- Ну, Денем, - сказал барон, широко улыбаясь, - чертовски рад, что вы все-таки добрались до нас. Иногда после таких ливней, как вчерашний, дорогу так развозит, что мы неделями не видим посетителей, правда, Фиона? Полагаю, вы уже познакомились с моей сестрой, Денем? Так что вам налить? Виски? Или предпочитаете портвейн?
Джеймс мог не обращать внимания на фамильярность барона. Он мог даже пренебречь тем, что Маккрей обращался к нему, как к другу, каковым он совершенно определенно не являлся. Чего он не мог принять, так это очевидной неготовности барона к дуэли. Нигде не было видно пистолета или шпаги и не было никого, похожего на секунданта, если, конечно, сестра барона не взяла эту роль на себя. Не скрывая недовольства, Джеймс прорычал:
- Мне казалось, сэр, что у нас была определенная договоренность на полдень.
- Да-да, - сказал Маккрей, небрежно взмахнув рукой. - Ленч будет сервирован ровно в полдень. Но я имею обыкновение пропускать рюмочку перед едой. Обостряет вкусовые ощущения, знаете ли. Попробуйте сами.
- Наша договоренность, - проговорил Джеймс вполголоса, чтобы его слова не достигли ушей сестры барона, - не имела никакого отношения к ленчу, и вам это отлично известно, Маккрей. Будьте мужчиной и вытаскивайте свою шпагу. Я намерен убить вас, и дело с концом. Между прочим, в гостинице меня ждет ленч.
- А, ленч, приготовленный миссис Мактавиш. - Маккрей понимающе кивнул. - Естественно, что вы предпочитаете ее стряпню любому другому угощению. Хотя наша Мора и старается, бедняжка. Но я не понял, что там насчет шпаги? - Барон не счел нужным понизить голос. Собственно, он говорил вызывающе громко, с явной бравадой. - Боюсь, я не имею представления, о чем это вы толкуете.
Джеймс свирепо уставился на молодого человека.
- Вы отлично понимаете, о чем я говорю, - ядовито произнес он. - Я вызвал вас вчера вечером, когда обнаружил, что вы пытаетесь скомпрометировать вдову моего кузена.
- Скомпрометировать? - Маккрей расхохотался. - Да будет вам. Я всего лишь пытался убедить ее, а не скомпрометировать.
- У меня сложилось иное впечатление, - процедил Джеймс. - Мне показалось, что вы ей навязываетесь. А теперь берите шпагу и ведите себя, как подобает мужчине, или, клянусь Господом, я…
- И что вы сделаете? - устало поинтересовался Маккрей. - Послушайте, Денем, это просто глупо. Неужели мы не можем разрешить это недоразумение без того, чтобы один из нас лишился конечностей или, не дай Бог, жизни?
- Только если вы дадите мне слово джентльмена держаться подальше от миссис Честертон, - заявил Джеймс, ни на минуту не сомневаясь, что Маккрей никогда не даст ему подобного обещания.
Маккрей скорчил гримасу.
- Послушайте, Денем, я не могу этого сделать, и вы прекрасно знаете почему. Все-таки речь идет о десяти тысячах фунтов!
- Речь идет, - гневно воскликнул Джеймс, теряя терпение, - о жене моего кузена!
- Вы хотите сказать, о вдове вашего кузена. - Маккрей допил виски и поставил стакан на каминную полку. - И до тех пор, пока она остается свободной, каждый мужчина имеет право претендовать на ее руку, Денем. Пора вам свыкнуться с этой мыслью. Единственный способ воспрепятствовать этому, который имеется в вашем распоряжении, - он пожал плечами, - так это жениться на ней самому. Но сомневаюсь, что она этого пожелает.
Джеймс не представлял, что известно Маккрею о его отношениях с Эммой Кто знает, что Стюарт мог рассказать барону, В конце концов, если верить его сестре, они часто встречались и могли подружиться.
Возможно, барон всего лишь хотел сказать, что Эмма, известная своим идеализмом и добрыми делами, едва ли согласится связать свою жизнь с человеком, имеющим… э-э… более приземленные принципы.
