Может поэтому я послал Люке письмо со своей старой фотографией десятилетней давности, на которой я скакал верхом на кобыле по глухой деревушке, где мы с тобой были в колхозе, от института, где вместе учились.
Ты, наверное, помнишь деревню Дорофеево, где все жители за исключением одного приезжего зоотехника носили фамилию Дорофеевы, и у каждой избы красиво возвышался колодец с журавлем.
Каждое утро красномордый, и с тяжелым от похмелья взглядом, шофер возил нас на грузовике с высокими бортами на поля, где мы по колено в грязи вместе со всеми убирали картошку, зато по вечерам недалеко от деревенского кладбища и ветхой церквушки мы жгли костер и рвали струны старой гитары.
Сколько песен было тогда перепето нами, сколько поцелуев и жарких объятий подарила нам ночь в теплом стогу у овина! И сколько дождей и гроз пронеслось после всего этого!
По какой-то странной и безумной случайности я отправил Люке свое фото вместе с письмом к Тебе, и получилось так, что я к ней живой обращаюсь как к Тебе, уже несуществующей в этом мире, но все же живущей в моем сердце.
Думаю, теперь она мне ни за что не ответит, а так хотелось бы, ведь Вы как две капли воды похожи друг на друга.
Наверное, мне надо все объяснить Люке, и быть может, она тогда поймет в чем дело, и простит. Правда, пока я раздумывал какое мне написать ей письмо, я уже получил от нее ответ. Люка вообразила себе, что я поэт, и поэтому мое письмо посчитала плодом фантазии и полетом творческого воображения.
Ей понравилось мое письмо, и теперь она жаждет встречи со мною. О, Боже, как же она разочаруется, когда увидит меня таким старым и безобразным. В уголках глаз и на лбу морщины, волосы все седые, крупные складки жира на всем теле. О, Боже, и ради чего я все это только затеял?! – Ради Тебя, родная! Только ради Тебя! Ты не веришь?!
Ну, что же, но я все же хочу убедиться, что в жизни возможно любое чудо, и что даже наша любовь может возродиться из пепла, объединив Твою Душу с Моей в Ее Душе.
Я понимаю, что выражаюсь очень сложно, витиевато, что мое понимание этого странного шага врядли что-нибудь Тебе объяснит, но у всех у нас есть своя Тайна, которую мы слышим и чувствуем, и пусть каждый по-своему, но в ней есть нечто большее чем наша земная жизнь, в этой Тайне, если хочешь понять, спрятана сама Вселенная, ее огненная сердцевина, питающая своим теплом все темное и вечное, лежащее в снах…
Люка еще ребенок, ей нравится рассуждать о мировых проблемах, что наверняка было ею приобретено от какого-то любимого ею учителя или преподавателя. Например, ее очень волнует проблема глобального потепления. От кого-то она слышала или читала, что их Австралия должна уйти полностью под воду, как и Африка, а вот Россия, и вообще большей частью Евразия должна остаться на плаву. Странно, что ее это так волнует, ведь этого же еще нет, ну, а если и будет, то уж точно после нас. А после нас, как говорили древние, хоть потоп, хоть трава не расти!
Когда я написал об этом Люке, она обиделась. Бедняжка, она сама не знает, во что окунуться! Сразу видно, что ее еще не трогало пламя Любви, и хотя моя фотка ей очень понравилась, это еще ни о чем не говорит, к тому же она не видела меня в моем нынешнем возрасте.
И все равно, Ты постоянно приходишь ко мне по ночам и разговариваешь со мною. Тебе по душе мое желание слиться с Люкой, и найти в ней Твой пламенный образ.
Ты поддерживаешь меня, я это чувствую и знаю, но я Тебе скажу больше, мертвая, неживая, потусторонняя, ты стала намного мудрей. Твои слова как мед из сот, они проистекают из воздуха, сразу же глубоко зарываясь в меня.
