Он испытал прилив нежности к ней. Бедная малышка Рейн! Он видел, что она без памяти влюблена в него. Даже Лилиас на время поблекла в его глазах.
Несколько мгновений спустя Рейн уже сидела в машине, где ее ждал Арман. Он неловко поприветствовал ее, кинув на нее быстрый косой взгляд. Как она бледна! Вся как-то изменилась… снова то же страдальческое выражение, которое разрывало ему сердце.
- Боюсь, я не в состоянии гулять по зоопарку, - тихо сказала Рейн. - Я слишком… слишком устала. Это жара виновата. Вы не против, если мы просто пойдем куда-нибудь выпить чаю?
Он был не против. Ему не хотелось ходить с ней в толпе зевак, поэтому он отвез ее в тихое кафе в переулке за Бейкер-стрит. Заведением владели французы, и Арман чувствовал себя в нем как дома. Здесь он мог поговорить на родном языке и выпить чашку настоящего крепкого кофе, пока Рейн потягивала свой любимый китайский чай. Не выдержав, девушка принялась рассказывать Арману, какой замечательный человек Клифф и как она надеется на то, что им все же разрешат пожениться.
Молодой француз слушал все это, боясь даже взглянуть в нежные серые глаза. Но наконец Рейн потребовала, чтобы он высказал свое мнение.
- Я непременно буду писать Клиффу и попытаюсь с ним увидеться. Разве вы не поступили бы точно так же, если бы любили девушку, а ваши родители пытались бы вас разлучить?
- Да… я, наверное… думаю, да, - промямлил он.
- Все эти недели в Канделле будут тянуться бесконечно, я буду так Далеко от него, - грустно рассуждала Рейн.
Арман в отчаянии спросил:
- Простите, что я вмешиваюсь… но он… он вообще-то достоин того, чтобы вы ему настолько доверяли?
Облако печали тут же исчезло с ее лица. Она ослепительно улыбнулась Арману:
- Я в нем совершенно уверена. Ведь он любит меня точно так же, как я его.
Ее слепая вера в человека недостойного окончательно рассеяла сомнения Армана. Он твердо решил, что должен попытаться спасти ее. Пусть он посторонний, но получается так, что он, и только он, может ей помочь.
Отвезя ее обратно и высадив перед домом, он во второй раз направился в офис Клиффорда Калвера.
Глава 5
Когда секретарша Клиффорда доложила, что к нему пришел "месье де Ружман", тот понятия не имел, кто это, пока Арман не переступил порог его кабинета. Его появление одновременно раздосадовало и удивило Клиффорда. Было пять часов пополудни. Конторские служащие и секретарша собирались уходить, а у него впереди было еще пара часов работы. "Какого черта здесь понадобилось этому французу? - недоумевал он. - Едва ли пришел по делу - он же архитектор и не имеет никакого отношения к запчастям".
- Проходите, проходите, любезный друг. Присаживайтесь. Сегодня предпраздничный день. Надеюсь, такая погода будет и в день коронации. Машин на улицах несметное множество. Чтобы продраться через Холборн, мне понадобилось полчаса. Кстати, полагаю, я вам обязан тем, что сегодня утром мы смогли увидеться с Рейн.
Арман и не подумал садиться. Лицо у него было как каменное, ни тени улыбки. От его молчания Клиффорду сделалось немного не по себе. Он прибавил:
- Чем могу быть полезен? Вы ведь, кажется, не интересуетесь машинами?
- Нисколько, - отрезал Арман.
- Удивительно, - откликнулся Клиффорд с добродушным смехом. - А я просто жить не могу без моего "ягуара". Но вы ведь не на автобусе ездите?
- Нет, у меня есть маленький "рено".
Арман с едва скрываемым отвращением смотрел на высокого, атлетического сложения мужчину, сидевшего перед ним на крутящемся стуле. Клиффорд был без пиджака, рукава рубашки закатаны. Рыжеватые волосы падали на лоб крутыми завитками. "Красив, как истинный римлянин, таким, наверное, был Марк Антоний, - подумал Арман. - И такой же глупый и тщеславный. Но только с одной разницей - Марк Антоний готов был пожертвовать блестящей карьерой ради любви к Клеопатре, этот же человек никогда ничем не пожертвует ради любви к женщине. Он неспособен на великую любовь".
- Месье, - после непродолжительной паузы заговорил Арман. - Давайте начистоту. Я здесь не с дружеским визитом и не по деловому вопросу.
Клиффорд изумленно уставился на него.
- Дело вот в чем, - собрав все свое мужество, продолжал француз. - Я друг мисс Рейн и ее семьи. Я приехал в Лондон отчасти по делам своей фирмы, отчасти на правах гостя герцогини де Шаньи…
- Ну… ну и что дальше? - буркнул Клиффорд, в полном замешательстве глядя на Армана.
- Мне трудно говорить, месье, - запинаясь, сказал тот.
- Пустяки, вы чертовски хорошо говорите на нашем языке, месье, - заверил Клиффорд, неверно истолковав его слова.
- Я о другом. Я пришел к вам, потому что Мне известно о вашей связи с мисс Оливент.
Клиффорд рассмеялся.
- Да, я знаю, что вы все знаете. И что?
- Мне также известно про ваши отношения с мисс Лилиас Фицбурн.
Клиффорд внезапно побагровел и медленно поднялся. Он был на голову Выше француза, но Арман смело выдержал его взгляд.
- Я не совсем понимаю вас, де Ружман. Пожалуй, вам лучше объясниться, - сквозь зубы процедил англичанин.
Арман отчаянно подыскивал слова.
- Дело в том, что мисс Оливент оказала мне честь, введя меня в курс дела. Мне известно, что она надеется со временем выйти за вас замуж.
- И отлично! Я тоже на это надеюсь. Но вы-то тут при чем?
- Я знаю, что она вам безгранично доверяет, месье, а вы обманываете ее.
На лбу Клиффорда выступили бисеринки пота, он провел по нему тыльной стороной ладони.
- Может, вам лучше не бросаться такими словами? Вы переходите все границы, и вам может не поздоровится. Я не люблю, когда посторонние суют нос в мои дела.
- А я не хочу смотреть, как вы разбиваете сердце мисс Оливент!
- Да какого черта… - начал было Клиффорд.
- Я случайно оказался здесь сегодня утром, - перебил его Арман. - Поднимался по лестнице и нечаянно подслушал ваш разговор с… с той молодой леди. Это Неслыханная наглость с вашей стороны. Я до крайности возмущен. Уверен, Рейн тоже была бы возмущена. - Он теребил мягкую фетровую шляпу и желтые перчатки, которые держал в руках. На лице его появилось упрямое выражение, глаза смотрели на собеседника сурово и враждебно.
- Может быть, месье, вы хотите сами спросить мисс Рейн, что она думает обо всем этом? Надо полагать, вы не очень заинтересованы в том, чтобы это стало ей известно?
- Что известно?! - заорал Клиффорд.
Арман пожал плечами:
- Ну, например, то, что сегодня вечером вы ведете мисс Лилиас Фицбурн ужинать, или то, что вы говорили, будто любите ее.
- Я это отрицаю.
- Если бы я не слышал этого, меня бы здесь сейчас не было, - холодно произнес Арман.
- Идите вы к черту, убирайтесь из моего кабинета! Говорю вам, я не потерплю, чтобы кто-то вмешивался в мои дела. А как я поступаю с Рейн Оливент - это касается только меня!
- Во имя дружбы я считаю, что теперь это касается и меня тоже, месье.
- Ах, во имя дружбы? - хмыкнул Клиффорд. - А я бы скорее сказал, что вы влюбились в нее по уши. Или вам нужно небольшое финансовое вливание со стороны ее богатой бабушки?
- Я архитектор и зарабатываю достаточно, месье, - с достоинством ответил Арман.
- Ну тогда идите и стройте свои дурацкие французские дома и держитесь подальше от Рейн Оливент! - взревел Клиффорд.
- Меня беспокоит только одно: то, что мисс Оливент безгранично вас любит и доверяет вам абсолютно. Поэтому я не уйду, пока не получу от вас обещания, что вы проявите к ней уважение и прекратите Параллельный роман.
Клиффорд несколько секунд в бешенстве смотрел на него и вдруг разразился хохотом:
- По-моему, это просто смешно. Чего же я злюсь? Мне смеяться надо.
- Не советую вам слишком веселиться по этому поводу, месье, иначе…
- Что иначе? Вы расскажете Рейн и ее семейству, что я возил ужинать Лилиас Фицбурн, что она была у меня в офисе и что вы слышали, как я признавался ей в любви?
- Вот именно, - подтвердил Арман, - но я бы предпочел, раз уж Рейн так увлечена вами, избавить ее от таких потрясений.
Клиффорд окинул его с ног до головы презрительным взглядом:
- Понятно. У нас тут влюбленный щенок, который изображает из себя ангела-хранителя!
Арман де Ружман не был по натуре воинственным, но в его венах текла гордая кровь француза, который ни за что не спустит оскорбления. Его противник, несомненно, был физически сильнее и, совершенно очевидно, привык носить боксерские перчатки, но Арман отложил свою шляпу и тросточку и начал расстегивать пальто.
- Желаете драться, месье?
- Послушайте! - Клиффорд совсем побагровел. - Мы с вами не во Франции, и дуэли давно вышли из моды. Если Вам нравится Рейн, так и скажите, но не надо приходить сюда спасать ее из моих щупалец. Давайте, признайтесь, что она вам самому нужна!
- Я едва с ней знаком, месье. Не стану отрицать, что всякий мужчина способен полюбить ее, она красивая и милая. Но она к тому же тонкий и ранимый человек. И если вы искренне любите ее, так же, как она вас, то мне больше нечего сказать. Я здесь для того, чтобы "вмешаться", как вы выразились, потому что я один знаю про мисс Фицбурн.
Клиффорд подошел к нему ближе и злобно прошипел сквозь зубы:
- Еще одно слово, месье де Ружман, и все. Кофе на одного и пистолеты на двоих, если пожелаете, - только кофе буду пить я!
Арман побледнел.
- Значит, вы намерены и дальше обманывать Рейн с другой девушкой, несмотря на то что она рассматривает вашу связь как тайную помолвку?
- Я буду делать, что хочу, - фыркнул Клиффорд, - и вам самому невыгодно проболтаться ей про Лилиас. Я стану все отрицать и скажу Рейн, что вы просто спятили. Она мне поверит - она верит всему, что я говорю. - И он расхохотался.
Этот высокомерный и наглый смех, исполненный самодовольства, доконал Армана. Он не глядя, наугад ударил в нагло хохочущую физиономию возвышавшегося над ним человека. В то же мгновение кулак Клиффорда метнулся в его сторону. Молодой архитектор рухнул на пол и впал в забытье.
Когда он пришел в себя, Клиффорда в кабинете уже не было.
Арман поднялся с пола пошатываясь, его мутило. И было невыносимо стыдно. Хорош защитник для Рейн! Такой никудышный боец, что не смог защитить даже себя, и совсем негодный дипломат - провалил попытку исправить ситуацию. И чего он добился? Только выставил себя дураком и проиграл первый раунд Клиффорду Калверу.
В голове у него болезненно пульсировало, перед глазами все плыло, так что пришлось опереться на край стола. Один глаз совсем заплыл. Арман приложил к нему платок и тут заметил на столе листок бумаги с адресованным ему посланием: "Советую больше не пытаться вмешиваться в мои дела. Можете говорить Рейн что угодно, но если вы это сделаете, я постараюсь убедить ее, что в этом нет ни слова правды. А если она вам поверит - тогда вы будете в ответе за ее разбитое сердце, а не я".
Арман сунул записку в карман пиджака. Он испытывал острое чувство унижения, и в нем шевельнулась жажда мести. Это еще не последняя их встреча с Клиффордом, а только первый раунд, говорил он себе. В следующий раз он сможет за себя постоять. Возможно, найдется и другой метод воздействовать на мистера Калвера - без физического насилия.
Он вернулся в гостиницу и ужаснулся, увидев в зеркале свое отражение, - лицо пылало, глаз почернел. Сегодня вечером он должен ужинать с герцогиней, миссис Оливент и Рейн. Как оправдаться перед ними за свой непрезентабельный вид?
Глава 6
Когда Армана провели в комнату миссис Оливент, Рейн была там одна. Пожилые дамы еще не закончили переодеваться к ужину. На девушке было серое кружевное платье длиной до середины икр, с Низким декольте; ушки ее украшали крупные розоватые жемчужины, тонкое запястье - тройной браслет из того же розоватого жемчуга. К декольте была приколота яркая роза, в Тон ей подходили губная помада и лак на ногтях. Арману подумалось, что двумя очевидными чертами характера Рейн были безупречный вкус в одежде и почти бессознательное желание очаровывать. Что ж, невесело усмехнулся он про себя, его она очаровала без труда. Увидев одну лишь ее улыбку, он сразу почувствовал, что синяк под глазом получен не напрасно.
Продавец в аптеке дал ему какую-то настойку, которая сняла опухоль, а чтобы избежать вопросов про синяк, Арман надел солнечные очки. И сейчас принялся извиняться за них.
- Понимаете, у меня… перенапряжение глаз… - бормотал он, склоняясь к руке Рейн. Ему стало стыдно, что приходится лгать, а она мило улыбнулась и сказала, что это наверняка следствие кропотливой работы, которой он занимается.
Сочувственно глядя на молодого человека, Рейн подумала, что сегодня он выглядит совсем больным. Наверное, у него не очень крепкое здоровье.
- Вам нравится ваш отель? Какая жалость, что у нас нет свободной комнаты для гостей, куда можно было бы вас поселить.
- Вы слишком добры, - промямлил он, с облегчением глядя на входящую в комнату мать Рейн.
Она с порога извинилась за опоздание. Вслед за ней вошла герцогиня. И тут же Анна, служанка, объявила о приходе мистера Майлза Оливента, дяди Рейн по отцовской линии.
Завязалась общая беседа. Арман устроился рядом с герцогиней, и они с упоением заговорили о великолепном французском монастыре, который был так близок сердцам обоих.
Миссис Оливент снова исчезла. Она любила, чтобы ее званые вечера проходили "на пять с плюсом", и хотя Анна превосходно готовила, для хозяйки всегда находились дела.
Рейн подала бокал дяде Майлзу, к которому относилась с большой симпатией. Он был изящного сложения, с белоснежными волосами, а в глазу носил монокль. Сэр Майлз, в свою очередь, питал слабость к своей хорошенькой племяннице. Сегодня, наблюдая за Рейн, он решил, что никогда еще она не была так очаровательна, о чем немедленно сообщил ей.
- У меня скоро голова закружится от комплиментов, дядя! Сегодня меня ими просто забросали, - засмеялась она, кокетливо расправив кружевную юбку.
Сэр Майлз покосился на француза, который сидел подле герцогини.
- Нетрудно угадать, от кого исходили все эти комплименты. - Он укрепил в глазу монокль. - Ага, на вид довольно приятный молодой человек. И одет прилично. В целом я не особенно жалую европейцев, но без них тоже не обойдешься. - Старик во весь рот улыбнулся Рейн. - Ну а у тебя были неприятности в последнее время, а? Признайся!
Она закусила губу.
- Да. Боюсь, мне никогда не понравится молодой человек, который устроит маму.
- Ну, времени у тебя в запасе еще предостаточно, не беспокойся.
- Ах, если бы мама тоже так считала. Но она только и мечтает поскорее выдать меня замуж. Как жаль, что мы с ней совсем не сходимся во вкусах, правда, Дядя Майлз?
Сэр Майлз почувствовал, что за этими словами скрывается нечто такое, что всерьез беспокоит его юную племянницу.
- Расскажи-ка все своему дядюшке. У тебя появился новый ухажер, который не по вкусу твоей матери?
Щеки Рейн покрыла матовая бледность.
- Ты уже все знаешь, и боюсь, тебе он тоже, не нравится. А очень жаль, мне хотелось бы, чтобы хотя бы ты был на моей стороне.
Кустистые брови старика сошлись на переносице. Он закашлялся.
- Так это все тот парень, Калвер?
На глазах Рейн вдруг выступили слезы, которые она была не в силах сдержать.
- Мне кажется, что вы все ужасно несправедливы к Клиффорду. Вы ведь его совсем не знаете.
- Ну, твоей матери как будто известно о нем немало, и я помню, как ты нас с ним познакомила, - должен сказать, он не произвел на меня хорошего впечатления. - Сэр Майлз нахмурился, покосился на свой шерри, потом медленно покачал головой. - Деточка моя, он тебе совсем не подходит, уж поверь мне. Скользкий он какой-то. Надутый и самодовольный. Много воображает, а на самом деле ничего особенного собой не представляет.
Рейн сжала зубы. Слезы высохли у нее на ресницах. Упрямый непокорный дух, который она унаследовала, давал себя знать.
- Ну вот, вы тоже, дядя Майлз. Вы говорите прямо как мама. Настоящей любви это не помеха. Просто Клифф очень хорош собой и из-за этого - да, немного тщеславен, что тут такого? Он не учился в Итоне, как вы с папой, и из-за этого вы его недолюбливаете. А он такой замечательный!
- Почему ты так решила?
- Ну, я не знаю… даже не могу тебе описать - просто уверена, и все. Я точно знаю, что мы с Клиффордом Созданы друг для друга.
Сэр Майлз тяжело вздохнул:
- Ну хорошо, дорогая, только не делай ничего в спешке. Подожди немного, а там посмотрим. В твоем возрасте я столько раз влюблялся и разочаровывался, прежде чем нашел ту единственную, на всю жизнь, которая стала моей женой. Никогда не позволяй себе идти на поводу у эмоций. Ведь так легко совершить ошибку, пойми. Очень может быть, что этот твой парень действительно лучше, чем мы все о нем думаем. Но не теряй головы.
Рейн отвернулась, разочарованная тем, что дядя не поддержал ее. Как было бы хорошо, если бы он принял ее сторону. Сэр Майлз был главой семьи Оливент. Впрочем, чем больше пытались очернить Клиффорда в ее глазах, тем больше она убеждалась, что все неправы. И тем больше ее бесило, что она должна будет вскоре покинуть Англию и Клиффорда.
Разговор с дядей испортил девушке настроение, и за ужином она была тиха и молчалива. Арман, сидевший рядом с ней, заметил это.
- Вы позволите пригласить вас завтра вечером в театр? - спросил он.
Она ответила не сразу. В мягком мерцающем свете трех высоких свечей в старинных серебряных канделябрах Рейн казалась неправдоподобно прелестной, но очень печальной, и это огорчало молодого француза. Зная причину ее грусти, он не очень удивился, когда девушка сказала, так тихо, чтобы он один мог ее слышать:
- Благодарю… вы так добры… но, ах, Арман… как вы думаете, мы не могли бы провернуть еще раз такое же дело, как в Риджент-Парк, если, конечно, мне удастся все устроить?
Он замер. Его тонкие чувствительные пальцы вцепились в вышитую салфетку, лежавшую у него на коленях. Какое-то время он не мог найти слов для ответа, в ужасе думая: "Только не это. Боже мой! Если бы она знала, где он сейчас и с кем! Если бы я только мог ей сказать!.." Но он ничего не сказал. За темными солнечными очками Рейн не могла видеть в его глазах боль и злость. Она повторила свой вопрос нервным быстрым шепотом. Арман чувствовал, что не в состоянии прикрывать ее, однако готов был сделать что угодно, Лишь бы вернуть ей веселость и снова услышать ее смех.
- Прошу вас, Арман, - молила она.
Он ответил ей вопросом, который никто, кроме нее, не мог услышать:
- Вы так сильно любите этого человека?
Рейн возмутилась - какое он имеет право спрашивать ее об этом? Они же едва знакомы. Однако надо учитывать, что она сама призналась ему во всем и втянула его в это дело, так что ей не стоит обижаться. Поэтому она постаралась успокоиться и ответила односложно - это был страстный выдох, который поднялся, как показалось Арману, из самой глубины ее пылкого юного сердца:
- Да…
Он отвернулся, но смог выговорить:
- Очень хорошо! Сделаю для вас все, что в моих силах… но прошу вас, будьте осторожны.