- Право, не знаю, о чем тогда и говорить, мисс Ларкин. Боюсь, я неважный собеседник.
- Так воспользуйтесь этой возможностью, чтобы усовершенствовать свое красноречие.
- Боюсь, мисс Ларкин, что сболтну какую-нибудь глупость. А вдруг я совершу какую-нибудь кошмарную ошибку, мисс Ларкин? Если разговор уйдет в сторону от погоды и туалетов, я могу по чистой случайности набрести на тему, которую джентльмен в присутствии дамы затрагивать не смеет. Например, у меня может вырваться, что вы необычайно хороши собой, когда так сердитесь. Или что ваши глаза искрятся, как подогретое шерри. Хуже того, я могу проболтаться, что один из ваших локонов свешивается на щеку так соблазнительно, что я против воли представляю себе, как ваши волосы могли бы разметаться по моей подушке. От косноязычия я в состоянии наговорить Бог весть чего. Например, ваши губы от удивления так чудесно приоткрылись, что мне безумно хочется вас поцеловать. Так что давайте лучше я предложу вам еще пуншу.
У Люси так колотилось сердце, что ей казалось - она сейчас задохнется.
- Кто вы? - прошептала она. - Господи Боже, кто вы?
Лорд Эдуард поставил пустой стакан на поднос проходившего мимо лакея.
- Я дурак, - несчастным голосом произнес он. - Надменный, эгоистичный болван. Прошу вас принять мои извинения. - И он коротко поклонился. - Ваш покорный слуга, мисс Ларкин. - И, не дожидаясь ее ответа, развернулся и вышел вон из переполненной гостиной. Люси хотела броситься за ним следом, но в этот миг в дверях появился дворецкий и торжественно объявил, что ужин подан.
В обычных обстоятельствах Люси была бы просто счастлива, что ей выпало сидеть за столом рядом со знаменитым поэтом Робертом Браунингом, но мысли ее были в таком хаотическом состоянии, что девушка не понимала ни слова из сказанного за ужином.
Мистер Браунинг оказался полным джентльменом с пышной седой бородой, которая лопатой спускалась на накрахмаленную рубашку. Трудно было поверить, что этот респектабельный господин некогда был безумно влюблен в хрупкую Элизабет Баррет и похитил свою суженую из-под носа у жестокого деспота-отца. Сегодня лишь острые, наблюдательные глаза выдавали в почтенном бородаче великого возвышенного поэта.
Последняя книга мистера Браунинга, поэма о загадочном убийстве, произвела на Люси глубочайшее впечатление, но сегодня девушка была не в состоянии принимать участие в беседе. Все ее внимание было сосредоточено на противоположном конце стола, где лорд Эдуард шептался о чем-то с Пенелопой, улыбаясь так беззаботно, будто ничего не произошло.
"Еще как произошло", - мрачно подумала Люси. Одно из двух: или лорд Эдуард донжуан, каких мало, или… Или что? Он словно чувствовал себя вправе говорить ей такие интимные, соблазнительные слова. Вот если бы они давно знали друг друга и их связывало нечто большее, чем обычное светское знакомство… Например, если бы он спас ее от смерти, если бы спал рядом с ней на земле под вой голодных шакалов, если бы слился с ней в поцелуе…
Люси одернула себя. "Все, хватит! - подумала она и съела ложечку лимонного мороженого, чтобы остудить пылающее горло. - Хватит терзаться сомнениями!" Сегодня же вечером, как только мужчины вернутся из курительной комнаты, она объяснится с лордом Эдуардом.
Пора наконец выяснить, кто такой лорд Эдуард де Бомон, третий барон Риджхолм.
В десять вечера дамы удалились в гостиную выпить чаю и посплетничать об общих знакомых, которые имели неосторожность пропустить сегодняшний раут и таким образом не могли защититься. Джентльмены пили портвейн, курили сигары и развлекали друг друга непристойными анекдотами.
Под благотворным влиянием принца Уэльского, который предпочитал флиртовать с дамами, а не обсуждать тонкости охоты с джентльменами, традиционное послетрапезное разделение по принципу пола потихоньку выходило из моды. Прошло не более получаса, и джентльмены присоединились к дамам.