Вчера я ходил к гадалке, мне было интересно, сбудутся ли мои желания – твои предсказания, какими ты заполнила мои сны. Гадалка сказала: сбудутся! И еще она слово в слово повторила Тебя, – "Любовь из мертвой вернется обратно в живую! Просто чудо, что она смогла Тебя повторить. Иногда у меня складывается впечатление, что Ты вмешиваешься в мою земную жизнь, чтобы насытить меня счастьем. Зачем, зачем Ты это делаешь?! Я боюсь Тебя, пусть и люблю, но боюсь, боюсь что Ты сможешь убить Люку и стать ею.
Мне жалко невинное дитя. Пожалей ее и Ты!
Пусть Вы похожи, но Вы не одно и То же! Я люблю Тебя, но я также знаю, что Тебя уже не вернуть! Зачем же я тянусь к Люке, Ты сама знаешь, я исполняю Твою волю, Ты меня приручила, будучи еще живой, и теперь я никак не отвяжусь от Тебя, мертвой! Такое чувство, что Ты все знаешь, и всеми управляешь! Особенно мной.
Мои мысли о Тебе запутывают меня, и я уже не знаю, как мне из Тебя выбраться, и стоит ли выбираться?! Почему в последнее время я неожиданно стал бояться Тебя?!
Наверное, потому что Ты можешь по ночам выходить из меня и беседовать со мной как живая. Причем, Ты настолько реальная, что никакие законы физики и всемирного тяготения не докажут мне, что Ты всего лишь галлюцинация. Галлюцинации не могут предсказывать нам нашего будущего, галлюцинации не могут спасать нас от гибели.
Как сейчас помню, 2 декабря прошлого года, когда Ты отсоветовала мне ехать в командировку, и вот я, по Твоему совету заболел, а мой товарищ по работе, полетевший этим рейсом на самолете, разбился.
Выходит, Ты меня спасла! Но почему тогда Ты не спасла других?! И тот старик-компьютерщик, ведь это тоже был Твой посланец!
Это от Тебя он принес мне весть о Твоем подобии и желание найти Твое подобие во что бы то ни стало, разве не так?!
Люка открыла мне нового философа – Тейяра де Шардена.
Оказывается, этот человек сумел воссоединить науку, мистику и религию.
Его мистические воззрения гармонично переплетаются с трезвым научным анализом. Думаю, если бы он был жив, то смог бы мне объяснить Твое существование во мне.
Если по Тейяру существует единая эволюция космоса, приводящая к появлению человека, цивилизации и всей мировой истории, и божественная воля присутствует и процветает во всем, то и в моей жизни Ты неразрывно связана со мной божественной волей.
Сведение нас с Тобой в некий единый синтез, указывает на необходимость Любви и ее мистической связи, и по смерти возлюбленной, и между живым и мертвым эта связь существует как само Евангелие. Люка пишет мне, что томистская традиция исходит из существования трех "ступеней" умозрительного знания.
На первой располагаются естествознание и философия природы, на второй – математика, а на высшей, третьей, – мистика и теология, представляющие собою связь науки и мудрости, охватывающие собой высшие цели нашего Бытия.
Тейяр смог обозначить эволюцию космоса как проявление божественной мудрости в самом сакральном значении этого слова.
Как религиозный человек, и философ, он ощущал некое несоответствие между незыблемыми религиозными принципами универсума и проблемами эволюции Вселенной, но это несоответствие является лишь выражением той самой преграды перед открытием вечной Тайны. "Великим открытием натуралистов со времен Бюффона, – писал Тейяр де Шарден, – было то, что жизнь, и земля обладают возрастом. С тех самых пор универсум перестал составлять массу и тип инвариантного…
Появилось прошлое вещей, так же как и их подлинное будущее перед лицом человечества". История по Тейяру рождается в эволюции природных процессов, но сама природа глубоко мистична, и ее нельзя объяснить просто с помощью того же натуралистического историзма.
Я знаю, что Ты мне хочешь сказать. По Твоему размышлению я пытаюсь отрешиться от страхов, которыми ты опутала меня, с помощью философии, которая неожиданно нашлась в письмах Твоего живого подобия!
Ты хочешь понять, что со мною происходит, но, однако не пытаешься сгладить те глубокие разногласия, какие царят между мертвыми и живыми!
Допустим, что Ты установила вокруг меня, как вокруг своего мистического центра, какой-то свой невидимый иррациональный порядок, связывающий наше прошлое и настоящее в некую сублимацию будущего.
Но сможешь ли Ты, находясь по другую сторону мировой и божественной воли, открыть во мне эмпирический закон рекурентности, выражающий последовательное возникновения Тебя во мне в течении всей моей жизни?!
И сможешь ли Ты, преодолев универсальную картину земного Бытия, воплотиться в свое живое подобие, в ту самую Люку, которой я, словно по Твоей указке, пишу сейчас очередное письмо, и опять вкладываю свою давнишнюю фотографию, вернее ее точную копию, только слегка отрезав от себя Твою милую и доверчивую улыбку?!
Девочка моя, что мы делаем с Тобой?! Разве мы сможем понять самих себя как порождение наивысшего божественного начала нашего универсума?! Своим ночным возникновением Ты постоянно порождаешь эффект огня, транс ослепления, побуждая меня порою притрагиваться к Твоему несуществующему телу моими живыми пылкими руками, губами, всем существом.
Опять вспоминаю, как жадно целовал Тебя, юную под дождем на поле в стогу, и как потом под яркими звездами входил в волшебство твоей божественной плоти…
Это Тейяр сказал, что всякая энергия имеет психическую природу, правда вся фундаментальная энергия, по его мнению делится на тангенциальную энергию, связывающую элементы, то есть нас между собой, и радиальную, т. е. влекущую нас в направление все более сложного и внутренне сосредоточенного состояния.
Так, если ему верить, наука сливается с теологией, земное с божественным, а я живой, с Тобою, мертвой, и именно поэтому сейчас вся Вселенная, весь наш универсум находится в состоянии пространственного расширения, с возрастающей концентрацией психического, усложняющегося и все более запутывающегося в себе потока радиальной энергии…
Тейяр смог преодолеть и архаичные догматы томистской онтологии, и марксисткое учение о формах движения материи, он также смог дать концептуально-верное объяснение диалектическому самодвижению материи, находящейся в усложнении ее природы, как и усложнению самой божественной воли…
Чувствую, как Ты меня ненавидишь, особенно это мое увязание в философии с мистикой Тейяра де Шардена, но что я могу совершить в ответ на Твое возникновение Тебя в себе, я, естественная крупинка живого, несчастная половинка человечества?!
Вся наша жизнь есть борьба с безысходностью… В чем сходство меня – живого и Тебя – мертвой, не иначе как в обделенности, я обделен жизнью, как и Ты, только в отличии от Тебя я сам осознанно отрезаю себя от всех…
Я помешан на мысли вернуть Тебя! Возможно, я влюблен не в Тебя, а в свое представление о Тебе, и даже не в представление, а в прошлое, связывающее нас до сих пор…
Вчера я расстался с объектом №6, я понял, что у меня есть Ты в образе найденной нами Люки… Люка еще не знает, что носит в своем облике Тебя, да и зачем ей это знать, пусть она будет такой-какой есть, естественной и наивной, Ты тоже была такой, пока Тебя здесь не стало…
Я знаю, что смогу преодолеть языковой барьер, с английским я всегда был в ладах, май дарлинг! Пугает меня другое, разница в возрасте.
Неужели я стал так безобразен, что вызову у нее отвращение к себе?!
Очень скоро Люка приедет в Россию, чтобы встретиться со мной, родители ее не отпускают, но она уже совершеннолетняя, и у нее есть деньги, которые ей дала бабушка, которая много лет назад была влюблена в русского, и может поэтому на уровне своего подсознания она хочет соединить свою внучку с русским… семенем…
Правда, я только отчасти русский, отчасти еврей, отчасти поляк, впрочем, кого это волнует?!
Как заметил профессор Вернадский, как бы кто не противился этому, кто бы как не жалел об этом, но вселенная рано или поздно все-равно перемешается между собой!
