища, кого бы призвать на помощь. В поздние вечерние часы палубу очистили от заключенных, здесь оставалось лишь несколько караульных, которые делали вид, что не замечают ее беды. У Гвинет похолодела спина, и она стала отчаянно вырываться.
- Я сказала, что хотела бы сойти с судна! - твердо повторила она, пытаясь казаться более храброй и решительной.
- Так мы вас отпустим. Сразу как только капитан даст разрешение, - сказал первый. - А в каюте ожидания вам будет очень хорошо. Все удобства, в том числе кровать.
Гвинет уперлась ногами в палубу, чтобы помешать караульному сдвинуть ее с места. Она так спешила убежать от Морнингхолла! Даже забыла в каюте пистолет!
- Требую, чтобы вы немедленно меня отпустили, иначе я закричу. И позову на помощь!
- Нам это не понравится, мэм. Совсем не понравится. - Караульный неожиданно дернул Гвинет так, что она привалилась к его груди, зажал ей рот своей лапищей, которая воняла потом и металлом, и потащил, не обращая внимания на то, что она пиналась и брыкалась, в захламленную, пропахшую сажей и краской часть судна.
Несмотря на ее отчаянное, но, увы, слабое сопротивление, ей скрутили руки и поволокли дальше. Неужели никто этого не видит? Что же такое происходит?
Несколько караульных, слонявшихся возле рубки и поручней, молчали, делая вид, что смотрят на бухту, другие нагло ухмылялись и с интересом наблюдали за происходящим. Один из похитителей распахнул дверь, а второй втащил Гвинет внутрь каморки. Двери тут же захлопнулись.
- Перестань сопротивляться, мэм, - посоветовал первый караульный, продолжая зажимать ей рот рукой. - Мы не сделаем тебе больно.
- Ага, потому что мы теперь знаем, что ей больше нравится, правда же, Ральф?
- Для начала немного поцелуев. Посмотри на меня, девочка.
Ральф грубо схватил Гвинет за подбородок и резко повернул лицом к себе, едва не свернув ей шею. И тут же подхватил ее за талию.
- Ты мне подходишь, как перчатка, - хрипло пробормотал он, прижимаясь губами к ее лбу.
Гвинет едва не задохнулась от смрада, напоминающего тот, который ей пришлось вдыхать внизу.
- Мне она больше подходит, - возразил второй и стал вырывать Гвинет у Ральфа.
- Уберите прочь ваши лапы, подонки! - крикнула Гвинет после того, как ей удалось сделать полноценный глоток воздуха, и рванулась к двери. Но попытка ее оказалась безуспешной. Ральф, потеряв терпение, схватил ее и швырнул на грязный матрас и тут же стал расстегивать штаны. Гвинет ударилась плечами об испачканную сажей стену. Она не успела прийти в себя после удара, как рядом с ней опустилось потное, вонючее тело, которое тут же навалилось на нее. Грубые руки стали рвать лиф платья, слюнявые губы - целовать ее в шею, ключицы и грудь. Матрос не обращал никакого внимания на ее крики и отчаянное сопротивление.
- Ну, Ральф, ты молодец, смотри, какое представление она дает! А ты подергай ее за сиськи, она еще и не так запляшет!
- Слезь с меня, подонок! Мерзкая скотина!
- Заткнись, сука! - рявкнул Ральф и схватил Гвинет за горло, перекрыв ей воздух.
В страхе она стала колотить кулаками по плечу насильника, а чтобы не потерять сознание, впилась зубами в собственную губу.
- Тебе это нравится? - спросил Ральф, грубо ущипнув ее за сосок через материю платья и зарывшись носом и слюнявыми губами в ее волосы. - Извивайся для Ральфа так же, как ты разводила ляжки для него, - прохрюкал он, запуская другую руку ей под юбку. - Давай, задницей посильней двигай.
Гвинет издала сдавленный крик и в панике вцепилась ногтями в шею Ральфа, который одним рывком задрал ей юбки выше бедер.
И в этот момент дверь с грохотом распахнулась. Это прозвучало как удар грома, ниспосланный богами.
- Тысяча чертей! - крикнул второй караульный.
Ральф в этот момент был занят тем, что одной рукой сдавливал горло Гвинет, а второй - норовил забраться поглубже под юбки. Услышав шум, он поднял голову.
Огромный, грозный, разъяренный человек в дверях направил револьвер на Ральфа.
В его глазах Гвинет увидела лишь черноту. Он казался воплощением самого дьявола.
Ральф, продолжая держать руку на горле Гвинет, отодвинулся от нее, однако маркиз не оторвал от него своего сатанинского взгляда.