Согласно этикету никто из дам не должен был прекращать беседу при появлении мужчин. Таким образом, джентльмены сами выбирали, к какой группе им присоединиться.
Леди Маргарет и Пенелопа умели виртуозно манипулировать этой лотереей, но сегодня Люси намеревалась взять инициативу в свои руки. Шепнув соседкам, что ей ужасно надоело сидеть на месте, она заняла пост у двери, готовая вцепиться в лорда Эдуарда, как только он появится. Люси сочла, что репутация ее и так подмочена, поэтому лишних пересудов опасаться нечего.
Барон вошел пятым по счету. Люси легко подлетела к нему, опередив свою мачеху, и победно улыбнулась:
- Мой дорогой лорд Эдуард! - воскликнула она и взяла барона под руку, словно они были сердечными друзьями.
- Да, мисс Ларкин, - обреченно откликнулся барон.
- Мой дорогой, дорогой лорд Эдуард! - вклинилась леди Маргарет, не желая сдаваться без боя.
Тогда Люси, не испытывая ни малейших угрызений совести, наступила каблуком на туфельку леди Маргарет и одновременно еще крепче вцепилась барону в локоть:
- Милорд, я непременно хочу показать вам прелюбопытные фотографии, которые мой отец сделал в Пенджабе. Уверена, что фотопортрет джейпурского магараджи вас просто потрясет.
- Не сомневаюсь, мисс Ларкин, но, может быть, как-нибудь в другой раз?
- Нет, сейчас.
Люси решительно выволокла лорда Эдуарда из гостиной.
У леди Маргарет был такой несчастный, обманутый вид, что Люси чуть было не разжалобилась.
- Мы скоро вернемся, матушка, - легкомысленно бросила она, обернувшись. - Предложите чаю мистеру Браунингу. По-моему, он умирает от жажды.
И с непреклонностью несущегося на всех парах паровоза Люси поволокла лорда Эдуарда за собой, в кабинет отца.
Люси показала на небольшой диван.
- Извольте сесть, милорд.
Барон молча повиновался, и девушка поздравила себя с первым успехом. Итак, план начал действовать. В данных обстоятельствах можно было уже не заботиться о правилах приличия, и Люси решительно затворила тяжелую дубовую дверь - лишь слегка скрипнули петли.
- Леди Маргарет собрала в этой комнате все бумаги, оставшиеся от отца, - нарочито спокойным голосом произнесла Люси, хотя сердце у нее колотилось как сумасшедшее. - Вчера я наткнулась на эти фотографии и сразу подумала, что вам они будут интересны.
- Это потому, что я так люблю Индию?
- Разумеется.
Люси почувствовала, что голос у нее сейчас дрогнет, и поспешно отвернулась к полке, на которой были сложены книги и бумаги сэра Питера, имевшие отношение к Индии. Господи, а вдруг ошибка? Или, хуже того, не ошибка? Сможет ли Люси смириться с мыслью, что ее сестра выйдет замуж за лорда Эдуарда, то есть Рашида?
- Смотрите, какие занятные наброски Калькутты, - сказала она вслух. - По-моему, вашему отцу удалось отлично уловить атмосферу восточного базара.
Она подошла к дивану с альбомом в руках, сделала вид, что зацепилась ногой за турецкий ковер, и листы посыпались на пол. Второй этап плана тоже был выполнен.
- О Боже, какая я неловкая! - всплеснула руками Люси, довольно успешно изображая кокетливые интонации леди Маргарет. Девушка опустилась на диван рядом с бароном и принялась собирать рассыпавшиеся листы.
- Позвольте, я помогу вам, - чуть приподнялся барон.
- Нет-нет, не беспокойтесь!
Собрав все свое мужество, Люси наклонилась ближе к барону, как бы желая подобрать некую бумажку, но в самый последний момент извернулась и быстрым движением отбросила назад прядь волос, свешивавшуюся на его лоб.