Впрочем, не так уж важно, что Маккрей имел в виду, отпустив свое ядовитое замечание. Что действительно имело значение, так это его язвительный тон и наглая усмешка. Этого вполне хватило, чтобы Джеймс отвел назад кулак и со всей силы направил его прямо в ухмыляющуюся физиономию Маккрея.
Барон, явно не ожидавший удара, отлетел назад и рухнул спиной на стол. Тарелки и столовые приборы разлетелись в стороны, стулья опрокинулись, женские крики наполнили воздух. Маккрей распростерся на столе среди перевернутых суповых мисок. Джеймс, видя, что противник оглушен, но все еще находится в сознании, шагнул вперед, чтобы нанести еще один удар, когда знакомый голос в ужасе закричал:
- Постоите, Джеймс, не надо!
И только тогда Джеймс понял, что сестра барона не единственная женщина в комнате.
Глава 15
Эмма не могла поверить своим глазам.
Признаться, она была настроена довольно скептически, когда миссис Мактавиш прервала урок истории, явившись с сообщением, что граф Денем направился в замок Маккрей с намерением убить барона. Зачем, подумала Эмма, лорду Денему совершать столь нелепый поступок? Конечно, он недолюбливает барона, но это еще не повод лишать его жизни. Да и за что, спрашивается? Нет, это просто смешно.
Но когда миссис Мактавиш оттащила ее в сторону, подальше от детских ушей, и посвятила в некоторые подробности происходящего, Эмма вынуждена была признать, что все выглядит довольно подозрительно. Во-первых, граф отбыл в сопровождении камердинера, который нес шпагу и ящик с пистолетами; во-вторых, Джеймс попросил приготовить к часу дня ленч - явное свидетельство того, что он отправился в замок отнюдь не обедать; и в-третьих, граф взял с собой не кого-нибудь, а Клетуса Мак-Юэна.
И все же Эмма сомневалась. Она не могла окончательно поверить, что есть реальные причины для беспокойства, пока по настоянию миссис Мактавиш не пошла к судье Риордану и не поделилась с ним своими опасениями. Риордан, наслаждавшийся перерывом в разбирательстве дела об имущественных отношениях, проходившем в помещении кузницы, выслушал их серьезно. Потом с усталым вздохом отодвинул миску с хаггисом и потянулся за своей шляпой. Вот тогда-то Эмма по-настоящему испугалась. Судья Риордан никогда бы не позволил прервать его трапезу, если только кому-то не угрожает опасность.
И теперь, стоя на пороге парадного зала замка Маккрей, Эмма воочию убедилась, что страхи миссис Мактавиш были полностью оправданы. Жизнь барона действительно находилась в опасности. Удар, который нанес ему Джеймс, был сильнее того, что свалил с ног Клетуса Мак-Юэна вчера утром, сильнее даже того удара, которым он уложил Стюарта в тот памятный день в гостиной леди Денем!
И после этого он стоял как ни в чем не бывало, невозмутимо глядя на них и помахивая в воздухе ушибленными костяшками пальцев.
- О, - сказал Джеймс, когда его взгляд упал на Эмму, стоявшую между судьей Риорданом и Шоном, сыном миссис Мактавиш, который доставил их в своей повозке в замок. - Привет, Эмма!
Эмма отняла ладонь от губ. Она была поражена до глубины души. Никогда за все время их знакомства Джеймс Марбери не вел себя так странно. Впрочем, с самого своего приезда на остров он был совершенно не похож на себя: приглашал обнищавших вдов жить вместе с ним, вызывался мыть посуду, раздавал мальчишкам соверены…
А теперь вот защитил ее честь - второй раз за два дня! И это лорд Денем, который всегда считал Эмму не более чем милой девчушкой, жившей по соседству. Право, он вел себя так, словно наконец осознал, что она стала взрослой.
Это было слишком удивительно, чтобы поверить.
- Что ж, миссис Мактавиш, - ворчливо протянул судья Риордан. - Похоже, ваши подозрения подтвердились. Насколько я вижу, здесь действительно имеет место дуэль, невзирая на то что дуэли запрещены законом. - Он неодобрительно поцокал языком. - Да еще между титулованными господами! Я потрясен. Совершенно потрясен. Что вы можете сказать в свое оправдание, лорд Денем?
Джеймс смерил судью холодным взглядом.
