* * *
1856 год принес с собой увеличение активности упрямых и решительных канзасских аболиционистов и сторонников свободного штата. Против воли Блейка Саманта по-прежнему много часов проводила в типографии, держа жителей Лоренса и своих сторонников в курсе последних событий. Блейк с другими отважными людьми по очереди развозили газету по отдаленным фермам и ранчо.
Были проведены новые выборы, и Канзас избрал нового губернатора, Чарльза Робинсона, а также более решительных людей в законодательные местные органы власти. Этот акт был расценен Президентом Соединенных Штатов как настоящий мятеж.
"Президентский указ предупреждает о недопустимости приграничных конфликтов и других насильственных действий", - с таким заголовком вышла в середине февраля газета "Свободная Земля". "Президент Пирс, - говорилось в ней, - продолжает поддерживать незаконное прорасистское правительство и расистских представителей в Конгрессе. Мы должны приложить все усилия, чтобы поддержать на предстоящих в этом году президентских выборах аболиционистского кандидата. Возможно, тогда в Канзасе воцарятся законность и справедливость".
В последнее время рейды бандитов на границе Канзаса и Миссури участились и стали более жестокими: гибли люди, уничтожалась их собственность. "Кровавый Канзас", действительно, становился красным от крови. Люди с одной и с другой стороны взывали к Президенту, требуя помочь установить законность и порядок на этих территориях.
Блейк был вне себя от злости, утверждая, что одними посланиями и указами Президент не решит эту проблему. Канзас разрывался на части, потому что Пирсу не хватало смелости объявить предыдущие выборы незаконными. Блейк прекрасно понимал, что пока Президент будет одобрять и поддерживать прорасистскую партию, борьба за превращение Канзаса в территорию, свободную от рабства, никогда не закончится и мародерство тоже не прекратится. Но он немного воспрял духом, когда в феврале пришло известие от Джорджа.
Саманта была в типографии, когда в обеденный перерыв к ней неожиданно зашел Блейк, который работал сейчас на лесопилке.
- Я снова заглянул на почту, чтобы проверить, нет ли для нас корреспонденции, и посмотри, что обнаружил, - он выглядел таким счастливым, каким Саманта его давно не видела, за исключением той ночи, когда она сказала ему о беременности. - Письмо от Джорджа!
Ее лицо осветилось радостью. Быстро повернувшись на стуле, она попросила:
- О, Блейк, читай же быстрее!
Блейк пододвинул себе стул, сел рядом с женой и разорвал конверт.
- Слава Богу, что я научил Джорджа писать, - засмеявшись, сказал он. - Правда, у него еще не совсем хорошо получается, но вполне сносно, чтобы сообщить нам о себе… - Блейк замолчал, просматривая письмо, к облегчению Саманты на его лице отразилась радость. - Боже мой, Сэм, у него все получилось! Здесь говорится о том, что он узнал от одного из рабов, что Вест вовсе не собирался продавать Джесси. И Джесси рассказала ему, что Вест просто хотел ввести нас в заблуждение, чтобы мы не искали ее у него… Подожди, дай мне разобраться, что он здесь написал. Господи, Джордж все предложения пишет вместе! Когда мы увидимся снова, я напомню этому грамотею, что он совсем забыл об интервалах и заглавных буквах.
Саманта видела, какой любовью светились глаза Блейка. Как ей хотелось, чтобы здесь все успокоилось, и Джордж с Джесси могли бы жить вместе с ними! Но совершенно неизвестно, сколько еще будет продолжаться эта борьба с рабством, и когда они снова смогут увидеть Джорджа.
- Ну же, Блейк, читай быстрее! Что там дальше произошло с ним?