То, о чем она так мечтала и чего так страшилась, свершилось: открылся узкий белый шрам, след пулевого ранения. Впервые этот шрам Люси увидела во дворце куварского хана, а последний раз - когда Рашид целовал ее под звездным небом.
Время словно остановилось. Люси застыла, ее пальцы словно приросли к его лбу. Кровь огненным потоком мчалась по ее жилам. Стало очень тихо.
Эдуард медленно прикрыл ее ледяные пальцы своей горячей ладонью.
- Ах, Люси, - грустно усмехнулся он, - Вовсе ни к чему было прибегать к таким хитростям, чтобы установить истину.
- Но вы же сказали, что мы прежде никогда не встречались, - обрела наконец она дар речи.
- Я солгал. Ради нашего с вами блага.
Он снял монокль и отшвырнул его в сторону. Маскировка теперь была ни к чему. Потом обернулся к Люси и обхватил ее лицо ладонями. Глаза его горели огнем, совсем как в ту памятную ночь.
- Боже мой, Лю-си, что же мне с вами делать?
- Может быть, поцеловать?
Эти слова вырвались у нее сами собой.
Эдуард словно завороженный посмотрел на ее губы.
- Боже, этого делать не следует. Не дайте мне совершить этот безумный поступок.
Но его губы уже тянулись к ее лицу, и их уста соединились в поцелуе.
Ощутив прикосновение его губ, Люси совсем потеряла голову. Месяцы, проведенные в разлуке, развеялись как дым; тело вспыхнуло огнем, все мысли перемешались. Остались только ощущения и чувства; сладко заныла грудь. Люси обхватила руками голову Эдуарда, прижала его к себе еще тесней. Когда же его пальцы коснулись ее обнаженной шеи, девушка, не выдержав, сладко застонала.
Эдуард стал осыпать поцелуями ее шею и грудь.
- Спасите меня, Люси, - пробормотал барон, не поднимая головы. Голос его звучал приглушенно. - Прикажите мне остановиться. Я не имею права поступать с вами подобным образом.
Вместо ответа Люси подалась вперед:
- Не вздумайте останавливаться, милорд, - прошептала она. - Очень вас прошу.
Сзади раздался крик ужаса, но затуманенный рассудок Люси не сразу сообразил, что может означать этот звук. Даже увидев рядом с собой перепуганную мачеху, Люси в первую секунду не осознала всей пикантности ситуации. Лишь когда Эдуард отпрянул и отошел к окну, девушка поняла, что случилось непоправимое: мачеха застигла ее на месте преступления.
Леди Маргарет покачнулась и оперлась о край стола. Изумленный взгляд почтенной леди выражал бурную гамму ужаса и ярости. Наконец, обретя дар речи, леди Маргарет прошептала:
- Позвольте узнать, что означала эта совершенно кошмарная сцена?
12
- Мне очень жаль, матушка, что я вас так расстроила. Мы не думали… что в комнату может кто-то войти.
- Эти слова вряд ли могут оправдать столь чудовищное поведение, Люси, - процедила леди Маргарет и прикусила язык, вовремя сообразив, что сама загоняет себя в ловушку. Она глубоко вздохнула и наморщила лоб, пытаясь сообразить, как следует действовать дальше.
Никогда еще леди Маргарет не стояла перед столь ужасной дилеммой. С одной стороны, правила приличия требовали, чтобы она защитила честь своей падчерицы и потребовала от лорда Эдуарда искупления, каковым могло считаться только немедленное обручение и сразу вслед за тем - свадьба. С другой стороны, леди Маргарет надеялась выдать за барона собственную дочь, а потому приличиями в данном случае можно было и пренебречь. По натуре леди Маргарет была женщиной черствой и холодной, и страстные объятия, свидетельницей которых она стала, вызвали у нее глубочайшее отвращение. Леди Маргарет ворвалась в кабинет и устроила сцену, охваченная праведным негодованием. О, как сожалела она о своей поспешности! Куда разумнее было бы потихонечку удалиться и никому о случившемся не рассказывать. Проклятие, как же выбраться из этой ловушки?