Вот если бы еще сбылось предсказание нашего великого русского философа – Николая Федоровича Федорова, и мы научились воскрешать мертвых, возвращать их себе из другого мира, по маленьким крупицам, даже по их мыслям, заключенным в нашу память!
Ты опять нервничаешь? – Глупо нервничать по пустякам! Как я заметил? – Стекла стали подрагивать в оконных рамах от рассерженного ветра, вылетающего из Твоих невидимых губ, а из крана на кухне стали покапывать Твои слезы.
Сейчас Ты – сама Меланхолия! Вокруг меня кромешный мрак. Экран компьютера мерцает. Твой поцелуй лег на губах. Ты существуешь как живая! Кровь полыхает на лице. Защиты нет и дрожь легка.
Я в заколдованном кольце. И Ты во мне, как Смерть сладка! Ко мне опять приходил психиатр.
Этот сукин сын почему-то уверен, что я страдаю шизофренией. Просто в прошлый раз я случайно проболтался ему, что часто слышу в себе Твой голос, и теперь эта гадина пытается раскрыть во мне природу нашего с Тобой безумия, чтобы я провел остаток, быть может, самых лучших своих дней в клинике для душевнобольных.
Пал Палыч, так величают этого чертова специалиста, говорит, что раз я до начала болезни считался относительно нормальным человеком, то очень велик шанс на благополучный исход моего заболевания.
Представляешь, эта скотина нарекла Тебя болезнью, и никакой-нибудь, а шизофренией.
Пал Палыч уверяет меня, что мне в клинике будет намного лучше, поскольку там гораздо легче прогнозировать и оценивать мое состояние.
Однако, без моего личного согласия, меня, мол, никто туда не затащит, а поэтому он предлагает оформить от меня личное заявление о необходимости моей госпитализации! Представляешь, какие есть идиоты! И ничего удивительно, если большую часть своей жизни они проводят среди психов!
Тут уж поневоле волком завоешь!
Затем Пал Палыч предложил мне попринимать какие-то таблетки и оставил сразу три пачки, но я после его ухода сразу же спустил их в унитаз. Правда, кое-что, что он говорил, я все же запомнил. Пал Палыч, например, заметил, что известный психиатр Курт Шнайдер определил массу симптомов при шизофрении, назвав их "симптомами первого ранга".
Пал Палыч перечислил множество этих симптомов, но мне почему-то врезались в память только "слуховые галлюцинации, при которых "голоса" проговаривают мысли больного вслух, слуховые галлюцинации, при которых "голоса" комментируют действия пациента и тактильные галлюцинации, когда пациент ощущает прикосновение чего-то постороннего, а также "изымание" мыслей из головы больного.
И так получается, что все мои действия осуществляются под Твоим контролем, автоматически, т. е. симптомы Шнайдера совпадают с моими ощущениями. Когда я все это услышал, мне стало немного не по себе.
В конце концов, можно любому нормальному человеку приписать шизофрению, что, впрочем, и делалось при тоталитарном режиме.
А потом, даже если и ощущать Твой голос, твои мысли и чувства как бред, придающий моей земной жизни какой-то особый, "скрытый" смысл, то зачем тогда вообще жить?! Разве не так, Люба?!
Разве Твой голос это бред моего больного разума, а сам я параноидальный шизофреник?! Так бы и хватил этого Пал Палыча чем-нибудь тяжелым по башке! Но не могу, увы! А то он тогда точно приложит все свои силы, чтоб запрятать меня в психушку! А так, я с Тобой, родная!
Поскорее бы приезжала Люка, тогда может мы вместе бы уехали с ней в Австралию, а там бы Ты снова появилась из Люки, вошла бы ее нежным телом в мою плоть и кровь, и все бы вернулось на круги своя!
Последняя моя неделя прошла как-то странно!
В понедельник я нарушил правила движения и вдребезги разбил свой "седан" "Ситроен" о фонарный столб, хорошо еще не задавил выбежавшую на дорогу старушку, да и подушка безопасности сберегла мою никчемную жизнь.
В этот же день я сильно напился и нашел себе объект №7 в привокзальном ресторане, который находился совсем неподалеку от места происшествия. По телефону в полицию, я успел сообщить, что у меня только что угнали машину, а поскольку меня никто не видел, то все было в ажуре.
Объект №7 являла собою очень импульсивную и непредсказуемую женщину, а, судя по ее изрядно испорченной внешности, она была очень неразборчива в половых связях. Однако мне так захотелось напиться, и провалиться в любую бездну, и так раствориться в любом живом лице, что я тут же откушав с ней два литра водки, пригласил ее к себе домой, но дома я неожиданно расплакался, вспомнив Тебя, и стал выгонять №7.
Она руками схватилась за бронзовую ручку входной двери, и мне с большим трудом удалось оторвать ее руку от ручки и выбросить ее порочное тело на лестничную площадку.
Затем я провалился в глубокий сон, а под утро, проснувшись, обнаружил №7 спокойно храпящей возле моей кровати.
Во сне она крепко обняла ножку кровати, будто для нее она представляла какую-то безумную ценность, а потом Твой голос мне велел раздеть эту женщину и обмыть ее в ванной в горячей воде как ребенка с моим любимым "Бабушкиным"шампунем из пшеницы с овсом.
Даже спросонья №7 жестоко сопротивлялась, но Твоя воля заключенная в моих руках, в моих пальцах и во всех нервных окончаниях была непреклонной.
Опустив ее в ванну и набрав горячей воды, я, как заведенная в холодной реальности кукла, с тупым равнодушием тер мочалкой с шампунем ее уродливое порочное тело, и думал о том, что Твоя воля, Твое желание иногда бывает просто непредсказуемым, как впрочем, и сама моя жизнь, в которой мне почему-то все время достаются самые ужасные роли.
Насухо вытерев №7 и обернув ее своим байковым халатом, я усадил ее за стол и насильно, так как она не хотела и сопротивлялась, поил ее чаем, хотя она просила водки. Также против ее воли я пихал ей в рот хлеб с маслом и земляничным вареньем. После завтрака я привязал ее веревкой к кровати, как повелела Ты.
Я понял, наконец, Твою блаженную мысль, Ты с моей помощью решила излечить эту женщину от алкоголизма, и на протяжении многих дней отрезвить ее разум, рассудок настолько, чтобы она смогла наконец почувствовать в себе, как и в своей никчемной жизни хоть какую-то великую цель.
Первое время №7 кричала до хрипоты, а я заглушал ее крики музыкой Вивальди, которую крутил на ноутбуке, дабы не только заглушить №7, но заполнить ее душу прекрасной гармонией, какой разливалась мелодия Вивальди.
Для усиления звука, пришлось подключить мощные бэковские колонки, отчего вся комната дрожала и вибрировала словно во время землетрясения.
Через некоторое время я догадался заковать №7 в самодельные наручники и привязать на замок цепью к батарее.
Поскольку ее речь большей частью носила бессмысленный и бессвязный характер, то я приучил ее каждый день по слогам повторять Твое имя, таким образом я приобщил №7 к Твоему Культу.
В центре комнаты, где жила, ела и испражнялась в горшок №7 я соорудил из кресла алтарь, сначала покрыв его белой простыней и водрузив на сиденье Твой портрет, который я писал ночью по памяти цветными фломастерами.
Теперь №7 должна была поклоняться Твоему облику, пусть немного и измененному мной, что она исправно делала каждый божий день, не забывая по моей указке зажигать стоящие по окружности поминальные свечи, бенгальские огоньки и курительные ароматные палочки.
Так вот постепенно я понял, что Ты от меня хотела, Ты хотела, чтоб я никогда Тебя не забывал и поклонялся Тебе всю свою жизнь, все равно моя жизнь была без Тебя дерьмовым соотношением прозы к сухой действительности, которую я лишь изредка поливал своей грустной влагой или животными слезами и всхлипами №7, из задницы которой я все-таки сумел высечь кожанным ремнем искры, чтобы прочувствовать собственную скорбь по Тебе с помощью этого чужого почти обесчеловеченного создания.