- Только одно, - заявил он. - Не будь вашего смехотворного решения, что миссис Честертон не может получить причитающиеся ей деньги, пока не выйдет замуж, этого бы никогда не случилось.
- Ага, - сказал судья, ничуть не задетый этим обвинением. - так вот в чем дело. - Он подошел к перевернутому стулу, поставил его на ножки и уселся, сделав рукой поощряющий жест. - В таком случае про должайте. Пусть победит сильнейший, ну и все такое.
Эмма резко втянула в грудь воздух.
- Что?
Судья бросил на нее взгляд.
- О, извините, миссис Честертон, - сказал он, поспешно вставая. - Мне следовало предложить вам сесть, прежде чем садиться самому. Прошу вас, садитесь.
Эмме казалось, что она находится в компании сумасшедших.
- Нет, спасибо, - сказала она, тряхнув головой. - Ваша честь, неужели вы это допустите? Они же убьют друг друга!
- Вполне возможно, - согласился судья Риордан, снова опустившись на стул. - Вполне возможно.
- Так запретите им! - Эмма бросилась вперед, заняв позицию между двумя джентльменами, с любопытством взиравшими на нее: Джеймс с того места, где он стоял, возвышаясь над поверженным противником, а Джеффри Бейн - со стола, где он лежал распростершись. - Это же нелепо! Вы не должны этого допускать. Это нужно прекратить!
Судья вытащил из кармана жилета кисет с табаком и принялся задумчиво набивать трубку.
- Вполне возможно, дорогая, - благодушно сказал он, - но я не собираюсь вмешиваться. За долгие годы судейской деятельности я усвоил, что бесполезно мешать одному человеку убить другого. Если человек настроился на убийство, ничто и никто не сможет его остановить.
Несколько секунд Эмма безмолвно взирала на судью, не уверенная, что правильно расслышала. Затем, когда он спокойно раскурил трубку, взорвалась:
- Тогда зачем, скажите на милость, вы согласились приехать сюда, если не для того, чтобы остановить их?
Судья Риордан удивленно приподнял брови:
- Чтобы понаблюдать за схваткой, для чего же еще? Я ставлю на графа. А вы, Мактавиш?
Шон Мактавиш, все еще стоявший на пороге, задумчиво потер челюсть.
- А я на барона, - сказал он наконец. - Он, конечно, мелковат против графа, зато будет драться без правил.
Эмма тряхнула головой. Нет, это слишком. Она стремительно повернулась к графу:
- Честное слово, Джеймс, вы должны это прекратить. Чего, по-вашему, вы добиваетесь?
Джеймс непонимающе моргнул
- А чего, по-твоему, я добиваюсь? - недоверчиво переспросил он. - Эмма, этот человек тебя оскорбил, он угрожал тебе. И я намерен преподать ему урок, который не скоро забудется. А теперь будь хорошей девочкой и отправляйся назад, в город. - Метнув на судью гневный взгляд, он пробормотал: - Не понимаю, о чем только думали те, кто притащил тебя сюда. Если тебя интересует мое мнение, здесь обитают одни сумасшедшие. - Заметив, что она не двинулась с места, он добавил, чуть повысив голос: - Отойди, Эмма. У меня нет времени на глупости. Ты только откладываешь неизбежное.
- Неизбежное? Ну, это мы еще посмотрим. - Барон приподнялся на локтях и свирепо уставился на Джеймса со своего ложа на столе среди разбитых тарелок. - Мне надоели намеки, будто я проиграю схватку. И если уж на то пошло, я никого не оскорблял. Возможно, пригрозил немного. Но не оскорблял.
Джеймс бесстрастно смотрел на лежащего противника.
- С такими типами, как вы, оскорбительно даже разговаривать.
- С такими типами? - переспросил барон. - Что вы хотите этим сказать?
- Полагаю, вы знаете, - натянуто произнес Джеймс. - Учитывая разговоры, которые ходят о вашей невесте.
Рот Джеффри открылся и закрылся, как у рыбы, выброшенной на берег.
- О Кларе? Это вы про нее?
- А у вас есть другая невеста? - осведомился Джеймс.