Почти сразу же родилось мудрое решение. Лорд Эдуард - Мужчина, а всем известно, что мужчины подвержены приступам низкой чувственности. Вряд ли можно осуждать молодого человека, если он пошел на поводу у соблазнительницы.
Лучше всего будет свалить всю вину на Люси, решила леди Маргарет. В обществе отлично знают, что во время своего афганского пленения она подвергалась всевозможным непотребствам, и в результате, очевидно, в ней развились плотские инстинкты, столь неуместные в девушке из приличной семьи. Можно не сомневаться, что инициатива принадлежала не благовоспитанному барону, а распутной Люсинде, женщине падшей и безнравственной. А раз она падшая, то у джентльмена не может быть перед ней никаких обязательств. Отсюда вывод: барон вовсе не обязан жениться на Люси.
Леди Маргарет вздохнула с облегчением, решив, что все еще можно исправить. Оставались сущие пустяки - склонить к той же точке зрения преступных любовников.
Лорд Эдуард молча стоял у окна, глядя куда-то в сторону, и, судя по всему, думал о чем-то необычайно важном. Леди Маргарет уже открыла было рот, но тут барон внезапно очнулся и громко сказал:
- Миледи, я думаю, будет лучше, если вы позволите мисс Ларкин удалиться.
Леди Маргарет охотно согласилась - с бароном будет гораздо проще объясниться наедине, без падчерицы.
- Лорд Эдуард совершенно прав, Люсинда. Идите к себе в спальню. Я извинюсь за вас перед гостями, а с вами мы объяснимся позже.
Кинув страдальческий взгляд на барона, девушка удалилась, и мачеха сразу почувствовала себя гораздо лучше. Совершенно очевидно, что не все еще потеряно.
Однако оптимизм леди Маргарет был несколько поколеблен, когда барон обернулся к ней. Во-первых, он вдруг стал как-то очень мало похож на того лорда Эдуарда, к которому леди Маргарет привыкла. Губы его были решительно стиснуты, в глазах светился недобрый огонек, да и голос внезапно стал резким и повелительным.
- Должно быть, миледи, вы уже догадались, что я неравнодушен к вашей падчерице. Мне известно, что вы не являетесь опекуншей мисс Ларкин, но все же просить ее руки, очевидно, я должен именно у вас.
Леди Маргарет ахнула, Она и не думала, что барон вот так, безо всякого принуждения, станет просить руки Люсинды. Какая неуместная порядочность!
- Ах, мой дорогой, дорогой лорд Эдуард! Я всегда восхищалась вашей высокой нравственностью, а теперь просто не нахожу слов…
Она прикрыла глаза, взглянула на барона сквозь ресницы, увидела, что ее слова не произвели на него ни малейшего впечатления, и решила сменить тон.
- Я все прекрасно понимаю, - доверительно прошептала она. - Вы, милорд, - человек чести и хотите поступить благородно. Но в данном случае, дорогой сэр, уж поверьте мне, вам совершенно не в чем себя винить.
- В каком смысле, миледи?
Женщина менее решительная дрогнула бы, не выдержав такого ледяного тона, но леди Маргарет на подобные пустяки внимания не обращала:
- Милорд, я отлично понимаю, как произошел этот маленький инцидент. Моя несчастная падчерица буквально источает соблазн, и она, бедняжка, в этом совершенно не виновата. Будучи женщиной опытной, я, разумеется, отдаю себе отчет в том, как подобное поведение… влияет на мужчину.
- Как бы ни была привлекательна и соблазнительна мисс Ларкин, это никоим образом не извиняет мое поведение, - сухо ответил лорд Эдуард. - Джентльмен должен уметь держать себя в руках. Поэтому мое предложение остается в силе.
Черт бы его побрал! Зачем он все усложняет? Леди Маргарет чуть улыбнулась дрожащими губами. Она знала по опыту, что такая душераздирающая улыбка действует на мужчин неотразимо.
- Ах, милорд, вы такой порядочный человек! Но, уверяю вас, никто не узнает об этом прискорбном инциденте.