- Насколько я смог понять, Джордж выбрал момент, когда Вест отправился с Джесси в город. Как только Вест вошел в здание банка, Джордж похитил Джесси, посадив ее к себе на лошадь. Очевидно, им удалось отъехать достаточно далеко, прежде чем Вест хватился беглецов, поэтому они смогли скрыться от погони. Джордж, пишет, что пришлось передвигаться ночами, держась подальше от городов и селений, пока, наконец, не добрались до Канады. Сейчас они находятся где-то севернее Миннесоты, но точный адрес пока сообщить не могут - это опасно. Джордж послал письмо из Америки. Для этого ему пришлось снова пересечь канадскую границу, чтобы по почтовому штемпелю нельзя было узнать обратный адрес. Он пишет, что постарается снова послать весточку, как только у нас все успокоится, но, возможно, ему никогда не удастся приехать в Штаты вместе с Джесси.
Улыбка исчезла с лица Блейка, и они оба ощутили грусть, несмотря на добрые вести о Джордже и Джесси.
- Боже мой, Сэм, если рабство в этой стране не будет отменено, они никогда не смогут сюда вернуться. Джесси Марч - собственность Ника Веста, - их глаза встретились. - Это письмо лучше сжечь.
Саманта посмотрела на мужа затуманенным взором.
- Блейк, по крайней мере, он - в безопасности, в Канаде, и женщина, которую он любит - с ним вместе. Все-таки ему удалось похитить ее у Ника Веста.
Блейк снова задумчиво посмотрел на письмо.
- Да, - рассеянно ответил он.
- Блейк, в чем дело? Что-нибудь не так?
Он тяжело вздохнул.
- Ничего. Все, что случилось… Не знаю. Что-то все очень подозрительно. Слишком легко это удалось Джорджу: ускакал с Джесси на лошади, его не преследовали и не поймали. Подозрительно легко все у него получилось. Мне в голову вдруг пришла мысль, что, возможно, Джордж совсем не в безопасности, - Блейк снова взглянул на письмо. - Может быть, они и не в Канаде…
- Блейк, временами ты становишься таким пессимистом, - Саманта погладила его по плечу. - Мой дорогой, но ты же знаешь почерк Джорджа? Разве это не он писал?
Блейк еще раз внимательно просмотрел письмо.
- Да, это его почерк.
- Ну, тогда что тебя беспокоит? Разве Джордж станет врать тебе? И по времени все примерно сходится: пока они добирались до Канады, пока он написал письмо. Зачем Джордж стал писать нам, если бы у него ничего не получилось?
Блейк задумчиво провел рукой по волосам.
- Возможно, ты и права, - он снова улыбнулся жене, но уже не так радостно. - Думаю, лучше надеяться и верить, что все хорошо.
Блейк еще раз посмотрел на знакомый детский почерк.
- Он знал, что мы волнуемся о нем. Вполне понятно, почему Джордж не стал сообщать свой адрес: чтобы никто не смог узнать его от нас.
Блейк поднялся и направился к печке в углу комнаты, в которой потрескивали дрова. Открыв дверцу, он еще раз перечитал письмо и бросил его в огонь, затем подложил еще дров.
- Джордж написал, что с Джесси все в порядке, но после того, что ей пришлось пережить с Вестом, она нуждается в любви и заботе. Думаю, Джордж с радостью даст все это, - почесав затылок, Блейк повернулся кокну и выглянул на улицу. - Хорошо бы познакомиться с ней.
Саманта подошла к мужу и дотронулась до его плеча.
- Если они останутся в Канаде, с ними все будет в порядке, - попыталась она успокоить Блейка.
Он тяжело вздохнул.
- Если они, действительно, в Канаде. Саманта склонила голову к плечу Блейка.
- Ты же сам видел письмо, написанное рукой Джорджа. Когда-нибудь у нас все наладится, и они смогут приехать к нам или, по крайней мере, хотя бы сообщить свой адрес.
Блейк обнял жену.
- Возможно. А пока постарайся ничего не рассказывать об этом Бичеру. Ему известно, что мы ничего незнаем о Джордже кроме того, что он уехал на Запад.
- Хорошо, я не скажу ни слова.
Блейк внимательно посмотрел на Саманту.
- Я скучаю без него, Сэм, и не успокоюсь, пока сам не смогу убедиться, что с Джорджем, действительно, все в порядке.
Джордж дрожал в конюшне от холода. Правда, ему удалось наскрести небольшую охапку сена, чтобы хоть немного согреться, но оно оказалось сырым и даже вперемешку с лошадиным пометом. Джордж слабел с каждым днем. Ник Вест жестоко наказывал его плетьми, почти не кормил и не давал никакой одежды, чтобы согреться, а изорванные рубашка и брюки почти не защищали от холода.
Несмотря на то, что Джордж знал, чем занимается Вест с Джесси, он благодарил Бога за то, что она находилась в доме хозяина и была, по крайней мере, в тепле и накормлена. Джордж успокаивал себя тем, что когда-нибудь выберется отсюда и увезет Джесси с собой.
При мысли об этом слезы безнадежности выступили у него на глазах. Ну, не глупо ли с его стороны надеяться на то, что ему удастся спасти Джесси? Он был прикован цепями за руку и ногу к лошадиному стойлу, но даже если бы каким-то чудом и смог освободиться, то настолько ослаб, что вряд ли сумел бы далеко убежать.
Судя по всему, Ник Вест все заранее продумал. Джордж почти желал, чтобы Вест сразу повесил или застрелил его, когда их с Джесси схватили и приволокли на плантацию в Миссури. Но нет, Вест не стал так просто убивать Джорджа, он собирался мучить его на глазах Джесси. Еще до сих пор в ушах Джорджа звучал ее отчаянный плач, когда Вест заставил смотреть Джесси, как Фридома били плетьми. Затем Вест потребовал у Джорджа, чтобы тот написал своему другу, что с ним все в порядке: ему не хотелось, чтобы Блейк неожиданно появился на плантации и начал "вынюхивать".
- В свое время мы еще позаботимся о Блейке Хастингсе, - пообещал Вест Джорджу. - А пока я не хочу от него никаких сюрпризов. Если он будет считать, что с тобой все в порядке, Хастингс не станет надоедать мне.
Несколько недель Джордж упрямо отказывался это сделать, понимая, что написав письмо, исключит всякую возможность приезда сюда Блейка с целью его спасения. Но боль и голод порой заставляют человека изменить свое решение. Джорджа пообещали прилично кормить и дать одеяла для тепла, а также предоставить чуть больше свободы, и он, в конце концов, согласился, смирившись с тем, что опять стал рабом: Ник Вест уничтожил все бумаги, подтверждающие его освобождение.
Таким образом, Джордж решил написать письмо, потому что это был единственный способ выжить и немного окрепнуть, чтобы при случае освободить Джесси и бежать вместе с ней. Его смерть не принесла бы никакой пользы. Кроме того, Джордж надеялся, что, когда-нибудь передаст Блейку, что с ним в действительности произошло.
Вдруг он услышал, как скрипнула дверь конюшни. Наверно, кто-то снова пришел бить его плетью. Джордж едва представлял, какое сейчас время дня и сколько прошло с тех пор, как он оказался здесь.
Человек по имени Кэл подошел к стойлу и швырнул Джорджу пару одеял и буханку хлеба.
- Босс разрешил немного лучше обращаться с тобой. Он хочет, чтобы ты окреп. Весной ты понадобишься ему для работы в поле.
Джордж молча набросил одно из одеял на ноги и впился зубами в буханку.
- Может быть, теперь ты будешь знать свое место, черномазый. Тебе уже известно, что произойдет, если задумаешь еще что-нибудь. Помни, мистер Вест не убивает беглецов. Это было бы слишком просто. Он заставляет их мучиться. Каждый раз, когда ты задумаешь что-то предпринять, та хорошенькая негритянка, на которую ты положил глаз, тоже пострадает. Запомни это!
Джордж продолжал так же молча жевать хлеб. Кэл весело засмеялся и вышел, оставив Джорджа сидеть в темноте. Джордж с трудом проглотил хлеб, сожалея о том, что нечем запить. Мысли его снова вернулись к Блейку. Интересно, получил ли Хастингс письмо? Поверит ли он тому, что в нем написано или каким-то чудом сумеет прочитать между строк? Джордж без сил прислонился к стенке стойла, молясь, чтобы с Джесси все было хорошо, и чтобы Вест не продал ее, прежде чем он найдет способ помочь ей.
Глава 13
Май, 1856 год
- Что-то мне сегодня не по себе, - тихо произнес Блейк.
Он лежал в постели рядом с Самантой и нежно гладил ее живот. Они только что закончили заниматься любовью и испытывали приятную усталость. Саманта находилась уже на седьмом месяце беременности и когда лежала на спине, живот хорошо выделялся. Блейк любил в эти минуты смотреть на нее. Жена казалась такой мягкой и спокойной, радовалась своей беременности и хорошела с каждым днем. Блейк старался быть с ней нежным и осторожным, опасаясь навредить будущему ребенку.
- Мне тоже, - согласилась Саманта. - Наверно, мы просто устали от постоянных угроз со стороны властей. Кроме того, прошло уже три месяца с тех пор, как мы получили письмо от Джорджа.
- Не нравится мне, что Клайда Бичера так долго нет в Лоренсе. Помнится, раньше он никогда не уезжал из города. А теперь вдруг заявил, что отправляется в приграничные районы читать проповеди и распространять газеты. А в воскресенье, чтобы продемонстрировать свою храбрость, выступил в церкви с проповедью за отмену рабства. Я ничего не могу с собой поделать, но мне кажется, что Бичер сейчас занимается совсем не тем, что обещал твоему отцу. Но преподобного Уолтерса бесполезно переубеждать в этом.
- Бичер что-то сказал тебе? Чем он вызвал твои подозрения?
Блейк сонно зевнул, повернулся на бок и положил ей Руку на грудь.
- Ты же знаешь Бичера: он осторожный человек. Бич ер недавно спросил меня, не слышал ли я что-нибудь о Джордже Фридоме? Когда я сказал, что ничего о нем не знаю, он как-то странно посмотрел на меня и заявил, что не может поверить, что мой лучший друг до сих пор не прислал письма. У меня такое впечатление, что Бич ер решил прощупать меня, словно точно зная, что я должен получить письмо. До разговора с Бичером мне еще казалось, что с Джорджем все в порядке. Теперь я снова сомневаюсь в этом.
- Возможно, это простое совпадение, что Бичер спросил о Джордже, Блейк. Я по-прежнему сомневаюсь, что он - шпион. Может быть, скоро ты получишь от Джорджа более подробное письмо. Кроме того, ты сам сказал, что первое написано его почерком.
- Я знаю. Но меня удивляет, что ни Вест, ни его люди не приехали ко мне и не расспрашивали о Джордже. Если Джесси, действительно, так дорога Весту и ее украли, то главное подозрение упало бы на Джорджа. Учитывая наши дружеские отношения, кто-нибудь обязательно спросил бы меня о нем. Разве не подозрительно, что этого не произошло?
Саманта погладила сильную руку мужа.
- Возможно, ты прав. Но в такое время Вест вряд ли рискнет приехать в Лоренс и угрожать кому-то из его жителей. У него здесь слишком много врагов, и он хорошо знает об этом. Насколько нам известно, Вест нанял людей, чтобы найти Джорджа. Я сомневаюсь, что канадская граница остановит их. Скорее всего, Джордж все еще продолжает скрываться, - Саманта поцеловала мужа в щеку. - Наверное, твой друг сейчас где-нибудь на побережье Тихого Океана, поэтому от него нет никаких известий.
- Возможно. Но в Канаде довольно трудно путешествовать зимой. Очевидно, им пришлось где-то затаиться, а сейчас они переехали в другое место. Но за зиму могло многое случиться, - не унимался Блейк. - Люди Веста все-таки могли их обнаружить.
- Блейк, перестань думать о плохом, - Саманта на миг задержала дыхание, взяла его руку и приложила к своему животу. - Вот, чувствуешь? Это поможет тебе отвлечь свои мысли от Джорджа и подумать о более приятном. Слышишь, как он толкается?
Теплая сладкая волна захлестнула Блейка, когда он, действительно, почувствовал, как ребенок шевелится внутри Саманты.
- Да, - засмеялся Блейк. - Возможно, мы немного потревожили его, занимаясь любовью.
Саманта беззаботно улыбнулась.
- Я не сомневаюсь в этом. Она, наверное, уже хотела уснуть.
Блейк нежно поцеловал живот Саманты.
- Пора тебе спать, детка, - строго сказал он, притворяясь, что разговаривает с ребенком.
- Нет, подожди. Мне еще нужно умыться и надеть ночную рубашку.
Саманта поднялась с постели, подумав о том, как приятно, когда в комнате тепло и не замерзаешь, вылезая из-под одеяла. Она окинула себя критически взглядом: несмотря на большой срок беременности живот не казался огромным, но все равно приходилось носить свободные платья и блузки поверх юбок, которые уже не сходились на ней.
Весной, когда стояли солнечные дни, и даже ночи были теплыми, Саманта всегда ощущала подъем: пробуждалась природа, а вместе с ней - и новые надежды. Ей так хотелось, чтобы в Канзасе, наконец, наступил мир, и чтобы от Джорджа пришло письмо.
Блейк надел длинное трико, взял с ночного столика сигареты и закурил, затем снова лег в постель. Его не покидали тревожные мысли о Джордже и о судьбе их будущего ребенка. Он все еще сомневался в подлинности полученного письма. Если бы Блейк был не женат, он бы давно отправился к Джорджу и все проверил. Но теперь у него есть Сэм, и скоро будет ребенок… его ребенок… Черт возьми, как много требуется времени, чтобы малыш появился на свет!
Наконец, вернулась Саманта.
- У тебя какой-то отрешенный взгляд, Блейк Хастингс, - шутливо заметила она, уменьшая пламя лампы. - Перестань волноваться о Джордже и о ребенке. Блейк глубоко затянулся сигаретой, прислушиваясь к стрекотанию сверчков, потом протянул руку к столику и стряхнул пепел.
- Ничего не могу с собой поделать, - ответил он, продолжая курить. - Хорошо, что наступила весна, но вместе с тем это означает, что обе стороны активизируют свою деятельность. Борьба обострится, это несомненно. Хотелось бы, черт возьми, чтобы Президент послал сюда федеральные войска, это позволит держать события под контролем. Однако Пирс только призывает прекратить борьбу, но ничего не делает, чтобы остановить ее. У него совершенно нет собственного мнения. Пойми, наш ребенок может родиться, когда разразится война!
- Ну, в ноябре мы, возможно, изберем другого президента, который будет поддерживать нас.
- Если вообще удастся выдвинуть кандидата от аболиционистов.
Саманта погладила мужа по плечу.
- Мы непременно постараемся сделать это. Подобные вопросы обсуждаются не только в спальнях. Ты не возражаешь, если я переменю тему и поговорю о моем брате Дру? Сегодня мои родители получили от него письмо. Кстати, он гостил у нас почти месяц, как раз перед тем, как мы познакомились. Прошлым летом Дру не смог приехать: продолжал заниматься. Он пишет, что, возможно, и этим летом мы не увидимся. Брат хочет быстрее закончить учебу, чтобы стать адвокатом.
- Я бы с удовольствием познакомился с ним.
- Думаю, когда-нибудь это произойдет. Кстати, отец считает, что учитывая, как развиваются события в Канзасе, Дру лучше не уезжать из Гарварда. Хорошо зная брата, я предвижу, в каком затруднительном положении он сейчас находится: ему бы так хотелось быть рядом с нами. Дру замечательный человек, достойный доверия. Отец сказал, что постарается в письме объяснить брату, что от него будет больше пользы, если он вернется сюда полноправным адвокатом. Отец опасается, что если Дру сейчас приедет в Канзас, то непременно окажется втянутым в борьбу и уже никогда не сможет закончить учебу.
- Возможно, тебя тоже следовало бы отправить в Новую Англию, к брату. Там бы ты была в большей безопасности.
- Мы уже говорили об этом. Я не оставлю родителей одних. Если бы Дру имел представление, что происходит в Лоренсе, он бы немедленно приехал сюда. Просто брат не понимает, как далеко все зашло, и поэтому так беспечен. Пусть уж он остается там, а я буду здесь.