- Проклятие! - буркнул барон, оторвавшись от поверхности стола и вскочив на свои длинные ноги. - Сколько раз можно повторять? Я не убивал Клару!
Схватив Эмму за плечи, Джеймс отодвинул ее в сторону и шагнул вперед, чтобы встретить бросившегося на него барона.
К сожалению, на сей раз лорд Маккрей был готов к отпору. Когда кулак Джеймса врезался в его ребра, барон обхватил графа за пояс и с низким рыком и хорошо рассчитанным рывком перебросил массивное тело противника через плечо.
Джеймс приземлился на каменные плиты пола с таким грохотом, что достопочтенная мисс Фиона Бейн вышла из столбняка и с воплями устремилась к тому, что еще недавно было ее обеденным сервизом.
- Супница моей матушки! - вскричала она. - О, если кто-нибудь из вас ее повредил, я убью обоих!
Эмма испуганно взвизгнула, когда мужчины, сцепившись, налетели на буфет в нескольких шагах от нее.
- Вы, наверное, сошли с ума, - крикнула она, повернувшись к судье Риордану, - раз не пытаетесь остановить это безобразие!
- Сошел с ума? - Судья затянулся трубкой и выдохнул струйку дыма. - Вряд ли. - Видя, что граф теряет преимущество и барон уже сомкнул пальцы на его горле, судья подался вперед и загремел: - Денем! Эй, Денем! Пустите в ход кулаки. Вот-вот, отлично! - Откинувшись назад, судья продолжил уже нормальным тоном: - Ради Бога извините, дорогая. Так что вы говорили?
Эмма обожгла его гневным взглядом.
- Если вы не желаете ничего предпринимать, чтобы положить этому конец, - заявила она, - я займусь этим сама!
С этими словами она шагнула в гущу схватки, чтобы разъединить драчунов, как делала по дюжине раз на дню, с тех пор как взяла на себя обязанности школьной учительницы.
И только когда она увидела нацеленный на нее пудовый кулак, до нее дошло, что на сей раз она имеет дело не с десятилетними сорванцами. К тому времени, когда Эмма заметила опасность, было слишком поздно не только отступить в сторону, но даже пригнуться. А барон, которому принадлежал кулак, вложил в удар слишком много силы, чтобы остановить его на полпути.
К счастью, граф Денем обладал куда более развитой реакцией, чем обычный человек. И потому, когда Эмма с тихим возгласом закрыла глаза, в ужасе ожидая столкновения тяжелого кулака с ее лицом, Джеймс выбросил вперед руку. Схватив барона за запястье, он остановил, фигурально выражаясь, продвижение снаряда в нескольких дюймах от цели. Так что вместо сокрушительного удара в лицо, Эмма ощутила легкий ветерок, в котором причудливо смешались запахи двух мужчин: дорогого мыла, исходившего от Джеймса, и лошадиного пота, которым несло от барона.
Когда Эмма осмелилась наконец открыть глаза, она увидела, что оба противника стоят совершенно неподвижно, замерев на месте. Во всяком случае, их руки, поднятые, словно в каком-то диковинном танце, застыли в воздухе. Чего нельзя было сказать об их тяжело вздымавшихся грудных клетках. Безмолвно вознеся краткую молитву - первую в ее жизни благодарственную молитву за существование Джеймса Марбери, - Эмма обратила на драчунов суровый взгляд:
- Сейчас же прекратите, вы оба! Как вам не стыдно? Все эти игры и забавы хороши до тех пор, пока кто-нибудь не пострадает. Тогда смех обычно оборачивается слезами.
В точности эти слова она говорила юным озорникам в своей школе. Это были очень доходчивые слова, которые ее тетя часто произносила перед Эммой и Пенелопой, когда они слишком увлекались играми. И похоже, они произвели на взрослых мужчин такое же действие, как на маленьких мальчиков и девочек - во всяком случае, они оба опустили руки.
- А теперь, - строго сказала Эмма, - обменяйтесь рукопожатием и попросите друг у друга прощения. - При виде непримиримо сжатых челюстей обоих мужчин она схватила каждого за правую руку. - Вы что, не слышите? Пожмите руки и извинитесь.
Джеймс, видя, что Эмма настроена решительно и едва ли сойдет с опасной траектории, пока он не подчинится ее требованию, схватил руку Джеффри Бейна и пожал.
- Извините, - буркнул он, без намека на сожаление в голосе или выражении лица. - Не хотел портить супницу вашей матушки.
- А я, - отозвался барон столь же искренне, - не хотел вас душить.
- Вот и молодцы, - сказала Эмма, весьма удовлетворенная таким развитием событий. - Так-то лучше. - Затем, бросив взгляд на судью, восседавшего на стуле с таким видом, словно он чрезвычайно доволен собой, она сказала с легким оттенком превосходства: - Вот видите, ваша честь? Любое дело можно решить, не прибегая к…
Как раз в эту минуту Маккрей превратил рукопожатие в захват, зажав под мышкой голову графа.
- Я собираюсь на ней жениться, ясно? - заорал он прямо в ухо Джеймсу. - И никто - ни вы, ни кто-либо другой - не остановит меня!
Ахнув, Эмма стремительно повернулась к судье.
- Вы должны это остановить! - объявила она. - Вам не кажется, что здесь было достаточно кровопролития и насилия? Если вы ничего не сделаете, они убьют друг друга, как О’Мэлли убил моего мужа!
- Если я ничего не сделаю? - Оторвав глаза от сцепившихся мужчин, судья вынул изо рта трубку и в некотором замешательстве посмотрел на нее. - Мне кажется, единственный человек, который может их остановить, - это вы, дорогая.
- Я? - Эмма бросила на него недоумевающий взгляд. - Каким образом?
- Ну, - сказал судья довольно спокойно, - выйдя замуж за одного из них.
Глава 16
Схватка внезапно прекратилась, и две головы: одна темная, а другая цвета ярко начищенной меди, резко вскинувшись, повернулись к Эмме.
Та, чувствуя себя весьма неуютно под двумя пристальными взглядами, поспешно отступила назад.
- О нет, - твердо сказала она. - Об этом не может быть и речи!
- Правильно. - Клетус шагнул вперед, выставив грудь. - Потому что миссис Честертон собирается выйти замуж за меня, а не за этих двоих.
Судья Риордан с любопытством наблюдал за этой демонстрацией протеста.
- Вот видите, - сказал он Эмме, указав на Клетуса зажатой в руке трубкой. - Этому не будет конца, пока вы не сделаете свой выбор.
- Выбор! - воскликнула Эмма, не в силах поверить в то, что она слышит, а тем более в происходящее у нее перед глазами: граф и барон отпустили друг друга и принялись приводить в порядок одежду. - О каком выборе вы говорите? По-вашему, чтобы предотвратить убийство, я должна выйти замуж? Это совершенно…
- Выходите замуж за Джефа, - вкрадчиво подсказала достопочтенная мисс Фиона, скользнув к Эмме. - Из вас получится идеальная пара, я уверена.
- За лорда Маккрея! - фыркнула миссис Мактавиш, явно не относившаяся к числу поклонников барона. - И это после того, как он убил свою невесту?
- Говорю в последний раз, - устало начал Маккрей. - Я не убивал Клару. Она сбежала с этим пройдохой, моим камердинером, и с тех пор я не имел от нее никаких известий.
Миссис Мактавиш, однако, его слова не убедили.
- Это ваша версия, милорд, - чопорно сказала она. - И мой вам совет - придерживайтесь ее. Только я вот что скажу, мисс Эмма. Если вы собираетесь выйти замуж за кого-нибудь, кроме моего Шона, по справедливости это должен быть лорд Денем. Разве, - глаза трактирщицы многозначительно сузились, - он не провел прошлую ночь в вашем доме?
Последние слова были произнесены с таким очевидным подтекстом, что Джеффри Бейн вскричал:
- Эмма! Неужели это правда?
- Чистая правда, - заявила миссис Мактавиш с чувством глубочайшего удовлетворения. - А когда это дойдет до священника, думаю, ему будет что сказать по этому поводу. Попомните мои слова.
Эмма изумленно моргнула, уставившись на трактирщицу.
- Вы сошли с ума, - сказала она и перевела взгляд на Джеймса и лорда Маккрея. Оба, тяжело дыша, не сводили с нее сверкающих глаз: один янтарных, а другой цвета летнего неба.