Леди Маргарет вытерла платочком сухие глаза и зачастила:
- Мой дорогой, вам вовсе ни к чему приносить себя в жертву. Я с ужасом думаю, какими чудовищными вещами пришлось заниматься нашей бедняжке Люси в Афганистане. Теперь она, конечно же, не может рассчитывать на достойную партию.
В глазах барона зажглись опасные огоньки:
- О каких чудовищных вещах вы говорите, леди Маргарет?
- Ну как же! Вы сами понимаете… Все эти низменные забавы, к которым так склонны мужчины. - Леди Маргарет взмахнула кружевным платочком. - Естественно, я не расспрашивала ее о подробностях. Это было бы слишком неделикатно. Но все мы отлично понимаем, что бедняжке Люси пришлось выполнять… самые разнообразные обязанности. Иначе она не выжила бы среди этих ужасных дикарей.
- Все-таки что вы имеете в виду под разнообразными обязанностями? - с холодной учтивостью осведомился барон. - Должно быть, изготовление топлива из верблюжьего навоза? Занятие это действительно не слишком приятно, но совершенно необходимо в местности, где не хватает дерева.
- Нет, я имела в виду совсем не это.
Леди Маргарет побелела и поспешила перевести разговор на другую тему, чтобы, упаси Боже, не осквернить свои уста разговором о каком-то там навозе. Все-таки барон поразительно бестактен! Пожалуй, он и в самом деле заслуживает такой жены, как Люси. Однако в первую очередь леди Маргарет должна была думать об интересах своей дочери. Неужели придется упустить такого завидного жениха? Во-первых, барон; во-вторых - леди Маргарет самолично наводила справки, - его годовой доход превышает тридцать тысяч фунтов. Это вам не шутки! Спрятав платочек, леди Маргарет решила предпринять еще одну фронтальную атаку. Она заявила деловито и резко:
- Милорд, я весьма признательна вам за то, что вы решили попросить руки моей падчерицы, но еще раз говорю вам, в этом нет никакой необходимости. Репутация Люси ничуть не пострадала - у этой девушки нет репутации. Завтра же потребую, чтобы она удалилась в Халлертон, пусть поживет в деревне.
Лорд Эдуард снова нацепил монокль и окинул леди Маргарет таким холодным взглядом, что почтенная матрона зябко поежилась.
- Я вас прекрасно понял, миледи, - сказал барон после продолжительной паузы. - Все ваши намеки не изменят моей решимости. Если же я не смогу жениться на мисс Ларкин, то лишь из-за того, что вряд ли смогу составить ее счастье. К сожалению, я не в таком положении, чтобы предлагать себя в женихи.
Леди Маргарет обладала уникальной способностью улавливать лишь те фразы в речи собеседника, которые могли представлять для нее непосредственный интерес. Что значит "не могу предлагать себя в женихи"? Какая зловещая фраза! А вдруг этот человек - о ужас! - разорился?
- Что вы имеете в виду? - встревоженно спросила леди Маргарет. - Вы не годитесь в женихи, милорд? В каком смысле?
Казалось, лорд Эдуард оставит этот вопрос без ответа. Однако, пожав плечами, он все же произнес:
- Вскоре я должен отправиться вместе с дядей в продолжительную поездку в дальнюю страну, из которой неизвестно когда вернусь.
- Только и всего?
Леди Маргарет облегченно улыбнулась, моментально забыв об оскорбительном тоне барона. Пенелопа, конечно, не обрадуется, узнав о предстоящей поездке в Африку или какой-нибудь Белуджистан, но это не такая уж большая цена за громкий титул, завидное положение в обществе и огромное состояние, И тут леди Маргарет пришла в голову поистине блестящая идея. А вдруг удастся убедить барона жениться, а затем оставить юную жену в Англии? Пенелопу такой исход наверняка обрадует больше, чем полгода скучать где-нибудь в Калькутте, Бомбее или еще какой-нибудь дыре, куда барон будет вынужден отправиться по долгу службы. Леди Маргарет вновь сцепила руки на груди и устремилась в очередную атаку: